CC BY
63
РЕГИОН: ГРАНИЦЫ И КОНТАКТЫ
УДК 911 3 (47025) А. Г. Манаков
ДИНАМИКА ТРАНСГРАНИЧНЫХ КОНТАКТОВ НАСЕЛЕНИЯ ЗАПАДНЫХ РАЙОНОВ ПСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ В 2003-2013 ГГ.
Политико-географическое положение Псковской области предопределяет актуальность исследований, связанных с изучением трансграничных контактов населения и их влиянием на социально-экономическое развитие региона. Исследование выполнено в рамках постмодернистской парадигмы, что задаёт его новизну в геополитической науке. Целью работы является анализ динамики (за последние десять лет) трансграничных контактов населения районов Псковской области, прилегающих к границе с Эстонией и Латвией. В число задач исследования входит изучение таких вопросов, как отношение жителей приграничных районов к соседним странам и оценка перспектив развития отношений с ними, родственно-дружеские связи населения по разные стороны границы, частота поездок населения приграничных районов в соседние страны. В качестве информационной базы исследования выступают результаты опросов населения, проведённых под руководством автора статьи в 2003-2013 гг. в трёх западных районах Псковской области. Значительный временной охват исследования позволяет проследить как резкое нарастание барьерности границы после вхождения стран Балтии в Евросоюз, так и постепенное восстановление контактной функции границы в последние годы. Результаты исследования могут быть востребованы как в теории геополитической науки, так и в практике трансграничного сотрудничества.
Ключевые слова: геополитика, трансграничность, Псковская область, контакты населения, пересечение границы.
Введение. Псковская область имеет целый ряд особенностей политико-географического положения, что предопределяет к ней особый интерес со стороны политологов и политико-географов. Так, к примеру, Псковская область — единственный регион Европейской России, граничащий сразу с тремя странами (Эстония, Латвия и Республика Беларусь). К тому же два из этих государств с 2004 г. входят в Европейский Союз (ЕС). В России сейчас только пять регионов имеют общую границу с ЕС, и только три из них — сразу с двумя странами Евросоюза. Отметим также, что Псковская область является единственным регионом России, пограничным с Латвией. Что касается российско-эстонской границы, то её, кроме Псковской области, обслуживает также Ленинградская область. Однако длина ленинградского участка российско-эстонской границы меньше протяжённости псковского участка, даже за исключением водной части границы (по Псковско-Чудскому водоёму) [7].
Одной из важнейших характеристик государственных границ с позиции политической географии является их устойчивость или же историческая зрелость, определяемая их давностью и длительностью существования [5]. В частности, западные границы Псковской области (российско-эстонская и российско-латвийская), на которые делается акцент в данной статье, относятся к категории исторически наиболее зрелых внешних границ России. Южная (российско-белорусская) граница Псковской области относится к категории относительно зрелых политических границ [1; 10].
Границы Псковской области с Эстонией и Латвией обладают ещё одной особенностью: в период с 1920 по 1944 гг. часть приграничной территории (ныне Печорский район, юго-западная часть Палкинского района и большая часть Пыталовского района) входила в состав соседних государств. Таким образом, три данных района представляют собой уникальный объект как для геополитических, так и геосоцио-культурных исследований.
Состояние изученности проблемы. Традиционный геополитический подход, который доминировал до 90-х гг. ХХ в., был основан на понимании ведущей роли государственной границы в обеспечении безопасности государства. В связи с этим предполагалось, что для обеспечения собственной безопасности государство должно контролировать трансграничные потоки. Понятно, что чем меньше жителей в пограничной зоне, и чем ниже там хозяйственная активность, тем легче контролировать трансграничные потоки. Поэтому при таком подходе приграничным зонам была фактически уготована участь территорий социально-экономического застоя.
Как отмечает В. А. Колосов [3], в 1990-е гг. в геополитических исследованиях стала проявляться новая парадигма, условно называемая постмодернистской. В рамках этой парадигмы изменилось понимание роли государственных границ (переход от «барьерности» к «контактности» границ) и, в связи с этим, и функции приграничных территорий, которые из зон застоя должны превратиться в локомотивы экономического роста. По ходу этого процесса должно расти взаимное доверие между населением, проживающим по разные стороны границы, и постепенно разрушаться складывающиеся веками негативные стереотипы. Очевидно, что такие изменения возможны только при условии повышения «прозрачности» границ, упрощения или же совершенствования (с помощью средств дистанционного наблюдения) пограничного контроля.
