CC BY
66DOI: 10.24412/2076-1503-2021-6-169-172 АНТИПИН Владислав Сергеевич,
студент 2-го курса
специальности «Правовое обеспечение национальной безопасности» Института комплексной безопасности и специального приборостроения «МИРЭА - Российский технологический университет», член Студенческого научного бюро кафедры «Правовое обеспечение национальной безопасности»,
e-mail: [email protected]
Научный руководитель: ГЛОБЕНКО Оксана Александровна,
кандидат юридических наук, доцент, доцент кафедры «Правовое обеспечение национальной безопасности» Института комплексной безопасности и специального приборостроения «МИРЭА - Российский технологический университет», адвокат Адвокатской палаты г. Москвы, e-mail: [email protected]
ДОКТРИНА «СНЯТИЯ КОРПОРАТИВНОЙ ВУАЛИ»: ПРОБЛЕМЫ ПРАВОПРИМЕНЕНИЯ
Аннотация. Статья посвящена анализу соотношения доктрины «поднятия корпоративной вуали» и доктрины ограниченной ответственности юридического лица, поиску критерия баланса, позволяющему избежать злоупотреблений при применении доктрины «поднятой корпоративной вуали», анализу роли судейского усмотрения в этом механизме.
Ключевые слова: доктрина «снятия корпоративной вуали», ограничение ответственности юридического лица, злоупотребление правом, судебная дискреция, экономическая безопасность.
ANTIPIN Vladislav Sergeevich,
2nd year student specialty «Legal support of national security» Institute of Integrated Security and Special Instrumentation of the MIREA - Russian Technological University, member of the Student Scientific Bureau of the Department of Legal Support of National Security
Scientific advisor: GLOBENKO Oksana Aleksandrovna,
PhD in Law, Associate Professor, Associate Professor of the Department «Legal Support of National Security» of the Institute of Integrated Security and Special Instrumentation of the «MIREA - Russian Technological University», Lawyer of the Moscow Chamber of Lawyers
THE DOCTRINE OF «PIERCING THE CORPORATE VEIL»: ENFORCEMENT PROBLEMS
Annotation. The article is devoted to the analysis of the correlation between the doctrine of «lifting the corporate veil» and the doctrine of limited liability of a legal entity; the search for a balance criterion that allows avoiding abuse in the application of the doctrine of «lifted corporate veil». The analysis of the role of judicial discretion in this mechanism is given.
Key words: the Doctrine of «Piercing the corporate veil», limitation of liability of a legal entity, abuse of rights, judicial discretion, economic security.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2021
Эволюция доктрины «снятия (поднятия, прокалывания) корпоративной вуали» детерминирована проблемой злоупотребления иной доктриной, вполне устоявшейся и принятой частным правом - доктриной юридического лица, наличием ограничения ответственности учредителей этого субъекта, обусловленной спецификой его правовой природы. Результат подобного злоупотребления - нарушение прав иных участников частноправовых отношений, особенно в правоотношениях, возникающих в ходе банкротства юридического лица.
Конкуренция этих доктрин, точечный подход к применению доктрины «поднятой корпоративной вуали» вполне объясним опасением иного рода злоупотребления, которое нивелирует существо доктрины фикции, как признанной подавляющим большинством частноправовых систем варианты концепции корпоративного субъекта.
Несколько ранее практика, определяющая критерии применения доктрины «поднятой корпоративной вуали» прошла довольно тернистый путь в английской судебной системе, вероятно, причина тому - период всплеска мошенничеств с банкротством компаний («мыльных пузырей», породивший известный Bubble Act). Обращает на себя внимание тот факт, что формирование критерия применения доктрины прошло более чем столетний путь от знакового дела Broderip v. Salomon (1893), Salomon v. Salomon & Co (1897) и до дела A Company, Re [1985] B. C. L. C. 333, в рамках которого королевский суд уверенно применил доктрину. Как показывает системный анализ материалов дела, произведенный А.Н. Назыковым, решающим стал аргумент: «ответчик предпринял намеренные шаги для сокрытия его активов посредством сложной сети компаний и трастов» [1, с. 167]. Тем не менее, при определившимся критерии мы усматриваем, что и английская судебная практика отличается по сей день осторожностью в этом вопросе, не смотря на сложившийся механизм применения доктрины, что видно из более поздней судебной практики, проанализированной указанным автором, в т.ч., в деле Prest v. Petrodel Resources Ltd & Ors (2013) [1, с. 168].
