CC BY
93
УДК 78.02
М. М. Нестерова
аспирант, Саратовская государственная консерватория им. Л. В. Собинова E-mail: m.m.nesterova@mail.ru
ДЕЙСТВИЕ «ЗАКОНА ПСИХОЛОГИЧЕСКОЙ ЕСТЕСТВЕННОСТИ» В ФАНТАЗИИ F-MOLL Ф. ШОПЕНА
Рассматривается «закон психологической естественности» (термин Д. В. Житомирского) в Фантазии f-moll Ф. Шопена, проявленный в формообразующей, порождающей и результатирующей функциональности связующей партии. Во-первых, она определяет доминирование психологической естественности в процессе формирования композиции фантазии, а во-вторых, переакцентирует функциональную значимость тематизма, что наглядно сказывается в выведении на первый план связующей партии. Шестикратное прохождение этой «сквозной» темы на фоне остального материала делает ее чуть ли не ведущей, причем каждое ее появление изменяет градус напряжения. В чем же существенная значимость данной темы? Почему именно она выходит на первый план в драматургическом и композиционном аспектах? Представляется, что рассматриваемый тематизм полнится особо выраженной экспрессией в духе не только разработочных разделов, в которых развивается и, как правило, трансформируется (драматизируется) начальный тематический элемент, но и кодовых построений, с их «отрицанием» и «изживанием» поиска светлого пути (побочная партия, «невесомый» центральный эпизод), утверждением сокрушительных сил (вторая кода) и выходом в иную реальность - в бесконечность (первая кода, своего рода постскриптум). Казалось бы, вторичная тема открывает новый путь построения целого: начальная рассредоточенность, выраженная в «брожении» фактуры (триольность), определяет сферу импульса и поиска.
Обнаружение «закона психологической естественности» в фантазии, во-первых, оправдывается онтологически присущей этому жанру творческой импровизацией (фантазия от греч. - 'воображение'), активизирующей эвристическую сторону музыкального мышления и открывающей новый взгляд в будущее. Во-вторых, изначально выдвинутый Д. В. Житомирским «закон психологической естественности» в отношении средней части второго скерцо Ф. Шопена показателен для поэмной формы крупных одночастных фортепианных произведений композитора: скерцо, баллад, фантазии.
Ключевые слова: Шопен, фантазия, «закон психологической естественности», связующая партия
Для цитирования: Нестерова, М. М. Действие «закона психологической естественности» в Фантазии f-moll Ф. Шопена / М. М. Нестерова //Вестник культуры и искусств. - 2016. - № 4 (48). - С. 118-121.
Поэма оставляет свободу для лю- разом... Произведение напоминает... самостоя-бых, самых индивидуальных и непо- г~п „ „ ,т.
вторимых «поворотов» в развитии тельную эпическую гоэ^» [3]. Д. В. Жит°мир-
мысли, для беспредельно широкого ский относительно поэмной формы писал:
охвата разных образов. Но вместе с «Шопен максимально приближает свои поэмы к тем она строго подчинена закону пси-
законам драмы, то есть стремится к планомер-хологической естественности. ^ ' ^ ^
Д. В. Житомирский ному показу, развертыванию, исчерпыванию...
Шопеновский балладный тип драматургии Разворачивание музыки в поэме в значительной
наглядно проявлен в крупных одночастных со- мере разрушает логическую предначертанность
чинениях Ф. Шопена, в том числе в скерцо, бал- формы, выработанной сонатой» [2, с. 318]. Это
ладах и в Фантазии f-moll. Онтологически при- разрушение предначертанности формы под воз-
сущий балладе модус повествования порождает действием психологической естественности
цепь «событий», внедряющих в драматургию ученый выявляет на основе рассмотрения сред-
черты поэмы. В. Д. Конен писала о шопеновской ней части шопеновского скерцо № 2 (b-moll).
