CC BY
60
Bibliography
1. Kirsanova, R.M. Rozovaya ksandreyjka i dradedamovihyj platok: kostyum - vethj i obraz v russkoyj literature XIX veka. - M., 1989.
2. Abramova, E.I. Kostyum - polifunkcionaljnaya detalj v istoricheskoyj proze 20 v.: dis. ... kand. filol. nauk. - Tverj, 2006 [Eh/r]. - R/d: http:// www.dissercat.com/content/kostyum-kak-polifunktsionalnaya-detal-v-istoricheskoi-proze-xx-veka
3. Farino, E. Vvedenie v literaturovedenie: ucheb. posob. - SPb., 2004.
4. Ayupov, I.S. Roman I.S. Turgeneva «Dihm» v istoriko-kuljturnom kontekste: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. - Magnitogorsk, 2010.
5. Turgenev, I.S. Poln. sobr. soch.: v 30 t. - M., 1981. - T. VII.
6. Semukhina, I.A. Dialogicheskaya priroda romanov I.S. Turgeneva vtoroyj polovinih 1860-kh godov: avtoref. dis. ... kand. filol. nauk. -
Ekaterinburg, 2004. [Eh/r]. - R/d: http://www.dslib.net/russkaja-literatura/dialogicheskaja-priroda-romanov-i-s-turgeneva-vtoroj-poloviny-1860-h-godov.html
7. Kozubovskaya, G.P. Mifologema zapakha v romane I.S. Turgeneva «Dihm» / G.P. Kozubovskaya, E. Fadeeva // Kuljtura i tekst. - 2004.
8. Sekst, Avreliyj Viktor. O znamenitihkh lyudyakh // Rimskie istoriki IV veka. - M., 1997 [Eh/r]. - R/d: http://ancientrome.ru/antlitr/aur-vict/vir-ill-f.htm
9. Mann, Yu.V. Novihe tendencii romannoyj poehtiki // Mann Yu.V. Dialektika khudozhestvennogo obraza. - M., 1987.
10. Issova, L.N. Romanih I.S. Turgeneva. Sovremennihe problemih izucheniya: ucheb. posob. - Kaliningrad, 1999.
11. Lebedev, Yu.V. Turgenev (chastj 24) «Dihm» [Eh/r]. - R/d: http://turgenev.lit-info.ru/turgenev/bio/lebedev/turgenev-24.htm
Статья поступила в редакцию 20.07.13
УДК 811.161.1
Dobrya M.Ya. DYNAMICS OF CHILDREN'S SPEECH AND ITS DEMONSTRATION IN MASTERING OF LANGUAGE'S ELOKUKIV MEANS BY CHILD. The article deals with the statement that a child masters ornamental elokutiv means of language through dynamic, linguistic creative character, concerning with the age, concreteness of intellection, game activity, the emotional perception of the world and the expressive component, appearing in child's speech under deviation from stereotypes when he/she uses linguistic units of different levels.
Key words: dynamics of speech, linguistic creative mind, children's speech, elocutiv statements.
М.Я. Добря, канд. филол. наук, доц. ФГБОУ ВПО «ХГУ им. Н.Ф. Катанова»,
г. Абакан, E-mail: m.dobrya@mail.ru
ДИНАМИЗМ ДЕТСКОЙ РЕЧИ И ЕГО ПРОЯВЛЕНИЕ В ОСВОЕНИИ ЭЛОКУТИВНЫХ СРЕДСТВ РЕБЕНКОМ
В статье обосновывается положение об освоении ребенком орнаментально-элокутивных средств языка на основе динамического, лингвокреативного характера, связанного с возрастом, конкретностью мышления, игровой деятельностью, эмоциональным восприятием мира и экспрессивной составляющей и проявляющегося в речи ребенка при отклонении от стереотипов в использовании языковых единиц различных уровней.
Ключевые слова: динамика речи, лингвокреативность мышления, детская речь, элокутивные высказывания.
