CC BY
65
УДК. 81' 42 Л.В. Кузнецова
аспирант каф. английской филологии МГЛУ ЕАЛИ; e-mail: [email protected].
ДИСКУРСИВНОЕ КОНСТРУИРОВАНИЕ БУДУЩЕГО МИРА В ПРАГМАТИЧЕСКОЙ СИТУАЦИИ ПРИНЯТИЯ РЕШЕНИЯ В ПОЛИТИЧЕСКОЙ КОММУНИКАЦИИ
Статья посвящена изучению дискурсивного конструирования мира в политической коммуникации. Доказано, что дискурс описания существующего и будущего мира порождается на основе концептуального разграничения «Новый vs Старый Мир» и оценивается по аксиологической шкале «хорошо / плохо».
Ключевые слова: дискурсивное конструирование; прагматическая ситуация; принятие решения; проблемное пространство; пропозиция; «Новый vs Старый Мир».
Kuznetsova L. V.
Post-Graduate Student, MSLU ELI; e-mail: [email protected].
THE DISCURSIVE CONSTRUCTION OF THE FUTURE WORLD IN THE PRAGMATIC SITUATION OF DECISION MAKING IN POLITICAL COMMUNICATION
The article focuses on discursive world construction in political communication. It has been found out that the situation of decision making in political communication is based on the conceptual opposition «New vs Old World» and estimated on the axiological axis «good / bad».
Key words: discursive construction; pragmatic situation; decision making; problem space; proposition; «New vs Old World».
Решение проблем и принятие решений активно изучается в ряде естественных и гуманитарных наук, в том числе и в когнитивных науках, в частности, в когнитивной психологии и когнитивной лингвистике.
Для когнитивного подхода к теории решения проблем особое значение имеет понятие проблемы, под которой понимается некий вопрос или ситуация, требующие принятия решения (проблемный вопрос, проблемная ситуация) [8; 12; 20].
Проблема предполагает создание особого проблемного пространства как пропозиционального пространства. Понятие проблемного
пространства введено А. Ньюеллом, который указывает, что решение проблем происходит в проблемном пространстве (problem space); элементы этого пространства состоят из отдельных пропозиций, относящихся к рассматриваемой проблеме, включая первоначальную и желаемую пропозицию. В процессе принятия решения человек замкнут внутри проблемного пространства. Его решение циркулирует от одной пропозиции к другой до тех пор, пока он не придет к решению как к выбору одной из пропозиций [11].
Таким образом, с когнитивной точки зрения, сценарий решения проблемы - обработка проблемных пропозиций в проблемном пространстве и принятие одной из них в качестве решения.
Д. Канеман и А. Тверски развивают когнитивный подход, предлагая понятие проблемы, требующей решения (decision problem), и принятия решения в условиях наличия двух опций (options), т. е. двух вариантов выбора [12; 13]. Согласно Д. Канеману и А. Тверски, решение проблемы определяется правом выбора из двух альтернатив, которые человек, принимающий решение (decision maker), должен проанализировать и определить возможные результаты или последствия каждого из двух действий [12, p. 453].
В когнитивной лингвистике выбор решения из двух опций в ситуации принятия решения трактуется как выбор одной из двух проблемных пропозиций. С. Н. Плотникова определяет ситуацию принятия решения как состоящую из двух стадий. Первая стадия представляет собой формулировку проблемы собеседниками. Проблема формулируется в терминах двух находящихся в конфликте пропозиций. Формулирование проблемных пропозиций влечет за собой фиксацию определенного типа ситуации - ситуации принятия решения. Вторая стадия сценария определяется как собственно решение. Под решением понимается процесс переговоров между собеседниками, за которым следует совместное принятие одной из двух находящихся в конфликте проблемных пропозиций [4].
Целью данной статьи является изучение ситуации принятия решения в политической коммуникации с позиции дискурсивного конструирования действительности.
Теория дискурсивного конструирования берет свое начало из теории социального конструкционизма (конструктивизма), согласно которой социальная реальность конструируется в процессе совместной практической деятельности людей [2; 15-18].
