CC BY
32
УДК 821.111.09-31+929Коу
ДИЛОГИЯ ДЖОНАТАНА КОУ О СОСТОЯНИИ НАЦИИ
Ю. А. Храмова
Храмова Юлия Анатольевна, старший преподаватель кафедры иностранных языков, Саратовский государственный медицинский университет имени В. И. Разумовского, khramovaya@mail.ru
Дилогия английского романиста Дж. Коу «Клуб ракалий» (2001) и «Круг замкнулся» (2004) рассматривается как целостное повествование в традиции английского романа о состоянии нации. Анализируются реалистические и постмодернистские черты в воплощении общественно-политической проблематики в дилогии. Ключевые слова: роман о состоянии нации, дилогия Дж. Коу, реализм, постмодернизм, тэтчеризм, неолейборизм.
State-of-the-Nation Dilogy by Jonathan Coe
Yu. A. Khramova
Yulia A. Khramova, https://orcid.org/0000-0003-2870-8361, Saratov State Medical University named after V. I. Razumovsky, 112, Bolshaya Kazachia Str., Saratov, 410012, Russia, khramovaya@mail.ru
The dilogy The Rotters' Club (2001), The Closed Circle (2004), by a British novelist Jonathan Coe is represented as an integral and coherent narration within the tradition of the British state-of-the-nation novel. The article analyzes the role of realistic and postmodern practices in highlighting the social and political problems in the dilogy. Key words: state-of-the-nation novel, dilogy by Jonathan Coe, realism, postmodernism, Thatcherism, neo-labourism.
DOI: https://doi.org/10.18500/1817-7115-2018-18-4-469-474
Английский писатель Джонатан Коу (Jonathan Coe, род. в 1961 г.) некогда планировал создать шеститомное эпическое произведение, охватывающее жизнь современной Великобритании. За небольшой по историческим меркам промежуток времени, начиная с семидесятых и заканчивая переходным периодом рубежа веков, Великобритания пережила смену нескольких правительств, радикальное изменение политического курса, ряд крупнейших забастовок, финансовый кризис, две войны1, локальные вспышки фашизма, терроризма, расовой ненависти и ирландского национализма. Идея написания «панорамного» романа, отражающего важнейшие исторические события в жизни простых британцев, по словам автора, пришла к нему еще в школе, после знакомства с эпопеей М. Пруста «В поисках утраченного времени». Масштабный проект создания литературного произведения, с детальным описанием «духа времени», отражением постепенной трансформации чувств и характеров героев, болезненной сменой их нравственных и духовных ориентиров осложнялся стремлением автора, если
выражаться словами одного из его персонажей, найти «невиданное ранее сочетание старых форм и новых технологий»2. Согласно первоначальному замыслу, каждый последующий роман этой эпопеи должен был предстать в роли «пазла», помогающего читателю составить единую цельную композицию как на фабульно-сюжетном, так и на структурно-композиционном уровне.
Однако в процессе написания замысел автора изменился. Коу ограничился двумя романами - «Клуб ракалий» («The Rotters' Club», 2001) и «Круг замкнулся» («The Closed Circle», 2004), которые составили дилогию. Критики, журналисты и читатели озадачились поисками ответов на вопрос, почему этот масштабный и амбициозный проект в реальности воплотить не удалось. Сам Коу на подобные вопросы отвечал достаточно уклончиво, заявляя, что, скорее всего, ему не хватило терпения, что «такая вещь, как бальзаковский роман, это сейчас уже невозможно»3, что ему хотелось «дать читателю творческое пространство, где этот промежуток в 4 тома и 20 лет можно домыслить.. ,»4. Отвечая на вопрос о взаимосвязи двух романов, Коу ответил, что предпочел бы считать роман «Круг замкнулся» не продолжением, а «зеркальным отражением»5 «Клуба ракалий». Вполне возможно, что идея с «зеркалом» на рубеже веков оказалась куда более актуальной, чем первоначальный замысел о «замкнутом круге». В пользу этого предположения свидетельствует эксперимент автора с нумерацией глав (в «Клубе» и «Круге» количество глав совпадает, при этом в последнем романе главы пронумерованы в обратном порядке). Кроме этого, в каждой части дилогии автор создает различное настроение. «Клуб ракалий» является более светлым и жизнерадостным, в нем ощущается оптимизм героев в отношении грядущих перемен и перспектив, в то время как в романе «Круг замкнулся» преобладают драматизм, разочарование и отсутствие веры в лучшее будущее. Чем же является в итоге «Круг» - зеркальным отражением полукруга или его продолжением, предстоит решить самому читателю. Так или иначе, заглавие «Круг замкнулся» отражает обе эти концепции, неразрывно переплетенные между собой на повествовательном и идейно-философском уровне романа.