Современное изучение языковой системы связано с обращением к человеческому фактору в языке, выдвигающем на первый план деятельностный характер языка. Его проявление мы находим в основных свойствах речи. Во-первых, живая устная речь всегда индивидуальна, во-вторых, линейна, то есть представляет собой последовательный процесс порождения и реализации речевых единиц в реальном временном промежутке, и, следовательно, живая речь необратима и неоднородна. Данные признаки спонтанной живой речи (индивидуальность, линейность, неоднородность) ярко проявляют себя на всех уровнях речевого общения.
Говоря о становлении языка и речи в их единстве и целостности, еще В. фон Гумбольдт и А.А. Потебня отмечали стихийный характер становления и протекания речи, ее «неоднородность», притом неоднородность подвижную, деятельную и развивающуюся. «Язык, - говорит Гумбольдт, - в сущности есть нечто постоянное, в каждое мгновение исчезающее... Он есть не дело ^^'О, не мертвое произведение, а деятельность (EV£pY£la )», то есть самый процесс производства» [1, с. 28]
Под динамикой речи мы, вслед за Т. В. Жеребило, понимаем «развертывание речи в соответствии с движением сознания автора» [2, с. 72]. Рассматривая динамизм языка/речи как непрерывный процесс становления, следует обратить внимание на его социальный характер. По мысли А.А. Потебни, речь рождается из «бессвязного хаоса», «разрозненных стихий» языка [3, с. 28] и мысли. «Мысль, деятельность вполне внутренняя и субъективная, в слове становится чем-то внешним и ощутимым, становится объектом, внешним предметом для себя самой и посредством слуха уже как объект возвращается к первоначальному своему источнику» [3, с. 29].
Центральным звеном, соединяющим язык и мысль, является говорящий, в котором соединяются взаимодействия внешне-
го и внутреннего плана. Внешний план взаимодействия языковой системы и внутренней речи проявляется в дихотомии индивидуального и социального. Речь всегда индивидуальна, но ее становление и развитие имеет социальную природу, обусловлено социальной ситуацией. Можно сказать, что речь - это непрерывный процесс взаимодействия говорящего с внешним, социальным миром.
Взаимодействие внутреннего плана выражается в дихотомии мышления и речи. Не только язык становится в речи, но и мысль становится в слове: «...движение самого процесса от мысли к слову есть развитие. Мысль не выражается в слове, но совершается в слове. Можно было бы поэтому говорить о становлении (единстве бытия и небытия) мысли в слове» [4, с. 306]. Однако человек не получает готового языка. Его становление и развитие проходит при активном познании и осмыслении человеком окружающей действительности, в закреплении человеком при использовании грамматических форм языка опыта познания, речевого и социального опыта, в деятельностном характере формирования картины мира посредством языка.
Динамический характер языка очень ярко проявляет себя в детской речи. Данное явление, ярко выраженное в детских высказываниях, отмечается многими исследователями детской речи (В.К. Харченко, И.М. Чеботаревой, Н.М. Голевой, Е.Г. Озеровой и др.) и связывается с динамизмом детского восприятия окружающей жизни и развитием мышления.
Динамику детской речи можно характеризовать в содержательном и структурном аспектах. Прежде всего речевой динамизм проявляет себя на всех уровнях языковой системы: онтогенез речевой деятельности предполагает возрастную динамику становления «языкового» механизма речевой деятельности, представленную в звуковом оформлении речевых высказываний; в выборе определенных лексических единиц, характеризу-
ющем семантический объем и адекватность предпочитаемой лексической единицы говорящим на каждом возрастном этапе и в конкретных ситуациях общения; в увеличении объема и сложности построения грамматических конструкций.
Динамизм детской речи проявляет себя в становлении различных ее форм - от ситуативной к контекстной, от эгоцентрической - к внутренней. «По своему содержанию речь ребенка обращена на самого себя, то есть является эгоцентрической. Постепенно эгоцентрические речевые высказывания ребенка переносятся на саму деятельность и начинают выполнять функцию планирования. Затем этап планирования полностью становится внутренним, а эгоцентрическая речь постепенно исчезает и замещается внутренней. Подобная динамика развития речи у ребенка отражает и особенности динамики развития мышления» [5, с. 175].
