ДИСКУССИИ ОБ АЗИАТСКОМ СПОСОБЕ ПРОИЗВОДСТВА (ПОЛИТЭКОНОМИЯ СОЦИАЛИЗМА: КОГНИТИВНЫЙ ТУПИК 1970-Х) Текст научной статьи по специальности «История и археология»

СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКИЕ ИССЛЕДОВАНИЯ

www.hjournal.ru

Journal of Economic Regulation, 2021,12(2): 6-21 DOI: 10.17835/2078-5429.2021.12.2.006-021

ДИСКУССИИ ОБ АЗИАТСКОМ СПОСОБЕ ПРОИЗВОДСТВА (Политэкономия социализма: когнитивный тупик 1970-х)

■н см

Цитирование: Нуреев, Р.М., Ореховский, П.А. (2021). Дискуссии об азиатском способе производства (Политэкономия социализма: когнитивный тупик 1970-х) / / Journal of Economic regulation 12(2): 6-21 DOI: 10.17835/2078-5429.2021.12.2.006-021

В работе рассматривается история дискуссий об азиатском способе производства в СССР, связанная с пониманием природы социализма. Первоначальный интерес к азиатскому способу производства был связан с национально-освободительным движением в Китае и на Ближнем Востоке, которое поддерживал Коминтерн в 1920-е гг. Политико-экономическое устройство этих стран было не капиталистическим, но и не феодальным, что требовало актуализации идей Маркса и выработки политической стратегии для поиска союзников коммунистов. Дискуссии в это время шли между сторонниками азиатского способа производства и теми, кто считал его частным вариантом рабовладения и феодализма. В 1970-е гг. происходит поворот в интерпретации азиатского способа и понимании социализма, связанный с критикой тоталитаризма (Виттфогель) и обуржуазившейся верхушки коммунистических партий (Джилас, Восленский). К.-А. Виттфогель одним из первых переносит понятие азиатского способа производства на экономики СССР и нацистской Германии, обосновывая феномены тотального террора, тотального подчинения и тотального отчуждения. Он рассматривает советский социализм как институционального мутанта, как тоталитарный вариант государственного капитализма, у которого нет будущего и который основан на терроре. В свою очередь Р.М. Нуреев в своей работе, посвященной докапиталистическим формациям, проводит параллели с советской экономикой. Тем самым возникает интерпретация социализма не как нового, передового общественного устройства, а напротив - как общества с отсталыми, нерыночными институтами. Террор в этом случае играет не столь важную роль, главное -бюрократическое, внеэкономическое перераспределение продукции и доходов. Азиатский способ производства рассматривается марксистами как переходный от общественной формации к экономической (эксплуататорской), и социализм также понимается как переходный способ (от экономической формации к общественной). Для переходных способов характерны общие черты - смесь передовых элементов с отсталыми. В результате исследование Нуреева не вызвало такого отрицательного отношения, как работы Виттфогеля, Джиласа, Восленского.

© Нуреев Р.М., Ореховский П.А., 2021

НУРЕЕВ РУСТЕМ МАХМУТОВИЧ,

Финансовый университет при Правительстве РФ, Институт экономики РАН, г. Москва, Россия, e-mail: nureev50@gmail.com;

ОРЕХОВСКИЙ ПЕТР АЛЕКСАНДРОВИЧ,

Институт экономики РАН, г. Москва, Россия, e-mail: orekhovskypa@mail.ru

см

см

см ■н

о

х

§

m

tc со

о <

ф

15 о О

с

О

m

о ш ее о

о о ш

о <

ее

3

о

В конце 1970-х- начале 1980-х гг. оформляется концепция «власти - собственности», закрепляющая такую интерпретацию. Признание её истинности является делегитимацией существовавшего общественного устройства, и тем не менее она быстро распространяется среди историков и политико-экономов, придерживающихся марксистской интерпретации общественных процессов. Это является яркой характеристикой когнитивного тупика политэкономии социализма, по сути, отрицающей саму себя. Впоследствии концепция власти - собственности применяется для характеристики траектории развития постсоциалистических государств. Аналогичные взгляды на институциональную эволюцию появляются и в западном мейнстриме (Д. Норт, Д. Аджемоглу). Однако у исследователей возникает «слепое пятно»: применяя концепцию власти - собственности к России, они игнорируют разрастание олигархии в богатых странах. В этом отношении старый марксистский подход продолжает сохранять свою актуальность и радикализм в отстаивании демократических ценностей.

Ключевые слова: социализм; азиатский способ производства; концепция власти -собственности; природа власти; олигархия; когнитивный тупик

DISCUSSIONS ABOUT THE ASIAN MODE OF PRODUCTION (The Political Economy of Socialism: The Cognitive Deadlock of the 1970s)

RUSTEM M. NUREEV,

e-mail: orekhovskypa@mail.ru

■H

см о см

c\i

о с

CM~ ■H

o

Financial University under the Government of the Russian Federation, > Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences, #

Moscow, Russia, e-mail: nureev50@gmail.com; s

PETR A. OREKHOVSKY,

Institute of Economics of the Russian Academy of Sciences,

Moscow, Russia,

X

О

<

Citation: Nureev, R.M., Orekhovsky, P.A. (2021). Discussions about the Asian Mode of

Production (The Political Economy of Socialism: the Cognitive Deadlock of the 1970s). Journal of Economic regulation 12(2): 6-21. (In Russian.) DOI: 10.17835/2078-5429.2021.12.2.006-021

œ

15 о О Œ с О

m

The paper examines the history of discussions about the Asian mode of production in the USSR, associated with understanding the nature of socialism. Initial interest in the Asian mode ofproduction o was associated with the national liberation movements in China and the Middle East, which were supported by the Comintern in the 1920s. The political and economic structure of these countries was g not capitalist, but also not feudal. This required the actualization of Marx's ideas and the development ^ of a political strategy to find allies of the communists. Discussions at this time were between supporters o of the Asian mode ofproduction and those who considered it a special version of slavery and feudalism. q In the 1970s. there is a turn in the interpretation of the Asian way and understanding of socialism, q associated with criticism of totalitarianism (Wittfogel) and the bourgeois top of the communist parties ¡ij (Djilas, Voslensky). K.—A. Wittfogel was one of the first to transfer the concept of the Asian mode of production to the economies of the USSR and Nazi Germany, substantiating the phenomena oftotal terror, total submission and total alienation. He views Soviet socialism as an institutional mutant, a totalitarian version of state capitalism that has no future and is based on terror. Subsequently R.M. Nureev draws parallels

with the Soviet economy in his work on pre-capitalist formations. An interpretation of socialism arises not as a new, advanced social order, but, on the contrary, as a society with backward, non-market institutions. Terror in this case does not play such an important role. The main thing is bureaucratic, non-economic redistribution of products and incomes. The Asian mode of production is considered by Marxists as a transitional method from a social formation to an economic (exploitative) one, and socialism is also a transitional method (from an economicformation to a social one). The transitional methods are characterized by common features - a mixture of advanced elements with backward ones. As a result, Nureev's research did not evoke such a negative attitude as the work of Wittfogel, Djilas, Voslensky. In the late 1970s - early 1980s the concept of «power - property» is formed, which reinforces this interpretation. The recognition of its truth is a delegitimization of the existing social order, and nevertheless, it is rapidly spreading among historians and political economists who adhere to the Marxist interpretation of social processes. This is a striking characteristic of the cognitive deadlock of the political economy of socialism, which, in fact, denies itself. Subsequently the concept of power - property is used to characterize the development trajectory of post-socialist states. Similar views on institutional evolution appear in the Western mainstream (D. North, D. Acemoglu). However, researchers have a «blind spot»: when applying the concept ofpower - property to Russia, they ignore the proliferation of oligarchy in rich countries. In this respect, the old Marxist approach continues to be relevant and radical in upholding democratic values.

