CC BY
126
Бирюкова Юлия Александровна, канд. ист. наук, доцент Института сферы обслуживания и предпринимательства (филиал) Донского государственного технического университета (ИСОиП (филиал) ДГТУ в г. Шахты), ст. преподаватель ПСТГУ. Российская Федерация, 346500, г. Шахты, ул. Пролетарская, д. 186, кв. 4.
yliya-biryukova@yandex.ru
Документы Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России как источник по истории Русской Православной Церкви
В статье на основе изучения документов Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России, периодической печати и мемуаристики дается оценка достоверности и ценности материалов данной комиссии как источника по истории Церкви в России. Решение этой проблемы лежит на путях источниковедческого изучения данных документов и исследования истории самого фондообразователя. Комиссия была образована приказом Главнокомандующего 31 декабря 1918 г. с целью формирования мирового общественного мнения об истинном характере власти большевиков и обоснования миссии белых. Целью комиссии было, конечно, не столько расследовать, сколько фиксировать преступные деяния большевиков и затем оповещать общественность, то есть использовать их в качестве пропаганды. Но это не умаляет их достоверности и ценности, поскольку работа велась с соблюдением Устава уголовного судопроизводства, юридических норм и определенной процедуры лучшими специалистами — профессиональными экспертами в области судебной медицины и права, с участием иностранных наблюдателей. Комиссия была заинтересована в получении точных и достоверных сведений, поскольку информация другого характера утратила бы свою ценность. Расследование гонений на Церковь на Юге России занимало одно из центральных мест в ее работе. Особую ценность представляют материалы комиссии по Области Войска Донского, которые появились в результате деятельности отдельной Донской подкомиссии и сотрудничества с нею епархиальных органов и органов юстиции местного уровня.
Особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России (далее — Особая комиссия, комиссия) была образована приказом Главнокомандующего 31 декабря 1918 г. с целью выявления «сущности большевизма» перед лицом мировой общественности. Она должна была сформировать фактическую основу для обоснования
Ю. А. Бирюкова
миссии белых как защитников России и мира и укрепить их позиции как внутри страны, так и за рубежом. Деятельность Особой комиссии строилась в два этапа. На первом этапе ее аппарат в местах, освобожденных от большевиков, устанавливал и в определенном порядке фиксировал факты, свидетельствующие о преступном характере новой власти, развернутом большевиками «красном терроре». На следующем этапе этот материал использовался как информационная база для формирования общественного мнения Европы, России и всего мира об истинной сущности большевизма. Инициатива создания Особой комиссии была одобрена представителями союзников — английской и французской миссий при генерале А. И. Деникине1.
В первую очередь Особая комиссия расследовала действия карательных органов советской власти — устанавливала обстоятельства казней и расстрелов, осуществляющихся при проведении политики «красного террора»2. Следствие проводилось на территории Юга России. По материалам, собранным в результате, было опубликовано более 40 расследований3. Позже по мере укрепления большевиков и институционализации их власти комиссия расширила свои цели и задачи, в число которых вошел поиск сведений о деятельности советских учреждений в различных областях — управление, суд, народное образование, экономика, свобода совести, слова, союзов и собраний, отношение к религии — с целью демонстрации широкой общественности антигосударственной и античеловеческой сущности большевизма4. Выявлялись «действия большевиков, связанные с ликвидацией "органов судебной власти, регулируемых законом", и подмену их "безответственными трибуналами", руководимыми "революционной совестью"». Как справедливо заметил Ю. Г. Фельштинский, именно в результате этой подмены уничтожалась организованная юридическая судебная защита, и человек оставался абсолютно бесправным и беззащитным перед произволом подобных органов5.
Комиссия разработала специальную программу расследования6, в которой особое внимание было уделено Церкви, и в первую очередь Церкви на Юге России. Собранный материал был представлен в виде сводок, которые печатались типографским способом и служили для распространения как самой Особой комиссией, так и через Отдел пропаганды Особого совещания при Главнокомандующем Вооруженными силами на Юге России (далее — ВСЮР).
После поражения белых руководители комиссии в сложнейших условиях вывезли материалы в марте 1920 г. за границу, что сохранило их для истории и
1 Расследование большевистских зверств // Жизнь (Ростов-на-Дону). 1919. № 11. 18 мая.
2 Фонды Государственного архива Российской Федерации по истории белого движения и эмиграции: Путеводитель / С. В. Мироненко, ред. М.: РОССПЭН, 2004. Т. 4. С. 141.