По мнению Л. Дрисколла, оба произведения воспринимаются как «написанные в русле реалистической традиции»6, позволившей автору не только максимально выпукло передать атмосферу описываемых событий, но и идеологически
противопоставить эту реальность современному английскому обществу в состоянии постмодерна. Особую реалистическую и политическую направленность этих романов отмечает и В. Гинери, для которой роман «Клуб ракалий» является «реалистичным изображением результатов политики дерегуляции и свободного рынка <...>, а также портретом растущего национализма и ксенофобии в 1970-х, в то время как "Круг замкнулся" высмеивает политический оппортунизм новых лейбористов наряду с пагубным всевластием политтехнологов и СМИ в целом»7. Сам Коу отмечает: «... когда я наложил личные воспоминания на исторический контекст, я понял, что передо мной целый набор интонаций, гремучая смесь, которую предстоит соединить в единое целое»8. Однако попытка передать настроение такой противоречивой эпохи только лишь реалистическими методами вряд ли увенчалась бы успехом. К тому же, как справедливо отметил Дрисколл, реализм в романах Коу вынужден «взаимодействовать с иерархией дискурсов»9. Показательно, что эти два романа Коу, следуя национальной традиции реалистического романа, одновременно и порывают с нею, в конечном итоге представляя собой сложное сочетание социально-психологического интереса с рядом проблем и повествовательными приемами, которые принято связывать с романом постмодернистским. Тем интереснее представляется наша задача здесь - раскрыть социальную проблематику этих романов и показать характерные конвенции, свойственные традиционному роману о состоянии нации, проявившиеся в них преимущественно в реалистическом ключе.
Роман о состоянии нации, как мы уже показали, сегодня является предметом актуальных критических дискуссий10. В статье «Почему мы одержимы " романом о состоянии нации"» («Нью-Стейтсмен», 12 июля 2012 г.) Коу вспоминает свое отношение к жанру, высказанное от лица одного из персонажей его романа «Какое надувательство!» (1994): «Нам до смерти нужны романы, отражающие понимание идеологического пиратства. романы, наглядно демонстрирующие ужасающие последствия этого террора для простого человека и доказывающие, что адекватная реакция на все это заключается не только в скорби и гневе, но и в безумном хохоте неверия»11. В начале 1990-х гг. Коу еще верил, что обращение к жанру романа о состоянии нации способно заставить общество задуматься над происходящими «сейсмическими преобразованиями»12 в британской политической жизни и выработать соответствующую адекватную реакцию на них. Однако XXI век принес ему разочарование в эстетическом воздействии политической сатиры на читателя. По его мнению, «воспеваемая британцами традиция политической сатиры является, сама по себе, препятствием к каким-либо реальным социальным преобразованиям, поскольку она трансформирует оппозиционные настроения общества в безвредный смех»13.
Так Коу приходит к вопросу о значимости и роли «романа о состоянии нации» применительно к нынешним реалиям. Какие цели ставят перед собой современные романисты, создающие произведения в рамках этого жанра? «Если нам посчастливилось жить в эпоху, когда всё вокруг, экономика, политика и общество, катится по наклонной, то почему мы думаем, что прочтение романа может нам как-то помочь?»14, - спрашивает Коу, перекликаясь со своими предшественниками начала 1850-х гг. Однако благосклонность английской читательской аудитории к романам о состоянии нации помогала этому жанру развиваться и пополняться новыми именами, среди которых Коу перечисляет Роуз Тремейн, Аманду Крейг, Уилла Селфа, Марину Левицку, Николя Баркера, Мартина Эмиса, Джона Ланчестера.