В рамках теории социального конструктивизма реальность повседневной жизни трактуется как интерсубъективный социальный мир. «Повседневная жизнь представляет собой реальность, которая интерпретируется людьми и имеет для них субъективную значимость в качестве цельного мира» [2, с. 15]. Этот мир, создающийся в мыслях и действиях людей, переживается ими в качестве реального. П. Бергер и Т. Лукман также указывают на то, что сконструированная человеком объективная реальность может носить институциональный характер. Если человек является носителем особого специализированного знания, то он может существовать только в институциональном мире [2, с. 79].
В теории социального конструктивизма подчеркивается роль языка в создании общей социальной реальности, поскольку она возникает в процессе непосредственного общения людей здесь и сейчас, лицом-к-лицу. Как подчеркивает Дж. Шнайдер, совместно конструируемую жизнь можно назвать совместно порождаемым текстом (дискурсом) [17]. Р. Пенман определяет конструирование действительности как непосредственное существование в языке, основанное на знании и текущей деятельности и постоянном определении своего места в настоящем в поисках нужного будущего [15].
С. Н. Плотникова вводит понятие дискурсивного конструирования мира, понимая под ним дискурсивную деятельность по порождению пока еще не существующего бытия, когда действительность создается, формируется в данный момент говорящим/пишущим, который полностью вовлечен в этот мир: он живет внутри этого мира и творит его своими действиями и своим дискурсом [6, с. 78]. В формируемом здесь и сейчас мире дискурсивное конструирование представляет собой дискурсивную объективацию ситуаций непосредственного взаимодействия говорящих, которая обусловлена их прагматическими мотивами. С. Н. Плотникова отмечает, что в процессе дискурсивного конструирования мир актуализируется, т. е. дискурс, возникая в текущий момент повседневной жизни, собственно, и создает мир, т. е. становится непосредственной реальностью для человека. При этом дискурсивное конструирование относится не только к настоящему, но и к будущему. Сущность дискурсивного конструирования будущего мира состоит в том, что будущий опыт сначала осмысливается и репрезентируется в дискурсе и лишь потом проявляется. Социальная реальность изменится в будущем благодаря ее дискурсивному конструированию в настоящем [5; 6].
Опираясь на эти положения, В. В. Кузнецова, анализируя дискурс профессиональной группы, установила, что в процессе ежедневного обсуждения производственных задач члены группы не только дис-курсивно конструируют свой профессиональный мир (корпоративную действительность) в настоящем, но и одновременно конструируют будущий мир. В каждом случае перед членами группы стоят две альтернативы решения проблемы: заключать / не заключать контракт; вводить / не вводить гибкий график работы; покупать / не покупать новое оборудование; переносить / не переносить в другой город центральный офис и т. п. - т. е. «они могут создать два типа своего будущего общего мира, к примеру, мир, в котором контракт заключен, и мир, в котором контракт не заключен» [3, с. 92]. Выбор варианта осуществляется путем аргументации «за» или «против» рассматриваемых вариантов посредством апелляции к корпоративным ценностям и антиценностям. Когда вариант выбран, «обсуждение тут же прерывается, и дискурсивно сконструированное будущее начинает воплощаться в практической деятельности» [там же. с. 95].
Так как, по нашим данным, до настоящего времени в лингвистике не изучалось, как происходит принятие решения на дискурсивном уровне в политической коммуникации, необходимо определить, имеет ли прагматическая ситуация принятия решения, направленная на конструирование будущего мира, такие же параметры в политической коммуникации, как в корпоративной коммуникации, или же она имеет другую специфику.
На наш взгляд, целесообразно провести анализ дискурсивного конструирования будущего мира в политической коммуникации на материале парламентских дебатов.
Парламентские дебаты относятся к институциональной коммуникации; они осуществляются между представителями политических институтов, основной деятельностью которых является законотворчество. Принятие новых законов предполагает изменение социального мира: в процессе парламентских дебатов политики, парламентарии осознанно нацелены на создание будущего мира для всех граждан страны, и каковым будет этот мир решается в данный момент.