3 Памятная записка о деятельности Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков, состоящей при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России // Государственный архив Российской Федерации (ГА РФ). Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 1. Л. 4.
4 Там же; Фонды... Т. 4. С. 141.
5 Фельштинский Ю. Г., Чернявский Г. И. Красный террор в годы Гражданской войны (по материалам Особой следственной комиссии). М.: Терра-Книжный клуб, 2004. (первое издание 1992 г.).
6 Программа деятельности Особой комиссии // ГА РФ. Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 1. Л. 2—3 об.
позволило историкам сразу же начать работу с ними. Публикации на основе документов комиссии появились вскоре после событий, нашедших в них свое отражение7.
Историк и свидетель событий Гражданской войны С. П. Мельгунов отмечал, что Чрезвычайные комиссии в период Гражданской войны уничтожали свое делопроизводство при эвакуации или в случае угрозы восстания. Это определило оценку, данную Мельгуновым материалам Особой комиссии, как источника, имеющего «первостепенное значение для характеристики большевизма в период 1918—1919 гг. и единственного для описания террора на Юге [России]»8. Тогда же, после выхода первого издания книги Мельгунова, появились отзывы, отрицающие ценность данного источника. Один из рецензентов определил эти материалы как «малодостоверные, легко могущие быть пристрастными»9. свое мнение оппонент Мельгунова никак не обосновал.
В семи публикациях альманаха «На чужой стороне», осуществленных в 1924—1925 гг. под редакцией С. П. Мельгунова в Берлине и Праге, также использовались материалы Особой комиссии. Однако сами документы систематической научной публикации не получили.
Первую научную публикацию осуществили Ю. Г. Фельштинский и Г. И. Чернявский10. В нее вошли в основном сводки, составленные комиссией по материалам расследований, которые предназначались для распространения в печати и в качестве самостоятельных оттисков. Здесь мы находим хоть и важный, отразивший сущность произошедшего, но все же очень узкий круг документов о гонениях на Церковь, и единичные факты зверств большевиков в отношении священнослужителей на территории Юга России. Однако и эта публикация подверглась такой же критике, что и публикация Мельгунова.
И среди современных исследователей находятся те, которые отрицают ценность материалов Особой комиссии как достоверного источника. Так, исследователь И. В. Михайлов, не приводя никаких серьезных доводов, утверждает: «Документы Особой следственной комиссии на деле характеризуют скорее слухи времен Гражданской войны, нежели ее кровавые реалии...»11. Это противостояние мнений обусловило необходимость объективной научной оценки степени достоверности данных материалов, независимой от влияния политических взглядов как одной, так и другой стороны. Действительно ли они отражают факты или являются всего лишь пропагандистским материалом периода Гражданской войны? Представляется, что решить этот вопрос возможно на путях источниковедческого изучения данных документов и исследования истории самого фондообразователя.
7 Мельгунов С. П. Красный террор в России. 1918—1922. Берлин, 1924 (совр. изд.: М., 2006).
8 Там же. С. 51.
9 Там же.
10 Фельштинский Ю. Г., Чернявский Г. И. Красный террор в годы Гражданской войны: По материалам Особой следственной комиссии // Вопросы истории. 2001. № 7. С. 3—34.
11 Михайлов И. В. Гражданская война в современной историографии: виден ли свет в конце тоннеля? // Гражданская война в России: события, мнения, оценки / Сост. Е. Ю. Корабле-ва, В. Л. Телицын и др. М.: Раритет, 2002. С. 644.
Итак, очевидно, что необходимо принять во внимание весь архив Особой комиссии. А он включает не только сводки для информирования западных союзников, но и документы, на базе которых они формировались. То, что эти источники неравноценны по степени информативности, полноты и достоверности отраженной в них информации, очевидно. Сводки, предназначенные для пропаганды, несомненно, обрастали морально-этическими и политическими оценками.
Во-вторых, необходимо изучить организационную структуру и процедуру принятия решений Особой комиссии, ее внутренние установки в отношении соблюдения объективности и законности.
В-третьих, чтобы дать оценку достоверности и объективности данных источников, необходимо найти другие источники, коррелирующие с результатами деятельности комиссии. Последняя задача наиболее сложная, и эта работа даст лишь фрагментарную картину, тем не менее эти результаты можно с большой вероятностью экстраполировать на весь массив документов.
Обозначенное исследование возможно на материалах Области Войска Донского и Донской епархии, т. к. именно в этом районе Особой комиссии удалось произвести наиболее подробные расследования, а кроме того, хоть и фрагментарно, но сохранились другие источники.