Ребенок - творец собственной речи. Творческий характер усвоения языка подчеркивается всеми ведущими психолингвистами, филологами, философами. Признавая имитационный характер первых речевых проявлений ребенка, современная наука исследует процессы восприятия и понимания речи, раскрывает процессы «сверхгенерализации» и «симплификации», создание ребенком собственных моделей языка, которые по мере своего развития он преображает, видоизменяет, отбрасывает.
Современная психолингвистика связывает процесс усвоения ребенком языка, динамический характер его развития с речевой способностью и речевой активностью. Языковая способность формируется средствами языковых знаков, которые ребенок получает от окружающих его взрослых. Ребенок осваивает язык практическим путем, при познании отношений между объектами окружающего мира постигает языковые закономерности и, далее, приходит к усвоению языковой нормы через установленные «социальные фильтры», которые накалывают на стихию усвоения языка ребенка определенные рамки. А.М. Шах-нарович, рассматривая формирование языковой способности и определяя ее как предмет психолингвистики, пишет: «В развитии языковой способности «переплетаются» развитие собственно речевое и познавательное. <...> С развитием у ребенка появляется способность оценивать высказывания (правильно/ неправильно), сравнивать содержания высказываний, понимать двусмысленности, различать рифму/нерифму и т.п. Это показывает, что развитие языковой способности идет по пути не столько физического приращения и расширения, сколько обогащения имеющихся компонентов. Выделенные Ю.Н. Карауловым три компонента: «лексикон, семантикон, прагматикон» в своем постоянном совершенствовании и развитии демонстрируют как раз развитие языковой способности» [6, с. 190]. Ю.Н. Караулов подчеркивает: «Формирование языкового сознания ребенка зависит от развития его языковой способности и речевой активности, от развития мотивационного уровня, отражающего систему целей, мотивов, определяющих иерархию смыслов и ценностей в ее языковой модели мира» [7, с. 37].
Исследователи отмечают, что динамика освоения языка ребенком демонстрирует переход от частного, личностно значимого смысла к общественному, нормативному. При выражении своих потребностей, мыслей, чувств средствами языка ребенок на основе чувственного опыта творит новое с целью обозначить простейшие знания о мире. «Ребенок овладевает языком по образу и подобию того, как он овладевает предметным миром (он, в частности, обращается со словом как с предметом). Исследование происходящего при этом процесса позволяет пролить свет не только на происхождение языка и особенно
— частей речи, но и на то, как проецируются простейшие знания о мире и их первичная концептуализация на понимание языка. Обнаружение аналогий и параллелей в процессах овладения предметным миром и миром языка представляет собой увлекательную задачу в исследовании детской речи» [8]
Ребенок в результате постижения окружающей действительности формирует собственную картину мира, номинируя познаваемое. С.Н. Цейтлин отмечает: «Появление особых, не зафиксированных в речи взрослых форм, а тем более появление слов, самостоятельно сконструированных ребенком, <...> это как раз свидетельство того, что он осваивает язык успешно, что он самостоятельно конструирует формы, что в его сознании складывается, уже сложилась система определенных правил, которые он использует самостоятельно» [9, с. 329].
Динамизм детских высказываний проявляет себя в детском словотворчестве, лингвокреативности ребенка, мотивированно-
сти детских номинаций. Наше исследовательское внимание обращено к овладению детьми орнаментально-элокутивными средствами языка. Гипотеза наша может быть сформулирована таким образом: речь ребенка как неустойчивая динамическая структура обладает признаками лингвокреативности, связанной с эмоциональным восприятием мира и экспрессивной составляющей и проявляющейся в языке ребенка при отклонении от стереотипов в использовании языковых единиц различных уровней.
Проблемы овладения детьми орнаментально-элокутивны-ми средствами языка в динамике поднимаются, как правило, в немногочисленных психолингвистических и педагогических исследованиях. В работах С.Л. Рубинштейна, А.М. Шахнаровича, К.Д. Ушинского, К.И. Чуковского, О.С. Ушаковой содержатся ценные замечания о понимании ребенком выразительных возможностей языка и речи и указания на необходимость развития речевых возможностей детей, развитие «дара слова», формирование умения грамотно, понятно, интонационно выразительно выражать свои мысли. Мы связываем использование ребенком тропов и фигур как орнаментальных средств языка и речи с деятельностным познанием окружающего мира, спецификой детского мышления и потребностью ребенка в овладении языковой системой в целом.
