CC BY
82Дискриминация в трудовых отношениях в практике Европейского Суда по правам человека
Ирина Михайленко*
Большая часть населения удовлетворяет свои жизненные потребности исключительно через трудовую деятельность, поэтому обеспечение равного доступа граждан к труду, паритетный подход к установлению размера заработной платы рассматриваются как центральные постулаты социальной политики всех цивилизованных государств и являются гарантией свободного развития граждан. Однако закреплённый запрет дискриминации в трудовой сфере в международном праве, а также на уровне национальной правовой системы не обеспечивает полноценной защиты российских граждан от данного явления. Следствием дискриминации в трудовых отношениях может стать возрастание недовольства работников, а значит, возникает угроза стабильности социально-трудовых общественных отношений в России. Так как в России ещё не выработан чёткий механизм защиты граждан от дискриминации, автор обращается к решениям Европейского Суда по правам человека, анализируя наиболее значимые из них. По мнению автора, рецепция российскими судами опыта Европейского Суда по правам человека в области защиты от дискриминации станет следующим шагом по усилению защиты прав граждан и построению правового государства. Однако изменения российского законодательства, согласно которым теперь возможно признать решения Европейского Суда неисполнимыми, вызывают некоторые опасения, так как могут негативно сказаться на данном процессе.
^ Запрет дискриминации в сфере труда;защита работников от дискриминации; 001: 10.21128/2226-2059-2016-4-132-140 решения Европейского Суда по правам человека
SCHOLA
1. Введение
В последние годы наблюдается тенденция усиления значения решений Европейского Суда по правам человека (далее — Европейский Суд, Суд) как правовых актов, определяющих направление развития прав человека в XXI веке, а сам Суд является одним из главных институтов в области защиты этих прав. С момента ратификации Россией Европейской Конвенции по правам человека начался новый период в развитии правовой системы нашего государства. Россия признала юрисдикцию Суда и правовые позиции Суда по вопросам, связанным с трудовыми и социальными отношениями, а также, как отмечает М. Р. Воскобитова, «обязалась... предприни-
* Михайленко Ирина Александровна — студентка 4-го курса Института государства и права Тюменского государственного университета (e-mail: iramikhailenko@gmail.com).
мать шаги, направленные на предупреждение нарушения прав человека, на обеспечение эффективного расследования фактов нарушения прав человека и восстановления нарушенных прав или компенсации ущерба, причинённого их нарушением»1. Это предопределяет необходимость исследования довольно объёмного пласта правоприменительной практики Европейского Суда, особенно в той части, где в нашей правовой системе ещё не сформировался чёткий механизм защиты прав граждан.
В современном российском обществе проблема защиты работников от дискриминации стоит довольно остро. По мнению А. В. Гвоз-дицких, в рамках нашей правовой системы дискриминацию следует понимать, как «не
1 Воскобитова М. Р. Позитивные обязательства государств
как гарантия обеспечения прав человека и основных свобод
// Международное правосудие. 2011. № 1 (1). С. 78—86, 79.
связанное с деловыми качествами работников ограничение их трудовых прав и свобод или получение ими каких-либо преимуществ, если только эти ограничения или преимущества не определены свойственными данному виду труда требованиям, установленным федеральным законом, или не обусловлены особой заботой государства о лицах, нуждающихся в повышенной социальной и правовой защите»2.
2. Правовое закрепление запрета дискриминации
Запрещение дискриминации в сфере труда является основополагающим принципом российского трудового права. Статья 3 Трудового кодекса России устанавливает, что каждый имеет равные возможности для реализации своих трудовых прав3. Это соответствует статье 19 российской Конституции, где сказано, что государство гарантирует равенство прав и свобод человека и гражданина независимо от пола, расы, национальности, языка, происхождения, имущественного и должностного положения, места жительства, отношения к религии, а также других обстоятельств. Данный запрет должен обеспечить гражданам равные возможности для осуществления своих способностей к труду.
Несмотря на правовое закрепление запрета дискриминации в сфере труда, на практике работодатель нарушает это требование. Дискриминационные проявления в сфере трудовых отношений отличаются многообразием и незавуалированностью. Например, открыв любую газету с вакансиями, практически во всех объявлениях мы встретим либо половую дискриминацию, либо дискриминацию по возрастному признаку. В современных российских условиях многие работники настолько привыкли к дискриминационным проявлениям в трудовой сфере, что рассматривают их как норму. Н. Л. Л ютов в своих трудах отмечает, что в нашем «обществе данную проблему считают несущественной»4,
2 Геоздицких А.В. Дискриминация в трудовых отношениях: рекомендации по процессуальной работе представителя. М. : ЦСТП, 2008. С. 22.
