CC BY
48
немало кинокартин, балетов, опер, оперетт, музыкальных комедий, но, на наш взгляд, наиболее понятной и интересной современному зрителю была бы экранизация 1995 г. (реж. А. Сахаров). Кроме того, важной составляющей успешного восприятия художественных текстов, содержащих НПЯТРБ, выступает лингво-культуроведческий комментарий. Мы уже приводили примеры, когда верное понимание текста зависит от дополнительной информации, которую иностранные обучающиеся могут получить от преподавателя - носителя языка. Что касается НПЯТРБ, то в силу того, что большая часть этой лексики безэквивалентная или
Библиографический список
неполноэквивалентная, ее освоение в контексте художественного произведения должно быть национально ориентированным и опираться на родную культуру адресата: «у коллективных личностей - народов, как и у отдельных человеческих личностей, потенциал межкультурного общения будет тем выше, чем выше степень их взаимопроникновения на всех уровнях и во всех областях человеческого существования» [7, с. 147]. Исходя из такой установки, можно будет приблизиться к осмыслению мироощущения русского человека, его представлению о гармоничном мироустройстве и эстетическом чувстве.
1. Верещагин Е.М., Костомаров В.Г Язык и культура. Три лингвострановедческие концепции: лексического фона, рече-поведенческих тактик и сапиентемы. Москва, 2005.
2. Мамонтов А.С. О некоторых проблемах адекватности перевода как одной из форм межкультурной коммуникации. Вестник РУДН. Серия: Теория языка. Семиотика. Семантика. 2017; Т. 8, № 4: 854 - 863.
3. Толстой Л.Н. Филипок. Собрание сочинений: в 20 т. Москва, 1997; Т. 10: 14 - 15.
4. = Большой русско-китайский словарь. Itff^ftSSsÜfff^^SMMi; [¡Ш§, f£§!®ВД. Ж», 2003.
5. Шукшин В.М. Сельские жители. Собрание сочинений: в 5 т. Екатеринбург 1993; Т. 3.
6. Пушкин А.С. Барышня-крестьянка. Сочинения: в 3 т. Москва, 1987; Т. 3: 85 - 101.
7. Мамонтов А.С. Русская и испанская лингвокультуры в аспекте обучения языку как средству межкультурной коммуникации. Русский язык и литература в пространстве мировой культуры: материалы XIII Конгресса МАПРЯЛ: в 15 т. Санкт-Петербург 2015; Т. 9: 144 - 147.
References
1. Vereschagin E.M., Kostomarov V.G. Yazyk i kul'tura. Tri lingvostranovedcheskie koncepcii: leksicheskogo fona, reche-povedencheskih taktik i sapientemy. Moskva, 2005.
2. Mamontov A.S. O nekotoryh problemah adekvatnosti perevoda kak odnoj iz form mezhkul'turnoj kommunikacii. Vestnik RUDN. Seriya: Teoriya yazyka. Semiotika. Semantika. 2017; T. 8, № 4: 854 - 863.
3. Tolstoj L.N. Filipok. Sobranie sochinenij: v 20 t. Moskva, 1997; T. 10: 14 - 15.
4. = BolShojrussko-kitajskijslovar' ItffÁflSSMff^^SMMi; [Ш§, f£§®®ВД. Ж», 2003.
5. Shukshin V.M. Sel'skie zhiteli. Sobranie sochinenij: v 5 t. Ekaterinburg, 1993; T. 3.
6. Pushkin A.S. Baryshnya-krest'yanka. Sochineniya: v 3 t. Moskva, 1987; T. 3: 85 - 101.
7. Mamontov A.S. Russkaya i ispanskaya lingvokul'tury v aspekte obucheniya yazyku kak sredstvu mezhkul'turnoj kommunikacii. Russkij yazyk i literatura v prostranstve mirovoj kul'tury: materialy XIII Kongressa MAPRYaL: v 15 t. Sankt-Peterburg, 2015; T. 9: 144 - 147.
Статья поступила в редакцию 24.12.20
УДК 82
Lamina A.T., Cand. of Sciences (Economics), doctoral postgraduate, Department of Literary Studies and Journalism, Elets State University n.a. I.A. Bunin
(Yelets, Russia), E-mail: Kamalova82@inbox.ru
DIALOGISM, TECHNO CULTURE, HYPERREALITY AND SIMULACRA IN THE WORKS OF RUSSIAN CYBERPANK. The article discloses such elements of the poetics of postmodernism in the works of Russian cyberpunk, as dialogism, technoculture, hyperreality and simulacra. It is noted that the dialogue in the analyzed works takes place at several levels: the dialogue between the cultural worlds, the dialogue between the author and the hero, the dialogue between the author and the reader, the dialogue between the reader and the hero. The article concludes that virtual reality should be considered as a simulacra connected with computer technology, implying illusory nature. In this context, dreams and hallucinations and delusions should be considered as other forms of hyperreality. Cyberspace in the art world of the works of the analyzed genre is just an illusion, an escape from reality, which can be combined with its other forms.
