CC BY
344
© 2009
О.В. Тимофеева ДИАЛЕКТНЫЙ СЛОВАРЬ ЛИЧНОСТИ
Тимофеев Вячеслав Павлинович (03.07.1931—16.03.2004), мой отец, издал в г. Шадринске «Диалектный словарь личности» [Тимофеев 1971], над составлением которого работал более 20 лет. Однако пополнением словника этой книги он продолжал заниматься до конца своей жизни, т.е. еще около 30 лет. Результатом этого труда стало второе издание словаря, подготовленное мною на основе его личной картотеки.
Русские диалекты, к сожалению, постепенно исчезают из нашей жизни. И хотя это естественный процесс, но с исчезновением диалектных слов и словоформ мы теряем какую-то часть истории народа, его миропонимания и мироощущения. С каждым годом всё меньше остается носителей русских говоров. Поэтому понятно наше стремление зафиксировать в словаре исчезающую речь.
«Диалектный словарь личности» отражает в основном язык Тимофеевой Евдокии Михайловны (1898—1996), матери Вячеслава Павлиновича, жительницы села Мехонское Шатровского района Курганской области. Ее дочь, ныне здравствующая Кропачева Татьяна Павлиновна, 1923 г. рождения, еще пользуется языком матери. Внуки же Евдокии Михайловны, образованные и современные, уже не знают многих слов и оборотов речи своей бабушки.
Этот словарь неразрывно связан с другой книгой В.П. Тимофеева — «Фразеология диалектной личности. Словарь» [Тимофеев 2003], в которой содержится 5645 диалектных фразеологизмов и имеется основательная теоретическая часть.
Словарь называется «Диалектным словарем личности» — так же, как он назывался в первом издании. Однако даже при беглом просмотре словарных статей читатель может задать вопрос составителям: почему автором примеров к словам является не один человек, личность (Тимофеева Евдокия Михайловна), а еще и ее родные, в основном муж и дочь? Да, действительно, Евдокия Михайловна не писала писем (кроме как изредка под диктовку), т.к. была неграмотна, но в семье она многие десятилетия была авторитетом, хозяйкой, старейшиной. Эмоциональная, строгая, словоохотливая, она незримо управляла домом и оказывала несомненное влияние на речевое поведение своих близких, особенно дочери, Татьяны Павлиновны, которая всю свою жизнь, более 70 лет, прожила бок о бок с матерью. Контексты к словам без указания автора — это и есть в основном речь Евдокии Михайловны и ее дочери. Поэтому мы и оставили название второго издания словаря без изменения, так, как задумал его В.П. Тимофеев. Зафиксированный говор — это говор деревень Усольцевая и Сладчанка того же Шатровского района, откуда родом Евдокия Михайловна и ее муж, Павлин Дмитриевич. Аудиозаписи некоторых фрагментов бесед с Кропачевой Татьяной Павлиновной представлены на диске, приложенном к данному словарю.
Павлин Дмитриевич Тимофеев был грамотным, писал письма родным и воспоминания о своей нелегкой жизни. Умер он рано, в 1958 г., поэтому его устная речь очень мало отразилась в словаре. Можно считать, что все-таки духовной и душевной основой семьи была его жена Евдокия Михайловна. Женщина, как
существо более чуткое и впечатлительное, является обычно и хранительницей культурных ценностей, в нашем случае — произведений устного народного творчества, и запечатленных в языке представлений наших предков о жизни и ее ценностях, о месте человека в этом мире. Евдокия Михайловна была глубоко верующей, и даже в самые мрачные в духовном отношении советские времена своей веры не скрывала, насмешки терпела, любую добытую копейку (а пенсию она многие годы вообще не получала) несла в соседнюю деревню в церковь.
Евдокия Михайловна часто с юмором сравнивала себя со старой картофелиной. Когда осенью копали картошку, то вместе с крепкими молоденькими клубнями на свет Божий иногда показывалась и прошлогодняя измятая и полусгнившая картофелина, которая дала жизнь молодым. «Вот и я така же!» — смеялась бабушка.
