CC BY
48
йыртыллайгъан зат ("Аманат ва девлер"). "... лучистое существо".
Кумыкские сказочники используют приведённые сравнения для характеристики красоты героини, скорости коня, мужества героя, различных черт персонажей, уподобляя их предметам, явлениям, хорошо знакомым слушателю сказки из обыденной жизни.
Таким образом, в качестве предмета сравнения в кумыкских сказках выступает лексико-семантическое поле "человек", в качестве образа сравнения выступают чаще всего метеорологические явления (ел "ветер"), и небесные светила (гюн "солнце", ай "луна"), затем - животные (къоян "заяц") и продукты питания (йымыртгъа "яйцо", алма "яблоко", къабакъ "тыква"). В качестве приоритетного признака сравнения выступают красота и скорость. В языковом выражении характерная особенность тропа "сравнение" в кумыкских народных сказках, обусловленная спецификой тюркских языков, - выражение сравнения в форме сравнительного оборота, присоединяемого с помощью послело-
Библиографический список:
га йимик в неопределённом или родительном падеже. А также сравнение может выступать в форме деепричастного оборота с глаголом бол - "быть".
Сравнение встречается в большей степени в речи рассказчика, в волшебных сказках.
Совокупность сравнений, представленных в кумыкских народных сказках, включает как кумыкские общефольклорные сравнения: ай йимик "луноподобная", гюн йимик "лучезарная", ел йимик "словно ветер", елдей болуп "словно ветер", етти нарт-ны йимик "подобно семи нартам", будай кюлте йимик "словно сноп пшеницы", йымыртгъай имик тав "гора похожая на яйцо" и типично сказочные, ситуативные: ел ойнатагъан япракъ йимик къартыллай "дрожит, словно листочки дерева", кёк йимик бийи ктав "гора высокая, словно небо", намусунг тамчы сув йимик таза "совесть твоя чиста, словно капелька воды", къара къа-бакъны чору йимик чор "нарост, словно нарост тыквы", сонг къ-алаланы будай кюлте йимик къучагъында алып юрюй "схватив, словно сноп пшеницы".
1. Фатеева Н.А. Тропы как семантические образования. Стилистика и литературное редактирование. Под ред. проф. В.И. Максимова. Москва, 2007.
2. Мусаев К.М. Лексика тюркских языков в сравнительном освещении. Москва, 1975.
3. Дмитриев Н.К. Грамматика кумыкского языка. Москва - Ленинград, 1940.
References
1. Fateeva N.A. Tropy kak semanticheskie obrazovaniya. Stilistika iliteraturnoe redaktirovanie. Pod red. prof. V.I. Maksimova. Moskva, 2007.
2. Musaev K.M. Leksika tyurkskih yazykov v sravnitel'nom osveschenii. Moskva, 1975.
3. Dmitriev N.K. Grammatika kumykskogo yazyka. Moskva - Leningrad, 1940.
Статья поступила в редакцию 03.02.15
УДК 82.01/.09
Aleksandrovich N.V., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Department of Common Humanities Training and Mathematics Education, Anapa Branch of Moscow State Humanities University n.a. M. A. Sholohov (Anapa, Russia), E-mail: nataliaaleks@mail.ru
Horoshok T.A., Cand. of Sciences (Philosophy), senior lecturer, Head of Department of Common Humanities Training and Mathematics Education, Anapa Branch of Moscow State Humanities University n.a. M. A. Sholohov (Anapa, Russia), E-mail: tanuho@mail.ru
DISCUSSION AS A STAGE IN INTERPRETATION OF A LITERARY TEXT (WITH REFERENCE TO "A HERO OF OUR TIME" BY M. LERMONTOV). The article deals with a method of discussion as a step to the most objective and complete understanding of a literary text. Conceptual approach seems the most optimal for the solution of controversial questions of understanding and interpretation of texts, for a concept is taken as a unit for analysis. Concepts are mental elements; a set of concepts as units of individual consciousness forms a conceptual sphere, i.e. the author's picture of the world. It is embodied in a literary work with the whole complex of language means of different levels. The novel "A Hero of Our Time" by M. Lermontov was taken as a material for discussion, as it is one of the precedent texts of Russian culture. The article describes modeling of the cognitive and propositional structure of concepts as systems of the poet's ideas about the Caucausus as one of Lermontov's key concepts. The discussion within the conceptual analysis of the novel leads to deeper comprehension of Lermontov's ideas.