Документы Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России (самоназвание по документам: «Особая Комиссия по расследованию злодеяний большевиков, состоящая при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России») отложились в фонде Р-470 Государственного архива Российской Федерации. В фонде 280 единиц хранения, которые представлены в двух описях: по описи 1 — 11 единиц хранения; по описи 2 — 269 единиц хранения. Документы датированы 1918—1920 гг.12
Здесь представлены материалы по отдельным губерниям и городам, занятым Вооруженными Силами на Юге России: акты расследований, опросные листы, справки, протоколы опросов свидетелей. Среди перечисленных документов имеются свидетельства о гонениях большевиков на Церковь в епархиях Юга России и Украины, в том числе Донской, Кубанской и Ставропольской. Здесь же отложились сводки, подготовленные Особой комиссией на основании собранных материалов, с обзорами событий, происходивших в период установления советской власти на южных территориях, в том числе в Области Войска Донского, а также краткие тематические сводки с извлечениями из собранных материалов об отношении к Церкви и другие документы.
Документы чаще всего озаглавлены: протокол допроса или осмотра, акт расследования. Кроме того, имеются анкеты, справки, списки, описи, инструкции, рапорты и т. д. Под протоколами стоят подписи членов комиссии и понятых, мокрая печать, под иными документами — сводками, обобщающими актами, справками и т. п. — подписи председателя и членов Особой комиссии.
12 Следует заметить, что это не архив комиссии, а его сохранившаяся часть, степень полноты которой требует специального исследования.
Некоторые документы и их группы имеют помету в правом верхнем углу: «Дело №...». Это означает, что документ представляет собой краткий обзор дела Особой комиссии с соответствующим номером. Необходимо обратить внимание на то, что дела, скомплектованные в фонде Р-470, не соответствуют комплектованию и нумерации Особой комиссии.
Документы поступали в Государственный архив Российской Федерации с 3 ноября 1923 г. из Историко-революционного архива и в 1946 г. в составе Русского Заграничного исторического архива в Праге (РЗИА). По утверждению Фельштинского, некоторые следственные акты в машинописных копиях отложились также в Архиве Гуверовского института войны, революции и мира при Стенфордском университете (США, Калифорния) в коллекциях Б. И. Николаевского и П. Н. Врангеля и в Архиве Народно-трудового союза во Франкфурте-на-Майне (Германия)13.
Кроме того, отдельные документы — «Записка о программе деятельности Особой комиссии с приложением актов», «Положение» об Особой комиссии, а также «Сообщение о гонениях большевиков на Церковь в Донской области» — отложились в фонде Р-446 «Политическая канцелярия при Председателе Особого Совещания Добровольческой Армии».
Приказ о создании Особой комиссии был издан 31 декабря 1918 г., а 4 апреля 1919 г. Главнокомандующим ВСЮР утверждены «Постановление Особого совещания о включении в число учреждений, состоящих при Главнокомандующем, Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков» и «Положение об Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков», а также ее штат в составе 17 человек14.
В «Положении» зафиксированы правовые основы деятельности комиссии и организационные аспекты ее работы. Комиссия действовала на основе Устава уголовного судопроизводства 1914 г.15 — последнего дореволюционного Устава.
В «Памятной записке» от 27 января 1920 г. о создании и деятельности комиссии особо подчеркивалось, что следствие должны вести авторитетные представители судебных органов и собранный материал должен быть достоверным16. Газета «Жизнь», издаваемая в Ростове-на-Дону, писала об учреждении Особой комиссии и отмечала, что повышенные требования к ее личному составу обусловлены рекомендациями представителей союзных миссий, утверждавших, что за рубежом представители суда пользуются особым авторитетом. Председателем учрежденного органа расследований А. И. Деникин назначил мирового судью барона Г. А. Мейнгардта (Мейнгарда)17.
Особая комиссия состояла из Общего собрания и Следственного органа, председатель назначался Главнокомандующим ВСЮР по представлению начальника Управления юстиции Особого совещания.
13 Фельштинский, Чернявский. Красный террор в годы Гражданской войны. // Вопросы истории. 2001. № 7. С. 6-7.
14 ГАРФ. Ф. Р-470. оп. 2. Д. 1. Л. 1; Фонды. Т. 4. С. 140.
15 Там же.
16 Там же. Л. 4.
17 Там же; Жизнь. 1919. № 11. 18 мая; Фонды. Т. 4. С. 141.
