CC BY
123
¡шмшш
ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
УДК 327.54 ББК 63.3(2)
М.Ф. Полынов
«ДОКТРИНА БРЕЖНЕВА» И «ДОКТРИНА ГОРБАЧЕВА»: РЕАЛИЗАЦИЯ И РЕЗУЛЬТАТЫ
Анализируются две концепции политики СССР по отношению к союзникам в Восточной Европе, которые известны под названиями «доктрина Брежнева» и «доктрина Горбачева». Автор, опираясь на документы, периодическую печать, мемуарные источники, показал, что по своему содержанию эти «доктрины» были диаметрально противоположными, и их реализация привела к разным последствиям. Доказано, что основным мотивом, которым руководствовались страны ОВД - Болгарии, Венгрии, Польши, ГДР, СССР при принятии решения о вводе войск в Чехословакию, было спасение социализма в этой стране и ее сохранение в составе Варшавского договора. Таким образом пытались не допустить нарушение баланса сил в пользу НАТО на европейском континенте и обеспечить собственную безопасность. Пересмотр «доктрины Брежнева» начался в 1985 г. при новом генсеке М.С. Горбачеве. Показано, что в годы перестройки не удалось выработать адекватную политику, отвечавшую интересам Советского Союза, следствием которой стал уход Советского Союза из этих стран. В будущем все они стали членами НАТО и превратились в военно-политических противников России.
Ключевые слова:
Варшавский договор, «доктрина Брежнева», «доктрина Горбачева», Дубчек, новое политическое мышление, Советский Союз, Чехословакия.
Полынов М.Ф. «Доктрина Брежнева» и «Доктрина Горбачева»: реализация и результаты // Общество. Среда. Развитие. - 2022, № 3. - С. 3-16. -DOI 10.53115/19975996_2022_03_003-016
© Полынов Матвей Федорович - доктор исторических наук, профессор, Санкт-Петербургский государственный университет, Санкт-Петербург; e-mail: mfistoria@mail.ru
По итогам Второй мировой войны страны Центральной и Восточной Европы стали сферой влияния Советского Союза, из них он начал создавать зону стратегической безопасности. Эти страны также превратились в социалистические. Возникли военно-политические блоки - НАТО (август 1949 г.) и Организация Варшавского договора (май 1955 г.), и Европа окончательно раскололась на две части: Западную и Восточную. СССР и Запад были заинтересованы в сохранении «статус-кво». Отношения со странами Варшавского договора для Советского Союза превратились в приоритетные по двум главным причинам: чтобы сохранить ОВД, благодаря которому можно было поддерживать «статус-кво» в Европе и не допустить ликвидации социализма в этих странах. Социалистическая система
с ее идеологией, плановой экономикой и правящими коммунистическими партиями позволяли сохранять их в качестве политических и военных союзников. Поэтому все советские руководители в течение сорока лет, с 1945 по 1985 год (Сталин, Хрущев, Брежнев, Андропов и Черненко), уделяли пристальное внимание отношениям с восточноевропейскими странами и различными методами защищали и сохраняли свою сферу влияния.
Однако внутри Варшавского договора перманентно возникали серьезные кризисы, угрожавшие его единству. Подобная ситуация возникла и в 1968 году в связи с событиями в Чехословакии. Тог- о да же впервые произошло теоретическое ¡3 обоснование концепции о коллективной Ц ответственности за судьбу социализма в о
см со
О
странах ОВД. В ее обоснование известный вклад внес Л.И. Брежнев. Именно поэтому концепция получила условное название «доктрина Брежнева». При М.С. Горбачеве стала проводиться новая политика в отношении союзников и, соответственно, ее стали называть «доктриной Горбачева».
Политика СССР при вышеназванных руководителях в отношении стран ОВД являлась предметом исследования ряда историков. Отметим, что в некоторых исследованиях политика СССР в отношении Чехословакии освещается односторонне, через термины «оккупация», «интервенция», «вторжение» [1; 48]. События, происходившие вокруг Чехословакии в 1968 году, являются сложными и противоречивыми, поэтому оценка этих событий в вышеназванных терминах едва ли может привести к получению объективного представления о них.
«Доктрина Горбачева» также вызывает исследовательский интерес. Среди публикаций можно выделить работу известного историка А.И. Уткина «Бегство из Европы...», в которой он доказывает, что политика Генсека привела к поражению СССР в Восточной Европе [59]. В.Л. Мусатов отмечает, что политика М.С. Горбачева в отношении стран ОВД отличалась поспешностью и малой продуманностью [37, с. 3-18]. В.М. Зубок также подчеркивает: «Поражаешься, как просто, словно мимоходом, Горбачев отказался от восточноевропейской части советской империи» [22, с. 464].
В данной статье предпринята попытка раскрыть цели, мотивы, результаты политики Брежнева и Горбачева в отношении союзников СССР по ОВД.
Серьезные проблемы в отношениях между Чехословакией и некоторыми странами Варшавского договора стали формироваться постепенно. Во второй половине 1960-х гг. в ЧССР стали проводиться экономические реформы, предполагавшие введение некоторых рыночных элементов в деятельности предприятий. С избранием в январе 1968 г. первым секретарем ЦК Компартии Чехословакии Александра Дубчека провозгласили проведение также и политических реформ, направленных на демократизацию общества. Обратим внимание на то, что занять высший партийный пост Дубчеку поспособствовал генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев. Немецкий историк С. Шаттенберг отмечает, что Брежнев проявлял к Дубчеку дружеские симпатии, считал «его своим протеже» [62, с. 440]. Российский историк Р.Г. Пихоя также считает: «Брежнев сознавал персональ-
ную ответственность за избрание Дубчека, что придавало их отношениям в какой-то мере личный характер» [44, с. 523]. В отношении Дубчека в руководстве СССР сомнений не допускали. На заседании Политбюро ЦК КПСС 18 января 1968 г. посол СССР в Чехословакии С.В. Червоненко говорил о нем следующее: «т. Дубчек - безусловно, честный, преданный человек, очень преданный друг Советского Союза» [44, с. 524]. Действительно, биография Дубчека вполне устраивала советских руководителей. В 1925 г. в возрасте 4 лет вместе с родителями переехал в Советскую Россию. В 19251933 гг. жили в г. Пишпек (Киргизия), а в 1933-1938 г. в г. Нижнем Новгороде (Горький). В 1938 г. они выехали в Чехословакию. Дубчек закончил советскую школу. Хорошо знал русский язык. В 1958 г. с отличием закончил ВПШ при ЦК КПСС [18, с. 27, 36, 43, 86-96].
29 января 1968 г. Дубчек осуществил рабочий визит в Москву. Советское руководство хотело получить более реальное представление о его предполагаемых политических реформах. Сам он о переговорах вспоминает так: «Вынужден был говорить о своих планах обтекаемо, слово "реформа" почти не произносил, больше говорил "об исправлении ошибок''. Видя перед собой каменные лица, я почувствовал, что здесь я едва ли найду понимание» [18, с. 167].
С избранием Дубчека первым секретарем ЦК КПЧ общественно-политическая обстановка в стране стала быстро радикализироваться. Эти процессы уже тогда насторожили лидеров стран Варшавского договора. Впервые положение в этой стране высшие руководители ГДР, Венгрии, Болгарии, Польши, СССР с участием Чехословакии обсуждали уже 23 марта 1968 в Дрездене. Член советской делегации П.Е. Шелест в своих мемуарах отмечает, что особенно резко в адрес пражских вождей выступали Гомулка и Ульбрихт [63, с. 314-315]. Это подтверждает и сам Дубчек: «С самой острой критикой выступал Гомулка. Ульбрихт был чуть менее высокомерен. Брежнев выступал под маской озабоченного родителя» [18, с. 175-176]. Брежнев на этой встрече пока еще занимал центристскую позицию и не предъявлял политических обвинений в адрес Дубчека [62, с. 442].
На мартовско-апрельском Пленуме ЦК КПЧ 1968 г. не без влияния Дубчека был принят новый программный документ партии «Программа действий КПЧ», в котором акцент делался на реформах политической системы, демократизации
чехословацкого общества. Предусматривалось обеспечение реальной свободы слова, деятельности средств массовой информации, ликвидация цензуры и т.д. [26, с. 32-33]. Отмечалось также, что «ни какая-либо единственная партия, ни коалиция политических партий не должны монополизировать социалистическую государственную власть» [26, с. 32-33].