Key words: discussion, concept, conceptual sphere, conceptual analysis, cognitive and propositional structure, interpretation.
Н.В. Александрович, канд. филол. наук, доц. каф. общегуманитарной подготовки и естественно-математического образования Анапского филиала Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова, г. Анапа, E-mail: nataliaaleks@mail.ru
Т.А. Хорошок, канд. филос. наук, доц., зав. каф. общегуманитарной подготовки и естественно-математического образования Анапского филиала Московского государственного гуманитарного университета имени М.А. Шолохова, г. Анапа, E-mail: tanuho@mail.ru
ДИСКУССИЯ КАК ЭТАП ИНТЕРПРЕТАЦИИ ХУДОЖЕСТВЕННОГО ПРОИЗВЕДЕНИЯ (НА ПРИМЕРЕ РОМАНА М.Ю. ЛЕРМОНТОВА «ГЕРОЙ НАШЕГО ВРЕМЕНИ»)
В статье описывается применение метода дискуссии в процессе концептуального анализа романа М.Ю. Лермонтова «Герой нашего времени» как современного и наиболее продуктивного вида анализа художественного текста. Дискуссия играет важную роль в этом процессе, поскольку позволяет приблизиться к авторскому видению предмета.
При решении спорных вопросов понимания и интерпретации текста концептуальный подход, применённый авторами, представляется оптимальным, поскольку в качестве единицы анализа берется концепт как ментальное образование. Совокупность концептов как единиц индивидуального сознания складывается в концептосферу, или картину мира поэта, и воплощается в художественном произведении целым комплексом языковых средств разных уровней. В статье предлагается
моделирование когнитивно-пропозициональной структуры (КПС) концептов как системы представлений М.Ю. Лермонтова о Кавказе, что в итоге способствует пониманию образа, наиболее близкому авторскому.
Ключевые слова: художественный текст, концепт, концептуальный анализ, дискуссия, интерпретация.
В 2014 году исполнилось 200 лет со дня рождения М.Ю. Лермонтова, и это событие заставило с новых позиций взглянуть на творчество поэта, сделало актуальным его мнение по вечным вопросам бытия.
Настоящая статья посвящена применению дискуссии в учебном гуманитарном процессе, в частности, при проведении анализа художественного текста. Казалось бы, это довольно специфическая сфера образовательного процесса, однако текст в широком понимании исследуется не только филологами, но и социологами, политологами, культурологами, психологами и т.д. Текст, вслед за Ю.М. Лотманом, рассматривается "в качестве свёрнутой программы целой культуры" [1, с. 517], поскольку, прежде всего, это знаковый комплекс.
Любая знаковая система, по словам А.С. Кармина, и текст в том числе, как культурное явление может принимать разнообразные формы - вещи, ритуала, художественного произведения, речи и т.д., - и подлежит осознанному прочтению и пониманию [2, с. 122 - 124]. Поскольку любое культурное явление может иметь любое количество интерпретаций, то неизбежны споры, чья интерпретация точнее и почему. Таким образом, возвращаемся к анализу текста в целом и применению для этого дискуссии, в частности.
Дискуссия - одна из наиболее востребованных форм проведения занятий. В учебном процессе дискуссия зачастую возникает стихийно, и дидактические недостатки восполняются насыщенным содержанием.
В современной науке и практике утвердилось около двух десятков форм проведения дискуссий, которые различаются целевой установкой, содержанием деятельности и количеством участников. Современные техники проведения дискуссии позволяют включить 20 и более человек. Любая дискуссия начинается с подготовительного этапа. Это, во-первых, решение организационных вопросов и, во-вторых, постановка цели и задач.
Ставим цель: реконструировать индивидуально-авторское представление М.Ю. Лермонтова о Кавказе посредством концептуального анализа романа «Герой нашего времени» как одного из прецедентных текстов русской культуры.