Key words: cyberpunk, postmodernism, dialogism, technoculture, hyperreality, simulacra.
А.Т. Ламина, канд. экон. наук, докторант, ФГБО ВО «Елецкий государственный университет им. И.А. Бунина», г. Елец,
E-mail: Kamalova82@inbox.ru
ДИАЛОГИЗМ, ТЕХНОКУЛЬТУРА, ГИПЕРРЕАЛЬНОСТЬ И СИМУЛЯКРЫ В ПРОИЗВЕДЕНИЯХ РУССКОГО КИБЕРПАНКА
Статья посвящена раскрытию таких элементов поэтики постмодернизма в произведениях русского киберпанка, как диалогизм, технокультура, гиперреальность и симулякры. Отмечается, что диалог в анализируемых произведениях происходит на нескольких уровнях: между культурными мирами, между автором и героем, между автором и читателем, между читателем и героем. В статье делается вывод, что виртуальную реальность следует рассматривать как связанный с компьютерными технологиями симулярк, подразумевающий иллюзорность. В данном контексте и сновидения, и галлюцинации, и бред следует рассматривать в качестве других форм гиперреальности. Киберпространство в художественном мире произведений анализируемого жанра - всего лишь иллюзия, бегство от реальности, которая может сочетаться с другими его формами.
Ключевые слова: киберпанк, постмодернизм, диалогизм, технокультура, гиперреальность, симулякры.
Русский киберпанк как жанр соответствует поэтике постмодернизма, важным элементом которой следует считать диалогизм.
В. Карпова пишет: «В связи с одномоментностью письма и чтения диалог между автором и читателем приобретает доминантный характер. Письмо в постмодернистском понимании состоит из множества видов письма, вступающих друг с другом в диалог..» [1, с. 43].
При этом она добавляет: «На читателя, следовательно, возлагается роль интерпретатора, причём его интерпретация должна быть свободна, немотиви-рована воспитанием, образованием, принадлежностью к какому-либо культурному дискурсу, то есть интерпретатор должен быть имплицитным читателем...» [1, с. 43].
Рассматривая различные теоретические положения [2 - 8], а также тексты анализируемого жанра [1; 9 - 16], можно сделать вывод, что диалог в произведениях русского киберпанка происходит на нескольких уровнях:
- диалог между культурными мирами;
- диалог между автором и героем;
- диалог между автором и читателем;
- диалог между читателем и героем.
Говоря о диалоге между культурными мирами, следует иметь в виду как временной, так и языковой аспект. А. Коваленко отмечает: «В новом тексте в диалогические отношения вступают не только отдельные сознания, но целые миры, т.е. культурные и языковые системы (эпистемы). Их сочетание амбивалентно, лишено ценностной акцентуации, то есть нельзя выделить из них «хорошие» и «плохие» миры. Их взаимодействие может быть симультанным, т.е. культурные миры могут относиться к совершено различным временным эпохам, отдаленным друг от друга столетиями. Из такого взаимодействия возникает единство третьего порядка» [5, с. 29].
Так, в романе А. Зорича определённый диалог между культурными мирами происходит при помощи виртуальности. Она определяет возможность перемещения во времени и пространстве. Литературные аллюзии, присутствующие в тексте произведения, отсылают читателя то к одной, то к другой культурно-исторической эпохе прошлого.
С другой стороны, в диалог вступает и выдуманная автором культурная эпоха будущего, так как действие романа происходит во второй половине XXI века. Однако в основе ее лежат культурно-технологические изменения, происходящие в настоящем. Поэтому возникшее в результате диалога культурных миров «единство третьего порядка» следует рассматривать как единство прошлого, настоящего и будущего.
В романе Зорича также присутствует своеобразный диалог между главным героем романа Августином и Тенью как между двумя взаимозависимыми мирами: «Я устало опустил пластинчатые веки на горящие бирюзово-охряным светом глаза - солнце Моего Мира. Во тьме нет Тени. Без Тени нет Меня. Без Меня нет Моего Мира» [11, с. 51].