Евдокия Михайловна ушла из жизни, но остался ее дух, запечатленный в Слове. В Слове — весь человек и все человечество: с его душой, стремящейся ввысь, и земными страстями, тянущими вниз. Причем диалектная речь, не ограниченная строгими рамками норм, отражает, конечно, не только жизнь личности, а через личность — жизнь всего народа, душевный опыт наших предков, его менталитет.
Грамматические пометы в Диалектном словаре личности приняты в основном такие же, как в толковых словарях:
— у имен существительных указывается окончание родительного падежа и род, напр., ВЛАЗИНЫ, -ин, мн. Новоселье, переселение в новый дом. — У нас накануне праздника мамка была у Лёнка Антанидинова на влазинах... СНАРЯД, -у, м. Нажитые вещи, наряд. — Невесту-то взяли, а у ей снаряду-то знашь сколько?! У богатой-то! Посл.: Замужество да смерть весь снаряд окажет — Когда человек вступает в брак или умирает, то все окружающие видят его «богатство»: приданое или вещи, раздаваемые на поминках (обморки);
— у имен прилагательных указывается окончание женского и среднего рода (если есть), напр., ПЕРЕСУДЛИВЫЙ, -ая, -ое. Склонный осуждать, осуждающий.
Бабы судят-пересудят,
Пересудливый народ.
Молодые умирают,
А баб холера не берёт;
— у глаголов указывается форма 1 л. ед.ч. (если есть), отмечено употребление в безличном значении, напр., СПИТАТЬ, -аю. Выкормить, воспитать. — Я семерых спитала, а нонче одного родить не могут. ХАИВАТЬ, обычно в прош. вр. -ал, -ала. Время от времени ругать, порочить. Посл.: На еду-то не хаивали, а на работу-то не хваливали — о лентяе, человеке, который не любит работать, но любит хорошо поесть, «проворно ест». Иногда форма 1 л. указана лишь формально, т.к. многие глаголы, особенно с отрицательной коннотацией, употребляются в основном в форме прошедшего времени (саврасил, сдичал, и пр.; нет форм «сав-расю», «сдичаю») или в форме 2 и 3 лица (оскаляться — оскаляешься, оскаляется, но нет оскаляюсь);
— у остальных слов имеется только указание на принадлежность к той или иной части речи.
В редких случаях мне пришлось нарушить правило и указать в качестве грамматической пометы не принадлежность слова к определенной части речи, а функционирование слова в составе фразеологизма. Дело в том, что в картотеке, наряду со словами, встречались и фразеологические обороты типа бабье ухо. Если при проверке оказывалось, что этот фразеологизм не включен в книгу «Фразеология диалектной личности», то я помещала его в «Диалектный словарь личности» с указанием «фраз.», чтобы не оставить эту языковую единицу вообще без внимания.
Включены в данный диалектный словарь и словосочетания типа: белить холсты, белодервёная мебель, бушно корыто и др. В своей книге «Фразеология диалектной личности» В.П. Тимофеев пишет: «Не являются фразеологизмами и составные термины, хотя и представляют сочетания знаменательных слов: белить холсты, драть лён, заварённая пряжа <...>. То же касается и других «подсобных» сочетаний: большая дорога, гонять коней, капустные пельмени <...>. Все эти словосочетания, кажется, удовлетворяют многим структурным и семантическим признакам фразеологизма. Но в них нет одного, существенного — идио-матичности, иносказательности, образности, художественности, фигуральности, сотворения. Поэтому их место в профессиональном терминологическом словаре или в диалектном» [Тимофеев 2003: 20—21]. Хотя автор и не предлагает специального термина для таких словосочетаний, но мы сочли возможным назвать их «терминологическими сочетаниями». Оговоримся, что это очень своеобразные «термины»: устойчивые названия из хозяйственной и бытовой сферы крестьянской жизни.
