CC BY
20
Н. Л. Огуречникова
Дистрибуция сильных и слабых прилагательных в «Старшей Эдде»
1
Несмотря на постоянный интерес к соотношению двух типов прилагательных в древнеисландском, в скандинавистике до настоящего времени не возникло единства мнений в вопросе о семантике слабых и сильных словоформ, и соответствующие признаки получают противоположные трактовки1.
Распространенная трактовка сильных словоформ как «определенных» основывается на допущении, что местоименная флексия является рефлексом указательного местоимения, некогда образовывавшего единую синтагму с прилагательным (Мейе 1952: 124-130). Данное положение, однако, вызывает тот же вопрос, который поставлен славистами относительно структуры и семантики местоименных прилагательных в славянских языках: характеризуя определенность предмета, местоимение должно было вступать в единую семантическую связь и образовывать единую синтагму не с прилагательным, а с существительным и должно было стать средством грамматического оформления именно последнего (Кукушкина 1993: 48). Компаративисты и раньше обращали внимание на связь флексий в славянских членных формах с относительным местоимением, однако, насколько нам известно, внимание уделялось собственно морфологии, а не вопросу о том, почему и каким образом значение признакового слова могло быть связано с подобной морфологической структурой. Рассматривая возможные механизмы смыс-лообразования, стоящие за указанной моделью, Кукушкина, в частности, указывает на русскую разговорную конструкцию, аналогичную синтагмам, на базе которых могли развиться членные формы: надень кофту новую которую, где относительное местоимение используется как средство идентификации предмета по признаку.
1 Сравним, например, трактовки именных и местоименных форм в указанных исследованиях В. Г. Адмони и М. И. Стеблин-Каменского (Адмони 1978: 25; Стеблин-Каменский 1953: 206).
Какими бы ни были гипотезы о характере местоименной флексии в германских и балто-славянских членных словоформах, их невозможно ни доказать, ни опровергнуть напрямую, тем не менее, материал «Эдды», как кажется, косвенно поддерживает гипотезу о связи древнегерманских членных форм с относительным значением флексий.
2
С различием в синтаксических позициях прилагательных связана разница в отношениях характеризации (Трубецкой 1987: 37, 67). Прилагательное в зависимости от своей синтаксической позиции может выступать в функции определения и в роли признака с сопутствующим семантическим различием, определяющимся типом синтаксической связи (Смирницкий 1957: 173— 174, 231). Предикация всегда связана с волеизъявлением говорящего (Пешковский 1956: 169), с тем, какую дополнительную информацию о денотате он намерен сообщить по своему выбору. В древнеисландском такая информация закреплена за особым лексико-грамматическим разрядом - местоименными прилагательными, которые, вслед за Трубецким, можно назвать признаковыми, в отличие от именных прилагательных, которые являются определительными и употребляются атрибутивно.
Рассматривая предикативное употребление сильных прилагательных, мы будем учитывать типы предикатов, а также любую дополнительную языковую информацию (лексическую, грамматическую, просодическую, информацию, сообщаемую контекстом песни), релевантную для понимания того, каким образом мыслится признак.
Чуть больше половины всех предикативных употреблений сильных словоформ составляют синтагмы с предикатами vera «быть» и verda «становиться»2.
I. Синтагмы с предикатом vera «быть» отличаются разнообразием семантических нюансов; мы разобьем их на четыре основных группы в зависимости от наклонения предиката и состава связки (наличия в составе связки претерито-презентных
2 Н. Ю. Гвоздецкая отмечает, что для древнеисландских глаголов vera и ver6a «не было свойственно закрепление определенного семантического оттенка за определенной ролью в высказывании» и «употребление их в роли связок могло и не сопровождаться каким-либо ослаблением их лексического значения» (Гвоздецкая 1976: 8).
и других глаголов, указывающих на восприятие говорящим предицируемого признака). Такая классификация обусловлена тем, что наклонение (грамматика) и претерито-презентные глаголы (лексика) указывают на отношение говорящего к характеру связи между объектом/субъектом и предицируемым признаком. Такая связь может оцениваться как существующая или не существующая в реальности.
1. Прямое (изъявительное) наклонение. Признак оценивается как реально существующий.
A) Первый тип структур в рамках данной группы - семантически нейтральные синтагмы, где отсутствует дополнительная информация о характере восприятия признака говорящим. Это редкий тип контекстов3.
B) Следующий тип - синтагмы, в которых признак мыслится как зависимый от мнения говорящего, о чем можно судить по контексту. В эту группу входят в основном контексты из «Речей Высокого», максимы, отражающие мнение социума, а также единичные контексты из других песен. К примеру, в вгш. 53 Один сообщает Гейрреду, что дисы разгневаны ^аг го ^к), и поскольку информация о гневе исходит от самого субъекта, пожелавшего сообщить о выбранной предикации, то признак не является семантически нейтральным, зависит от мнения Одина, и его соответствие реальному состоянию Одина возможно, но не обязательно. В Бкш. 42 Фрейр говорит о том, что ночь длинна (1оп§ ег поИ), и выбор признака обусловлен вовсе не временем года (летом ночи короче), а тем, что это ночь в преддверии встречи с Герд, и характеризация по времени оказывается зависимой от эмоционального состояния говорящего.