Первое появление в речи детей элокутивных средств замечается в возрасте двух лет и основывается на антропоморфной составляющей детской картины мира - восприятия предметного мира как «одушевленного», что выражается в появлении персонификации: Проглотила леденец и оправдывается: - Поскользнулось и уехало (д, 2,9 л.). Ребёнок положил конфету на ладошку: «Мама, зажмурь пальчики!» (д, 3 г.). Мама, я хочу чаю горячего попить, а то у меня сердце замерзло (д, 3,8 г.). У бутерброда папа батон, а мама - колбаса... (м, 5 л.). Частотен в речи детей перенос поведенческих характеристик не только на мир вещей, но и антропоморфная характеристика поведения животных и мира растений: - Смотри, ромашка завяла, как будто на нее наорали (д, 5 л.).— А что, если побрызгаться этим спреем, комары сразу умрут от восхищения? (м, 6 л.).
Яркой чертой образной речи ребенка является построение элокутивных высказываний, основанных на зооморфности мировосприятия: Папа, а мама надевала твою зебровую рубашку (д, 4 г.). Папа не густный!.. У него такая морда (м, 4,5 г.) Мама, ты такая худая, как змея (д, 7 л.) - данные примеры детских высказываний содержат сравнение и эпитет, построенные на использовании образа животного не столько в номинативной, сколько в экспрессивно-оценочной, характеризующей функции.
Особую группу составляют прагматически значимые элоку-тивные высказывания, в которых ребенок дает образную характеристику человеку, основанную на признаках и качествах, свойствах наблюдаемых явлений предметного мира. Например: Баба, у тебя глазки плохо видят, наверное, сломались [Пример Т.А. Гридиной]. Бабушка тихонько рассказывает сказку. — Баба, включись погромче. (4 г.) - Папа, сделай рот на паузу. Я в туалет сбегаю (4 г.) Бегает по улице, устал, присел на лавочку.
- Я перезагружаюсь! (5 л.)
Детские инновации нередко несут в себе эмоциональную и экспрессивную составляющую, поскольку ребенок осваивает окружающее его пространство через эмоцию. Обратимся к примерам. Внук разговаривает с бабушкой:— У вас в садике есть «живой уголок»? — Нет. У нас только наказательный уголок (м, 5 л.) - Образованное слово «наказательный» ярко демонстрирует отношение ребенка к той жизненной ситуации, которую он определяет как отрицательную. — И нечего брови на меня бровить! (д, 3 г.) - Ребенок создает слово-синоним к нормативному «хмурить», однако детский окказионализм является мотивированным образованием по сравнению со словом из языка взрослых.
Интерес для исследователя представляют и элокутивные высказывания, которые демонстрируют конкретное, нагляднообразное мышление ребенка. Динамизм в освоении элокутивных средств связан с когнитивным развитием ребенка, который характеризуется «ассоциативностью, конкретностью, сгущением и смещением, магическим мышлением» [10, с. 194]. Так, в силу своего конкретного мышления метафору дети 2-5 лет понимают буквально, и каждому компоненту фразеологической единицы приписывают то значение, которого оно лишилось в составе устойчивого оборота. Например, Я буду здесь сидеть и реветь в три моря, чтобы вы здесь все утонули (м, 6 л.) Внимательно разглядывает мамин нос: - Я ищу там экзамены, бабушка гово-
рила, что у тебя на носу экзамен (д, 5,8 л.). Она такая умная, у неё семь прядей на лбу (д, 7 л.) [Примеры Ю.В. Бестугиной]. Наступила ночь. - На кого наступила? (д, 4,3 г.)