Keywords: socialism; the Asian mode of production; the concept of power - property; the nature of power; oligarchy; the cognitive deadlock

■H CM

° JEL: B24, B51, P20, Z13

см

z: Вводные замечания.

^ Проблема идентификации советского социализма

5 Одной из центральных проблем политической экономии было само понятие о

социалистического. Традиционный дискурс, в рамках которого «социализм» рассматривался

% как новая общественно-экономическая формация, основанная на общественной собственности и

^ обеспечивающая более высокий уровень производительности труда и, соответственно, более

| высокий уровень жизни, чем «при капитализме», представлял собой, в первую очередь,

о идеологическую конструкцию. Научный же подход, на который претендовали политико-

§ экономы, порождал множество вопросов, включая генезис социализма (так, социализм

к не мог возникнуть в «недрах капитализма», требовалась революция и период господства

^ «диктатуры пролетариата»), описание различий между общественной и государственной

о собственностью, характеристики специфики «социалистических денег» и товарно-

<

денежных отношений. Политическая экономия социализма в целом успешно справлялась ф с этими вопросами. Скажем, феномен социальной дифференциации и неравенства в -д потреблении мог объясняться не только с позиций распределения по труду, но и с позиции о того, что признание такого неравенства не противоречит социализму — ведь равенство § обеспечивается по отношению к средствам производства, а не к предметам потребления1.

Поскольку понятие социалистического, как указывалось выше, несло в себе ^ идеологический концепт, постольку оно легко могло стать политическим. Теоретик, ^ неверно толкующий «социалистическое», превращался во врага. Это разделение было 13 простым — с социалистическим связывали всё хорошее, прогрессивное, а заодно и— ш эгалитарное. Напротив, капиталистическое означало эксплуатацию (присвоение о чужого труда), конфликты, неравенство, социальный регресс.

2 Отметим, что — в свете сказанного — отношение к «либерализму»2 и, соответственно, ^ к свободе было амбивалентным. Гражданин социалистического общества должен быть

1 «Если собственность на средства производства определяет классовую структуру общества, то собственность на предметы потребления и на личное имущество никакого отношения к классовой структуре не имеет», - так говорил академик В.С. Немчинов в 1957 г. на конгрессе социологов (Третий международный конгресс социологов, 1957, с. 31). <С 2 Стоит отметить, что само политическое течение либерализма рассматривались в СССР как неактуальное, характерное скорее для второй половины XIX - начала ХХ вв. В 1970-е гг. «либерализм» не увязывался со свободой, поэтому долгое время советские критики буржуазных концепций использовали для характеристики взглядов М. Фридмена и Ф. фон Хайека определения «монетаристский», «консервативный». Неолиберализм (а вместе с ним и либерализм) актуализируются в российских дискуссиях уже в 1990-е гг.

О

О

«по определению» более свободным, чем гражданин капиталистического государства. Но это общество накладывало на свободы гражданина существенные ограничения: его поведение должно было соответствовать коллективистким ценностям. Индивидуализм, который обычно и связывается с представлениями о свободе личности, осуждался. Такая амбивалентность приводила к частому лицемерию (или, если использовать распространённое в СССР понятие, к «двоемыслию» (Хархордин, 2016)).

Прямая, открытая критика советского социализма в 1970-е гг. была невозможна без последующей маргинализации автора такой критики: ведь он выступал, как минимум, против прогресса. И тем не менее, что сейчас не может не удивлять, идеологический контроль не мешал теоретикам обсуждать социализм в рамках таких дискурсов, где социалистическое становилось синонимом неэффективности, отсталости и даже рабства.

Концепт «неэффективности» чаще всего использовался экономистами-математиками. Он восходит к старым спорам о возможностях экономического расчёта при социализме, которые отрицались австрийской школой, и, напротив, отстаивались О. Ланге. Вершиной такой критики, сильно повлиявшей на советских теоретиков, являлась работа венгерского экономиста Я. Корнаи «Экономика дефицита», изданная за рубежом в конце 1970-х гг. В СССР её перевод выходит только в 1990 г. (Корнаи, ™ 1990), однако основные идеи становятся известными гораздо раньше. Споры о ^ необходимости децентрализации, развитии идей реформы 1965 г. продолжаются все 1970-е гг. Эту критику социализма можно, по-видимому, назвать мейнстримной, респектабельной: социализм здесь рассматривался как вариант современной экономики с определёнными особенностями, которые порождают часть недостатков — дефицит, бюрократизацию. При этом считалось, что у капитализма — свои недостатки: безработица, резкая дифференциация доходов, кризисы. Тезисы о недостаточной эффективности озвучивались многими советскими деятелями, включая членов ЦК КПСС и Политбюро.

В свою очередь, концепты отсталости и рабства находились на периферии политической экономии. Они были связаны с докапиталистическими способами производства, включая азиатский способ производства.

Во избежание путаницы сразу оговоримся, что у К. Маркса общественно-экономические формации и способы производства — отнюдь не одно и то же. Так, термин «способ производства» использовался Марксом и в «техническом» (ремесленный, мануфактурный, фабричный), и социально-экономическом (феодальный, буржуазный, коммунистический) смыслах. Как он указывает в предисловии к «Критике политической экономии»: «В общих чертах азиатский,

о

о о с^

античный, феодальный и современный, буржуазный, способы производства можно о

обозначить, как прогрессивные эпохи экономической общественной формации» "

(Маркс, Энгельс, 1955-1974, т. 13, с. 7). о

Легко заметить, что, во-первых, четырём способам производства у Маркса ^

соответствует только одна формация, во-вторых, нет ни первобытнообщинного, ни ^

коммунистического строя, зато указаны азиатский (При чём тут Азия?) и античный сс

(видимо, рабовладельческий?) способы производства. —

На самом деле история развития человечества делилась классиком на три большие о

формации: первичную, основанную на общей собственности (первобытнообщинный о

строй и «азиатский способ производства» (далее — АСП) в качестве переходного этапа ш

11

к вторичной формации), вторичную, основанную на частной собственности (рабство, о крепостничество и капитализм) и коммунистическую— общественную формацию < (Бородай, Келле, Плимак, 1974, с. 61—75). Несколько забегая вперёд заметим, что то обстоятельство, что АСП оказывается переходным способом, в котором соседствуют о

общественные и частные элементы, роднит в этом случае его с социализмом, который также рассматривался как переходный, «смешанный» способ.

Под «античным способом производства» Маркс понимает рабовладение. Но в условиях рабовладельческого строя рабы составляли хотя и важный, но далеко не единственный элемент сложной социально-экономической структуры античных обществ.