В «Речах Высокого» условный характер предикативных признаков подчеркивается жанром песни, признаки часто встречаются в суждениях самого общего характера, которые (как и все однозначные утверждения) справедливы лишь отчасти, поэтому и предицируемые признаки отражают лишь типичную оценку прототипической ситуации (или другого расхожего суждения), ограниченную рамками традиционного сознания, что
3 Ргк. 1 Ие1бг уаг ^а У^^огг / ег Ьапп уакпаб1 / ок бшб Ьашате / иш 8акпаб1 «Разъяренным был Вингтор, когда он проснулся и не нашел своего молота» См. также конетксты: Огш. 22, Нау. 47, У8р.8.
говорит об относительности и условности отношений харак-теризации4.
С) Местоименные словоформы часто используются в оценочных синтагмах, когда говорящий обращается непосредственно к характеризуемому объекту/субъекту, сообщая мнение о нем5.
Б) Ряд контекстов связан с семантикой выбора (признака или субъекта-носителя предикативного признака). В контекстах данного типа в придаточных предложениях обычно указывается основание или условие для выбора субъекта, которому может быть предицирован признак6.
4 Hâv. 41 Vâpnom ok vâôom / skolo vinir gleôiaz, / ^at er a sjâlfum synst «Оружию и одежде должны друзья радоваться, это само по себе очевидно»
5 Grm. 51 Olr ertu, Geirr0ôr! «Пьян ты, Гейрред!» (Один о конунге Гейрреде)
Vm. 19 Froôr ertu nu, gestr «Сведущ ты сейчас, гость» (Вафтруднир об Одине)
Ls. 26 [Loki kvaô:] Pegi ^u, Frigg, / ^u ert Fjorgyns mœr /ok hefir œ vergjorn verit «Молчи, Фригг, ты дочь Фьергун и всегда была (и есть -перфект, презенс) похотлива»
Примеры типа Ls.26, где в состав предиката входят наречия, указывающие на постоянный характер предицируемого признака, показывают, что говорящий может считать предицируемый признак постоянной характеристикой денотата, в связи с этим удобно развести понятия предикативного и временного признаков. Предикативный признак, являясь внешним по отношению к денотату, не обязательно является временным, с точки зрения говорящего.
6 Hâv. 8 Hinn er sœl, / er sér um getr / lof ok liknstafi «Счастлив тот, кто себе снискал славу и доброе имя»
Hâv. 89 ^â er jor onytr / ef einn fotr brotnar «конь негоден, если у него одна нога хромает»
Hâv. 23 Pâ er moôr / er at morni k0mr «Тот усталый, кто приходит под утро»
В некоторых контекстах, где отсутствует придаточное определительное, местоименные детерминативы указывают на то, как говорящий оценивает денотативный класс с точки зрения его соответствия преди-цируемой характеристике (оценка распространенности выбранных отношений характеризации).
Hâv. 32 Gumnar margir / erosk gagnhollir «Многие люди взаимно добры»
Е) Часто на оценку признака говорящим указывают наречия меры и степени7.
Р) Часто прилагательное в предикативной позиции имеет зависимое дополнение, указывающее на субъекта-реципиента признака, и признак, таким образом, связан с субъектно-объ-ектной (межсубъектной) семантикой. Говорящий не только выбирает признак для предикации, но и оценивает, по отношению к кому характеризация является справедливой или значимой8.
К данной группе контекстов примыкают структуры с прилагательным уапг «лишенный чего-либо». Данное прилагательное употребляется исключительно предикативно и предполагает,
Háv. 88 Akri ársánom / trúi engi maór, / né til snemma syni: / ... / hstt er ^eira hvárt. «Ранним всходам не верь и сыну до срока: ... каждое опасно».
Затруднения, испытываемые говорящим при выборе правильного признака, - свидетельство тому, что предицируемая характеристика является субъективной и зависит от того, насколько верно говорящий оценивает характеризуемый объект/субъект.
Skm. 12 [Hiróir kvaó] : Hvárt ertu feigr /eóa ertu framgenginn? «Который ты из двух, обреченный на смерть или мертвый?»
7 Vm. 31 ^ví er ^at ж allt til atalt «вот почему все (мы) чрезмерно жестоки»
Háv. 12 Era svá gott, / sem gott kveóa, / ol alda sonom «Не до такой степени полезно, как об этом говорят, пиво для сынов человеческих» Háv. 69 Erat maór allz vesall «Человек не бывает совсем несчастен» Иногда контекст строфы содержит дополнительную информацию о том, в какой мере справедлива выбранная характеристика: Prk. 26 = 28 Át vstr Freyja / átta nóttom, / svá var hón óófús / í jotunheima «Ничего не ела Фрейя восемь суток, вот как ей не терпелось попасть к йотунам (букв.: вот какой она была нетерпеливой в мир йотунов)» Наречия меры (часто, редко) в составе предиката указывают, в какой степени, по мнению говорящего, справедлива выбранная предикация: Háv. 134 opt er gott / ^at er gamlir kveóa «часто хорошо то, что говорят старики»
8 Háv. 91 brigór er karla hugr konom «ненадежен разум мужчин для женщин»
Ls. 31 Flá er ^ér tunga «обманчив язык для тебя»
Hym. 9 er minn frí / morgo sinni / gloggr vie gesti «мой супруг часто скуп по отношению к гостю»
Ls. 31 reióir ro ^ér ssir / ok ásynior «разгневаны на тебя асы и асиньи» Другие контексты данного типа: Ls. 55, Skm. 33, Háv. 37, 103, 153.