3 Трудовой кодекс Российской Федерации (ред. от 30.12.2015).
4 ЛютоеН.Л.Дискриминация в области труда и занятий: проблемы определения // Трудовое право в России и за рубежом. 2011. № 4. С. 20-24, 22.
однако следует отметить, что сегодня граждане начинают постепенно переосмысливать сложившуюся действительность. Это вызывает обоснованные опасения по поводу возможных социальных протестов при дальнейшем развитии общественных отношений. По мнению Н. А. Деменевой, «уровень опасности дискриминации тем выше, чем больший объём субъектов она охватывает»5.
Обращаясь к практике Европейского Суда в области дискриминации, отметим, что собственно споры о дискриминации в трудовых отношениях или отношениях социального обеспечения встречаются редко. Что касается правового международного регулирования данной проблемы, то статья 14 Европейской Конвенции по правам человека запрещает дискриминацию, однако распространяется лишь на права, перечисленные в самой Конвенции6. Протокол № 12 Конвенции, содержащий полный запрет дискриминации, принятый в 2000 году, всё ещё не ратифицирован многими странами, в том числе и Россией. Поэтому в тех немногих делах о дискриминации в сфере труда Суд выносит решения о нарушении запрета дискриминации, опираясь на норму статьи 8 о праве на уважение частной жизни (например, в деле Константин Маркин против России7) или статьи 11 о праве на свободу ассоциаций (дело Даниленкое и другие против России8), а также статью 14, запрещающую дискриминацию. Учёные отмечают, что при применении статьи 14 Конвенции Европейский Суд широко толкует предусмотренные в ней права, что в большой степени компенсирует первоначальный узкий подход к дискриминации9. Причём это относится не только к применению статьи 14. Практика применения Конвенции основывается не только на её тексте, который представляет собой небольшой по объё-
5 Деменева Н. А. Дискриминация в сфере труда: проблемы методологии // Трудовое право в России и за рубежом. 2011. № 2. С. 19-22, 20.
6 Конвенция о защите прав человека и основных свобод: заключена в Риме 4 ноября 1950 года // Бюллетень международных договоров. 2001. № 3.
7 European Court of Human Rights (далее — ECtHR). Konstantin Markin v. Russia. Application no. 30078/06. Judgment of 22 March 2012.
8 ECtHR. Danilenkov and Others v. Russia. Application no. 67336/01. Judgment of 30 July 2009.
9 См.: Сыченко Е. Дискриминация в практике Европейского
Суда по правам человека // Административное право. 2014.
№ 1. С. 43 — 51, 45.
му документ, основной массив постановлений Суда принимается на основе прецедентов10.
Ещё одной специфической чертой применения статьи 14 Конвенции является то, что она всегда применяется не отдельно, а вкупе с другой нормой, содержащей то или иное право. Это значит, что при совершении государ -ством дискриминационного действия происходит нарушение сразу двух статей Конвенции. Как отмечает сам Суд в одном из своих постановлений, «статья 14 составляет как бы неотъемлемую часть любой юридической нормы, обеспечивающей права и свободы, и образует интегрированную часть каждой из статей, устанавливающих права и свободы независимо от их природы. Указанная норма запрещает в пределах, предусмотренных гарантированными правами и свободами, дискриминационное обращение на основании личных особенностей (статуса), которые отличают людей или групп людей друг от друга»11.
Европейский Суд определяет дискриминацию как разное обращение к людям, находящимся в одинаковых ситуациях без объективного и разумного оправдания. Как отмечается в решении Суда по делу О некоторых аспектах законодательства о применении языков в системе образования Бельгии, «различие в осуществлении прав, предусмотренных Конвенцией, должно преследовать законную цель, в то же время статья 14 будет нарушена, если нет разумной пропорциональности между используемыми средствами и преследуемой целью»12.
3. Практика в области дискриминации
в трудовой сфере
С 1959 года в Европейский Суд было подано 855 жалоб, в которых заявители указывали на дискриминацию по различным основаниям, из них 232 были удовлетворены Судом. В результате рассмотрения 29 жалоб, подан-
10 См.: Волеводз А. Г. Обеспечение явки свидетеля в суд: отечественное правовое регулирование в свете практики Европейского Суда по правам человека // Уголовное право. 2013. № 3. С. 67-75, 67.
11 ECtHR. Kjeldsen, Busk Madsen and Pedersen v. Denmark. Applications nos. 5095/71, 5920/72, 5926/72. Judgment of 7 December 1976.
12 ECtHR. Relating to certain aspects of the laws on the use of languages in education in Belgium. Application nos. 1474/62; 1677/62; 1691/62; 1769/63; 1994/63; 2126/64. Judgment of 23 July 1968.
