CC BY
14
УДК 261.7
йй! 10.24147/1812-3996.2022.27(1).50-54
ДИСКУРСИВНОЕ ИЗУЧЕНИЕ РЕЛИГИИ В ПОСТСЕКУЛЯРНОМ ОБЩЕСТВЕ: КОНЦЕПТЫ И ПРОБЛЕМЫ
М. О. Орлов, А. В. Иванов
Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского, г. Саратов, Россия
Информация о статье
Дата поступления
07.12.2021
Дата принятия в печать
03.03.2022
Дата онлайн-размещения 28.04.2022
Ключевые слова
Религия, дискурс, власть, дискурсивный анализ, социальный конструктивизм, коммуникативное действие, социальный конфликт
Финансирование
Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ в рамках научного проекта № 21-011-44127
Аннотация. Представлен теоретический анализ ключевых тем, которые были разработаны в социологии религии и социальной эпистемологии. Рассматриваются основные понятия дискурсивного изучения религии как аналитической дисциплины, которая предлагает основу для адекватного ответа на вызовы, с которыми сталкивается современное религиоведение в результате последствий лингвистического, прагматического и постструктуралистского поворота науки XXI в. Дискурсы - это практики, которые устанавливают, стабилизируют, узаконивают системы значений и обеспечивают коллективно разделяемые порядки знаний в институциональном социальном ансамбле. Дискурсивный подход к изучению религии, пожалуй, является наиболее многообещающей перспективой для исследования религии, дающей возможность анализировать возникновение, воспроизводство и гегемонистскую трансформацию социальных конфликтов постсекулярного общества.
DISCURSIVE STUDY OF RELIGION IN THE POSTSECULAR SOCIETY: CONCEPTS AND PROBLEMS
M. O. Orlov, A. V. Ivanov
Saratov State University, Saratov, Russia
Article info
Received
07.12.2021
Accepted
03.03.2022
Available online 28.04.2022
Keywords
Religion, discourse, power, discourse analysis, social constructivism, communicative action, social conflict
Acknowledgements The reported study was funded by the RFBR according to the research project № 21-011-44127
Abstract. The paper presents a theoretical analysis of key topics which have been developed in disciplines such as the sociology of religion and social epistemology. The article defines the essential concepts for a discursive study of religion as an analytical discipline which offers a framework to respond adequately to the challenges that the academic study of religion has been facing the consequences of the linguistic, pragmatic, cultural, and poststruc-turalist turns of the twentieth first century. Discourses are practices that establish, stabilize, and legitimize systems of meaning and provide collectively shared orders of knowledge in an institutionalized social ensemble. Discourse approach is perhaps the most promising outlook which allows to analyze the construction, reproduction and hegemonic transformation of social conflicts in the recent postsecular society.
sc
1. Введение
Проблема соотношения религиозного и светского мировоззрения является одной из самых дискуссионных тем социально-гуманитарных исследований. Как указывал П. Бергер, большинство теоретических интерпретаций религии в обществе позднего модерна тяготеет к двум противоположным полюсам [1]. С одной стороны, речь идет о религиозном фундаментализме как наиболее общей установке, базирующейся на идеализации религиозной традиции, наделении ее особым ценностным и онтологическим содержанием, что, очевидно, при определенных обстоятельствах делает это течение оппозиционным не только по отношению к секуляр-ному мировоззрению, но и ко всякому обществу, принимающему идеи религиозного плюрализма. С другой стороны, не меньшую настороженность должен вызывать релятивизм, который формируется как болезненная реакция секулярной культуры на пассионарность возрождающегося ислама на Ближнем Востоке, а также общую тенденцию возвращения религии в публичное пространство, которую современные исследователи рассматривают как пост-секулярное общество. Основным признаком этого направления становится тенденция культурно-исторической релятивизации феномена религии. Опасность релятивистского понимания заключается в том, что отрицание религиозной традиции влечет за собой размывание того нормативно-ценностного фундамента, что делает невозможным нахождение рационального консенсуса между представителями религиозных течений и секулярного мировоззрения.
