CC BY-NC-ND
151
История публицистики. Риторика
Н.А. Бачинская
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ ПОСЛАНИЯ
ИВАНА ГРОЗНОГО КАК ПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЙ ТЕКСТ (послание Стефану Баторию 1581 г.)
Автор статьи исследует публицистические особенности дипломатических посланий Ивана Грозного на примере письма польскому королю Стефану Баторию 1581 г. В статье рассматриваются политические планы царя и с их учетом анализируются его приемы убеждения и манипуляции. Также автор касается вопроса возможного воздействия послания на современных Ивану IV читателей.
Ключевые слова: Иван IV Грозный, Стефан Баторий, дипломатическая переписка, публицистика, приемы убеждения, манипуляция, ирония, внешняя политика, восприятие читателей.
Ивана Грозного можно без преувеличения назвать, пожалуй, самым загадочным и противоречивым русским монархом. Жестокий самовластный царь был одновременно с этим образованнейшим человеком своего времени. Иван IV оставил после себя обширное литературное наследие, важную роль в котором занимают дипломатические послания. Образ Грозного-публициста обращает на себя внимание в том числе потому, что в XVI в. индивидуальные черты в литературных произведениях, как правило, не были еще ярко выражены. Не существовало еще самого понятия авторского стиля, оно лишь начинало зарождаться. Но сильная, противоречивая личность Грозного заявляла о себе в каждом из его произведений.
Другая важная заслуга Грозного как публициста заключается в том, что, как отмечает ряд ученых, он раньше большинства современников обратился в своих посланиях не только к обозначенным в них адресатам, но и к широкому кругу других читателей1. Через послания он обосновывал свои действия в глазах грамотной части
© Бачинская Н.А., 2011
русского общества, а в некоторых случаях и общества зарубежного. Публицистическое значение дипломатических посланий монархов той эпохи доказывается тем, что, помимо списков реальных посланий, широкое хождение имели и послания апокрифические, например приписываемые Ивану Грозному и Сигизмунду II Августу2. Такие послания были призваны формировать общественное мнение в отношении каждого из правителей. Послание Стефану Бато-рию от 1581 г. номинально представляет собой ответ на письмо самого польского короля, фактически же у Ивана IV были и определенные политические задачи. Главной, но не единственной, целью его создания было установление временного перемирия между Польшей и Русью, сражавшимися в Ливонской войне. Письмо было написано в непростых для Грозного условиях: Московское царство было ослаблено военными действиями, был потерян ряд стратегически значимых городов. Успешное продолжение войны было вряд ли возможно без временной передышки, но теперь Баторий на мир не соглашался - русские посольства терпели неудачи3.
Несмотря на это Грозный не отходит в послании от своего знаменитого «кусательного стиля». С одной стороны, это обусловлено тем, что царю важно показать оппоненту свою силу, уверить его в ней, вопреки обстоятельствам, достичь, чтобы тот сам просил мира.
С другой стороны, царь надеялся, что списки послания Бато-рию попадут в руки не только ему, но и императору Рудольфу II. Иван IV начал налаживать отношения с Габсбургами, бывшими в свое время, как и он, соперниками Стефана Батория в борьбе за польскую корону4. Царь намекает Рудольфу II на возможность совместного выступления против турецкого султана и Стефана Батория, который до восхождения на польский престол был князем Трансильвании и, следовательно, турецким вассалом5. Намерения, на которые указывал Иван IV, были выгодны и папскому престолу, с которым царь также в срочном порядке пытался наладить хорошие отношения. Так, Грозный с доброжелательностью отзывался о Флорентийской унии 1439 г.6, которую раньше осуждал. Царь мог рассчитывать, что Папа Римский, узнав о его намерениях бороться с турецкой угрозой, вмешается в польско-русскую войну и прекратит ее, о чем Иван IV напрямую просил его ранее через посольскую миссию7.