ных против России за этот период, Суд удовлетворил 9, причем 3 из них относятся к дискриминации в трудовых правах.
Дела о дискриминации в трудовой сфере не часто встречаются в практике Европейского Суда. Тем не менее с 2001 по 2015 год Судом были рассмотрены дела, в которых он усмотрел дискриминацию по следующим признакам:
1) веры (дело Питкевич против России, 2001)13; дело Нади Эвейда против Соединённого Королевства, 2013)14;
2) состояния здоровья, в том числе ВИЧ-инфекции (дело I. В. против Греции, 2013)15;
3) личной жизни, в части, связанной с прежним родом деятельности (дело Сыро против Эстонии, 2015)16;
4) сексуальной ориентации (дело Перкинс против Соединённого Королевства, 2002)17;
5) членства в профсоюзной организации (дело Даниленков и другие против России, 2009)18.
Стоит отметить, что чаще всего заявители указывают на дискриминацию в связи с нарушением закреплённых в Европейской Конвенции права на частную жизнь (статья 8), права на свободу мысли, совести и религии (статья 9), а также права на свободу собраний и объединений (статья 11). Существование этнокультурных и религиозных различий в современном социуме неизбежно приводит к возникновению противоречий между общественными слоями, что предопределяет необходимость правового регулирования данного вопроса.
Показательным примером в данном случае служат «дела о платках», которым обобщённо называют совокупность споров, касающихся дискриминации по признаку веры, так или иначе связанных с ношением платков-хиджабов (являющихся в исламе атрибутом веры). Это началось в 1989 году во Франции,
13 ECtHR. Eweida and Others v. the United Kingdom. Applications nos. 48420/10, 59842/10, 51671/10 and 36516/10. Judgment of 15 January 2013.
14 ECtHR. Pitkevich v. Russia. Application no. 47936/99. Judgment of 8 February 2001.
15 ECtHR. I.B. v. Greece. Application no. 552/10. Judgment of 3 October 2013.
16 ECtHR. Soro v. Estonia. Application no. 22588/08. Judgment of 3 September 2015.
17 ECtHR. Perkins and R. v. the United Kingdom. Applications nos. 43208/98 and 44875/98. Judgment of 22 October 2002.
18 ECtHR. Danilenkov and Others v. Russia. Application
no. 67336/01. Judgment of 30 July 2009.
когда несколько девочек исключили из школы за ношение хиджаба во время занятий. Неоднократно ношение платка становилось причиной дискриминации и в трудовой сфере. Так, в 2003 году Федеративный Конституционный Суд Германии признал право за школьным учителем на ношение хиджаба на своём рабочем месте.
Дискриминация работников по признаку веры не раз становилась предметом рассмотрения Европейского Суда. Так, в 2013 году Суд признал авиакомпанию British Airways виновной в дискриминации по отношению к сотруднице компании Нади Эвейда19. Она была отстранена от работы в 2006 году из-за того, что отказалась снять нательный крест, который, по мнению работодателя, не соответствует униформе компании. В то же время авиакомпания позволяла представителям других религий носить атрибуты их веры, например, сикхские тюрбаны и мусульманский хиджаб.
Сотрудница подала в британский суд иск, однако в иске ей было отказано. Суд не нашёл дискриминации на религиозной почве в действиях авиакомпании. Европейский Суд постановил, что компания «нарушила право каждого человека открыто демонстрировать свою религию или верования», которое гарантировано статьёй 9 Европейской Конвенции по правам человека.
Мы полагаем, что в современных условиях многочисленных конфликтов на религиозной почве данное решение является очень важным. Своим решением Суд подчеркнул недопустимость предпочтения одной религии другой. Невозможно дать представителям одной религии какие-либо права, не предоставив их лицам другой веры.
В свете поднятой проблемы стоит упомянуть дело Питкевич против России20. Галина Питкевич, будучи судьёй федерального суда, во время судебных заседаний молилась, проводила нравоучительные беседы с лицами, участвующими в деле, вовлекла их в деятельность церковной организации, членом которой она являлась, обещала вынести решение в пользу стороны, вступившей в ряды
19 ECtHR. Eweida and Others v. the United Kingdom. Applications nos. 48420/10, 59842/10, 51671/10 and 36516/10. Judgment of 15 January 2013.
20 ECtHR. Pitkevich v. Russia. Application no. 47936/99. Judgment of 8 February 2001.
церкви, при вынесении решений оценивала моральный облик сторон. Квалификационная коллегия судей усмотрела в этом умаление авторитета судебной власти и освободила судью от должности. Г. Питкевич, не найдя защиты в российских судах, подала жалобу в Европейский Суд, который посчитал, что обсуждение религиозных вопросов в стенах суда идёт вразрез с принципом авторитета и беспристрастности правосудия и признал жалобу неприемлемой. Данное решение подчёркивает необходимость отделения церкви от светской власти, что соответствует нормам демократии и правового государства: в своих решениях и действиях обладающие властными полномочиями лица должны руководствоваться не церковными догматами, а нормами права.
