CC BY
82
УДК 974.084.8(470.621.67)
Чугунцова Нина Алексеевна
доктор исторических наук, профессор, заведующая кафедрой истории и социальных коммуникаций Кубанского государственного технологического университета [email protected]
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ОРГАНОВ ВЛАСТИ СЕВЕРНОГО КАВКАЗА ПО ОБЕСПЕЧЕНИЮ ПРАВОПОРЯДКА В УСЛОВИЯХ ВЕЛИКОЙ ОТЕЧЕСТВЕННОЙ ВОЙНЫ
В статье рассматривается правоохранительная деятельность советских органов власти на Северном Кавказе в годы Великой Отечественной войны. Показаны основные направления этой работы: развитие законодательства военного времени и его соблюдение органами власти Северного Кавказа; содействие советских органов охране государственной безопасности и общественного порядка; обеспечение охраны государственной, коллективной и личной собственности.
Ключевые слова: Северный Кавказ, Великая Отечественная война, Советы депутатов трудящихся, правоохранительная деятельность советских органов, правовые акты и законы военного времени, государственная безопасность, общественный порядок.
Chuguntsova Nina Alexeevna
Doctor of History, Professor, Head of the Department of History and Social Communications of Kuban State University of Technology [email protected]
THE SOVIET LAW ENFORCEMENT AUTHORITIES IN THE NORTH CAUCASUS DURING THE GREAT PATRIOTIC WAR
The article considers the Soviet law enforcement authorities activity in the North Caucasus during the Great Patriotic War. It states the main areas of their activity such as the development of war legislation and its enforcement by the authorities of the North Caucasus; the support of the Soviet authorities in the protection of national security and public order; the protection of national, collective and personal property.
Key words: North Caucasus, Great Patriotic War,
Soviet of People's Deputies, law enforcement activities of the Soviet authorities, acts and laws of wartime, national security, public order.
Твердый общественный порядок, усиление борьбы с преступностью в годы Великой Отечественной войны имели важное значение для укрепления обороноспособности Советского государства.
Охрана общественного порядка включала: проведение разнообразных мероприятий государственными органами в тесном сотрудничестве с общественностью по обеспечению неприкосновенности собственности; защиту прав и законных интересов граждан в чрезвычайной военной обстановке; создание нормальных условий для работы промышленных предприятий, сельскохозяйственных и потребительских производств, государственных учреждений, общественных организаций.
Военная обстановка не только усилила ответственность Советов депутатов трудящихся за состояние общественного и государственного порядка, но и поставила перед ними новые задачи, которые были сформулированы во многих постановлениях Коммунистической партии и Советского правительства, а также в новых правовых актах и законах. Советы были призваны обеспечить строгий правопорядок в условиях прифронтовой, фронтовой полосы в тылу и при восстановлении народного хозяйства после изгнания захватчиков с оккупированной ими территории.
В период войны были внесены дополнения и изменения в административное, хозяйственное, уголовное, семейное право, получило дальнейшее развитие законодательство о госу-
дарственных органах, как центральных, так и местных. Деятельность Советов депутатов трудящихся в военных условиях регулировалась директивами ЦК ВКП(б) и СНК СССР, законодательными актами, изданными в первые же дни войны. Это указы Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении», «О всеобщем обязательном обучении военному делу граждан СССР», «О мобилизации на период военного времени трудоспособного населения для работы на производстве и в строительстве», «Об ответственности рабочих и служащих за самовольный уход с работы», «О порядке мобилизации на сельскохозяйственные работы» и др. [1, с. 60].
Анализ законодательства, связанного с функционированием Советов в годы войны, показывает, что в то время сложился комплекс нормативных актов, регулировавших деятельность представительных органов власти. Наряду с актами законодательного характера значительное место занимали документы Государственного Комитета Обороны и Совета Народных Комиссаров СССР. Было принято большое число важнейших постановлений, издававшихся совместно Правительством и ЦК партии, которые способствовали обеспечению тесного взаимодействия партийных и советских органов, всех государственных и общественных организаций в решении сложных проблем военного времени. Как правило, каждый из указанных актов затрагивал какую-либо одну сторону деятельности Советов, но в своей совокупности они
обеспечивали работу всех представительных государственных органов в новых военных условиях. Важные нормативные указы были изданы в годы войны Президиумом Верховного Совета СССР. Им был решен ряд вопросов, касающихся налогообложения, порядка усыновления и наследования, увеличения государственной помощи беременным женщинам, многодетным и одиноким матерям.
Значительную работу вели в годы войны Верховные Советы автономных республик Северного Кавказа. Военная обстановка поставила новые задачи в области правовой деятельности Советского государства, однако она не внесла принципиальных изменений в порядок правового регулирования деятельности Советов депутатов трудящихся. Нормативно-правовые акты, издававшиеся в годы войны, опирались на правовой уклад, сложившийся в мирное время. И в условиях войны конституционные основы советского права оставались незыблемыми. Вместе с тем положения отдельных правовых норм претерпели определенные изменения, вызванные военной обстановкой. Потребовалось ввести законы военного времени, применение которых в немалой степени способствовало активизации правоохранительной деятельности Советов всех уровней.