Обратимся к примеру, в котором члены парламента Великобритании обсуждают законопроект о высокоскоростном железнодорожном транспорте (High Speed Rail (Preparation) Bill); заседание от 26 июня 2013 г.:
The Secretary of State for Transport (Mr Patrick McLoughlin): I beg to move, that the Bill be now read a Second time. A growing economy, a growing population and growing demand for transport, which have seen rail travel double in a decade, mean that we must act. HS2 will be the first new main rail line north of London for 120 years, linking at least eight of our 10 largest cities, and improving services for Scotland too. The Bill provides that important opportunity. Why is HS2 necessary? The answer is not only speed, although HS2 will take an hour offjourneys between London and Manchester, and between Birmingham and Leeds, and it will bring two thirds of people in the north of England within two hours of London.
Выступающий формулирует проблему, относящуюся к транспортной системе Великобритании, в виде двух альтернатив: оставить существующее положение вещей или же построить высокоскоростную железнодорожную линию. Он ставит проблемный вопрос о необходимости ввести новый высокоскоростной поезд (Why is HS2 necessary?). В целом, дискурс говорящего направлен на описание двух миров: старого и нового мира. Состояние мира, существующего в настоящем, по мнению выступающего, является неудовлетворительным. Он оценивает его как «плохой» мир, приводя его фактуальное описание: за последние 120 лет не было построено ни одной новой значимой железнодорожной линии, соединяющей Лондон с другими крупными городами страны (HS2 will be the first new main rail line north of London for 120 years, linking at least eight of our 10 largest cities, and improving services for Scotland too); нагрузка на железнодорожный транспорт удвоилась за последнее десять лет (which have seen rail travel double in a decade), и в настоящий момент существует потребность в новой линии, которая возникла вследствие экономического роста и прироста населения (A growing economy, a growing population and growing demand for transport). Политик обращается к присутствующим с помощью речевого акта директива, акта приказа, требования принять решение сейчас, в настоящем, в отношении будущего мира (we must act). Докладчик дискурсивно конструирует новый мир, который оценивается им как мир «хороший», и приводит ряд аргументов. В новом мире сократится время поездок (HS2 will take an hour off journeys between London and Manchester, and between Birmingham and Leeds, and it will bring two thirds ofpeople in the north of England within two hours of London); жители центральной части страны получат ряд преимуществ (The whole west midlands area will get a huge number of benefits
from HS2), например, высокоскоростной поезд разгрузит центральную железную дорогу и основные магистрали (without HS2, the key rail and road routes connecting London to the midlands and the north will soon be overwhelmed); строительство и в дальнейшем обслуживание новой железной дороги даст новые рабочие места (In building HS2, we need to ensure that we make the best use of British skills and workers. From 2017, HS2 will create 19,000 engineering and construction jobs). Новый мир оценивается говорящим положительно, так как он дает возможность экономического развития, улучшает благосостояние населения, является перспективным проектом (HS2 is an engine for growth: growth in jobs, growth in opportunities for business and growth in the global race. HS2 is a project for our generation). Таким будет новый мир, если законопроект будет принят (Now is the time to make it happen. I commend the Bill to the House).
Существующий и будущий мир репрезентируется в форме единого нарратива; при этом будущий мир оценивается как «лучший» с помощью соответствующих языковых средств.
С точки зрения лингвистического анализа, мы выделяем следующие языковые средства: будущий мир описывается с помощью лексики с мелиоративной семантикой (ambitious; important; new; main; right; sufficient; fantastic; fast; great; essential); существующий мир описывается с использованием пейоративной лексики (overwhelmed; overcrowded; old; unpopular). Для характеристики нового мира используется прилагательное good в сравнительной степени (We need better roads, better airports, better ports, and better rail links). Для усиления значения прилагательных, их экспрессивности при описании нового мира говорящий использует наречия too, very, absolutely. Кроме того, выступающий употребляет лексику с мелиоративными глаголами, где доминирует сема «прогрессивность», «улучшение», «увеличение» (extend; improve; increase; add), а также выражения, указывающие на улучшения (massive shift). Употребляются лексические единицы со значением «возможности», «выгоды», «пользы» (beneficial; advantage; capacity; benefit) и глагол, означающий «снабжать», «обеспечивать» (provide). В описании старого мира доминируют глаголы с семантикой «ухудшения» (reducе; slow down; suffer). Существующий и будущий мир описываются по контрасту: если состояние нового мира оценивается как «лучшее», значит, в старом мире все «хуже»; если нужны изменения, значит, в настоящем мире
положение вещей оценивается как «худшее». Будущий мир «лучше» потому, что появится возможность увеличить бюджет страны (HS2 will add over £4 billion to the economy), значит, в существующем мире нет такой возможности. В будущем мире будет эффективнее работать транспортная система (it will bring two thirds of people in the north of England within two hours of London), в настоящем же мире она функционирует «хуже» и требует улучшения (improving services).