Анализ двух этих решений в совокупности позволяет говорить о том, что Европейский Суд не усматривает наличие дискриминации по признаку веры в тех случаях, когда работник ограничен в свободе исповедовать свою религию или убеждения в пределах, необходимых в демократическом обществе в интересах общественной безопасности и порядка, здоровья и нравственности других лиц, защиты их прав и свобод, в то же время Суд считает недопустимым ставить лицо в худшее положение только из-за принадлежности к той или иной вере.
В 2013 году в постановлении по делу I. B. против Греции Суд назвал дискриминацией признание национальным судом кассационной инстанции законным увольнения ВИЧ-инфицированного на основании требований других сотрудников компании, которые посчитали, что заболевание заявителя является заразным и сочли возможным его уволить21.
Своим решением Суд подтвердил некогда уже высказанную им позицию — о неприемлемости дискриминации по признаку ВИЧ-инфекции. Впервые Европейский Суд рассмотрел дело о дискриминации ВИЧ-инфицированного в 2011 году. Это было дело Киютина против России, в котором заявитель просил признать дискриминацией по признаку здоровья отказ в выдаче разрешения на проживание в связи с тем, что он был ВИЧ-инфицирован22.
21 ECtHR. I.B. v. Greece. Application no. 552/10. Judgment of 3 October 2013.
22 ECtHR. Kiyutin v. Russia. Application no. 2700/10. Judgment of 10 March 2011.
Необходимо отметить, что практика российских судов пошла по аналогичному пути. В решении Верховного Суда Российской Федерации от 16 февраля 2011 года № ГКПИ10-1682 норма, существовавшая в приложении № 3 к Федеральным авиационным правилам «Медицинского освидетельствования лётного, диспетчерского состава, бортпроводников, курсантов и кандидатов, поступающих в учебные заведения гражданской авиации» о признании пилотов гражданской авиации негодными к лётной работе на основании наличия у них ВИЧ-инфекции, признана недействующей, так как носит дискриминационный характер23.
Более редким явлением является дискриминация в трудовой сфере по признаку должностного положения, в том числе вида деятельности, осуществляемого гражданином в прежнее время. Хотя в своих решениях Суд подчеркивает, что свобода профессии не гарантирована Конвенцией, тем не менее трудовая активность рассматривается им в качестве составной части личной жизни24. В связи с этим отдельный интерес представляет дело Сыро против Эстонии25. В СМИ Эстонии, на основании Закона о порядке регистрации и раскрытии информации о лицах, которые работали или сотрудничали со службами безопасности, разведки или контрразведки вооружённых сил государств, оккупировавших Эстонию, была предана гласности информация о том, что Сыро, служивший в 1980— 1991 годы в КГБ, представлял оккупационные власти. 20 июня 2006 года Сыро подал жалобу в Таллиннский административный суд. Заявитель просил суд объявить текст, опубликованный в СМИ, неправомерным и обязать службу внутренней безопасности Эстонии изъять из текста слово оккупант и добавить слово бывший (то есть бывший служащий КГБ). Необходимо отметить, что заявитель работал в КГБ в качестве водителя и никакими властными полномочиями не обладал. Национальные суды отказали заявителю в удовлетворении его жалобы. Европейский Суд, однако, посчитал, что публикация ин-
23 Решение Верховного Суда РФ от 16.02.2011 № ГКПИ10-1682 // СПС «КонсультантПлюс».
24 ECtHR. Bigaeva v. Greece. Application no. 26713/05. Judgment of 28 May 2009.
25 ECtHR. Soro v. Estonia. Application no. 22588/08. Judgment
of 3 September 2015.
формации о работе заявителя в КГБ касалась фактов, относящихся к его личному прошлому, которые, став доступными для общественности, нанесли ущерб его репутации.
Мы полагаем, что данное решение является очень значимым. Сегодня в Восточной Европе наблюдается отрицательное отношение к советскому прошлому, а лица, которые сотрудничали с властями СССР, признаются предателями родины, что нарушает права граждан, которые работали в советских учреждениях, выполняя трудовые обязанности, не связанные с реализацией властных полномочий. Решение Европейского Суда способно помочь приостановить подобные процессы.