Необходимо подчеркнуть, что процедура концептуального анализа текста универсальна и позволяет составить достаточно объективное, т.е. основанное на лингвистических фактах, представление о картине мира автора. Единицей анализа при этом выступает концепт, т.е. индивидуальный образ фрагмента действительности, выраженный языковыми средствами и социокультурно обусловленный.
В тексте концепты образуют концептосферу, или авторскую модель мира, и реализуются ключевыми словами, а также их синонимическими и антонимическими рядами. В настоящей работе представлена попытка реконструировать индивидуально-авторское представление М.Ю. Лермонтова о Кавказе.
Для этого на занятии решаются следующие задачи:
1) выделить ключевые слова - носители концептуального содержания в тексте романа;
2) выявить синтаксические позиции ключевых слов и смоделировать когнитивно-пропозициональную структуру каждого концепта;
3) описать представления о Кавказе, объективированные в романе.
На подготовительном этапе участники дискуссии получили задание, которое включало выдвижение гипотез. Необходимо было установить, насколько изучен образ Кавказа в творчестве Лермонтова и, в частности, в романе «Герой нашего времени». Затем на занятии студенты обобщают точки зрения учёных по проблеме, выделяют спорные вопросы и противоречия, высказывают собственные мнения, соглашаются или спорят.
Традиционно считается, что Кавказ, Кавказский край занимает исключительное место в жизни и творчестве Лермонтова. По словам Н.В. Белинского, «Кавказ был колыбелью его поэзии, ... и после Пушкина никто так поэтически не отблагодарил Кавказ за дивные впечатления его девственно величавой природы, как Лермонтов...» [3, с. 27].
Географически Кавказ - это территория между Черным, Азовским и Каспийским морями, в пределах Альпийской складчатой области, занимающая свыше 500 тыс. кв. км. Происхож-
дение названия точно не установлено, возможно, оно связано с хеттским «каз-каз» - название народа, жившего на южном берегу Чёрного моря; впервые встречается у древнегреческого драматурга Эсхила в трагедии «Прикованный Прометей». Прежде всего, Кавказ ассоциируется с горной местностью, поэтому в настоящем исследовании и рассматривается как горная система.
Гора с древности была для человека символом Вселенной, осью мира. Значение «гора», по данным М.М. Маковского, соотносится со значениями «огонь», «душа», «дождь», «облако», «смерть» [4, с. 126-127].
Студентам было дано предварительное задание самостоятельно сделать выборку всех контекстов, где есть упоминания о Кавказе. Таким образом, уже в начале занятия установили, что в романе встречается около 100 таких обширных контекстов.
Далее было необходимо проанализировать контексты и выделить позиции субъекта, объекта, предиката и пр., затем представить в виде когнитивно-пропозициональной структуры (КПС). Пропозиция в такой структуре является языковым выражением модели конкретной ситуации, а именные и предикатные отношения в ней строятся в зависимости от авторского отношения к деталям данной ситуации. Этот этап работы выполняется для того, чтобы наиболее полно восстановить авторское представление о предмете, т.е. достигнуть максимально близкого к авторскому его понимания.
Выборка показывает, что Кавказ в романе представлен в виде когнитивно-пропозициональной структуры (КПС) с позициями субъекта, предиката, объекта, обстоятельств места и образа действия, а также атрибутивными характеристиками. Наиболее равномерно и объемно, как и можно предполагать, составлены позиции субъекта и обстоятельства места.
Субъектом действия, по мнению автора, могут быть долина (2 упоминания); название Чертовой долины; Койшаурская долина, скалы, обрывы, крутизна обрыва; утесы, гребни утесов; отрасли Машука, голова Машука - (2); гора; горы (3); горки; Гуд-гора; глубокое ущелье (4); расселина; вершины гор (2), громады Бешту, Змеиной, Железной и Лысой горы; Казбек; Эльбрус; обвалы на Крестовой; пропасти (2); провал; переезд через Крестовую гору; обломки скал; зубцы скал; приезд на Кавказ; горный воздух; горный ветер.
