CC BY
108
Вестник Самарской гуманитарной акалемии. Серия «Психология». 2015. № 1(17)
ПЕДАГОГИЧЕСКАЯ ПСИХОЛОГИЯ EDUCATIONAL PSYCHOLOGY
УДК 159.955
ДИСТАНЦИОННАЯ ПОДГОТОВКА МЕТОДОАОГОВ ДАЯ АНААИТИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ: ПРОБАЕМА И ПРОЕКТНЫЕ ПРЕДПОСЫАКИ
© О. С. Анисимов
Анисимов Олег Сергеевич доктор психологических наук, профессор действительный член Международной академии акмеологических наук, Российской экологической академии,
профессор кафедры акмеологии и психологии профессиональной деятельности Российская академия Госслужбы при Президенте РФ e-mail:
В статье рассматривается возможность листании-онной формы метололотической полготовки аналитических калров; освещены прелпосылки перехола к масштабной трансляиии метолологических основ, базирующихся на культуре мышления и мыслетехни-ке; описана структура листаниионного обучения и контроля усвоенных знаний; анализируется объективная необхолимость выращивания элиты в среле уп-равлениев.
Ключевые слова: рефлексивно-мыслительная работа, механизм реконструирования, методологическая практика, этапность, культура мышления, дистанционная форма, управленческий процесс.
Дистанционная форма реализации образовательной функции обладает значительным опытом и опирается на оформленность соответствующих технологий [1; 38; 49]. В простейшем случае подготавливается учебный материал, выступающий как результат «конструирования», особой работы с текстами, выражающими представления по теме, в том числе выделения наиболее значимого и наиболее определенного и точно выраженного соотнесения и взаимозависимого целого выделенных компонентов, а затем определяется последовательность компонентов и типовых задач, предлагаемых ученикам, как потребителям, а так же последовательность ориентиров для самоорганизации потребителей и методических указаний, выполнение которых ведет к успешности понимания учебного комплекса и решения контрольных задач.
The Bulletin of the Samara Humanitarian Academy. A series Psychology. 2015. No 1 (17)
Возникает вопрос: возможно ли дистанционное обучение применительно к подготовке, как решающих аналитические задачи и проблемы в рамках современных представлений о профессионализме, его начальном уровне и с установкой на рост профессионализма? Сложившаяся практика самостоятельного вхождения в методологическое пространство и использования «помощи» более подготовленными участниками методологического движения остается, по преимуществу, крайне индивидуализированной, сложной и долговременной [9; 59]. Входящий встречается не просто с некоторыми фиксированными знаниями и языковой парадигмой, ее версиями, на которые опираются участники методологической работы. Он встречается с индивидуализированными образцами мыслительной и рефлексивно-мыслительной работы в дискуссиях и в индивидуальных усилиях, процессуальный рисунок которых, форма которых, механизм которых крайне сложен для реконструирования. Начинающий теряет почву в попытках понимания, не знает, как организовать свое слежение за мыслью в динамически протекающей дискуссии, за применяемыми языковыми средствами, привлекаемыми из множества профессиональных языков, прежде всего, относящихся к гуманитарным наукам. Привычка выделять компактный и строго определенный результат дает сбои, так как он зависим от пути прихода к нему и ситуативности этого пути. Тем более, что в дискуссиях и во взаимодействиях в целом процесс определяется огромным количеством «деловых» и субъективных факторов, влиянием индивидуального мыслительного опыта. Чтобы ощутить указанные сложности следует появиться либо на дискуссионные циклы, либо на игромодельные циклы, которые насыщены установками и напряжением постановки проблем высокого уровня [29; 62]. Только тот, кто становится либо очарованным тонкой архитектоникой коллективной мысли и индивидуальными образцами опытных методологов, либо тот, кто интуитивно чувствует высочайшую перспективность и даже эффективность подобного интеллектуального самовыражения и прихода к подлинным мыслительным результатам, либо тот, кому удается уподобиться отдельным «фигурам» мыслительного процесса и даже получить хотя бы удачный и замеченный другими небольшой результат и т. п., тот остается, тратит время и усилия в адаптации, прохождение «вовнутрь» сообщества.
Привлекательность мыслительной работы для определенного слоя людей дополняется требованиями возрастающего объема и установкой на качество интеллектуальной работы в большинстве типов деятельности, не только научной, педагогической, но и аналитической, инженерной, врачебной, управленческой и многих иных. В конце XX и в начале нашего века резко возрастает аналитическая составляющая деятельности и ее роль в придании деятельности качественного уровня, быстро растет масштаб обособленной аналитической деятельности в рамках соответствующих организационно-технических сред. Поводов для профессионализации аналитической практики становится все больше. В конце 2013 года была проведена первая научно-практическая конференция по аналитике как фактору развития страны и обеспечения ее безопасности [50]. Учитывая опыт методологического движения, сложившегося в нашей стране в середине 50-х годов XX века и внутренней трансформации мыслетехники, в том числе технологическое оформление наследия немецкой
классической философии, особенно «абсолютного метода» Гегеля, мы ввели установку на «разумную» форму использования культуры мышления в аналитической практике, на сущностную «перепарадигматизацию» механизма аналитики [3].