Очевидно, что Тень, с которой хочет слиться Августин, следует рассматривать символически - как негативное начало, противоположность солнечного, «второе я». Таким образом, по мнению Зорича, единство добра и зла, света и тьмы, космоса и хаоса неоспоримо.
Языковой аспект диалога между культурными мирами также связан с виртуальностью. Он определяется взаимосвязью текста произведения и текста, характерного для киберпространства, а также наличием компьютерной лексики.
В анализируемых произведениях автор может вступать в диалогические отношения со своим героем. Так, ведя повествование от первого лица в романе «Отпуск», А. Эмдин становится персонажем своего романа. Таким образом, проблема взаимоотношения читателя и текста переносится автором в область отношений героя и автора.
Диалог между автором и читателем в произведениях анализируемого жанра может носить философский характер. Так, в конце своего романа Т. Царенко вступает в диалог с читателем, затрагивая вопросы онтологии: «Мы идем по дороге, которая ведет нас. Куда? Что первично в этом мире - материя или разум? Может быть, разум и есть источник всего сущего? Обретение смысла. Каждой вещи -свое место в мироздании. Законы, которые нас ведут, и которые мы стремимся постигнуть в этом забавном марафоне, имя которому - прогресс» [14, с. 307].
Кроме автора, в диалог с читателем могут вступать и герои романа. Так, в романе А. Зорича создатель виртуальной реальности Олаф Триггвассон вступает в диалог с читателем, раскрывая ему своё понимание киберпространства.
Диалогизм плавно вытекает из других элементов поэтики постмодернизма. В произведениях русского киберпанка он служит для демонстрации множества мнений и существующих между ними различий, а не для утверждения какого-либо из них.
Другой элемент поэтики постмодернизма в произведениях русского кибер-панка - это технокультура, гиперреальность и симулякры. Так, три порядка симу-лякров выделил Ж. Бодрийяр [2, с. 163].
Согласно Ж. Дилезу, мнение, которого мы придерживаемся, симулякр -«это некий искусственно созданный объект, как бы копирующий реальность» [5, с. 13]. Киберпространство, таким образом, - это возникший в условиях тех-нокультуры симулярк. Следовательно, технокультура и виртуальная реальность соотносятся между собой как причина и следствие.
В. Руднев так определят понятие виртуальных реальностей: «В узком смысле виртуальные реальности - искусственные реальности, возникающие благодаря воздействию на сознание компьютера. В широком смысле - это любые изменения состояния сознания (сновидения, галлюцинации, бред, транс и др.» [7, с. 53].
Мы, в свою очередь, рассматриваем виртуальную реальность как связанный с компьютерными технологиями симулярк, подразумевающий иллюзорность. В данном контексте и сновидения, и галлюцинации, и бред следует рассматривать в качестве других форм гиперреальности.
Библиографический список
Поэтому, анализируя виртуальную реальность в произведениях русского киберпанка, мы придерживаемся мнения А. Павленко, которая пишет: «Существует несколько научных подходов к изучению виртуальной реальности. В рамках нашего исследования наиболее близок подход, согласно которому виртуальность - реальность, опосредованная развитием компьютерных технологий, существующая альтернатива сложившегося, устойчивого социального мира...» [6, с. 92].
Интересную интерпретацию виртуальность получает в научно-фантастическом романе С. Лема «Солярис». Она - это бескрайний океан, обладающий способностью мыслить. Он преследует непонятные человеку цели и преобразует людские чувства в материальную форму.
Киберпространство в художественном мире произведений анализируемого нами жанра - всего лишь иллюзия, бегство от реальности, которая может сочетаться с другими его формами: «Современная эволюция прикладной биохимии породила новое поколение модельных психоделиков. Таких, как, например, coca-lysergic-(acid)-diethylamide, COLD, «холодок», мощнейший галлюциноген и стимулятор в одном флаконе. Наглотавшийся его человек в течение зависящего от дозы промежутка времени испытывает сильнейший душевный подъем и эйфорию, теряя способность отличать действительность от видений.
Последние затрагивают все пять органов чувств, целиком замещая собой нормальное восприятие. В сочетании с использованием сенсорных программ или Виртуальной Реальности это оставляет незабываемые впечатления [8, с. 83].
Таким образом, поднимая тему наркотиков и алкоголя (например, в романе М. Червяченко «Лидеры войны»), писатели жанра рассматривают и другие возможные формы ухода от действительности. При этом они выражают негативное отношение ко всему, что принято считать бегством от действительности, считая его напрасной попыткой избежать настоящих разочарований и проблем.