что определяя признак, говорящий устанавливает смысловую связь между двумя денотатами9.
О) В контекстах данной группы признак мыслится как зависимый от ситуации.
Предикативный признак может мыслиться и как ситуативно ограниченный, относящийся лишь к определенным действиям субъекта.
Ь8. 29 Шгг егШ, ЬоМ, / ег ^и убга 1е1г / Цо1а 1е1д81аА «Безумен ты, Локи, когда говоришь свои ужасные речи»
Контекст может также указывать на причину возникновения признака (наличие у прилагательного дополнений с предлогом а?) или на условия его реализации (обстоятельства места и времени)10.
2. Сослагательное наклонение глагола-связки указывает, что говорящий оценивает признак как несуществующий в реальности. В зависимости от грамматического времени предиката признак мыслится как возможный или невозможный11.
Ls. 39 Handar em ek vanr «Мне не хватает руки (Я есть лишенный руки)»
Háv. 22 hitki hann veit / er hann vita ^yrpti, at hann er<a> vamma vanr «того он не знает, что ему необходимо знать, - что он не лишен порока».
10 Háv. 69 sumr er af sonom ssll «некоторые находят счастье в детях (букв. от детей счастливы)»
Háv. 103 Heima glaár gumi «Дома радостен человек»
Ls. 45 ^ví em ek hér hróóugr, / at drekka Hropts megir / allir ol saman
«оттого я здесь храбр, что сыны Хрофта пьют пиво все вместе»
Hym. 25 Óteitr jotunn, / er ^eir aptr rero «Невесел (был) йотун, когда они
назад гребли»
Другие контексты данного типа: Prk. 27, Hrbl. 50, Ls. 15.
11 A) Настоящее время глагола-связки.
В контекстах данной группы предикативный признак часто встречается в составе придаточного уступительного (максимы «Речей Высокого») и оценивается как возможный и вероятный. Háv.36 = Háv.37 Bú er betra, ^ótt lítit sé «Дом лучше иметь, даже если он мал»
Аналогичный контекст - Háv. 69.
Ls. 15 Bragi bekkskrautuór! / vega ^ú gakk, ef ^ú <v>rei5r sér «Браги, приросший к скамье! Биться иди, если ты храбрый» Hrbl.4 dauó hygg ek at ^ín móóir sé «я думаю, что мертва твоя мать» При этом контекст также может указывать на субъекта-реципиента признака (сравним с 1. F) и на условия возникновения признака:
3. Императив. Признак мыслится как несуществующий в действительности, но обязательный (в основном конструкции с прилагательным heill «целый, здоровый»).
Hym. 11 Ver ^ú heill, Hymir «Будь здоров, Хюмир»
Сходные конструкции: Ls. 53, Skm. 37, Vm. 6, Háv. 164
4. Б0льшую часть структур с предикатами, осложненными претерито-презентными глаголами, составляют синтагмы, где в состав предиката входит глагол skulu «долженствовать». Как и в случае косвенных наклонений глагола-связки, претерито-пре-зентные глаголы характеризуют признак как не существующий в реальности, но обязательный, желательный, возможный (в зависимости от лексического значения глагола).
А) Skulu vera в сочетании с прилагательным. Отношения характеризации, по мнению говорящего, отсутствуют, но являются обязательными12.
Háv. 162 ^ó sé ^ér göö ef f>ú getr, / nyt ef ^ü nemr; / ^örf ef ^ü ^iggr «Всё же («Речи Высокого») были бы для тебя хороши, если ты их услышал, полезны, если ты их запомнил, полезны, если ты их понял» В рамках данной группы встречаются контексты, указывающие на выбор одного из двух (нескольких) признаков, допускаемых говорящим:
Vm. 6 hitt vil ek fyrst vita, / ef ^ú fró0r sér / eöa alsviör, jötunn «Вот что я хочу сначала узнать, умный ты или премудрый, йотун» B) Прошедшее время глагола-связки указывает на то, что признак мыслится как невозможный.
Ls. 54 Ein f>ú vsrir, /ef ^ú svá vsrir, / vör ok gröm at veri «Не стал бы я говорить, если бы ты была недоступной и грозной для мужа» Другие контексты такого типа: Hrbl. 9, 18.
12 Grm. 3 Heill skaltu, Agnarr, / allz ^ik heilan biör Veratyr vera «Ты обязательно должен быть здоров, Агнар, ведь здоровья тебе желает Вератюр»
Сходные контексты: Háv. 6, 46, 103.
В синтагмах с глаголом skulu в составе предиката встречается наречие ж «всегда», классифицирующее отношения характеризации как обязательные и постоянные
Skm. 31 Meö ^ursi ^nhöföuöum / ^ú skalt ж nara, / eö<a> verlaus vera! «Ты должна всегда влачить существование с трехголовым турсом или быть незамужней!» Отношения характеризации могут расцениваться говорящим как желательные, показателем этого выступает оптатив претерито-презентного глагола.