В Москве открытой критике «Программа...» не подвергалась, а в центральном органе КПСС газете «Правда» даже были освещены некоторые ее положения [14; 34].
В «Программе.» была предусмотрена свобода создания общественных и общественно-политических организаций, которые стали возникать форсированными темпами. Среди них наибольший авторитет имели Клуб активных беспартийных (КАН) и К-231 (Ассоциация бывших политзаключенных). Они поддерживались творческой интеллигенцией, преподавателями вузов, журналистами, студентами, особенно Союзом писателей [45, с. 286-287]. Эти клубы не скрывали своей антикоммунистической и антисоветской направленности.
Отмена цензуры быстро привела к утрате партийного контроля со стороны правящей партии КПЧ над средствами массовой информации, в том числе и над телевидением. Немалая часть газет, передач на телевидении стали оппозиционными, что привело к еще большей политизации общественных настроений в чехословацком обществе. Для оппозиционной части интеллигенции «Программа действий КПЧ» теперь являлась слишком умеренной и 27 июня она опубликовала манифест под названием «Две тысячи слов», подписанный известными и влиятельными учеными, деятелями культуры, писателями. в котором содержался призыв взять в свои руки процесс демократизации, быть готовыми заменить законные органы власти «народными» и «гражданскими» комитетами, а также «собственной службой охраны порядка», добиваться «подлинной» федерализации, что означало бы развал единой Чехословакии на два государства, противодействовать «вмешательству иностранных сил» (со стороны Советского Союза - М.П.) во внутренние дела страны [12, с. 302-307].
Манифест носил откровенно оппозиционный и конфронтационный характер. Даже сторонник либерального реформаторского крыла КПЧ Й. Смрковский вынужден был дать следующую оценку: «Это контрреволюция!» и «февраль (1948 года) наоборот» [45, с. 469]. В нем сложившаяся
система в Чехословакии характеризовалась как тоталитарная, открытой критике подвергалась КПЧ [64, с. 6-7].
Манифест резко радикализировал общественно-политическую ситуацию в стране. После его опубликования возросли антисоветские настроения. Он в определенной степени способствовал также ухудшению отношений между ЧССР и СССР и его союзниками по Варшавскому договору. Возросло недоверие между КПСС, СЕПГ, БКП, ПОРП, ВСРП с одной стороны и КПЧ с другой.
В Москве этот документ не оставили без внимания. Он обсуждался на самом высоком уровне. Уже менее чем через неделю после его опубликования, 3 июля, Политбюро ЦК КПСС направило в адрес Президиума ЦК КПЧ письмо, в котором с тревогой отмечалось: «Все содержание платформы "2000 слов" обращено против КПЧ, направлено на расшатывание позиций социализма в Чехословакии. Авторы зовут к подрывной деятельности в каждом городе, в каждом районе, на каждом заводе» [49, с. 113]. В письме рекомендовалось «немедленно приступить к осуществлению конкретных мер по действенному отпору антисоциалистическим силам, для защиты дела социализма» [50, с. 136-137].
Российский историк М.Ю. Прозумен-щиков отмечает, что «''2000 слов'' стал во многом переломным моментом в советско-чехословацких отношениях, когда большинство советских лидеров психологически смирились с неизбежностью военного решения проблемы» [51, с. 21].
Внутриполитическая ситуация в Чехословакии после опубликования манифеста стала быстро радикализироваться и обостряться, в том числе и в партии. На сентябрь 1968 г. был намечен XIV съезд КПЧ. «Этого как раз, - пишет В.Л. Мусатов, - опасались в Москве: вполне реальной представлялась смена власти в Чехословакии мирным путем» [38, с. 236]. Многие коммунисты, в том числе члены ЦК, поддерживали манифест «2000 слов». На пражской отчетно-выборной конференции даже был составлен черный список из 50 «догматиков» и «консерваторов», которых ни при каких условиях нельзя было избирать на съезд. Среди них были В. Биляк, Д. Кольдер, И. Ленерт и др., то есть те, кого в Москве считали друзьями СССР и настоящими коммунистами. В этой связи историк Н.Н. Платошкин пишет, что атмосфере, царившей на пражской конференции, «мог бы позавидовать сам сенатор Маккарти» [45, с. 482].
CM
со
О
В Москве существовало опасение, что правая оппозиция в КПЧ, как руководство КПСС называло либеральных реформаторов, стремится захватить партию изнутри через победу на XIV чрезвычайном съезде: «Факты говорят о том, что период подготовки к XIV съезду правые силы пытаются использовать для того, чтобы на самом съезде добиться решающих успехов, расставить своих людей на ключевых позициях в партии и навязать партии такую линию, которая вела бы ее к отказу от испытанных марксистско-ленинских принципов, перерождению и разложению» [49, с. 113]. Манифест «2000 слов» во многом предопределил не только тенденции внутриполитической жизни Чехословакии в предстоящие месяцы, но и отношения ЧССР с ее союзниками по Варшавскому договору.
Возникшая сложная ситуация в союзной стране, заставила руководителей пяти стран ОВД выработать общие согласованные оценки и позицию. Встреча Брежнева, Кадара, Живкова, Ульбрихта и Гомулки состоялась 14-15 июля в Варшаве. В повестке дня значился только один вопрос - «оценка положения в Чехословакии» [57, с. 134].
Первым, на правах принимающей стороны, выступил Гомулка, который вполне определенно заявил, что в Чехословакии идет «процесс превращения социалистического государства, социалистической Чехословакии в республику буржуазного типа..., происходит переход компартии Чехословакии в партию социал-демократического типа» [57, с. 111]. Оценки Кадара были менее жесткими. С его точки зрения, КПЧ пока не превращается в социал-демократическую партию, но «события идут по югославскому пути и в связи с этим несут в себе опасность буржуазной реставрации» [57, с. 123]. Ульбрихт поддержал выступление Гомулки и вступил в дискуссию с Кадаром. Он доказывал: «Кадар говорит, что речь идет о ревизионистских силах в чехословацкой компартии. Я не согласен с этим. Речь идет о контрреволюционных силах., о демонтаже социализма вообще»
[57, с. 127].
Живков полностью разделял позицию Гомулки и Ульбрихта. Более того, его собственная позиция оказалась более радикальной, чем их. Он убеждал, что обстановка в ЧССР «не в руках Дубчека» и предложил образовать «рабоче-крестьянское правительство» [57, с. 135].
Последним выступил Л.И. Брежнев, который в целом поддержал оценки лидеров ПОРП, СЕПГ и БКП и заявил, что «Чехословакия стоит на опасном пути
ухода из социалистического лагеря, мы должны принять все меры и использовать все средства, чтобы этому воспрепятствовать»; «внутренние контрреволюционные силы совместно с империалистической реакцией, рассчитывают повернуть Чехословакию на капиталистический путь развития, ослабить мощь Варшавского договора, разрушить единство социалистической системы» [57, с. 137].
По итогам встречи было принято коллективное обращение к ЦК КПЧ, известное теперь как «Варшавское письмо», в котором содержался недвусмысленный вывод: «... угроза основам социализма в Чехословакии подвергает опасности общие жизненные интересы остальных социалистических стран. Народы наших стран никогда «не простили бы нам равнодушия и беспечности перед такой опасностью» [57, с. 159]. Они оценили обстановку в Чехословакии «опасной, создалась угроза потери завоеваний социализма», Манифест «2000 слов» был ими квалифицирован как «платформа контрреволюции» [61, с.129-131; 66, с. 157]. Ими был сделан вывод: «сегодня вопрос стоит так: быть или не быть Чехословакии социалистической?» [61, с. 130].
Руководству КПЧ рекомендовалось ликвидировать все политические организации, клубы и т.д., выступающие против социализма; взять под контроль печать, радио, телевидение, провести кадровую чистку [61, с. 130].
На Варшавской встрече между лидерами «пятерки» принципиальных расхождений в оценке происходящих событий в Чехословакии, не было. А сторонниками принятия жестких мер был не Брежнев, а Ульбрихт, Гомулка и Живков.
Еще до начала Варшавского совещания, 13 июля, на встрече с советской делегацией, как вспоминает П.Е. Шелест, Гомулка говорил: «Почему до сих пор не ставите вопрос о вводе войск в Чехословакию? ... Брежнев после такого выступления Гомулки как-то растерялся» [63, с. 345-346].