В своей статье Коу разграничивает два типа романов о состоянии Англии: неовикторианский, троллоповский и авангардный, к которому относится дистопия А. Грея «Ланарк» (1981). К первому типу, по мнению Коу, относятся романы, так или иначе основанные на традиционных для романа о нации ориентирах, в то время как второй тип оспаривает и переосмысливает эти ориентиры, расширяя границы жанра и позволяя по-новому интерпретировать термин. В разгоревшейся дискуссии о том, в каком направлении стоит развиваться роману о состоянии Англии, высказывания Коу звучат примирительно, хотя для себя он отдает предпочтение второму типу. Коу пишет, что основная проблема неовикторианской формы «заключается не в том, насколько она уместна или неуместна, а в том, что, как бы парадоксально это ни звучало, она слишком хорошо соответствует нашей нынешней идеологии»15, идеологии бездействия.. Ведь традиционный роман, как и политическая сатира, особенно характерная для английского романа, «просто дает возможность "выпустить пар" от той скопившейся духовной энергии, которая в противном случае искала бы другого выхода, которая, возможно, трансформировалась бы в нечто более динамичное, чем просто пассивное созерцание политической действительности, даже если эта действительность описана правдоподобно»16. «Если национальной художественной литературе и отведено сыграть хоть какую-то роль в сегодняшнем глубоком искусственно созданном экономическом и духовном кризисе, - заключает Коу, - то я бы искал вдохновения в таких романах, как роман "Ланарк", которые, возможно, не всегда радуют доскональным описанием современной действительности, но которые целенаправленно поддерживают в нас ноющее чувство неудовлетворенности, которое только и может нас заставить все изменить»17. Очевидно, что Коу в этой статье опирается на собственный опыт в работе с жанром романа о состоянии нации. Среди его разных экспериментов на этом пути дилогия ближе всего стоит к неовикторианской и троллоповской модели.
По мнению В. Гинери и П. Тершуэлл18, Д. Коу является писателем, унаследовавшим «либерально-реалистические традиции политической литературы»19, чьи произведения обладают «особенным качеством современности»20. Его романы «Какое надувательство!» и «Клуб ракалий» исследовательницы относят к жанровой разновидности романа о состоянии нации, поскольку они «рассматривают важнейшие политические и духовные вопросы, которые возникли после коллапса общественных структур, поддерживавших Британию как единое целое после Второй мировой войны»21. Как пишет П. Тершуэлл, эти романы Коу, наряду с другими симптомами «культурного стресса»22, открыто демонстрируют современному читателю то, что стало с некогда существовавшей концепцией «государства всеобщего благосостояния», трудовыми профсоюзами и национальной службой здравоохранения (NHS).
В первом романе дилогии, романе «Клуб ракалий», автор обращается к десятилетию, предшествующему правлению М. Тэтчер, к 1970-м гг. Это время учебы Коу в школе короля Эдуарда VI в Бирмингеме (основана в 1552 г. и по праву считается одной из сильнейших школ Великобритании). Она описана в романе как школа «Кинг-Уильямс», здесь учится главный герой романа Бен Тракаллей и его друзья. Сквозь призму сознания друзей-старшеклассников (главного героя романа Бена, Фила, Дуга и Клэр) в романе отражается переходный период британской истории, постепенная трансформация общественного сознания от лейбористского к консервативному, растерянность общества перед лицом назревших перемен, болезненная смена ориентиров отдельно взятой личности.
1970-е гг. сейчас привлекают повышенное внимание английских историков, выходя из тени идеалистических, раскованных шестидесятых, с одной стороны, и индивидуалистических, беспринципных восьмидесятых, с другой, и начинают вырисовываться как определяющий период в английской истории конца ХХ в. Какой же видит пору своей юности Коу в романе, помимо очевидной ностальгической дымки, свойственной воспоминаниям о молодости и окрашивающей роман в лирические тона?