Важно отметить, что в постмодернистском геополитическом подходе несравненно больший интерес проявляется к развитию трансграничного сотрудничества на уровне региональных и местных властей сопредельных стран [3]. Поэтому не удивительно, что ещё одним следствием становления постмодернистской парадигмы в геополитике стал рост внимания к исследованиям, проведённым на локальном уровне. Многие исследователи считают, что местные территориальные общности активно влияют на режим и восприятие границы [11], на формирование особой идентичности, которая иногда (в случае близости языка и культуры населения приграничных территорий) перерастает в «трансграничную» [13].
Интересное исследование провёл американский географ О. Мартинес, который на примере границы США и Мексики пытался изучить феномен культуры населения приграничных территорий. Он пришёл к выводу, что эта культура отличается не только повышенной мобильностью и восприимчивостью к инновациям, но и характеризуется своей иерархичностью, когда бесконфликтно могут сосуществовать национально-государственная, этническая и собственно приграничная идентичности местного населения [12].
В рамках постмодернистской парадигмы появляются новые подходы, которые, например, ставят целью исследование восприятия границы как на уровне «высокой» геополитики (экспертов и собственно политиков), так и «низкой» геополитики (общественное мнение) [14]. Восприятие соседних стран чаще строится на стереотипах, порождённых телевидением и другими средствами массовой информации, ретранслирующим взгляды политической элиты.
Исследования, проведённые на российско-эстонской границе в 2005 г. показали, что приграничное сотрудничество сильно зависит от двусторонних отношений соседних государств. При этом, как было выявлено на примере российско-эстонской границы, негативные стереотипные представления о соседнем государстве больше характеризуют российскую сторону. Тогда же была выявлена и такая закономерность: чем ближе к границе с Эстонией проживают россияне, тем позитивнее настрой по отношению к соседям, и тем меньше влияние стереотипных представлений, навязываемых средствами массовой информации [4].
Цель и задачи статьи. Как показали наши более ранние исследования, по-граничность Псковской области существенно влияет на жизнь населения региона. Вдоль современной государственной границы сформировалось несколько зон социокультурного влияния соседних стран, которые отличаются теснотой родственно-дружеских связей и интенсивностью трансграничных контактов. Вполне закономерно, что наиболее тесное социокультурное взаимодействие испытывают собственно приграничные районы соседних стран [6; 9].
Целью данной статьи является представление результатов социологических исследований, посвящённых изучению населения приграничных территорий и проведённых кафедрой географии Псковского государственного университета совместно с Псковским центром регионологических исследований в течение десяти лет — с 2003 по 2013 гг. В ходе анкетирования населения изучались такие вопросы, как:
- отношение жителей приграничных районов к соседним странам Евросоюза (Эстонии и Латвии);
- оценка населением перспектив развития отношений со странами Балтии;
- родственно-дружеские связи населения приграничных районов с соседними странами;
- частота поездок населения приграничных районов в Эстонию и Латвию.
Актуальность данного исследования очевидна не только с позиции развития
приграничных районов, но и с точки зрения перспектив развития всего Псковского региона.
В своём анализе мы опирались на ряд количественных показателей — коэффициентов, которые характеризуют население приграничных территорий. В частности, к таким характеристикам были отнесены коэффициенты социокультурной связности и социальной контактности. Коэффициент социокультурной связности характеризует родственно-дружеские связи населения приграничных территорий, количественно соответствуя доле населения приграничных районов, имеющего по другую сторону границы родственников, друзей и знакомых. Коэффициент социальной контактности соответствует доле жителей приграничных районов, посещающих соседнее государство [2].
Информационная база исследования. Для оценки влияния государственных границ на жизнь населения приграничных районов Псковской области летом 2013 г. кафедрой географии Псковского государственного университета по заказу Псковского центра регионологических исследований был проведён социологический опрос населения трёх районов российско-эстонского и российско-латвийского приграничья: Печорского, Палкинского и Пыталовского. Всего было опрошено 300 респондентов (по 100 чел. в каждом из районов). Выборка репрезентативна по полу, возрасту и типу поселений (городские поселения / райцентры и сельские поселения).