Анализ показывает, что политик конструирует мир, о котором он осведомлен во всех его деталях; в лингвистических терминах, он производит речевые акты ассертивы, описывающие мир в точных цифрах: Basically, 15 years ago there were about 750 million passenger journeys, and the latest estimate is for 1.5 billion passenger journeys.
Он приводит количество пассажиров, которые пользуются железной дорогой в старом мире и количество пассажиров, которые будут пользоваться данным видом транспорта в новом мире.
Описание старого и нового мира базируется на разных грамматических формах. Существующий мир конструируется с помощью форм настоящего времени (there is; there are; have); также используются средства, указывающие на регулярный характер событий, которые имеют место в настоящем мире (There are still problems south of Rugby; we have only a few kilometers of high-speed rail between the south coast and London, and we have a much smaller rail system than we had 40 or 50years ago). Форма будущего времени используется для конструирования и описания нового мира. Форма will указывает на неотвратимый характер изменений в будущем мире (HS2 will help to free up capacity on the existing rail network; it will shorten the journey time between London and Edinburgh by 45 minutes).
Выступающий подчеркивает надежность представленных им данных. Как мы видим из примера, он употребляет выражения, которые указывают на то, что он прорабатывал данный вопрос (Some estimates suggest that HS2 will add..;. The line is estimated to provide), т. е. приводимые утверждения о мире, о его облике, как будет выглядеть будущий мир облекается в форму ассертива, а сам говорящий, в наших терминах, принимает на себя роль надежного конструктора мира.
В целом в презентации законопроекта первым говорящим явным образом усматривается концептуальное разграничение «Новый vs Старый Мир»; именно оно служит основным дискурсобразующим фактором всего последующего дискурса данных парламентских дебатов.
Основываясь на изложенном выше положении о том, что проблема создает проблемное пространство, элементы которого состоят из отдельных пропозиций, мы усматриваем наличие в данном проблемном пространстве двух основных пропозиций: первоначальной (Мир останется прежним: в нем нет новой железной дороги) и желаемой (Мир изменится: в нем есть новая железная дорога).
При формулировании проблемных пропозиций мы используем методику пропозициональной обработки дискурса Т. ван Дейка и В. Кинча, которые предлагают записывать пропозиции в виде предложений на естественном языке и заключать их в треугольные скобки [10]. Методика пропозициональной обработки дискурса Т. ван Дейка и В. Кинча состоит в выведении глубинных макропропозиций дискурса путем сокращения числа его поверхностных пропозиций и включает четыре правила (стирание; обобщение; отбор; построение/выведение), благодаря чему исключаются случайные, общие или второстепенные дискурсивные референты и концепты [там же].
Обобщив, согласно данной методике, референты анализируемого дискурса, мы сформулировали два обобщенных референта «Новый У8 Старый Мир» и, соответственно, две указанные выше пропозиции.
Таким образом, проблема сформулирована в виде двух находящихся в конфликте пропозиций первым говорящим, который верба-лизирует их в виде двух альтернатив решения проблемы: оставить все без изменений или построить новую железную дорогу. Противопоставление двух конфликтующих пропозиций, двух противоположных вариантов решения влечет за собой ситуацию конфликта и адверсари-альный тип решения проблемы [19].
Когда проблемные пропозиции сформулированы, происходит фиксация определенного типа ситуации - ситуации принятия решения, которая становится, в данном случае, прагматической [1]. Поскольку общей прагматической целью для всех участников становится принятие решения, мы определяем эту ситуацию как прагматическую ситуацию принятия решения.