Казалось бы, доктрина «поднятой корпоративной вуали» - исключительно действенный и удобный механизм, который позволяет противодействовать не просто злоупотреблению доктриной юридического лица, но и целому ряду, сопряжённых с этим негативных явлений. Недобросовестные действия руководящего лица, которые привели к искусственному банкротству, неизбежно выражаются в негативных социально-экономических явлениях: потеря рабочих мест, что отчасти выступает и детерминантой роста преступности; утрата доверия кредиторов к российскому рынку,
угроза экономической безопасности и благополучию граждан и т.д. Проблема злоупотребления свойством, определяющим сущность юридического лица, а именно - ограниченная ответственность последнего, - масштабна, а поиск её разрешения соответствует задаче обеспечения экономической безопасности, обозначенной в Указе Президента Российской Федерации от 02.07.2021 г. № 400 «О Стратегии национальной безопасности Российской Федерации».
Одним из способов достижения целей, содержащиеся в Указе Президента РФ от 13 мая 2017 г. № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года», представляется правовой механизм снятия корпоративной вуали.
Тем не менее, успешная практика применения доктрины поднятой корпоративной вуали, начиная с 2012 г. (по делу № А40-21127/11-98-184), не снимает остроты доктринальных дискуссий по вопросу о критерии применения доктрины.
Сложившиеся в американской судебной практике два критерия: «злоупотребление правом», использование доктрины юридического лица «не по назначению», при этом доктрина «поднятой корпоративной вуали» становится защитой, как писал Уормсер: «от вороватых волков, будь те в корпоративном одеянии бабушки Красной Шапочки или в своих собственных мохнатых шкурах» [2], и несвободная воля юридического лица, его зависимость от воли физического лица или головной компании, причём зависимость полностью исключающая собственные волевые решения, так называемый двухэлементный тест Ф. Пауэлла, анализируемый подробно в работе Е.П. Кривцун [3, с. 177].
Однако именно тонкая грань между ограничением ответственности юридического лица и злоупотреблением её заставляет исследователей вновь возвращаться к этому вопросу.
Следствием применения доктрины «поднятой корпоративной вуали» является, в т.ч., возложение на контролирующее лицо ответственности за обязательства организации, что является полной противоположностью самой природы юридического лица.
Как представляется, в российском законодательстве доктрина нашла своё отражение в ст. 61.11 «Субсидиарная ответственность за невозможность полного погашения требований кредиторов» Федерального закона № 127-ФЗ. «О несостоятельности (банкротстве)» от 26.10.2002 г., введённая законом от 29.07.2017 г. № 266-ФЗ): «Если полное погашение требований кредиторов невозможно вследствие действий и (или) бездействия контролирующего должника лица, такое
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2021
лицо несет субсидиарную ответственность по обязательствам должника».
Однако при всей целесообразности и справедливости нормы, необходимо учитывать и потенциальную угрозу злоупотребления иного характера, которую необходимо устранить: злоупотребление самой доктриной «поднятой корпоративной вуали».
Целесообразным подходом видится совершенствование механизма применения доктрины - конкретизация критериев к её правоприменению. Точно установленных критериев в законодательстве Российской Федерации нет, а если обратиться к зарубежному опыту, то можно наблюдать разрозненность в правовом поле, поскольку до настоящего времени и суды США, первые предложившие двухэлементный тест, не выработали единства критериев [4, с. 26-39].