Аналогичные исследования были проведены нами осенью 2006 г. (N=500, опрос был проведён в пяти райцентрах приграничных районов: Печоры, Пыталово, Себеж, Палкино и Красногородск [7]) и в декабре 2009 г. (N=339, было опрошено население трёх названных выше административных районов [8]). Такие же вопросы включались и при проведении социологического опроса на уровне всей Псковской области летом 2003 г. (N=2569, выборка репрезентативна на уровне всех административных районов области [6]) и осенью 2008 г. (N=740 [8]).
Изложение основного материала. Согласно результатам социологического опроса населения летом 2013 г. по отношению к Эстонии и Латвии преобладали нейтральные оценки — 52 % респондентов назвали эти две страны Балтии «просто соседями». Однако, по сравнению с опросами 2006 и 2009 гг. резко увеличилась доля респондентов, назвавших Эстонию и Латвию «дружественными странами» — 26 % (против 7 % в 2006 г. и 8 % в 2009 г.), и заметно уменьшилась доля тех, кто считает эти страны «неприятными соседями» (11,6 % против 22 % в 2006 г., 16 % в 2009 г.) и «скорее врагами» (3 % против 6 % в 2006 г. и 5 % в 2009 г.).
Таблица 1
Отношение населения приграничных районов к Эстонии и Латвии, 2013 г. (в %)
Какая из предложенных оценок отражает Ваше отношение к Эстонии и Латвии? Эстония Латвия
Печор- ский район Пал- кинский район Пыта- ловский район Вся выборка Печор- ский район Пал- кинский район Пыта- ловский район Вся вы- борка
Друже ственная страна 36,4 23,5 19,6 26,8 30,2 21,4 23,7 25,2
Просто сосед 51,4 45,9 53,6 50,3 56,6 50,0 54,6 53,8
Затрудняюсь ответить 4,7 8,2 10,3 7,6 6,6 7,1 7,2 7,0
Неприятный сосед 7,5 16,3 14,4 12,6 5,7 14,3 12,4 10,6
Скорее враг 0 6,1 2,1 2,7 0,9 7,1 2,1 3,3
Отметим, что даже в 2003 г., когда в целом отмечались оптимистические прогнозы, связанные с предстоящим вхождением Эстонии и Латвии в ЕС, только 12 % респондентов считали эти страны «дружественными». Поэтому последовавшее к 2006 г. охлаждение отношения к соседним странам можно считать временным явлением и вполне объяснимо ужесточением визового режима сразу после вхождения стран Балтии в ЕС и Шенгенскую зону. К 2013 г. наметились позитивные изменения, облегчающие получение визы, что, судя по всему, и отразилось на росте доброжелательного отношения к соседним странам.
Наиболее дружественное отношение к Эстонии было отмечено в 2013 г. в Печорском районе, что, безусловно, связано с тем, что этот район — единственный, который граничит с этой страной. С Латвией граничат все три данные района, однако более дружелюбно к ней относятся жители Печорского и Пыталовского районов, что, скорее всего, связано с наличием в этих районах крупных таможенных пунктов, облегчающих пересечение государственной границы.
Общий рост доброжелательности населения приграничья по отношению к соседним странам ЕС в последние годы в значительной степени произошёл благодаря наиболее молодой возрастной группе (до 30 лет), хотя аналогичные тенденции характеризовали и другие возрастные группы (табл. 2, 3). Отсюда следует, что именно относительно более молодое население было втянуто в этот период в интенсивные контакты с соседними странами, что подтверждается и другими итогами нашего исследования.
Таблица 2
Отношение населения приграничных районов к Эстонии, 2013 г.
(по возрастным группам, в %)
Какая из предложенных оценок отражает Ваше отношение к Эстонии? Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
Дружественная страна 29,0 22,2 28,6 26,5 29,0 25,0 26,8
Просто сосед 52,2 60,0 53,1 51,0 44,7 40,4 50,3
Затрудняюсь ответить 7,2 13,3 4,1 8,2 2,6 9,6 7,6
Неприятный сосед 8,7 4,5 10,1 10,2 21,1 23,1 12,6
Скорее враг 2,9 0 4,1 4,1 2,6 1,9 2,7
Таблица 3
Отношение населения приграничных районов к Латвии, 2013 г.