Варшавская встреча сильно повлияла на позицию Брежнева, он стал в отношении Чехословакии и Дубчека занимать более решительную позицию. Однако ему как генеральному секретарю нужно было еще получить поддержку Пленума ЦК КПСС, который экстренно был созван уже через два дня после варшавского совещания, 17 июля. П.Е. Шелест раскрывает некоторые детали, связанные с созывом данного Пленума: «15 июля в 18.00 московского времени наша делегация поездом выехала на родину. По дороге в Москву
сделали кратковременную остановку в Бресте. тут же был решен вопрос о созыве Пленума ЦК КПСС для рассмотрения вопроса об итогах Варшавского совещания» [63, с. 359].
На этом Пленуме Брежнев ознакомил руководящий состав КПСС с оценками, прозвучавшими на Варшавском совещании о происходящих в Чехословакии событиях. На Пленуме говорили о существовании угрозы ликвидации социализма в братской Чехословакии и необходимо его спасти, в том числе и военными методами. Вместе с тем, сам Брежнев считал, что еще не исчерпаны до конца политические средства. В заключительном слове на Пленуме, он сделал вывод: «... прежде чем принять крайние меры, мы используем вместе с братскими партиями все политические средства., чтобы защитить социалистические завоевания в Чехословакии» [46].
Линия Брежнева была одобрена и на Политбюро ЦК КПСС 19 июля. Оно обратилось к Президиуму ЦК КПЧ с предложением о «двусторонней встрече на самом высоком уровне - в полном составе Политбюро ЦК КПСС и Президиума ЦК КПЧ. Это дало бы возможность наиболее полно и всесторонне по-товарищески обсудить интересующие нас в настоящее время проблемы» [50, с. 136-137]. Эта инициатива была принята чехословацкой стороной и, встреча состоялась в небольшом приграничном чехословацком городке Чиер-на-над-Тисой.
О значении, которое придавала этой встрече советская сторона, говорит тот факт, что в переговорах участвовал почти весь состав Политбюро ЦК КПСС: Л.И. Брежнев, А.Н. Косыгин, Н.В. Подгорный, М.А. Суслов, П.Е. Шелест, А.Н. Шеле-пин, К.Т. Мазуров, Г.И. Воронов, А.Я. Пельше, а также кандидаты в члены Политбюро П.Н. Демичев, П.М. Машеров, секретари ЦК КПСС К.Ф. Катушев, Б.Н. Пономарев. С чехословацкой стороны также практически все члены и кандидаты в члены Президиума ЦК КПЧ во главе с А. Дубчеком.
Необычайность ее заключалась в том, пишет немецкий историк С. Шаттенберг, что встречались два Политбюро или Президиума [62, с. 374]. В СССР не было другого подобного случая, чтобы почти все члены Политбюро ЦК КПСС выехали в другую страну на переговоры.
Достоверное представление о содержании переговоров в Чиерне-над-Тисой получить невозможно, поскольку стенограмма не велась. Отсутствие стенограммы станет основанием для обеих сторон
по-своему интерпретировать содержание и результаты переговоров после их завершения. Среди советских участников переговоров более полное представление о них дают мемуары П.Е. Шелеста, а чехословацких участников - А. Дубчека [62, с. 373-379; 18, с. 203-208].
Советская делегация прибыла на переговоры на поезде. П.Е. Шелест так описывает жизнь в поезде в период переговоров: «Распорядок дня предстоял следующий: утром наш состав пересекает границу на станцию Чиерна, работаем до обеда, возвращаемся к себе - обедаем, затем снова пересекаем границу. Ночевать к себе на разъезд, на нашу стоянку и так каждый день» [63, с. 374].
Запланированные переговоры на один день, продолжались четыре дня - с 29 июля по 1 августа. Разногласия между сторонами начались уже в первый день переговоров. Чехословацкая делегация выразила несогласие с оценкой, сделанной в письме «Варшавской пятеркой», адресованной ЦК КПЧ о внутрипартийной ситуации в Чехословакии, наличии угрозы социализма в их стране [63, с. 375].
Дискуссии между делегациями не привели к взаимоприемлемым договоренностям. Стороны отстаивали свои позиции. «На третий день переговоры, - отмечает Дубчек, -застряли на мертвой точке» [18, с. 207].
На третий день Брежнев из-за болезни не поехал на переговоры и остался в своем вагоне. Дубчек навестил его. «Советский лидер, - вспоминает он, - жалуется на усталость и головные боли» [18, с. 207]. Этот факт подтверждается и в мемуарах Шелеста: «Л.И. Брежнев до крайности нервничает, теряется, его бьет лихорадка. Он жалуется на сильную головную боль и рези в животе» [63, с. 383-384].
В брежневском вагоне между ними произошли неформальные переговоры, которые привели к определенным устным договоренностям. Н.Н. Платошкин отмечает, что Брежнев и Дубчек договорились: 1) КПЧ восстановит прежний контроль над СМИ; 2) Взаимная острая полемика на страницах СМИ будет немедленно прекращена; 3) Будут распущены все антикоммунистические клубы и партии; 4) Со своих постов будут удалены Ф. Кригель, Ч. Цисарж и руководитель чехословацкого телевидения И. Пеликан [45, с. 519].
На этой же встрече Брежнев предложил созвать новую встречу лидеров стран ОВД, но уже с участием Чехословакии. По настойчивой просьбе Дубчека, местом встречи выбрали ЧССР, г. Братислава.
см со
О
Совещание шести стран ОВД (СССР, ГДР, Болгария, ЧССР, Польша, Венгрия) состоялось 3 августа. Практически весь день ушел на выработку совместного документа - Братиславского заявления. Оно было подписано всеми делегациями. В нем, в частности, подтверждались «общие закономерности социалистического строительства»; «защита завоеваний социализма является общим интернациональным долгом всех братских партий» [40, с. 192].
В информации для партийных организаций КПСС по итогам встреч в Чиерне и Братиславе 8 августа 1968 г. подчеркивалось их важное значение для развития отношений между странами ОВД, но, отмечалось, что «упрочение позиций социализма в Чехословакии, укрепление сотрудничества ЧССР с Советским Союзом, с другими братскими странами зависит главным образом от того, будет ли чехословацкое руководство действовать в соответствии с достигнутой договоренностью в Чиер-не-над-Тиссой и Заявлением, принятом в Братиславе» [42, с. 160].
Однако результаты переговоров на этих двух совещаниях, чехословацким руководством интерпретировались как победа КПЧ. Несмотря на данные устные обещания А. Дубчеком в Чиерне и принятие заявление в Братиславе, содержание чехословацких СМИ в отношении СССР стало еще более недружественным [45, с. 528; 51, с. 33]. Дубчек не собирался также осуществлять кадровые изменения, о которых говорилось в «брежневском вагоне». Все это не осталось незамеченным в Москве. По инициативе Брежнева 9 августа состоялся телефонный разговор с Дубче-ком. «Этим звонком, - сказал Брежнев, - я хотел напомнить о нашей договоренности в Чиерне-над-Тиссой, в Братиславе, хотел, чтобы ты понял, у нас зарождается некоторое беспокойство, что эти решения не находят исполнения» [19, с. 187].
Дубчек очередной раз давал обещание генсеку ЦК КПСС: «Мы работаем над этими вопросами» [19, с. 187].
Антисоветская кампания, имевшая место в чехословацких оппозиционных газетах, не является выдуманным мифом. Этот вопрос 13 августа обсуждался даже на Политбюро ЦК КПСС. В принятом постановлении отмечалось, что в Чехословакии «ряд органов печати. антисоветские, антисоциалистические»; «особенно подстрекательскую роль играют «Литерарни листы», «Млада фронта», «Репортер». Газета «Литерарни листы» от 8 августа с.г. опубликовала статью «От Варшавы до Брати-
славы», в которой политика соцстран приравнивается к гитлеровской политике»; «Продолжает разрастаться шумная кампания в защиту выступления генерала Прхлика против Организации Варшавского договора» [43, с. 167-169].