Фоном для основной сюжетной линии любовных, дружеских и семейных отношений персонажей становится реальная социально-политическая обстановка семидесятых: в тексте находят отражение определенные исторические события этого времени (забастовки и пикеты рабочих в компаниях «Гранвик» в 1976-1978 гг. и в «Бритиш Лей-ланд» в 1975 г., бракосочетание принцессы Анны и Марка Филипса в 1974 г.); упоминаются имена известных политиков (премьер-министров Эдварда Хита, Гарольда Вильсона, Джеймса Каллагана, Маргарет Тэтчер). Отзывы критиков и прессы о «Клубе ракалий» подчеркивают социальную ориентированность романа. Обозреватель газеты
«The Guardian» Питер Брэдшоу пишет: «Коу воссоздает этот период с такой кропотливой заботой, что я совершенно искренне подозреваю его в том, что он прятал подслушивающее устройство в пенале, который носил с собой в школу ...»23. Однако «правдоподобная картина неспокойной эпохи»24 - не единственное достоинство романа. Пола Коннолли из «The Times» особенно впечатлила «тонкая игра с соотношением ключевых исторических событий этого времени и судьбой личности»25. Не менее интересной представляется и мастерская игра автора на уровне поп-культуры, которая начинает прослеживаться уже в заглавии романа, совпадающем с названием одноименного альбома популярной тогда рок-группы «Хэтфилд энд Норт»26. Отсылая читателя к реалиям того времени, название «Клуб ракалий» по мере прочтения романа приобретает другой, неожиданный смысл - смысл духовной общности и единения главных героев. Роман повествует об их сплочении перед лицом неприятностей, о том, «как знаковые перемены той эпохи, начиная от трудовых отношений и заканчивая музыкальными пристрастиями и расовой политикой, отразились на основополагающих жизненных устоях общества»27.
Семидесятые годы, ставшие для Британии «одним из темнейших закоулков истории»28, автор описывает с кинематографической зримостью. Чтобы наглядней показать контраст между недалеким прошлым и современностью, Коу формально использует прием «рассказа в рассказе», символически обрамляя основной сюжет современными зарисовками. Путешествие в «мир, который не слышал о принцессе Диане или Тоне Блэре, мир, который и не помышлял о войне в Косово или Ираке» (2008, 13) начинается с осени 1973 г. и обрывается в 1979 г., в момент прихода к власти консервативного правительства во главе с М. Тэтчер.
В «Круге» действие происходит почти тридцать лет спустя, что хронологически совпадает с рубежом ХХ и ХХ1 вв., началом нового тысячелетия, временем, когда к власти в 1997 г. пришли новые лейбористы во главе с Тони Блэром29. За это время мировоззрение и мировосприятие главных героев претерпело определенное искажение и преломление. Растаяла прежняя четкость и ясность перспектив, их ценности и идеалы оказались отчасти преданными, отчасти утраченными, многие герои так и не смогли вырваться из плена своего прошлого. Оба эти события, 1979 год и год 1997, выступают в дилогии в роли своеобразных точек отсчета, временных координат, позволяющих автору показать, что к этому моменту произошло с обществом и как произошедшие перемены могут преломиться в будущем. Болезненная смена ориентиров, переход от государства «всеобщего благосостояния»30 к «демократии собственников»31 и в итоге к так называемому «третьему пути»32 создала у британцев впечатление, что политики, за которых они с энтузиазмом голосовали, их
предали, и что все решения, которые принимаются в верхних эшелонах власти, - не что иное, как политическая игра. Аморальность политиков высшего эшелона Коу раскрывает в образах Пола Тракаллея, Майкла Асборна. Ставший во второй части журналистом и политическим обозревателем Дуг Андертон так характеризует сложившуюся систему: она «. целиком заточена на один крошечный спектр политических взглядов. Левые соскользнули вправо, правые слегка подвинулись влево - и круг замкнулся, а все прочие пусть идут на хер.» (2009, 213).