Тем самым, наступает время не только ответственной аналитики как условия качественного совершенствования процессов разработки и принятия решений судьбоносной направленности, но и резкого расширения внедрения моментов методологического мышления в профессиональную мыслительную практику, придания культуре мышления статуса обязательного компонента стандарта профессиональной деятельности, прежде всего в стратегическом управлении и аналитике. Усиление негативного давления глобальных конкурентов, прежде всего, Запада под руководством США, создает смещение фокусировок в едином поле проблем и от качества аналитики зависит сама судьба России как оплота позитивных сил в мировом сообществе. Стране нужна интеллектуальная и духовная мобилизация, выраженная в эффективной самоорганизации, индивидуальной и коллективной, что возможно лишь при повышении роли рефлексии и ее критериального обеспечения [24; 42; 53; 61]. Следует учесть и накопленный опыт трансляции стереотипов методологического мышления, в том числе в переориентации механизмы переподготовки управленческих кадров, например, проект реализации специального учебного плана в Высшей школе управления АПК в конце 80-х годов [18] или недавно осуществленный опыт реализации учебного плана школы стратегического мышления в холдинге «Сибирская аграрная группа» (г. Томск) в рамках первого шага в осуществлении проекта создания стратегических «инкубаторов» [16].
Учитывая вышеуказанное и особую устремленность на трансляцию, как культуру мышления, так и лучших образцов методологического мышления, которая стала для нас основанием создания «Московского методолого-педагоги-ческого кружка» в 1978 году, можно охарактеризовать методолого-методичес-кие предпосылки создания блока дистанционной подготовки будущих практи-ко-ориентированных методологов, своеобразной «прелюдии» основной подготовки.
Исходной предпосылкой выступает устранение неопределенности индивидуальных смыслов, препятствующих реализации идеи «трансляции» в случае фиксированных интеллектуальных единиц. Акцентировка на индивидуальный смысл в ходе самовыражения, прежде всего, в коммуникативной позиции автора, а затем и понимающего, критика и др., крайне затрудняет воспроизводство смысла, его выражения во вторичном тексте усилиями воспринимающего этот текст. Воспринимающий становится заказчиком на ту трансформацию первичного текста, которая стала бы «удобнее» для понимания и воспроизведения, что требует устранения случайностей в массиве смысла и выделения опорных компонентов, наиболее значимых для автора и более определенного текстуального выражения, перехода к конструктивным семантическим единицам, т. е. значениям [7; 30; 41].
Нужен переход от «речи для себя» к «речи для других». Тем самым, затруднения в понимании вызывают вопросы на допонимание и реакции автора, в которых усиливается роль самокоррекции, как по результату, в переделках текста, так и по процессу, по субъективному участию в порождении ре-
зультата. Эти стороны адаптации к потребностям понимающих в коммуникации, существенно меняют ход коммуникативного взаимодействия, особенно на стадии противодействий между автором и критиком. Вовлечение или порождение «значений» становится исходной предпосылкой становления арбитража в коммуникации и общего перехода от «естественного» самовыражения во взаимодействиях в дискуссиях к неизбежному «оискусствлению» как самих процессов, оперирования текстами, так и субъективного участия в этом. Именно трансформация субъективного участия является условием субъективного развития в дискуссионной динамике [10].
Характерно, что именно в методологической практике, основу которой и составляло дискутирование, за счет сопровождающей и регулярной рефлексии, проблемы понимания и «оискусствления» процедур, субъективного участия, адаптации к новым потребностям, самокоррекции, выработки требований к реализации позиционных функций выделились в наибольшей степени [61].
Выделялась и арбитражная позиция, которая вела к созданию средств организации мышления в коммуникации, к возрастанию роли схем и схематизации, схемотехники, а применительно к рефлексивным дискуссиям и к созданию аппарата теории деятельности и мышления [54]. Благодаря введению схемотехники процессуальная ткань становилась иной, приобретала условия для воплощения призыва Сократа к созданию критериев высокого уровня и завершаемости сложных дискуссий, придания им «циклического» характера и этим преодоления того, что Гегель называл «дурной бесконечностью рассудка». Это имело для оформления и развития мыслительной культуры огромную значимость. Входя в поток методологических дискуссий, начиная с 1971 года, мы ощущали натурализацию истории философии и логики, воплощение сюжетов проблемного типа времен Сократа, Аристотеля, Платона, Плотина, Оккама, Локка, Декарта, Спинозы, Лейбница, Канта, Гегеля и т.п. Осознанию значимости итого явления в СССР помогала личная практика конспектирования и ее рефлексии, следовательно, схематизации текстов в устремленности к пониманию сложных текстов, к вхождению в новые области знания. Мы не только подтвердили значимость своей техники конспектирования, но и усилили ее потенциал за счет порождения схематических изображений, восприняв практику оперирования ими в методологической среде. Мы осознали огромную роль таких схем и процедур, их порождения в оформлении содержаний текстов, содержаний внутренних смыслов, в порождении значений и переходе к построению научных понятий, к особенностям теоретического мышления [13].
Однако, выделив и предпочитая в немецкой классической философии, а затем и во всей истории философии, вклад Гегеля, постигая не только его наследие, но и дискуссии по поводу «метода Маркса», особенностей диалектической логики, мы заметили и иные предпочтения в методологическом сообществе, своего рода проявление методологического прагматизма, излишнего акцентирования на принцип относительности любых семантических конструкций, лингвистический принцип конвенциональности и т. п. [33; 43; 55].
