CC BY
167
УДК 347.155.5
ДОКАЗАТЕЛЬСТВЕННОЕ ЗНАЧЕНИЕ ЭКСПЕРТНОГО ЗАКЛЮЧЕНИЯ
ПРИ РАССМОТРЕНИИ ДЕЛ, КВАЛИФИЦИРУЕМЫХ ПО СТ. 177 И СТ. 1078 ГРАЖДАНСКОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
EVIDENTIAL SIGNIFICANCE OF EXPERT REPORT FOR LEGAL INVESTIGATION OF CASES CATEGORIZED UNDER THE ARTICLES 177 AND 1078 OF THE CIVIL CODE OF RUSSIAN FEDERATION
М.В. БАЖЕНОВА (M.V. BAZHENOVA)
В статье освещаются проблемы назначения экспертизы (психиатрической, психологической или комплексной психолого-психиатрической) при рассмотрении дел, квалифицируемых по ст. 177 и ст. 1078 Гражданского кодекса Российской Федерации, акцентируется внимание на доказательственном значении результатов экспертизы, а также вносятся предложения по совершенствованию законодательства.
Ключевые слова: судебная психиатрическая экспертиза, судебная психологическая экспертиза, судебная психолого-психиатрическая экспертиза.
The article is devoted to the problems of prescription of forensic examination (psychiatric, psychological or comprehensive psychological and psychiatric examination) for legal investigation of cases categorized under the articles 177 and 1078 of the Civil Code of Russian Federation, makes an emphasis on evidential significance of a forensic examination conclusion, and also submit offers on improvement of current legislation.
Key words: forensic psychiatric examination, forensic psychological examination, comprehensive forensic psychological and psychiatric examination.
Одно из центральных мест в гражданском процессе занимают проблемы доказательств и доказывания. Как известно, в основу решения суда могут быть положены только те сведения о фактах, которые доказаны.
Процессуальный закон устанавливает правило: для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, может назначаться экспертиза (ст. 79 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации (далее - ГПК РФ), ст. 82 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации (далее - АПК РФ). Под специальными знаниями в гражданском и арбитражном процессе понимаются такие знания, которые находятся за пределами правовых знаний, общеизвестных обобщений, вытекающих из опыта людей [1].
Существуют обстоятельства, при наличии которых проведение экспертизы должно быть обязательным. Так, согласно ст. 283 ГПК РФ судья в порядке подготовки к су-
© Баженова М.В., 2010
дебному разбирательству дела о признании гражданина недееспособным при наличии достаточных данных о психическом расстройстве гражданина назначает для определения его психического состояния судебнопсихиатрическую экспертизу.
Наряду с недееспособностью законодатель описывает иные правовые состояния, определяемые медицинским и (или) психологическим критериями. Несмотря на то, что для установления указанных состояний также требуются специальные знания, в законе не закреплены условия для обязательного назначения экспертизы. В частности, к таким состояниям относится состояние неспособности понимать значение своих действий или ими руководить в момент совершения сделки (ст. 177 Гражданского кодекса Российской Федерации (далее - ГК РФ) или причинения вреда (ст. 1078 ГК РФ), которое О.А. Красавчиков более сорока лет назад предложил именовать адееспособностью [2].
В настоящее время ряд авторов считают целесообразным использование именного этого термина для обозначения названного явления [3]. Однако некоторые исследователи признают указанный термин не совсем удачным. Так, Я.Р. Веберс указывает на терминологическое тождество адееспособности и недееспособности [4]. В приведенных суждениях есть рациональное зерно. Согласно правилам морфологии приставка «а» образует существительные и прилагательные со значением отсутствия (то же, что и «не») [5].
Но слово «адееспособность» вполне соответствует требованиям, предъявляемым к употреблению юридических терминов: оно понятно, является точным, устоявшимся в научном обороте, его формулировка является максимально краткой. Выбор этого слова оправдан ещё и тем, что оно является близким по содержанию понятиям «дееспособность», «недееспособность», «ограниченная дееспособность», а для единства терминологии таким понятиям должны присваиваться сходные наименования, по возможности однокоренные [6]. Одновременно с этим термин «адееспособность» достигает своей цели, а именно: показывает специфичность обозначаемого им понятия, его отличие от сходных правовых понятий, на что указывается в юридической литературе [7].
Законодатель в ст. 177 ГК РФ не предусматривает медицинского критерия правового состояния. В связи с существовавшим в советское время и существующим сейчас законодательным пробелом оформилось несколько подходов к пониманию медицинского критерия адееспособности. Одни исследователи полагают, что причиной адееспособ-ности является временное психическое расстройство [8]. Другие связывают адееспо-собность с эмоциональными состояниями [9], реакцией на различные виды лекарственных средств, полученной травмой [10] и т. п. Существует подход, согласно которому причиной этого состояния являются всякие расстройства психики, при которых не осознаются юридические действия [11]. Об этом, в частности, свидетельствует опыт производства судебной психиатрической, а также психолого-психиатрической экспертизы по признанию сделки недействительной. В актах судебной экспертизы отмечается, что
адееспособность может быть обусловлена разнообразными психическими расстройствами: органическими заболеваниями головного мозга, эндогенными заболеваниями (шизофренией) и т. п. [12].