Один из главных приемов манипуляции, на которых строится послание, - смена Иваном IV амплуа8.
В самом начале послания, при традиционном перечислении титулов обоих монархов, царь позволяет себе первый «укол», адресованный Стефану Баторию. Назвав свой полный титул и указав зем-
ли, которыми владеет, Иван IV добавляет «по божью изволению, а не по многомятежному человечества хотению»9. Грозный намекает на разницу между собой как наследственным государем и Батори-ем - королем, избранным на престол сеймом. Этот «выпад» против адресата строится на распространенном тогда взгляде на царскую власть10. Грозный сразу же перемещает себя в глазах читателя с позиции слабого на позицию сильного. В дальнейшем царь будет всячески доказывать оппоненту, что он хочет заключить мир только из нежелания «кровопролитства хрестиянского»11.
После этого выпада царь неожиданно надевает маску спокойствия. Пересказывая содержание дипломатического предыдущего письма Батория, он не выказывает признаков какого-либо недовольства или гнева. Он делает вид, что бесстрастно повторяет слова противника (или, возможно, додумывает, руководствуясь общим тоном послания): «<...> да еще прибавили к этому города, которые в прошлом году с помощью божьей перешли в твои руки <...>»; «Но ты предлагаешь это на наше усмотрение и решение, а сам ты ради блага христиан не собираешься этим малым делать разрушить больших»; «Тех же твоих купцов, которые без всякой вины задержаны в нашей земле, ты просишь добровольно выпустить <...>»12.
Мнимое смирение со стороны Ивана IV призвано запутать оппонента, сделав его более уязвимым для нового «удара», а достичь такого эффекта Грозному помогает традиционная структура внешнеполитического послания. В деловой переписке того времени была распространена подобная манера ответа на письма. Вначале излагалось содержание документа или части документа, на который составлялся ответ или по которому принималось решение, и только затем шел сам ответ13. Таким образом, Иван IV обыгрывает саму форму дипломатического послания.
Описывая выдвигаемые Баторием условия мира, Грозный обращается к другому излюбленному приему - иронии: «<...> да еще уплатить четыреста тысяч золотых червонцев за твой убыток, что ты снаряжался, отправляясь воевать наши земли <...>»14.
Царь издевается над тем, что Баторий, вероятно, назвал польских королей своими предками. Грозный играет с этим словом, намекая на его неуместность:
Да и у предков твоих этого не было, чтобы нарушать то, о чем послы договорились; ты установил новый обычай! Прикажи искать во всех книгах: ни при Ольгерде, ни при Ягайле, ни при Витовте, ни при Казимире, ни при Альбрехте, ни при Александре, ни при Сигизмунде Первом, ни в наше время при Сигизмунде-Августе ни-
когда не поступали по твоему новому обычаю. И если уж ты этих прежних государей называешь своими предками - чего же ты по их установлению не действуешь, а заводишь свои новые обычаи, которые приводят к пролитию невинной христианской крови?15
Необходимый Грозному эффект строится на том, что в этом отрывке он перечисляет королей династии Гедиминовичей, никто из которых не был предком Батория16. Кроме того, царь указывает - апеллируя к традиции - на некомпетентность Батория как монарха.
Сильное эмоциональное воздействие на читателя производит описание нападения противника на город Сокол:
Тем временем твой воевода Виленский, придя со многими людьми к Соколу, необыкновенным способом зажег город Сокол и перебил наших людей, а над мертвыми надругался беззаконным образом, как не слыхано и у неверных; убить кого-нибудь в бою и оставить - это военный обычай, а твои люди поступили собачьим обычаем: выбирали трупы лучших воевод и детей боярских, разрезали у них животы и вынимали у них сало и желчь, как бы для колдовства17.