Нас интересовали условия прихода к «истинности» в теоретическом мышлении и только полемика в немецкой классической философии, аргументы Гегеля предстали для нас максимально убедительными, а мыслетехника в ме-
тодологическом сообществе, изящно демонстрируемая его лидером Г.П. Щедро-вицким, и собственная схемотехника позволяли не только признавать значимость рассудочного типа проявления в мышлении, но и необходимость перехода к «разумной» организации теоретической мысли. Мы увидели путь к высшему арбитражу и это стало третьим базисным условием оформления «Метода работы с текстами» (МРТ), наряду с конспектированием и оперированием, конструированием схематических изображений [6]. Для нас середины 70-х годов МРТ стал полигоном не только решения всех проблем понимания, перехода к критике, совершенствованию версий, созданию арбитражных парадигм, но и саморазвития. Поэтому мы начали особую практику организации мышления тех, кто соглашался осваивать МРТ, понимать наиболее сложные тексты и саморазвиваться в мыслительном пространстве, что переросло в создание в 1978 году «Московского методолого-педагогического кружка» [8].
Конечно, для нас наиболее «естественным» и эффективным путь в методологию и культуру мышления вообще был связан с вовлечением начинающих в пространство работы с текстами по технологическим формам, проистекающим из МРТ и сопровождающейся в такой работе рефлексией, текстуальная выраженность которой позволяла применить МРТ и к рефлексивным текстам, что непосредственно вело к воспроизводству механизма порождения парадигмы методологии. Однако этот путь являлся крайне сложным, затратным по времени и объему прямых взаимодействий с наставником, реализующим педагогические функции. Работая в НИИ проблем высшей школы в период 1974-1982 годы, мы искали возможность унификации МРТ в условиях вузовского образовательного процесса [22]. Этому способствовало и привлечение нас к реформации учебного курса «Организация умственного труда студента», введенного в институте «Стали и сплавов» в 1977-1982. После создания своего кружка (ММПК) мы продолжали искать унифицированные технологии и модели введения в мир культуры мышления. Тем более, что для целей кружка мы создали учебно-значимую версию методологической парадигмы, используя ее и для «стандартизации» парадигматического арсенала новых адептов методологии, и для целей формирования такого арсенала в ходе практической подготовки студентов в рамках экспериментов в некоторых индустриальных вузах. Мы осознавали, что в стандарт профессиограмм современных специалистов должен быть введен блок культуры мышления, непосредственно предопределенный методологической парадигмой и способами ее применения в профессиональной деятельности.
Важно подчеркнуть, что сам МРТ обеспечивал этапность в освоении культуры мышления, так как началом выступает технология конспектирования, наиболее доступная для начинающих, затем схемотехника усложняется в слое создания схематических изображений и завершается через введение логических требований, приближением к высшей форме логики - «псевдогене-зу», названному Гегелем «Абсолютным методом». Для того, чтобы реализовать такую перспективу для любого вуза следовало ввести блок дисциплин по общей теме «Культура мышления» и придать ему особую значимость. Однако в начале 80-х годов еще отсутствовала государственная устремленность к инновационно-ориентированному обществу и методологическое движение лишь
начинало знакомить наиболее чувствительную часть профессиональных сообществ с потенциалом методологии путем проведения «Организационно-дея-тельностных игр» (ОДИ) [23; 60].
Решающую роль в перестройке сознания будущего или уже сложившегося профессионала играют два фактора их тех, которые связаны с МРТ. Прежде всего, это оперирование и создание схематических изображений в постановке и решении задач и проблем [27]. Именно они стимулируют приход к «объектному видению» реальности, к осознанию различия между «структурой» и «системой», формируют потенциал системной самоорганизации в деятельности, подготавливают к оформлению мировидения. С другой стороны, применение логики и рефлексия логической самоорганизации в интеллектуальном пространстве, в отличие от семиотической ориентации в рефлексии, обеспечивает последовательный переход к «конструированию миров» не только на прагматическом уровне, что характерно для системного подхода, но и на сущностном уровне, характерном для метасистемного подхода, для онтологического конструирования [26]. Именно этот уровень обеспечивается логическим принципом «уточняемости» («псевдогенеза» или «восхождения от абстрактного к конкретному»), в отличии от принципа «дополняемости», типичного для формальной логики, позволяет понять и использовать платоновский мир «идей», пифагорейские конструкции и гегелевскую онтологию [14]. Тем самым, открывается путь к высшему профессионализму, характеристики которого обсуждаются в акмеологии [34—36].
Мы подчеркнули принципиальную роль внешней выраженности смыслов и их семиотической, а затем логической и объектно-онтологической организации конструирования семантических единиц в мышлении [17]. Это позволяет удовлетворить фундаментальным требованиям к мышлению, которые предъявлял Гегель: «абстрактность» (обобщения и конструктивность результатов обобщения), «диалектичность» (переходимость от одной абстрактности к другой) и «спекулятивность» (абсолютная неслучайность в движении содержаний мысли, псевдогенетичность [32]. Тем самым, если мы введем задачи на оперирование абстракциями, правильность их понимания и применения, на соотнесение с материалом мысли и придание абстракциям содержательной значимости в зависимости от соотнесения с материалом мысли, то трансформация процессов решения задач в сторону возрастающей адекватности, опираясь на субъективную рефлексию и необходимые самокоррекции, то мы создадим путь к культуре мышления. Проходя этот путь в рамках, предлагаемых «педагогом», сочетая действия на основе понимания требований задач, рефлексию процессов решения задач, выделяя «объективные» и «субъективные» фокусировки в рефлексии, осуществление самокоррекционных действий и учет корректирующих воздействий «педагога», человек встречается со всеми типами затруднений, характерных для осваивающих исходные начала культуры мышления, вырабатывает отношения с собой, своим «Я», порождает разотождествление с первичным «Я», созидание требуемого «Я», от имени которого и осуществляется адекватное действие в мышлении (см. также [12; 37]).