Но любые психические состояния, составляющие содержание медицинского критерия адееспособности, так и останутся безразличными для права в случае отсутствия психологического критерия: неспособности осознавать свои действия и ими руководить. Анализ дел о признании сделок недействительными показал, что в большинстве случаев особенности состояния лиц в момент совершения сделки устанавливались на основании выводов судебно-психиатрической экспертизы (далее - СПЭ) [13]. Более того, как отмечается в литературе, практика Верховного Суда Российской Федерации и Кемеровского областного суда свидетельствует о том, что при вынесении решений без актов СПЭ они подлежали отмене [14].
Однако встречаются случаи, когда суд делает выводы о психическом состоянии лица на основании иных доказательств, не назначая соответствующую экспертизу [15]. В одном из Постановлений суд посчитал, что собранные по делу доказательства (показания свидетелей, факт получения суммы действительной стоимости доли; выписка из истории болезни и направление на медикосоциальную экспертизу) не позволяют сделать вывод о том, что истец в день совершения оспариваемой сделки находился в таком состоянии, что не был способен понимать значение своих действий или руководить ими [16]. Продемонстрированный подход к установлению критериев адееспособности представляется совершенно неприемлемым.
Аналогичные упреки могут быть предъявлены к действиям судьи ФАС Центрального округа [17]. Суд отказал в назначении СПЭ на предмет установления факта способности истицы понимать значение своих действий и руководить ими в момент подачи заявления о выходе из состава учредителей, посчитав, что доказательств, предоставленных в дело, достаточно для подтверждения факта болезни. В качестве доказательств болезненного состояния и состояния сильного душевного волнения суд назвал выписку из истории болезни, пояснения заведующей те-
рапевтическим отделением, поступление истицы в стационар.
Полагаем, что в данном случае судья был обязан удовлетворить ходатайство о назначении комплексной судебной психологопсихиатрической экспертизы (далее -
КСППЭ), поскольку установление состояния истицы требует специальных познаний. Тем более что в доказательствах, на которые ссылается суд, вообще не описывается психологический критерий адееспособности. Известно, что не всякое «болезненное состояние», «нервно-психическое состояние» или «состояние сильного душевного волнения» влечет невозможность осознавать значение своих действий и ими руководить. Так, анализ актов СПЭ по делам о признании сделок недействительными отдельных психиатрических больниц показывает, что может быть признана действительной сделка, совершенная лицом, страдающим психическим расстройством или находящимся в «болезненном состоянии». Среди таких состояний встречались органические заболевания головного мозга, эндогенные заболевания [18].
Представляется, что в процессе рассмотрения дел о совершении сделки или причинении вреда в адееспособном состоянии должны использоваться специальные знания психиатров и психологов, в частности, должна назначаться соответствующая экспертиза.
Но по инициативе судьи экспертиза может быть назначена только в гражданском процессе: согласно ст. 79 ГПК РФ при возникновении в процессе рассмотрения дела вопросов, требующих специальных знаний, суд назначает экспертизу. В соответствии со ст. 82 АПК РФ для разъяснения возникающих при рассмотрении дела вопросов, требующих специальных знаний, суд назначает экспертизу по ходатайству лица, участвующего в деле, или с согласия лиц, участвующих в деле. По своей инициативе арбитражный суд может назначить экспертизу, если её назначение предписано законом или предусмотрено договором, необходимо для проверки заявления о фальсификации представленного доказательства, а также в случае, если необходимо проведение дополнительной или повторной экспертизы. По мнению Е.Р. Россинской, такое положение дел обу-
словлено тем, что в арбитражном процессе обязанность доказывания лежит на лицах, участвующих в деле [19].
Таким образом, арбитражный суд не может по своей инициативе назначить экспертизу в случае, когда существуют сомнения относительно психического состояния лица во время совершения сделки. Хотелось бы думать, что именно этим обстоятельством объясняется то, что в ранее приведенных нами примерах суд делает выводы о психическом состоянии лица на основании представленных сторонами доказательств, не назначая соответствующую экспертизу.
В известной нам литературе не встречается критика подобной деятельности судов. Более того, авторы поддерживают их в таких начинаниях. Так, в одном из комментариев к ГК РФ отмечается, что самыми весомыми критериями для суда при рассмотрении дел по ст. 177 ГК РФ обычно выступают «несоответствие встречных предоставлений», «явная неэквивалентность обмена». Однако впоследствии автор комментария признается, что указанные обстоятельства сами по себе дают повод для признания сделки недействительной не столько по этому, сколько по иным основаниям - заблуждение, обман, насилие и т. д. [20].
Полагаем, что назначение экспертизы в процессе рассмотрения дел о совершении сделки или причинении вреда в адееспособ-ном состоянии не должно ставиться в зависимость от наличия или отсутствия у судьи сомнений относительно психического состояния лица. Доказательственное значение экспертных заключений при рассмотрении дел, квалифицируемых по ст. 177 и ст. 1078 ГК РФ, очевидно. На основании изложенного в ГК РФ (например, в ст. 177 и ст. 1078) требуется закрепить правило о том, что для определения психического состояния гражданина суд обязан назначить экспертизу.