Основная цель настоящей статьи заключается в обсуждении перспектив исследования религиозных процессов с позиций дискурсивного анализа, рассмотрении различных направлений в современной теории дискурса, а также проблем и решений, возникающих на пути реализации указанного методологического подхода.
2. Дискурсивный подход к исследованию религии
За последние десятилетия на фоне дискуссий о постсекулярном обществе в гуманитарных и социальных науках произошли значительные изменения, итогом которых стало формирование дискурсивного подхода в сфере религиоведческих исследований. Как указывает К. Стакрад, дискурсивная теория религии является прямым следствием трех взаимосвязанных трансформаций, произошедших в европейской науке за последние пятьдесят лет [2, р. 255].
Во-первых, лингвистический поворот способствовал тому, что внимание ученых было перенесено с анализа внутренних субъективных переживаний ну-минозного в сферу исследований языка и текста, письменных источников и коммуникации. Во-вторых, прагматический поворот нашел свое выражение в том, что в гуманитарных науках был поставлен вопрос о корреляции религиозных традиций с историческим контекстом, социокультурными практиками и прагматическими установками акторов. Наконец, так называемые культурные дебаты в философии науки привели к окончательному развенчанию мифа о нейтральности ученого как незаинтересованного наблюдателя, обозначив новую перспективу исследования религии как культурно обусловленного процесса конструирования нарративов.
Согласно одному из многих определений, дискурс рассматривается как «относительная тотальность знаковых последовательностей, определяющих идентичность социальных элементов... Это смысловое поле, как нечто такое, что предвосхищает любую действительную непосредственность, как область, где образуются смыслы и значения» [3, р. 87]. Объединив марксизм, социальный конструктивизм с положениями о взаимосвязи власти и знания эпистемологической теории, М. Фуко, Э. Лакло и Ш. Муфф утверждают, что любой феномен культуры, способ мышления или поведения обусловлен латентными структурами политического порядка, определяющими границы и условия возможности интерпретации событий социального мира. Следовательно, дискурс можно рассматривать в качестве продукта функционирования социальных структур, запечатленного в образе мышления конкретного индивида, который объясняет и легитимизирует существование заданного институционального порядка, при этом сам дискурс становится главной предпосылкой его воспроизводства в рамках исторически заданного типа сообщества.
Согласно О. Ф. Русаковой, «цель теории дискурса предложить новую аналитическую перспективу в исследовании способов конструирования идентичности» [4, с. 194]. Однако вопрос о том, каким образом связаны между собой социальные и эпистемологические структуры, остается во многом открытым и является одной из причин размежевания между представителями дискурсивного анализа. Иными словами, речь идет о различных точках зрения о взаимосвязи дискурса и социальной реальности. В трансцендентально-прагматической кон- 51
цепции и лингвистических теориях дискурс анализируется как самодостаточный феномен, определяются его лингвистические и рациональные основания (К.-О. Апель, Ю. Хабермас, А. Киппенберг); критический дискурс-анализ предполагает изучение прежде всего социальных практик, порожденных этим дискурсом, при этом дискурсивные практики рассматриваются в качестве лингвистической репрезентации реальных событий, определенных внешними факторами. Как подчеркивали Э. Лакло и Ш. Муфф, любой дискурс - набор таких знаков, у которых удалось выделить единственное значение посредством процедуры, которую исследователи определяют как «гегемонию». Следовательно, дискурс формируется в процесс гегемонистского исключения множества альтернатив, а сам процесс формирования того или иного дискурса становится возможным в поле, где существует множество конкурирующих интерпретаций. «Гегемония, таким образом, определяется как распространение дискурса, его превращение в доминирующее поле социальных установок за счет раскалывания политического пространства на два враждебных лагеря», - указывает Ф. П. Казула [5, с. 62].