Общими и распространенными выделяются следующие критерии [5]:
1) контроль деятельности юридического лица другим лицом, которое фактически или юридически может влиять на принятие хозяйственным обществом решений;
2) имеет место либо правонарушение, либо злоупотребление правом;
3) наличие причинно-следственной связи между правонарушением или злоупотребление правом со стороны выгодоприобретателя и убытками кредитора;
4) наличие исключительных обстоятельств, когда другими правовыми средствами невозможно защитить законные интересы кредиторов.
Применение первого критерия приводит к тому, что механизм снятия корпоративной вуали становится безграничным и применимым к совершенно любой организации. Это может послужить почвой для недобросовестной конкурентной борьбы.
Второй критерий вызывает встречный вопрос: как распознать злоупотребление правом? Нередко кредиторы оспаривают сделки организации, считая это злоупотреблением правом заключать подобные сделки, обосновывая это предбан-кротным состоянием самой организации в момент заключения этой сделки. Закон выделяет такой критерий подозрительных сделок, как: в худшую для должника сторону существенно отличаются цены от аналогичных сделок. Но заниженная цена, могла быть тактикой должника по привлечению покупателей, с целью получить хоть какую-либо прибыль. Данный мотив сложно доказуем, что даёт стороне, оспаривающей сделку, преимущество в судебном процессе.
Третий критерий требует тщательного анализа, с учётом сентенции: «post hoc ergo propter hoc», когда причинно-следственную связь пыта-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2021
ются подменить мнимой корреляцией между явлениями или их последовательностью. В этом случае судебная практика должна с особой тщательности анализировать доказательственную базу, определяющую причинно-следственную связь.
Четвертый критерий требует особое внимание уделять механизму компенсации прав истца, использованию других, предусмотренных законодательством механизмов, применяя доктрину «поднятой корпоративной вуали» как субсидиарный механизм.
Иными словами, применение доктрины «поднятой корпоративной вуали» каждый раз связано с таким тонким феноменом как судебная дис-креция, по причине своей специфики механизм применения доктрины не может быть втиснут в рамки жестких критериев, требует оценочного отношения, определённой свободы судебного усмотрения, соотнесения доктрины с принципами законности и справедливости.
Современное право представляется сложным феноменом, где судебная дискреция занимает значимое место не только в правоприменительной практике, но и как критерий, определяющий дальнейшее развитие права, как одна из четырех матриц права, по мнению Э. Ламбера [6]. И в этой связи, именно целесообразно, не как дань необходимости в силу отсутствия жёстких критериев, а именно, в силу значительной роли судебной дискреции в вопросе применения доктрины «поднятой корпоративной вуали», оставить систему гибкого механизма применения критерия
- возможность судейского усмотрения, оценочный компонент.
Список литературы:
[1] Назыков А.Л. Верховный суд Соединенного Королевства о «снятии корпоративной вуали» // Правоведение. - 2013. - № 5 (310). - С. 161 -169.
[2] Wormser I. Piercing the Veil of Corporate Identity // Columbia Law Review. - 1912. - Vol. 12. -P. 500.
[3] Кривцун Е.П. Доктрина «снятия корпоративной вуали»: история появления, становления, развития и ее имплементация в правовой системе России // Социально-политические науки. - 2018.
- № 2. - С. 175 - 179.
[4] Белясов С.Н. Субсидиарная ответственность должника по российскому и зарубежному законодательству: теоретико-правовой аспект // Теория государства и права. - 2020. - № 3 (19). - С. 26 - 39.
[5] Подшивалов Т.П. Защита имущественных прав на основе доктрины снятия корпоративной вуали в российской судебной практике [Электрон-
ный ресурс] / Сайт «Закон.Ру». - Режим доступа: https://zakon.rU/blog/2018/7/21/zaschita_ imuschestvennyh_prav_na_osnove_doktriny_ snyatiya_korporativnoj_vu al i_v_ross ijskoj_ sudebnoj_ (дата обращения: 20.07.2021).