Háv.15 Pagalt ok hugalt / skyli fijóóans barn / ok vígdjarft vera; / glaör ok reifr / skyli gumna hverr, / unz sinn biör bana «Спокойным и вдумчивым
B) В составе связки встречается также другой претерито-презентный глагол, шипи «намереваться», а также слабый глагол уЩа «хотеть», и отношения характеризации осмысляются как потенциальные или желательные соответственно. В случае шипи «намереваться» также заметно ослабление лексической семантики глагола, когда он выступает в функции связки, поэтому отношения характеризации различаются лишь в зависимости от времени и наклонения и оцениваются как возможные или невоможные.
1) Мипи. Настоящее время, изъявительное наклонение13.
2) УЩа «хотеть, желать»14
II. Предикативные структуры со связкой уегба «становиться» малочисленны, менее разнообразны по
лучше быть отпрыску конунга и храбрым в бою; радостным и веселым лучше быть каждому человеку до своей смерти.» Сходные контексты: Háv.6, 54 = 55, 56.
13 Háv. 162 ljóóa ^essa munóu, Loddfafnir, / lengi vanr vera «в заклинаниях этих, Лодфафнир, ты будешь долго нуждаться (т. е. эти заклинания будут тебе неизвестны)»
Характеризация может оцениваться как постоянная: Ls. 13 Iós ok armbauga / mundu ж vera / beggja vanr, Bragi «Ни коня, ни кольца никогда у тебя не будет, Браги (букв. Браги, ты всегда будешь нуждающимся как в коне, так и в кольце)»
Munu может входить в состав связки в форме претерита оптатива, при этом отношения характеризации оцениваются как невозможные: Hrbl. 23 Pórr kvaó: Ek var austr / ok jotna baróag / brúóir bolvísar, / er til bjargs gengo; / mikil myndi rett jotna, / ef allir lifói «Тор сказал: Я был на востоке и бил злобных жен великанов, когда они шли к горам (место, где живут горные великаны - Н.О.); большим был бы род великанов, если бы все они жили»
14 Háv. 103 Heima glaór gumi / ok vió gesti reifr, / sviór skal um sik vera, / minnigr ok málugr, / ef hann vill margfróór vera «Дома должен быть радостен человек и с гостем приветлив, разумным должен быть сам, памятлив и речист, если он хочет быть очень мудрым»
В данном случае предицируемая семантика волеизъявления, включение предикации в состав придаточного цели (несмотря на формально условную структуру), а также указание условий, соблюдение которых необходимо для выполнения этой цели, свидетельствует о том, что говорящий связывает предикацию (vera margfróór «быть мудрым») с внешней оценкой, и наличие предицируемого признака ставится в зависимость от чужого восприятия субъекта, потенциального носителя предикативного признака.
сравнению со структурами первой группы (I), однако их отличают те же семантические и структурные особенности, которые отмечены нами при анализе синтагм со связкой vera «быть».1
III. В оставшихся структурах, число которых чуть меньше, чем число структур с составным именным сказуемым со связками vera «быть» и verda «становиться», характер смысловых отношений между актантами определяется особенностями синтаксических конструкций. Все конструкции синтаксически однообразны и связаны с тремя типами: 1. Nominativus Dúplex, 2. Accusativus Dúplex 3. Accusativus cum Infinitivo. Далее мы будем рассматривать типы семантических отношений признаков
15 1. Изъявительное наклонение глагола-связки.
A) Нейтральные структуры.
Prk. 13 Reiö varö ^á Freyja / ok fnása0i «Гневной стала тогда Фрейя и фыркала»
Сходные контексты: Háv. 14, 47, 53; Skm. 25, Vsp. 41.
B) Предикация в составе главного предложения в сочетании с придаточным условия, ограничивающим отношения характеризации:
Háv. 55 ^víat snotrs mannz hjarta / verör sjaldan glatt, / ef sá er alsnotr er á «поскольку редко становится радостным сердце умного человека, если тот очень умен, кому оно принадлежит»
C) Выбор субъекта-носителя предикативного признака
Háv. 74 Nótt verör feginn / sá er nesti trúir «Ночью радостен тот, кто верит запасам»
D) При прилагательном возможны дополнения, указывающие на условия возникновения признака и на оценку меж-субъектных отношений говорящим
Háv. 57 maör af manni / verör at máli kuör, / en til drelskr af dul «Человек становится умным, беседуя с другим, и очень глупым от молчания»
2. Императив. Признак оцениватся как несуществующий, но настоятельно рекомендуемый.
Háv. 128 illo feginn veröu aldregi «Дурному не радуйся никогда (букв. дурным доволен не становись никогда)». В данном случае харак-теризация предполагает оценку отношения субъекта-носителя признака к денотативному признаку внешнего объекта (illt - «дурное»).
3. Наличие претерито-презентных глаголов в составе связки характеризует признак как потенциальный (не существующий в момент речи).
Ls. 5 auöigr veröa / mun ek i andsvörom, / ef ^ú mslir til mart «Богатым я намереваюсь быть в ответных речах, если ты будешь много говорить»
и предикатов, следуя указанной синтаксической классификации конструкций.
1. Двойной именительный.
