CC BY
104
История
Вестник Нижегородского университета им. Н.И. Лобачевского, 2018, № 1, с. 25-31
УДК 327.2
ДИПЛОМАТИЧЕСКИЕ АСПЕКТЫ ГЕРМАНО-БРИТАНСКОГО ПРОТИВОБОРСТВА НА БАЛКАНАХ И В ТУРЦИИ В 1940-1941 гг. ЦЕЛИ, МЕТОДЫ, РЕЗУЛЬТАТЫ
© 2018 г. А.Г. Постников
Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского, Н. Новгород
Поступила в редакцию 01.11.2017
Рассматривается вопрос о дипломатической борьбе между Германией и Великобританией за Турцию и граничащие с ней страны Балканского полуострова в начальный период Второй мировой войны. Особое внимание уделяется целям германской и британской политики по отношению к указанным странам в условиях распространения военных действий на территорию Юго-Восточной Европы и Средиземное море. Рассматривается позиция Турецкой Республики и ее реакция на попытки Лондона и Берлина включить Турцию в орбиту своей политики. В результате изучения ряда оригинальных документальных источников делается вывод о том, что в условиях сложившейся к середине 1940 г. военно-политической обстановки германская дипломатия проявила большую инициативу для привлечения указанных стран на свою сторону, в то время как целый ряд обстоятельств сделал дипломатические неудачи и военное поражение Великобритании на данном этапе почти неизбежными.
Ключевые слова: англо-франко-турецкий договор о взаимопомощи, Балканская Антанта, балканская операция вермахта, нейтралитет Турции, черноморские проливы.
На протяжении многих столетий Балканский полуостров с прилегающими к нему областями Ближнего Востока являлся одним из главных узлов международных противоречий. Столкновение интересов империалистических стран за ресурсы и территорию данного региона в первой половине XX в. стало одной из основных причин обеих мировых войн. Накануне и в годы Второй мировой войны Балканы и Турция превратились в объект острейшей экономической конкуренции, дипломатической борьбы и военного противостояния между германо-итальянским блоком и западными союзниками во главе с Великобританией.
Вопрос о роли и значении Турции и стран Юго-Восточной Европы в мировом конфликте великих держав давно привлекает внимание исследователей. Вместе с тем некоторые аспекты данной проблемы, как представляется, по-прежнему требуют дальнейшего и более тщательного изучения. В частности, это относится к вопросу об особенностях формирования и осуществления
внешнеполитического курса Германии, Великобритании, СССР и других влиятельных акторов мировой политики того времени в отношении Балкан и Турции, о роли и непосредственных действиях отдельных лидеров, дипломатов и военных при проведении данного курса, о международно-политических, экономических, военно-стратегических и иных
факторах, влиявших на характер и направление внешней политики держав Оси и западных союзников.
Кроме того, в настоящее время актуальность исследования этих и других тем, связанных с историей Балкан и Ближнего Востока в ХХ веке, определяется не только академическим интересом, но и немалым практическим значением. В 10-е годы XXI столетия ближневосточный регион и особенно Турция с ее ближайшими соседями вновь стали одной из самых горячих точек мира и районом дестабилизации международных отношений. В данной статье предпринимается попытка рассмотреть и проанализировать вопрос о германо-британском дипломатическом и отчасти военном соперничестве в Турции и на Балканах в тот период, когда Третий рейх достиг наивысшего военно-политического могущества и установил свое господство практически во всей Европе.
Хронологическими рамками данной статьи являются июнь 1940 - апрель 1941 г. В июне 1940 г. Германия, как известно, разгромила Францию и тем самым достигла политической и военной гегемонии почти на всей территории континентальной Европы. И с этого времени Турция и Балканские страны начали ощущать на себе все более возрастающее давление со стороны Третьего рейха. С другой стороны, за две недели до капитуляции Парижа фашистская Италия также объявила войну Третьей
Республике, в результате чего военные действия охватили все Средиземноморье. Положение Великобритании стало критическим, и Лондон предпринял максимум усилий по вовлечению в войну своих потенциальных союзников, к числу которых относились все те же страны Балканского полуострова и Турция. Весной 1941 г. все Балканские государства либо окончательно вошли в орбиту политики Германии, либо были разгромлены в ходе операции «Марита», завершившейся в конце апреля этого года. Что же касается отношений между Третьим рейхом и Турецкой Республикой, то с конца апреля - начала мая 1941 г. эти страны начинают процесс сближения, закончившийся подписанием договора о дружбе. Все это и обусловило выбор верхней границы хронологических рамок настоящей статьи.