Специальных знаний требует не только вопрос о психическом состоянии лица, но и вопрос о виде экспертизы для установления такого состояния. В связи с этим в процессе судебного разбирательства по делам о совершении сделки или причинении вреда в адееспособном состоянии суд обязан привлекать специалиста (эксперта) - психолога для определения вида судебной экспертизы
(СПЭ, КСППЭ, психологическая экспертиза). Желательно закрепить такую норму, например, в ст. 188 ГПК РФ и ст. 82 АПК РФ. До принятия соответствующих поправок в законодательство необходимо специальное разъяснение Пленумов Верховного Суда Российской Федерации и Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации по применению ст. 177 и ст. 1078 ГК РФ.
1. Треушников М. К. Судебные доказательства.
- М., 1997. - С. 269.
2. Советское гражданское право : учебник для юридических институтов и факультетов / под ред. О. А. Красавчикова. - М., 1968. - С. 262264.
3. Поляков И. Н. Ответственность по обязательствам вследствие причинения вреда. - М., 1998. - С. 110; Булаевский Б. А. Ответственность за вред, причиненный гражданином, не способным понимать значения своих действий // Проблемы гражданского, семейного и жилищного законодательства : сб. статей / под ред. В. Н. Литовкина. - М., 2005. -С. 156; Шепель Т. В. Деликт и психическое расстройство: цивилистический аспект : дис. ... д-ра юрид. наук. - Томск, 2006. - С. 53.
4. Веберс Я. Р. Правосубъектность граждан в советском гражданском и семейном праве. -Рига, 1976. - С. 162.
5. Ожегов С. И. Словарь русского языка / под ред. Н. Ю. Шведовой. - М., 1987. - С. 13.
6. Язык закона / под ред. А. С. Пиголкина. - М., 1990. - С. 107-112.
7. Шепель Т. В. Указ. соч.
8. Советское гражданское право : учебник для юридических институтов и факультетов / под ред. О. А. Красавчикова. - М., 1968. - С. 262264.
9. Белов В. А. Гражданское право: Общая и Особенная части : учебник. - М., 2003. -С. 33; Киселев А. А. Проблемы квалификации недействительности сделки по ст. 177 ГК РФ // Российский судья. - 2005. - № 8. - С. 5 и др.
10. Комментарий к Гражданскому кодексу РФ, части первой / под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. - М., 2006. - С. 534.
11. Шепель Т. В. Указ. соч. - С. 55.
12. Материалы отделения судебно-психиатрических экспертизы Кемеровской областной клинической психиатрической больницы (далее
- КОКПБ) за 2008 г. и отделения судебнопсихиатрических экспертизы муниципальной психиатрической больницы (далее - МПБ) № 12 г. Новокузнецк за период с 2006 г. по 2008 г.
13. Постановление ФАС Уральского округа от
17.05.2006 г. № Ф09-2634/06-С5 по делу
№ А50-24438/04; Постановление ФАС Дальневосточного округа от 08.11.2007 г. № Ф03-А51/07-1/4969 по делу № А51-5231/05-32-100; Постановление ФАС Дальневосточного округа от 27.05.2008 г. № Ф03-А51/08-1/1388 по делу № А51-13448/2006-32-301; Постановление ФАС Волго-Вятского округа от
26.01.2009 г. по делу № А79-2594/2007; Определение Верховного Суда РФ от
06.08.2009 г. № 5-В09-78 // Компьютерная справочно-правовая система «Консультант-Плюс». Судебная практика и др.
14. Шепель Т. В. Указ. соч. - С. 34.
15. Постановление ФАС Московского округа от
14.09.2006 г., 19.09.2006 г. № КГ-А40/8627-06 по делу № А40-9363/05-131-88; Постановление ФАС Центрального округа от
12.01.2005 г. № А54-2003/04-с9 // Компьютерная справочно-правовая система «Кон-сультантПлюс». Судебная практика и др.
16. Постановление ФАС Дальневосточного округа от 25.09.2008 г. № Ф03-А51/08-1/3992 по делу № А51-2217/200836-76// Компьютерная справочно-правовая система «Консультант-Плюс». Судебная практика.
17. Постановление ФАС Центрального округа от
12.01.2005 г. № А54-2003/04-с9 // Компьютерная справочно-правовая система «Кон-сультантПлюс». Судебная практика.
18. Материалы отделения СПЭ КОКПБ за 2008 г. и отделения СПЭ МПБ № 12 г. Новокузнецк за период с 2006 г. по 2008 г.
19. Российская Е. Р. Судебная экспертиза в гражданском, арбитражном, административном и уголовном процессе. - М., 2005. - С. 205.
20. Комментарий к гражданскому кодексу РФ, части первой / под ред. Т. Е. Абовой, А. Ю. Кабалкина. - М., 2006. - С. 535.