В дилогии ставится вопрос о том, что представляют собой такие абстрактные понятия, как «свобода», «равенство», «демократия», «расовая терпимость», «патриотизм», в обстановке постмодернистской релятивизации ценностей. Значения этих слов выворачиваются наизнанку. Свобода может обернуться рабством, расовая терпимость - расизмом, демократия - тиранией, а патриотизм - национализмом и фашизмом. Границы между этими противоположностями очень часто размыты, что позволяет негативным явлениям легко маскироваться за благими намерениями и инициативами. Один из самых внутренне устойчивых героев романа, Филип Чейз, задается вопросом о размывании границ и подмене ценностей. Рассматривая в статье идеологию некоторых политических течений, Филип приходит к выводу о том, что современный фашизм, возрождающийся в некоторых странах, опирается теперь «не только на застарелую расовую ненависть, но и на куда более хитроумные, куда более обтекаемые идеологические матрицы. Теперь стало почти невозможным определить, где проходит линия фронта, в отличие от 1970-х, когда она была видна невооруженным глазом» (2009, 412).
О том, что очень часто благовидные инициативы оказываются фальшивыми и неискренними, пишет Стив Ричардс в письме к Филипу. В прошлом - единственный темнокожий ученик «Кинг-Уильямс», Стив сполна испытывает проявления расизма и национализма. То, что в «Клубе» казалось проявлением индивидуальных предрассудков, детскими шалостями, в «Круге» обернулось проблемами общественного масштаба. Стив пишет: «Разумеется, мы живем в хорошо устроенном мультикулътурном обществе. Расово-терпимом обществе. (Хотя что я такого сделал, чтобы меня надо было терпеть?) Но эти люди до сих пор не унялись. Знаю, они составляют меньшинство. Знаю, что в основном это шуты гороховые и жалкие придурки. Но посмотри, что творится в последнее время в Брэдфорде и Олдхэме. Расовые бунты - настоящие расовые бунты. Черных и азиатов опять делают козлами отпущения за то, что в жизни белых случились кое-какие неприятности. Вот я и думаю: может, «терпимость» - это только маска, за которой таится нечто уродливое и гнилое, готовое в любой момент вылезти наружу» (2009, 298).
То, что Стив назвал «гнилым и уродливым» в современном обществе, имеет несколько названий и скрывается под разными масками, включая вооруженный ислам, антисемитизм, национал-социализм и терроризм. При этом каждое из этих течений позиционируется и называется «лишь политической системой, позволяющей всем людям вернуться к своим (абсолютно различным) корням, чтобы жить в гармонии с природой и Богом» (2009, 413). Подобные установки, опирающиеся на моральное разложение общества и утрату им истинных ценностей, ставят в тупик неискушенных людей, заставляя искренне верить в фальшивые идеалы. На самом деле все эти идеологии имеют своей конечной целью свержение устоявшегося миропорядка любыми средствами, в том числе насильственными методами и подрывной деятельностью.
Работая над статьей, Филип приходит к пониманию того, что чем больше он погружается в «тонкости» этих идеологий, тем больше он запутывается в этом. Ему начинает казаться, что некоторые установки фашизма проникли в современные, с виду вполне демократические направления. Так, рассуждая о неолиберализме и неолейборизме, Филип приходит к выводу о том, что эти течения имеют прямую, пусть и неочевидную связь с нацизмом. «Неолибералы (писал Филип) стремятся к простоте и ясности не менее, чем фундаменталисты и неонацисты. Единственное различие состоит в том, что они не задаются целью построить национальное государство, основанное на религиозном и генетическом отборе. Государство, которое они строят (и этажи которого вздымаются все выше и выше прямо на наших главах), наднационально. Его географический рельеф - эксклюзивные отели, эксклюзивные курорты, огороженные участки с несусветно дорогим жильем. Его обитатели не ездят на общественном транспорте и лечатся исключительно в частных клиниках. Мотив, который движет этими людьми, именуется страхом. Страхом соприкоснуться с человеческой - и заразной, по их представлениям, - массой. Они хотят жить среди себе подобных (точнее, у них нет иного выбора), а наличие денег позволяет им сооружать как можно больше ширм, как можно больше границ, чтобы не приходилось вступать в осмысленный контакт с теми, кто не принадлежит к их собственному экономическому и культурному типу» (2009, 410-411). Современные неолейбористы, по мнению Филипа, не сильно отличаются от неолибералов, а их так называемые частные финансовые инициативы имеют под собой все те же корыстные цели и обоснования. Разница заключается лишь в названии, все остальное - маскировка. Филип пишет: «Незначительные инициативы в здравоохранении и образовании, окрашенные в социал-демократические цвета, - всего лишь дымовая завеса, лукавая уступка старым добрым левым,
призванная замаскировать истинную суть новолейбористского проекта» (2009, 411).