За последние несколько десятилетий Суд вынес большое количество решений по вопросам, связанным с правовым статусом лиц с гомосексуальными или бисексуальными наклонностями, а также трансгендеров. Суд признаёт недопустимость дискриминации по признакам сексуальной ориентации и тендерной идентичности. Поскольку в Российской Федерации нет правовых актов, прямо запрещающих дискриминацию в отношении этой категории граждан, практика Европейского Суда по соответствующим делам приобретает для нас особую значимость. Рассмотренные ЕСПЧ дела по дискриминации в трудовых отношениях на основании сексуальной ориентации и гендерной идентичности касались лишь государственной службы. В своём решении по делу Перкинс и Р. против Великобритании Страсбургский Суд рассмотрел случай увольнения лиц с нетрадиционной сексуальной ориентацией из вооружённых сил. Суд усмотрел в них нарушение статей 8 и 14 Европейской Конвенции по правам человека, то есть признал, что в рассматриваемой ситуации имела место дискриминация26. Представляется, что данная практика может быть воспринята российскими судами в условиях отсутствия собственных прецедентов.
Отдельный интерес представляет дискриминация работников по признаку принадлежности к профсоюзной организации. Наиболее ярким примером является решение по делу Даниленков и другие против Рос-сии27. Заявители являлись сотрудниками
26 ECtHR. Perkins and R. v. the United Kingdom. Applications nos. 43208/98 and 44875/98. Judgment of 22 October 2002.
27 ECtHR. Danilenkov and Others v. Russia. Application no. 67336/01. Judgment of 30 July 2009.
ЗАО «Морской торговый порт Калининград» и членами профсоюзной организации Российского профсоюза докеров (РПД). 14 октября 1997 года профсоюз начал забастовку с требованием повысить оплату труда и улучшить условия работы. Забастовка не привела к желаемому результату и была прекращена через две недели после её начала. За забастовкой последовала негативная реакция со стороны руководства Калининградского порта, проявившаяся в притесняющих действиях по отношению к членам профсоюза. Часть работников была определена в специальные рабочие группы, многие были переведены на режим неполного рабочего дня или сокращены. Суд посчитал, что действия работодателя носили дискриминационный характер. Европейский Суд сделал очень важный для России вывод о том, что в соответствии со статьями 11 и 14 Конвенции государства должны создавать судебную систему, способную обеспечить реальную и эффективную защиту от антипрофсоюзной дискриминации. Представляется, что сформулированная Европейским Судом в данном решении позиция об обязанности формирования эффективной судебной системы в целом применима к делам о дискриминации, вытекающей из трудовых отношений или отношений социального страхования.
При этом стоит отметить, что в связи с несовершенством механизма рассмотрения дел о дискриминации в России суды зачастую отказывают в удовлетворении исков об оспаривании дискриминационных действий работодателя. Так произошло и в деле работника против ФГУП «Октябрьская железная дорога». Доводы истца о том, что причиной отказа в приёме на работу послужило его членство в профсоюзе, российским судом не были приняты во внимание — суд посчитал их недоказанными, несмотря на наличие свидетельских показаний28.
Одним из наиболее важных составляющих механизма защиты от дискриминации в практике Суда является выработанное правило о распределении бремени доказывания в таких делах. Согласно данному правилу, заявитель указывает Европейскому Суду на факты, на основании которых можно предпо-
28 Решение Куйбышевского районного суда Санкт-Петербурга от 26октября 2004 года. Дело № 2-1378 // СПС «Консуль-тантПлюс».
ложить о возможном наличии прямой или косвенной дискриминации, а страна-ответчик должна доказать, что нарушения запрета дискриминации в данном случае не было, разница в обращении была оправданна. То есть, чтобы бремя доказывания по делу перешло к ответчику, заявитель должен доказать дискриминацию prima facie. Зачастую это рассматривается как необходимость доказательства существования самого обжалуемого деяния и наличия дискриминационного основания, например пол или возраст. Данный механизм позволяет достичь наибольшей эффективности при рассмотрении дел, касающихся дискриминации.
4. Позитивная дискриминация
В вопросах дискриминации невозможно обойти проблему позитивной дискриминации. Сущность позитивной дискриминации состоит в принятии мер, направленных на предоставление льгот и преимуществ социально уязвимым группам. Данные меры направлены на обеспечение равенства возможностей более слабых групп населения и остального общества, компенсации и выравнивания их прав. В какой-то мере можно говорить, что позитивная дискриминация направлена на сглаживание вреда, причинённого той или иной группе лиц в связи с их публичной дискриминацией.
Актами международного уровня позитивная дискриминация, продиктованная публичными интересами, признана допустимой и обоснованной. Так, в Конвенции о дискриминации в области труда и занятий закреплено, что особые мероприятия по защите отдельных категорий работников и оказанию им помощи, предусмотренные в других принятых Международной конференцией труда конвенциях и рекомендациях, не считаются дискриминацией29.