В Общее собрание входили: председатель, два его заместителя, весь состав Следственного органа, пять членов из числа общественных деятелей, по одному члену от военных структур, а также от управлений внутренних и иностранных дел, юстиции, Отдела пропаганды, видные общественные деятели, представители иностранных миссий18. Возглавлял собрание мировой судья — видный общественный деятель, избиравшийся в течение 20 лет19.
В Следственный орган входили, кроме председателя и двух его заместителей, 9 членов, назначавшихся Главнокомандующим ВСЮР по представлению начальника Управления юстиции Особого совещания и по согласованию с председателем Особой комиссии из числа специалистов с высшим юридическим образованием — сенаторов, выборных мировых судей, представителей магистрата, прокуратуры, адвокатуры Петрограда, Москвы и крупных центров Юга России20. Для временного участия в работе и исполнения отдельных поручений приглашались специалисты в качестве временных членов. Право принимать участие во всех заседаниях Особой комиссии предоставлялось представителям союзных миссий при Главнокомандующем ВСЮР.
В «Памятной записке» о деятельности комиссии говорится, что особое внимание будет уделено расследованию «гонений на Церковь» в Донской области. Для этого была учреждена специальная местная, Донская, комиссия: «Что касается Донской области, то обследование ее произведено преимущественно в отношении гонения на Церковь и в районе восставших казаков. Всестороннее же обследование этой области было приостановлено ввиду возложения этой задачи на местную Донскую комиссию»21.
18 мая 1919 г. газета «Жизнь» писала о посещении Новочеркасска членами Особой комиссии бароном П. Н. Врангелем и Б. А. Подгорным для производства расследования. Врангель и Подгорный посетили архиепископа Митрофана (Симашкевича) и епископа Гермогена (Максимова), которые дали показания об издевательствах красных не только над ними лично, но и над Церковью и духовенством в пределах Области Войска Донского. Подобные показания дали находящиеся в Новочеркасске князь Е. Н. Трубецкой и протопресвитер Георгий Ша-вельский. Подлинники этих показаний (автографы) сохранились в материалах комиссии. Газета опубликовала просьбу барона Врангеля направлять в здание судебных установлений Новочеркасска на имя членов комиссии свидетельства подобных преступлений большевиков22. В публикации подчеркивалось, что особой заботой комиссии является выявление точных сведений23.
В особую Донскую следственную комиссию входило ростовское отделение, для работы в котором были назначены исполняющий обязанности судебного следователя по важнейшим делам при ростовском окружном суде Н. К. Павлов и член суда А. П. Суханов24. Временным членом Особой комиссии был также член
18 ГАРФ. Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 1. Л. 5.
19 Там же.
20 Там же.
21 Там же. Л. 4 об.
22 Жизнь. 1919. № 11. 18 мая.
23 Там же.
24 Там же. 1919. № 68. 27 июля.
суда И. А. Резвяков. Комиссия сотрудничала с Новочеркасской Судебной палатой, Ростовским-на-Дону, Таганрогским, Черкасским окружными судами25. Комиссия получала доступ к делам и фиксировала в своих документах результаты предварительных расследований, направляла запросы прокурорам. Судебные следователи привлекались в качестве временных членов Особой комиссии26.
Донская комиссия подвергалась проверкам. Сохранились подлинные протоколы проверки делопроизводства в Донской областной комиссии за 29 апреля — 3 мая 1919 г.27
Комиссия расследовала преступления на всей территории Области Войска Донского: проводила медицинское освидетельствование и опознание останков казненных и погребенных, как правило в общих могилах, осуществляла опрос свидетелей, выясняя обстоятельства гибели или исчезновения людей. Списки погибших и описания эксгумаций и освидетельствований публиковались в местной периодической печати28.
В материалах Особой комиссии упоминается также Подкомиссия при Кавказской армии по расследованию злодеяний большевиков. Однако она также производила следственные действия на территории Области Войска Донского. В частности, имеются протоколы расследования массового убийства местных казаков — жителей ближайших станиц вблизи станции Котельниково 2-го Донского округа в марте — мае 1919 г. Эта комиссия постоянно находилась при Штабе Кавказской армии29. О других подкомиссиях у автора данной статьи сведений нет.