Брежнев продолжал свою «телефонную дипломатию» в отношении Дубчека, добиваясь от последнего, реализации достигнутых договоренностей, и рассматривая это как возможность избежать применение крайних мер, то есть ввод войск. Вечером 13 августа между ними состоялся последний телефонный разговор, продолжавшийся 80 минут [4, с. 851-861]. При этом Брежнев не стремился оказать давление на Дубчека. Он разговаривал с ним, как подчеркивает С. Шаттенберг, «отеческим тоном», называя его «исключительно уменьшительным именем "Саша"» [62, с. 453]. По нашим подсчетам, в процессе разговора Брежнев по имени «Саша» Дубчека назвал 30 раз и только 2 раза «Александр Степанович».
Действительно, Брежнев стремился говорить с Дубчеком по-дружески: «Саша, я понимаю, что ты нервничаешь, я понимаю, что очень сложная для тебя ситуация. Но ты пойми, что я говорю с тобой как с другом, я хочу тебе только добра» [4, с. 855-856].
Брежнев, уже не в первый раз, поставил перед Дубчеком вопрос о том, чтобы ЦК КПЧ взял под контроль все средства массовой информации: печать, радио, телевидение. Он убеждал собеседника в том, что СССР добросовестно выполняет Бра-тиславское соглашение о прекращении критики в СМИ друг друга, а «что касается чехословацких средств массовой информации, то они продолжают беспрепятственно нападать на КПСС, на Советский Союз и дошли до того, что нападают на руководителей нашей партии» [4, с. 853].
Брежнев добивался от Дубчека решения кадровых вопросов: смещения с занимаемых должностей секретаря ЦК КПЧ Честмира Цисаржа, председателя Национального фронта Франтишека Кригеля и руководителя чехословацкого телевидения Иржи Пеликана. «Если эти вопросы поставишь сегодня на Президиуме, еще можно, это последний шанс, спасти дело без больших издержек, без больших потерь. Хуже будет, когда эти потери будут крупными» [4, с. 854].
Дубчек продолжал говорить на эту тему обтекаемо, не конкретно: «Мы обещали решать эти вопросы, и принимаем все меры к тому, чтобы их решать правильно» [4, с. 854]. После такого ответа Брежнев
вынужден был прямо сказать: «Мне Политбюро поручило переговорить с тобой и спросить тебя конкретно, будешь ли ты сегодня решать кадровые вопросы или нет» [4, с. 854]. И на этот прямой вопрос Дубчек дал уклончивый ответ: «Эти вопросы должен решать Пленум» [4, с. 854].
После такого ответа, Брежнев достаточно откровенно дал понять Дубчеку, что «такое отношение к выполнению обязательств, принятых в Чиерне-над-Тиссой, создает совершенно новую ситуацию, ... и, вынуждает нас принимать новые самостоятельные меры» [4, с. 855]. На это Дубчек ответил: «Товарищ Брежнев, принимайте все меры, которые ваше Политбюро ЦК считает правильными» [4, с. 855].
Оценивая итоги телефонного разговора, российский историк М. Прозуменщи-ков пришел к выводу: «Фактически 13 августа Дубчек подписал себе и своей стране приговор [51, с. 34].
Не желая следовать договоренностям, которые были достигнуты в Чиерне-на-Ти-се и Братиславе, Дубчек, тем самым проявил политическую недальновидность. Выполнение этих договоренностей не вело чехословацких руководителей к отходу от их реформаторского курса. Но этот курс был бы более умеренным, следовательно, более управляемым и предсказуемым и в стратегическом отношении выиграла бы и сама Чехословакия, и вся социалистическая система.
Нужно заметить, что Брежнев в той ситуации оказался в очень трудном положении. Его креатура, Александр Дубчек, проводит политику, которая с точки зрения советского руководства, вела к ликвидации социалистических завоеваний в ЧССР и выходу страны из Варшавского договора. Вольно или невольно, но Брежнев чувствовал свою персональную ответственность за политику Дубчека. «Генсеку было ясно, - пишет С. Шаттенберг - что его дни на этом посту (Генерального секретаря ЦК КПСС - М.П.) сочтены, если проводимая им политика в отношении ЧССР окажется несостоятельной» [62, с. 455]. Вовсе не случайно Брежнев тогда произнес: «Если мы потеряем Чехословакию, я уйду с поста генерального секретаря!» [3, с. 149].
Телефонные переговоры 13 августа окончательно убедили Брежнева в том, что на «его Сашу» больше положиться невозможно. К этому времени советское руководство окончательно пришло к выводу о необходимости применения военной силы. 17 августа состоялось расширенное заседание Политбюро ЦК КПСС
под председательством Л.И. Брежнева, на котором было принято постановление «К вопросу о положении в Чехословакии». В нем отмечалось: «.правые элементы поставили под угрозу социалистические завоевания чехословацких трудящихся, судьбу Чехословацкой Социалистической Республики. наступил момент для применения активных мер по защите социализма в ЧССР, и единодушно решает: оказать Коммунистической партии и народу Чехословакии помощь и поддержку вооруженными силами.» [30, с. 184-185].
Вопрос о введении войск советское руководство должно было обсудить с лидерами стран ОВД и принять согласованное решение. 18 августа в Москву были приглашены Ульбрихт, Гомулка, Живков, Кадар. На этом совещании пять государств окончательно приняли решение о вводе войск в Чехословакию [58, с. 232-253].
Для принятия подобного решения имелись и формальные основания. Представители руководства ЦК КПЧ, кого в советском руководстве считали «здоровыми силами», обращались с письменными просьбами, в которых ставился вопрос о военной помощи в деле защиты социализма в Чехословакии. Первое письмо было подписано кандидатом в члены Президиума ЦК КПЧ А. Капеком. Второе - членами и кандидатами в члены Президиума ЦК КПЧ Василем Биляком, Драгомиром Кольдером, Олдржихом Швеской, Анто-ни Капеком, Алисом Индрой. Именно это письмо вошло в историю как «письмо приглашение». Вышеназванные документы, хранившиеся в так называемой «Особой папке», а затем в Президентском архиве, были переданы президентом Российской Федерации Б.Н. Ельциным президенту Чехословакии Вацлаву Гавелу в июле 1992 г. [33, с. 1,7].
С военной точки зрения, ввод войск пяти стран ОВД в Чехословакию 21 августа 1968 г. был успешным. Но политически она провалилась в первый же день. Немалая часть чехословацкого общества, в том числе и членов КПЧ, стала рассматривать ввод войск как оккупацию. «Здоровые силы», на которые рассчитывали в СССР и других странах ОВД, оказались в полной изоляции. Ни о каком образовании революционного правительства, о котором говорилось до ввода войск, теперь и речи не было. Уже в день ввода войск в Прагу они отказались объявлять о создании подобного правительства и никаких публичных официальных политических заявлений о поддержке советских войск, сделано не было.
см со
О
В сложившейся ситуации, переговоры пришлось вести с теми, кого собирались отстранить от власти: с А. Дубчеком, О. Черником, Й. Смрковским и другими, которые были доставлены в Москву. В то же время, по согласованию с советским руководством, с рабочим визитом в Москву прибыл президент ЧССР Людвиг Свобода. Как вспоминал Дубчек «он прибыл в Москву добровольно. Это было его собственным решением» [18, с. 217].
Брежнев чувствовал се6я лично преданным Дубчеком. По свидетельству участника московских переговоров Зденека Млынар-жа «Брежнев был искренне возмущен тем, что Дубчек не оправдал его доверия. "Я тебе верил, я тебя защищал перед другими, упрекал он Дубчека. Я говорил, что наш Саша все-таки хороший товарищ. А ты нас всех так жутко подвел!"» [36, с. 266].
Трудные и напряженные трехдневные переговоры в Москве 23-26 августа 1968 г. завершились подписанием секретного Протокола и Коммюнике для печати. В протоколе указывалось, что в Чехословакии происходил «антисоциалистический переворот» [36, с. 268-269]. В Коммюнике было зафиксировано, что «. в нынешней обстановке, главное состоит в осуществлении принятых в Чиерне-над-Тиссой совместных решений, сформулированных Совещанием в Братиславе положений и принципов.» [32, с. 325].
На переговорах Брежнев убеждал чехословацкую делегацию: «Именем погибших во второй мировой войне - отдавших свои жизни и за вашу свободу, мы имеем полное право направить в вашу страну войска, чтобы чувствовать себя в безопасности в наших общих границах» [36, с. 268]. То, что Брежнев произносил подобные слова, подтверждает и Дубчек: «.с момента окончания последней войны Чехословакия была частью советской зоны безопасности, и Советский Союз не собирался от нее отказываться» [18, с. 234].