[6] Эррера К. Сравнительное право и социальные науки. Некоторые мысли об Эдуарде Лам-бере // Вестник Университета им. О.Е. Кутафина.
- 2015. - № 5. - С. 13 - 20.
[7] Chen Y. Is there fourth type of capital system: rethinking the classification of corporate capital systems // Lex russica. - 2018. - № 12 (145). - С. 109
- 118.
[8] Батыршина К.А. Соотношение института «аффилированности» и доктрины «снятия корпоративной вуали» в праве Российской Федерации // Вопросы современной юриспруденции. - 2016. -№ 59. - С. 21 - 27.
[9] Бондаренко В.В. Обратный эффект доктрины «снятия корпоративной вуали». В сборнике: Наука, образование, инновации: Апробация результатов исследований. Научно-издательский центр «Мир науки», 2018. - С. 157 - 160.
[10] Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология: Введение в феноменологическую философию // СПб.: Владимир Даль, 2004. - 400 с.
Spisok literatury:
[1] Nazykov A.L. Verhovnyj sud Soedinennogo Korolevstva o «snyatii korporativnoj vuali» // Pravo-vedenie. - 2013. - № 5 (310). - S. 161 - 169.
[2] Wormser I. Piercing the Veil of Corporate Identity // Columbia Law Review. - 1912. - Vol. 12. -P. 500.
[3] Krivcun E.P. Doktrina «snyatiya korporativnoj vuali»: istoriya poyavleniya, stanovleniya, razvi-
tiya i ee implementaciya v pravovoj sisteme Rossii // Social'no-politicheskie nauki. - 2018. - № 2. - S. 175
- 179.
[4] Belyasov S.N. Subsidiarnaya otvetstven-nost' dolzhnika po rossijskomu i zarubezhnomu zakonodatel'stvu: teoretiko-pravovoj aspekt // Teoriya gosudarstva i prava. - 2020. - № 3 (19). - S. 26 - 39.
[5] Podshivalov T.P. Zashchita imushchestven-nyh prav na osnove doktriny snyatiya korporativnoj vuali v rossijskoj sudebnoj praktike [Elektronnyj resurs] / Sajt «Zakon.Ru». - Rezhim dostupa: https:// zakon. ru/blog/2018/7/21/zaschita_imuschestven-nyh_prav_na_osnove_doktriny_snyatiya_korpora-tivnoj_vuali_Y_rossijskoj_sudebnoj_ (data obrash-cheniya: 20.07.2021).
[6] Errera K. Sravnitel'noe pravo i social'nye nauki. Nekotorye mysli ob Eduarde Lambere // Vest-nik Universiteta im. O.E. Kutafina. - 2015. - № 5. - S. 13 - 20.
[7] Chen Y. Is there fourth type of capital system: rethinking the classification of corporate capital systems // Lex russica. - 2018. - № 12 (145). - S. 109
- 118.
[8] Batyrshina K.A. Sootnoshenie instituta «affil-irovannosti» i doktriny «snyatiya korporativnoj vuali» v prave Rossijskoj Federacii // Voprosy sovremennoj yurisprudencii. - 2016. - № 59. - S. 21 - 27.
[9] Bondarenko V.V. Obratnyj effekt doktriny «snyatiya korporativnoj vuali». V sbornike: Nauka, obrazovanie, innovacii: Aprobaciya rezul'tatov issle-dovanij. Nauchno-izdatel'skij centr «Mir nauki», 2018. - S. 157 - 160.
[10] Gusserl' E. Krizis evropejskih nauk i tran-scendental'naya fenomenologiya: Vvedenie v fenom-enologicheskuyu filosofiyu // SPb.: Vladimir Dal', 2004. - 400 s.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 6 • 2021
