CC BY
41
УДК 81
ДИФФЕРЕНЦИАЛЬНЫЕ ПРИЗНАКИ РЕДУПЛИКАЦИИ
© 2012 Длисултанов А.С., Сулейманова Т.А.
Дагестанский государственный педагогическийуниверситет
Статья посвящена проблеме выявления дифференциальных признаков редупликации на материале различных языков. Разграничиваются случаи редупликации и вариативности аддитивных морфем, а также отрицательных форм реверсивных глаголов на материале, например, табасаранского языка.
The problem of exposing differential signs of reduplication concerning the material of various languages is investigated. The cases of reduplication are differentiated from those of additive morpheme variations as well as the negative forms of reversive verbs on the material of, for example, Tabasaran language.
Ключевые слова: редупликация, словообразование, морфонологическое явление, аффикс, реверсивный глагол, преверб, удвоение.
Keywords: reduplication, word formation, morphonological phenomenon, affix, reversive verb, preverb, doubling.
Явление редупликации и связанные с ним проблемы находятся на периферии лингвистических исследований, о чем, в частности, свидетельствует краткий обзор исследований по данной проблематике, данный Ф. И. Рожанским [6. С. 11]. В этом обзоре упоминаются не более десяти работ, выходивших вплоть до конца XX столетия, среди которых первым фундаментальным
исследованием по данной проблематике признается монография А. Потта [13]. Из более ранних публикаций внимания исследователей заслуживают также работы, посвященные анализу данного явления в греческом [8], в санскрите [10], в германских языках [15] идр.
Во второй половине XX века заметно возросло количество публикаций, исследующих редупликацию в
теоретическом и типологическом аспектах. В основном на материале индейских языков была предпринята попытка очертить круг функций редупликации в языках различных семей [11]. Основополагающей в
интересующем нас направлении
считается специальная статья [12], обобщающая основные принципы классификации редупликации, в том
числе с противопоставлением
мономодальной (с повтором либо формы, либо значения) и бимодальной
редупликации (с повтором и формы, и значения).
Свидетельством возросшего интереса к данному лингвистическому явлению следует считать состоявшуюся в ноябре 2002 г. в г. Грац (Австрия) конференцию, специально посвященную проблеме редупликации. По материалам конференции был также издан специальный сборник [3, 14].
Для более четкого определения морфологического статуса редупликации требуется определить ее основные
дифференциальные признаки путем соположения со смежными явлениями. Многие параметры, например, демонстрируют сходство редупликации с таким морфонологическим явлением, как сингармонизм. Ср.: «Так, например,
редупликацию обычно трактуют как
значащую операцию, т.е. как нечто принципиально отличное от аффиксации. Однако между «прибавлением» аффиксов типа тюркских lIr, din, содержащих «переменный» сегмент, конкретное качество которого определяется вокализмом предшествующей корневой
морфемы и частичным удвоением типа греч. ‘оставляю’ - А^ота ‘я
оставил’, урафю ,пишу‘ - уеурафа ‘я
писал’, которое вполне возможно
символизировать как Се- (где С -
переменный символ начального согласного основы), принципиального различия нет. По аналогии с гармонией гласных тюркских языков редупликацию греческого типа можно считать «гармонией согласных», а полную редупликацию - «вокально-консонантной гармонией»... [6. С. 142].
Последовательное применение
подобного принципа предполагает признание редупликанта поверхностной реализацией специальной морфемы, отличающейся от стандартных (сегментных) аффиксов лишь некоторой неопределенностью фонологических признаков. Истоки этого подхода, по-видимому, восходят к Л. Блумфилду, определявшему редупликацию как «аффикс, представляющий собой повторяющуюся часть исходной формы» [5. С. 235]. Развивавший эти идеи
американский лингвист Ч. Хоккет специфику исследуемого явления обозначил термином «морфема-
хамелеон». Анализируя китайские словоформы ni6nni6n ‘год за годом’ (<ni6n ‘год’), tientien ‘день за днем’ (на наш взгляд, приводимые примеры нельзя квалифицировать как редупликацию (подробнее см. об этом ниже)) (<tien ‘день’) и т.д., он предложил
квалифицировать первую часть редуплицированных комплексов как специфическую морфему-хамелеон со значением дистрибутивной
множественности. Вторую же часть - как морфему, образующую фон (background), к которому «хамелеон»
приспосабливается [12. С. 79-81].
