ДИАЛОГ КУЛЬТУР КОРЕИ И КИТАЯ: ТРАНСФОРМАЦИЯ «ЧУЖОГО ОПЫТА» Текст научной статьи по специальности «Прочие социальные науки»

УДК 712.03

Р.Р. МУХАМЕТЗЯНОВ1 Л.А. ГАЙНУЛЛИНА1

1 Казанский (Приволжский) федеральный университет, г. Казань, Россия

ДИАЛОГ КУЛЬТУР КОРЕИ И КИТАЯ: ТРАНСФОРМАЦИЯ «ЧУЖОГО ОПЫТА»

Мухаметзянов Рустем Равилевич, канд. ист. наук, доцент, Кафедра алтаистики и китаеведения, Казанский (Приволжский) федеральный университет

E-mail: rustemr@mail.ru

Гайнуллина Ляйля Айдаровна, магистрант, Кафедра истории Татарстана, археологии и этнологии, Казанский (Приволжский) федеральный университет

E-mail: glaylaa@rambler.ru

Аннотация. Культура Кореи является одной из самобытной и уникальных культур восточноазиатского региона. Ее формирование началось в глубокой древности, и проходило в непосредственной близости от Китая. Последний в свою очередь оказывал влияние на корейский полуостров.

Взаимодействие корейской и китайской культур продолжалось не одно столетие. В результате, воспринимая китайское, культура Кореи, тем не менее, сохранила свою самобытность и уникальность. В настоящее время проблема сохранения своей культуры, под натиском глобальных тенденций имеет огромное значение. В этом плане изучение корейского опыт имеет огромное практическое значение.

Ключевые слова и фразы: Корея, Китай, диалог культур, садово-парковые комплексы, конфуцианство, буддизм, рецепция.

Благодарности: Данная работа осуществлялась при поддержке Базовой университетской программы исследований Кореи через Министерство образования Республики Корея и Службы содействия развитию корееведения Академии корееведения (AKS-2019-OLU-2250001).

ммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммммм

Для цитирования: Мухаметзянов Р.Р., Гайнуллина Л.А. Диалог культур Кореи и Китая: трансформация «чужого опыта» // Корееведение в России: направление и развитие. 2020. Т. 1. № 1. С. 56-60.

R.R. MUHAMETZYANOV1 L.A. GAINULLINA1

1 Kazan (Volga region) Federal University, Kazan, Russia

DIALOGUE OF CULTURES OF KOREA AND CHINA: TRANSFORMATION

OF «FOREIGN EXPERIENCE»

Rustem R. Muhametzyanov, Ph.D of Historical Sciences, assistant professor, Department of Atlantic Studies and Sinology, Kazan (Volga region) Federal University

E-mail: rustemr@mail.ru

Laila A. Gainullina, master student, Department of Tatarstan history,

Archeology and Ethnology, Kazan (Volga region) Federal University E-mail: glaylaa@rambler.ru

Abstract. Korean culture is one of the original and unique cultures of the East Asian region. Its formation began in ancient times and took place in the immediate vicinity of China. The latter in turn had an impact on the Korean Peninsula.

The interaction of Korean and Chinese cultures has lasted for centuries. As a result, the culture of Korea, while accepting the Chinese, nevertheless preserved its identity and uniqueness. At present, the problem of preserving one's culture under the onslaught of global trends is of great importance. In this regard, the study of Korean experience is of great practical importance.

Keywords and phrases: Korea, China, dialogue of cultures, garden and Park complexes, Confucianism, Buddhism, reception.

Acknowledgment: This work was supported by the Core University Program for Korean Studies through the Ministry of Education of the Republic of the Korea and Korean Studies Promotion Service of the Academy of Korean Studies (AKS-2019-OLU-2250001).

For citation: Muhametzyanov R.R., Gainullina L.A. Dialogue of cultures of Korea and China: transformation of «foreign experience» // The Journal of Direction and Development of Korean Studies in Russia. 2020. Vol. 1, N° 1. P. 56-60.

Введение

Корея является одним из древнейших очагов цивилизации восточноазиатского региона. Историческое развитие этой страны проходило в тесном взаимодействии с Китаем, а затем и Японией, что в свою очередь наложило отпечаток на корейский этнос. Выступая в роли меж цивилизационного моста, «страна утренней свежести» не раз подвергалась нападениям со стороны соседей, но в тоже время она получила от них многие культурный достижения, которые были освоены корейцами и превращены в подлинные национальные ценности. Но в то же время было бы ошибочно отрицать несомненную общность культурного комплекса всех стран региона.