Азиатский же способ означает государственную систему земледельческих общин. Причём «азиатский» не интерпретируется как «географический». Так, Маркс относил к азиатскому способу производства не только древний и средневековый Восток (Индию, Турцию, Персию, Китай и т.д.), но и государства Африки (Египет), Америки (Мексика, Перу), Европы (этруски и др.) на определенном этапе их развития (Тер-Акопян, 1973; Нуреев, 1976; Платонов, 1978; Цаголов, 1981, с. 25—27). Происхождение этого термина объясняется, видимо, тем, что на современном Марксу и Энгельсу Востоке они находили остатки этих государственно-общинных форм.

Все эти терминологические тонкости марксистского дискурса для экономистов-теоретиков, ориентированных на обсуждение институтов и/или темпов и пропорций, представлялись (представляются и сегодня) крайне скучными. Вряд ли кому-то из тех же экономистов-математиков, обсуждавших проблемы технического прогресса и структурных сдвигов в СССР, могла бы прийти в голову идея о том, что «азиатский» сч и «социалистический» способы производства имеют между собой множество сходных <м характеристик, и прежде всего — отсутствие индивидуальной свободы. Поэтому на ^ историков и политико-экономов, обсуждавших АСП, социалистические идеологи

обращали сравнительно мало внимания. ■н Сходство АСП и социализма поставило проблему, в отношении которой российские

о обществоведы не пришли к согласию до сих пор. Что представлял собой советский социализм? Это был «государственный капитализм» (Ленин, 1967—1975, т. 34, с. ® 192) или общество будущего? Тоталитарное общество или напротив — общество, ^ гарантировавшее социальную защиту и возможности реализовать свои творческие возможности каждому гражданину? Данная работа не претендует на то, чтобы предложить решение этой проблемы. Цель нашего исследования — представить

■н

о

х О

т краткий очерк дискурса АСП, в рамках которого социализм представлял собой

го ш

о <

не технократическую утопию, но отсталое кастовое общество, использовавшие внеэкономическое принуждение для решения многих проблем. Интерес для нас представляет, собственно, не сам АСП (его характеристике посвящены сотни работ, в том числе написанных и одним из соавторов данной статьи). Наиболее важным ^ представляется то, что важнейшая характеристика АСП — неразделённая власть— з собственность — остаётся актуальной и в наше время, что позволяет использовать о. этот дискурс для делегитимации практически любого современного государственного о устройства. И в этом отношении наследие Маркса остаётся едва ли не более ^ радикальным и революционным, чем его теория эксплуатации, включающая в себя

о учение о прибавочной стоимости. §

Предыстория: довоенные споры

а: В связи с несбывшимися ожиданиями коммунистических революций в богатых

— западных странах, внимание советских марксистов обратилось на Восток. Опыт русской о революции, прорыва империалистической системы в её «слабом звене», позволял о надеяться на успех в сравнительно бедных восточных странах. Эти ожидания усилились ш в связи с первым этапом китайской революции, начавшимся в 1925—1927 гг. В свою о очередь, это требовало анализа социальной структуры азиатских стран: в силу слабости < позиций (или почти полного отсутствия) промышленного пролетариата такой анализ должен был бы определить союзников и врагов коммунистов. В результате в центре о внимания ученых (Е. Варги, А. Канторовича, П. Гриневича и др.) оказалась проблема

определения социальной природы китайской бюрократии (шеньши, джентри). Шеньши, джентри, или, по терминологии Е. Варги, «класс грамотеев» — это сословие чиновников (потенциальных и реальных), которое сложилось на стыке между центральным государственным аппаратом и общинными мирками. Осуществляя переписку с центральной властью, способствуя поступлению ренты-налога в государственную казну, оно в то же время присваивало значительную часть уплачиваемого государству прибавочного продукта. Мало похожее на западноевропейских феодалов, это сословие воспринималось рядом ученых (Л. Мадьяром, М. Кокиным, Г. Папаяном и др.) как господствующий класс «азиатского способа производства». В ходе китайской революции 1925—1927 гг. Коммунистическая партия Китая выдвинула лозунг «Долой помещиков и джентри!» Важное упоминание об «азиатском способе производства» появилось в Программе Коминтерна (Программа и Устав Коммунистического Интернационала, 1930, с. 57).

Большая дискуссия по проблеме «азиатского способа производства» началась в связи с выходом в 1929 г. книги С.М. Дубровского «К вопросу о сущности «азиатского» способа производства, феодализма, крепостничества и торгового капитала». Автор попытался опровергнуть тезис о существовании особого «азиатского способа производства» (Дубровский, 1929). С этой целью он, с одной стороны, пытался отрицать тот факт, что К. Маркс, Ф. Энгельс и В.И. Ленин писали об АСП, а с другой, стремясь обосновать свою, ™ отличную от общепринятой, схему социально-экономического развития человечества, выдвинул десять основных способов производства и хозяйственных укладов. С.М. ^ Дубровский считал, в частности, что феодализм и крепостничество составляют два с_ различных способа производства. Кроме того, он выделил в отдельные формации .н (уклады) хозяйство переходной эпохи от капитализма к социализму, социалистическое [о хозяйство и мировой коммунизм.

Положения, выдвинутые в названной работе С.М. Дубровского и поддержавшего его Е.С. Иолка (1931), о том, что К. Маркс и Ф. Энгельс никогда не признавали существование 1 «азиатского способа производства», вызвали возражения среди большинства ученых, | занимающихся этим вопросом. В тех же 1928 — 1931 гг. в работах Л. Мадьяра (Мадьяр, 1928, 1930), А. Ефимова (1930), Т. Берина3, М. Кокина и Г. Папаяна (1930), Р. Фокса, т А. Штуссера, М. С. Годеса4 и других, напротив, доказывалось, что концепция АСП составляла важную часть учения К. Маркса и Ф. Энгельса об общественно-экономических формациях.

Несомненная близость «азиатского» и феодального способов производства была отмечена многими участниками дискуссии. Однако уже тогда ряд ученых стремился ^ найти характерные различия между ними. В этом направлении заметных успехов достигли С.И. Ковалев и В.В. Струве, выступившие на дискуссии 1931 г. в Ленинграде

о

о о с^

с интересными сообщениями (Дискуссия об азиатском способе производства, 1931). Оба о исследователя разделяли в эту пору концепцию АСП. ^

С.И. Ковалев отвергал господство феодализма в древности, осознавая, что признание о его в дорабовладельческую эпоху означало бы отрицание закономерного развития ^ человечества по пути социального прогресса через ряд формаций. «Если считать, что ^^ азиатский способ производства — феодализм, тогда нам придется и раннее античное се общество считать феодальным, так как в основе его, по Марксу, лежали коллективная — эксплуатация и коллективное владение. Таким образом, феодализм окажется у нас о существующим до античного способа производства и после него, и мы прямым путем о попадём в объятья реакционной теории цикличности» (Дискуссия об азиатском способе ш

производства, 1931, с. 79-80). о - <

ее

3

о

3 ]

4 Вокруг доклада М.С. Годеса была дискуссия в Ленинграде, где выступили Р.Фокс, А. Штуссер, С. Ковалев, В. Струве и др.