Для методологической подготовки аналитических кадров мы разработали парадигму схем [2]. Из них выделяются дифференциальные, «исходные», соот-
ветствующие уровням развитости бытия, с одной стороны, и достаточные для анализа общества в целом и цивилизационных явлений, интегральные, с другой стороны. Минимум дифференциальных и интегральных схем достаточен для достижения двух главных целей: освоения базиса парадигмы и приобретения начального опыта решения исходных фундаментальных задач в аналитике реальных общественных и цивилизационных явлений и сюжетов. В числе «дифференциальных» задач рассматриваются следующие: «чтение» схемы, процессуальное, каузальное, структурное, системное и метасистемное; «соотнесение» эмпирического сюжета с содержанием схемы в рамках «подведения под понятие», выделения акцента в материале или в содержании схемы,; структурная и системная трансформация содержания схемы в линии адаптации к особенностям материала мысли; «синтезирование» схем структурное и системное по принципам «дополнительности» и «уточняемости»; «дедуктивная конкретизация» априорная и апостериорная; «дедуктивное портретирование» с учетом материала мысли. В числе «интегральных» задач рассматриваются построение дедуктивных портретов макрообъектов (региона, отрасли, страны), моделирование типов состояний региона, отрасли, страны; моделирование типов отношений макрообъектов, в том числе и цивилизаций, цивилизационных единиц и т. п.
Организация дистанционного обучения включает: привлечение желающих проходить курс и первичную диагностику; вводный тренинг в очной форме (демонстрация решения типовых задач и уподобление образцам решения задач с персональной оценкой и корректирующими замечаниями); задания на заочную фазу; заочные опробования в решении задач с фрагментами индивидуального консультирования; повторная очная сессия с анализом решенных задач и оценками, консультационными рекомендациями, индивидуальными и коллективными, демонстрациями «правильных» образцов решения типовых задач; повторные попытки заочного решения типовых задач с сопровождающими фрагментами контроля и консультирования; очная контрольная сессия и персональное портретиро-вание особенностей полученных учебных результатов с иерархизацией версий перспектив совершенствования способностей к культурно-мыслительной самоорганизацией в условиях профессиональной деятельности и карьерных перспектив.
Следует пояснить специфику настоящего момента в общей линии на трансляцию методологической мыслетехники, выделенную нами с самого начала создания ММПК. В первый период мы направляли свои усилия на создание условий для обеспечения трансляции и построение механизма присвоения базисных средств методологии ММК. Как и во всех случаях перехода к трансляции необходимо было осуществить конструктивное замещение сложившихся образцов инструментов, парадигмы средств методологии, как наследия творчества, образцов их использования, образцов коррекции применения с направленностью на унификацию компонентов парадигмы и парадигмы в целом, унификацию способов применения унифицированной парадигмы. Только в этом случае появляются «стандарты» средств, способов применения, подготовленность к реализации учебной и педагогической функций в трансляционном механизме. Необходимо было теоретически и технологически унифицировать и представления о механизме трансляции, учитывая лучшие теоретические и технологические версии в педагогике высшей школы и в целом в образовании.
Реализации нашей устремленности помогал опыт контактов с теоретиками и технологами, практическими психологами и лидерами педагогической психологии, непосредственно и косвенно в зоне влияния факультета психологии МГУ и институтов психологии, педагогики в рамках Академии педагогических наук. Ряд направлений исследования сосуществовали и в зоне влияния ММК и НИИ проблем высшей школы. В целом к 1978 году реконструктивная и оценочно-проблематизационная работа была осуществлена и магистральный проект рамок трансляции был зафиксирован. Возникла «методологическая «азбука» как парадигма (10 парадигматических схем), определен был приоритет освоения МРТ как интегрального комплекса процедур, обеспечивающий решение самых сложных задач и проблем в освоении любых по сложности «новых знаний и инструментов мысли», освоения единого массива унифицированных процедур в мышлении с переносом к ситуациям мыслекоммуникации, дискуссий, рефлексивной коммуникации, проблематизации и депроблематизации [5; 51]. В начале 80-х годов мы пришли к выводу о том, что механизм «организа-ционно-деятельностных игр», начатых в 1979 году, обладает максимальной перспективностью, как форма развивающего образования и началось концептуально-технологическое строительство «учебных» развивающих игр, параллельно с усилиями А. А. Тюкова, А. П. Зинченко и др.
Позднее они трансформировались как в учебные игры в Высшей школе управления АПК РСФСР в 1988 году, так и в образовательно-практические модули с устремленностью на методологическую и игротехническую подготовку с 1988 года вне рамок учреждений образовательной системы.
Важно подчеркнуть, что образцы усвоения компонентов методологической парадигмы, всей парадигмы и результатов усложняющего конструирования новых понятийных схем, соответствующей педагогической организации возникла уже в 1978 году и усложнились в начале 80-х годов. Общей основой служил МРТ, а специфический акцент делался на технологии «конспектирования» и применения, построения «схематических изображений». Отработка логических принципов образовывала последующий, перспективный блок подготовки, оставаясь в зоне поиска вследствие особой сложности, прежде всего, принципа «уточнения». Этот принцип оставался как «стратегический резерв» для преодоления уровня притязаний ММК, как соединяющий нас с лучшими результатами немецкой классической философии и логики. Мы накапливали опыт технологического моделирования освоения базисных понятий и их применения. Переход к игромоделированию с 1984 года (внутреннему, а затем с 1986 года -внешнему, под заказ), учебно-педагогическая рефлексия игропрак-тики привела к игротехнической парадигме педагогической деятельности [20].