Список расстрелянных и дела о гибели духовенства вел также Донской (Новочеркасский) епархиальный совет. Он собирал свидетельские показания, принимал рапорты благочинных и духовных следователей. Эти сведения фиксировались Особой комиссией. Среди протоколов комиссии сохранились документы с заголовками «Протокол осмотра дела Донской духовной консистории» или «Протокол осмотра дела Донского епархиального совета». Приведем несколько примеров. Один из подобных протоколов сообщает: «Дело имеет наименование "Об убийстве священника церкви слободы Мариновка отца Георгия Парфенова", начато 25 августа 1918 г. и содержит 26 листов. Большую часть дела занимают акты дознания в виде вопросных листов, производимые во исполнение указа Донского епархиального совета от 10 сентября 1918 г. за № 11160 духовным следователем по Калачевскому-на-Дону благочинию священником Петром Михайловичем Добринским. Из свидетельских показаний устанавливается следующая картина...»30.
25 ГАРФ. Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 76. Л. 20; Д. 6 а, Л. 8-9; Д. 45. Л. 1-2, 19 об.; Д. 6. Л. 59-60 об.
и др.
26 Там же. Д. 67. Л. 18-19.
27 Там же. Д. 44.
28 Число публикаций, впрочем, невелико. Список расстрелянных большевиками // Жизнь. 1919. № 64. 23 июля; Мученики // Там же. 1919. № 65. 24 июля; Жертвы террора. Похороны мучеников // Там же. 1919. № 66. 25 июля; Ст[аница] Морозовская. Жертвы чрезвычайки // Там же. 1919. № 69. 29 июля; Похороны жертв большевиков // Народная газета. 1919. № 82. 10 июня; Большевистские расстрелы на Дону // Народная газета. 1919. № 92. 21 июля.
29 ГАРФ. Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 56. Л. 12-12 об., 62-63, 72 а.
30 Там же. Д. 6. Л. 22.
Обратим внимание на любопытную деталь в протоколе № 6 от 5 мая 1919 г., составленном членом Особой комиссии Б. А. Подгорным на основе обзора материалов дела № 61 Донской духовной консистории. Оно было начато в ответ на обращение в консисторию Персианово-Грушевского хуторского исполнительного комитета, который сообщал обстоятельства убийства войсками народных комиссаров при занятии хутора 12 февраля (по старому стилю) 1918 г. священника Иоанна Куликовского. Священника вывели из дома, произвели выстрел в живот и добили штыками. Труп не позволили хоронить, и он находился на улице в течение двух дней. Дом священника был разграблен. Причем Персиановский исполком имел в своей структуре религиозно-просветительскую секцию, которая 2 марта 1918 г. составила акт осмотра церкви хутора, разграбленной большевиками, и оформила факт ущерба документально31. Демократический орган местной исполнительной власти, который относился к спектру социалистических сил, оказался на стороне духовенства и Церкви против политики большевиков и зафиксировал вопиющие факты совершенных преступлений, ожидая от церковной власти возбуждения расследований.
К сожалению, весь архив Донской духовной консистории и епархиального совета данного периода утрачен. Поэтому о трагических событиях, развернувшихся на южнорусских просторах в период Гражданской войны, убийствах и грабежах духовенства, а также о порядке деятельности Церкви по расследованию подобных дел мы можем узнать лишь из материалов Особой комиссии.
Об убийстве священника Троицкой церкви пос. Калининский Макеевского благочиния Николая Борисова также становится известно из «Протокола осмотра дела Донского епархиального совета по столу 4 № 43-а — Об убийстве священнослужителей и других лиц в Донской епархии»32. Убийство произошло при следующих обстоятельствах. Священник был арестован 7 января 1918 г., направлен в штаб Красной гвардии на станцию Ханженково, убит конвоирами во время пути. О гибели священника сообщает также опросный лист, составленный причтом церкви. Опросные листы были разосланы Особой комиссией в приходы Донской и Ставропольской епархий33 с целью выявления пострадавших священнослужителей и членов их семей, ущерба церковного имущества, новых распоряжений большевистской власти в области свободы совести, случаев святотатства и кощунства, запрещения или препятствий в совершении богослужений и церковной деятельности. В пояснительной части опросных листов содержалось требование указывать наиболее точную и подробную информацию — имена, даты, места, свидетелей и т. д., присылать копии документов, ставить подпись под показаниями. Многие из анкет вернулись в Особую следственную комиссию с ответами и иногда пространными комментариями, изображающими картину произошедшего при занятии территорий большевиками. Это бесценный материал для историка. Кроме данных анкеты об убийстве священника Николая Борисова сообщает представление товарища прокурора прокурору Таганрогского окружного суда, в котором упоминается дело № 207 1919 г. «Об убийстве
31 ГАРФ. Ф. Р-470. оп. 2. Д. 6. Л. 25-25 об.