Каково же было международное положение Турции и ее балканских соседей и какой характер носили международные связи этих стран с воюющими державами в первой половине 1940 г.? Хотя этот вопрос несколько выходит за указанные хронологические рамки, краткое его рассмотрение необходимо для лучшего понимания тех событий, которые начались летом 1940 г. Накануне и в первый год Второй мировой войны Турция, стремясь обеспечить свою безопасность в условиях германо-итальянской экспансии в Центральной и Юго-Восточной Европе, тесно сблизилась с Великобританией и Францией как в военно-политическом, так и в экономическом отношении. Выражением этого стали подписанный 19 октября 1939 г. англо-франко-турецкий договор о взаимопомощи и последовавшие за ним финансовые и торговые соглашения. В результате к началу 1940 г., по словам главы торгово-политического отдела МИД Германии К. Клодиуса, германо-турецкое отчуждение стало таким глубоким, как еще никогда ранее [1, с. 252].
В первые месяцы войны Англия и Франция стремились включить в орбиту своей политики не только Турцию, но и другие Балканские страны. Для достижения этой цели западные союзники предприняли попытку
воспользоваться проходившей в начале февраля 1940 г. в Белграде конференцией постоянного совета Балканской Антанты. При помощи Турции и Румынии, являвшихся участниками этого союза, англичане и французы предполагали привязать и других членов этой организации к англо-франко-турецкому договору и тем самым создать на юго-востоке Европы военно-политический блок,
направленный как против Германии, так и против СССР. И многими наблюдателями была отмечена высокая активность Турции, в частности турецкого министра иностранных дел Ш. Сараджоглу, в стремлении реализовать на сессии совета Балканской Антанты планы своих западных союзников [2, с. 86-87, 106]. О том, что Турция остается верна союзническим обязательствам по отношению к Англии и Франции, было напрямую заявлено самим турецким премьер-министром Р. Сайдамом в речи по национальному радио 29 февраля 1940 г. Глава турецкого правительства подчеркнул, что его страна «не нейтральна, а находится вне войны» [2, с. 117].
Но вскоре турки были вынуждены приступить к постепенной корректировке своего внешнеполитического курса. Как известно, весной 1940 г. германские войска оккупировали Данию и Норвегию и начали стремительное наступление на западном фронте. Впечатляющие успехи вермахта заставили турецкое руководство занять более лояльную позицию по отношению к Германии. Это выразилось, в частности, в возобновлении германо-турецких торгово-экономических переговоров. Их итогом стал торговый договор, подписанный 18 июля 1940 г. Соглашение было рассчитано на один год и предусматривало товарообмен между странами на клиринговой основе на общую сумму 21 млн турецких лир. 27 июля 1940 г. турецкая газета «Тан» писала по этому поводу: «Мы не могли допустить полного прекращения нашей торговли с государством, являющимся хозяином Европы. В конце концов мы нужны Германии, Германия нужна нам» [цит. по: 3, с. 82].
Итальянское нападение на Францию 10 июня 1940 г. означало распространение войны на Средиземноморье и, следовательно, создавало ситуацию, в которой Турция согласно договору от 19 октября 1939 г. была обязана вступить в войну на стороне Франции и Англии. Однако турки не спешили с помощью своим западным партнерам, потому что были очень напуганы развитием событий в Европе. Турецкий посол в Берлине Х. Гереде предупреждал, что в случае окончательного поражения противников Германии Турция будет сведена к категории малых азиатских держав, вроде Ирана или Ирака, а турецкое руководство, включая президента Иненю, по требованию из Берлина будет полностью заменено [2, с. 358]. Эти страхи вынудили турок начать постепенный переход с позиции невоюющего союзника к позиции полного нейтралитета.