Следует отметить, что мысль о превращении транслируемых через тексты идей в социальные действия и институты фигурирует во многих классических работах, посвященных исследованию масс-медиа и политического дискурса, - Н. Фэрклафа, Т. Ван Дейка, Дж. Бломмарта, Ч. Булкана, К. Стукра-да, Ф. Нойберта [6]. Метод дискурс-анализа, в числе прочих аналитических методов, применяется в рамках парадигмы социального конструктивизма [7]. Л. Дж. Филлипс и М. В. Йоргенсен выделили четыре черты, объединяющие все эти методы: 1) критический подход к само собой разумеющемуся знанию; 2) историческая и культурная обусловленность способов понимания и репрезентации мира; 3) связь между знаниями и социальными процессами; 4) связь между знанием и социальным поведением [8, с. 23-25].
Таким образом, интегративная теория религии может быть реализована в форме теории, опирающейся на исследования взаимосвязи коммуникации и социального действия в структуре дискурса, понимаемого в качестве единства материального, деятель-ностного, нормативного и когнитивного контекстов. При всех различиях трансцендентально-прагматической и критической теорий дискурса можно предположить, что в современной науке речь идет уже не столько о том, чтобы рассматривать эти точки зрения
как взаимоисключающие, но о том, чтобы критически переосмыслить каждую из них с учетом результатов прикладных исследований религиозных процессов в современном обществе, результатом которого должна стать разработка целостной теории религиозного дискурса. При этом, если трансцендентально-прагматическая теория выявляет имманентные характеристики религиозной коммуникации и ее корреляцию с различными видами рациональности, то второй подход, ориентированный на исследование социальных условий, позволяет определить влияние прагматических контекстов на функционирование дискурсивного пространства религии.
Исходной позицией теории дискурса является представление о религиозной сфере как системе коммуникативных актов, объектом которых являются суждения субъектов о вере («A верит, что X существует»), а также анализ дискурсивных отношений, возникающих в процессе коммуникативного взаимодействия социальных акторов. При этом вопрос о том, стоит ли за данными суждениями какая-либо трансцендентная реальность, остается открытым и исключается из дальнейшего рассмотрения. Иными словами, дискурсивная теория исследует конфликтующие онтологии, которые выводятся из априорных предположений. А поскольку истинность ни одной из них невозможно верифицировать средствами дискурсивного анализа, то роль исследователя ограничивается описанием причин и социальных последствий интерпретационных различий.
С точки зрения теории Дж. Серля, любое речевое действие представляет собой форму единства трех основных актов: 1) пропозиционального, утверждающего существование некоторого объекта, свойства, отношения внешней действительности; 2) иллокутивного, связанного с тем, что вместе с высказыванием о внешнем мире актором выражаются внутренние субъективные интенции сомнения, уверенности, надежды и др.; 3) перлокутивного, выражающегося в силе убеждающего воздействия речи на слушателя [9, р. 22]. Другой важнейшей предпосылкой дискурс-анализа является тезис о том, что религиозные суждения относятся к группе так называемых ассертивных языковых актов, с помощью которых субъектом выражается претензия на значимость относительно существования в мире определенного порядка вещей, подкрепляемая как ценностными соображениями, так и рациональными аргументами.
Следовательно, религиозный дискурс представляет собой согласованную совокупность суждений о вере, которые можно классифицировать по
различным основаниям. В зависимости от степени значимости выделяются сильные суждения, имеющие наиболее важное значение для поддержания целостности дискурсивной картины мира, и слабые суждения, не имеющие столь принципиального значения. В зависимости от положения в структуре религиозного дискурса выделяются парадигмальные дискурсивные суждения (к примеру, религиозные догматы), выполняющие роль образца построения для подчиненных структурных единиц, и сингулярные высказывания, вытекающие из первых (например, высказывания, определяющие требования к облику верующих, или суждения религиозных авторитетов по вопросам биоэтики, политики, культуры). При этом, если сингулярные высказывания могут быть подвергнуты критической ревизии без ущерба для непрерывности функционирования религиозной традиции, то по отношению к парадигмальным утверждениям, как правило, действует запрет на подобные действия. В таком случае соотношение данных компонентов религиозного дискурса во многом аналогично структуре научно-исследовательской программы в эпистемологии И. Лакатоса, с той лишь разницей, что в последней речь идет не о суждениях, имеющих отношение к фактам и их теоретическим обобщениям, но об элементах, имеющих дискурсивную природу.