A) Синтагмы с предикатами механического (физического) действия, включая предикаты движения и положения в пространстве. В таких синтагмах признак мыслится в связи с глагольным действием, то есть семантические отношения внутри конструкции говорят о существовании определенного условия для установления (возникновения) отношений характеризации. Этим условием оказывается действие характеризуемого субъекта, и признак оказывается зависимым от реализации (актуализации) другого признака субъекта, а именно - признака, соответствующего семантике глагола. Таким образом, предици-руемый признак условен, не является автономной характеристикой своего носителя и обретает значимость только при условии реализации другого признака16.
В синтаксических структурах данной группы (как и в структурах с составным именным сказуемым) встречаются наречия, указывающие на постоянный характер предицируемых признаков (глагольных и именных).
Grm. 22 Valgrind heitir, / er stendr velli a / heilög fyr helgom durom «Вальгринд зовутся, стоят в чистом поле, священные перед священными дверьми»
Утверждение о врёменном характере предикативного признака, обозначенного сильным прилагательным, в конструкциях с синтетическим характером предикации было бы в целом неправильным. Признаки (именной и глагольный) могут быть и постоянными, кроме того, в контексте может и не быть показателей постоянного характера глагольного действия, и тем не менее признаки мыслятся как постоянные, и такой тип
16 Примеры предикатов и предикативных признаков, встречающихся в данном типе конструкций: ?ага, коша ЬеШ «ехать, приходить целым и невредимым» (Уш. 4); ]эгиша ^шт^аИг «сидеть не тревожась» (Иау. 30), а (БаИг «сидеть довольным» Уш. 41; ЬагйеНг «сидеть счастливым как дитя» Иуш. 2; кугг «сидеть спокойным» Иуш. 19.5), 81а^а (гсуок fagг «стоять очень красивым» У8р. 31, ЬегЬетп «стоять с голыми ногами» ИгЬ1. 6, а^уагй" «стоять полностью черным» Иуш. 18.5-19.4; 33), ЬаШаибг «лечь полумертвым» (Иуш.37).
контекстов, хотя и не является самым распространенным, но регулярно встречается в «Эдде»17.
Помимо предикатов движения и положения в пространстве в составе этой группы возможны и другие предикаты: rísa hardr «встать суровым» (Hym. 31); draga svangr «тащить голодным» (Grm. 37); drekka gladr «пить радостным» (Grm. 18); vega reidr «сражаться яростным» (Ls. 18), látast af frrekinn «спускаться (с коня) жаждущим (мести)» (Grm. 17); finnast vígs ótraudr «сходиться жаждущим битвы» (Skm. 24) и др. Возможно наличие претерито-презентного глагола, подчеркивающего условный характер предикации18.
B) Синтагмы с предикатами ментального восприятия семантически прозрачны, предикативный признак в них мыслится за-
17 Vm. 48 hverjar ro ^œr meyjar / er liôa mar yfir, / froôgeôjaôar fara? «что это за девы, которые парят над морем, мудрые движутся?»
Вопрос Одина касается не конкретного факта, а модели мироздания, и парящие над морем девы присутствуют в этой модели не только в момент, когда Вафтруднир и Один состязаются в мудрости. В связи с этим глагольное действие, без сомнения, мыслится как непредельное, несмотря на отсутствие каких-либо маркеров аспектуальности. Другой пример постоянных предикативных признаков: Vsp. 19 har baômr, ausinn hvitaauri; /... / stendr œ yfir grœnn / Urôar brunni «высокое древо, омытое светлой влагой, ... стоит вечно зеленое над источником Урд». В составе предиката возможен глагол skulu «долженствовать», подчеркивающий обязательности отношений характеризации:
Vm. 16 Îfing heitir а, /... /opin renna hon skal um aldrdaga, /verôrat iss a a «Ивинг зовется река, ... открытая должна она течь вечно, не будет льда на реке» В данном случае о постоянном характере отношений характеризации говорит сочетание um aldrdaga «до конца времен».
18 Vm. 24 knatto vanir vigspa / vollo sporna «могли ваны, возвещающие о войне, идти по равнине».
Вельва, описывая картину первой в мире войны, говорит об определенном моменте в прошлом: brotinn var borôveggr / borgar asa «сломана была стена крепости асов». Признак vigspa «возвещающий о войне» мыслится именно в связи с указанным моментом, однако в тот момент, о котором говорила Вельва, асы еще не шли по равнине, и признак остался потенциальным (уже могли идти, но пока еще не пошли). Глагол kna «мочь» указывает на наличие в прошлом реальной возможности для реализации потенциального признака, связанного с глагольным действием.
висимым от внешнего восприятия (предикаты: ^укк]а, 8упа81 «казаться, оцениваться как», «думать»)19.
2. Двойной винительный. Основная часть структур этой группы в соответствии с классификацией, приведенной в синтаксических исследованиях А. В. Попова (Попов 1881: 251), относятся к типу конструкций со вторым винительным, являющимся предикативным определением (приложением) к первому. Разграничение двойных винительных и вторых винительных удобно, поскольку между этими типами синтаксических конструкций существует очевидное семантическое различие. Именно по этой причине классификация Попова принята синтаксистами, при этом двойные винительные иногда называют двойными объектными винительными (Крысько 1997: 39-40), что в большей степени соответствует семантике этой конструкции.
А) Двойной объектный винительный. Структуры данного типа единичны20.