3 Вокруг доклада Т. Берина была организована дискуссия в Тифлисе в 1930 г. (Об азиатском способе производства, 1930). 1 Вокруг доклада М.С. Годеса была дискуссия в Ленинг (Дискуссия об азиатском способе производства, 1931).

Внимательный разбор древнеегипетских демотических текстов привел В. В. Струве к выводу о том, что «земли, которые продаются, как казалось бы, в полное владение, в сущности не являются частновладельческими землями, а являются землями храмовыми и даже царскими», что «здесь перед нами не продажа в собственность, а отдача в наследственную аренду» (Дискуссия об азиатском способе производства, с. 98—99). На основании этих данных В.В. Струве считал, что в нильской долине ведущую роль играла государственная собственность на землю. Поэтому он относил древний Египет (до римского завоевания) к АСП.

Выступления С.И. Ковалева и В.В. Струве наглядно свидетельствуют о том, как

переместились вглубь веков хронологические рамки АСП. Доказательство широкого

развития частной собственности и помещичьего землевладения на зарубежном Востоке

способствовало тому, что к АСП стали относить не колониальные и полуколониальные

страны Азии (как это было в начале дискуссии), а древние (Египет, Вавилон, Китай)

и средневековые восточные монархии (Китай, Индия, Персия и др.). Действительно,

это больше отвечает и гипотезе К. Маркса, сформулированной в Предисловии к

«Критике политической экономии», в «Формах, предшествующих капиталистическому

производству», в «Капитале» и других работах, в которых «азиатский способ производства»

обычно указывается до античного и феодального (Маркс, Энгельс, 1955—1974, т. 13, с.

Я 17, т. 46, ч. 1, с. 461—508; т. 23, с. 89).

о

см

^ К.-А. Виттфогель: социализм как тоталитарный

институциональный мутант. АСП и оформление концеции ■н «власти - собственности»

о На наш взгляд, резкий поворот от истории к политической актуальности

в дискуссии об АСП связан с деятельностью марксиста, принадлежавшего к ® франкфуртской школе, К.-А. Виттфогеля. В молодости он твёрдо придерживался ^ левых взглядов5. Тогда же он стал заниматься историей и экономикой Китая, в 1928— 1931 гг. посещал СССР, выступал с докладами. Но после эмиграции в США в конце 1930-х гг. его мировоззрение резко меняется. В период маккартизма он выступает как свидетель обвинения против американских синологов, симпатизировавших коммунистам. В 1957 г. выходит его книга «Восточный деспотизм. Сравнительное изучение тотальной власти» (Wittfogel, 1981), которая до сих пор не переведена на русский язык. Работа содержала не просто прямые аналогии АСП с политическим и экономическим устройством СССР и нацисткой Германии, Виттфогель утверждал,

о

X §

т

го ш о

Главным в АСП Виттфогель считает триаду тотального террора, тотального подчинения и тотального одиночества. Это, пожалуй, уводит далеко от государственной

<

^ что СССР и есть АСП сегодня.

15 о О с^

о системы земледельческих общин, но в основе всего этого тоталитарного ужаса

" по Виттфогелю лежит именно государственная собственность (различий между

о государственной, социалистической и общественной собственностью этот бывший марксист в своих поздних работах уже не делает). Древнее восточное государство централизовало учёт и распределение ресурсов, ирригационное строительство,

ее управление гидроресурсами, транспорт, связь и страхование (создавая соответствующие

— резервные фонды). Несмотря на то, что основу советской экономики никак нельзя было

о назвать «ирригационными сооружениями», тем не менее Виттфогель полагал, что

о государственная собственность на «основные средства производства» приводит к тем

Ш же результатам — а именно, к тотальному террору. Последний обеспечивает тотальное

о подчинение и распространяется на всех подданных, а заодно — на самого правителя, —|

< который должен следовать «традициям». ос о

5 Его пьеса «Беглец» была переведена на русский Л. Брик. Виттфогель был знаком с Б. Брехтом, был активным членом Коммунистической партии Германии в 1920-1930-е гг.

Оборотной стороной такого подчинения является тотальное одиночество. Отдельный индивид должен подчиняться коллективу, не имеет права на свои личные ценности, о которых он может говорить только в узком семейном кругу. Отметим, что заодно здесь проявляет себя важнейшая черта наследия франкфуртской школы - тотальное отчуждение. Хотя Виттфогель и дистанцировался от прежних коллег-марксистов, основ другой экономической теории он так и не усвоил. Его «централизуемый восточным деспотом» фонд в национальном доходе включал в себя как прибавочный продукт, так и часть необходимого продукта, который предоставлялся в качестве компенсации затрат производителям в период общественных работ. В советской политэкономии социализма в 1950-е гг. это характеризовалось как «продукт для себя и продукт для общества». Естественно, что в этой «макроэкономике» полностью отсутствовали категории сбережений, инвестиций, процентной ставки и т.д.; собственно, здесь отсутствует обмен как таковой. Как ни удивительно, но в АСП по Виттфогелю, несмотря на всё его внимание к «гидравлике», отсутствует производство; это описание способа распределения.

В это же время в Нью-Йорке выходит работа ещё одного бывшего коммуниста, М. Джиласа, «Новый класс» (Джилас, 1958). Для читателей, знакомых с работами Л.Д. Троцкого и его критикой советской бюрократии и «обуржуазившихся большевиков» пафос этой работы не будет чем-то новым (Троцкий, 1991). Однако важно подчеркнуть ^ несколько нюансов. Троцкий подчёркивал субъективные черты сталинского режима, связанные с личностными характеристиками большевистских лидеров, не отказываясь от самой идеи социализма. Для Виттфогеля СССР, как и маоистский Китай, представлялись своеобразными «институциональными мутантами», в которых древнее рабовладение оказалось перенесено на современную индустриальную основу и поддерживалось путём тотального террора и огромных жертв. Джилас, вообще говоря, характеризует югославский и советский социализм как государственный капитализм, где «новый класс» отчасти напоминает старую буржуазную олигархию, а отчасти — новую «техноструктуру» по Дж.К. Гэлбрейту (2004). В последнем варианте возникает возможность обсуждения проблемы природы власти в социалистическом (и коммунистическом) обществе. В отличие от номиналистического вопроса о том, т кем были советские начальники — совокупным восточным деспотом, испортившимися, ожиревшими большевиками или новым господствующим бюрократическим классом, проблема власти была реальной: в марксистском дискурсе власть и богатство всегда принадлежали меньшинству, в интересах которого действовал аппарат государства. Но как можно добиться власти трудящихся? ^

Уже сам лозунг «государства диктатуры пролетариата» выглядит весьма сомнительным: даже если установить квоту на социальное происхождение («из

■н

о

о о

СР

рабочих») при отборе в органы законодательной и исполнительной власти, это не о

означает, что данные органы будут действовать в интересах рабочих и крестьян. В любой ^

представительной демократии и чиновники, и депутаты всегда начинают действовать о

в собственных интересах, что означает, среди прочего, ориентацию на коалицию с теми <5

социальными группами, которые располагают богатством и доходами. Каковы должны ^

быть социальные институты, чтобы власть стала бы действительно социалистической? се

Ни Виттфогель, ни Джилас не пытались решить эту проблему. Ответа на этот вопрос, —

вообще говоря, нет и сейчас. о

Основной пафос критики М. Джиласа был направлен на существовавший о

разрыв между практикой социалистического управления и провозглашаемой ш

11

утопией. Коммунисты в ней выглядели не как «борцы за справедливость», а как о лицемерные обманщики, паразитирующие на трудящихся. Позднее на этот же < разрыв указал и М. Восленский в своей знаменитой «Номенклатуре», написанной к в 1970 г. и ходившей в самиздате. Впоследствии, как обычно, эта работа была о

издана на Западе. В СССР «Номенклатура» вышла только в 1991 г. (Восленский, 1991), когда власть КПСС усилиями её тогдашнего генерального секретаря и его многочисленных сторонников была уже полностью дискредитирована. Поэтому публикация этой работы, как и переиздание книг Троцкого и многих других, остались незамеченными.

