CC BY
94DOI: 10.24412/2218-1229-2021-1-134-140 ВОПРОСЫ НАЦИОНАЛИЗМА 2021 № 1 (3 3)
Вячеслав Исаевич теркулов
Доктрина «Русский
ДонбАСС»: ЗАЧЕМ и ПОЧЕМУ?
Аннотация. В статье описываются причины создания доктрины «Русский Донбасс». Автор констатирует, что Доктрина в первую очередь является идеологической базой государственного строительства в Донбассе. Особое внимание в работе уделяется определению в Доктрине статуса русского языка как основы русской ментальности жителей Донбасса.
Ключевые слова: доктрина, региолект, Русский Донбасс, русский язык, стратегия, тактики.
134
В конце января 2021 года произошло, на мой взгляд, одно из самых важных событий не только для Донецкой Народной Республики и Луганской Народной Республики, но и для всего Русского мира: 28 января в столице ДНР была представлена разработанная коллективом учёных Донецкого национального университета в содружестве с рядом известных и малоизвестных политологов доктрина «Русский Донбасс» (далее — Доктрина), которая сразу же стала объектом всяческих обсуждений, критики и прочих интеллектуальных действий разной степени опасности и искренности.
Главная причина критики, как мне кажется, состоит в том, что те, кто анализирует нашу работу, не до конца уясняют для себя, что это за документ, для чего он нужен и каков его статус.
Вячеслав Исаевич Теркулов — филолог, доктор филологических наук, профессор, заведующий кафедрой русского языка Донецкого национального университета, обладатель медали А.С. Пушкина; автор более 250 научных работ; редактор коллективной монографии «Донецкий региолект»; поэт, автор трёх поэтических сборников; terkulov@rambler.ru
Это стало понятно во время обсуждения Доктрины в московском дискуссионном клубе «Добрые русские люди». Представители русского националистического движения хотят, чтобы мы воплотили в Доктрине все их потаённые чаяния и невоплощённые мечты. Чтобы русская Доктрина расставила все точки над «Ь> и показала, кто здесь главный. Чтобы её можно было бы перенести в любой край земли, «где русский дух, где Русью пахнет», и воплотить без страха и упрёка. И это можно понять. Впервые документ, который чётко обозначает русские национальное приоритеты государственного строительства, если не принимается на официальном уровне как закон, то признаётся руководством страны как идеологическая основа государственной политики. Денис Пушилин в своём выступлении на Форуме, посвящённом Доктрине, сказал: «Доктрина — плод работы многих авторов: мыслителей, патриотов родной Донецкой земли. Она призвана стать манифестом нашего выбора, представляемым всему миру»1. И именно поэтому хочется
1 Международный форум «Русский Донбасс» состоялся в Донецке // Народный Совет
взять побольше, воспользовавшись моментом. У московских националистов есть точное представление о том, как должен быть устроен мир, Русский мир, но они не находят воплощения этому представлению в своём обыденном пространстве. А представление хорошее. Вот им и хочется, чтобы оно воплотилось. Донбасс — Русская земля, он встал за свой язык, свою историю, свою культуру. Как же не подключиться и не направить на путь истинный, как же не построить мир Донбасса по образцу русского Китеж-града.
Это стратегия: стратегические цели понятны. И, кстати, не вызывают никаких возражений. Другое дело, что всякая стратегия воплощается в тактиках, а тактики должны учитывать реальное положение вещей, гибко реагировать на современные проблемы общества, решать задачи, которые выдвигает актуальное положение вещей.
А это актуальное положение вещей таково. Поэт Владимир Мощенко написал о нас повторяемые сейчас из каждого телевизора и утюга слова: «Не Украина и не Русь, боюсь, Донбасс, тебя, боюсь». И эта мысль насаждалась долгие годы, была, так сказать, идеологическим жупелом, который навешивают на дончан все, кому не лень. Но так ли это?
Это не единственный жупел. Идеологи украинства сформировали главную донецкую мифологему: Донбасс — это не русский, а русифицированный украинский край, который не понимает этого и не хочет вернуться в лоно украинской культуры только потому, что там проживает быдло необразованное, не способное выучить свой «родной» язык и осознать всю прелесть украинских свистулек и гопаков.