Когда мы приступили к обсуждению проблем, связанных с культурой разработки и принятия управленческих решений, механизма стратегического мышления накопленного опыта моделирования оперирования имеющимися мыслительными средствами было достаточно [25; 39; 52]. Максимальную значимость имело моделирование мышления в позиции «иерарха»(«Президен-та»), так как от качества мышления в этой позиции зависела успешность работы всей иерархии управленческого механизма страны, а раскрытие особенностей мышления в его позиции позволяло выявить требования к мышле-
нию всех остальных соучастников стратегического процесса [21; 31; 56]. Особую роль играло использование стратегом высших абстракций объектного содержания, онтологий. Поэтому на первый план перемещались вопросы оперирования онтологическими единицами. Было осуществлено оформление понятийных средств онтологического анализа [19; 48].
В этот период выявилась огромная значимость обращенности управленческих лидеров к историческим картинам и придания исторической аналитике мыслетехнической оформленности. Благодаря онтологической мыслетехнике удалось ввести оперативные средства «цивилизационного подхода». Оказалось, что в сложившейся парадигме исторического мышления базисные понятия, прежде всего такие, как «цивилизация», «культура», «страна», «общество» и др. остаются совершенно недостаточно определенными. Внесение мыслетехнически значимой определенности стало важнейшим приоритетом [28; 44; 46; 47].
Осуществив методологическую реконструкцию исторических версий, в которых показана цивилизационная динамика в масштабах более 100 тысяч лет и особенности древнейших цивилизаций, прежде всего относящихся к отечественным этническим предшественникам, исходя из доверия к содержанию версий, мы обеспечили построение сущностной линии динамики, опираясь именно на методологическую мыслетехнику [11]. Опираясь на подобный опыт мыслетехнического реконструирования, мы проанализировали и современный кризис на Украине [15]. Значимость таких усилий все более очевидна в условиях новой «холодной войны», навязываемой Западом как продолжения всей линии давления на нашу страну в XX веке с применением всей мощи аналитики [40; 57; 58].
Тем самым, мы открыли для себя, в позиции методолога, перспективу высокого практического и максимально значимого направления в аналитике. Создавая образцы такого сложного и крайне ответственного мышления, мы предполагали и путь трансляции механизма мышления в среду практикующих аналитиков и в стратегический корпус управления макросистемами, участников глобального управления и аналитики. Мы считаем это самым важным культурным обеспечением успешности в мыслительном слое современной противопоставительной и позитивной в кооперативном взаимодействии динамики, в общественном изменении аналитического обеспечения успеха России в целом [3; 45]. Однако трансляционный эффект можно обеспечить лишь с помощью стандартизации мыслительного корпуса и способов мышления. Поэтому, сочетание сложившегося механизма формирования мыслительного потенциала цивилизационно-стратегического уровня, опирающегося на развернутое игромоделирование и тяжелый характер многофакторной адаптации к соответствующим условиям погружения, с одной стороны, и механизма дистанционной начальной культурно-мыслительной подготовки с применением стандартного набора понятийных средств и типового набора учебных задач, с другой стороны, рассматривается как объективная необходимость в выращивании принципиально нового по уровню качества элитного корпуса, в придании «законности» фактора культуры мышления, а также фактора духовной самоорганизации ответственных участников управленческого процесса [4].
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
1. Андреев А. А. Дидактические основы дистанционного обучения. URL: http:// www.iet.mesi.ru/ogl-b.htn (дата обращения 02.04.15).
2. Анисимов О. С. 100 схем. Великий Новгород, 2013.
3. Анисимов О. С. Аналитика: зов перепарадигматизации. — Москва, 2014.
4. Анисимов О. С. Культура и духовность в мышлении стратега. — Москва, 2012. —
745 с.
5. Анисимов О. С. Культура мышления и методология (к 25-летию ММПК). — Москва, 2003.
6. Анисимов О. С. Метод работы с текстами (МРТ). — Москва, 2008.
7. Анисимов О. С. Метод работы с текстом и интеллектуальное развитие. — Москва, 2001.
8. Анисимов О. С. Методологическая парадигма (опыт ММПК). — Москва, 2007.
9. Анисимов О. С. Методология: опыт оформления и трансляции. — Москва, 2008.
10. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 23 Язык и развитие психики. — Москва, 2011.
11. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 26. Историческая аналитика в позиции стратега. — Москва, 2011.
12. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 32. Рефлексивная самоорганизация в самоопределении: путь к логическому и духовному. — Москва, 2013.
13. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 34 Дневник методолога (Материал для предикативной реконструкции). - Москва, 2013.
14. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 35. Тайна гегелевской философии. - Москва, 2014.
15. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 37 Украинский кризис и глобальное цивилизационное противостояние. — Москва, 2014.
16. Анисимов О. С. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 29 Стратегический инкубатор. — Москва, 2012.
17. Анисимов О. С. Мышление: сущность и развитие. — Моксва, 2012. - 554 с.
18. Анисимов О. С. Новое управленческое мышление: сущность и пути формирования. - Москва, 1991.
19. Анисимов О. С. Основы метааналитики. В двух томах. - Москва, 2007.
20. Анисимов О. С. Педагогическая деятельность: игротехническая парадигма. В двух томах. — Москва, 2009.
21. Анисимов О. С. Принятие решений в управленческих иерархиях. — Москва, 2004. — 554 с.