Опасения турок были не напрасны, поскольку с лета 1940 г. их страна начинает занимать все более важное место и в стратегических планах германского
командования. В это время в Северной Африке развернулись широкомасштабные боевые действия между англичанами и итальянцами, и в германском генштабе созрел замысел помочь своему союзнику посредством отправки в тот район одной-двух танковых дивизий. Накануне решительной схватки с Англией германские стратеги были очень заинтересованы в том, чтобы взять под контроль Средиземное море, где, как известно, проходили важнейшие английские
транспортные коммуникации. Но вскоре генштабисты пришли к выводу, что при наличии в Африке 200-тысячной английской армии такой сравнительно ограниченный немецкий контингент не справится с поставленной задачей. Выход из ситуации генералы видели в том, чтобы атаковать англичан не только из Ливийской пустыни, но и со стороны Ближнего Востока. Но такой вариант вынуждал в первую очередь решать вопрос с Турцией, которая пусть и формально, но все же являлась союзницей Великобритании. 26 октября 1940 г. начальник германского генерального штаба Ф. Гальдер сделал в дневнике следующую запись: «Если хотят достигнуть решающего успеха, следует одновременно овладеть Критом и Египтом. Для этого необходимо добиться разрешения от Болгарии и Турции (от последней в случае необходимости - силой) на проход наших войск через Босфор в Сирию» [4, с. 205-206].
В условиях начавшейся 28 октября 1940 г. итало-греческой войны резко возросло давление на Турцию и со стороны англичан. Лондон все настойчивей побуждал турок выполнить их обязательства не только по англотурецкому пакту от 19 октября 1939 г., но и по договору Балканской Антанты, т.е. открыто поддержать Грецию в борьбе против агрессора. Соответственно немцам становилось все сложнее удерживать турок от вмешательства на стороне их противников в разворачивающийся на Балканах конфликт. Кроме того, в самой Турции были крайне обеспокоены складывающейся на юго-востоке Европы обстановкой, со страхом ожидая, что вслед за Италией Германия также осуществит военное вторжение на Балканы [5, с. 454]. С
тревогой следили в турецкой столице и за проходившими в Берлине в ноябре 1940 г. германо-советскими переговорами с участием Гитлера, Риббентропа и наркома иностранных
дел СССР В.М. Молотова. Поскольку как для Германии, так и для СССР в тот момент было крайне нежелательно почти неизбежное вмешательство в итало-греческий конфликт англичан, у турецкого руководства были все основания опасаться достижения
договоренности между Москвой и Берлином о разграничении сфер влияния на Балканах и в районе черноморских проливов. Эти опасения вынудили турок начать приготовления на случай войны.
В ходе ноябрьских переговоров между Германией и СССР одним из ключевых стал непосредственно связанный с Турцией вопрос о черноморских проливах, где СССР рассчитывал разместить военные морские и сухопутные базы. Для Германии же такой вариант был неприемлем. Вызванный накануне переговоров в Берлин германский посол в Анкаре Ф. фон Папен однозначно заявил Гитлеру и фон Риббентропу, что турки никогда не смирятся с потерей своего суверенитета над проливами и в случае чьей-либо попытки захватить над ними контроль обязательно вступят в войну [5, с. 455-456]. Такое развитие событий никак не укладывалось в планы германских стратегов, имевших относительно Турции собственные намерения. О замыслах руководства Третьего рейха можно судить, в частности, по выступлению фон Папена в Берлинском доме иностранных журналистов 15 ноября 1940 г. Его общий смысл сводился к тому, что Германия начинает политическое наступление на Турцию, целью которого является установление тесных дружественных отношений между странами. Прочной основой этих отношений могли бы стать данные Германией гарантии безопасности Турции, т.е. защита от любых покушений на суверенитет и территорию Турции со стороны какой-либо третьей державы [6, с. 104-105].
В конце ноября фон Папен возвратился в Анкару. Тогда же состоялась и встреча германского посла с турецким министром иностранных дел Сараджоглу. Сразу после этого в политико-дипломатических кругах Анкары начали распространяться слухи о том, что фон Папен сделал туркам предложение, серьезность которого потребовала специального обсуждения на партийной группе Меджлиса, о чем сообщал в телеграмме в Москву полпред СССР в Турции С.А. Виноградов. На основании имеющихся у него сведений советский дипломат пришел к выводу о том, что немцы развернули в Турции большую работу, пытаясь добиться если не поворота ее внешнеполитического курса, то хотя бы ее
нейтрализации на данном этапе [6, с. 140- 141]. Усиление дипломатического нажима на турок было во многом связано с началом подготовки германским генштабом операции на Балканах, главной целью которой являлось предотвращение вмешательства англичан в затягивающийся итало-греческий конфликт. Проведение военной акции на Балканах уже непосредственно угрожало безопасности Турции. Поэтому, планируя эту кампанию, в Берлине были вынуждены учитывать позицию Анкары. Останутся ли турки и на этот раз в стороне или все же открыто выступят на защиту Греции?