19 Vsp. 32 Varö af ^eim meiöi / er mrer syndiz, / harmflaug hsttlig «Стало то древо, которое казалось стройным, вредоносной стрелой» Háv. 28 Froör sá ^ykkiz / er fregna kann / ok segja it sama «Мудрым считается тот, кто умеет спросить и ответить»
Grm. 21 árstraumr < ^ikkir> ofmikill / valglaumi at vaöa «убитым воинам течение кажется слишком сильным, чтобы перейти реку» Hym. 15.5-16.4 ^ótti három / Hrungnis spjalla / verör Hlörriöa / vel fullmikill «показалась седому товарищу Хрунгнира еда Хлорриди очень питательной».
Háv. 47 auöigr Ixittuniz / er ek annan fann / maör er mannz gaman «считал себя богачом, встретив другого, человек человеку радость» Háv. 30 margr ^á froör [jikkiz, / ef hann fregin erat «многие кажутся мудрыми, если их не спрашивают».
К этой группе предикативных синтагм примыкает один контекст со сложным сказуемым vilja heitinn horskr «хотеть называться умным»: Háv. 63 Fregna ok segja / skal frööra hverr, / sá er vill heitinn horskr «Спросить и ответить следует каждому мудрому человеку, если он хочет, чтобы его назвали умным» Мы уже рассматривали подобные типы контекстов, анализируя синтагмы с составным именным сказуемым со связкой vera (I. 4. B, Háv. 103; I. 1. D). С одной стороны, наличие признака ставится в зависимость от соблюдения определенных условий (от реализации других признаков субъекта). С другой стороны, признак связывается с внешней оценкой, с чужим мнением, а не с реальными свойствами субъекта. Кроме того, признак рассматривается как желаемый, а не как реально существующий благодаря наличию глагола vilja «хотеть».
В) Второй винительный. Основную часть конструкций этой группы составляют синтагмы с предикатами зрительного и ментального восприятия, а также синтагмы с предикатами вербального выражения мнения, где признак зависит от внешней оценки (чужого мнения) или от внешнего восприятия21.
3. Винительный с инфинитивом в неосложненном виде -редчайшее явление в «Эдде»22.
20 Vsp. 35 Hapt sá hón liggja / undir hvera lundi, / lœgjarn líki / Loka á|ekkian «Пленника она видела, лежащего под деревьями в роще, тело коварное (букв. «жаждущее яда, то есть коварства»), сходное с Локи» Указанная синтагма из «Прорицания Вельвы», самой архаичной из песен «Эдды», является уникальной по степени синтетичности. В одной строке умещается сразу несколько синтаксических структур, синтез которых ведет к смысловой многогранности возникающего речевого образа:
1) Первый объектный винительный, осложненный инфинитивом: Sá hón hapt liggja «Видела она пленника лежащего» (Acc. + Inf.)
2) Дополнительный объектный винительный, осложненный вторым винительным (или предикативным признаком) с зависимым дополнением: Sá hón lœgjarn líki Loka á^ekkian «Видела она коварное тело, сходное с Локи»
21 Предикаты зрительного и ментального восприятия: Skm. 23=25 Sér ^ú ^enna mœki, / mœr, / mjóvan, málfan «Видишь ты, дева, меч, цветной, украшенный орнаментом».
Hrbl. 13 Harm ljótan mér |ikkir í ^ví, / at vaôa um váginn til ^ín «Большой вред я нахожу в том, чтобы идти к тебе через пролив». См. также следующие контексты: Hrbl. 20; Vm. 2; Skm. 5. Предикаты вербального выражения мнения: kveôa «говорить», segjast «сообщать о себе», telja «говорить», kalla «звать» и др. Ls. 45 Byggvir ek heiti, / en mik bráóan kveôa / goô oll ok gumar «Меня называют Бюггвиром, и говорят, что я вспыльчивый, все боги и люди» Vm. 26 Segôu ^at it fjóróa, / allz ^ik frôôan kveôa «скажи четвертое, если говоришь, что ты мудрый»
Segôu ^at it ^riôja, / allz ^ik svinnan kveôa «Скажи третье, если говоришь, что ты умный»
См. также следующие контексты: Vm. 24 ;Hym. 28; Háv. 12; Hym. 20; Skm. 19; Skm. 4; Prk. 17; Ls. 52
В конструкциях данного типа возможны и другие предикаты, в основном это предикаты принадлежности (eiga «владеть», hafa «иметь»), также предикаты механического действия и некоторые другие. Однако структуры с предикатами данного типа единичны.
22 Skm. 6 Í Gymis gorôom / ek sá ganga / mér tiôa mey «Во владениях Гюмира видел я дорогую для меня деву».
3
Обращаясь к сравнительному анализу атрибутивных употреблений сильных и слабых прилагательных, следует отметить отсутствие предикатов речи в структурах, где слабое прилагательное выступает в роли определения к объекту. В то же время предикаты указанной семантики встречаются в сочетании с сильными прилагательными, хотя такое сочетание не является распространенным23.
Кроме того, в отличие от слабых прилагательных, сильные прилагательные не встречаются в конструкциях Dativus Qualitatis, что может объясняться субъективным характером признака, обозначаемого сильной формой:
Háv. 22 Vesall madr / ok illa skapi / hl^r at hvívetna «Убогий человек и с дурным нравом смеется над всеми»
В субъектных структурах также встречаются контексты, где признак, обозначенный сильным прилагательным, мыслится как
Доверяя дифференцирующей функции фразового ударения, мы можем считать, что характеристика tiö «дорогая» в данном случае является определением, а не предикативным признаком, и конструкция является редким случаем простого винительного с инфинитивом. В основном эта конструкция встречается в осложненном виде, со вторым винительным (или предикативным признаком):
Hav. 97 Billings mey / ek fann beöjom a / solhvita sofa «Билинга дочь я нашел на кровати солнечно-светлую спящей».