32 Там же. Л. 27-31 об.
33 Там же. Д. 6 а. Л. 295.
священника отца Николая Борисова», находящееся в производстве у судебного следователя34. Эти сведения легли в основу составленных комиссией «Акта расследования о гонениях, учиненных большевиками на Церковь и ее служителей в пределах Таганрогского округа и Бахмутского уезда Екатеринославской губернии» и еще более лаконичной «Краткой справки о гонении большевиков на Церковь и ее служителей в пределах Таганрогского округа и Бахмутского уезда Екатеринославской губернии» от 3 мая 1919 г.35 Эти документы носят уже обзорный, описательный характер, сдобренный оценочными суждениями.
Акт расследования составлялся на основании однородного материала, соответствующего одному направлению работы комиссии в пределах одной территории. Обычно такой материал объединялся в одном деле. Тот же материал излагался в Краткой справке, подлежащей передаче за границу по телеграфу36.
Обстоятельствам убийства красными в Ростове-на-Дону священников Константина Верецкого и Ивана Талантова посвящено два отдельных дела37. Здесь содержатся обзоры материалов предварительных расследований Судебного следователя Ростовского-на-Дону окружного суда по делам священников, показания свидетелей по делу И. Талантова — жены и двух сыновей священника 14-ти и 11-ти лет, причта храма, показания свидетелей по делу К. Верецкого — вдовы, отца и матери священника. В показаниях епископа Ростовского и Таганрогского Арсения (Смоленца) также имеется свидетельство об убийстве священника Ве-рецкого38. Эти убийства описаны в целом ряде других источников, не входящих в массив документации комиссии, — воспоминаниях священника Павла Чехра-нова39 и Александра Локермана, газете «Приазовский край»40. Но наибольший интерес вызывают воспоминания меньшевика, руководителя Донского Комитета РСДРП Александра Локермана, опубликованные в 1918 г. в Ростове-на-Дону под названием «74 дня советской власти. (Из истории диктатуры большевиков в Ростове-на-Дону)», описывающие бесчеловечную и авантюрную политику большевиков в Ростове-на-Дону после Октябрьской революции, ничем не оправданные убийства, в том числе священников Верецкого и Талантова41.
Комментарии и оценки установленным комиссией фактам давал также Отдел пропаганды Особого совещания при Главнокомандующем ВСЮР. Об особенности расправ, производимых Морозовской Чрезвычайной комиссией, — использование холодного оружия — сообщает информационная сводка № 17 Отдела пропаганды Особого совещания от 12 июня 1919 г.: «По показанию жителей станицы Морозовской, большевики производили казни главным образом
34 ГАРФ. Ф. Р-470. Оп. 2. Д. 5. Л. 8-9.
35 Там же. Л. 1-3 об.
36 Там же. Л. 4.
37 Там же. Д. 45, 75.
38 Там же. Д. 5. Л. 5.
39 Чехранов П., свящ. Две тюремные Пасхи. Из воспоминаний / Публ. Н. Д. Егорова. URL: http://www.orthedu.ru/ch_hist/hi_rpz/2827dve.htm (дата обращения: 20.05.2017).
40 Жукович-Стоша И. Из ужасов прошлого (письмо в редакцию) // Приазовский Край. 1918. (16) мая.
41 Локерман А. 74 дня советской власти. Из истории диктатуры большевиков в Ростове-на-Дону. Ростов н/Д: Издание Донского комитета РСДРП, 1918. С. 13.
холодным оружием: отрубали головы, руки, распарывали грудь и животы. Всего убито в станице 1000 человек». Большевики желали представить расправы как оправданные волей народа, как справедливое возмездие: «Замечалось иногда стремление облечь убийство в форму закономерного акта народного гнева. Такая инсценировка имела место при расстреле священника Андрея Казинцева»42.
Комментарии аналитика Особой комиссии указывают мотивы подобной жестокой расправы со священно- и церковнослужителями на Дону. Поводы усматривались разные, но за ними скрывалась одна и та же причина — нетерпимость к служителям Церкви. В конечном счете это была ненависть, имеющая мировоззренческую основу: «Суд революционной совести превратился в сплошной самосуд толпы или отдельных матросских и красноармейских банд по самым различным поводам и предлогам. Прежде всего уничтожали своих боевых противников, хотя бы они складывали оружие или беспомощно лежали в больничных войсках. Затем истребляли богатых и просто обеспеченных людей как "буржуев", священников за их несогласие с разбойным большевизмом и за духовный сан, просто интеллигентных людей за их интеллигентность и по доносам как "контрреволюционеров"»43. «В этих казнях обращает на себя внимание ненужная, часто садистская жестокость. <...> Это делалось не потому, что данные лица в чем-либо особенно провинились. <...> признаки обвинения, они сводились обычно к расплывчатому обвинению в "кадетстве" или "противо-большевизме". Всецело же они были направлены против духовенства именно как против священнослужителей»44.