Вероятность того, что турецкое руководство все же решится на жесткое противодействие германскому военному продвижению на Балканы, была достаточно высока. Причины были очевидны - это и возросшее давление на Анкару со стороны Великобритании, и огромная тревога и даже страх самих турок перед угрозой потери независимости. Поэтому в германском генштабе с ноября 1940 г. параллельно с разработкой балканской операции приступили и к подготовке войны с Турцией. В то же время в Берлине отчетливо осознавали, что такая война потребует много сил и времени и скорее всего вынудит на неопределенный срок отказаться от ранее намеченных планов, связанных как с высадкой на Британских островах, так и со вступившей в завершающую стадию подготовки кампанией против СССР. Вот почему наряду с военно-стратегическим планированием в конце осени 1940 г. было усилено дипломатическое давление на Турцию с целью достижения с этой страной союзнических отношений, подобных тем, какие уже были установлены с Венгрией и Румынией. В ноябре 1940 г. была также предпринята попытка получить от Турции разрешение на проход немецких войск через ее территорию. Согласие на это Турции означало бы фактический разрыв ее союзнических отношений с Великобританией. Страх перед германской агрессией, весьма напряженные отношения с СССР, страстное желание остаться в стороне от войны - все это по-прежнему заставляло турецкое руководство отчаянно маневрировать, вследствие чего окончательный переход в лагерь стран Оси был для Анкары невозможен, и немецкое предложение, по замечанию Гальдера, было «демонстративно отклонено» [4, с. 264].
И все же к концу 1940 г. турецкому руководству пришлось выбирать из двух зол меньшее. Ухудшение военно-стратегического положения Турции началось еще летом 1940 г.,
когда после разгрома Франции Германия вполне могла обрушить всю свою военную мощь на британские коммуникации на Средиземном море и Ближнем Востоке, что несло огромную опасность и для Турции. При этом последняя была не готова не только к широкомасштабным боевым действиям, но даже к длительной обороне, о чем хорошо было известно и в английском военно-политическом руководстве [7, с. 84]. Сами же англичане в тот период едва ли могли оказать своему ближневосточному союзнику действенную экономическую и тем более военную помощь. Исходя из данного соотношения сил в Европе, в турецком правительстве к декабрю 1940 г. пришли к выводу, что только Германия способна удержать Италию от распространения военных действий на прилегающие к границам Турции территории. Вот почему именно с этого времени турки приступили к осторожному поиску путей урегулирования политических отношений с рейхом [8, с. 99]. Со своей стороны, Германия по указанным выше причинам была также крайне заинтересована в сохранении турецкого нейтралитета. Следствием совпадения интересов двух стран стало соглашение, к которому пришли фон Папен и Сараджоглу в начале декабря 1940 г. Согласно ему турки выражали симпатию так называемому «новому порядку» в Европе и давали обещание не вступать в войну против Германии и Италии. В свою очередь, страны Оси гарантировали ненападение на Турцию [9, S. 64]. Позитивные сдвиги в германо-турецких отношениях позволили Гитлеру на совещании с командованием сухопутных сил вермахта 5 декабря 1940 г. с уверенностью заявить, что Турция не вмешается в конфликт между Германией и Грецией [4, с. 281].
Однако положительные изменения в двусторонних отношениях уже вскоре были омрачены дальнейшим развитием германской экспансии. В середине декабря 1940 г. началась усиленная переброска частей вермахта через Венгрию на территорию Румынии, о чем, в частности, сообщалось в телеграмме И. фон Риббентропа от 7 января 1941 г.,
направленной в германские посольства в Москве, Анкаре, Белграде и Афинах [10, S. 414]. Так же как и нападение Италии на Грецию в октябре 1940 г., действия Германии вызвали большое беспокойство у турецких дипломатов, которые хорошо понимали, что следующим объектом германской экспансии будет непосредственно граничащая с Турцией Болгария. Также высказывалось мнение о том, что после занятия этой страны немцы вместе с
болгарской армией предпримут наступление на Турцию с целью вытеснить ее с европейского материка и овладеть проливами [6, с. 276-277].