Ср.: Кругом, теряясь в золотом тумане утра, теснились вершины гор, как бесчисленное стадо, и Эльбрус на юге вставал белою громадой, замыкая цепь льдистых вершин, между которых уж бродили волокнистые облака, набежавшие с востока.
В качестве субъектов встречаются и имена нарицательные, их фрагменты, и реальные географические названия. В словаре М. Лермонтова в тысяче самых частотных слов гора занимает 145 место [5, с. 763], а Кавказ - уже 765 место [5, с. 764]. Это указывает на то, что Кавказ для поэта, скорее, архетипический образ мировой горы, нежели конкретный географический пункт, место службы. Предикатами чаще всего служат бытийные глаголы (быть, находиться, лежать, зиять, возвышаться), которые передают значение места, времени, реальности или гипотетичности того, о чём сообщается. Обилие глаголов-связок создает ощущение динамики событий и передает авторское отношение к горной стране как чему-то непостоянному, но в то же время и желанному месту.
Ср.: Это было в сентябре; и точно, день был чудесный, светлый и не жаркий; все горы видны были как на блюдечке.
Ср.: По мнению здешних ученых, этот провал не что иное, как угасший кратер; он находится на отлогости Машука, в версте от города.
Другие глаголы-предикаты можно разбить на семантические группы: глаголы действия (пересекаться, пугать, растрясти (коляску), разбегаться, превращаться, подниматься, сходиться, вставать, чернеть, гудеть, выглядывать, сверкать) движения (тянуться, вести), состояния (куриться, дымиться, тесниться, замыкать, ожидать) и зрительного восприятия (рисоваться, синеться). Такое разнообразие предикатных возможностей говорит о том, что поэт, действительно, хорошо знал и понимал горную страну, воспринимал её как живое меняющееся существо.
В романе встречается несколько контекстов, в которых субъектами выступают горный воздух или горный ветер. Предикатом является глагол освежить.
Ср.: Когда ночная роса и горный ветер освежили мою горячую голову и мысли пришли в обычный порядок, то я понял, что гнаться за погибшим счастьем бесполезно и безрассудно.
Ср.: Когда я проснулся, на дворе уж было темно. Я сел у отворенного окна, расстегнул архалук - и горный ветер освежил грудь мою, еще не успокоенную тяжелым сном усталости.
Можно выделить и такие оригинальные субъекты, как старые кавказцы и приезд на Кавказ.
Ср.: Я знаю, старые кавказцы любят поговорить, порассказать; им так редко это удается...
Ср.: Приезд его на Кавказ - также следствие его романтического фанатизма: я уверен, что накануне отъезда из отцовской деревни он говорил с мрачным видом какой-нибудь хорошенькой соседке, что он едет не так, просто, служить, но что ищет смерти...
Так, в ряде контекстов проявляется концептуальный признак Кавказа как места, где можно найти смерть.
Ср.: Я подошел к краю площадки и посмотрел вниз, голова чуть-чуть у меня не закружилась, там внизу казалось темно и холодно, как в гробе; мшистые зубцы скал, сброшенных грозою и временем, ожидали своей добычи.
Атрибутивные конструкции передают качественно-оценочную информацию. Они характеризуют горы (вершины, зубцы и отлогости гор), скалы, холмы, ущелья, расселины, обрывы и долины. Например, долина у поэта славная, холм высокий, покрытый пеленою снега; ущелье глубокое; скалы обледеневшие; гора проклятая, высокая, горы воздушные, крутые, неприступные, покрытые девственными снегами, кудрявые, озаренные южным солнцем; вершины у гор зеленые, темно-синие, изрытые морщинами, покрытые слоями снега; синие зубцы Кавказа; утёсы, висящие с обеих сторон.
В качестве атрибута гор встречаются синий и белый цвета, которые традиционно рассматривается как символы всего духовного. Синий - цвет неба, «холодный» цвет, настраивающий на размышления. Белый - цвет снега, зимы, смерти и, кроме того, это цвет чистоты (девственные снега) и мудрости, которая приходит с годами (вершины у гор тёмно-синие, изрытые морщинами, покрытые слоями снега). Сочетание белый - синий создаёт эффект «удвоения» выражения чувств: Кавказские горы у поэта вызывают восхищение, почтение и трепет, с одной стороны, с другой стороны, поэт прекрасно осознает обманчивость и смертельную опасность горной красоты. Неудивительно, поэтому, что лексические единицы с семантикой жизни и смерти часто встречаются у Лермонтова в одном контексте с описаниями гор.