И вот что важно: не существует ни
Донецкой Народной Республики. 28.01.2021. URL: https://dnrsovet.su/mezhdunarodnyj-forum-russkij-donbass-otkrylsya-v-donetske/ (дата обращения: 12.03.2021).
одного значительного труда (публицистического или научного), который бы развенчал этот миф. Есть отдельные статьи и даже монографии, например монография В.В. Корнилова2, но из-за ограниченных тиражей они просто не доходят до массового читателя. Не была налажена популяризация идей Русского мира и в Донбассе. Да что там говорить, в русскоязычном Донбассе не было ни русского литературного журнала, ни журнала по русской филологии, не было даже совета по защитам диссертаций по русской филологии. Все держалось на труде учителей, которые не хотели обманывать и унижать своих учеников. И это при том, что идеи украинства буквально насаждались в школах Донбасса, процветала лингвистическая дискриминация. С 2001 по 2011 год количество русских школ в Донецкой области уменьшилось с 518 до 176. Показателен пример Макеевки: в 1991 году в ней не было ни одной украинской школы, а в 2012 их стало 68 из 72, полностью или частично украинизированных. А на улицах городов Донбасса украинская речь практически не была слышна: исключительно по-украински говорили либо учителя украинского языка и преподаватели украинских кафедр вузов, либо национально озабоченные граждане, приехавшие из других городов Украины, да и те в нужных для них ситуациях свободно переходили на русский язык.
Такая тотальная украинизация не могла пройти бесследно: у молодёжи формировали чуждые краю идеалы, их пытались заставить говорить на другом языке. И это не могло не сказаться на их сознании!
Когда всё это ушло, появилась необходимость не просто выработать новую, хоть и, по сути, хорошо забытую старую, идеологию, которая могла бы за короткое время обеспечить все
2 Корнилов В.В. Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта. Харьков: Фолио, 2011.
135
сферы общественной жизни, но и дать те сведения, которые станут основой формирования общественного сознания жителей Донбасса в противоборстве с ложью украинской идеологии, с 90-х годов насаждавшейся на наших землях.
Во время дискуссии прозвучал вопрос о том, чем может помочь Доктрина солдату в окопах, чем она защитит его. Доктриной, конечно, не прикрыться от снарядов противника. Так же, как не прикрыться от них произведениями Александра Пушкина и Антона Чехова. Но вот если бы не было в жизни солдата этих самых Пушкина и Чехова, вряд ли он пошёл бы воевать... И Доктрина не спасёт при артобстреле, но она поможет понять, за что люди идут в бой. Она поможет воспитать будущего защитника родной земли.
Именно поэтому в основе Доктрины лежат три наиболее важные для формирования патриота ценности — язык, история, культура.
Я уже писал, почему на Украине так борются с русским языком. И дело тут не в желании «продвинуть» на освободившееся от русского языка место украинский язык. Как справедливо отмечает Д.В. Полежаев, «менталитет, который в значительной степени детерминируется социальными условиями, выражается в языковых особенностях нации, народных способах социального общения и т. п. Язык, в свою очередь, оказывает определённое формирующее влияние на процесс становления и функционирования социального менталитета и менталь-ности отдельной личности»3. Иначе говоря, на Украине ведётся борьба не с русским языком, а с русской мен-тальностью. Поэтому для нас было необходимо определить статус русско-
3 Полежаев Д.В. Менталитет и язык: осо-
бенности феноменологического взаимодействия // Известия Волгоградского государственного педагогического университета. 2009. № 5. С. 57.
го языка как идеологической основы русского мировосприятия. Важно то, что не по нашим данным, а по данным Киевского международного института социологии в 2003 году русский язык был родным более чем для 80% жителей Донбасса. Исторический анализ показал, что это не русифицированный край, который некогда был украинским, а именно русский. В Донбассе русификации никогда не было. Более того, все годы советской власти характеризуются. попытками украинизации. Например, Совнарком УССР 27 июля 1923 издал декрет «О мерах по украинизации учебно-воспитательных и культурно-образовательных учреждений», а 1 августа этого же года ВУЦИК и Совнарком УССР опубликовали постановление «О мерах обеспечения равноправия языков и содействия развитию украинского языка».