Данную общность можно объединить понятием «цивилизация» в той трактовке, которое мы находим его в работах А. Тойнби. Именно у него «цивилизация» - это не просто ступень развития человеческого общества (как например, в работах А. Фергюссона или Л. Моргана [1, 2]), и не заключительный этап жизни и эволюции культуры (как у О. Шпенглера [3]), а это система. Система, которая включает в себя «политические идеи и институты, условия материальной жизни и техники, производительные силы и социальные отношения, все проявления религиозной, интеллектуальной и художественной активности» [4, с.555].

Но, кроме этого, в трактовке А. Тойнби понятие «цивилизация» выходит за пределы одной локальной культуры. Цивилизация начинает охватывать большие пространства, собирать культуры по совершенно конкретным параметрам. «...у Великобритании есть точное географическое положение и пространственная протяженность; английская нация сложилась в определен-

ную эпоху. Наконец обращение англичан в конце VI в. в западное христианство явилось свидетельством приобщения их к определенному сообществу, что само по себе исключало возможность стать членом другого сообщества. Ренессанс в Англии и других странах Западной Европы был обусловлен идеями и институтами, рожденными в Северной Италии. Пределами распространения идей Ренессанса стали новые заокеанские колонии» [4]. Хотя данная цитата и относится к иному региону, но ход мысли А. Тойнби позволяет нам это проецировать и на изучаемую нами культуру Кореи. В этом случае мы получаем то, что цивилизация, обладающая единым набором признаков, может собирать под собой несколько локальных культур. А также то, что взаимодействия культур становится важным фактором развития цивилизации.

Локальная культура не может существовать в замкнутом пространстве. Ей необходимо общение, которое дает возможность сравнивать «себя» с «другим». Любое сравнение не проходит бесследно, ибо оно как минимум позволяет определить границы «себя» и описать свое «я». Но при этом культура начинает вбирать чужой опыт, превращая его в свой.

Взаимодействие культур может проходить на разных уровнях. Нас в первую очередь будет интересовать ситуация, когда происходит взаимодействие культур, которые лежат на одной временной оси.

Результат

Китай это одно из государств дальневосточного региона, которое определяло культурный облик всего региона, сформировав уникальную цивилизацию. Одной из таких стран, которая восприняла китайскую культуру, была Корея.

Muhametzyanov R.R., Gainullina L.A. DIALOGUE OF CULTURES OF KOREA AND CHINA: TRANSFORMATION OF «FOREIGN EXPERIENCE»

С древности и на протяжении длительного периода времени диалогические отношения служили тем духовным источником, который придавал новый импульс для развития этой страны. Важно подчеркнуть, что все заимствования осуществлялись Кореей добровольно, а значит, она имела возможность выбора - заимствовалось и укоренялось лишь то, что было необходимо [5].

Вместе с тем, нужно отметить, что отношения Китая и Кореи не всегда были мирными. Это говорит нам о том, что взаимодействие двух этих культур можно рассматривать через «взаимодействие - противостояние» и «взаимодействие -диалог» культур. История знает пример, когда подобная биполярность позволяла благополучно разрешать эту ситуацию, например, маританская культура. Культура Кореи демонстрирует нам еще один вариант позитивного разрешения этой ситуации.

Проникновение китайской культуры в Корею началось, видимо, еще в VII в. до н.э., в период протокорейского государства Древнего Чосона. В свою очередь этот факт показатель того, что процесс внутреннего диалога в Корее завершился, пришло понимание того, что такое «Я». Именно с этого момента и начинается диалог внешний. В последующие века Древний Чосон поддерживало отношения с Китаем.

Корейская государственность изначально складывалась под сильным китайским влиянием и уже начиная с эпохи Трех государств ^-УП вв. н.э.) китайская культура стала восприниматься корейской правящей элитой в качестве образца для подражания. Подобное отношение к ней сохранялось вплоть до конца XIX века. Иначе говоря, классическая китайская культура была для корейской элиты референтной на протяжении почти двухтысячелетнего периода [6].

