CC BY
10
JURISPRUDENCE
Научная статья УДК 343
https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-4-77-80
2015-0066-4/22-401 MOSURED: 77/27-011-2022-04-600
Деятельность следователя по обеспечению права подозреваемого на телефонный разговор при задержании
Алла Сергеевна Есина
Московский университет МВД России имени В.Я. Кикотя, Москва, Россия, Esina-alla@List.ru
Аннотация. Рассматривается ряд проблемных вопросов, возникающих в деятельности следователя при обеспечении права подозреваемого на телефонный разговор при задержании, комментируются некоторые проблемные ситуации, возникающие в практике применения ст. 96 УПК РФ, и обосновываются предложения по их разрешению.
Ключевые слова: подозреваемый, право на телефонный разговор, процессуальное задержание, обязанность следователя, орган дознания
Для цитирования: Есина А. С. Деятельность следователя по обеспечению права подозреваемого на телефонный разговор при задержании // Вестник экономической безопасности. 2022. № 4. С. 77-80. https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-4-77-80.
Original article
Activities of the investigator to ensure the suspect's right to a telephone conversation during detention
Alla S. Esina
Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after VYa. Kikot', Moscow, Russia,
Esina-alla@List.ru
Abstract. A number of problematic issues arising in the investigator's activities while ensuring the suspect's right to a telephone conversation during detention are considered, some problematic situations arising in the practice of applying Article 96 of the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation are commented on and proposals for their resolution are substantiated.
Keywords: suspect, right to telephone conversation, procedural detention, duty of investigator, body of inquiry
For citation: Esina A. S. Activities of the investigator to ensure the suspect's right to a telephone conversation during detention. Bulletin of economic security. 2022;(4):77-80. (In Russ.). https://doi.org/10.24412/2414-3995-2022-4-77-80.
Телефон как средство связи - прогрессивное достижение человечества. Когда принимался Устав уголовного судопроизводства (1864 год) телефон был доступен ограниченному кругу лиц. В конце 19 века никому и в голову не могло прийти предложение о необходимости сообщать по телефону о факте задержания лица его родственникам. Точно также, как не было предложений по использованию данного технического средства и в последующих УПК. В этой связи уместно вспомнить меткое замечание профессора Л. В. Головко: «Пользоваться благами прогресса нужно, но не нужно чрезмерно на них уповать. И нельзя не замечать связанные с ними риски» [1].
С 2015 года лицо, задержанное по подозрению в совершении преступления в порядке ст. 91-92 УПК РФ, получило дополнительное право - право на один телефонный разговор на русском языке в присутствии до-
знавателя, следователя в целях уведомления близких родственников, родственников или близких лиц о своем задержании и месте нахождения (ч. 3 ст. 46 УПК РФ). Соответствующие дополнения были внесены в ряд норм уголовно-процессуального закона с тем, чтобы всем участникам уголовного дела (и со стороны защиты и со стороны обвинения) были понятны цель и процедура данного действия. Дополнена была не только статья 46 УПК РФ, но соответствующие изменения были внесены и в иные нормы закона (ст. ст. 92, 96, 131 УПК РФ) [2].
За последние несколько лет у органов предварительного расследования уже накопился определенный опыт применения данной новеллы уголовно-процессуального закона, также как и обозначились проблемные вопросы правоприменения. Анализ практики применения ст. 96 УПК РФ в органах предварительного следствия системы ОВД позволил выявить ряд проблемных ситуаций,
© Есина А. С., 2022
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
которые напрямую связаны с несовершенством правового регулирования данного фрагмента процессуальной деятельности следователя. Рассмотрим некоторые изья-ны отдельных формулировок закона с тем, чтобы определить те риски, которые они влекут для правоприменительной практики.
В тексте части 1 ст. 96 УПК РФ сказано, что именно подозреваемый «.. .в кратчайший срок, но не позднее 3 часов с момента его доставления в орган дознания или к следователю имеет право на один телефонный разговор на русском языке в присутствии дознавателя, следователя...».