(по возрастным группам, в %)
Какая из предложенных оценок отражает Ваше отношение к Латвии? Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
Друже ственная страна 23,2 22,2 20,8 26,5 26,3 32,7 25,2
Просто сосед 62,3 57,8 64,6 51,0 44,7 38,5 53,8
Затрудняюсь ответить 8,8 11,1 4,2 6,1 2,6 7,7 7,0
Неприятный сосед 4,3 6,7 4,2 12,2 21,1 19,2 10,6
Скорее враг 1,4 2,2 6,2 4,2 5,3 1,9 3,3
В период с 2003 по 2006 гг. наблюдалось тенденция к ухудшению отношения населения приграничья к вхождению стран Балтии в Европейский Союз: от скорее положительного (уменьшение ответов с 29 % до 19 %) сместилось в сторону нейтрального или отрицательного. Такие же изменения произошли и в оценке респондентами перспектив отношений между Россией и странами Балтии, а именно, преимущественно оптимистические прогнозы 2003 г. (35 % при 29 % пессимистических) сменились на заметно более пессимистические в 2006 г. (44 % при 11 % оптимистических). Тем не менее, даже в 2006 г. около 74 % респондентов отмечало,
что Псковская область должна более активно развивать связи с соседними странами и с Евросоюзом в целом. Причём данное мнение почти не зависело ни от возраста опрошенных, ни от других их характеристик. В 2013 г. позитивно к развитию связей с Эстонией и Латвией относилось уже 78 % респондентов (табл. 4).
Таблица 4
Оценка необходимости развития связей с соседними европейскими странами, в т. ч. участниками Европейского Союза, 2013 г. (по возрастным группам, в %)
Считаете ли Вы, что Псковская область должна активнее развивать связи с соседними европейскими странами и Евросоюзом в целом? Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
нет 1,5 4,4 2,0 4,1 10,5 7,7 4,6
скорее нет, чем да 2,9 6,7 0 2,0 2,6 3,8 3,0
затрудняюсь ответить 15,9 8,9 14,3 12,2 15,8 17,3 14,2
скорее да, чем нет 34,8 42,2 32,7 45,0 21,1 26,9 34,2
да 44,9 37,8 51,0 36,7 50,0 44,3 44,0
При этом особо отметим рост этого процента среди относительно более молодого населения (до 30 лет). Также молодое поколение видит больше пользы от погранич-ности Псковской области, чем респонденты более старших возрастных групп (табл. 5).
Таблица 5
Оценка населением пользы или вреда государственной границы со странами Европейского Союза (Эстонии и Латвии), 2013 г. (по возрастным группам, в %)
Как вы считаете, наличие границы с ЕС (Эстонией и Латвией) приносит Псковской области: Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
исключительно пользу 13,0 13,3 12,2 4,1 13,2 5,8 10,3
скорее пользу 40,6 37,8 38,8 40,8 42,1 26,9 37,7
затр.ответить 30,4 22,2 22,4 34,7 23,7 42,3 29,8
скорее вред 10,2 17,8 14,4 14,3 10,5 11,5 12,9
только вред 5,8 8,9 12,2 6,1 10,5 13,5 9,3
Поэтому можно заключить, что некоторая настороженность населения западных районов Псковской области по отношению к соседним странам, обозначившаяся в период с 2003 по 2006 гг., являлась лишь временным явлением. На самом же деле, отношение к соседним странам определяется более долговременными факторами, а именно, наличием в Эстонии и Латвии многочисленных родственников, друзей и знакомых жителей Псковской области (табл. 6, 7).
Таблица 6
Родственно-дружеские связи населения приграничных районов с Эстонией, 2013 г. (в %)
Есть ли у Вас в Эстонии: Приграничные районы
Печорский район Палкинский район Пыталовский район Вся выборка
Ближние родственники 26,2 14,3 5,2 15,6
Дальние родственники 12,1 7,1 7,2 8,9
Друзья 5,6 9,2 14,4 9,6
Знакомые 12,1 5,1 10,3 9,3
Никого нет (или затрудняюсь ответить) 44,0 64,3 62,9 56,6
Таблица 7
Родственно-дружеские связи населения приграничных районов с Латвией, 2013 г. (в %)
Есть ли у Вас в Латвии: Приграничные районы
Печорский район Палкинский район Пыталовский район Вся выборка
Ближние родственники 6,5 13,3 16,5 12,0
Дальние родственники 8,4 7,1 7,2 7,6
Друзья 6,5 14,3 12,4 10,9
Знакомые 12,1 12,2 17,5 13,9
Никого нет (или затрудняюсь ответить) 66,5 53,1 46,4 55,6
Согласно результатам нашего исследования в 2013 г., почти четверть опрошенных в трёх приграничных районах имеет родственников в Эстонии (особенно выделяется Печорский район — 38 %), пятая часть — в Латвии (около 24 % — в Пыталов-ском районе); ещё 19 % респондентов имеет друзей и знакомых в Эстонии и 24 % — в Латвии (до 30 % в Пыталовском районе). Таким образом, родственно-дружескими связями с Эстонией и Латвией располагают примерно 43-44 % жителей западных районов Псковской области.