Таким образом, как указывает Б. Ирленборн, суждения секулярного и религиозного дискурса обладают различным пропозициональным содержанием, не отличаясь существенным образом в отношении других элементов - иллокутивных и перлокутивных, при этом иллокутивный элемент религиозного дискурса превалирует [10, s. 86]. Этой особенностью можно объяснить, почему религия всегда служила не только пространством формирования фундаментальных ценностей и норм, точкой сборки наиболее устойчивых социальных институтов, но и ареной для различного рода конфликтов и противоречий. Религия, как и любая доктрина, формирует представления не только о Я, но и о Другом, не только объединяет, но и разъединяет субъектов на гегемонистской основе. Как было отмечено представителями критической теории, формирование любого дискурса предполагает гегемонистскую элиминацию иных мировоззренческих альтернатив, однако было бы ошибкой полагать, что возможность конфликта с необходимостью следует из парадигмальных положений того или иного религиозного дискурса. С одной стороны, как показывает история, в прошлом наиболее острые конфликты между представителями различных ре-
лигиозных течений, а также секулярного мировоззрения возникали в том случае, когда в ходе взаимной символической борьбы объектом гегемонистской элиминации становились парадигмальные основания дискурсов, и, наоборот, вероятность конфликта была минимальна, если спор велся вокруг частных вопросов, не имеющих принципиального значения. С другой стороны, тезис о гегемонии свидетельствует о том, что сама религия нередко становилась заложницей разнообразных социальных и политических сил, стремившихся легитимировать собственные гегемо-нистские стремления посредством религиозного авторитета.
3. Заключение
Таким образом, как показал анализ дискурсивной критической концепции религии, и ее политическая инструментализация религиозных традиций в некоторых случаях представляется довольно распространенным явлением, которое в той или иной степени можно наблюдать на различных этапах ее исторического развития. Вместе с этим можно согласиться с позицией Ю. Хабермаса, который полагал, что религиозный дискурс в своих фундаментальных основаниях содержит в себе предпосылки для имманентного «рефлексивного обновления». По словам мыслителя, это обусловлено признанием совершенства божественного абсолюта, конечности человеческого разума и наличия исторической относительности религиозной традиции [11, б. 33]. В конечном итоге именно это положение становится предпосылкой признания рациональной природы религиозного познания, его открытости по отношению к различным формам секулярного мировоззрения, участию в диалоге по поиску консенсуса в процессе обоснования собственных ценностных претензий на социальную значимость. Вместе с этим стоит признать справедливость точки зрения А. Талала. По его замечанию, несмотря на то, что религиозный читатель активно стремится конституировать смысл религиозной традиции в соответствии с меняющимися социальной обстоятельствами, существуют пределы интерпретации, «поскольку в исламе и в христианстве существует сложная история меняющихся интерпретаций, а также разграничение между божественным текстом и различными подходами к нему» [12, с. 24]. Соответственно, первая и основная задача, решаемая представителями теории дискурса на современном этапе развития, заключается в осмыслении не только конфликта интерпретаций светского и религиозного дискурса, но понимании возможностей их гармонизации в процессе диалога.
Вестник Омского университета 2022. Т. 27, № 1. С. 50-54
-ISSN 1812-3996
СПИСОК ЛИТЕРА ТУРЫ
1. Berger P. L. Introduction: Between Relativism and Fundamentalism // Between Relativism and Fundamentalism: religious resources for a middle position / ed. by P. L. Berger. Grand Rapids, MI ; Cambridge, UK : William B. Eerdmans, 2010. P. 1-13.