23 Skm. Seztu niör / en ek mun segja ^er / svaran susbreka / ok tvennan trega «Садись (вниз), и я могу рассказать тебе о глубокой печали, о тяжелом горе»
Ls. 29 ffirr ertu, Loki, / er ^u yöra telr / ljota leiöstafi «Безумен ты, Локи, когда говоришь свои ужасные речи»
В структурах, где слабая словоформа является определением к объекту, также отсутствует группа предикатов, связанных с семантикой выбора (хотя в ряде случаев, возможно, косвенно), однако такие предикаты встречаются в объектных структурах с сильными словоформами. Возможно, это связано с тем, что выбор производится на основе признака и предполагает субъективную оценку по признаку. Hav. 130 ef ^u vilt ^er goöa kono / kveöja at gamanrunom «если ищешь встречи с хорошей девой для тайных игр»
Grrm. 8 en ^ar Hropt / kyss hverjan dag / vapndauda vera «и там Хрофт выбирает каждый день погибших в битве мужей»
результат визуального восприятия, несмотря на свой при-субстантивный характер24.
При рассмотрении функционального противопоставления сильных и слабых прилагательных в языке «Эдды» обращает на себя внимание характер семантического ограничения данной оппозиции. Слабые словоформы не связаны с семантикой внешнего восприятия или оценки, соответствующие признаки всегда обозначаются сильными прилагательными25.
4
Рассмотренный материал позволяет предположить, что противопоставление сильных и слабых прилагательных в языке «Эдды» было связано с характером осмысления признака. Признаки, обозначаемые слабыми прилагательными, мыслились как внутренние, данные в субстанции, не зависящие от внешнего восприятия. Напротив, признаки, обозначенные сильными
24 Hav. 93 opt fa a horskan, / er a heimskan ne fa, / lostfagrir litir «Часто умного волнует то, что не волнует глупого, - оттенок кожи» Интересно также обратить внимание на актуальное членение данной синтагмы, при котором грамматический субъект с семантической точки зрения является объектом оценки и по этой причине выносится говорящим в рему.
25 Признаки теплового восприятия: heitr «горячий, обжигающий» (Grm. 1), svalr «холодный» (Vsp. 3, Grm.7); varmr «теплый» (Vm. 26) Признаки параметрической оценки: djupr «глубокий» (Alv. 12, 24, Hrbl. 18, Hym. 5); fullr «полный» (Hav. 69, Hrbl. 26); hallr «неполный» (Hav. 52); halfr «половинный» (Grm. 14, Hav. 52, 53, 59, Skm. 42, Hym. 26); har «высокий» (Vsp. 19, 46, 57, Hav. 119, 152, Grm. 17), jafnhofugr «равный по весу» (Skm. 21); endlangr «длиной от одного конца до другого» (Prk. 27, Skm. 3); langr «длинный, долгий (пространственная и временная оценка)» (Ls. 6, 35, 62); mi6r «серединный» (Vsp. 6, Prk. 9); ofanver6r «верхний» (Skm. 31); seinn «поздний» (Hrbl. 50); skammr «короткий» (Hav. 74, Hym. 15, Hrbl. 59); tvennr «двойной» (Skm. 29); valr «овальный» (Hym. 31); vi'6r «широкий» (Vsp. 63, Grm. 8) и др. Оценка субъекта по его речевым проявлениям: hra6msltr «хвастливый» (Hav. 6); hrresinn «хвастливый» (Hav. 6); hs6inn «насмешливый» (Hav. 31); malugr «разговорчивый» (Hav. 103); Jogull «молчаливый» (Hav. 6, 15); or6bsginn «резкий на словах» (Hym. 3) и другие.
С семантикой выбора из ряда (класса) связаны все местоименно-указательные прилагательные «Эдды»: allr «весь, целый», hverr «каждый», annarr «другой», ba6ir «оба», gorvallr «абсолютно весь», margr «многий», sumr «некоторый», far «немногий» и др.
прилагательными, мыслились как внешние, зависящие от восприятия, и поскольку восприятие предполагает наличие воспринимающего субъекта, то признаки, обозначенные сильными прилагательными, были субъективными, связывались с субъ-ектно-объектной и оценочной семантикой (в отличие от признаков, обозначенных слабыми прилагательными, которые мыслились как объективно данные в мифологических субъектах). Сильные словоформы в «Эдде» обозначали внешние, предметно-относительные признаки, структурно-семантическое поле сильных словоформ было связано с субъектно-объектной (межсубъектной) и оценочной семантикой 6.