Следует обратить внимание, что право на разговор у подозреваемого имеется только определенное время -3 часа с момента доставления. Если в течении этого времени подозреваемый отказывается реализовывать свое право на разговор, то он его лишается. Причем происходит это не по решению следователя, а в соответствии с требованием закона. В этой связи важно обратить внимание на следующее:
1. Речь идет о праве на телефонный разговор подозреваемого (выд. автором), который стал таковым только после того, как составлен протокол задержания в порядке ст. ст. 91, 92 УПК РФ. Соответственно, право на телефонный разговор у гражданина, который задержан и/или доставлен в орган дознания в связи с каким либо происшествием - отсутствует.
2. Необходимо определиться с начальным моментом исчисления срока в 3 часа. Законодатель определяет, что подозреваемый должен быть доставлен в орган дознания или к следователю. По смыслу русского языка союз «или» выражает альтернативу и употребляется по значению исключающих или заменяющих друг друга значений, для указания на необходимость выбора между ними. Таким образом, для исчисления срока на реализацию права на телефонный разговор имеет значение факт того, куда был доставлен задержанный: в орган дознания или к следователю? Следует иметь в виду, что если задержанное лицо доставлено в орган дознания, в то время как протокол задержания еще не оформлен, то доставленный не имеет процессуального статуса подозреваемого, а следовательно и права на телефонный разговор. Некоторые авторы придерживаются иного мнения и полагают, что доставление задержанного в здание органа дознания уже означает начало исчисления срока в 3 часа для реализации права на телефонный разговор. Например, А. П. Рыжаков предлагает понимать «следователя» в том значении, которое употребляет эту дефиницию законодатель в ч. 1 ст. 96 УПК РФ - как место в здании, как кабинет, предлагая при этом учитывать и месторасположение этого кабинета (в здании ОВД или в другом помещении). А. П. Рыжаков пишет: «...словосочетание «к следователю» обозначает определенного рода место - кабинет названного должностного лица. Если кабинет следователя находится в здании, к примеру, органа внутренних дел, доставление завершено, как только лицо вошло в это здание. И только когда кабинет
следователя размещен в отдельно стоящем здании или же речь идет о следователе Следственного комитета РФ, доставление завершается в кабинете следователя». Указанный автор полагает, что «.у следователя появляется легкоосуществимая и, главное, основанная на законе возможность лишить доставленное к нему лицо права на телефонный разговор. Для этого достаточно закончить оформление протокола задержания ровно через 3 часа после доставления к нему фактически задержанного» [3].
Позиция автора представляется спорной, особенно в части его утверждения о том, что у субьекта расследования имеется стремление лишить подозреваемого права на телефонный разговор. Не комментируя позицию Рыжакова А. П., обоснуем свое мнение по рассматриваемому вопросу. Поскольку рассматриваемое право законодатель связывает только с наличием процессуального статуса подозреваемого (ч. 3 ст. 46 УПК РФ), то очевидно, что срок в 3 часа на реализацию у подозреваемого права на телефонный разговор может начать исчисляться только с момента появления этого статуса у лица, его юридического оформления, а именно с момента составления следователем протокола о задержании в порядке ст. 91-92 УПК РФ (ст. 46 УКПК РФ) или с момента доставления подозреваемого в орган дознания в случае исполнения постановления следователя о задержании (п. 4 ч. 2 ст. 38 УПК РФ). В этом вопросе следует поддержать предложения тех авторов, которые высказывались о необходимости составления отдельного документа, в котором было бы зафиксировано время доставления задержанного (или уже подозреваемого) в орган дознания. Данный документ хотя и не предусмотрен УПК РФ, но имеет по свойству относимости отношение к материалам уголовного дела, поскольку в нем отражен начальный момент исчисления срока - 3 часа [4].