Аналогия АСП с конструкциями Виттфогеля, Джиласа и Восленского основывалась на том, что «восточные деспоты», как и коммунистические начальники, распоряжались общим имуществом. Как уже указывалось, упомянутые авторы сделали акцент на неравенстве распределения и потребления. Но вместе с тем специфика такой политико-экономической конструкции привлекала всё новых исследователей. Несмотря на очевидную идеологическую опасность использования АСП в советской политической экономии, как ни странно, дискуссия велась достаточно открыто. Так, ещё в 1976 г. Р.М. Нуреев провёл аналогию между восточной деспотией (азиатским способом производства) и социализмом. Правда, позднее он продолжил свой анализ уже только в 1990 г. (Нуреев, 1976, 1990).

Красноречивым примером такой дискуссии явилась защита кандидатской диссертации Нуреева в МГУ в 1977 г. (тема: «Принципы изучения производственных отношений в докапиталистических формациях (в связи с дискуссией об "азиатском см способе производства")»). На диссертацию поступил отзыв ведущей организации — <м Академии общественных наук при ЦК КПСС. В этом отзыве содержались четыре ™ замечания:

2 1) автор отрицает марксистско-ленинское учение о классах;

■н 2) автор отрицает марксистскую теорию государства;

о 3) автор отрицает теорию общественно-экономических формаций;

4) автор противопоставляет раннего Маркса позднему. ® В свою очередь, Нуреев защищал свою позицию с помощью следующих аргументов:

^ Замечания учёных ведущей организации исходят из примитивного понимания

| понятий, которые сложились в 1930—1950-е гг. Между тем, даже в ленинском ^ определении классов содержится ряд предпосылок для их возникновения. «Классами со называются большие группы людей, различающиеся по их месту в исторически § определенной системе общественного производства, по их отношению (большей частью

т

закрепленному и оформленному в законах) к средствам производства, по их роли в общественной организации труда, а следовательно, по способам получения и размерам той доли общественного богатства, которой они располагают. Классы, это такие группы ^ людей, из которых одна может себе присваивать труд другой, благодаря различию их места в определенном укладе общественного хозяйства» (Ленин, 1967—1975, т. 39, с. 15). Среди признаков, отличающих классы друг от друга, Ленин называет роль в

о о с^

о общественной организации труда. Ф. Энгельс в своей работе «Анти-Дюринг» пишет "" о двух путях возникновения классов (Маркс, Энгельс, 1955—1974, т. 20, с. 183—186). о И первый из них он как раз связывает с монополизацией общественной должностной функции в общественном разделении труда. «Нам нет надобности выяснять здесь, каким образом эта все возраставшая самостоятельность общественных функций по а: отношению к обществу могла со временем вырасти в господство над обществом; каким — образом первоначальный слуга общества, при благоприятных условиях, постепенно о превращался в господина над ним; каким образом господин этот выступал, смотря по о обстоятельствам, то как восточный деспот или сатрап, то как греческий родовой вождь, Ш то как кельтский глава клана и т. д.; в какой мере он при этом превращении применял о в конце концов также и насилие и каким образом, наконец, отдельные господствующие < лица сплотились в господствующий класс. Нам важно только установить здесь, что в основе политического господства повсюду лежало отправление какой-либо о общественной должностной функции и что политическое господство оказывалось

длительным лишь в том случае, когда оно эту свою общественную должностную функцию выполняло. Сколько ни было в Персии и Индии деспотий, последовательно расцветавших, а потом погибавших, каждая из них знала очень хорошо, что она прежде всего — совокупный предприниматель в деле орошения речных долин, без чего там невозможно было какое бы то ни было земледелие» (Маркс, Энгельс, 1955—1974, т. 20, с. 184).

Таким образом, по мысли Энгельса, на Востоке возникает сначала государство, а потом — частная собственность, тогда как на Западе, и прежде всего в классической Греции и Риме, все было наоборот. Это характеризовало второй путь возникновения классов, который Ф. Энгельс связывает с возникновением частной собственности и государства. В своей более поздней работе «Происхождение семьи, частной собственности и государства» Ф. Энгельс характеризует только второй путь возникновения классов.

Между тем первый путь, как показывают современные исследования, был гораздо более широко распространенным в доиндустриальном мире. Так возникали государства и классы на древнем и средневековом Востоке, в доколониальной Африке и доколумбовой Америке.

Что касается теории общественных формаций, то, как показали современные исследования, Маркс никогда не использовал термин «общественно-экономическая формация», а использовал два разных понятия «общественная формация» и «экономическая общественная формация». Много позднее Нуреев подчеркнёт: «в "Набросках на письмо В. И. Засулич" Маркс выделит азиатский способ производства как завершающий этап первичной формации. Получается, что и азиатский способ производства (АСП) и социализм выступают как границы экономической общественной .о формации. Один (АСП) характеризует переход от общественной формации к щ экономической, другой (социализм) характеризует переход от экономической к общественной. Поэтому вольно или невольно эти способы производства несут в себе общие черты. Азиатский способ производства показывает, как возникает институт ^ частной собственности, социализм — как этот институт отмирает. И в том, и в другом случае существует институт власти—собственности, который опирается на формы монополизации общественных должностных функций, ведущей роли в общественном разделении» (Нуреев, 2019, с. 115). Такая позиция позволяла уйти от отождествления ш социализма и АСП — они похожи, но не более того.

X

Несмотря на такой отзыв ведущей организации, ученые экономического факультета

МГУ, где происходила защита диссертации, единогласно проголосовали за присуждение ^

степени кандидата экономических наук Р.М. Нурееву (17:0, из них 12 докторов по о

профилю защищаемой диссертации). И этот кейс с защитой наглядно показывает ^

возможности и широту обсуждения данной острой темы (при этом, конечно же, следует т

учитывать и свободу научных дискуссий в тогдашнем МГУ). 2

В дальнейшем АСП связывается уже с концепцией «власти — собственности». В р

России этот термин принято связывать с работами Л.С. Васильева (Васильев, 1982, 1985, ^

с. 27—28) и Ю.И. Семенова (Семенов, 1980). Принято считать, что наличие политико- ^^

экономических субъектов, обладающих одновременно и властью, и собственностью, ^

ведёт к тоталитаризму, коррупции, мешает экономическому росту и в целом является ^

своеобразным институциональным атавизмом, проникшим в СССР и Россию из §

глубокой древности (если говорить собственно о России, то появление и сохранение §

I ■ I

АСП здесь обычно связывается с наследием монголо-татарского ига, крепостничества и самодержавия). Далее концепция начинает жить «собственной жизнью», время от времени пересекаясь с разработками западных институционалистов. Так, например, «общества ограниченного доступа» по Норту, Уоллису и Вайнгасту (2011), как и

государства с «экстрактивными институтами» по Аджемоглу и Робинсону (2015) явно напоминают АСП.