Таким образом, собранный разными путями следственный материал Особая комиссия систематизировала в тематические дела, а на их основе составляла сводки и справки для публикации (самостоятельно или при содействии Отдела пропаганды Особого совещания) листовок и брошюр, предоставления сведений в прессу. Отпечатанные материалы распространялись на Дону, Кубани, срочно направлялись представителям союзных миссий — Франции, Англии, а также славянским странам, управлениям внутренних дел, иностранных дел и в Отдел пропаганды45.
В письме председателя Особой комиссии Мейнгардта В. Л. Бурцеву от 4 декабря 1919 г. (Ростов-на-Дону) упоминаются публикации материалов комиссии в иностранной периодической печати. Газета «La cause commune» публиковала сводку комиссии о гонении большевиков на Церковь в Ставропольской губернии. «Надеюсь, что вновь высылаемые Вам труды дадут Вам новый агитационный материал», — заключает автор письма. «При этом надо указать, что почти все погубернские расследования Особой Комиссии произведены не с постоянной полнотой, т. к., во-первых, по некоторым губерниям части их не могли быть обследованы, будучи еще заняты большевиками, и, во-вторых, терроризированное население, боясь нового прихода большевиков, не давало исчерпывающих
42 ГА РФ. Ф. Р-470. оп. 2. Д. 9. Л. 5 об.
43 Там же. Д. 47. Л. 4.
44 Там же. Д. 6. Л. 5.
45 Жизнь. 1919. № 11. 18 мая; ГА РФ. Ф. Р-470. оп. 2. Д. 1. Л. 4 об.; Постановление от 2 мая 1919 г. // Там же. Д. 5. Л. 4; Путеводитель. С. 141.
показаний»46. Из этих слов можно заключить, что материалы комиссии имеют различную степень полноты и достоверности. Но к Донской комиссии это справедливо в наименьшей степени.
Подводя итог, отметим, что целью комиссии было, конечно, не столько расследовать, сколько фиксировать преступные деяния большевиков и затем оповещать общественность в России и за рубежом, то есть использовать их в качестве пропаганды. Но это не умаляет их достоверности и ценности как исторического источника, поскольку работа велась с соблюдением Устава уголовного судопроизводства, юридических норм и определенной процедуры лучшими специалистами — профессиональными экспертами в области судебной медицины и права с участием иностранных наблюдателей. Комиссия была заинтересована в получении точных и достоверных сведений, поскольку информация другого характера утратила бы свою ценность. Расследование гонений на Церковь на Юге России занимало одно из центральных мест в работе комиссии. Особенную ценность представляют для нас материалы комиссии по Области Войска Донского, которые появились в результате деятельности отдельной, специально созданной комиссии и сотрудничества с нею епархиальных органов и органов юстиции местного уровня. Факты, зафиксированные в ее материалах, получают подтверждение свидетельствами других источников — периодической печати и мемуаров.
Ключевые слова: Особая комиссия по расследованию злодеяний большевиков при Главнокомандующем Вооруженными Силами на Юге России, исторический источник, Гражданская война, «красный террор», гонения на Церковь, Область Войска Донского, Донская епархия, Донской (Новочеркасский) епархиальный совет, А. И. Деникин, П. Н. Врангель, Б. А. Подгорный.
Список литературы
Локерман А. 74 дня советской власти. Из истории диктатуры большевиков в Ростове-на-
Дону. Ростов-на-Дону: Издание Донского комитета РСДРП, 1918. Мельгунов С. П. Красный террор в России. 1918-1922. Берлин, 1924 (совр. изд.: М., 2006).
Михайлов И. В. Гражданская война в современной историографии: виден ли свет в конце тоннеля? // Гражданская война в России: события, мнения, оценки / Сост. Е. Ю. Ко-раблева, В. Л. Телицын и др. М.: Раритет, 2002. С. 639-655. Чехранов П., свящ. Две тюремные Пасхи. Из воспоминаний / Публ. Н. Д. Егорова.