В Москве не стали принимать решений о смещении лидеров «пражской весны», хотя практически всех называли до этого «правыми» и утверждали, что их реформы несут угрозу социализму в стране. Все они вернулись в Прагу, сохранив свои прежние посты. Александр Дубчек оставался первым секретарем ЦК КПЧ, Олдр-жих Черник - премьер -министром ЧССР, Йозеф Смрковский - председателем Национального собрания ЧССР, Людвиг Свобода - президентом ЧССР.
Брежнев, добившись подписания Протокола и Коммюнике, фактически их же
руками стал «гасить» чехословацкие радикальные реформы, что вело к дискредитации их в глазах чехословацкого общества, особенно его радикальной части. По приезду из Москвы они выступали по радио и телевидению. Чешский историк Итка Вон-дрова пишет в этой связи: «Первые сообщения о результатах московских переговоров вызвали возмущение общественности. Резкое изменение позиций обозначили выступления четырех политиков - Свободы, Дубчека, Черника, Смырковского. Особое впечатление произвело выступление Дуб-чека вечером 27 августа. Ему удалось при помощи дезинформации и явно невыполнимых обещаний постепенно успокоить партию» [7, с. 81-82].
В период «чехословацкого кризиса», как тогда в СССР называли происходящее в ЧССР, на Л.И. Брежнева как генерального секретаря ЦК КПСС легла огромная ответственность. Из сложившейся ситуации нужно было выйти без серьезных издержек для Советского Союза, Варшавского договора, да и для него самого. Все принципиальные вопросы, связанные с Чехословакией, он стремился решать коллегиально. Постоянно советовался с руководителями стран ОВД - Ульбрихтом, Гомулкой, Кадаром, Живковым, а на совместных совещаниях вырабатывалась общая позиция.
В этот период «чехословацкий вопрос» часто обсуждался на заседаниях Политбюро ЦК КПСС и принимались постановления. Даже телефонные переговоры с Дубчеком предварительно обсуждались на Политбюро.
Несмотря на коллективно принимаемые решения, тем не менее, главная ответственность, конечно, ложилась на генерального секретаря ЦК КПСС. Можно сделать вывод о том, что чехословацкие события непосредственным образом влияли на политическое будущее Брежнева. Выход ЧССР из Варшавского договора означал бы, что при нем СССР не сумел сохранить единство этой организации, что могло бы сказаться на обороноспособности не только СССР, но и других стран ОВД. В этом случае политическое будущее Брежнева как генерального секретаря могло бы быть поставлено под сомнение. И это, несомненно, он очень хорошо понимал.
Официальная позиция КПСС о причинах ввода войск, была изложена Л.И. Брежневым на V съезде ПОРП 12 ноября 1968 г.: «Когда внутренние и внешние силы, враждебные социализму, пытаются повернуть развитие какой-либо социа-
листической страны в направлении реставрации капиталистических порядков, когда возникает угроза делу социализма в этой стране, угроза безопасности социалистического содружества в целом, - это уже становится не только проблемой народа данной страны, но и общей проблемой, заботой всех социалистических стран» [54, с. 1-2]. Эта политика использовалась советским руководством не только для защиты социализма в той или иной стране социалистического содружества, но и укрепления геополитического положения СССР. В западных странах, провозглашенную политику персонифицировали с именем Брежнева, и она получила на Западе условное название «доктрина Брежнева».
До сих пор не существует однозначного ответа на вопрос о том, можно ли было предотвратить ввод войск в ЧССР? Многочисленные документы показывают, что советское руководство, особенно Брежнев, рассматривали это как крайнюю меру и затягивали принятие подобного решения. От чехословацких руководителей, в первую очередь от Дубчека, добивались разумного компромисса, который мог стать реальной альтернативой вводу войск. Однако ни о каком компромиссе там слышать не хотели. Дубчек постоянно давал обещания, но не выполнял их.
Советское руководство не без оснований считало, что в ЧССР может произойти ликвидация социализма и выход ее из Варшавского договора, что для СССР и других стран ОВД было абсолютно неприемлемо. Это могло бы привести к нарушению баланса сил на Европейском континенте в пользу НАТО.
Можно сделать вывод о том, что ответственность за ввод войск в Чехословакию 21 августа 1968 года несут не только руководители пяти стран ОВД, но и чехословацкое руководство, в руках которого было много политических возможностей, чтобы это предотвратить, но они этим не воспользовались.
В начале 1980-х гг. СССР столкнулся с опасным кризисом в Польше. Здесь реальная угроза социализму стала исходить от оппозиционных профсоюзов «Солидарность». Уже в августе-сентябре 1980 г. забастовками были охвачены порты, заводы и фабрики всего балтийского побережья, в том числе и судоверфь им. Ленина в Гданьске. На Западе внимательно следили за этими событиями. «То, что происходило в Польше, - отмечал Рейган, - могло захватить и всю Восточную Европу» [53, с. 302].
Советское руководство было очень серьезно напугано польскими событиями. 25 августа 1980 г. Политбюро ЦК КПСС приняло специальное постановление Политбюро «К положению в Польской Народной Республике». Тогда же образовали Комиссию Политбюро ЦК КПСС по Польше во главе с М.А. Сусловым [29].
После регистрации «Солидарности» 10 ноября 1980 г. в Польше фактически установилось двоевластие. В этих условиях советскому руководству непросто было выработать политику, каким образом спасти социализм, правящую партию ПОРП и сохранить Польшу в составе Варшавского договора.
Не справившийся с ситуацией в стране Эдвард Герек 5 сентября 1980 г. был освобожден с поста первого секретаря ЦК ПОРП. Партию возглавил Станислав Каня, который 31 октября в Кремле был принят Л.И. Брежневым. Кане рекомендовали объявить в Польше военное положение. Однако Каня заверил Генсека ЦК КПСС в том, что они справятся с ситуацией без этого [31]. Чтобы облегчить финансовое положение своего союзника, Москва предоставила финансовую помощь в размере 150 млн дол. для погашения части долга Западу, который равнялся 500 млн дол. [31].
Принципиально важным для ПОРП, ее сторонников было прозвучавшее заявление Брежнева на XXVI съезде КПСС (23 февраля 1981 г.) о том, что «социалистическую Польшу, братскую Польшу мы в беде не оставим и в обиду не дадим!» [35, с. 9-10].
После завершения съезда 4 марта 1981 г. польскую делегацию принял Брежнев. На встрече также присутствовали Андропов, Громыко, Устинов. Советские руководители обвиняли польских коллег в том, что они нерешительно борются против контрреволюции. Присутствовавший на ней работник аппарата ЦК КПСС В.И. Воронков, позднее вспоминал: «Перевозбужденный Устинов говорил: "Наше терпение на исходе! Нам есть на кого положиться в Польше! Две недели сроку, чтобы навести в Польше порядок!''» [8, с. 110].
Важное значение для поисков методов выхода из острейшей ситуации имела секретная встреча Каня и председателя Совета Министров и министра обороны Ярузельского с Андроповым и Устиновым в Бресте 3 апреля 1981 г. Андропов и Устинов рекомендовали польским руководителям объявить в стране военное положение [41].
Положение в Польше являлось предметом регулярных обсуждений в Политбюро ЦК КПСС. 23 апреля 1981 г. был принят
см со
О
документ «О развитии обстановки в Польше и некоторых шагах с нашей стороны», в котором содержался план мероприятий по оказанию помощи руководству ПОРП. В нем содержался вывод принципиальной государственной важности: «Советский Союз может ввести в Польшу свои войска»; «учитывая исключительно тяжелое экономическое положение ПНР, продолжать оказывать ей посильную экономическую помощь» [39].
Экономическая помощь СССР Польше была существенно увеличена. На заседании Политбюро 10 декабря 1981 г. председатель Госплана СССР Н.К. Байбаков докладывал: «С учетом того, что мы имели в виду дать Польше в 1982 году, общая сумма помощи Польской Народной Республике составила примерно 4,4 млрд рублей» [16, с. 98].