В таком разброде мнений и трактовок Филип стремится обрести свою собственную нравственную позицию. Он поражен, насколько хитроумными и логичными могут показаться эти теории, учения и идеологии, он сам невольно соглашался с некоторыми их выводами и положениями. В таких случаях «ему приходилось возвращаться назад, к незыблемым голым фактам, конкретным вещам, вызывавшим у него инстинктивную реакцию, которой он мог доверять: гнусный расистский жаргон в анонимном письме, адресованном Стиву, или исполненные ненависти тексты песен на диске "Карнавал в Освенциме"» (2009, 414). Филип приходит к пониманию того, что в этом хаосе, ког -да «любая система ценностей, какую ни возьми, находится в состоянии текучести, размывания» (2009, 414), очень важно доверять себе и своим инстинктивным чувствам, сформировавшимся когда-то в детстве. Однако даже это не может уберечь от соблазна «вкусить плод» с древа познания добра и зла, поэтому, решает Филип, лучше не задумываться об этом и не блуждать в лабиринтах собственного разума.
Мы показали, что в дилогии Коу «Клуб ракалий» и «Круг замкнулся» автор, следуя традиции романа о состоянии нации, обеспечивает от первых до последних страниц общенациональный социально-политический, а во втором романе - даже глобальный, контекст для основной сюжетной линии поиска героями личного счастья. Свое остро лирическое видение жизни Коу замечательно привязывает к историческим обстоятельствам жизни Великобритании последней трети ХХ - начала XXI в. Это авторская стратегия, очень близкая к традиции реалистического романа о состоянии нации, заставила многих критиков оценить дилогию с позиций этой жанровой разновидности, специфичной для английской литературы. Однако и в первой, и особенно во второй части дилогии сам характер изображения общественно-политической проблематики, и особенно ее анализ разными героями романа, позволяет охарактеризовать дилогию как постмодернистский роман о состоянии нации.
Примечания
1 Имеются в виду военные действия на Фолкленских островах 1982 г. и военная операция 1991 г. «Буря в пустыне» в Ираке.
2 Коу Д. Круг замкнулся. Роман. М., 2009. С. 157. Здесь и далее текст цитируется по этому изданию с указанием года издания и страницы в скобках.
3 Интервью Д. Коу Н. Александрову 20 февраля 2009 г. в эфире радиостанции «Эхо Москвы». URL: http:// www.echo.msk.ru/programs/beseda/573706-echo/ (дата обращения: 24.06.2018).
4 Интервью Д. Коу Н. Ивановой 16 февраля 2009 г. URL:
http://www.timeout.ru/msk/feature/3694 (дата обращения: 24.06.2018).
5 См.: URL: http://www.jonathancoewriter.com/books/ closedCircle.html (дата обращения: 24.06.2018).
6 Driscoll L. Evading Class in Contemporary British Literature. N. Y. ; Basingstoke, 2009. P. 165.
7 Guignery V. Jonathan Coe. L. ; N. Y., 2016. P. 16.
8 Интервью Д. Коу Чарльзу Тейлору 12 марта2002 г. URL: https://vladivostok.com/speaking_in_tongues/phantom/ phantomcoe02.htm (дата обращения: 24.06.2018).
9 См.: DriscollL. Op. cit. P. 166.
10 См.: Храмова Ю. Английский роман о состоянии нации вчера и сегодня // Филологические этюды : сб. ст. молодых ученых. Саратов, 2017. С. 187-194.
11 Коу Д. Какое надувательство! / пер. с англ. М. Немцова. М., 2003. С. 356.