В ряде международных документов закреплена возможность принятия мер, являющихся по своей сути позитивной дискриминацией. Так, Директива Совета 76/207/ЕЭС от 9 февраля 1976 года об имплементации
29 Конвенция № 111 Международной организации труда «Относительно дискриминации в области труда и занятий» (принята
25 июня 1958 года на сорок второй сессии Генеральной Конференции Международной организации труда) // Ведомости Верховного Совета СССР. 1 ноября 1961 года. № 44. Ст. 448.
принципа равенства мужчин и женщин в вопросах трудоустройства, профессионального образования, продвижения по службе и условий труда, имеющая своей целью установление равенства обращения между мужчинами и женщинами в трудовой сфере, содержит ряд положений, являющихся исключением из главного принципа данного документа — запрета какой-либо дискриминации по признакам пола. Согласно данной Директиве, допускается принятие мер, направленных на уменьшение причин, по которым представители определённого пола в малой мере представлены в организации, а также мер по дополнительной защите женщин в связи с беременностью и родами30. В Конвенции МОТ от 20 июня 1983 года № 159 «О профессиональной реабилитации и занятости инвалидов» закреплено также и то, что специальные позитивные меры, направленные на обеспечение подлинного равенства обращения и возможностей инвалидов и других трудящихся, не должны считаться дискриминационными в отношении других трудящихся31.
С развитием общественных отношений юридические нормы, содержащие меры позитивной дискриминации, становятся не просто формальным требованием, а реально воплощаются в жизнь. И, как справедливо отмечает М. А. Филатова, «может возникнуть проблема дискриминации в отношении условного «большинства» вследствие принятия такого рода защитных мер»32. Поэтому основная проблема позитивной дискриминации состоит в определении той грани, до которой позитивная дискриминация идёт на пользу общества.
В соответствии с частью 3 статьи 3 российского Трудового кодекса не являются дискриминацией установление различий, исключений, предпочтений, а также ограничение прав работников, которые определяются
30 Council Directive 76/207/EEC of 9 February 1976 on the implementation of the principle of equal treatment for men and women as regards access to employment, vocational training and promotion, and working conditions // Official Journal. 1976. L 39. P. 40.
31 Конвенция Международной организации труда № 159 «О профессиональной реабилитации и занятости инвалидов» (принята 20 июня 1983 года на шестьдесят девятой сессии Генеральной конференции Международной организации труда) // Ведомости Верховного Совета СССР. 1988. № 14. Ст. 223.
32 Филатова М. А. Современные вопросы позитивной дискриминации в контексте практики конституционных судов // Журнал конституционного правосудия. 2014. № 4. С. 20.
свойственными данному виду труда требованиями, установленными федеральным законом, либо обусловлены особой заботой государства о лицах, нуждающихся в повышенной социальной и правовой защите. Действующее российское законодательство предусматривает ряд мер, направленных на поддержку некоторых категорий населения в трудовой сфере — инвалидов, несовершеннолетних, женщин. Трудовой кодекс предусматривает для данных категорий ряд льгот и преимуществ по сравнению с остальными работниками, которые могут быть отнесены к мерам позитивной дискриминации.
Позитивная дискриминация в отношении женщин в трудовой сфере в течение длительного времени находится на стадии переосмысления и реформирования. Исторически женщинам предоставлялись дополнительные гарантии для их интеграции в общество наравне с мужчинами, а также для преодоления мнения о том, что основной социальной ролью женщины является воспитание детей. В современных условиях, когда происходит перераспределение социальных ролей, заключающееся во всём большем участии мужчины в вопросах воспитания, возникает вопрос о соответствии позитивной дискриминации конституционному принципу равенства.
Так, имеющийся официальный Перечень работ, выполнение которых женщинами не допускается, уже давно подвергается критике, причём даже со стороны Международной организации труда. С одной стороны, в условиях улучшающихся условий труда ряд профессий больше не представляет угрозы для здоровья женщины, с другой стороны, ряд профессий, содержащихся в Перечне, опасен как для женщин, так и для мужчин, на которых ограничения не получили распространение, в связи с чем можно говорить, что Перечень носит дискриминационный характер. На наш взгляд, в современных условиях за основу установления позитивной дискриминации должен браться не половой признак, так как в современных условиях женщины больше не нуждаются в выравнивании их прав с мужчинами, а функция, то есть льготы, связанные с воспитанием детей, должны предоставляться не только матери, но и тому из родителей, который непосредственно выполняет воспитательные функции. Проблема обоснованности положительной дискрими-
нации женщин нашла своё отражение в практике и российского Конституционного Суда, и Европейского Суда.