В. Корнилов так пишет об этом времени: «В 1921 году в Донецкой губернии насчитывалось аж 5 украинских школ (при 2250 русских). К началу 1923 г. их число возросло до семи. А вот с этого времени началась тотальная украинизация образования! Нар-компрос УССР издал приказ с начала 1923-24 учебного года украинизировать в течение трёх лет 680 школ в губернии! При этом, как это было принято в годы первых пятилеток, все надо было "выполнять и перевыполнять". Поэтому уже к 1 апреля 1924 года при начальном плане 106 украинских школ таковых в Донбассе было открыто 156! Понятно, что большей частью — за счёт закрытия русских школ. К концу 1924-25 учебного года было украинизировано уже 648 школ губернии (при плане — 636). Только за первый учебный год украинизации (1923-24 г.) число учеников украинских школ в Донецкой губернии выросло на 866 %, за 1924-25 г. — ещё на 415 %. Такие резкие темпы украинизации образования, само собой, сопровождались серьёзными проблемами. Главная из них — тот факт, что сами учителя Дон-
басса мовой не владели. Скорострельные курсы по украинизации, которые обязали пройти всех учителей, лишь в общих чертах давали представление о правилах мовы, которые практически ещё и не были кодифицированы. <...> Учительница из Славянска Н. Тарасова в своём письме от 1928 г. так рисовала ситуацию в Донбассе: "В школах идёт двойная трата времени в связи с украинизацией — учитель сначала проводит беседу с учениками по-украински, а потом по-русски, чтобы дети лучше поняли". К пику украинизации ситуация в образовании Донбасса стала просто-таки катастрофической. На 1 декабря 1932 г. из 2239 школ Донбасса 1760 (78,6 %) были украинскими, а ещё 207 (9,3 %) — украинско-русскими. Русскоязычное образование в крае было фактически разгромлено и запрещено»4. Только в 60-е годы произошло возвращение языкового образования в нормальное русло: были восстановлены русские школы. Важно констатировать следующее: за 30 лет активной украинизации ничего у её проводников не получилось: Донбасс как говорил, так и говорит на русском языке. Потому что это основа его мировосприятия.
Следует, правда, сказать, что на Украине в последние месяцы активно насаждается новая идея — идея замещения, которая формулируется следующим образом: «На Украине русского языка нет, а есть украинский русский или украинский вариант русского языка». Сначала Глава МВД Украины Арсен Аваков, выступая в качестве свидетеля в суде на очередном заседании по делу экс-президента Виктора Яну-ковича, отказался говорить на украинском языке. Министр заявил, что будет пользоваться «слобожанским» диалектом, который представляет собой смесь русского и украинского
языков и используется в основном жителями юго-восточных районов Сумской и Харьковской области5. В своём интервью Д. Гордону министр сказал: «Русский язык, или, как я его называю, слобожанский язык в нашем случае, не принадлежит России»6. Затем пресс-секретарь В. Зеленского Ю. Мендель отметила: «Россия не является монополистом на русский язык». По её словам, украинцам нужно «демонополизировать» русский язык и «сказать громко, что в Украине есть украинский русский язык». Пресс-секретарь президента отметила, что «русский, точнее, украинский русский — это часть культурного разнообразия нашей страны»7.
На наш взгляд, это всё-таки одна из форм борьбы с тезисами Доктрины: они не могут не признать справедливости определения русского языка как лингвистической базы мировосприятия жителей Новороссии и Украины, но надо что-то с этим делать. Вот они и делают.
На самом деле, идея существования какого-то мифического украинского национального варианта русского языка — это глупость, основывающаяся только на констатации наличия в юго-западной зоне распространения русского языка некоторых структур-
4 Корнилов В.В. Донецко-Криворожская республика. Расстрелянная мечта. Харьков: Фолио, 2011.
5 Арсен Аваков изобрел «слобожанский» диалект, чтобы не говорить на «мове» // Eurasia Daily. 12.12.2017. URL: https://eadaily. com/ru/news/2017/12/12/arsen-avakov-izobrel-slobozhanskiy-dialekt-chtoby-ne-govorit-na-move (дата обращения: 12.03.2021).
6 Аваков призвал не отдавать русский язык России // Lenta. 03.03.2021. URL: https:// lenta.ru/news/2021/03/03/russkiy_mir/ (дата обращения: 12.03.2021).