Фантазии: «Почти каждая тема. ассоциируется Предпринятый исследователем анализ этой час-
с непосредственно выраженным балладным об- ти в ракурсе естественного процесса разверты-
118
вания позволяет очертить психологический контур музыки: стадиальность направленности обосновывается реакцией на происходящее, которая не мотивируется чисто рациональной логикой и структурными закономерностями строения формы, а определяется психологической естественностью «поворотов» в процессе становления, «жизни» музыкальной ткани. Так, «закон психологической естественности» определяется процессом перехода жизненных эмоций в музыкальные, к которому обращает нас В. В. Медушевский [5]. Это явление восходит одновременно и к универсальности, и к уникальности, сказывающейся во «взаимонатяженности» двух начал: логически-рационального и психологически-естественного. Показательны слова В. К. Суханцевой о диалектике уникального в структуре музыкально-конструктивной деятельности: «Всякая музыкально-конструктивная деятельность, взятая с позиций субъекта творчества, есть тип временного развертывания звуковых отношений, что означает перевод универсальных сущностей бытия в их уникально-персонифицированное состояние, совершающееся в границах музыкального сознания и по законам музыкально-возможного» [9, с. 9].
Обратимся к Фантазии /-то11 Ф. Шопена, где соотнесение двух указанных факторов (универсального и уникально-персонифицированного), во-первых, определяет доминирование психологической естественности в процессе формирования композиции, а во-вторых, переакцентирует функциональную значимость тематизма, что наглядно сказывается в выведении на первый план связующей партии, которую А. А. Соловцов называет промежуточной и именует как «взрыв» [8, с. 338]. Многократное появление именно этой «сквозной» темы на фоне остального материала делает ее чуть ли не ведущей, причем каждое ее появление изменяет градус напряжения, что отражается в уплотнении фактуры, усилении динамики, достижении регистрового контраста. В чем же существенная значимость этой темы? Почему она выходит на первый план в драматургическом и композиционном аспектах? Представляется, что рассматриваемый тематизм полнится особо выраженной экспрессией, в духе не только разрабо-
точных разделов, но и кодовых построений, с их «отрицанием» и «изживанием» поиска светлого пути (побочная партия, «невесомый» центральный эпизод), утверждением сокрушительных сил (вторая кода) и выходом в иную реальность - бесконечность (первая кода, своего рода постскриптум). Действительно, как «взрыв» связующая партия впервые появляется между главной и побочной темами экспозиционного и репризного разделов, а затем, вплоть до кодового фрагмента, пытается утвердиться в стремительном порыве.
Композиционные и драматургические возможности связующей партии Фантазии позволяют провести параллель с темами «судьбы» и «рока». Однако это сравнение относительно, поскольку музыка Ф. Шопена не полнится «бетхо-венским» накалом сокрушительной борьбы. Шопеновский «взрыв» предстает каждый раз в несколько трансформированном виде и не торжествует в конце, а переходит в иную плоскость -постскриптума. Связующая партия является неким маяком, всякий раз напоминающим о сопротивлении повествовательному тонусу, изначально заложенному в драматургии Фантазии - «эпи-ко-героической музыкальной повести» [8, с. 335], и сигналящим о новом драматургическом витке развития, рассматриваемая тема как бы «приглашает» к дальнейшему самовыражению, и тем самым устойчивая фаза пролога сменяется на зону поиска. Если во втором скерцо, согласно Д. В. Житомирскому, действие принципа «сверхнапряжение инициирует расслабление» заключено в переходе от экспрессии побочной партии первой части к длящейся хоральной звучности начала среднего раздела, то в фантазии этот принцип проявляется в паре: связующая партия - «кода-постскриптум» (как «расслабление»). Этот принцип близок процессу: «контрасту сдерживания сопутствует контраст действенной разрядки» [6, с. 227]. В каждом проведении связующей партии есть некая недосказанность и поиск, исходящий из ее же потенциала, приводящего к «разрядке» в коде. Образующийся сдвиг драматической кульминации «вправо» являет процесс «сжатия к концу» [1], который также происходит согласно «закону психологической естественности».