Осенью 1981 г. ситуация в Польше еще больше обострилась. Принятые на съезде «Солидарности» 5-10 сентября 1981 г. решения в СССР были охарактеризованы как «контрреволюционные» [47]. 18 октября на IV внеочередном пленуме ЦК ПОРП первым секретарем был избран Во-йцех Ярузельский, пользовавшийся большим авторитетом в обществе, партии и армии. Уже на следующий день ему позвонил Брежнев, который выразил надежду: «Мы надеемся, что теперь все - и в Польше, и за рубежом - почувствуют, что дела в стране пойдут по-иному [15, с. 85].
На заседании Политбюро ЦК КПСС 10 декабря 1981 г. все единодушно высказались за усиление политического давления на польское правительство с целью заставить его действовать более решительно, но против военного вмешательства. Ю.В. Андропов говорил: «Мы не намерены вводить войска в Польшу. Это правильная позиция и нам нужно ее соблюдать до конца» [17, с. 100]. Суслов категорически заявил: «У нас у всех здесь единодушное мнение, что ни о каком вводе войск речи быть не может» [17, с. 102].
Документы по «польскому кризису 1980-1981 гг.» в российских архивах и их анализ позволяют сделать вывод о том, что вопрос о вводе советских войск на заседаниях Политбюро обсуждался неоднократно и даже были приняты соответствующие военные меры, но политического решения о вводе войск в Польшу как единственно правильного пути выхода из кризиса не рассматривали и решения о вводе войск никогда не принимали.
Политическая обстановка в Польше к этому времени чрезвычайно обострилась.
3 декабря 1981 г. в г. Радоме «Солидарность» обсуждала вопрос о захвате власти в стране. Намечалась и конкретная дата -17 декабря. Зная о том, что Политбюро ЦК КПСС приняло твердое решение не вводить войска ОВД в Польшу, у Ярузель-ского не оставалось иной альтернативы кроме как ввести военное положение, о котором он объявил 13 декабря 1981 г. В тот день было созвано заседание Политбюро ЦК КПСС, на котором были одобрены действия Ярузельского. В депешах, предназначенных руководителям братских стран, подчеркивалось: «Действия польских друзей являются активным шагом отпора контрреволюции и отвечают в этом смысле общей линии братских стран» [17]. В депешах также подчеркивалась необходимость «дополнительной экономической помощи» [17]. СССР продолжал оказывать финансовую и экономическую помощь. Позднее, 23 октября 1986 г., на заседании Политбюро ЦК КПСС председатель Совета Министров СССР говорил: «.на 2,2 млрд рублей безвозвратная помощь была оказана, а всего - на 7,7 млрд рублей» [6, с. 90].
В «доктрине Брежнева» вооруженное вмешательство в дела той или иной страны не являлось самоцелью. Если в стране были внутренние силы, на которые можно было опереться и сохранить ее в составе социалистического содружества и Варшавского договора, то в этом случае стремились не допускать ввода войск, что и было продемонстрировано во время польского кризиса.
После прихода к власти в марте 1985 г. М.С. Горбачева наступает новый этап политики СССР в отношении своих союзников по Варшавскому договору. Постепенно новый генеральный секретарь ЦК КПСС стал отходить от прежней политики преемственности в отношении союзников по ОВД. Сам он начало этой политики датирует мартом 1985 года, когда после похорон Черненко в Кремле состоялось совещание лидеров стран Варшавского договора, на котором он заявил: «. мы за равноправные отношения, уважение суверенитета и независимости каждой страны» [11, с. 311]. Тем самым, как он считает, был провозглашен отказ от «доктрины Брежнева», который тогда не всеми был понят [11, с. 312].
В выступлении перед дипломатическим корпусом МИД 23 мая 1986 г. Горбачев, затронув вопрос об отношениях с соц-странами, делал явно поспешные выводы: «Нельзя считать, что мы всех можем учить. Нам такого права никто не давал» [9, с. 5].
О новых подходах в политике СССР в отношении соцстран Горбачев ознакомил уже самих высших руководителей стран ОВД и СЭВ на совещании, состоявшемся 10-11 ноября 1986 г. в Москве. Он говорил о том, что никто не должен претендовать на особое положение. Основополагающими принципами отношений должны стать самостоятельность каждой партии, право суверенно решать вопросы развития своей страны [27, с. 9].
Через два дня после этого совещания, 13 ноября 1986 г состоялось заседание Политбюро, на котором генсек по его итогам сделал вывод: «Встреча отвечает полностью нашей новой политике. Практический вывод - открыли путь для коренной реконструкции сотрудничества в Содружестве. Все - на основе самостоятельности» [6, с. 101-102].
По мере дальнейшей разработки концепции нового политического мышления, СССР все дальше отдалялся от своих союзников по ОВД. О незаинтересованности Горбачева дальше сохранять Восточную Европу в качестве сферы влияния СССР свидетельствовало его выступление 8 декабря 1988 г. в ООН, когда он провозгласил политику невмешательства и свободы выбора народами путей своего развития, а также заявил о сокращении в одностороннем порядке советских войск из стран ОВД 500 тыс. чел., и о намерении вывести к 1991 г. из ГДР, Чехословакии и Венгрии 6 танковых дивизий и расформировать их [10]. Реализация подобной политики, по мнению известного дипломата и историка В.М. Фалина, означало, что «СССР уходит из Центральной и Восточной Европы» [60, с. 149].
Рассекреченные документы Политбюро ЦК КПСС показывают, что у руководства СССР не было разработанных планов, направленных на то, чтобы совместными усилиями не допустить развитие событий в странах ОВД, препятствующих ее дезинтеграции.
В отличие от Горбачева, США стали усиливать свое влияние в странах Восточной Европы и по их инициативе перемены в советской сфере влияния стали предметом переговоров между Горбачевым и личным представителем Дж. Буша Генри Киссинджером в Москве 17 января 1989 г. На этой встрече генсек убеждал своего собеседника в «невмешательстве» в происходящие в этом регионе процессы [24, с. 223]. Это означало полный отход от сорокалетней политики СССР в своей сфере влияния, доставшейся ему по итогам второй мировой войны.
В отличие от Горбачева, провозгласившего принцип «невмешательства», американский президент Дж. Буш проводил прямо противоположную политику, политику «вмешательства». Он лично хотел убедиться в том, что происходит в советской сфере влияния. 11 июля 1989 г. он посетил Польшу, а 12 июля - Венгрию. После визита Буш сделал важный вывод: «То, что я увидел в Европе (в Польше и Венгрии -М.П.), вселяло надежду» [5, с. 37]. Для проведения либеральных реформ в этих странах, то есть для демонтажа социалистической системы, США выделили им 1,2 млрд долл. [5, с. 113].
Позиция Горбачева по свободе выбора и невмешательства стимулировала действия оппозиционных антисоциалистических, антисоветских и прозападных сил в соцстранах. В течение 1989 г. в странах советского блока произошла смена мирным путем политических режимов (кроме Румынии), что получило название «бархатных революций», или «антикоммунистических революций» [28].
На встрече с президентом США Дж. Буша на Мальте 2-3 декабря 1989 г. советский лидер подтвердил свой прежний курс в отношении стран ОВД. Он уверял американского президента в том, что мы не станем вмешиваться в их внутренние дела: «Мы за мирные перемены, мы не хотим вмешиваться и не вмешиваемся в будущие процессы» [23, с. 235]. Буш был весьма удовлетворен позицией Горбачева и умело его поощрял: «Мы высоко оценили Вашу личную реакцию и реакцию Советского Союза в целом на эти динамичные и одновременно фундаментальные изменения» [25, с. 245-246]. Таким образом, на Мальте Горбачев окончательно отошел от «доктрины Брежнева», которая была заменена «доктриной Горбачева», что означал добровольный уход СССР из своей сферы влияния.
«Почему же Горбачев и его советники, -пишет известный историк В.М. Зубок, -решили оставить союзников по социалистическому лагерю на произвол судьбы, позволив событиям в Центральной и Восточной Европе развиваться фактически без участия и контроля Москвы?» [22, с. 462]. Ключевую роль, с его точки зрения, сыграл идеологический фактор "нового мышления" и мессианская задача Горбачева объединить Северную Америку, Европу и СССР в рамках единой структуры безопасности и "общеевропейского дома" от Ванкувера до Владивостока» [22, с. 462]. Как покажут будущие события, это была утопическая идея.