7 «Украинский русский язык» от Мендель. Как пресс-секретарь Зеленского спровоцировала новый скандал // НВ. 05.04.2021. URL: https://nv.ua/ukraine/politics/yazykovoy-skandal-s-mendel-est-li-ukrainskiy-russkiy-yazyk-novosti-ukrainy-50152215.html (дата обращения: 12.03.2021).
137
но-языковых особенностей, например фрикативного Щ, особых синтаксических конструкций (в Украине), особых лексических единиц (ставок «пруд») и т. д. Структурные характеристики никогда не были достаточными для выделения национального языка или национального варианта языка: с одной стороны, серьёзные структурные различия между диалектами арабского или немецкого языка не приводят к возникновению на их базе разных языков, а с другой — предельное структурное сходство боснийского, сербского, хорватского, черногорского языков не стало основанием для объединения их в один язык и даже к трактовке их как национальных вариантов одного языка. Основания для языковой автономности, хоть и опираются на структурные сходства формирующих её идиомов и на структурные отличия их от идиомов других языков, все же имеют иную природу — более социально-политическую, нежели лингвистическую.
1. Национальный вариант какого-либо языка, точно так же, как и национальный язык, всегда связывается с отдельной нацией. Американский национальный вариант английского языка, например, используют люди, которые считают себя не англичанами, не британцами, а американцами, то есть относят себя к американской нации. Признание существования украинского национального варианта русского языка автоматически продуцирует признание существования какой-то особой украинской русской нации — укрусов или русукров. Однако на Украине этого нет: носители русского языка считают себя либо русскими, либо украинцами, для которых русский язык является родным. При этом последние не составляют автономного этнического или национального единства.
2. Национальный вариант какого-либо языка точно так же, как и национальный язык, всегда имеет в качестве
объединяющего начала кодифицированный литературный язык: этнос осознаёт свою отдельность и определяет свой диалект как национальный вариант языка метрополии, который впитывает в себя локальные черты этих диалектов и создаёт национальный вариант литературного языка. Именно наличие литературного языка как инварианта, эталонной разновидности языка и является тем фактором обособления, который и формирует сначала его национальный вариант, а затем и новый национальный язык. Для украинского, казахстанского и др. «национальных вариантов языка» именно русский литературный язык метрополии выполняет функцию конечного инварианта. Но это же и значит, что все эти местные разновидности существуют в поле единого национального стандарта и поэтому могут быть определены только как региолекты одного национального языка с единой литературной разновидностью. На это, кстати, указывают и противники идеи украинского русского в самой Украине. Украинский языковой омбудсмен Тарас Креминь в эфире телеканала «Прямий» вполне обоснованно заявляет: «Кодификатором русского языка в мире является Российская Федерация, соответственно понятие кодификации русского языка в Украине невозможно...»
В противовес идее украинского русского мы выдвинули при описании донецкой речи в Доктрине и в сопровождающих её научных разработках идею функционирования на территории Новороссии и ряда областей России и Украины юго-западного регио-лекта русского языка.
Мы определяем региолект как регионально маркированную организацию всего языкового пространства региона. Это новая единица территориального членения языка, объединяющая общими регионально маркированными языковыми чертами региолектные говоры расположенных рядом и обычно
административно объединённых населённых пунктов. Это не отдельный идиом, а совокупность идиомов, начиная с диалектных говоров и заканчивая разговорным литературным языком, функционирующих на одной территории и имеющих общие региональные черты. Региолект определяется не как национальный вариант русского языка, а как его территориальная разновидность по следующим причинам:
1. Носители разных региолектов считают себя принадлежащими к одной нации — русской.
2. Все региолекты одного языка имеют общую когнитивную базу: различия между ними касаются не основных лингвокультурем и прагматем нации, а действуют в пространстве региональной бытовой этноспецифики.
3. Региолекты объединяется общим кодифицированным литературным стандартом. Различия между регио-лектами на уровне литературного языка касаются только его разговорной разновидности и выступают в качестве периферийных вариантов реализации языковых единиц, таких, например, как ослабленная редукция безударных гласных во второй позиции, замена некоторых слов региональными синонимами (например, тормозок вместо бутерброд), использование региональных этнографизмов (терриконы — донецкие «горы») и т. д.