2. von Stuckrad K. Discursive study of religion: from states of the mind to communication and action // Method and Theory in the Study of Religion. 2003. Vol. 15, iss. 3. P. 255-271.
3. Torfijing J. New Theories of Discourse: Laclau, Moufffe and Zizek. Oxford : Blackwell, 1999. 356 p.
4. Русакова О. Ф. Основные разновидности современных теорий политического дискурса: опыт классификаций // Политическая экспертиза. 2006. Т. 2, № 3. С. 191-212.
5. Казула Ф. П. Теория дискурс и дискурс-анализ: как идеи и символы формируют политику? // Политическая наука. 2009. № 4. С. 59-78.
6. Neubert F. Die diskursive Konstitution von Religion. Wiesbaden : Springer VS, 2016. 211 s.
7. Ван Дейк Т. Дискурс и власть: Репрезентация доминирования в языке и коммуникации. М. : ЛИБРО-КОМ : URSS, 2013. 344 с.
8. Йоргенсен М. В., Филлипс Л. Дж. Дискурс-анализ. Теория и метод. Харьков : Гуманитарный центр, 2008. 352 с.
9. Searle J. Speech Acts. An Essay in the Philosophy of Language. Cambridge : Cambridge University Press, 1969. 203 p.
10. Irlenborn B. Zwischen Fundamentalismus und Relativismus Religiöse Überzeugungen in der pluralistischen Gesellschaft // Transformation religiöser Symbole und religiöser Kommunikation in der Diaspora. Sozialpsychologische und religionssoziologische Annäherungen an das Diskursfeld Islam in Deutschland. Wiesbaden : Springer, 2018. S. 81-98.
11. Habermas J. Ein Bewußtsein von dem, was fehlt // Eine Diskussion mit Jürgen Habermas. Frankfurt a. M. : Suhrkamp, 2008. S. 26-36.
12. Талал А. Возникновение секулярного: христианство, ислам, модерность. М. : Новое литературное обозрение, 2020. 376 с.
ИНФОРМАЦИЯ ОБ АВТОРАХ
Орлов Михаил Олегович - доктор философских наук, доцент, декан философского факультета, Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского, 410012, Россия, г. Саратов, ул. Астраханская, 83; e-mail: orok-saratov@mail.ru.
Иванов Андрей Валерьевич - кандидат философских наук, доцент, доцент кафедры теоретической и социальной философии, Саратовский национальный исследовательский государственный университет им. Н. Г. Чернышевского, 410012, Россия, г. Саратов, ул. Астраханская, 83; e-mail: ivanowaw@ gmail.com.
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ
Орлов М. О., Иванов А. В. Дискурсивное изучение религии в постсекулярном обществе: концепты и проблемы // Вестн. Ом. ун-та. 2022. Т. 27, № 1. С. 5054. DOI: 10.24147/1812-3996.2022.27(1).50-54.
INFORMATION ABOUT THE AUTHORS
Orlov Mikhail Olegovych - Doctor of Philosophical Sciences, Associate Professor, Dean of the Faculty of Philosophy, Saratov State University, 83, ul. Astrakhan-skaya, Saratov, 410012, Russia; e-mail: orok-sara-tov@mail.ru.
Ivanov Andrey Valerievich - Candidate of Philosophical Sciences, Associate Professor, Associate Professor of the Department of Theoretical and Social Philosophy, Saratov State University, 83, ul. Astrakhanskaya, Saratov, 410012, Russia; e-mail: ivanowaw@gmail.com.
FOR GTATIONS
Orlov M.O., Ivanov A.V. Discursive study of religion in the postsecular society: concepts and problems. Vestnik Omskogo universiteta = Herald of Omsk University, 2022, vol. 27, no. 1, pp. 50-54. DOI: 10.24147/1812-3996.2022.27(1).50-54. (in Russ.).