см со
О
В годы перестройки в СССР происходил также радикальный пересмотр ключевых событий его внешней политики. В многочисленных газетных публикациях, телепередачах давались односторонние оценки роли СССР в период венгерских событий 1956 г. и чехословацких событий 1968 г. На уровне политического руководства в СССР согласились с небесспорными оценками о том, что октябрьские события 1956 г. в Венгрии являлись не контрреволюцией, как их раньше оценивали в ВНР и СССР, а народным восстанием, и ввод советских войск в ноябре 1956 г. был интервенцией.
Произошла также и официальная переоценка политики Советского Союза в период августовских событий 1968 г. в Чехословакии. 4 декабря 1989 г. Политбюро ЦК КПСС на основании Записки Э.А. Шеварднадзе и А.Н. Яковлева приняло постановление «О пересмотре оценки ввода советских войск в Чехословакию в августе 1968 года». Оценки, содержавшиеся в постановлении, нашли отражение в опубликованном 5 декабря в газете «Правда» заявлении Советского правительства: «Мы разделяем точку зрения Президиума ЦК КПЧ и Правительства ЧССР о том, что вступление армий пяти социалистических стран в пределы Чехословакии в 1968 г. не было обоснованным, а решение о нем в свете известных фактов было ошибочным» [21]. В тот же день было опубликовано заявление руководителей пяти государств, принимавших участие в вводе войск 21 августа. В нем подчеркивалось: «Ввод войск их государств явился вмешательством во внутренние дела суверенной Чехословакии и должен быть осужден» [20].
Падение социалистических режимов в Восточной Европе предопределило дальнейшее существование Варшавского договора и СЭВ. 7 июня 1990 г. в Москве состоялось совещание Политического консультативного комитета (ПКК) ОВД, на котором был взят курс на роспуск этой организации. В принятой Декларации говорилось о необходимости «пересмотра характера, функций и деятельности Варшавского договора» [13, с. 201-202]. После
Список литературы:
[1] 1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории / Отв. ред. Т.В. Волокитина. -М.: Институт славяноведения РАН; СПб.: Нестор-История, 2021. - 368 с.
[2] Аверченко Б. Прощай, СЭВ! В общих интересах продолжать сотрудничество // Правда. - 1991, 3 июля.
[3] Александров-Агентов А.М. От Коллонтай до Горбачева. - М.: Международные отношения, 1994. - 299 с.
[4] Беседа Л.И. Брежнева с А.С. Дубчеком об освещении средствами массовой информации Чехословакии Совещания в Чиерне-над-Тиссой и Братиславе, о выполнении договоренностей с чехословацкой стороной, достигнутых на этих совещаниях, о кадровых вопросах. 13 августа
этого совещания начался последовательный демонтаж этой организации. Последнее «похоронное» заседание шести членов ОВД состоялось 1 июля 1991 г в Праге. На нем СССР, Польша, Румыния, Венгрия, Болгария, ЧСФР приняли решение о роспуске ОВД [52].
У СЭВ также не было перспективы для дальнейшего развития. Партнеры СССР по этой организации стали создавать рыночную модель экономики. Они взяли курс на интеграцию в западные экономические и финансовые структуры. В этих условиях СССР совершенно не был заинтересован на льготных условиях субсидировать их экономику. В Софии на 45-й сессии СЭВ в январе 1990 г. по инициативе СССР торговля между этими странами переводилась на рыночную основу, положив в основу мировые цены [55, с. 231]. Это привело к резкому сокращению товарооборота между ними. Общим решением стран -членов СЭВ 28 июня 1991 г. в Будапеште организация была распущена [2]. Вместе с ней завершилась эпоха социалистической экономической интеграции.
В заключение необходимо отметить, что политика Брежнева в отношении стран Центральной и Восточной Европы сохраняла преемственность. Приоритетной задачей советской внешней политики являлось недопущение нарушения «статус-кво» на европейском континенте. Это возможно было при условии сохранения единства Варшавского договора. При принятии решения пятью странами ОВД о вводе войск в Чехословакию как Брежнев, так и руководители этих стран руководствовались именно этими мотивами. Горбачев в отношении союзников по ОВД стал формировать противоположную политику. В рамках нового политического мышления национальные интересы Советского Союза оказались размытыми. Горбачев не ставил перед собой задачу сохранения «статус-кво» в Европе. ОВД распался. СССР ушел из Восточной Европы. Его место здесь заняли США. В будущем все бывшие страны ОВД стали членами НАТО, которые в настоящее время проводят антироссийскую политику.
1968 года // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в документах ЦК КПСС. - М.: РОССПЭН, 2010. -С. 851-861.
[5] Буш Дж., Скоукрофт Б. Мир стал другим / Пер. с англ.- М.: Международные отношения, 2004. - 502 с.
[6] В Политбюро ЦК КПСС. По записям Анатолия Черняева, Вадима Медведева, Георгия Шахназарова (1985-1991). - М.: Горбачев-Фонд, 2008. - 800 с.
[7] Вондрова И. «Пражская весна» 1968 года и гражданское общество // 1968 год. «Пражская весна» (Историческая ретроспектива) / Под ред. Т.В. Волокитиной, Г.П. Мурашко, А.С. Стыкалина. -М.: РОССПЭН, 2010. - С. 60-86.
[8] Воронков В.И. События 1980 - 1981 гг. в Польше. Взгляд со Старой площади // Вопросы истории. -1995, № 10. -С. 92-121.
[9] Выступление М.С. Горбачева в МИД СССР 26 мая 1986 г. // Вестник МИД СССР. - 1987, № 1. - С. 4-6.
[10] Выступление М.С. Горбачева на Генеральной Ассамблее в ООН // Правда. - 1988, 9 декабря.
[11] Горбачев М.С. Жизнь и реформы. Кн. 2. - М.: Новости. 1995.- 652 с.
[12] Две тысячи слов // Антология самиздата. Неподцензурная литература в СССР. 1950-е -1980-е. / Сост. М.Ш. Барбакадзе. Т. 2. - М.: Межд, ин-т гуманитарно-политических исследований, 2005. -С. 302-307.
[13] Декларация государств-участников Варшавского договора, принятая на совещании Политического консультативного комитета. 7 июня 1990 г. // Конец эпохи. СССР и революции в странах Восточной Европы в 1989-1991 гг. Документы / Отв. составитель М.Ю. Прозуменщиков. -М.: Алетейя, 2015. - С. 201-202.
[14] Доклад товарища А. Дубчека на Пленуме ЦК КПЧ // Правда. - 1968, 3 апреля.
[15] Документы «Комиссии Суслова». Запись телефонного разговора тов. Л.И. Брежнева с тов. В. Ярузельским. 19 октября 1981 г. // Новая и новейшая история. - 1994, № 1. -С. 85-86.
[16] Документы «Комиссии Суслова». Заседание Политбюро ЦК КПСС 10 декабря 1986 г. // Новая и новейшая история. - 1994, № 1. - С. 97-103.
[17] Документы «Комиссии Суслова». Об информации руководства братских стран по польскому вопросу. Выписка из протокола № 40 заседания Политбюро ЦК КПСС от 13 декабря 1981 года // Новая и новейшая история. - 1994, № 1. - С. 103-104.
[18] Дубчек А.С. Надежда умирает последней. - М.: Новый Хронограф, 2019. - 352 с.
[19] Запись телефонной беседы Генерального секретаря ЦК КПСС с Первым секретарем ЦК КПЧ А. Дубчеком. 9 августа 1968 г. // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: МФД, 2010. - С. 186 - 191.
[20] Заявление руководителей Болгарии, Венгрии, ГДР, Польши и Советского Союза по поводу ввода советских войск в Чехословакию в 1968 г. // Правда. - 1989, 5 декабря.
[21] Заявление Советского правительства по поводу ввода советских войск в Чехословакию в 1968 г. // Правда. - 1989, 5 декабря.
[22] Зубок В.М. Неудавшаяся империя. Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева. -М.: РОССПЭН, 2011. - 671 с.
[23] Из беседы с Бушем (один на один). Мальта. 2 декабря 1989 г. // Отвечая на вызов времени. Внешняя политика перестройки: документальные свидетельства. По записям бесед М.С. Горбачева с зарубежными деятелями и другим материалам. - М.: Весь Мир, 2010. - С. 234-236.