Критикуя данную точку зрения, И. Ф. Вардуль подчеркивает, что она «плохо согласуется с интуицией. Как уже говорилось, для носителя языка
редупликация есть всегда повторение
«того же», пусть в измененном виде, но «того же». Соответственно
воспринимаются и китайские глоссемы: в ni6nni6n удваивается морфема ‘год’, в tiantian - морфема ‘день’. Если же следовать логике Хоккета, пары сегментов ni6nj и ni6n2; tienj и tien2 вовсе не морфы
одной морфемы, но омонимы.
Действительно, алломорфы одной
морфемы-хамелеона, т.е. тбпг и й’вт совпадают по выражению со вторыми морфами своих глоссем - тбп2 и Нвп2, принадлежность которых к разным морфемам бесспорна» [5. С. 61-62].
Сходство редупликации с
вариантностью аддитивных морфем, имеющих распределенные фонетически алломорфы, в некоторых случаях
приобретает характер практически полного совпадения, ср.: формы
эргативного падежа некоторых лезгинских существительных: ц1ар ‘линия’ > ц1арц1и; чар ‘бумага’ > чарчи:
-ч1и: ч1ар ‘волос’ > ч1арч1и;
-жи: жин ‘джинн’ > жинжи.
На первый взгляд, в данном случае речь может идти о редупликации, однако обзор всего имеющегося материала дает основание говорить об уподоблении аффикса -ци (< -ди под ударением). Ср.: «Так, показатели -ци, -ч1и, -чи, -ч1и, -жи -результат трансформации аффикса -ди под ударением. Иными словами, если после согласного д следует один из узких гласных (и или уъ) и на такой слог падает ударение, то в такой фонетической позиции д, аффрикатизируясь, переходит в ц, а ц, в свою очередь, в зависимости от качества корневого согласного, переходит в ц1, ч1, ч, ж» [10. С. 551]. Рассматриваемое явление не может быть квалифицировано как редупликация, поскольку полное уподобление имеет место только в нескольких существительных. Кроме того, достаточно очевидно здесь вычленяется исходный вид морфемы,
видоизменяющейся под влиянием определенных фонетических условий.
Сходным образом следует трактовать отрицательные формы реверсивных глаголов табасаранского языка. К. К. Курбанов так характеризует эти формы: «По структуре к реверсивным глагольным формам приближаются и так называемые редуплицированные
вербальные строения.
Редупликация глагольных основ в языке происходит посредством удвоения, повторения реверсивного
префиксального элемента Уд. Реверсивные аффиксы в составе
глагольной основы выполняют роль формально-грамматических и
семантических средств, основное
значение и способ выражения которых
Реверсивные формы: удуч1вуз ‘выйти’ ил-дитуз ‘снять с чего-то’ ал-дат1уз ‘срубить’ гъи-дипуз ‘вытолкнуть’ кка-дауз ‘вызволить из-под’ кки-дипуз ‘выбить из-под’ ил-т1ик1уз ‘повернуть’ кку-т1урччеуз ‘выскочить из-под’ ад-ауз ‘вывести’ ид-ипуз ‘вытолкнуть’
Таким образом, глаголы, имеющие префикс и преверб, редуплицированные формы образуют посредством удвоения префиксального элемента, следующего за превербом» [7. С. 61]. Как видно из приведенных примеров, под понятие редупликации подводятся и
отрицательные формы глаголов с экспрессивными превербами (-т1-).