Ср.: Налево чернело глубокое ущелье; за ним и впереди нас темно-синие вершины гор, изрытые морщинами, покрытые слоями снега, рисовались на бледном небосклоне, еще сохранявшем последний отблеск зари.
Ср.: ... вдали те же горы, но хоть бы две скалы, похожие одна на другую, - и все эти снега горели румяным блеском так весело, так ярко, что кажется, тут бы и остаться жить навеки...
Но, как известно, жизнь конечна, и Лермонтовский оксюморон оказывается парафразом смерти, и получается, что свою
Библиографический список
жизнь и смерть поэт связывает с горами как вселенским символом, осью мира, тем самым расширяя личное пространство и время до бесконечности.
В описаниях гор поэт пользуется зеленым и золотым цветами. Зеленый - традиционно цвет природы, надежды, воскресения и обновления, но, с другой стороны он же символизирует моральный и физический упадок, ужас и безумие. Золотой - цвет солнца и богатства, но он же символизирует предательство, отчаяние, безумие и болезнь. Очевидно, что совпадает концептуальный признак безумия, то есть, несмотря на великолепие, для поэта горы представляют потенциальную опасность, что соотносится с внутренней формой имени концепта «горы», его значениями «душа» и «смерть».
Ср.: Славное место эта долина! Со всех сторон горы неприступные, красноватые скалы, обвешанные зеленым плющом и увенчанные купами чинар, желтые обрывы, исчерченные промоинами, а там высоко-высоко золотая бахрома снегов, а внизу Арагва, обнявшись с другой безыменной речкой, шумно вырывающейся из черного, полного мглою ущелья, тянется серебряною нитью и сверкает, как змея своею чешуёю.
Таким образом, атрибутивные характеристики выделяют такие концептуальные признаки горной страны как древность, величие, неприступность, изменчивость и потенциальную опасность для человека.
Объектную позицию занимают существительные долины, гора, отлогости гор, зубцы Кавказа, скат Машука, Эльбрус, скалы, морщины скал, вершины, утес. Выборка показывает, что поэт осмысляет Кавказ как ориентир (оглянулся на долину; указал на гору), труднопроходимую, изменчивую и обманчивую местность (через горы не переедешь; спускаться по скалам; карабкался на утес; не знает наших горок), убежище (солнце пряталось за вершины) и предмет восхищения, которым любуются, наводят телескоп, описывают.
Позиция места, по определению, является наиболее репрезентативной, ее анализ помогает восстановить, какими концептуальными признаками, по мнению Лермонтова, отличается Кавказ как место действия (пространство). Так, на Кавказе можно жить (пребывать), всю жизнь оставаться, путешествовать, служить, проезжать через Кавказ, здесь может свести судьба, здесь можно найти и смерть. Очевидно, что в данной позиции актуализируются такие концептуальные признаки Кавказа как убежище, пункт назначения, место службы, жизни и смерти, вершина, верх. Доминантными среди них оказываются место назначения и убежище.
На заключительном этапе проводится анализ всех позиций, выделяются доминантные и второстепенные концептуальные признаки, сравниваются данные по другим позициям КПС. Далее определяется степень совпадения/несовпадения полученных результатов с традиционной или предварительно установленной точкой зрения. Выявленные совпадения концептуальных признаков, реализованных в разных позициях, доказывают, что Кавказ осмысляется поэтом как убежище, место назначения, жизни и смерти, при этом оставаясь в сознании Лермонтова архетипиче-ским концептом, имеющим символическое значение (ось мира). В ходе дискуссии студенты убеждаются, что Кавказ для поэта -не просто горная система, а жизненное пространство, в котором он жил и искал свой путь.
1. Лотман Ю.М. Тезисы к семиотическому изучению культур. Семиосфера. Санкт-Петербург, 2004.
2. Кармин А.С. Тексты и их интерпретация. Основы культурологии: морфология культуры. Санкт-Петербург, 1997.