Законодатель установил цель телефонного звонка: «В целях уведомления родственников ...». Подобная формулировка подразумевает, что телефонный звонок может быть сделан не только родственникам, но и посторонним лицам, которые по мнению подозреваемого, могут сообщить его родственникам о задержании. Гуманность законодателя по отношению к близким родственникам задержанного очевидна. Но при этом также очевидно отсутствие каких либо гарантий для соблюдения интересов и «тайны» расследования. Каким образом следователь должен быть уверен, что телефонный разговор подозреваемого не нанесет вред интересам расследования? Где гарантия того, что тот гражданин, с которым будет разговаривать подозреваемый, не является его соучастником, организатором, членом ОПГ и т. д. Не следует исключать ситуацию, когда в целях противодействия расследованию участники ОПГ могут заранее договориться о том, что в случае задержания одного из них они будут использовать право, предусмотренное в ч. 1 ст. 96 УПК РФ с применением каких то условных фраз или звуков. С этой точки зрения формулировка законодателя достаточно уязвима. В попытках урегулировать данное действие без ущерба для интересов расследова-
JURISPRUDENCE
ния, следователь оказывается «заложником» ситуации поскольку обязан обеспечить право подозреваемого на разговор по телефону, порой не зная определенно: кто окажется по ту сторону связи. Правоприменительная практика знает ситуации, когда при задержании у лица изымается мобильный телефон, устанавливаются контакты близких родственников или родственников, на которые указывает подозреваемый и которые содержатся в телефонной книге устройства. Данная информация используется для сообщения родным о факте задержания. Но и данный вариант не может гарантировать контакта именно с родственниками задержанного. Было бы целесообразно, право на телефонный разговор исключить из текста закона при задержании лица по подозрению в тяжких, особо тяжких преступлениях, с применением ст. 210 УК РФ, о чем внести соответствующее дополнение в ст. 96 УПК РФ.
Учитывая, что в отдельных случаях телефонный разговор задержанного с родственниками может нанести вред интересам расследования, законодатель наделил следователя правом сохранить в тайне факт задержания. Однако сделать это можно только по мотивированному постановлению следователя и только с согласия прокурора. Зачем в данном случае необходимо согласие прокурора остается не понятно. Это при том, что применение задержания законодатель допускает без согласия прокурора, ограничившись только его уведомлением. Заметим, что процедура получения согласия прокурора о неуведомлении родственников о задержании, требует дополнительного времени, которого как правило нет у следователя, учитывая скоротечность самого срока задержания и того объема процессуальных действий, которые следует произвести с задержанным. С этой точки зрения целесообразно было предусмотреть простую письменную форму уведомления прокурора о нецелесообразности сообщать родственникам о факте задержания лица по аналогии с тем, как происходит уведомление прокурора о задержании. «Прокурорская опека» в данной ситуации представляется излишней.
Если подозреваемый отказывается от права на телефонный разговор, то следователь обязан сам уведомить его родственников о задержании (ч. 1 ст. 96 УПК РФ). Возникают вопросы: надо ли понимать данное положение закона таким образом, что следователь обязан принимать необходимы меры к установлению родственников задержанного в каждом случае задержания, не принимая во внимание отказ самого задержанного? Усматривается ли в действиях следователя нарушение закона в случае, если родственники подозреваемого установлены не будут? Представляется, что отказ подозреваемого от права на телефонный разговор должен приниматься следователем также как и, например, отказ подозреваемого от защитника (за исключением случаев его обязательного участия) - с теми же правовыми последствиями, то есть у следователя не должно возникать каких бы то ни было дополнительных обязанностей в подобной процессуальной ситуации, кроме обязанности
зафиксировать данное волеизьявление подозреваемого в протоколе.
Для разрешения проблемы, связанной с необходимостью уведомления родственников о факте задержания подозреваемого целесообразно предусмотреть обязанность следователя уведомлять не родственников, а территориальные органы внутренних дел по месту жительства или месту регистрации или месту нахождения задержанного (в том числе временного нахождения). Добропорядочные граждане, «потеряв» своего родственника, как правило, обращаются именно в территориальные правоохранительные органы. В этой связи целесообразно, чтобы данная информация была предоставлена именно в правоохранительный орган, который вправе уведомить родственников о задержании (например, через участкового уполномоченного). Подобная процедура предусмотрена для определенных категорий граждан, обладающих особым статусом. В частях 2 и 3 ст. 96 УПК РФ сказано, что если подозреваемый является гражданином или подданным другого государства, то в течении 3 часов уведомляется посольство или консульство этого государства, в случае задержания адвоката - уведомляется адвокатская палата субьекта РФ и т. д. Не видим препятствий к тому, чтобы в пределах Российской Федерации уведомлять территориальный ОМВД о задержании лица. Вопрос об оплате подобного телефонного сообщения (если речь идет о звонке в другой регион РФ) достаточно урегулирован в п. 10 ч. 2 ст. 131 УПК РФ где к процессуальным издержкам законодатель относит суммы, связанные с уведомлением близких родственников, родственников или близких лиц подозреваемого о его задержании и месте нахождения. В органах внутренних дел следует ввести необходимую картотеку.