Вторая стадия развития прагматической ситуации принятия решения представляет собой собственно решение как выбор одной из пропозиций (альтернатив, опций) в процессе переговоров между собеседниками, в данном случае в процессе обсуждения законопроекта парламентариями. Принимающие решение, в нашем случае -это политики, замкнуты внутри проблемного пространства и в ходе
обсуждения вариантов решения они двигаются от одной опции к другой, т. е., в наших терминах, от одной пропозиции к другой. Принятие решения происходит, как мы усматриваем, путем апелляции к двум оппозитивным концептам «Новый vs Старый Мир» и их вербализации и дискурсивизации по оценочной шкале «хорошо vs плохо».
Подвергнув выделенную оппозитивную пару концептов этносе-миометрическому аксиологическому анализу, согласно которому любой дискурс представляет собой не только определенный способ содержательного выражения образующего его дискурсивного концепта, но данный дискурсивный концепт рассматривается как аксиологиче-ски нагруженный [7, с. 41], мы определяем эти концепты как ценностные ориентиры, используемые в качестве базовых механизмов развития дискурсивной борьбы в описании мира в рамках его ценностного понимания в политических дебатах.
Мы установили, что в ходе обсуждения законопроекта все участники делятся на две группы: тех, кто описывает новый мир как мир «хороший» и тех, кто описывает его как мир «плохой»; по мере развертывания дискурса говорящие то примыкают к группе поддерживающих новый мир, то к группе поддерживающей старый мир.
Противопоставление двух миров осуществляется с помощью контрастирующих дескрипций. В дискурсе тех политиков, кто описывает новый мир как «хороший» доминируют прилагательные и словосочетания с мелиоративной семантикой, которые подчеркивают его превосходство (the essential project; vital; clear; overwhelming; strategic rail line; an ambitious programme; prosperous; an important part; good infrastructure; significant improvements). В описании существующего мира указываются его «плохие» свойства с помощью выражений с негативной семантикой (overwhelmed; no availability; overcrowded; old; rail travel double; a shocking and disgraceful record on infrastructure).
Участники дебатов, дискурсивно поддерживающие новый мир, активно используют выражения с глаголами действия (make investment; ease road congestion and reduce some of the pressure on; free up capacity for; connect up people and cities; create more jobs), с помощью которых они описывают те события, которые произойдут в будущем мире и сделают его «лучше», чем настоящий. Существующий же мир, по мнению этих выступающих, необходимо улучшить (improving services) через вложения в экономику (investing in infrastructure).
Использование выражения can afford в отрицательной форме говорит о несостоятельности существующего мира (That is why we cannot afford to delay the delivery of this project any longer; We cannot afford to leave the economic future of our great cities to an overcrowded 200-year-old railway).
В описании будущего мира используется глагол can в утвердительной форме, который демонстрирует возможности нового мира (By building the line, we can help to rebalance the economy between London and the south-east and the rest of the country).
Описание физического состояния двух миров представляет собой речевые акты оценки, с помощью которых выступающие отмечают положительные свойства нового мира и отрицательные качества старого. Выражение оценочного суждения по шкале хорошо / плохо определяется понятием ценности как указания на личностное, социальное и культурное значение определенных объектов и явлений, отсылающих к миру должного, целевого, смысловому основанию. Ценности трактуются как порождаемые культурой, вплетаемые в изменчивое многообразие социальной жизни как ее инварианты, позволяющие связывать разные временные модусы (прошлое, настоящее, будущее) [9].
Именно аксиологический анализ оценочной лексики позволяет определить систему ценностей и антиценностей, которая доминирует в описании социально значимых аспектов нового и старого мира.
Таким образом, структура дискурса играет основополагающую роль в ситуации принятия решения в политической коммуникации, поскольку принятие решения (в политических терминах принятие /не принятие законопроекта) зависит от «качества» дискурса представления двух миров. «Миры» должны быть всесторонне описаны в фактах, в точных цифрах, в статистических данных, в сравнении их фак-туального наполнения. Они должны быть аксиологически оценены по шкале хорошо / плохо теми, кто имеет право выбора, т. е. политиками. В процессе непосредственного взаимодействия политики здесь и сейчас осуществляют совместное конструирование мира при помощи дискурса. Они создают саму институциональную ситуацию - парламентские дебаты. Но одновременно они конструируют и будущее, формируют будущую социальную реальность не только для себя, но и для всех граждан страны.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Арутюнова Н. Д. О стыде и стуже // Вопросы языкознания. - 1997. -№ 2. - С. 59-76.