Это явление затрагивает и другие табасаранские превербы: «Одним из
распространенных способов образования отрицательной формы глагола в табасаранском языке является удвоение превербов. Так, например, в говорах как северного, так и южного диалектов таким повторяющимся превербом является ал ‘на’: алакуз ‘намазать’ - алалакуз ‘не намазать’; алархъуз ‘нападать’ -
алалархъуз ‘не нападать’; алахъуз ‘встречать’, ‘накрывать или лезть сверху’ - алалахъуз ‘не встречать’, ‘не накрывать или не лезть сверху’; алагуз или алабгуз ‘бросить’ (резко) - алалагуз или алалабгуз ‘не бросать’. При этом наблюдается действие закона фонетического сингармонизма, сущность которого заключается в уподоблении гласных аффиксов гласным корня (улуч1еуз
Примечания
закрепились за самим фактом повторности согласного в сочетании с гласным, обусловленным корневым
вокалом, ср.:
‘залезать’ - улулуч1вуз ‘не залезать’)» [8. С. 13].
Противоречивость подобной
характеристики проявляется уже в используемой терминологии: такие
термины как «сингармонизм» и «уподобление» не применимы к редупликации, поскольку они
описывают видоизменение служебных морфем, чего в случае редупликации нет.
Думается, что адекватное решение данной проблемы сопряжено с анализом всей системы образования
отрицательных глагольных форм, в которой основными формантами отрицания выступают префиксы дар-(дяр-, дур-, дир-, дюр-), -др- и д(У)- [8. С. 12]. Следовательно, в случаях, описанных выше, мы имеем дело не с редупликацией превербов, а с полной ассимиляцией отрицательного форманта.
Резюмируя вышесказанное, можно заключить, что, сколько бы ни уподоблялся аффикс принимающей его морфеме, он не становится вариантом этой морфемы. И как бы ни менялся морфемный экспонент при
редупликации, морфема остается
себетождественной.
Редуплицированные формы: уд-уд-уч1еуз ‘не выходить’, ил-ди-ди-туз, ал-да-да-т1уз, гъи-ди-ди-пуз, кка-да-да-уз, кки-ди-ди-пуз, ил-т1и-т1и-к1уз, кку-т1у-т1у-рччвуз, ад-ад-ауз, ид-ид-ипуз.
1. Блумфилд Л. Язык. М., 1968. 2. Булыгина Т. В. Проблемы теории морфологических моделей. М. : Наука, 1977. 3. Бурлак С. А., Иткин И. Б., Минлос Ф. Р. Рецензия на книгу Studies on reduplication // Вопросы языкознания. 2007. № 6. 4. Вардуль И. Ф. Морфема в типологическом исследовании // Морфема и проблемы типологии. М., 1991. 5. Курбанов К. К. Морфология табасаранского языка. Махачкала : Дагучпедгиз, 1986. 6. Кухмазова Д. М. Категория отрицания в табасаранском языке в сопоставлении с русским: Автореф. дисс.... канд. филол. наук. Махачкала, 2009. 7. Рожанский Ф. И. Редупликация в Западной Африке //
Общественные и гуманитарные науки •••
Основы африканского языкознания. М., 2000. 8. Талибов Б. Б. Сравнительная фонетика лезгинских языков. М. : Наука, 1980. 9. Fritzsche A. R. Questiones de reduplicatione graeca. Lipsiae, 1873. 10. Hockett C. F. Peiping Morphonemics // Language. 1950. V. l. 26. No. 11. Hopkins E. W. Vedic Reduplication of Nouns and Adjectives // Amer. Journal Phil. 1893. № 14. 12. Key H. Some Semantic Functions of Reduplication in Various Languages // Anthropological Linguistics. V. 7. 1965. № 3. 13. Moravcsik E. A. Reduplicative Constructions // Universals of Human Language. V. 3: Word Structure / Ed. by J. H. Greenberg. Stanford, 1978. 14. Pott A. Fr. Doppelung (Reduplikation, Gemination) als eines der wichtigsten Bildungsmittel der Sprache, beleuchtet aus Sprachen aller Welttheile. 1862. 15. Studies on reduplication / Ed. by V. Hurch with editorial assistance of V. Mattes (Empirical approaches to language typology; 28). Berlin, New York: Mouton de Gruyter, 2005. 640 p. 16. Wood Fr. A. I. Verner's law in Gothic. II. The reduplicating verbs in Germanic. Chicago. University Dept. of Germanic Languages and Literatures. Germanic Studies. 2. 1895.
Статья поступила вредакцию 30.01.2012 г.