Непредсказуемость номинаций и описания жизненных ситуаций при порождении ребенком элокутивных высказываний раскрывает, с позиций «взрослого» языка, яркую экспрессивность детской речи. Однако данные элокутивные высказывания, обладая образностью, не могут быть охарактеризованы как тропы и фигуры речи, сознательно использованные говорящим для экспрессивно-оценочной характеристики обозначаемого. «Метафора и метонимия служат ребенку тактическим средством речевой компенсации и заполнения семантических лакун», - замечает И.П. Амзаракова, исследуя языковой мир немецкого ребенка [11, с. 385]. Приведем примеры использования прагматически значимого использования элокутивных высказываний детьми при недостаточности речевого опыта и потребностью в номинации жизненной ситуации, несущего для ребенка определенный эмоциональный заряд: Девочка (2,5 г), доставая из продуктовой сумки пачку пельменей: - О! Пряники с мясом! - ребенок при номинации незнакомой реалии использует перифраз (пряники с мясом), образованный по признаку аналогии. См. еще примеры: Девочка была в археологическом музее и видела там «...рыцаря в твёрдой кофточке» (6 л.). - Сегодня Насте в нос залетела пчела и ушмелила (д, 6 л.).
С взрослением происходит расширение доли осознанного применения ребенком изобразительно-выразительных средств и, как следствие, освоение и осознание детьми эстетической функции языка. Т.А. Гридина, В.К. Харченко связывают преднамеренность использования детьми элокутивных средств с языковой игрой. Проиллюстрируем сказанное следующими примерами: Спрашивает, глядя на папу, лежащего на диване: - Папа, а ты что, Диван-царевич? (д, 3,8 г.) — Ледяной — это замёрзший Водяной. (6 л.) В садике был борщ, дома борщ... Не переборщить бы с борщом! (м, 7 л.) Маша, вставая из-за стола: — Спасибо! Пришёл скелетик — ушёл колобок! (д, 10 л.).
В.К. Харченко, отмечая динамизм детской речи, указывает на то, что у ребенка «овладение метафорикой речи идет почти параллельно с усвоением прямых значений слова. Не зная еще многих и многих слов, знакомые слова ребенок начинает употреблять в переносном смысле, как только он овладевает ядерными и некоторыми переферийными признаками их значения. < ... > Как только прямое значение слова в детской речи приобретает статус определенности, устойчивости, данное слово попадает в арсенал потенциальных метафор. < ... > Осозна-
Библиографический список
ние ребенком смысловых и эстетических возможностей слова происходит постепенно, причем роль катализатора, ускорителя этого процесса берет на себя игровая стихия детской речи» [12, с. 124]
Частотность сознательного использования детьми элокутив-ных средств языка возрастает, начиная с младшего школьного возраста, что связано с овладением детьми письменной формой речи. В проанализированном нами корпусе сочинений детей начальной школы встречаются все хорошо знакомые тропы и фигуры речи: эпитет, метафора, сравнение, антитеза, повтор и др. В качестве яркого примера приведем стихотворение, написанное абаканской восьмилетней школьницей и посвященное маме: Уже за окошком темнеет, И вечер зевнул на ходу, Со школы спешу я скорее, Я к маме любимой иду. Улыбнется мамочка, И светлей вокруг, Потому что мамочка - Самый лучший друг! Был день и веселым и грустным, Так много случается днем, И мамочке очень и очень мне нужно Скорей рассказать обо всем. Все мама моя понимает. А если, бывает, меня поругает, Так это за дело всегда. Совсем за окошком стемнело, Но мы не включаем огня. Вот мамочка рядом тихонько присела И слушает только меня.
Итак, подведем некоторые итоги.
1. Характерной чертой детской речи является ее динамический характер, который проявляет себя как во внешнем, так и внутреннем планах и характеризуется лингвокреативностью и мотивированностью детских номинаций.
2. Внешний план проявления динамики детской речи обнаруживает себя в онтогенетических изменениях в овладении ребенком языковой системой. Внутренний план динамики детской речи проявляет себя, прежде всего, в специфике освоения ребенком лексического значения слова, когда в силу своего наглядно-образного мышления он постепенно раскрывает всю палитру значений, проходя путь от сверхгенерализации (сверхобобщения) к тропеическому употреблению слов и далее, через процессы аналогии, к преднамеренному использованию элоку-тивных средств в речи в результате языковой игры.
3. Тропы и фигуры в детской речи восполняют небогатый речевой опыт ребенка, их появление основано на механизме ассоциаций, наиболее значимых для ребенка в личностном и коммуникативном плане.