В Корее прекрасно знали, что происходит в Поднебесной, и следили за изменениями в ее жизни. В свою очередь «информированность» культурно-исторического типа о своем соседе не есть факт «открытости системы» и ее готовности перенимать культурные комплексы. Как нам кажется, уровень открытости «системы» обусловлен уровнем необходимости в культурно-историческом диалоге. Ибо любая «система» стремится к самодостаточности и независимости.

Кроме того, информативность предполагает коммуникацию. А самая серьезная проблема коммуникации заключена в переводе смыслов

с одного языка на другой. В науке эта проблема эффективности культурного диалога осмысливается как проблема понимания. Термин «понимание» используется в двух смыслах: как фактор познавательный, и как сопереживание. Сложность понимания обусловлена тем, что восприятие и поведение детерминированы стереотипами, которые сформированы у человека с детства.

Человек, рожденный в определенной культуре, воспринимает знаковую систему, которая его окружает и на которой ведется коммуникация. При этом иная система знаков, ее смысл оказываются для него непостижимыми. Поэтому для ее понимания необходимо познать тайну знаковой системы чужой для него культуры.

В случае диалога корейской и китайской культур проблема понимания практически не стояла. Это было связано с тем, что фактически до XV в. корейские аристократы использовали китайский язык и только потом начался переход на корейскую письменность.

Таким образом, с самого начала своей истории корейская культура демонстрировала исключительно открытый тип культурных связей с донорской для нее китайской культурой. Китайские образцы заимствовались напрямую, с полным желанием их освоения и воспроизведения. Такая ситуации продолжалась до перехода корейской аристократией на хангыль, после чего проблема пониманию возникает. Но она не носит столь острого значения.

Китайские модели, столь инициативно перенимаемые как необходимый материал для собственного строительства, попадали в иную культурную среду, сформированную архаической шаманской культурой древних корейцев. В структуре последней у человека не было самостоятельного онтологического статуса. Если для китайской культуры связь между человеком и природой строилась на основе диалога, то для корейской модели характерно слияние человека со стихиями природы. При этом надо отметить, что на этот корейский архаический базис очень хорошо в последующем лягут и медитативных практик, которые имеются в пришедшем из Китая буддизме (особенно в корейских школах Сон). Именно данный базис позволил корейцам иначе, чем китайцам воспринимать и использовать природные стихии. Это очень хорошо материализовалось в рамках садово-паркового искусства Кореи. В нем человек не часть «схемы», он рас-

творен в природе. Это ведет к установке на минимизацию вторжения в дикую природу, которая, с позиции национальной эстетики, совершенна и полна сама по себе [7].

Кроме того, в корейском саду, иначе понят главный для Китая композиционный принцип сопряжения полярных эстетических качеств (инь и ян). В Корее присутствуют многие, заимствованные из Китая дуальные блоки (например, вода-камень), но функции метаморфоз они не выполняют. Геомантия, иначе выстраивает их присутствие в пространстве и трансформации этих пар. Для корейского парка единство корейского космоса и сада как его модели обеспечивается уместностью самих позиций: вода есть там, где ее место, т.е. в нижней части сада, расположенного чаще всего на склоне горы (янь); гора должна находиться в верхнем участке сада и закрывать от северных ветров (инь), а для метаморфоз достаточно естественных изменений по часам суток и временам года.

В результате корейский сад удивляет своей натуральностью. Отсутствует специальный интерес к артистическому совершенству как таковому. С материалом растительным и строительным корейский садовод работает добротно, но без подчеркнутой сосредоточенности на отделке. В корейских садах художественная выразительность и смысловая глубина раскрываются в самом обыкновенном и обыденном. В итоге садово-парковый комплекс выглядит более естественным и натуральным, чем китайский.

Именно в рамках шаманизма, был сформирован тот базис, который в последующие века сохранялся и овеществлялся в корейской культуре. Но шаманизм так и не смог выработать эстетические взгляды, и ее пришлось заимствовать из Китая. Знакомство, прежде всего с конфуцианством, а потом и буддизмом позволили культуре Кореи получить новый импульс для своего развития. Но это произошло только после того, как китайская философия была переосмыслена корейской аристократией.