119
С одной стороны, наблюдается непрерывный процесс действия порождающей функции связующей партии; с другой - уравновешивается композиционный остов Фантазии (благодаря периодичным возвращениям данной темы, а также за счет устойчивых композиционных зон: пролога, заключительной партии и центрального эпизода). В результате возникает возможность усмирения «блуждающей» зоны поиска, симптоматичной для связующей. Показательно замечание Б. В. Асафьева относительно антиномии музыки Ф. Шопена, заключенной «между напряженно ищущей высвобождения в музыке эмоциональной стихией и между классически оформляющей дисциплинирующей материал волей художника» [10, с. 62]. Всевозможная творческая импровизация, поиск новых средств, «неожиданность, необычность, сложность, отклонения от традиционных норм синтаксиса и композиции, от строгих правил, отказ от ясных расчленений» [7] онтологически присущи жанру фантазии (от греч. 'воображение'), активизирующей эвристическую сторону музыкального мышления и открывающей прозрения в будущее. В. В. Медушевский усматривает особую ответственность автора фантазии, искушаемого соблазном показной свободы - «свободы от... » вместо «свободы для...», и отмечает: «В творчестве гениев сила фантазии... вовсе не госпожа, а напротив, преданная и верная служанка» [Там же]. Такую формообразующую функцию служения и играет в Фантазии Ф. Шо-
пена рассматриваемая тема, организующая структуру произведения.
В результате связующая партия выполняет порождающую, формообразующую и результа-тирующую роль в драматургии фантазии. Казалось бы, вторичная тема открывает новый путь построения целого: начальная рассредоточен-ность, отраженная в арпеджированной триоль-ной фактуре, определяет сферу импульса и поиска для дальнейшего раскрытия, а многократное ее проведение и тематическое порождение (взаимослияние с кодой) рождает драматургическое единство. Показательны слова А. Ф. Лосева относительно целостности музыки Ф. Шопена: «она (музыка. - М. Н.) является органически стройной системой интонаций, рождающей форму в процессе преодоления звучащего материала под воздействием эмоций... При интуитивно развертывающемся процессе преодоления материала можно представить себе полное забвение преднамеренных схем. Они выводятся post factum» [10, с. 60]. И далее: «Все музыкальное произведение есть живая система нерасчленимых энергий, взаимно проникающих друг друга; оно - реальное единство перекрещивающихся причин, которые есть одновременно и действия этих причин» [4, с. 452]. В эту живую систему взаимопроникающих нерасчленимых энергий входит и диалектика универсального и уникального, рационального и эмоционального, интеллектуального и интуитивного, неизбывно значимая для музыки Ф. Шопена.
1. Бобровский, В. П. Тематизм как фактор музыкального мышления. Очерки / В. П. Бобровский. - Москва: Музыка, 1989. - Вып. 1. - 268 с.
2. Житомирский, Д. В. Шопен и Шуман / Д. В. Житомирский // Фредерик Шопен. Статьи и исследования советских музыковедов / ред.-сост. Г. Эдельман. - Москва: Музгиз, 1960. - С. 296-322.
3. Конен, В. Д. Шопен. Фантазия фа минор [Электронный ресурс] / В. Д. Конен // Belcanto.ru. Классическая музыка, опера и балет. - Режим доступа: http://www.belcanto.ru/chopin_fantaisie.html.
4. Лосев, А. Ф. Форма. Стиль. Выражение / А. Ф. Лосев // Музыка как предмет логики. - Москва: Музыка, 1995. - С. 405-583.
5. Мазель, Л. А. Фантазия ^то11 Шопена. Опыт анализа / Л. А. Мазель // Исследования о Шопене. - Москва: Музыка, 1971. - С. 5-142.
6. Медушевский, В. В. О закономерностях и средствах художественного воздействия музыки / В. В. Ме-душевский. - Москва: Музыка, 1976. - 256 с.
7. Медушевский, В. В. Фантазия в культуре и музыке / В. В. Медушевский // Музыка. Культура. Человек: сб. ст. - Свердловск: Изд-во Уральского ун-та, 1991. - Вып. 2. - С. 44-56.
8. Соловцов, А. А. Фридерик Шопен. Жизнь и творчество / А. А. Соловцов. - Москва: Музгиз, 1960. - 465 с.
120
9. Суханцева, В. К. Музыка как мир человека. От идеи вселенной к философии музыки / В. К. Суханцева. -
Киев: Факт, 2000. - 176 с. 10. Шопен, каким мы его слышим / ред.-сост. С. М. Хентова. - Москва: Музыка, 1970. - 310 с.