В качестве контекста ко многим словам приведены частушки, которые записаны как четверостишия (в тексте словаря нет указания на жанр частушки, т.к. этих примеров большинство). Именно они в первую очередь приводятся информантом для иллюстрации словоупотребления. К другим стихотворным примерам дается указание, из песни этот отрывок, из сказки или из стихотворения.
Так как «Диалектный словарь личности» готовился к печати уже после кончины Вячеслава Павлиновича, то в качестве теоретической части мы представили вступительную часть и приложение из 1 издания. То издание 35-летней давности содержало 2792 словарные единицы (2705 слов и 87 фраз), а данное, 2 издание — около 10 000 единиц. Из этих единиц мною было зафиксировано за четыре с лишним года доработки словаря (2004—2009) лишь около 600 диалектных слов, которые В.П. Тимофеев, конечно, слышал в речи матери, но не отметил в словаре. Видимо, процесс составления словаря бесконечен, потому что «новые» слова постоянно «всплывают», когда общаешься с носителями диалекта. Из этих же 10 000 единиц примерно половина слов была объяснена самим В.П. Тимофеевым при его жизни (отражено в картотеке), а другие слова описаны мною в основном со слов Т.П. Кропачевой.
Перед текстом словаря помещены также некоторые статьи Вячеслава Павлиновича, написанные в разные годы и посвященные особенностям зауральского говора, атмосфере жизни и быта зауральского села середины XX в. В итоге Диалектным словарем личности можно не просто пользоваться для справок, а читать его как книгу о жизни.
ЛИТЕРАТУРА
Тимофеев В.П. Диалектный словарь личности. — Шадринск: Изд-во Шадрин. гос. пед. ин-та, 1971.
Тимофеев В.П. Фразеология диалектной личности. — Шадринск: Изд-во Шадрин. гос. пед. ин-та, 2003.
DIALECT DICTIONARY OF LINGUISTIC PERSONALITY O.V. Timofeyeva
The article gives an account of the work on the second edition of "Dialectny Slovar' Lichnosti" ("The Dialect Dictionary of Linguistic Personality") compiled by V.P. Timofeyev. The dictionary registers vanishing dialectic units of Zauralsky territory. Along with words, the dictionary contains some fixed phrases that were not included in the book "PhraseMologiya Dialectnoy Lichosti" ("Phraseology of the Dialect Linguistic Personality") by V.P. Timofeyev. Illustration contexts comprise both actual speech samples and chastooshkas, songs, proverbs and sayings.
© 2009
Е.А. Пюльзю
ДИАЛЕКТНАЯ МЕТАФОРА КАК ОБЪЕКТ ЛЕКСИКОГРАФИИ
Метафора как языковое явление, основанное на семантической двупланово-сти, привлекает внимание ученых со времен античности.
В настоящее время исследователей литературного языка все больше интересует структурно-семантический аспект изучения метафоры. Определены компоненты метафоры: исходное и результирующее слова, промежуточное понятие, связывающее их семантику ([Блэк 1991], [Телия 1988], [Гак 1988], [Скля-ревская 2004], [Москвин 1997]). На необходимость учета соотношения внешней и внутренней структуры слова с переносным значением указывает В.Г. Гак, выделяя при этом полную и частичную метафоры [Гак 1988].
Делается попытка создавать специальные словари художественной метафоры. Так, Н.А. Кожевникова и З.Ю. Петрова в «Материалах к словарю метафор и сравнений русской литературы Х1Х—ХХ вв.» предлагают рассматривать такие типы метафор, как метафоры-загадки, генитивные метафоры, метафорические перифразы, конструкции отождествления, а также сравнения, в которых основанием сравнения могут быть глаголы и прилагательные [Кожевникова, Петрова 2000]. Н.В. Павлович, описывая метафору в русской поэзии, вычленяет большие и малые парадигмы образов, показывает их структурное разнообразие и свойства — продуктивность, обратимость, амбивалентность и устойчивость [Павлович 2004]. Данные парадигмы представлены в «Словаре поэтических образов» [Павлович 1999].