Это, конечно же, привело к тому, что стало формироваться иное искусство. Так, например, если на китайский пейзаж большое влияние оказал даосизм и чань-буддизм, то в Корее даосская эстетика не была воспринята. Корейские средневековые художники пытаются, передать красоту природы не идеализируя ее. Популярность этого жанра связана не только с особым восприятием природы у корейцев, но и еще как считается с конфуцианством. Таким образом, в Корее именно конфуцианские эстетические установки оказали, влияли на пейзажную живопись, и она воспринималась как средство для проявления интеллекта и способностей человека.

Заключение

Корея вступила в культурно-исторический диалог с Китаем практически в самом начале своего исторического пути. В ходе этого взаимодействия корейцы заимствовали достаточно много элементов материальной культуры Китая. Сейчас легко можно обнаружить в традиционной корейской культуре китайские прототипы.

Сам факт заимствования, говорит о том, что корейское общество остро нуждалась в новых идеях. Они были нужны ей для дальнейшей эволюции. Но заимствуя, корейцы постепенно подвергали их трансформации, подстраивая под свою культурно-историческую среду, создавая именно корейское искусство. Это означает, что, широко заимствуя достижения китайской цивилизации практически на всем протяжении истории, корейцы в недрах своей культуры имели механизм, который позволял сохранять национальное своеобразие. Этот механизм позволял «чужое» превращать в «свое», и это работало не только на уровне вещей, но и на идейном уровне. Данный механизм «переработки», безусловно, является частью корейской ментально-сти, и именно он позволяет в движении «от духа к лику культуры» сохранять самобытность и самоидентичность всей корейской цивилизации.

Список литературы

1. Фергюссон, А. Опыт истории гражданского общества = An Essay on the History of Civil Society / А. Фер-гюсон; Пер. с англ. И. И.Мюрберг; Под ред. М. А. Абрамова. - М.: РОССПЭН, 2000. - 389, [2] с.; 21 см - Текст: непосредственный.

2. Морган, Л. Г. Древнее общество или исследование линий человеческого прогресса от дикости через варварство к цивилизации [Текст]: Со статьей Фр. Энгельса «К доистории семьи (Бахофен, Мак Леннан, Морган)»: Прил.: предисл. Л. Г. Моргана к книге Л. Файсона и А. Хауитта «Камиларои и курнаи» / Льюис Г. Морган ;

Muhametzyanov R.R., Gainullina L.A. DIALOGUE OF CULTURES OF KOREA AND CHINA: TRANSFORMATION OF «FOREIGN EXPERIENCE»

Пер. с англ. под ред. М. О. Косвена ; Предисл. Я. П. Алькора. - [Ленинград]: Изд-во Ин-та народов Севера ЦИК СССР, 1934 (тип. «Коминтерн»). - Переплет, XVI, 350 с., 1 с. объявл., 1 вкл. л. портр.; 26 см. - (Материалы по этнографии/ Науч.-иссл. асс-ция Ин-та народов Севера ЦИК СССР; Т. 1). (Материалы по этнографии/ Науч.-ис-сл. асс-ция Ин-та народов Севера ЦИК СССР; Т. 1). - 350 с. . - Текст: непосредственный.

3. Шпенглер, О. Закат Европы: Очерки морфологии мировой истории / Освальд Шпенглер; Пер. с нем., вступ. ст. и прим. К. А. Свасьяна. - Москва: Мысль, 1993. - 22 см. - ISBN 5-244-00656-8. - Текст: непосредственный.

4. Тойнби, А. Постижение истории: избранное / А. Дж. Тойнби; под ред. В. И. Уколовой, Д. Э. Харитонови-ча; пер. с англ. Е. Д. Жаркова. - Москва: Айрис-Пресс, 2008. - 521 с.: ил.; 21 см. - (Библиотека истории и культуры). - ISBN 978-5-8112-3232-1. - Текст: непосредственный.

5. Мухаметзянов, Р. Р. Влияние китайской эстетики на восприятие природы в Японии / Р.Р.Мухаметзянов, Н.А.Сомкина // Россия-Япония: политика, история и культура: сборник статей и докладов участников международной научно-практической конференции. - Казань: Издательство Академии наук РТ, 2018. - С. 163-167. -Текст: непосредственный.

6. Ланьков, А. Н. Корея: будни и праздники. Часть 1 / А. Н. Ланьков. - Текст: электронный. - URL: http:// world.lib.ru/k/kim_o_i/a3-l.shtml/ Режим доступа: свободный. (дата обращения: 31.08.2020).