На отношении к соседним государствам положительно сказывается также частота поездок в них. В конце ХХ — начале XXI вв. этот фактор, из-за государственной границы барьерного типа, становился всё менее весомым, что облегчало возможность формирования через средства массовой информации более негативного образа соседних стран. Однако с 2006 по 2013 гг. ситуация резко изменилась. Если в 2003 г. только 14 % респондентов хотя бы изредка бывали в Эстонии и 25 % — в Латвии, то в 2013 г. лишь только 44,4 % опрошенных ответили, что совсем не бывают в соседних странах Балтии (табл. 8, 9).
Таблица 8
Частота поездок населения приграничных районов в Эстонию, 2013 г.
(по возрастным группам, в %)
Бываете ли Вы в Эстонии? Если да, то как часто? Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
Очень часто (раз в месяц и чаще) 4,3 6,7 2,1 10,2 10,5 3,8 6,0
Часто (раз или несколько раз в год) 14,6 13,3 12,2 12,2 13,2 5,8 11,9
Редко (раз в 2-5 лет) 20,3 13,3 12,2 10,2 21,0 11,5 14,9
Очень редко (реже раза в 5 лет) 15,9 17,8 32,7 28,6 15,8 26,9 22,8
Не бываю (или затрудняюсь ответить) 44,9 48,9 40,8 38,8 39,5 52,0 44,4
Таблица 9
Частота поездок населения приграничных районов в Латвию, 2013 г.
(по возрастным группам, в %)
Бываете ли Вы в Латвии? Если да, то как часто? Возраст
До 30 лет От 30 до 39 лет от 40 до 49 лет от 50 до 59 лет от 60 до 69 лет 70 лет и старше Вся выборка
Очень часто (раз в месяц и чаще) 4,4 0 2,0 8,2 7,9 3,8 4,3
Часто (раз или несколько раз в год) 11,6 4,4 8,2 8,2 13,2 11,5 9,6
Редко (раз в 2-5 лет) 21,7 17,8 10,2 20,4 15,8 13,5 16,9
Очень редко (реже раза в 5 лет) 13,0 31,1 28,6 30,6 18,4 30,8 24,8
Не бываю (или затрудняюсь ответить) 49,3 46,7 51,0 32,6 44,7 40,4 44,4
Если десять лет назад одинаково редко посещали Эстонию и Латвию жители разных возрастных категорий (на этом фоне выделялись старшие возрастные группы, которые часто бывали в прибалтийских республиках в советское время). К 2013 г. повысилась частота поездок в страны Балтии во всех возрастных группах респондентов, но особенно заметно выросла посещаемость соседних стран среди относительно молодых категорий респондентов (до 30 лет). Исходя из этого, можно предположить, что начался процесс постепенного ослабления барьерной функции с одновременным
нарастанием контактной функции государственной границы России с Эстонией и Латвией, благодаря чему в перспективе будут создаваться более благоприятные условия для социально-экономического развития приграничных территорий.
Выводы. Анализ итогов опросов населения западных районов Псковской области (Печорского, Палкинского и Пыталовского), проведённых в период 2003-2013 гг.. позволяет сделать оптимистические выводы относительно перспектив трансграничных контактов жителей российско-эстонского и российско-латвийского порубежья. Если в период с 2003 по 2006 гг. наблюдалась тенденция к росту пессимистических настроений относительно трансграничного сотрудничества, то в последующие годы обозначился перелом в трансграничных контактах населения приграничных районов. Последнее было связано с облегчением визового режима, что привело к активному включению в трансграничные контакты относительно более молодого населения. Рост трансграничных контактов населения, в свою очередь, сказался позитивно на отношении к двум соседним странам Балтии и перспективам сотрудничества с ними.