Получено 27.06.2016
M. Nesterova
post-graduate student, Sobinov Saratov State Conservatory E-mail: m.m.nesterova@mail.ru
THE ACTION OF THE "LAW OF PSYCHOLOGICAL NATURALNESS" IN FANTASY F-MOLL BY F. CHOPIN
Abstract. The work examines the "law ofpsychological naturalness" (term of D. Zhitomirskii) in fantasy f-moll by F. Chopin. The law manifests itself in the molding, generating and closing functions of the connecting part. First, it determines the dominance of psychological naturalness in the compositional formation of the fantasy, and secondly, it changes functional and thematic relevance, which is clearly demonstrated in focusing on the connecting part. Its6 times' passing through the whole composition makes the connecting part almost the leading one changing the degree of compositional tension each time it appears. What is the essential significance of this topic? Why is it coming to the fore in the dramaturgical and compositional aspects? It seems that the reporting thematism is not only full of expression usually seen in developing sections, which carries on and, as a rule, transforms (dramatizes) initial thematic element, but also contains code constructions, with their "'denial" and "eradication" of light path searching (adverse part, "'weightless" central episode), the approval of the crushing forces (the second code) and access to infinity as another reality (the first code, a kind of postscript). It seems that the secondary theme opens up a new way to build a united whole: the initial dispersal, expressed as "'fermentation " of texture, defines the scope of the search and the pulse.
The discovery of the "'law ofpsychological naturalness" in fantasy, first, is justified by creative improvisation ("fantasy" is Greek for "'imagination") which is ontologically inherent to the genre. It activates the heuristic side of musical thinking and opens insight into the future. Secondly, "'law of psychological naturalness", initially used by D. Zhitomirskii in relation to the middle part of the second scherzo by F. Chopin, is characteristic of the poem form of the composer's major one movement piano works such as scherzo, ballads, fantasies. Keywords: Chopin, fantasy, law psychological naturalness, connecting party
For citing: Nesterova M. 2016. The action of the "law of psychological naturalness" in Fantasy f-moll by F. Chopin. Culture and Arts Herald. No 4 (48): 118-121.
References
1. Bobrovskii V. 1989. Tematizm kak faktor muzykal'nogo myshleniya. Ocherki [Thematic as a factor of musical thinking. Essays]. Moscow: Muzyka. Issue 1. 268 p. (In Russ.).
2. Zhitomirskii D. 1960. Chopin and Schumann. Frederik Shopen. Stat'i i issledovaniya sovetskikh muzykovedov [Frederic Chopin. Articles and studies by Soviet musicologists]. Edelman G., ed. and comp. Moscow: State Music Publishing House. P. 296-322. (In Russ.).
3. Konen V Chopin. Fantasy in f minor [Electronic resource]. Belcanto.ru. Klassicheskaya muzyka, opera i balet [Belcanto.ru. Classical music, opera and ballet]. Available from: http://www.belcanto.ru/chopin_fantaisie.html. (In Russ.).
4. Losev A. 1995. Form. Style. The expression. Muzyka kak predmet logiki [Music as a matter of logic]. Moscow: Muzyka. P. 405-583. (In Russ.).
5. Mazel L. 1971. Fantasy of f-moll Chopin. Experience in the analysis. Issledovaniya o Shopene [Studies on the Chopin]. Moscow: Muzyka. P. 5-142. (In Russ.).
6. Medushevskii V. 1976. O zakonomernostyakh i sredstvakh khudozhestvennogo vozdeystviya muzyki [About regularities and means of artistic influence of music]. Moscow: Muzyka. 256 p. (In Russ.).
7. Medushevskii V. 1991. Fantasy in culture and music. Muzyka. Kul'tura. Chelovek [Music. Culture. People]. Issue 2. Sverdlovsk: Publishing house of Ural University. P. 44-56. (In Russ.).
8. Solovtsov A. 1960. Friderik Shopen. Zhizn' i tvorchestvo [Frederik Chopin. Life and creativity]. Moscow: State Music Publishing House. 465 p. (In Russ.).
9. Sukhantseva V. 2000. Muzyka kak mir cheloveka. Ot idei vselennoy k filosofii muzyki [Music as the world of man. From the idea of the universe to the philosophy of music]. Kiev: Fakt. 176 p. (In Russ.).
10. Shopen, kakim my ego slyshim [Chopin, as we hear]. 1970. Khentova S., ed. and comp. Moscow: Muzyka. 310 p. (In Russ.).
Received 27.06.2016
121