7. Болотова, Н. А. Влияние садово-парковой традиции Китая на Корею / Н. А. Болотова, Р. Р. Мухаметзя-нов // Вестник Казанского государственного университета культуры и искусств = Bulletin of Kazan state university of culture and arts: научный журнал / учредитель и издатель: Казанский государственный университет культуры и искусств. - 2018, № 1. - 2018. - 160 c. - Текст: непосредственный.

References

1. Fergyusson, A. Opyt istorii grazhdanskogo obshchestva = An Essay on the History of Civil Society / A. Fergyuson; Per. s angl. I. I.Myuiberg; Pod red. M. A. Abramova. - M.: ROSSPEN, 2000. - 389, [2] s.; 21 sm - Tekst: neposredstvennyj.

2. Morgan, L. G. Drevnee obshchestvo ili issledovanie linij chelovecheskogo progressa ot dikosti cherez varvarstvo k civilizacii [Tekst]: So stat'ej Fr. Engel'sa \»K doistorii sem'i (Bahofen, Mak Lennan, Morgan)\»: Pril.: predisl. L. G. Morgana k knige L. Fajsona i A. Hauitta \»Kamilaroi i kurnai\» / L'yuis G. Morgan; Per. s angl. pod red. M. O. Kosvena; Predisl. Ya. P. Al'kora. - [Leningrad]: Izd-vo In-ta narodov Severa CIK SSSR, 1934 (tip. \»Komintern\»). - Pereplet, XVI, 350 s., 1 s. ob»yavl., 1 vkl. l. portr.; 26 sm. - (Materialy po etnografii/ Nauch.-issl. ass-ciya In-ta narodov Severa CIK SSSR; T. 1). (Materialy po etnografii/ Nauch.-issl. ass-ciya In-ta narodov Severa CIK SSSR; T. 1). - 350 s. . - Tekst: neposredstvennyj.

3. Shpengler, O. Zakat Evropy: Ocherki morfologii mirovoj istorii / Osval'd Shpengler; Per. s nem., vstup. st. i prim. K. A. Svas'yana. - Moskva: Mysl', 1993. - 22 sm. - ISBN 5-244-00656-8. - Tekst: neposredstvennyj.

4. Tojnbi, A. Postizhenie istorii: izbrannoe / A. Dzh. Tojnbi; pod red. V. I. Ukolovoj, D. E. Haritonovicha; per. s angl. E. D. Zharkova. - Moskva: Ajris-Press, 2008. - 521 s.: il.; 21 sm. - (Biblioteka istorii i kul'tury). - ISBN 978-58112-3232-1. - Tekst: neposredstvennyj.

5. Muhametzyanov, R. R. Vliyanie kitajskoj estetiki na vospriyatie prirody v Yaponii / R.R.Muhametzyanov, N.A.Somkina // Rossiya-Yaponiya: politika, istoriya i kul'tura: sbornik statej i dokladov uchastnikov mezhdunarodnoj nauchno-prakticheskoj konferencii. - Kazan': Izdatel'stvo Akademii nauk RT, 2018. - S. 163-167. - Tekst: neposredstvennyj.

6. Lan'kov, A. N. Koreya: budni i prazdniki. Chast' 1 / A. N. Lan'kov. - Tekst: elektronnyj. - URL: http://world.lib. ru/k/kim_o_i/a3-l.shtml/ Rezhim dostupa: svobodnyj. (data obrashcheniya: 31.08.2020).

7. Bolotova, N. A. Vliyanie sadovo-parkovoj tradicii Kitaya na Koreyu / N. A. Bolotova, R. R. Muhametzyanov // Vestnik Kazanskogo gosudarstvennogo universiteta kul'tury i iskusstv = Bulletin of Kazan state university of culture and arts: nauchnyj zhurnal / uchreditel' i izdatel': Kazanskij gosudarstvennyj universitet kul'tury i iskusstv. - 2018, № 1. - 2018. - 160 c. - Tekst: neposredstvennyj.

Дата поступления / Received 05.10.2020 Дата принятия в печать /Accepted 23.11.2020

© Мухаметзянов Р.Р., Гайнуллина Л.А., 2020 © Muhametzyanov R.R., Gainullina L.A., 2020