Параллельно с военными приготовлениями Германия с осени 1940 г. вела активную дипломатическую работу по привлечению Болгарии, а также Югославии на свою сторону. Их железные и шоссейные дороги были необходимы немцам для переброски войск на греческую границу. 20 января 1941 г. под все возрастающим давлением из Берлина болгарское правительство все же согласилось на подписание союзного договора со странами Оси [11, с. 366]. Правда, свое согласие болгары обусловили тем, что их армия не будет принимать никакого участия в намечаемых военных действиях. Однако ни у кого не было полной уверенности в том, что турки, несмотря на все их заверения, никак не отреагируют на вступление германских войск в Болгарию. Здесь не следует забывать и о том, что британская дипломатия ни на минуту не прекращала давление на Анкару. И в случае, если бы турки все же решились на противодействие Германии, то болгарам, конечно, уже не удалось бы отсидеться за спинами своих новых хозяев. Поэтому в начале февраля 1941 г. состоялось совещание представителей генштаба
вооруженных сил Болгарии с генерал-фельдмаршалом В. Листом, возглавлявшим в то время всю германскую группировку на Балканах. В ходе данного совещания был выработан план действий болгарских войск в условиях перехода турецкой армией болгаро-турецкой границы. На болгар была возложена обязанность удерживать прочную оборону до подхода главных сил вермахта [12, с. 362]. При этом германским генштабом к данному времени был уже подготовлен план вторжения немецких войск в Турцию [13, с. 187].
В конце февраля 1941 г. в Анкару прибыл министр иностранных дел Великобритании А. Иден. В тот период англичане стремились создать на Балканах единый фронт Югославии, Греции и Турции для борьбы против германской экспансии [14, с. 54]. Понятно, что визит Идена вызвал далеко не праздный интерес и со стороны германской дипломатии. 27 февраля фон Папен посетил советского полпреда в Турции Виноградова для того, чтобы расспросить его о целях этого визита. И, хотя полпред присутствовал на приеме в честь британского министра, он не смог сообщить фон Папену никаких точных данных. Уходя, германский посол подчеркнул, что его очень интересуют результаты переговоров Идена с турками, и попросил Виноградова
информировать его в случае получения полпредом каких-либо сведений [6, с. 425-426]. От советского дипломата не укрылось и некоторое беспокойство фон Папена. Нервозность посла была вызвана тем, что турки, явно раздраженные экспансионистской политикой Германии, начали открыто выражать свое недовольство. 27 февраля 1941 г. фон Папен получил от своего министра распоряжение сообщить турецкому
правительству о вступлении Болгарии в Тройственный пакт. В той же телеграмме фон Риббентроп предписывал послу в жесткой форме отреагировать на возможную резкую критику турок в адрес Германии. Фон Папену следовало еще раз подчеркнуть, что все германские мероприятия на Балканах носят исключительно антибританский характер. И далее посол должен был потребовать от турок четко обозначить их позицию. Является ли турецкая критика скрытой угрозой и намеком на то, что послу Третьего рейха пора собирать свои чемоданы [15, S. 153]?
Но, несмотря на жесткую риторику, германская дипломатия не оставляла усилий по привлечению Турции на сторону держав Оси. Для достижения этой цели была даже предпринята попытка посредством шантажа оказать на турок психологическое давление. Примерно в середине февраля 1941 г. турецкому послу в Берлине со стороны германского МИД было заявлено, что Германия недовольна политикой Турции и если последняя доведет дело до войны, то ей придется столкнуться не только с германской, но и с русской армией. Слухи об агрессивных намерениях СССР в отношение своего южного соседа распространялись немцами и в самой Турции [6, с. 453, 474-475].
Выражением острой заинтересованности Германии в сохранении турецкого нейтралитета в условиях предстоящей войны с Грецией стало написанное в конце февраля письмо Гитлера, адресованное лично турецкому президенту. Германский рейхсканцлер заверял И. Иненю, что Германия не имеет территориальных претензий к Турции и не выступает против ее политического устройства. Особо подчеркнув факт союзнических отношений между Германией и Турцией в годы Первой мировой войны, Гитлер выразил уверенность, что и в данный период между двумя странами будет развиваться тесное сотрудничество, основанное на крепкой дружбе. И далее Гитлер сообщал, что отдал приказ германским войскам, находящимся в Болгарии, не приближаться к турецкой границе [15, S. 166-167].