Наиболее известным в Российской Федерации делом по оспариванию позитивной дискриминации является дело Маркин против России33. Константин Маркин пытался оспорить нормы российского законодательства, регулирующие отпуск по уходу за ребёнком для военнослужащих: такой отпуск мог быть предоставлен только женщинам, возможность его предоставления мужчинам-военнослужащим не предусматривалась, хотя в то же время для гражданских лиц ограничения по полу не предусматривались. Европейский Суд посчитал, что в данном случае усматривается дискриминация по половому признаку, которую Конституционный Суд России, ранее рассмотревший дело, не обнаружил34. Стоит подчеркнуть, что Конституционный Суд и до сих пор не согласился с мнением Европейского Суда по этому делу35.
Решение Европейского Суда по делу Маркин против России стало своеобразным катализатором переосмысления проблемы позитивной дискриминации женщин в российских судах, что подтверждается Постановлением Конституционного Суда Российской Федерации от 15 декабря 2011 года № 28-П (в нём признано право отца — единственного кормильца не быть уволенным по инициативе работодателя)36, а также Постановлением Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 28 января 2014 года № 1, установившим, что льготы, связанные с воспитанием детей, распространяются на лиц с семейными обязанностями, то есть не только на женщин37.
В то же время необходимо отметить, что в ряде случаев позиция Суда и Конституционного Суда России по положительной дискриминации в трудовой сфере и смежных с ней областях совпадает. Так, Европейский Суд и
33 ECtHR. Konstantin Markin v. Russia. Application no. 30078/06. Judgment of 22 March 2012.
34 Определение Конституционного Суда РФ от 15 января 2009 года № 187-О-О // СПС «КонсультантПлюс».
35 Постановление Конституционного Суда РФ от 14 июля 2015 года. № 21-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 2015. № 30. Ст. 4658.
36 Постановление Конституционного Суда РФ от 15 декабря 2011 года № 28-П // Собрание законодательства Российской Федерации. 2011. № 52. Ст. 7639.
37 Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 28 января
2014 года № 1 // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2014. № 4.
российский Конституционный Суд считают, что закрепление различного возраста выхода на пенсию для мужчин и женщин являются обоснованными (постановление по делу Стек и другие против Соединённого Королевства38 и определение Конституционного Суда России от 23 декабря 2014 года № 2780-0)39. Как указывает российский Конституционный Суд, законодатель в данном случае применил дифференциацию, основанную на физиологических и других различиях между женщинами и мужчинами, а также на признании особой социальной роли женщины в обществе, связанной с материнством.
Обобщая проблему позитивной дискриминации в трудовой сфере, стоит отметить, что она лишь тогда достигает поставленной цели, когда является обоснованной объективными причинами. Это, на наш взгляд, предопределяет необходимость переосмысления позитивной дискриминации в отношении женщин.
5. Выводы
Анализ прецедентного права Европейского Суда позволил нам определить правовые позиции Суда в области защиты от дискриминации в трудовой сфере.
Исходя из обобщения практики Суда по делам о дискриминации в трудовой сфере против Российской Федерации можно говорить о неэффективности защиты от дискриминации в России. Европейский Суд на основании Европейской Конвенции сформировал чёткий механизм рассмотрения дел о дискриминации в трудовых отношениях. На наш взгляд, российские судьи должны взять его на вооружение, тем самым обеспечив борьбу с такой дискриминацией, что станет следующим шагом на пути к построению правового государства. Знание практики Европейского Суда и ссылки на его решения при обжаловании дискриминации в национальных судах повлекут постепенное повышение качества рассмотрения подобных споров и эффективности судебной защиты граждан.
Определённые опасения сегодня вызывают изменения, внесённые в ФКЗ «О Конституционном Суде Российской Федерации»,
38 ECtHR. Stec and Others v. the United Kingdom. Application no. 65731/01. Judgment of 12 April 2006.
39 Определение Конституционного Суда РФ от 23 декабря 2014года № 2780-0-0 // СПС «КонсультантПлюс».
согласно которым Конституционный Суд по запросу уполномоченного органа может признать возможным не исполнять решения Суда в случаях, когда они противоречат Конституции России. Конституционный Суд в интересах власти иногда может давать политизированные толкования Основного закона, что способно ограничить право граждан на справедливое правосудие. В свою очередь Европейский Суд зачастую становится для граждан последней инстанцией для защиты. К тому же, по мнению многих исследователей, изменения законодательного регулирования деятельности Конституционного Суда были обусловлены принятием Европейским Судом постановления по делу ЮКОСа и возможными будущими «невыгодными решениями» (например, возможными компенсациями по украинскому вопросу)40, что также не лишено политической подоплёки. Данный процесс может негативно отразится на перенимании российскими судами европейской практики в области дискриминации, так как выборочное исполнение решений Европейского суда повлечет лоскутное восприятие опыта, вследствие чего не сможет сформироваться цельный действенный механизм защиты от дискриминации.