Грозный косвенно укоряет противника в колдовстве, т. е. связи с дьяволом, ведь по законам средневекового мышления18 обвинение «людей» распространялось и на самого Батория. Кроме того, Иван IV использует еще одни прием: при помощи отдельных натуралистических деталей он создает запоминающийся образ, действующий сильнее, чем любая логическая аргументация.
Противопоставление Грозного и Батория - одна из стержневых тем послания. Грозный стремится выработать у читателя стойкие негативные ассоциации с оппонентом и положительные - с собой. Так, традиционную для того времени оппозицию «духовные ценности - материальные ценности» Иван IV «накладывает» на созданные им образы обоих участников спора. Царь пишет: «По-христиански ли твои паны говорят: проливать христианскую кровь не жалеют, а о расходах жалеют?»19 Это противопоставление не случайно: для средневекового человека духовные ценности обозначают близость к Богу, материальное же «ниже», «хуже» духовного20. Посредством этой оппозиции Иван IV снова утверждает идею (прямо, однако, не выражаемую), что Бог на его стороне.
В этом же отрывке Иван IV пользуется приемом «чтения в сердцах» (апелляции к скрытым мотивам)21, приписывая оппоненту безразличие к пролитию крови, а себя представляя кротким и сми-
ренным: «Таких укоров мы не слышали ни от турецкого, ни от иных бусурманских государей. Но мы, все еще сохраняя терпение, чтобы не допустить пролития христианской крови, посылали к тебе двря-нина Григория Афанасьевича Нащокина <...>»22. Сравнение с иноверцами служит цели представить оппонента в негативном свете. Мотив вражды к «бесерменам» будет неоднократно повторяться в послании и в более очевидных формах, по всей видимости, с расчетом на то, что содержание письма узнает Папа Римский.
Грозный неоднократно использует аргумент к личности. В его посланиях часто встречается оценочная лексика: «и мы, услышав о таком неподобающем деле», «ты город Полоцк изменою взял», «и прислал в неё своих смутьянов-ротмисторов», «ухищряясь как-нибудь прибрать к рукам Ливонскую землю»23 и др. Иван IV объявляет, что у поступков Батория нет никаких причин, кроме жажды крови, приписывает ему отсутствие логики и жестокость. Царь использует этот некорректный, но эффективный с точки зрения манипуляции аргумент, чтобы доказать необоснованность притязаний оппонента на Ливонские земли.
Иногда иронический гротеск проявляется в кратком и колком замечании: «Скоро начнешь взыскивать и то, что при Адаме поте-ряно!»24
Грозный может иронически обыгрывать значение того или иного слова, соединяя семантически несоединимые единицы: «Мы тебе о том не били челом, чтобы ты сделал милость, воевал с нами!»25 При этом царь выявляет и нелогичность жалоб оппонента, который, как он представляет, сам развязал войну.
Цитирование - прием, характерный для Средних веков. Чтобы обосновать то, что он считает Ливонские земли своими, царь цитирует слова другого князя Литовского - Сигизмунда II Августа26. При этом царь пересказывает смысл его слов в косвенной речи и только в наиболее значимый момент приводит их как прямую цитату. Таким образом, царь расставляет смысловые акценты, помимо прочего, увеличивая достоверность текста в глазах читателя. Когда ему важно дать свою интерпретацию того, что говорили представители Батория, Иван IV переводит цитату в косвенную речь и добавляет к ней собственную оценку, тем самым смешивая в глазах читателя факты и их интерпретацию.
Грозный часто пользуется словами-уловками, призванными сформировать у читателя ощущение едва ли не абсолютной истинности его слов: «и тому дивиться нечому!», «и о том, что много и говорити!», «и то уже указано», «ино то давно ведомо»27. Прием основан на том, что Грозный, выдвигая какой-либо тезис, объявляет его общеизвестным. Неловкость за свою неосведомленность может
помешать читателю усомниться в этих якобы общеизвестных вещах. Не случайно этот прием манипуляции называют ставкой на ложный стыд.