Впрочем, главным итогом дискуссий об АСП была отнюдь не концепция «власти — собственности» сама по себе. Ретроспективно важным и чрезвычайно интригующим обстоятельством является то, что существенная часть советских политико-экономов признала социализм не новым, передовым общественным строем, а видоизменённой докапиталистической формацией. И это — в 1970-е гг.! Причём с опорой на К. Маркса и Ф. Энгельса! Отсюда оставался один шаг до признания необходимости радикальных институциональных реформ и полного отказа от прежней социалистической риторики, включая полную переоценку событий 1917 г.

Заключительные замечания: АСП как дискурс демократической революции

Как уже указывалось выше, АСП в интерпретации Виттфогеля исключает обмен

(обмен возможен только между лицами, обладающими правами собственности — и

юридически равными друг другу; в тоталитарном обществе, где царит террор, такой

обмен невозможен). Поэтому в таком обществе можно только распределять, но не

производить, продавать, увеличивать доход и богатство. Сравним это с цитатами

см из произведения популярного в России социального мыслителя: «В России, с

см моей точки зрения, не было той экономики, которая описывается в стандартных

^ учебниках. То, что внешние наблюдатели принимают за экономику, вероятнее всего,

2 вообще не экономика, а ресурсная организация государственной жизни. (Я не нашел см „

■н в экономической литературе адекватного определения такой системы отношений, о поэтому использую термин ресурсы и ресурсное государство без ссылок. Отсутствие определений тем более интересно хотя бы потому, что в обыденных отношениях и ® в профессиональных дискуссиях термин ресурсы неизбежно возникает в разговоре ^ всякий раз, когда обсуждается судьба России. Есть совершенно невнятная, с моей точки зрения, позиция идентификации отечественного социализма с азиатским способом производства, при которой в какой-то степени затрагивается вопрос о

■н

о

х О

т ресурсах» (Кордонский, 2007, с. 9).

«Настоящий социализм — общество без рынка с его кризисами перепроизводства и соответственно без экономики» (Там же, с.12).

«Задачами ресурсного государства были и остаются мобилизация и управление ресурсами, которые совсем не товары и чья ценность невыразима в деньгах. ££ Ресурсное богатство меряется натурой, чугуном и сталью на душу населения страны. Мобилизация ресурсов заключается в том, что государство (в идеале) безраздельно управляет всеми материальными и человеческими потоками. Ресурсное государство возникло как инструмент управления ресурсными потоками, им же сформированными. Оно создает условия для беспрепятственного перемещения о ресурсов и прежде всего убирает то, что им мешает, то есть внутренних и внешних § врагов» (Там же, с. 13).

Общество без экономики... Сходство с Виттфогелем усугубляется тем, что С. се Кордонский полагает, что укрепление ресурсного государства сопровождается — репрессиями и тотальным контролем, а его ослабление — депрессиями. Именно в о рамках таких циклов репрессий и депрессий, по его мнению, живёт Россия. Вряд

0 ли обычные граждане будут считать справедливым общественное устройство, ш которое держится на внеэкономическом насилии и будут приветствовать усиление

1 I

о репрессий, которые должны укреплять такое государство. Другими словами, такой

< политико-экономический режим нельзя считать легитимным. Но С. Кордонского

сс это не заботит. з

О Рассмотрим следующую таблицу:

о о с^ с

о т

Таблица 1

Сравнительная характеристика систем собственности: власть-собственность

и частная собственность

Признаки сравнения Власть-собственность Индивидуализированная частная собственность

1.Форма собственности Общественно-служебная собственность Частная собственность (индивидуальная или коллективная)

2. Субъекты прав собственности Государственные чиновники — обладатели власти Владельцы ресурсов, домохозяйства — владельцы собственности

3. Тип правомочий собственности Властные общественно-служебные правомочия (полномочия) чиновников в рамках иерархической системы государственного управления Индивидуализированные правомочия владения, пользования, распоряжения и др.

4.Характер распределения правомочий между субъектами (степень индивидуализированности) и степень исключительности Правомочия размыты между всеми хозяйствующими субъектами и не принадлежат в полной мере никому. Реализация правомочий имеет форму службы Отдельные пучки правомочий принадлежат независимым от власти и государства частным собственникам

5. Целевая функция субъектов Максимизация разницы между полученными «раздачами» и произведенными «сдачами» Максимизация приведенной текущей стоимости активов частного предприятия или дивидендов по акциям (долям в предприятии)

6. Система стимулов Административное принуждение и контроль Индивидуальные стимулы к повышению личного благосостояния

7. Механизмы и инструменты передачи прав собственности Реципрокный обмен (пожалования и конфискации) и редистрибутивный обмен («сдачи» и «раздачи») Свободный рыночный обмен (контракты между независимыми участниками

8. Субъекты-гаранты прав собственности Специальные административно-карательные подразделения центральной и региональной власти Суды, правоохранительные органы

9. Механизмы гарантий прав собственности Административные жалобы Исковые заявления против нарушителей контрактных обязательств

10. Структура и состав трансакционных издержек а) Спецификация (установление) прав собственности б) передача и перераспределение в) Защита а) Права собственности намеренно размываются чиновниками в целях извлечения ренты и как база для коррупции. б) Высокие издержки влияния в рамках иерархических структур; в) Защита прав производится государственными чиновниками «в индивидуальном порядке» а) Права собственности четко специфицированы с помощью легальных процедур; б) Издержки заключения и выполнения контрактов; в) Государство защищает в рамках установленных законом процедур права индивидуальных собственников

Источник: Таблица составлена А.Б. Руновым по: (Бессонова, 1999) и приводится в работе Р.М. Нуреева (2009, с. 70).

Выбор между средним и правым столбцом, как профессиональных экономистов, так и обычных граждан, далёких от институционального теоретизирования, очевиден. Таким образом, от режима «власти — собственности» необходим переход к режиму

о о ш и_

о <

ее

3

о

«индивидуализированной частной собственности», что в марксистском дискурсе означает решение задач буржуазно-демократической революции. Или, учитывая издержки последней, необходимы постепенные реформы (собственно, Д. Норт, Д. Аджемоглу и другие западные авторы говорят о том же). Позиции С. Кордонского и О. Бессоновой, которые полагают, что существующий российский режим надо принимать таким, как он есть, выглядят экзотическими, трудно поверить, что эти авторы говорят это всерьёз. Вне зависимости от их субъективных намерений, сама концепция власти—собственности является инструментом для делегитимации соответствующего общественного устройства.