Библиографическое описание: Михайенко И. Дискриминация в трудовых отношениях в практике Европейского Суда по правам человека // Международное правосудие. 2016. № 4 (20). С. 132-140.
Discrimination in employment relations in the European Court of Human Rights case law
Irina Mikhaylenko
Graduate student, Institute of State and Law, Tyumen State University (e-mail: iramikhailenko@gmail.com).
Abstract
Most people fulfill their vital needs only through the work, therefore equal access of citizens to work, parity approach to wages and salaries are considered to be the main facets of the social policies of all civilized nations that guarantee the free development of citizens. However, we often meet various forms of employment discrimination, which is based on race, gender, religion, national origin, age, and physical or mental disability. Discrimination can be
40 Калиниченко П. Новый потенциал Конституционного Суда // LEGAL.REPORT. 2016. 2 марта. URL: https://legal.report/ novyj-potencial-konstitucionnogo-suda (дата обращения: 24.03.2016).
intended, involving disparate treatment of a group or individual, or unintended, but still making disparate impact on them. However, the prohibition of discrimination enshrined in employment in international law, as well as at the level of the national legal system does not provide full protection of Russian citizens from this phenomenon. The consequence of widespread discrimination in employment was growing discontent among the workers, which is a threat to the stability of social relations in Russia. Since Russia has not yet developed a clear mechanism for the protection of citizens from discrimination, the author appeals to the European Court of Human Rights, provides an analysis of the most significant of them. The article examines solutions related to employment discrimination on the basis of faith, HIV-infection, previous jobs. According to the author, reception by the Russian courts of the ECHR experience in the field of protection against discrimination will be the next step in enhancing the protection of citizens' rights and further building a legal state. However, changes in the Russian legislation, according to which it is now possible to recognize the decisions of the ECHR unenforceable, causing some concern, as they can adversely affect the process.
Keywords
Prohibition of discrimination at the workplace; protection of workers against discrimination; European Court of Human Rights.
Citation
Mikhaylenko I. (2016) Diskriminatsiya v trudovykh otnosheniyakh v praktike Evropeyskogo Suda po pravam cheloveka [Discrimination in employment relations in the European Court of Human Rights case law] // Mezhdunarod-noepravosudie, no. 4, pp. 132-140. (In Russian).
References
Demeneva N. A. (2011) Diskriminatsiya v sfere truda: problemy metodologii [Employment discrimination: problems of methodology] // Trudovoe pravo v Rossii iza rubezhom, no. 2, pp. 19-22. (In Russian). Filatova M. A. (2014) Sovremennye voprosy pozitivnoy diskriminatsii v kontek-stepraktiki konstitutsionnykh sudov [Current issues of positive discrimination in the context of the practice of constitutional courts] // Zhurnal kon-stitutsionnogopravosudiya, no. 4, pp. 19-28. (In Russian). Gvozditskikh A. V. (2008) Diskriminatsiya v trudovykh otnosheniyakh: rekomen-datsiipoprotsessual'noy rabotepredstavitelya [Discrimination in employment: Guidelines for Procdural representative], Moscow : TSSTP (In Russian). Kalinichenko P (2016) Novyy potentsial Konstitutsionnogo Suda [New potential of the Constitutional Court]. LEGAL.REPORT, 2 March. Available at: https://legal.report/novyj-potencial-konstitucionnogo-suda (accessed 24.03.2016). (In Russian). Lyutov L. N. (2011) Diskriminatsiya v oblasti truda i zanyatiy: problemy opre-deleniya [Discrimination in Employment and Occupation: problem of definition] // Trudovoe pravo v Rossii iza rubezhom, no. 4, pp. 20-24. (In Russian). Sychenko E. (2014) Diskriminatsiya v praktike Evropeyskogo Suda po pravam cheloveka [Discrimination in the practice of the European Court of Human Rights] // Administrativnoe pravo, no. 1, pp. 43-51. (In Russian). Volevodz A. G. (2013) Obespechenie yavki svidetelya v sud: otechestvennoe pravovoe regulirovanie v svete praktiki Evropeyskogo Suda po pravam cheloveka [Summoning a witness to the court: the domestic legal regulation in the light of the European Court of Human Rights] // Ugolovnoe pravo, no. 3, pp. 67-75. (In Russian). Voskobitova M. R. (2011) Pozitivnye obyazatel'stva gosudarstv kak garantiya obespecheniya prav cheloveka i osnovnykh svobod [Positive obligations of states as a guarantee of human rights and fundamental freedoms] // Mezhdunarodnoepravosudie, no. 1, pp. 78-86. (In Russian).