Служит целям Грозного и композиция послания. Основную полемическую атаку Иван IV оставляет на конец дипломатического письма. Грозный намекает Стефану Баторию на то, что это перемирие не так уж необходимо, как могут подумать, и теперь царь сам намерен продолжать войну. Царь выдвигает жесткие условия перемирия, прибегает к упрекам, обвинениям в недостойном поведении и даже брани. В финальном пассаже звучит мрачная ирония, которую сменяет неожиданный жесткий вывод, выдержанный в библейском стиле, которым Грозный владел блестяще28: «Мы ведь предлагаем добро и для нас и для тебя, ты же несговорчив, как осел, и стремишься к битве; бог в помощь! Уповая на его силу и вооружившись крестоносным оружием, ополчаемся на своих врагов»29.
Тематически-стилистическое изучение дипломатических посланий Ивана Грозного свидетельствует о том, что они обязательно должны рассматриваться как важная часть его публицистического наследия. В посланиях, как и в других его произведениях, царь выступает виртуозом публицистического текста, эффективно использовавшим приемы своего времени, а возможно, и предвосхитившим некоторые современные приемы убеждения и манипуляции.
Примечания
1 См.: Каравашкин А.В. Русская средневековая публицистика: Иван Пе-ресветов, Иван Грозный, Андрей Курбский. М.: Прометей, 2000. С. 215; Лурье Я.С. Был ли Иван IV писателем? // Труды отдела древнерусской литературы. Л.: Изд. АН СССР, 1958. Т. XV. С. 507.
2 Мыльников А.С. Картина славянского мира: взгляд из Восточной Европы: Представления об этнической номинации и этничности XVI-XVIII веков. СПб.: Петербургское востоковедение, 1999. С. 158-159.
3 Послания Ивана Грозного / Подг. текста Д.С. Лихачева и Я.С. Лурье; Под ред. В.П. Адриановой-Перетц. СПб.: Наука, 2005. С. 656.
4 Филюшкин А.И. Иван Грозный на польском престоле // Родина. 2004. № 11. С. 19-23.
5 Лурье Я.С. Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана IV // Послания Ивана Грозного. С. 514-515.
6 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581) // Послания Ивана Грозного. С. 229.
7 Лурье Я.С. Вопросы внешней и внутренней политики в посланиях Ивана IV. С. 515.
8 См.: Лихачев Д.С. Сочинения царя Ивана Васильевича Грозного // Лихачев Д.С. Избранные работы. Л., 1987. Т. 2. С. 286.
9 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С. 213.
10 См.: Каравашкин А.В. Указ. соч. С. 141-142.
11 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С. 228.
12 Там же. С. 214.
13 См.: Шмидт С.О. Заметки о языке посланий Ивана Грозного // Труды отдела древнерусской литературы. М.; Л.: Изд. АН СССР, 1958. Т. XIV. С. 258.
14 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С. 215.
15 Там же. С. 217.
16 Послания Ивана Грозного. С. 660.
17 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С. 218-219.
18 Ивин А.А. Теория аргументации: Учеб. пособие. М.: Гардарики, 2000. С. 328-329.
19 Там же. С. 222.
20 Бицилли П.М. Элемент средневековой культуры. СПб.: Мифрил, 1995. С. 21.
21 См.: Ивин А.А. Указ. соч. С. 386; Мкртычян С.В. Белая риторика, черная риторика: Материалы интеллектуальных тренингов по развитию навыков ведения полемики. Тверь: Глагол, 2007. С. 106.
22 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С.219-220.
23 Там же. С. 217, 218, 225.
24 Там же. С. 231-232.
25 Там же. С. 235.
26 Там же. С. 224-225.
27 Там же. С. 228, 234.
28 Адрианова-Перетц В.П. Очерки поэтического стиля древней Руси. М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1947. С. 62.
29 Иван Грозный. Послание польскому королю Стефану Баторию (1581). С. 238.