12 Coe J. Why are we obsessed with the state-of-the-nation novel? // New Statesman. 2012. July 12. URL: https:// www.newstatesman.com/culture/culture/2012/07/why-are-we-obsessed-state-nation-novel (дата обращения: 28.06.2018).
13 Coe J. What's so funny about comic novels // Guardian. 2013. September 7. URL: http://www.theguardian.com/ books/2013/sep/07/comic-novels (дата обращения: 17.05.2016).
14 Coe J. Why are we obsessed with the state-of-the-nation novel?
15 Ibid.
16 Ibid.
17 Ibid.
18 См.: Guignery V. The Way We Live Now : Jonathan Coe's Re-evaluation ofPolitical Satire // Etudes anglaises. 2015/2. Vol. 68. P. 156-169 ; ThurschwellP. Genre, Repetition and History in Jonathan Coe // British Fiction Today / ed. by Ph. Tew, R. Mengham. L. ; N. Y., 2006. P. 28-39.
19 Guignery V. The Way We Live Now : Jonathan Coe's Reevaluation of Political Satire. P. 157.
20 Ibid.
21 Thurschwell P. Op. cit. P. 28.
22 Ibid.
23 URL: http://livrepdf.onlinecanadapharmacynet. com/0241967767-the-rotters-club.pdf (дата обращения: 24.06.2018).
24 Там же.
25 URL: http://www.complete-review.com/reviews/coej/ rotters.htm (дата обращения: 24.06.2018).
26 «Клуб ракалий» (1975) - второй альбом британской группы «Хэтфилд энд Норт» (Hatfield and the North), сочетающий элементы прогрессивного и джаз рока с лирическими мотивами. Группу «Хэтфилд энд Норт» (1973-1975) относят к так называемому «Кентерберий-скому звучанию», основная суть которого заключается в сочетании сложных, гармонических импровизаций с популярными мотивами.
27 URL: http://www.complete-review.com/reviews/coej/ rotters.htm (дата обращения: 24.06.2018).
28 Коу Д. Клуб ракалий. М., 2008. С.11. Здесь и далее текст цитируется по этому изданию с указанием года издания и страницы в скобках.
29 Тони Блэр (род. 1953) - лидер Лейбористской партии, сторонник неолейборизма, 73-й премьер-министр Великобритании (1997-2007).
30 Концепция государства «всеобщего благосостояния» или социальных гарантий была принята лейбористским правительством еще в середине сороковых годов и включала в себя комплекс реформ, направленных на улучшение национальной службы здравоохранения, социального страхования, образования, жилищной сферы.
31 Концепция «демократии собственников», предложенная правительством Э. Хита (1970-1974) и продолженная правительствами М. Тэтчер (1979-1990) и Дж. Мейджора (1990-1997), предполагала увеличение
числа мелких собственников, свободу предпринимательства и сокращение государственных расходов на системы социального страхования, здравоохранения и образования.
32 Концепция «третьего пути», разработанная Э. Гидден-сом и выбранная Э. Блэром в качестве предвыборного манифеста, стала ядром нового лейборизма и представляла собой нечто среднее между тетчеризмом и социал-демократией. Она предполагала сочетание частного предпринимательства и госрегулирования, при котором акцент смещался на увеличение активности британцев в общественной жизни. Примечательно, что ранее похожая концепция была изложена консерватором Г. Макмилланом в его книге «Средний путь» (1938).
Образец для цитирования:
ХрамоваЮ. А. Дилогия Джонатана Коу о состоянии нации // Изв. Сарат. ун-та. Нов. сер. Сер. Филология. Журналистика. 2018. Т. 18, вып. 4. С. 469-474. DOI: https://doi.org/10.18500/1817-7115-2018-18-4-469-474
Cite this article as:
Khramova Yu. A. State-of-the-Nation Dilogy by Jonathan Coe. Izv. Saratov Univ. (N. S.), Ser. Philology. Journalism, 2018, vol. 18, iss. 4, рр. 469-474 (in Russian). DOI: https://doi.org/10.18500/1817-7115-2018-18-4-469-474