Собственно, ничего особенного здесь нет — практически любой институциональный анализ приводит исследователей к вопросу о величине трансакционных издержек и эффективности работающих институтов. Последнее возвращает нас к современному экономическому мейнстриму. Однако если всё же использовать инструменты марксистского подхода с достаточной степенью последовательности, то концепция АСП и «власти — собственности» должна быть применена и к западным, капиталистическим странам. Напомним, Энгельс писал о двух путях возникновения одного и того же господствующего класса и возникновения государства. Позиция учёных, которые предполагают, что в условиях капитализма концентрация богатства не сопровождается ростом политического влияния, выглядит крайне однобокой апологетикой. И напротив, см признание того, что не только в России, но и в богатых развитых государствах богатство см и власть сосредотачиваются в одних и тех же руках, выглядит банальностью — о власти ^ олигархии писал ещё В.И. Ленин... но тогда в демократической революции и/или реформах богатые страны нуждаются никак не меньше, чем бывшие социалистические ■н государства. Опять-таки, для новой политической экономии, как и современной о политической теории, последний тезис отнюдь не является новым. Но полезно подчеркнуть, что старая марксистская концепция, требующая ликвидации власти ® олигархии не только в «авторитарной» России, но и на «либеральном» Западе, остаётся ^ по-прежнему актуальной и радикальной.

s 5

§ СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ

§

£ Аджемоглу, Д., Робинсон, Дж. (2015). Почему одни страны богатые, а другие бедные:

происхождение власти, процветания и нищеты. М.: АСТ, 2015. 692 с.

Бессонова, О.Э. (1999). Раздаток: институциональная теория хозяйственного развития России. Новосибирск, ИЭиОПП СО РАН. 149 с. с? Бородай, Ю.М., Келле, В.Ж., Плимак, Е.Г. (1974). Наследие К. Маркса и проблемы

^ теории общественно-экономической формации. M.: Политиздат. С. 61—75. 309 с.

_о

g Васильев Л.С. (1982). Феномен власти—собственности, К проблеме типологии

:= докапиталистических структур // Типы общественных отношений на Востоке в средние

века: Сб. статей. / Отв. ред. Л. Б. Алаев. М.: Наука, 1982. 269 с. z Васильев, Л.С. (1985). Курс лекций по древнему Востоку: (Ближний Восток). Учеб.

F Пособие по спецкурсу. М.: МГИМО. 102 с.

Восленский, М. (1991). Номенклатура. Господствующий класс Советского Союза.М.: МП «Октябрь» — Советская Россия. 622 с.

Гэлбрейт, Дж.К. (2004). Новое индустриальное общество. М.: АСТ; Санкт-Петербург: 2 Транзиткнига. 602 с.

§ Джилас, М. (1958). Новый класс: Анализ коммунистической системы. New York:

8 Praeger, 246 с.

CD Ш

О <

О ш ее о

Дискуссия об азиатском способе производства: По докладу М. Годеса (1931). Общество марсистов-востоковедов при Ленинградском отделении Коммунистической академии, Ленинградский восточный институт им. А.С. Енукидзе. Москва; Ленинград: Гос. соц.-экон. изд-во, 1931. 181 с.

Дубровский, С.М. (1929). К вопросу о сущности «азиатского» способа производства, феодализма, крепостничества и торгового капитала. М.: Науч. ассоц. Востоковедения при ЦИК СССР, «Мосполиграф» 14-я тип. 170 с.

Ефимов, А. (1930). Концепция экономических формаций у Маркса и Энгельса и их взгляды на структуру восточных обществ // Историк-марксист, т. XVI.

Иолк, Е. (1931). К вопросу об «азиатском» способе производства // Под знаменем марксизма, (3), 133—156.

Кокин, П., Папаян, Г. (1930) Цзин-Тянь: Аграрный строй древнего Китая / М. Кокин, Г. Папаян; С пред. Л. Мадьяра. Ленинград: Ленингр. вост. ин-т им. А.С. Енукидзе, тип. Акад. наук СССР. LXXIV, 184 с.

Кордонский, С.Г. (2007). Ресурсное государство: Сб. статей. М.: REGNUM. 108 с.

Корнаи, Я. (1990). Экономика дефицита. М.: Наука. 607 с.

Ленин, В.И. (1967—1975). Полное собрание сочинений, 5-е изд. М.: Главполитиздат.

Мадьяр, Л.И. (1928). Экономика сельского хозяйства в Китае. Москва; Ленинград: Госуд. изд-во, 1928. 312 с.

Мадьяр, Л.И. (1930). Предисловие / М. Кокин, Г. Папаян. Цзин-Тянь: Аграрный строй древнего Китая. Ленинград: Ленингр. вост. ин-т им. А. С. Енукидзе. Москва; Ленинград: Гос. соц.-экон. изд-во (тип. Акад. наук СССР). С. I - LXXIV.

Маркс К., Энгельс Ф. (1955-1974). Соч. 2-е изд. В 30 т. g

Норт, Д., Уоллис, Дж., Вайнгаст, Б. (2011). Насилие и социальные порядки: 04 концептуальные рамки для интерпретации письменной истории человечества. М.: Изд- ^ во Ин-та Гайдара, 2011. 478 с. с_

Нуреев Р.М. (1990). Азиатский способ производства и социализм // Вопросы ™ экономики, (3), 47-58.

Нуреев, P.M. (1976). Признаки основного производственного отношения и дискуссия об азиатском способе производства // Механизм функционирования производственных отношений в условиях развитого социализма / Отв. ред. А.А. Сергеев. М.: Институт § экономики АН СССР. С. 205-233 (233 с.). 1

I-»

Нуреев, Р.М. (2009). Россия: особенности институционального развития. М.: Норма: Инфра-М. 447 с.

Нуреев, Р.М. (2019). Концепция азиатского способа производства: причины отторжения при социализме // Экономическая наука: забытые и отвергнутые теории: Сб. материалов 1-й Октябрьской международной научной конференции по проблемам теоретической экономики. М.: Институт экономики. С. 114-119.

Об азиатском способе производства: Стенографический отчет дискуссии по докладу т. ^ Берина / Под ред. А. А. Болотникова и С. Е. Сефа ; Закавказское отд-ние О-ва историков-марксистов при Комакад. ЦИК СССР. [Тифлис] : Заккнига, 1930. 151 с.

■н

о

о о

СР

Платонов, Д.Н. (1978). Проблемы «азиатского способа производства» в работах К. о

Маркса и Ф. Энгельса // Экономические науки, (1), С. 28-35. ^

Программа и Устав Коммунистического Интернационала (1930). М. Л.: Гос. изд-во. о

188 с. §

Семенов, Ю.И. (1980). Об одном из типов традиционных социальных структур ^

Африки и Азии: протогосударство и аграрные отношения. // Государство и аграрная се

эволюция в развивающихся странах Азии и Африки: Сб. статей / АН СССР, Ин-т —

востоковедения; Предисл. В.Г. Растянникова. М.: Наука. 229 с. о

Тер-Акопян, Н.Б. (1973). Маркс и Энгельс об азиатском способе производства и о

земледельческой общине // Из истории марксизма и рабочего движения / Отв. ред. А.И. ш

Малыш. М.: Политиздат. С. 167-220 (558 с.) о

Третий международный конгресс социологов. Стенограмма доклада и выступлений < в центр. лектории о-ва. (1957). М.: Знание, 1957. 63 с.

Троцкий, Л.Д. (1991). Преданная революция. М.: НИИ культуры, 1991. 254 с. °

Хархордин, О.В. (2016). Обличать и лицемерить: генеалогия российской личности. СПб: Европейский ун-т. 507 с.