Познакомившись с содержанием письма, Иненю, по словам фон Папена, был приятно удивлен и очень доволен появившейся возможностью вновь остаться в стороне от конфликта. Затем текст письма был обнародован, и германский посол получил множество поздравлений от его, как он пишет, «турецких друзей, которые считали, что им удалось избежать тягот войны, не нарушив при этом, как и подобает добропорядочным союзникам, своих договорных обязательств» [5, с. 462].
Однако далеко не все в Турции были настроены столь оптимистично. Многие турецкие дипломаты были убеждены в скором нападении Германии на Турцию, а турецкий генштаб к этому времени уже подготовил план оборонительных действий на границе [16, с. 460-461, 482]. В середине марта Гитлер получил ответное послание турецкого президента, состоявшее преимущественно из общих фраз о миролюбии турок и восточных любезностей в адрес германского рейхсканцлера и не содержавшее почти никакой конкретики по вопросу позиции Турции в условиях возможного германского вторжения на Балканы [15, S. 235-237]. Несмотря на это, на совещании с представителями Верховного командования Гитлер с удовлетворением отметил, что успокоительный тон письма Иненю позволяет предполагать, что он и его страна хотят воздержаться от конфликта с Германией [4, с. 408-409]. Но уже 27 марта, выступая перед представителями Верховного командования в связи с государственным переворотом в Белграде, Гитлер заявил, что «в политическом отношении очень важным является нанесение удара по Югославии с особой силой и проведение операций против нее в короткие сроки». Такая демонстрация военной мощи, по мнению рейхсканцлера, должна была стать достаточным предупреждением для Турции [12, с. 365].
Стремительное развитие Балканской кампании и успехи вермахта, а также неспособность англичан оказать своим союзникам действенную военную помощь, действительно, произвели на турок большое негативное впечатление, вызвав при этом самые мрачные предчувствия. В апреле 1941 г. в дипломатических кругах начали активно обсуждать скорый и, по мнению многих, почти неизбежный германо-турецкий конфликт. Сама военная логика, казалось, определенно обозначала дальнейшее направление германской экспансии. Германское вторжение в Турцию ожидалось и в Лондоне, вследствие чего англичане приступили к
эвакуации из этой страны своих дипломатов и других гражданских лиц. Напротив, английские военные в большом количестве начали наполнять Анкару [16, с. 603].
В то же время весной 1941 г. от глаз дипломатов и военных различных стран уже не могла укрыться переброска значительного числа дивизий вермахта на границу с СССР. Однако ни в Анкаре, ни в Лондоне в то время, конечно, не могли точно знать, что первоочередной задачей для Германии уже давно стало осуществление операции «Барбаросса». Сейчас это ни для кого не является секретом и потому понятно, что после разгрома Югославии и Греции немцы были объективно заинтересованы в снижении градуса напряженности в германо-турецких отношениях для того, чтобы Анкара, по крайней мере, продолжала следовать политике нейтралитета. Поэтому в конце апреля 1941 г. Германия инициировала как политические, так и экономические переговоры с Турцией. Данная инициатива была вполне благожелательно встречена в Анкаре, поскольку турки, как неоднократно отмечалось выше, делали все возможное, чтобы остаться в стороне от конфликта, так как хорошо понимали, что их армия в организационном и военно-техническом отношении была просто не готова к длительному и успешному противостоянию с вермахтом. Однако вопрос об этих переговорах, завершившихся заключением германо-турецкого договора о дружбе, выходит за обозначенные хронологические рамки, поскольку требует отдельного рассмотрения и анализа.
Подводя итог, следует отметить, что острейшая дипломатическая борьба между Германией и Великобританией за Турцию и граничащие с ней Балканские страны в указанный период в целом закончилась победой Третьего рейха. Главная цель англичан состояла в организации на Балканах и восточном Средиземноморье активного антигерманского и антиитальянского фронта. Для Германии же на этом этапе было достаточно просто нейтрализовать страны данного региона, хотя достижение с ними более тесных союзнических отношений также не исключалось. Как военное, так и дипломатическое поражение Великобритании было связано прежде всего с недостатком у нее сил и средств для эффективной поддержки своих союзников. Еще одной существенной причиной британского фиаско, безусловно, стала та активная роль, которую в данном процессе сыграла германская дипломатия. Используя различные методы, от шантажа и угроз до обещаний странам региона
покровительства и гарантий безопасности, сотрудники внешнеполитического ведомства Германии переиграли своих британских коллег. В результате на несколько последующих лет Германия обеспечила свое военное и экономическое превосходство как на Балканах, так и в Турции.