[24] Из беседы с Генри Киссинджером 17 января 1989 года // Отвечая на вызов времени. Внешняя политика перестройки: документальные свидетельства. По записям бесед М.С. Горбачева с зарубежными деятелями и другим материалам. По записям бесед М.С. Горбачева с зарубежными деятелями и другим материалам. - М.: Весь Мир, 2010. - С. 221-223.
[25] Из переговоров с Джорджем Бушем (в составе делегаций) Мальта, 3 декабря 1989 года // Отвечая на вызов времени. Внешняя политика перестройки: документальные свидетельства. По записям бесед М.С. Горбачева с зарубежными деятелями и другим материалам. - М.: Весь Мир, 2010. С. 243-248.
[26] Из программы действий Коммунистической партии Чехословакии, принятой на апрельском пленуме ЦК КПЧ 5 апреля 1968 г. // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы. / Гл. ред. Н.Г. Томилина - М.: МФД, 2010. - С. 32 - 33.
[27] Информационный бюллетень ЦК КПСС (по международным вопросам). - М., 1987, № 7. - С. 9.
[28] История антикоммунистических революций конца XX века. Центральная и Юго-Восточная Европа / Отв. ред. Ю.С. Новопашин. - М., 2007. - 397 с.
[29] К вопросу о положении в Польской Народной Республике. Выписка из протокола заседания № 210 заседания Политбюро ЦК КПСС от 25 августа 1980 года // РГАНИ. - Ф. 89. Оп. 66. Д. 1. Л. 1.
[30] К вопросу о положении в Чехословакии». Постановление Политбюро ЦК КПСС. 17 августа 1968 г. // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в документах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина -М.: РОССПЭН, 2010. - С. 184-185.
[31] К итогам визита в СССР Первого секретаря ЦК ПОРП т. С. Каня и Председателя Совета Министров ПНР т. Ю. Пиньковского. 31 октября 1980 г. // РГАНИ. - Ф. 89. Оп. 42. Д. 35. Л. 2 - 3.
[32] Коммюнике о советско-чехословацких переговорах // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: МФД, 2010. - С. 324-326.
[33] Кто пригласил в Прагу советские танки? Новые документы о событиях августа 68-го // Известия. -1992, 18 июля. - С. 1, 7.
[34] Мартовско-Апрельский Пленум ЦК КПЧ // Правда. - 1968, 12 апреля. - С. 4.
[35] Материалы XXVI съезда КПСС. - М.: Политиздат, 1981. - 382 с.
[36] Млынарж Зденек. Мороз ударил из Кремля. - М.: Республика, 1992. - 287 с.
см со
О
[37] Мусатов В.Л. «Метаморфозы политики Горбачева» в отношении стран социалистического содружества // Новая и новейшая история. - 2009, № 3. - С. 3-18.
[38] Мусатов В.Л. Размышления о «Пражской весне» // 1968 год. «Пражская весна»: 50 лет спустя. Очерки истории / Отв. ред. Т.В. Волокитина - СПб.: Нестор-История, 2021. С. 233-249.
[39] О развитии обстановки в Польше и некоторых шагах с нашей стороны. Выписка из протокола № 7 заседания Политбюро ЦК КПСС от 23 апреля 1981 года // РГАНИ. - Ф. 89. Оп. 66. Д. 3. Л. 6-7.
[40] Об информации братских партий по итогам встречи в Чиерне-над-Тиссой и совещания в Братиславе. Постановление Политбюро ЦК КПСС. 13 августа 1968 г. // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина - М.: МФД, 2010. - С. 191-193.
[41] Об итогах встречи тт. Андропова Ю.В. и Устинова Д.Ф. с польскими друзьями. Заседание Политбюро ЦК КПСС 16 апреля 1981 года // РГАНИ. - Ф. 89. Оп. 42. Д. 51. Л. 1, 2.
[42] Об итогах переговоров Политбюро ЦК КПСС и Президиума ЦК КПЧ в гор.Чиерне-над-Тиссой и Братиславского совещания представителей коммунистических и рабочих партий социалистических стран. Постановление Политбюро ЦК КПСС. 6 августа 1968 г. // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в документах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: РОССПЭН, 2010. - С. 160-161.
[43] Об указаниях совпослу в Праге о недопустимости антисоциалистических и антисоветских публикаций в чехословацких средствах массовой пропаганды. Постановление ЦК КПСС. 13 августа 1968 г. // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в докладах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина. -М.: РОССПЭН, 2010. - С. 167-169.
[44] Пихоя Р.Г. Москва. Кремль. Власть. 40 лет после войны. - М.: АСТ, 2007. - 715 с.
[45] Платошкин Н.Н. Весна и осень чехословацкого социализма. Чехословакия в 1948-1968 гг. Ч.2. -М.: Русский фонд содействия образования и науке, 2016. - 576 с.
[46] Пленум Центрального Комитета КПСС // Правда. - 1968, 18 июля.
[47] Правда. - 1981, 9 октября.
[48] Пражская весна и международный кризис 1968 года. Статьи, исследования, воспоминания / Гл. ред. Н.Г. Томилина, С. Кернер, А.О. Чубарьян. - М.: МФД, 2010. - 528 с.
[49] Президиуму Центрального Комитета Коммунистической партии Чехословакии. 3 июля 1968 г. // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в документах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина. -М.: РОССПЭН, 2010. - С. 113.
[50] Президиуму Центрального Комитета КПЧ. Постановление Политбюро ЦК КПСС. 19 июля 1968 г. // Чехословацкий кризис 1967-1968 гг. в документах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: РОССПЭН, 2010. - С. 136-137.
[51] Прозуменщиков М. «.Вы поймите, что мы не имели другого выхода». Проблемы разработки и принятия решений высшим советским руководством в ходе чехословацкого кризиса 1968 года» // Пражская весна и международный кризис 1968 года: статьи, исследования, воспоминания / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: МФД, 2010. - С. 18-48.
[52] Протокол о прекращении действия договора о дружбе, сотрудничестве и взаимной помощи, подписанного в Варшаве 14 мая 1955 г., и протокола о продлении срока его действия, подписанного 26 апреля 1985 г. в Варшаве // Правда. - 1991, 2 июля.
[53] Рейган Р. Жизнь по-американски / Пер. с англ. - М.: Новости, 1992. - 740 с.
[54] Речь товарища Л.И. Брежнева // Правда. - 1968, 13 ноября.
[55] Рыжков Н.И. Десять лет великих потрясений. - М.: Книга. Просвещение. Милосердие, 1995. - 576 с.
[56] Совместное письмо ЦК БКП, ЦК ВСРП, ЦК СЕПГ, ЦК ПОРП и ЦК КПСС Центральному Комитету Коммунистической партии Чехословакии // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: МФД, 2010. - С. 156-159.
[57] Стенограмма совещания в Варшаве руководителей ЦК БКП, ЦК ВСРП, ЦК КПСС, ЦК ПОРП и ЦК СЕПГ // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина. -М.: МФД, 2010. - С. 129-142.
[58] Стенограмма совещания в Москве представителей коммунистических и рабочих партий Народной Республики Болгарии, Венгерской Народной Республики, Германской Демократической Республики, Польской Народной Республики и Союза Советских Социалистических Республик. 18 августа 1968 г. // «Пражская весна» и международный кризис 1968 года. Документы / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: МФД, 2020. - С. 232-253.
[59] Уткин А.И. Измена Генсека. Бегство из Европы. - М.: Алгоритм, Эксмо, 2009. - 256 с.
[60] Фалин В.М. Конфликты в Кремле. - М.: Центрполиграф, 1999. - 393 с.
[61] Центральному Комитету Коммунистической партии Чехословакии // Чехословацкий кризис 1967-1969 гг. в документах ЦК КПСС / Гл. ред. Н.Г. Томилина. - М.: РОССПЭН, 2010. - С. 129-131.
[62] Шаттенберг С. Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны. - М.: РОССПЭН, 2018. - 623 с.
[63] Шелест П.Е. Да не судимы будете. Дневники и воспоминания члена политбюро ЦК КПСС. -М.: Центрполиграф, 2016. - 592 с.
[64] Яжборовская И.С. «Социалистическое содружество» и «доктрина Брежнева» // Вопросы истории. -2013, № 9. - С. 3-19.