4. Сознательное использование детьми элокутивных средств наблюдается, начиная с трехлетнего возраста, однако их широкое использование в экспрессивно-оценочной, художественной функции обнаруживается с младшего школьного возраста.
1. Потебня, А.А. Полное собрание трудов. Мысль и язык / подготовка текста Ю.С. Рассказова и О.А. Сычева; комментарии Ю.С. Рассказова. - М., 1999.
2. Жеребило, Т.В. Словарь лингвистических терминов. - Назрань, 2005.
3. Потебня, А.А. Полное собрание трудов. Мысль и язык / подготовка текста Ю.С. Рассказова и О.А. Сычева; комментарии Ю.С. Рассказова. - М., 1999.
4. Выготский, Л.С. Мышление и речь. - М., 1996.
5. Психология детства: учебник / под ред. члена-корреспондента РАО А.А. Реана - СПб., 2003.
6. Шахнарович, А.М. К проблеме языковой способности (механизма) // Человеческий фактор в языке: язык и порождение речи. - М., 1991.
7. Караулов, Ю.Н. Русский язык и языковая личность. - М., 2002.
8. Кубрякова, Е.С. Знание языка как проекция знаний о предметном мире (онтогенетический аспект проблемы) // Проблемы детской
речи - 1996: материалы межвузовской конф. [Э/р]. - Р/д: http://www.ruthenia.ru/folktee/CYBERSTOL/books/Det_speak/glava_1.html
9. Цейтлин, С.Н. Детские речевые инновации: опыт анализа // Исследования по языкознанию. - СПб., 2001.
10. Тайсон Ф., Тайсон Р Психоаналитические теории развития / Ф. Тайсон, Р Тайсон. - Екатеринбург, 1998.
11. Амзаракова, И.П. Языковой мир немецкого ребенка младшего школьного возраста: дис. ... д-ра филол. наук. - М., 2005.
12. Харченко, В.К. Переносные значения слова. - М., 2009.
Bibliography
1. Potebnya, A.A. Polnoe sobranie trudov. Mihslj i yazihk / podgotovka teksta Yu.S. Rasskazova i O.A. Sihcheva; kommentarii Yu.S. Rasskazova.
- M., 1999.
2. Zherebilo, T.V. Slovarj lingvisticheskikh terminov. - Nazranj, 2005.
3. Potebnya, A.A. Polnoe sobranie trudov. Mihslj i yazihk / podgotovka teksta Yu.S. Rasskazova i O.A. Sihcheva; kommentarii Yu.S. Rasskazova.
- M., 1999.
4. Vihgotskiyj, L.S. Mihshlenie i rechj. - M., 1996.
5. Psikhologiya detstva: uchebnik / pod red. chlena-korrespondenta RAO A.A. Reana - SPb., 2003.
6. Shakhnarovich, A.M. K probleme yazihkovoyj sposobnosti (mekhanizma) // Chelovecheskiyj faktor v yazihke: yazihk i porozhdenie rechi. -M., 1991.
7. Karaulov, Yu.N. Russkiyj yazihk i yazihkovaya lichnostj. - M., 2002.
8. Kubryakova, E.S. Znanie yazihka kak proekciya znaniyj o predmetnom mire (ontogeneticheskiyj aspekt problemih) // Problemih detskoyj rechi
- 1996: materialih mezhvuzovskoyj konf. [Eh/r]. - R/d: http://www.ruthenia.ru/folktee/CYBERSTOL/books/Det_speak/glava_1.html
9. Ceyjtlin, S.N. Detskie rechevihe innovacii: opiht analiza // Issledovaniya po yazihkoznaniyu. - SPb., 2001.
10. Tayjson F., Tayjson R. Psikhoanaliticheskie teorii razvitiya / F. Tayjson, R. Tayjson. - Ekaterinburg, 1998.
11. Amzarakova, I.P Yazihkovoyj mir nemeckogo rebenka mladshego shkoljnogo vozrasta: dis. ... d-ra filol. nauk. - M., 2005.
12. Kharchenko, V.K. Perenosnihe znacheniya slova. - M., 2009.
Статья поступила в редакцию 01.08.13