Отметим, что создать язык на основе региолекта нельзя: последний возникает в результате унификации народной речи, в результате стирания языковых различий между диалектами под влиянием единого литературного стандарта. Речь регионов сейчас менее различается, чем в то время, когда основной территориальной формой существования национального языка был диалект, и это закономерное следствие языковой конвергенции в пределах национального языка. Появление же новых языков возможно только на базе дивергентных процессов, к которым региолекты не имеют никакого
отношения: для возникновения новых наций нужны в первую очередь не языковые, а политические основания: особые настроения в обществе, осознание какой-то группой людей себя отдельным этносом и т. д., чему трансформация диалектов в региолекты способствовать не может.
Вот тут мы подступили ещё к одному замечанию, прозвучавшему во время обсуждения Доктрины; вернее, к двум взаимосвязанным замечаниям.
1. Некоторые участники дискуссии посчитали, что зря мы упоминаем эти региолекты, потому что найдутся люди, которые используют эту идею во зло — для разрушения единства русской нации. Как было показано выше, такие люди нашлись, но они как раз и не использовали теорию региолектов. Они просто показали, что на Украине есть некоторые особенности русской речи, которые можно трактовать как свидетельство возникновения нового украинского русского языка. А вот теория региолекта опровергает эту идею: она доказывает, что юго-западная речь — это русская речь, причём доказывает убедительно и бесповоротно: именно поэтому идея региолекта вообще умалчивается в речах Мендель и Авакова, и наша задача — распространить эту идею, разъяснить её, дабы ни у кого не возникало желания интерпретировать особенности юго-западных региолектов русского языка как свойства не-русского языка. При этом мы говорим в Доктрине о том, что именно литературный язык, а не ре-гиолект выступает в качестве основы социолингвистического обустройства Донбасса: «Основной формой существования русского государственного языка является русский литературный язык». Региолект нужно изучать для того, чтобы дать учителю знания о том, какие региональные речевые ошибки могут появиться в речи учащихся, для определения региональных особенностей мировосприятия человека. Но в то же время мы констатируем и то,
что донецкая речь всё больше становится литературной, что многие региональные языковые черты становятся архаизмами.
2. Некоторым участникам дискуссии не понравилось упоминание 130 этнических групп, живущих на территории Донбасса. Они почему-то не обратили внимания на следующую фразу Доктрины: «Каркасом, фундаментальной основой единства Донбасса является русский язык. Исторически сложилось так, что наш край формировался как русскоязычный: все этносы во все времена использовали именно русский язык в качестве единственного средства общения между собой. При этом для большинства граждан Донбасса русский язык является родным языком». Нам нужно было упомянуть эти реальные 130 этнических групп, уточнив роль русского языка, а следовательно, и русской ментальности в объединении этих групп. Иначе появились бы те, кто использовал бы этот факт в своих интересах.
Замечу, что именно с языковой, исторической и культурной составляющей Доктрины борются сейчас украинские идеологи. При этом они не
гнушаются очевидной ложью и подтасовками. Например, они рассказывают сказки о том, что Краснодонское подполье было отрядом ОУН УПА (!!!), что Донбасс активно заселяли запорожские казаки ещё в XVI веке, о том, что в Донбассе активно геройствовали украинские националисты Иван Дзюба и Василий Стус и т. д. Все это, кончено, никого не убеждает, но то, что это есть, то, что Украина всеми силами пытается найти хоть что-то, что хоть как-то можно противопоставить Доктрине, и говорит о её важности и обоснованности.
Доктрина — это только начало идеологического строительства в Донецкой и Луганской Народных республиках. Мы прекрасно осознаём стратегические цели и задачи, которые стоят перед нами, но в то же время, живя здесь, мы знаем и о том, что любая стратегия предполагает разработку эффективных тактик, которые должны учитывать реальное положение дел в Донбассе. В Доктрине реализованы и стратегия, и тактики. Возможно, они будут корректироваться в частностях, но в целом она основывается на том, что мы имеем здесь и сейчас.
Vyacheslav Terkulov
The Doctrine of'Russian Donbass': What For and Why
Summary. The article describes the reasons for the creation of the doctring of 'Russian Donbass'. The author states that the doctrine is primarily an ideological basis for state-building in the Donbass. Particular attention is paid to the definition of the status of the Russian language in the doctrine as the basis of the Russian mentality of the inhabitants of Donbass.
Keywords: doctrine, regionalism, Russian Donbass, Russian language, strategy, tactics.