3. Белинский В.Г. Герой нашего времени. Сочинение М. Лермонтова. М.Ю. Лермонтов в русской критике. Москва, 1955. Available at: http://feb-web.ru/feb/lermont/critics/lrk/lrk-025-.htm
4. Маковский М.М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. Москва, 1996.
5. Частотный словарь языка М.Ю. Лермонтова. Под ред. В.В. Бородина, А.Я. Шайкевича. Составители А.А Авдеева, В.В. Бородин, Н.Я Быкова, С.М. Козокина, Н.А. Гордеева, Л.А. Макарова, А.Я. Шайкевич. Лермонтовская энциклопедия. Москва: АН СССР, Институт русской литературы; Сов. энциклопедия, 1981. Available at: http://feb-web.ru/feb/lermenc/lre-lfd/lre/lre-762-.htm
References
1. Lotman Yu.M. Tezisy k semioticheskomu izucheniyu kul'tur. Semiosfera. Sankt-Peterburg, 2004.
2. Karmin A.S. Teksty i ih interpretaciya. Osnovy kul'turologii: morfologiya kul'tury. Sankt-Peterburg, 1997.
3. Belinskij V.G. Geroj nashego vremeni. Sochinenie M. Lermontova. M.Yu. Lermontov v russkoj kritike. Moskva, 1955. Available at: http://feb-web.ru/feb/lermont/critics/lrk/lrk-025-.htm
4. Makovskij M.M. Sravnitel'nyj slovar'mifologicheskoj simvoliki vindoevropejskih yazykah: Obraz mira imiry obrazov. Moskva, 1996.
5. Chastotnyj slovar' yazyka M.Yu. Lermontova. Pod red. V.V. Borodina, A.Ya. Shajkevicha. Sostaviteli A.A Avdeeva, V.V. Borodin, N.Ya Bykova, S.M. Kozokina, N.A. Gordeeva, L.A. Makarova, A.Ya. Shajkevich. Lermontovskaya 'enciklopediya. Moskva: AN SSSR, Institut russkoj litera-tury; Sov. 'enciklopediya, 1981. Available at: http://feb-web.ru/feb/lermenc/lre-lfd/lre/lre-762-.htm
Статья поступила в редакцию 03.02.15
УДК 81, 42
Volkova A.A., Cand. of Sciences (Philology), senior researcher, Exploratory Research Laboratory, Tomsk State University
(Tomsk, Russia), E-mail: volknas@mail.ru
THE PROBLEM OF UNDERSTANDING IN THE MEDIA DISCOURSE AS REFLECTION OF MODERN LANGUAGE TRENDS
(The study is supported by the RFH, project number 14-34-01022)
Informational-consumer activity of audience includes receiving, learning, evaluation and memorizing of information. An urgent problem in informational-consumer activities of mass audience is misunderstanding of information. Naturally, the texts, which contain a large number of foreign-language inclusions are more difficult to understand. In the analysis of radio text some language communicative tactics that facilitate the process of understanding of foreign language inclusions and of a text as a whole are allocated. The author states that the use of these tactics in the text leads to elimination of the problem of perception and understanding of foreign words. It is obvious that the lack of basic communicative tactics that implement a strategy for understanding of radiotext interspersed with foreign language elements is in the way of an adequate understanding of the text. In our view, the implementation of this strategy is a prerequisite for successful communication.
Key words: understanding, strategy, communicative tactics, media, foreign elements.
А.А. Волкова, канд. филол. наук, Лаборатория поисковых исследований Томского государственного университета,
научный сотрудник, г. Томск, E-mail: volknas@mail.ru
ПРОБЛЕМА ПОНИМАНИЯ В МЕДИАДИСКУРСЕ КАК ОТРАЖЕНИЕ СОВРЕМЕННЫХ ЯЗЫКОВЫХ ТЕНДЕНЦИЙ
(Исследование проводится при поддержке РГНФ, номер проекта 14-34-01022)
Информационно-потребительская деятельность аудитории включает в себя приём, усвоение, оценку и запоминание информации. Острой проблемой информационно-потребительской деятельности массовой аудитории является непонимание. Закономерно, что тексты, в состав которых включено большое количество иноязычных вкраплений, оказываются более сложными для понимания. При анализе радиотекстов были выделены некоторые языковые коммуникативные тактики, облегчающие понимание иноязычных вкраплений и текста в целом. Использование данных тактик в тексте снимает проблему восприятия и понимания иноязычных слов. Очевидно, что отсутствие основных коммуникативных тактик, реализующих стратегию обеспечения понимания радиотекстов с иноязычными вкраплениями, затрудняет адекватное понимание текста. В нашем представлении, реализация указанной стратегии есть обязательное условие успешности коммуникации.