Функциональная специфика сильных словоформ в «Эдде» возвращает нас к вопросу об их морфологической структуре. Если местоименной структуре сильных словоформ соответствовала относительная семантика, то признаки, обозначенные сильными прилагательными, должны были быть связаны именно с ситуацией выбора и/или идентификации и, следовательно, предполагали наличие субъекта, который устанавливал наличие признака и идентифицировал предмет-носитель признака. Таким образом, местоимение, входившее в морфологическую структуру сильных словоформ, указывало на наличие субъекта, производящего оценку по признаку, в связи с чем признаки должны были мыслиться как внешние, предметно-относительные, связанные не с объективными свойствами (природой) субъекта, а с его внешним восприятием, с субъективной оценкой, мнением субъекта, который устанавливал наличие или отсутствие у предмета того или иного признака, о чем и говорит материал «Старшей Эдды».
26 Другой точки зрения придерживается Е. С. Кубрякова: «исходные формы прилагательных - формы сильного типа - использовались для простой констатации какого-либо признака, формы же ... слабого склонения, ... служили для введения того же признака как специфического для определяемого предмета, т. е. с оценкой его важности, существенности, неотчуждаемости. Сильный атрибут - это констатирующий атрибут, слабый - оценочный» (Историко-типологическая морфология 1977: 342). Мы не находим в «Старшей Эдде» материала, подтверждающего указанную точку зрения, и анализ словоупотреблений приводит нас к другому выводу: слабый атрибут - это констатирующий атрибут, а сильный - предметно-относительный, он связан с семантикой внешнего восприятия и в ряде случаев бывает оценочным.
У нас нет никаких оснований для гипотез о характере синтагм, на базе которых развились германские членные словоформы, поэтому мы не вступаем в спор с Мейе и не утверждаем, что местоименные флексии древнеисландских членных словоформ были связаны именно с относительными и. е. основами *kwi-/kwo-, а не с указательными *1е-Ло-. Очевидно, что местоименная флексия вполне могла быть указательной, но при этом признаковое слово могло развить относительное значение, связанное с относительной структурой исходной синтагмы (обратим внимание на наличие указательного местоимения в обороте тот, который). Рассматривая дистрибуцию сильных и слабых словоформ в «Эдде», мы хотим лишь привлечь внимание к тому обстоятельству, что язык «Старшей Эдды» говорит о вероятном функциональном сходстве германских местоименных прилагательных с местоименными прилагательными языков балто-славянской группы, вопреки точке зрения, представленной в (Прокош 1966: 59; Сравнительная грамматика 1966: 282).
Литература:
Адмони 1978 - Адмони В. Г. Монофлексия // Историко-типологичес-кая морфология германских языков. Именные формы глагола. Категория наречия. Монофлексия. М.: Наука . Гвоздецкая 1976 - Гвоздецкая Н. Ю. «Синтаксическая структура древнеисландских адъективно-субстантивных словосочетаний». Автореферат дисс. М . Историко-типологическая морфология 1977 - Историко-типологичес-кая морфология германских языков. Фономорфология. Парадигматика. Категория имени. М.: Наука. Крысько 1997 - Крысько В. Б. Исторический синтаксис русского
языка. Объект и переходность. М.: Индрик. Кукушкина 1993 - Кукушкина О. В. К вопросу о возникновении славянских членных форм прилагательных и перфективирующей функции глагольных приставок // Исследования по славянскому историческому языкознанию. М.: МГУ . Мейе 1952 - Мейе А. Основные особенности германской группы языков. М.: Изд-во иностранной лит-ры. Пешковский 1956 - Пешковский А. М. Русский синтаксис в научном освещении. М.
Попов 1881 - Попов А. В. Синтаксические исследования. Воронеж. Прокош 1966 - Прокош Э. Сравнительная грамматика германских
языков. М.: Изд-во иностранной литературы. Смирницкий 1957 - Смирницкий А. И. Синтаксис английского языка. М.: Изд-во литературы на иностранных языках.
Сравнительная грамматика 1966 - Сравнительная грамматика германских языков. Т. IV. Морфология. М.: Изд-во АН СССР. Стеблин-Каменский 1953 - Стеблин-Каменский М. И. История скандинавских языков. М.-Л.: Изд-во АН СССР. Трубецкой 1987 - Трубецкой Н. С. Избранные труды по филологии. М.: Прогресс.
Издания древнеисландских памятников:
Helgason Jon (ed.) Eddadigte. Völuspa, Havamal. K0benhavn - Oslo:
Munksgaard. 1955. Helgason Jon (ed.) Eddadigte. II Gudedigte. K0benhavn - Oslo:
Munksgaard. 1961. Helgason Jon and Holtsmark, Anne (eds.) Snorri Sturluson. Edda.
K0benhavn - Oslo: Munksgaard. 1969. Kuhn, Hans (ed.) EDDA. Die Lieder des Codex Regius nebst verwandten Denkmälern. Herausgegeben von Gustav Neckel. (5th edition). Heidelberg: C.Winter. 1983.
Сокращения:
Alv. - Alvissmal "Речи Альвиса"; Grm. - Grimnismal "Речи Грим-нира", Hav. - Havamal "Речи Высокого" ; Hrbl. - Harbarösljöö "Песнь о Харбарде"; Hym. - Hymiskviöa "Песнь о Хюмире"; Ls. - Lokasenna "Перебранка Локи"; Skm. - För Skirnis "Поездка Скирнира"; Vm. -Vaf^ruönismal "Речи Вафтруднира"; Vsp. - Völuspa "Прорицание Вельвы"; Prk. - Prymskviöa "Песнь о Трюме".