Цаголов, Н.А. (Ред). (1981). Развитие политической экономии в СССР и ее актуальные задачи на современном этапе. М., Изд-во МГУ. 272 с.

Wittfogel, K-A. (1981). Oriental Despotism: a Comparative Study of Total Power. New York: Vintage books, 1981. LIV, 556 р.

REFERENCES

Acemoglu, D., Robinson, J. (2015). Why some countries are rich and others are poor: the origin of power, prosperity and poverty. Moscow: AST, 2015. 692 p. (In Russian.)

Bessonova, O.E. (1999). Handout: Institutional Theory of Russia's Economic Development. Novosibirsk, IEiOPP SB RAS. 149 p. (In Russian.)

Boroday, Yu.M., Kelle, V.Zh., Plimak, E.G. (1974). Karl Marx's legacy and problems of the theory of socio-economic formation. M.: Politizdat. Pp. 61—75. 309 p. (In Russian.)

Discussion about the Asian mode of production: According to the report of M. Godes (1931). Society of Marsists-Orientalists at the Leningrad branch of the Communist Academy, Leningrad Oriental Institute. A. S. Enukidze. Moscow; Leningrad: State social and economic ■h publishing house, 1931. 181 p. (In Russian.)

o Dubrovsky, S.M. (1929). On the question of the essence of the "Asian" mode of

^ production, feudalism, serfdom and commercial capital. Moscow: Scientific. assoc. Oriental 2 studies at the Central Executive Committee of the USSR, "Mospoligraf' 14th type. 170 p. cj (In Russian.)

5 Efimov, A. (1930). The concept of economic formations in Marx and Engels and their

£ views on the structure of eastern societies // Historian-Marxist, vol. XVI. (In Russian.) # Galbraith, J.C. (2004). New industrial society: M.: AST; St. Petersburg: Transitbook. 602

p. (In Russian.)

s Iolk, E. (1931). On the question of the "Asian" mode of production // Under the banner of

o Marxism, (3), 133-156. (In Russian.)

§ Jilas, M. (1958). New class: Analysis of the communist system. New York: Praeger, 246

£ p. (In Russian.)

Kharkhordin, O.V. (2016). To denounce and hypocrite: the genealogy of the Russian personality. SPb: European University. 507 p. (In Russian.)

Kokin, P., Papayan, G. (1930) Ching-Tian: The Agrarian System of Ancient China / M. Kokin, G. Papayan; Foreword of L. Magyar. Leningrad: Leningrad. East in-t named A.S. Yenukidze, type. Acad. Sciences of the USSR. LXXIV, 184 p. (In Russian.)

Kordonsky, S.G. (2007). Resource state: Coll. articles. M.: REGNUM. 108 p. (In Russian.) Kornai, J. (1990). Scarcity Economy. M.: Nauka. 607 p. (In Russian.) Lenin, V.I. (1967-1975). Complete Works, 5th ed., M.: Glavpolitizdat. (In Russian.) g Magyar, L.I. (1928). Agricultural Economics in China. Moscow; Leningrad: State.

F^ publishing house, 1928. 312 p. (In Russian.)

=5 Magyar, L.I. (1930). Foreword. / M. Kokin, G. Papayan. Ching-Tien: The Agrarian

uj System of Ancient China. Leningrad: Leningrad. East in-t named A.S. Enukidze. Moscow;

(Y

0 Leningrad: State. social and economic publishing house (type. Academy of Sciences of the

1 USSR). Pp. I - LXXIV. (In Russian.)

i Marx, K., Engels, F. (1955-1974). Works. 2nd ed. In 30 vol. (In Russian.)

o North, D., Wallis, J., Weingast, B. (2011). Violence and Social Orders: A Conceptual

Framework for Interpreting the Written History of Humanity. Moscow: Publishing house of Institute Gaidar, 2011. 478 p. (In Russian.)

Nureev, R.M. (1990). The Asian mode of production and socialism // Economic Issues, (3), 47-58. (In Russian.)

CD Ш

о <

CD 15

О О

С

О

m

Nureev, P.M. (1976). Signs of the main production relations and discussion of the Asian mode of production // The Mechanism of the functioning of production relations in the conditions of developed socialism / Ed. A.A. Sergeev. Moscow: Institute of Economics of the Academy of Sciences of the USSR. Pp. 205-233. (233 p.). (In Russian.)

Nureev, R.M. (2009). Russia: features of institutional development. M.: Norma: Infra-M. 447 p. (In Russian.)

Nureev, R.M. (2019). The concept of the Asian mode of production: the reasons for rejection under socialism // Economic science: forgotten and rejected theories: Coll. materials of the 1st October international scientific conference on the problems of theoretical economics. Moscow: Institute of Economics. Pp. 114-119.

On the Asian mode of production: A verbatim record of the discussion on the report of comrade Berin (1930). Ed. A.A. Bolotnikov and S.E. Sefa; Transcaucasian branch of the Society of Historians-Marxists at Komakad. Central Executive Committee of the USSR. Tiflis: Zakkniga, 151 p. (In Russian.)

Platonov, D.N. (1978). Problems of the "Asian mode of production" in the works of K. Marx and F. Engels // Economic sciences, (1), 28-35. (In Russian.)

Program and Statutes of the Communist International (1930). M. - L.: State publishing house. 188 p. (In Russian.)

Semenov, Yu.I. (1980). On one of the types of traditional social structures in Africa gj and Asia: proto-state and agrarian relations. // State and agrarian evolution in developing countries of Asia and Africa: Coll. articles / USSR Academy of Sciences, Institute of Oriental Studies; Preface V.G. Rastyannikov. M.: Nauka. 229 p. (In Russian.)

Ter-Hakopyan, N.B. (1973). Marx and Engels on the Asian mode of production and the agricultural community // From the history of Marxism and the workers' movement / Otv. ed. A.I. Kid. M.: Politizdat. Pp. 167-220 (558 p.) (In Russian.)

Third International Congress of Sociologists. Transcript of the report and speeches to the center. lecture halls of the sosiety. (1957). Moscow: Nauka, 1957. 63 p. (In Russian.)

Trotsky, L.D. (1991). Revolution betrayed. M.: Research Institute of Culture, 1991. 254 p. (In Russian.)

Tsagolov, N.A. (Ed.). (1981). The Development of political economy in the USSR and its m urgent tasks at the present stage. M.: Publishing house of Moscow State University. 272 p. (In Russian.)

Vasiliev, L.S. (1982). The phenomenon of power-property, On the problem of the typology of precapitalist structures. // Types of social relations in the East in the Middle Ages: Coll. articles. / Resp. ed. L.B. Alaev. Moscow: Nauka, 1982. 269 p. (In Russian.) ^

Vasiliev, L.S. (1985). A course of lectures on the Ancient East: (Near East). Textbook. Special course manual. M.: MGIMO. 102 p. (In Russian.)

"October" - Soviet Russia. 622 p. (In Russian.)

Wittfogel, K-A. (1981). Oriental Despotism: a Comparative Study of Total Power. New York : Vintage books, 1981. LIV, 556 p.

■H

о

O

o

CP

Voslensky, M. (1991). Nomenclature. The dominant class of the Soviet Union. M.: MP o

о ш cc о

о о ш

LL

о <

ее

3

о