Ключевые слова: понимание, стратегия, коммуникативная тактика, средства массовой информации, иноязычное вкрапление.
Проблемами коммуникации занимаются в той или иной мере все гуманитарные науки, и прежде всего - лингвистика, психология, социология, философия. Любое взаимодействие между автором и аудиторией возможно лишь в случае полного или хотя бы частичного совпадения у них понятийного аппарата, представлений о мире, окружающей реальности. Отмеченный фактор весьма важен в условиях массовой коммуникации. Представляется значимым замечание Т.В. Чернышовой, которая считает принципиальным при исследовании результата взаимодействия между участниками коммуникации учитывать общность стереотипов автора и адресата [1].
Обращает на себя внимание изменение речевого поведения участников массовой коммуникации, связанное с увеличением доли фатики (что традиционно было характерной чертой разговорно-бытового общения).
Особый интерес в контексте обсуждаемой проблемы представляют радиопередачи, целевой аудиторией которых является ориентированный на современные тенденции слой населения.
Например, в радиопередаче «Дорожная карта» (радиостанция «Эхо Москвы»):
«АЛЕКСЕЙ СОЛОМИН: Здравствуйте. Как вас зовут?
СЛУШАТЕЛЬ: Меня зовут Артём.
АЛЕКСЕЙ СОЛОМИН: У вас голос-то молодой такой. Вам сколько лет, если не секрет?
СЛУШАТЕЛЬ: 38 вроде бы.
АЛЕКСЕЙ СОЛОМИН: А, 38. Ну, вы уже, я так понимаю, развелись.
СЛУШАТЕЛЬ: Не угадали. Я еще даже не женился.
АЛЕКСЕЙ СОЛОМИН: Господи. Ну, и что, как вы считаете, как правильно делить имущество?»
В формировании автором сообщения отмечается приоритетность интересов слушательской аудитории. Автор заинте-
ресован в установлении доверительных отношений со «своим» слушателем и реализует эту задачу, говоря языком близким и понятным адресату.
Радиостанция и её слушательская аудитория находятся в диалектической связи. Характер радиоэфира обусловлен направленностью на целевую аудиторию, и, наоборот, слушатель выбирает радиостанцию в соответствии со своими коммуникативными потребностями.
Успех коммуникации зависит от обоих коммуникантов. Автор, создавая информационное сообщение, должен учитывать компетенцию потенциального слушателя, в то время как к слушателю тоже предъявляются определенные требования, необходимые для успешного взаимодействия с автором: он должен обладать достаточным кругозором, объемом фоновых знаний для адекватного восприятия текста [2].
Поскольку важнейшей функцией радиопередач является ознакомление слушателя с новыми понятиями современной жизни, заимствованными в большинстве своём из зарубежных культур, в состав текстов входит значительное количество новых единиц иноязычного происхождения (иноязычных вкраплений). Процесс восприятия текста осуществляется посредством идентификации реципиентом услышанной языковой единицы с уже имеющимися у него знаниями о языке и мире и причисления данной языковой единицы к группе уже освоенных или неосвоенных понятий. Вследствие этого текст, содержащий иноязычные вкрапления, часто представляет особую трудность для восприятия и понимания.
Во многих исследованиях коммуникация изучается преимущественно с точки зрения выявления стратегий воздействия (стратегии дискредитации, уговаривания, создания положительного имиджа и др.) и способов их реализации: (Т.Г. Винокур; В.З. Демьянков; О.С. Иссерс; В.С. Третьякова и др.). В настоя-