Литература
1. Евдокимов С. И. Опыт оценки исторической зрелости границ региона (на примере Псковской области) // Известия Русского географического общества, 2010. Том 142. Вып. 3. С. 66-73.
2. Евдокимов С. И. Оценка устойчивости политических и административных границ Псковского региона (историко-географический подход). Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата географических наук. Калининград, 2010. 23 с.
3. Колосов В. Теоретическая лимология: новые подходы // Международные процессы. 2003. № 3. С. 44-59.
4. Колосов В. А., Бородулина Н. А. Российско-эстонская граница: барьеры восприятия и приграничное сотрудничество // Псковский регионологический журнал. № 1. Псков: ПТПУ, 2006. С. 145-157.
5. Колосов В. А., Туровский Р. Ф. Типы новых российских границ // Известия РАН. Сер. География, 1999, № 5. С. 39-47.
6. Манаков А. Г. На стыке цивилизаций: Этнокультурная география Запада России и стран Балтии. Псков: Изд-во ПГПИ, 2004. 296 с.
7. Манаков А. Г., Григорьева Н. В. Степень удовлетворенности жизнью и социокультурные ориентиры населения приграничных районов Псковской области // Псковский регионологический журнал. № 4. Псков: ПГПУ, 2007. С. 77-87.
8. Манаков А. Г. Влияние пограничного положения Псковской области на социокультурные ориентиры населения региона // Балтийский регион, № 2 (4). Калининград: Изд-во РГУ им. И. Канта, 2010. С. 112-121.
9. Слинчак А. И. Международная конференция, посвящённая трансграничному сотрудничеству в Балтийском регионе (Псков, ноябрь 2012 г.) // Псковский регионологический журнал. № 15. Псков: Псковский государственный университет, 2013. С. 188-192.
10. Туровский Р. Ф. Политическая география. Москва-Смоленск: Изд. СГУ, 1999. 381 с.
11. Kolossov V. Border Studies: Changing Perspectives and Theoretical Approaches // Geopolitics, 2005, Vol. 10, N 4. PP. 1-27.
12. Martinez O. Border People: Life and Society in U.S.-Mexico Borderlands. Tuscon: University of Arizona Press, 1994.
13. SahlinsP. Boundaries: The Making of France and Spain in the Pyrenees. Berkeley: University of California Press, 1989.
14. Van Houtum H. Internationalisation and Mental Borders // Tijdschrift voor Economische en Sociale Geo-grafie. 1999. Vol. 90. N 3. P. 329-335.
Псковский регионологический журнал № 17 2014 Об авторе
Манаков Андрей Геннадьевич — доктор географических наук, профессор кафедры географии, естественно-географический факультет, Псковский государственный университет, Россия.
E-mail: region-psk@yandex.ru
A. Manakov
DYNAMICS OF TRANSBOUNDARY CONTACTS OF THE WESTERN AREAS OF PSKOV REGION POPULATION IN 2003-2013
Political-geographical location of Pskov region predetermines urgency of the research, connected with study of transboundary contacts ofpopulation and their influence upon social-economical development of the region. The research is done within the framework of post-modernism paradigm that is new for the geopolitical science. The goal of the work is an analysis ofdynamics (for the past 10 years) of the transboundary contacts of population of Pskov region areas, located at the border with Estonia and Latvia. Among the research tasks are the study of such questions as an attitude of the border areas residents towards their neighbor countries and evaluation of perspectives of future development of relations with them, family and friendship connections of population on different sides of the border, frequency of trips of the border area population to the neighbor countries. As information database of the research there were used the results population questionnaires, done by the author of the article in 2003-2013 in three western areas of Pskov region. A considerable duration period of the research allows tracking as a rapid increase of the border’s “barrier” function after the Baltic countries became a part of the EU, as well as gradual renewal of its “contact” function during the last years. The results of the research could be used both in theory of geopolitical science and in the practice of transboundary cooperation.
Key words: geopolitics, transboundary, Pskov region, population contacts, crossing of the border.
About the author
Prof. Andrei Manakov, Department of Geography, Pskov State University, Russia.
E-mail: region-psk@yandex.ru