22. Анисимов О. С. Проблемы педагогики и психологии высшей школы (прелюдия игротехнической парадигмы). — Москва, 2012. - 368 с.
23. Анисимов О. С. Развивающие игры. Игротехника. Методология. В двух томах. — Москва, 2006.
24. Анисимов О. С. Рефлексия и методология. - Москва, 2007
25. Анисимов О. С. Стратегии. Стратегическое мышление. - Москва, 1999.
26. Анисимов О. С. Структура. Система. Метасистема. - Москва, 2011.
27. Анисимов О. С. Схемы и схематизация: путь в культуру мышления. В двух томах. - Москва, 2007.
28. Анисимов О. С. Цивилизация и ее механизмы: становление и разрушение. В двух томах. - Москва, 2007.
29. Баранов П. В. Игровая форма развития коммуникации, мышления, деятельности / П. Б. Баранов, Б. В. Сазонов. - Москва, 1989.
30. Выготский Л. С. Мышление и речь. Собр. соч. в 6 томах. Т. 2. - Москва, 1982.
31. Высшие формы профессионализма государственного мышления. - Москва, 2006.
32. Гегель Г. Наука логики. В трех томах. - Москва, 1970-1972.
33. Соссюр Ф. де. Курс общей лингвистики. - Москва, 1933.
34. Деркач А. А. Акмеологические основы развития профессионала. - Воронеж,
2004.
35. Деркач А. А. Акмеология : учеб. пособие / А. А. Деркач, В. Г. Зазыкин. -Санкт-Петербург, 2003.
36. Деркач А. А. Самореализация-основание акмеологического развития / А. А. Дер-кач, Э. В. Сайко. - Москва, 2010.
37. Идентификация и самоорганизация актера в сценическом пространстве (Метод К. С. Станиславского и игротехника). - Москва, 2013.
38. Концепции создания и развития единой системы дистанционного образования в России. - Москва, 1995.
39. Культура принятия решений: диалоговые модели. В двух томах. - Москва,
2002.
40. Курносое Ю. Аналитика как интеллектуальное оружие. - Москва, 2012.
41. Леонтьее А. А. Психология общения. - Москва, 1997.
42. Лефеер В. А. Рефлексия. - Москва, 2003.
43. Мельчук, И. А. Опыт теории лингвистических моделей «Смысл-текст». - Москва,
1974.
44. Методология и цивилизационное самоопределение в ХХ1веке. - Москва, 2008.
45. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 38. Методологический форум и проблема совмещения усилий лиц, принимающих решения, аналитиков, науки, философии и методологии. - Москва, 2015.
46. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 6. На пути к цивилизационно-му управлению. - Москва, 2009.
47. Мышление стратега: модельные сюжеты. Вып. 13: История: цивилизацион-ный подход. - Москва, 2010.
48. Онтологии, системный подход и высшая мыслетехника. - Москва, 2008.
49. Основы дистанционного обучения. Дистанционный курс / под ред. В. Н. Ку-харенко. - Харьков, 1999.
50. Первая Всероссийская научно-практическая конференция. Аналитика развития и безопасности страны: реалии и перспективы. - Москва, 2014.
51. Принятие государственных решений и методологизация образования. - Москва, 2003.
52. Проблемы и пути формирования стратегического мышления в управленческой деятельности. - Москва, 2000.
53. Рефлексивный подход: от методологии к практике / под ред. В. Е. Лепского. -Москва, 2000.
54. Розин В. М. Научные исследования и схемы в Московском методологическом кружке. - Москва, 2011.
55. Солнцее В. М. Язык как системно-структурное образование. - Москва, 1971.
56. Стратегический портрет лидера России. - Москва, 2004.
57. Холодная война. В двух томах: том 1. Противостояние двух держав / Б. Г. Пу-тилин, В. А. Золотарев. - Москва, 2014.
58. Холодная война. В двух томах: том 2. От Потсдама до Мальты / Н. В. Или-евский. - Москва, 2014.
59. Щедроеицкий Г. П. Избранные труды. - Москва, 1995.
60. Щедроеицкий Г. П. К анализу топики организационно-деятельностных игр. -Пущино, 1987.
61. Щедровицкий Г. П. Мышление. Понимание. Рефлексия. — Москва, 2005.
62. Щедровицкий Г. П. Знак и деятельность: кн. 1-2. — Москва, 2005-2006.
REFERENCES
1. Andreev A.A. Didakticheskie osnovy distancionnogo obuchenija [Didactic bases of distance learning] Available at: http://www.iet.mesi.ru/ogl-b.htn (accessed 2 April 2015) (in Russian).
2. Anisimov O.S. 100 shem [100 schemes]. V. Novgorod, 2013. (in Russian).
3. Anisimov O.S. Analitika: zov pereparadigmatizacii [Analysis: pereparadigmatizatsii call]. Moscow, 2014. (in Russian).
4. Anisimov O.S. Kul'tura i duhovnost' v myshlenii stratega [Culture and Spirituality in the thinking of the strategist]. Moscow, 2012. (in Russian).
5. Anisimov O.S. Kul'tura myshlenija i metodologija (k 25-letiju MMPK) [Culture of thinking and methodology (for the 25th anniversary MMPK)]. Moscow, 2003. (in Russian).
6. Anisimov O.S. Metod raboty s tekstami (MRT) [The method of working with texts (MRI)]. Moscow, 2008. (in Russian).
7. Anisimov O.S. Metod raboty s tekstom i intellektual'noe razvitie [The method of working with the text and intellectual development]. Moscow, 2001. (in Russian).