Различные формы иллюзорности присутствуют и в художественном мире романа А. Эмдина «Отпуск»: «Существуют и другие сублимативные формы счастья - беспорядочный секс, наркотики, экстремальные виды спорта. Годится все, что оглушает и разрывает привычное течение мыслей, встряхивает топкую повседневность...» [16, с. 17].
Также следует отметить следующее:
- любые художественно изображаемые с помощью приемов фантастики, иронии и гротеска формы бегства от реальности («сублимативные формы счастья») воспринимаются авторами рассматриваемых произведений как напрасные попытки избежать трудностей и разочарований в мире настоящем;
- писателей жанра беспокоит то, что в дальнейшем это может привести к тяжелым последствиям для всего человечества, с чем трудно не согласиться.
Резюмируя вышеизложенное отметим, что киберпанк как соответствующий поэтике постмодернизма жанр привлекателен не только для литературы. К нему обращаются и такие виды искусств, как кино, живопись, музыка, анимация. Особенно интересен данный жанр для представителей искусства, связанного с визуальным восприятием [17; 18; 19].
Например, тематика киберпанка широко распространена в анимации и манге (японских комиксах). Анализируемый жанр представлен в данных видах искусства достаточно подробно.
Фильмы анализируемого жанра, как и русский литературный киберпанк, следует соотносить с постмодернистской парадигмой. Общими их чертами в контексте эстетики постмодернизма являются:
- смешение, соединение различных идей, стилей и взглядов;
- фрагментарность и дискретность;
- гиперреальность и симулякры.
1. Карпова В.В. Постмодернизм: Теория и практика: учебное пособие. Борисоглебск: ГОУ ВПО «Борисоглебский государственный педагогический институт», 2007.
2. Бодрийяр Ж. Симулякры и симуляции. Перевод с фрацузского А. Качалова. Москва: ПОСТУМ, 2016.
3. Стерлинг Б. Киберпанк в 90-х годах. Available at: https://www.litmir.me/br/?b=69961&p=1
4. Зезюлько А.В. Теоретическое осмысление и художественно-образное отражение научно-технического прогресса в гуманитарной культуре XX века. Автореферат диссертации ... доктора философских наук. Ростов-на-Дону, 2013.
5. Коваленко А.Г Литература и постмодернизм: учебное пособие. Москва: Издательство РУДН, 2004.
6. Павленко А.П. Гротеск в художественном мире Виктора Пелевина. Диссертация ... кандидата филологических наук. Пятигорск, 2016.
7. Руднев В.П. Прочь от реальности. Исследования по философии текста II. Москва: Агриф, 2000.
8. Алехин Л. Падшие ангелы Мультиверсума: Фантастический роман. Москва: Издательство Эксмо, 2003.
9. Вавикин В. Техно-Корп. Свободный Токио. Available at: https://libking.rU/books/sf-/sf-cyberpunk/587230-75-vitaliy-vavikin-tehno-korp-svobodnyy-tokio.html#book
10. Васильев В. Горячий старт. Available at: https://knijky.ru/books/goryachiy-start
11. Зорич А. Сезон оружия: Роман. Москва: ЗАО Издательство Центр-Полиграф, 2001.
12. Тюрин А.В. Каменный век. Available at: www.fan.lib.ru/t7tjurin_a_w/tyurin-stoneage.shtml
13. Фролов А.Е. Мытарь. Новосибирск: ГП «Новосибирский полиграфкомбинат» 2001.
14. Царенко Т.П. Бессистемная отладка. Реабилитация. Москва: Издательство АСТ, 2015.
15. Червяченко М. Лидеры войны (Проза в жанре криминальный киберпанк). Курск: «Деловая полиграфия», 2014.
16. Эмдин А. Отпуск. Москва, 2018.
17. Камалова А.Т. Бинарная оппозиция реальное - виртуальное в произведениях русского киберпанка. Мир науки, культуры, образования. 2020; № 3 (82): 452 - 453.
18. Камалова А.Т. Бинарная оппозиция индивидуальное - коллективное в произведениях русского киберпанка. Мир науки, культуры, образования. 2020; № 2 (81): 400 - 402.
19. Камалова А.Т. Бинарная оппозиция свобода - несвобода в произведениях русского киберпанка. Мир науки, культуры, образования. 2020; № 1 (80): 276 - 277.