URL:http://www.orthedu.ra/ch_hist/hi_rpz/2827dve.htm (дата обращения: 20.05.2017). Фельштинский Ю. Г., Чернявский Г. И. Красный террор в годы Гражданской войны. По материалам Особой следственной комиссии // Вопросы истории. 2001. № 7. С. 3-34. Фельштинский Ю. Г., Чернявский Г. И. Красный террор в годы Гражданской войны
(по материалам Особой следственной комиссии). М.: Терра-Книжный клуб, 2004. Фонды Государственного архива Российской Федерации по истории белого движения и эмиграции: Путеводитель / С. В. Мироненко, ред. М.: РОССПЭН, 2004. Т. 4.
46 ГА РФ. Ф. Р-470. оп. 2. Д. 9.
St. Tikhon's University Review.
Series II: History. Russian Church History.
2017. Vol. 79. P. 55-67
Biryukova Yulia,
Candidate of Sciences in History, Associate Professor, Institute of the Service Sector and Entrepreneurship, Branch of Don State Technical University, St. Tikhon Orthodox University for Humanities Proletarskaia Str. 186-4, Shakhty, 346500, Russian Federation yliya-biryukova@yandex.ru.
Documents of the Ad Hoc Committee on Investigation of Crimes of Bolsheviks under Commander-in-Chief of Armed Forces of the South of Russia as a Source for the History of Russian Orthodox Church
This article provides analysis of reliability and value of documents accumulated by the Ad Hoc Committee on Investigation of Crimes of Bolsheviks under the Commanderin-Chief of the Armed Forces in the South of Russia. This analysis includes the study of documents of the Committee as a source for the Church history in the South of Russia, the study of periodicals and memoirs as well the study of the history of the original owner of the documents mentioned above. The Committee on Investigation of Crimes of Bolsheviks was founded on December 31, 1918 with the purpose of forming public opinion about the true nature of Bolsheviks' power and the purpose ofjustifying the mission of the White. The aim of the Committee was of course not to carry out investigation in the first hand, but to record crimes of Bolsheviks and then to inform the public, i.e. to use them as means of propaganda. However, this does not depreciate their value and validity because the work was conducted by the best professional experts in the field of forensic medicine and law who strictly followed guidelines of the judicial proceedings, legal norms and principles. In addition, the work was done in the presence of foreign observers. The Committee was interested in obtaining true and authentic information since fabricated evidence would have lost its value. Investigation of the persecution of the Church in the Southern part of Russia was one of the Committee's focal points. Materials which were collected by the Committee on the Area of Don Army and brought out with the help of the separate Don Branch Committee as a result of cooperation with diocesan bodies and local judicial departments are of special value.
Keywords: Ad Hoc Committee on Investigation of Crimes of Bolsheviks under Commanderin-Chief of Armed Forces of the South of Russia, source for church history, Civil War, "Red Terror", persecutions of Church, Area of Don Army, Don diocese, Don (Novocherkassk) diocesan council, A. I. Denikin, P. N. Wrangel, B. A. Podgorny.
Yu. Biryukova
References
Chekhranov P., Dve tiuremnye Paskhi. Iz vospominanii, Publ. N. D. Egorova, available at: http://www.orthedu.ru/ch_hist/ hi_rpz/2827dve.htm (20.05.2017).
Fel'shtinskii Iu. G., Cherniavskii G. I., "Kras-nyi terror v gody grazhdanskoi voiny. Po materialam Osoboi sledstvennoi komissii", in: Voprosy istorii, 7, 2001, 3—34.
Fel'shtinskii Iu. G., Cherniavskii G. I., Krasnyi terror vgody Grazhdanskoi voiny (po materialam Osoboi sledstvennoi komissii), Moscow, 2004.
Fondy Gosudarstvennogo arkhiva Rossiiskoi Fed-eratsii po istorii belogo dvizheniia i emigratsii: Putevoditel', 4, Moscow, 2004.
Lokerman A., 74 dnia sovetskoi vlasti. Iz istorii diktatury bol'shevikov v Rostove-na-Donu, Rostov-on-Don, 1918.
Mel'gunov S. P., Krasnyi terror v Rossii. 1918— 1922, Berlin, 1924.
Mikhailov I. V., "Grazhdanskaia voina v sovre-mennoi istoriografii: viden li svet v kontse tonnelia?" in: Grazhdanskaia voina v Rossii: sobytiia, mneniia, otsenki, Moscow, 2002, 639-655.