Помимо выше рассмотренных проблемных ситуаций, предоставление права подозреваемому на телефонный разговор породило и иные. Например, прежде чем обеспечить право подозреваемого на телефонный разговор на русском языке следователь должен удостовериться в том, что задержанный владеет русским языком, имеет родственников, и хочет их известить о своем задержании. Если задержанный не владеет русским языком, то следователь обязан предоставить ему переводчика, что неизбежно приведет к невозможности обеспечить право на телефонный разговор в течении 3 часов с момента доставления подозреваемого к следователю. Этот момент всегда остается «приманкой» для ходатайств защитника о нарушениях закона со стороны следователя. У правоприменителя возникает вопрос: зачем надо было предоставлять задержанному - подозреваемому право на телефонный разговор, если его обеспечение влечет столько рисков для сохранения «тайны расследования», порождает столько проблем с точки зрения несовершенства правовой регламентации его обеспечения, отнимает у субъекта расследования столько времени, отвлекая его от главной цели задержания-проверить лицо на причастность к совершению преступления?
Полагаем, что любое нововведение в текст закона следует оценивать, прежде всего, с учетом тех рисков, которые могут возникнуть у правоприменителя при реализации положений закона. В противном случае вопросов и проблем в правоприменении возникает больше, чем та польза, которую преследовал законодатель, вводя новые процедуры или правила.
Список источников
1. Головко Л. В. Пандемию нельзя предвидеть ни в одной главе УПК // Уголовный процесс (электронная версия) № 2. 2021. https://e.ugpr.ru/
2. Федеральный закон Российской Федерации от 30 декабря 2015 г. № 437 «О внесении изменений в Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации» http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_191477/#dst100014.
3. Рыжаков А. П. Как реализовать право задержанного на вызов // Уголовный процесс (электронная версия). № 9. 2016 https://e.ugpr.ru/
4. Булатов Б. Б. Глава 12. Задержание подозреваемого // Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / Под ред. изд. В. И. Радченко; научное изд. В. Т. Томин, М. П. Поляков. М. : Юрайт-Издат, 2004. 1124 с.; Гуляев А. П. Глава 12.
Задержание подозреваемого // Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / под ред. изд. В. В. Мозякова. М. : Экзамен XXI, 2002. 565 с.
References
1. Golovko L. V. A pandemic cannot be foreseen in any chapter of the Code of Criminal Procedure // Criminal process (electronic version) No. 2. 2021. https://e.ugpr.ru/
2. Federal Law of the Russian Federation of December 30, 2015 No. No. 437 «On Amendments to the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation» http://www.consultant.ru/document/cons_doc_ LAW_191477/#dst100014.
3. Ryzhakov A. P. How to exercise the detainee's right to call //Criminal process (electronic version). No. 9. 2016 https://e.ugpr.ru/
4. Bulatov B. B. Chapter 12. Detention of a suspect // Commentary on the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation / ed. ed. VI Radchenko; scientific ed. V. T. Tomin, M. P. Polyakov. M. : Yurayt-Izdat, 2004. 1124 p.; Gulyaev A.P. Chapter 12. Detention of a suspect // Commentary on the Code of Criminal Procedure of the Russian Federation / ed. ed. V V. Mozyakova. M. : Exam XXI, 2002. 565 р.
ЮРИДИЧЕСКИЕ НАУКИ
Информация об авторе
А. С. Есина - доцент кафедры предварительного расследования Московского университета МВД России имени В.Я. Кикотя, кандидат юридических наук, доцент, почетный сотрудник МВД России.
Information about the author A. S. Esina - Associate Professor of the Department of Preliminary Investigation of the Moscow University of the Ministry of Internal Affairs of Russia named after V.Ya. Kikot', Candidate of Legal Sciences, Associate Professor, Honorary Officer of the Ministry of Internal Affairs of Russia.
Статья поступила в редакцию 07.04.2022; одобрена после рецензирования 17.06.2022; принята к публикации 18.08.2022.
The article was submitted 07.04.2022; approved after reviewing 17.06.2022; accepted for publication 18.08.2022.