References
1. Karpova V.V. Postmodernizm: Teoriya i praktika: uchebnoe posobie. Borisoglebsk: GOU VPO «Borisoglebskij gosudarstvennyj pedagogicheskij instituí», 2007.
2. Bodrijyar Zh. Simulyakry isimulyacii. Perevod s fracuzskogo A. Kachalova. Moskva: POSTUM, 2016.
3. Sterling B. Kiberpank v 90-h godah. Available at: https://www.litmir.me/br/?b=69961&p=1
4. Zezyul'ko A.V. Teoreticheskoe osmyslenie ihudozhestvenno-obraznoe otrazhenie nauchno-tehnicheskogo progressa v gumanitarnoj kulture XX veka. Avtoreferat dissertacii ... doktora filosofskih nauk. Rostov-na-Donu, 2013.
5. Kovalenko A.G. Literatura i postmodernizm: uchebnoe posobie. Moskva: Izdatel'stvo RUDN, 2004.
6. Pavlenko A.P. Grotesk vhudozhestvennommire Viktora Pelevina. Dissertaciya ... kandidata filologicheskih nauk. Pyatigorsk, 2016.
7. Rudnev V.P. Proch' ot real'nosti. Issledovaniya po filosofii teksta II. Moskva: Agrif, 2000.
8. Alehin L. Padshie angely Mul'tiversuma: Fantasticheskij roman. Moskva: Izdatel'stvo 'Eksmo, 2003.
9. Vavikin V. Tehno-Korp. Svobodnyj Tokio. Available at: https://libking.ru/books/sf-/sf-cyberpunk/587230-75-vitaliy-vavikin-tehno-korp-svobodnyy-tokio.html#book
10. Vasil'ev V. Goryachijstart. Available at: https://knijky.ru/books/goryachiy-start
11. Zorich A. Sezon oruzhiya: Roman. Moskva: ZAO Izdatel'stvo Centr-Poligraf, 2001.
12. Tyurin A.V. Kamennyj vek. Available at: www.fan.lib.ru/t/tjurin_a_w/tyurin-stoneage.shtml
13. Frolov A.E. Mytar'. Novosibirsk: GP «Novosibirskij poligrafkombinat» 2001.
14. Carenko T.P. Bessistemnaya otladka. Reabilitaciya. Moskva: Izdatel'stvo AST, 2015.
15. Chervyachenko M. Lidery vojny (Proza v zhanre kriminal'nyj kiberpank). Kursk: «Delovaya poligrafiya», 2014.
16. 'Emdin A. Otpusk. Moskva, 2018.
17. Kamalova A.T. Binarnaya oppoziciya real'noe - virtual'noe v proizvedeniyah russkogo kiberpanka. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2020; № 3 (82): 452 - 453.
18. Kamalova A.T. Binarnaya oppoziciya individual'noe - kollektivnoe v proizvedeniyah russkogo kiberpanka. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2020; № 2 (81): 400 - 402.
19. Kamalova A.T. Binarnaya oppoziciya svoboda - nesvoboda v proizvedeniyah russkogo kiberpanka. Mir nauki, kul'tury, obrazovaniya. 2020; № 1 (80): 276 - 277.
Статья поступила в редакцию 23.12.20
УДК 81
Su Liwei, postgraduate, Shanghai University of Foreign Languages (Shanghai, China), E-mail: suliwei0809@163.com
TRANSLATION AND RESEARCH OF WORKS BY A. BLOCK IN CHINA. Alexander Blok is an outstanding poet in the Silver Age of Russian literature in the late 19th and early 20th centuries. The works of Blok have been introduced to China for nearly a hundred years, and the process of translation and research of his works is full of difficulties and reverses. So far, Chinese experts and scholars have only been limited to introducing or researching Blok. But no one has specially conducted statistics of the research and translation about the poet. This article will collect the information of the research and translation about Blok in China. This research shows the whole picture of Blok in China, analyses the characteristics of translation at each stage, and makes a simple comment. The author concludes that the works of Blok have been published and studied in China for 97 years, and the improvement of translation, research of his biography in China is difficult to separate from the social component and political ideology. The process of distribution and acceptance of the poet's works in China has shown that Blok has long been deeply integrated into contemporary literature in China.
Key words: Blok, translation, research.