8. Anisimov O.S. Metodologicheskaja paradigma (opyt MMPK) [The methodological paradigm (MMPK experience)]. Moscow, 2007. (in Russian).
9. Anisimov O.S. Metodologija: opyt oformlenija i transljacii [Methodology: design and broadcasting experience]. Moscow, 2008. (in Russian).
10. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 23 Jazyk i razvitiepsihiki [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 23 languages and the development of the psyche]. Moscow, 2011. (in Russian).
11. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 26. Istoricheskaja analitika v pozicii stratega [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 26. Historical analyst in the position of the strategist]. Moscow, 2011. (in Russian).
12. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 32. Refleksivnaja samoorganizacija v samoopredelenii: put' k logicheskomu i duhovnomu [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 32. Reflective self-organization of self-determination: the path to the logical and spiritual]. Moscow, 2013. (in Russian).
13. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 34 Dnevnik metodologa (Material dlja predikativnoj rekonstrukcii) [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 34 diary of the methodologist (material for the predicative reconstruction )]. Moscow, 2013. (in Russian).
14. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 35. Tajna gegelevskoj filosofii [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 35. The mystery of Hegelian philosophy]. Moscow, 2014. (in Russian).
15. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 37 Ukrainskij krizis i global'noe civilizacionnoe protivostojanie [Thinking Strategies: modeling subjects. Vol. 37 Ukrainian crisis and global civilizational confrontation]. Moscow, 2014. (in Russian).
16. Anisimov O.S. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp.29 Strategicheskij inkubator [Thinking Strategies: modeling subjects. Vyp.29 Strategic incubator]. Moscow, 2012. (in Russian).
17. Anisimov O.S. Myshlenie: sushhnost' i razvitie [Thinking: the nature and development]. Moscow, 2012. (in Russian).
18. Anisimov O.S. Novoe upravlencheskoe myshlenie: sushhnost' iputi formirovanija [The new management thinking: the nature and the way of formation]. Moscow, 1991. (in Russian).
19. Anisimov O.S. Osnovy metaanalitiki. V dvuh tomah [Basics metaanalitics. In two volumes]. Moscow, 2007. (in Russian).
20. Anisimov O.S. Pedagogicheskaja dejatel'nost': igrotehnicheskaja paradigma. V dvuh tomah [Educational activity: igrotechnicheskaya paradigm. In two volumes]. Moscow, 2009. (in Russian).
21. Anisimov O.S. Prinjatie reshenij v upravlencheskih ierarhijah [Decision-making in the management hierarchy]. Moscow, 2004. (in Russian).
22. Anisimov O.S. Problemypedagogiki ipsihologii vysshejshkoly (preljudija igrotehnicheskoj paradigmy) [Problems of pedagogics and psychology of higher education (the prelude of igrotechnicheskoy paradigm)]. Moscow, 2012. (in Russian).
23. Anisimov O.S. Razvivajushhie igry. Igrotehnika. Metodologija. V dvuh tomah [Educational games. Igrotechnika. Methodology. In two volumes]. Moscow, 2006. (in Russian).
24. Anisimov O.S. Refleksija i metodologija [Reflection and methodology]. Moscow, 2007. (in Russian).
25. Anisimov O.S. Strategii. Strategicheskoe myshlenie [Strategy. Strategic thinking]. Moscow, 1999. (in Russian).
26. Anisimov O.S. Struktura. Sistema. Metasistema [System. Metasystem]. Moscow, 2011. (in Russian).
27. Anisimov O.S. Shemy i shematizacija: put' v kul'turu myshlenija. V dvuh tomah [Diagrams and schematic representation: the way to a culture of thinking. In two volumes]. Moscow, 2007. (in Russian).
28. Anisimov O.S. Civilizacija i ee mehanizmy: stanovlenie i razrushenie. V dvuh tomah [Civilization and its mechanisms: Formation and destruction. In two volumes]. Moscow, 2007. (in Russian).
29. Baranov P.V., Sazonov B.V. Igrovaja forma razvitija kommunikacii, myshlenija, dejatel'nosti [Games form of communication, thinking activity]. Moscow, 1989. (in Russian).
30. Vygotskij L.S. Myshlenie i rech'. Sobr. soch. v 6 tomah.T2 [Thinking and speech. Coll. Op. V.2]. Moscow, 1982. (in Russian).
31. Vysshie formy professionalizma gosudarstvennogo myshlenija [The highest form of professionalism of the public thinking]. Moscow, 2006. (in Russian).
32. Gegel'G. Nauka logiki. V treh tomah [Science of Logic. In three volumes]. Moscow, 1970-1972. (in Russian).
33. De Sossjur F. Kurs obshhej lingvistiki [Course in General Linguistics]. Moscow, 1933. (in Russian).
34. Derkach A.A. Akmeologicheskie osnovy razvitija professionala [Akmeologichesky basis for the development of a professional]. Voronezh, 2004. (in Russian).
35. Derkach A.A., Zazykin V.G. Akmeologija. Uchebnoe posobie [Psychology. Textbook]. St. Petersburg, 2003. (in Russian).
36. Derkach A.A., Sajko Je.V. Samorealizacija-osnovanie akmeologicheskogo razvitija [Self-realization-the base of akmeologic development]. Moscow. 2010. (in Russian).
37. Identifikacija i samoorganizacija aktera v scenicheskom prostranstve (Metod K.S. Stanislavskogo i igrotehnika) [Identification and self-organization of the actor in the stage space (the Stanislavsky method and igrotehniki)]. Moscow, 2013. (in Russian).