Список литературы
1. Тайны дипломатии Третьего рейха: Германские дипломаты, руководители зарубежных военных миссий, военные и полицейские атташе в советском плену. Документы из следственных дел. 1944-1955. М.: Международный фонд «Демократия», 2011. 880 с.
2. Документы внешней политики СССР. Т. XXIII. 1940 - 22 июня 1941. В 2 кн. Кн. 1 (1 января -31 октября 1940) / Под ред. Г.Э. Мамедова и др. М.: Международные отношения, 1995. 752 с.
3. Данциг Б.М. Торгово-экономические отношения Турции в обстановке войны // В сб.: Данциг Б.М. Ближний Восток: Сборник статей. М.: Наука: Главная редакция восточной литературы, 1976. С. 182-191.
4. Гальдер Ф. Военный дневник. Ежедневные записи начальника генерального штаба сухопутных войск 1939-1942 гг. Т. 2. М.: Воениздат, 1969. 628 с.
5. Папен Ф. фон. Вице-канцлер Третьего рейха. Воспоминания политического деятеля гитлеровской Германии. 1933-1947. Пер. с англ. М.: ЗАО «Центрполиграф», 2005. 590 с.
6. Документы внешней политики СССР. Т. XXIII. 1940 - 22 июня 1941. Кн. 2 (1) (1 ноября 1940 -1 марта 1941) / Под ред. Г.Э. Мамедова и др. М.: Международные отношения, 1998. 448 с.
7. Батлер Дж.Р. Большая стратегия: Сентябрь
1939 - июнь 1941. М.: Изд-во иностранной литературы, 1959. 583 с.
8. Корхмазян Р.С. К истории германо-турецкого договора 18 июня 1941 г. // В сб.: Арабские страны. Турция. Иран. Афганистан. История. Экономика. М.: Наука, 1973. С. 98-105.
9. Glasneck J., Kircheisen J. Tuerkei und Afganistan -Brennpunkte der Orientpolitik im Zweiten Weltkrieg. Berlin, 1968. 306 S.
10. Ursachen und Folgen. Vom deutschen Zusammenbruch 1918 und 1945 bis zur staatlichen Neuordnung Deutschlands in der Gegenwart. Bd. 16. Das Dritte Reich. Versuche einer festlaendischen Koalitionsbildung gegen England. Berlin: DokumentenVerlag, 1962. 585 S.
11. Валева Е.Л. Советско-германское противоборство на Балканах в контексте международных отношений накануне и в начале Второй мировой войны // В сб.: Россия, Польша, Германия в европейской и мировой политике. XVI-XX вв. М.: ИНДРИК, 2002. С. 353-368.
12. Нюрнбергский процесс. Сборник материалов в 8 томах. Т. 3. М.: Юридическая литература, 1989. 656 с.
13. Генералы и офицеры вермахта рассказывают... Документы из следственных дел немецких военнопленных [1944-1951]. М.: Международный фонд «Демократия», 2009. 576 с.
14. Черчилль У. Вторая мировая война. Т. 3. Ч. 1. М.: ТЕРРА, 1998. 320 с.
15. Akten zur deutschen auswaertigen Politik. 19181945. Aus dem Archiv des deutschen auswaertigen Amts. Serie D: 1937-1941. Band XII. 1. 921 S.
16. Документы внешней политики СССР. Т. XXIII.
1940 - 22 июня 1941. Кн. 2 (2) (2 марта - 22 июня 1941) / Под ред. Г.Э. Мамедова и др. М.: Международные отношения, 1998. 448 с.
DIPLOMATIC ASPECTS OF THE GERMAN-BRITISH CONFRONTATION IN THE BALKANS AND IN TURKEY IN 1940-1941. GOALS, METHODS, RESULTS
A.G. Postnikov
The article examines the diplomatic struggle between Germany and Britain over Turkey and neighbouring countries of the Balkan Peninsula in the early period of World War II. Special attention is given to the goals of the German and British policy towards these countries in terms of spread of hostilities to the territory of South-Eastern Europe and the Mediterranean Sea. The article discusses the position of the Turkish Republic and its response to the attempts of London and Berlin to include Turkey into the orbit of their policy. As a result of studying a number of original documentary sources, it is concluded that in the military-political situation that had taken shape by mid-1940, the German diplomacy made serious efforts to attract these countries to its side, while a series of circumstances made the diplomatic failures and military defeat of Great Britain almost unavoidable at this time.