Су Ливэй, аспирант, Шанхайский университет иностранных языков, г. Шанхай, E-mail: suliwei0809@163.com
ПЕРЕВОД И ИССЛЕДОВАНИЕ ПРОИЗВЕДЕНИЙ А. БЛОКА В КИТАЕ
Александр Блок - один из выдающихся поэтов Серебряного века в истории русской литературы. Поэзия Блока известна в Китае уже почти столетие, но определённые сложности перевода его произведений затрудняли их исследование. Большинство китайских экспертов и учёных при переводе стихотворений А. Блока и при дальнейшем исследовании его творчества ограничивались либо только знакомством с поэзией А. Блока, либо исследовали его творчество. Но никто не пытался сделать более глубокий анализ и обстановки, в которой работал поэт, самих произведений и личности А. Блока, учитывая вышеуказанные трудности перевода, не было сделано более глубокого погружения в эпоху для того, чтобы понять её и тот мир, то общество, в котором жил и творил поэт. В данной статье мы представляем различные переводы, исследуем работы китайских учёных, посвящённые творчеству поэта, демонстрируем наиболее полную картину литературных произведений А. Блока, представленных в Китае, а также анализируем его стихи, сопровождая их простыми комментариями.
Ключевые слова: Блок, перевод, исследование, Китай, поэзия, творчество, китайский язык.
Александр Александрович Блок - один из самых блистательных поэтов в русской литературе Серебряного века. Прошло уже девяносто семь лет с того момента, как в Китае был сделан первый перевод его стихов. И за это время интерес к переводу его стихов, к исследованию его творчества в Китае то разгорался с новой силой, то угасал. Но, в конце концов, стихи А. Блока всегда были любимы в Китае и широко известны китайским читателям [1 - 16]. Рассмотрим периоды творчества поэта на примере его произведений.
1. 1922 - 1949: Первое впечатление от стихотворений в этот период: Блок -красивый, тонкий и гениальный поэт.
Дух гуманизма и критический реализм в произведениях русского классицизма встретили широкие отклики среди китайских интеллигентов - участников революционного движения «Четвёртое Мая». Первыми, кто познакомил китайскую публику с произведениями Пушкина, Толстого, Тургенева, Достоевского и других русских писателей, были такие видные китайские деятели, как Чэнь Дусю, Ху Ши, Лу Сюнь, Мао Дунь, Чжоу Цзожэнь, Цюй Цюбай, Го Можо, Чжэн Чжэньдо, В это время растёт интерес китайских читателей к творчеству великих русских писателей; на китайский язык переводится в общей сложности шестьдесят пять произведений русской литературы, однако большая часть этого литературного массива была представлена произведениями классической русской литературы, доля модернистской поэзии была чрезвычайно мала. Была переведена только поэма А. Блока «Двенадцать». На наш взгляд, следует отметить, что в начале XX века китайские читатели стали знакомиться с периодом расцвета русской поэзии, характеризующимся появлением большого количества поэтов, поэтических течений, проповедующих новую, отличную от старых идеалов эстетику - эстетику
модернистов русского Серебряного века. Некоторые представители литературного модерна, такие как Бальмонт, Брюсов, Сологуб и Блок, были охарактеризованы как символические поэты, например, Цюй Цюбай представил этих поэтов в книге «Русская литература до Октябрьской революции», где высоко оценил их творчество.
Шень Янбинь неоднократно печатал произведения А. Блока в сборнике «Новости зарубежной литературы» в разделе «Ежемесячный роман». Он считал, что стихи Блока «прекрасные и печальные» [16, с. 12]. Первым переводчиком, который познакомил китайских читателей с поэзией Блока, был Жао Ляои. В 1922 году он перевел поэму «Двенадцать» с английского языка на китайский и опубликовал её в 13-м томе сборника «Ежемесячный роман». В 1922 году Цюй Цюбай писал в книге «Русская литература до Октябрьской революции»: «Блок ... он просто хочет восстановить веру в другой идеал, но он данный идеал не связывал с революцией [11, с. 59].
В 1924 году Шанхайское коммерческое издательство опубликовало книгу «Краткая история русской литературы» под редакцией Чжэн Чжэньдо. В тринадцатой главе Блок был назван великим русским поэтом, который «может услышать, как растет зеленая трава, услышать летающих ангелов в раю» [12, с. 148]. В этой книге также была дана оценка поэме «Двенадцать», в частности о ней говорилось, что это произведение «чрезвычайно интересно читателям» [12, с. 148]. В 1926 году в сборнике «Неназванная серия» был опубликован второй перевод с русского языка, сделанный Ху Сюй и отредактированный Лу Сюнь. В конце книги перевод сопровождался статьёй «О Блоке» Л.Д. Троцкого («Литература и революция», глава III), которую перевел Лу Сюнь с японского языка и отредактировал