38. Koncepcii sozdanija i razvitija edinoj sistemy distancionnogo obrazovanija v Rossii [The concept of creation and development of a unified system of distance education in Russia]. Moscow. 1995. (in Russian).
39. Kul'tura prinjatija reshenij: dialogovye modeli. V dvuh tomah [The decision-making culture: interactive models In two volumes]. Moscow. 2002. (in Russian).
40. Kurnosov Ju. Analitika kak intellektual'noe oruzhie [Analytics as an intellectual weapon]. Moscow, 2012. (in Russian).
41. Leont'ev A.A. Psihologija obshhenija [Psychology of communication]. Moscow, 1997. (in Russian).
42. Lefevr V.A. Refleksija [Reflection]. Moscow, 2003. (in Russian).
43. Mel'chuk I.A. Opyt teorii lingvisticheskih modelej». Smysl-tekst» [The experience of the theory of linguistic models. «The meaning of the text.»]. Moscow, 1974. (in Russian).
44. Metodologija i civilizacionnoe samoopredelenie v XXI veke [Methodology and civilizational self-determination in the XXIst Century]. Moscow, 2008. (in Russian).
45. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 38. Metodologicheskij forum i problema sovmeshhenija usilij lic, prinimajushhih reshenija, analitikov, nauki, filosofa i metodologii [The Mind of the Strategist: modeling subjects. Vol. 38. Methodological forum and the problem of combining the efforts of policy makers, analysts, science, philosophy and methodology]. Moscow, 2015. (in Russian).
46. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp. 6. Na puti k civilizacionnomu upravleniju [The Mind of the Strategist: modeling subjects. Vol. 6. On the way to civilization management]. Moscow. 2009. (in Russian).
47. Myshlenie stratega: model'nye sjuzhety. Vyp.13 Istorija: civilizacionnyj podhod [The Mind of the Strategist: modeling subjects. Vyp.13 History: civilizational approach]. Moscow, 2010. (in Russian).
48. Ontologii, sistemnyj podhod i vysshaja mysletehnika [Ontologies, a systematic approach and higher mysletechnika]. Moscow, 2008. (in Russian).
49. Osnovy distancionnogo obuchenija. Distancionnyj kurs/ Pod redakciej V.N. Kuharenko [Fundamentals of distance learning. Distance course / Edited by V. Kukharenko]. Har'kov, 1999. (in Russian).
50. Pervaja Vserossijskaja nauchno-prakticheskaja konferencija. Analitika razvitija i bezopasnosti strany: realii i perspektivy [The First All-Russian scientific-practical conference. Analysis of development and security: realities and prospects]. Moscow, 2014. (in Russian).
51. Prinjatie gosudarstvennyh reshenij i metodologizacija obrazovanija [The adoption of state decisions and methodologizatsiya of education]. Moscow. 2003. (in Russian).
52. Problemy i puti formirovanija strategicheskogo myshlenija v upravlencheskoj dejatel'nosti [Problems and the formation of strategic thinking in management]. Moscow, 2000. (in Russian).
53. Refleksivnyj podhod: ot metodologii k praktike /Pod red. V.E. Lepskogo [The reflexive approach: from the methodology to practice / ed. V. Lepsky]. Moscow 2000. (in Russian).
54. Rozin V.M. Nauchnye issledovanija i shemy v Moskovskom metodologicheskom kruzhke [Research and schemes in Moscow methodological circle]. Moscow, 2011. (in Russian).
55. Solncev V.M. Jazyk kak sistemno-strukturnoe obrazovanie [Language as a system-structural formation]. Moscow, 1971. (in Russian).
56. Strategicheskij portret lidera Rossii [The Strategic portrait of the Russian leader]. Moscow. 2004. (in Russian).
57. Holodnaja vojna. V dvuh tomah: tom 1. Protivostojanie dvuh derzhav /B.G. Putilin, V.A. Zolotarev [Cold War. In two volumes: Volume 1. The confrontation between two powers /B.G. Putilin, VA Zolotarev]. Moscow, 2014. (in Russian).
58. Holodnaja vojna. V dvuh tomah: tom 2. Ot Potsdama do Mal'ty /N.V. Ilievskij [Cold War. In two volumes: Volume 2. From Potsdam to Malta /N.V. Ilievski]. Moscow. 2014. (in Russian).
59. Shhedrovickij G.P. Izbrannye trudy [Selected works]. Moscow, 1995. (in Russian).
60. Shhedrovickij G.P. K analizu topiki organizacionno-dejatel'nostnyh igr [Analysis of topics of organizational activity games]. Pushhino, 1987. (in Russian).
61. Shhedrovickij G.P. Myshlenie. Ponimanie. Refleksija [Thinking. Understanding. Reflection]. Moscow, 2005. (in Russian).
62. Shhedrovickij G.P. Znak i dejatel'nost': kn.1-2. [Sign and activities: V. 1-2] Moscow, 2005-2006. (in Russian).
DISTANCE TRAINING METHODOLOGIES FOR ANALYTIC PRACTICE: PROBLEMS AND CONDITIONS
O. Anisimov
The possibility of remote form of methodological training of analytical staff; Background covered the transition to large-scale broadcast methodological foundations, based on the culture of thinking and mysletehnike; describes the structure of distance learning and mastering control of knowledge; It analyzes the objective necessity of growing elite among the managers.
Keywords: reflexive and intellectual work, reconstruction of the mechanism, methodological practices, stages, culture of thinking, distance form, the management process.