Keywords: Anglo-French-Turkish Treaty, Balkan Pact, Balkan Campaign of Germany, neutrality of Turkey, Turkish Straits.
References
1. Tajny diplomatii Tret'ego rejha: Germanskie diplomaty, rukovoditeli zarubezhnyh voennyh missij, voennye i policejskie attashe v sovetskom plenu. Dokumenty iz sledstvennyh del. 1944-1955. M.: Mezhdunarodnyj fond «Demokratiya», 2011. 880 s.
2. Dokumenty vneshnej politiki SSSR. T. XXIII. 1940 -22 iyunya 1941. V 2 kn. Kn. 1 (1 yanvarya - 31 oktyabrya 1940) / Pod red. G.Eh. Mamedova i dr. M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1995. 752 s.
3. Dancig B.M. Torgovo-ehkonomicheskie otnosheniya Turcii v obstanovke vojny // V sb.: Dancig B.M. Blizhnij Vostok: Sbornik statej. M.: Nauka: Glavnaya redakciya vostochnoj literatury, 1976. S. 182-191.
4. Gal'der F. Voennyj dnevnik. Ezhednevnye zapisi nachal'nika general'nogo shtaba suhoputnyh vojsk 19391942 gg. T. 2. M.: Voemzdat, 1969. 628 s.
5. Papen F. fon. Vicekancler Tret'ego rejha. Vospominaniya politicheskogo deyatelya gitlerovskoj Germanii. 1933-1947. Per. s angl. M.: ZAO «Centrpoligraf», 2005. 590 s.
6. Dokumenty vneshnej politiki SSSR. T. XXIII. 1940 -22 iyunya 1941. Kn. 2 (1) (1 noyabrya 1940 - 1 marta 1941) / Pod red. G.Eh. Mamedova i dr. M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1998. 448 s.
7. Batler Dzh.R. Bol'shaya strategiya: Sentyabr' 1939 -iyun' 1941. M.: Izd-vo inostrannoj literatury, 1959. 583 s.
8. Korhmazyan R.S. K istorii germano-tureckogo dogovora 18 iyunya 1941 g. // V sb.: Arabskie strany.
Turciya. Iran. Afganistan. Istoriya. Ehkonomika. M.: Nauka, 1973. S. 98-105.
9. Glasneck J., Kircheisen J. Tuerkei und Afganistan -Brennpunkte der Orientpolitik im Zweiten Weltkrieg. Berlin, 1968. 306 S.
10. Ursachen und Folgen. Vom deutschen Zusammenbruch 1918 und 1945 bis zur staatlichen Neuo-rdnung Deutschlands in der Gegenwart. Bd. 16. Das Dritte Reich. Versuche einer festlaendischen Koalitionsbildung gegen England. Berlin: Dokumenten-Verlag, 1962. 585 S.
11. Valeva E.L. Sovetsko-germanskoe protivo-borstvo na Balkanah v kontekste mezhdunarodnyh otnoshenij nakanune i v nachale Vtoroj mirovoj vojny // V sb.: Rossiya, Pol'sha, Germaniya v evropejskoj i mirovoj politike. XVI-XX vv. M.: INDRIK, 2002. S. 353-368.
12. Nyurnbergskij process. Sbornik materialov v 8 tomah. T. 3. M.: Yuridicheskaya literatura, 1989. 656 s.
13. Generaly i oficery vermahta rasskazyvayut... Dokumenty iz sledstvennyh del nemeckih voennoplennyh [1944-1951]. M.: Mezhdunarodnyj fond «Demokratiya», 2009. 576 s.
14. Cherchill' U. Vtoraya mirovaya vojna. T. 3. Ch. 1. M.: TERRA, 1998. 320 s.
15. Akten zur deutschen auswaertigen Politik. 19181945. Aus dem Archiv des deutschen auswaertigen Amts. Serie D: 1937-1941. Band XII. 1. 921 S.
16. Dokumenty vneshnej politiki SSSR. T. XXIII. 1940 - 22 iyunya 1941. Kn. 2 (2) (2 marta-22 iyunya 1941) / Pod red. G.Eh. Mamedova i dr. M.: Mezhdunarodnye otnosheniya, 1998. 448 s.