2. Бергер П., Лукман, Т. Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания / пер. с анг. яз. Е. Руткевич. - М. : Медиум, 1995. - 323 с.
3. Кузнецова В. В. Реализация принципа корпоративности в английском групповом профессиональном дискурсе : дис. ...канд. филол. наук. -Иркутск, 2005. - 224 с.
4. Плотникова С. Н. Решение проблем в серии бесед: анализ примера из романа Д. Дефо «Молл Флендерс» // Фразеология и личность: межвузовский сб. науч. тр. - Иркутск : Изд-во ИГПИИЯ, 1995. - С. 119-134.
5. Плотникова С. Н. Я-Наблюдатель и Я-Конструктор: Дискурсивный мониторинг и дискурсивное конструирование мира // Лингвистические парадигмы и лингводидактика : материалы Х междунар. научн.-практ. конф. (Иркутск 14-18 июня 2005 г.). - Иркутск : Изд-во БГУЭП, 2005. -Ч. 1 - С. 101-107.
6. Плотникова С. Н. Когнитивно-дискурсивная деятельность: наблюдение и конструирование // Studia Linguistica Cognitiva Вып. 1. Язык и познание: Методологические проблемы и перспективы. - М. : Гнозис, 2006. - С. 66-81.
7. Серебренникова Е. Ф. Этносемиометрия как способ лингвистического аксиологического анализа // Лингвистика и аксиология: этносемиометрия личностных смыслов: кол. монография. - М. : Тезаурус, 2011. - С. 7-49.
8. Штегмюллер В. Рациональная теория решений (логика решений) // Философия, логика, язык: сб. науч. ст. / под общ. ред. Д. П. Горского, В. В. Петрова; пер.с англ. и нем. В. В. Петрова. - М. : Прогресс, 1987. - С. 318-329.
9. ЭСФ - Энциклопедический словарь. Философия / под ред. А. А. Иви-на. - М. : Гардарики, 2006. - 1072 с.
10. Dijk, T. A. van, Kintsch, W. Cognitive psychology and discourse: Recalling and summaring stories // Dressler W.U. (ed.). Current Trends in Text linguistics. - Berlin : Walter de Gruyter, 1978. - Р. 363-394.
11. Newell A. On the analysis of human problem solving protocols // Thinking. Readings in Cognitive Science / Ed. By P. N. Johnson-Laird, P. С. Vason. -Cambridge : Cambridge University Press, 1977. - Р. 46-61.
12. Nozick R. Nature of Rationality. - New Jersey : Priceton University, 1993. - 224 p.
13. Kahneman D., Tver sky A. The Framing of decisions and the psychology ofchoice // Science, New Series / Pub. ву American Association for the Advancement of Science. - 1981. - Vol. 211. - № 4481. - P. 453-458.
14. Kahneman D., Tversky A. Rational choice and the framing of decisions // Journal of business / Pub. ву The University of Chicago Press. - 1986. -Vol. 59. - № 4. - Part 2 : The Behavioral Foundations of Economic Theory. - P. 251-278.
15. Penman R. Reconstructing Communicating: Looking to a Future. - Mahwah, NJ : Lawrence Erlbaum Associates, 2000. - 169 p.
16. Potter J. Representing Reality. Discourse, Rhetoric and Social Construction. -London : Sage, 1996. - 253 p.
17. Schneider J. «Members only»: Reading the constructionist text // Reconsidering Social Constructionism: Debates in Social Problems Theory / eds. J. Holstein, G. Miller. - N. Y. : Adline De Gruyter, 1993. - 566 p.
18. Searle J. The Construction of Social Reality. - N. Y. : Free Press, 1995. - 241 p.
19. Thargard R. Adversarial problem solving: modeling an opponent using explanatory coherence // Cognitive Science. - 1992. - № 16 (1). - P. 123-149.
20. Winograd T. Formalisms for knowledge // Thinking. Readings in Cognitive Science / Ed. By. P. N. Johnson, P. S. Wason. - Cambridge : Cambridge University Press, 1977. - P. 13-27.
21. High Speed Rail (Preparation) Bill. - URL: http://www.publications.parlia-ment.uk/business/publications/hansard (дата обращения: 15.04.2014).