В условиях военного времени важное значение приобрели вопросы четкого правового регулирования распределения рабочей силы, условий труда, установления и поддержания строжайшей трудовой дисциплины. Был издан ряд актов уголовно-правового характера, направленных на укрепление правопорядка, на усиление борьбы с преступными элементами, нарушителями государственной и трудовой дисциплины. Применение этих актов обеспечивало строгую военную дисциплину на фронте и твердый правопорядок в тылу. На решение этих задач была направлена и вся деятельность советских органов.
Важную роль сыграли Указ Президиума Верховного Совета СССР «О военном положении» и Положение о военных трибуналах. В местностях, объявленных на военном положении, и в районах военных действий на военные трибуналы были возложены такие ответственные задачи, как борьба за укрепление дисциплины в армии, борьба со всякими видами преступлений, нарушавших военные порядки, ликвидация вражеских агентов, диверсантов, предателей, изменников.
Великая Отечественная война диктовала необходимость перестройки деятельности всех правоохранительных органов с целью максимальной оперативности в борьбе с преступностью, установления твердой дисциплины и правопорядка в тылу и на фронте. В ме-
стностях, объявлениях на военном положении, все дела о преступлениях, наносивших ущерб обороноспособности страны, о нарушениях общественного порядка, связанных с преступлениями против государственной безопасности, передавались на рассмотрение военных трибуналов, подсудность которым расширилась. На них было возложено рассмотрение дел о государственных преступлениях, о разбое, об умышленных убийствах.
Советским органам предоставлялось право передавать на рассмотрение военных трибуналов дела о спекуляции, злостном хулиганстве, распространении ложных слухов, возбуждавших тревогу среди населения. Военным трибуналам были подсудны дела о самовольном уходе рабочих и служащих с предприятий военной промышленности и других отраслей, обслуживавших военную промышленность. Самовольный уход с этих предприятий рассматривался как дезертирство, а лица, виновные в этом, подлежали привлечению к ответственности в виде тюремного заключения на срок от пяти до восьми лет [2, с. 233].
При всей своей вынужденной суровости режимы военного и осадного положения основывались на действовавших государственных законах. Фактически в полном объеме эти режимы применялись главным образом в прифронтовых и близким к ним районах, в том числе и на Северном Кавказе. Советские и партийные органы проводили большую работу по контролю за деятельностью организаций и учреждений, обеспечению неуклонного выполнения законов должностными лицами. Советы депутатов трудящихся вели разъяснительную работу среди населения о законах военного времени и необходимости их строгого выполнения. На сессиях, заседаниях исполкомов районных, городских, поселковых и сельских Советов рассматривались вопросы, связанные с укреплением законности, принимались действенные меры к нарушителям правил общежития в условиях войны [3, л. 4-16, 26].
Советы депутатов трудящихся краев, областей, республик Северного Кавказа сосредоточили свое внимание на следующих основных направлениях правоохранительной деятельности: на развитии законодательства о советских органах власти в военных условиях и строгое соблюдение Советами депутатов трудящихся всех элементов этого законодательства; на оказании действенной и эффективной помощи военным организациям в охране государственной безопасности и общественного порядка; на соблюдении гражданского законодательства и обеспечении охраны государственной собственности; на охране прав граждан [4, л. 107].
Первое направление деятельности Сове-
тов депутатов трудящихся в военных условиях приобрело исключительное значение, так как от степени законности работы самого советского аппарата зависели стабильность политической обстановки на местах, обеспечение единства всех классов, социальных слоев и групп, различных наций и народностей страны и в конечном счете победа советского народа в Великой Отечественной войне.
Партийные комитеты краев, областей, республик Северного Кавказа строго контролировали законность принимавшихся решений, соблюдение советскими органами законодательства. Так, бюро Дагестанского обкома ВКП(б) в октябре 1942 г. обязало партийные комитеты на местах усилить требовательность к Советам в соблюдении ими законов. Бюро Ростовского обкома ВКП(б) в январе 1942 г. приняло решение о привлечении к строгой партийной ответственности советских и партийных работников за нарушение советских законов, невзирая на лица и должностное положение. Бюро Кабардинского обкома партии (сентябрь 1944 г.) потребовало повышения ответственности советских кадров за неуклонное соблюдение советской законности [5, л. 11, 13, 15-16].
Вышестоящие республиканские, областные, краевые Советы депутатов трудящихся строго контролировали соблюдение законности нижестоящими Советами. Так, в июле 1943 г. Президиум Верховного Совета СевероОсетинской АССР рассмотрел вопрос о соблюдении законности в Гизельдонском районе. Президиум отметил, что сельские Советы нарушали Устав сельскохозяйственной артели; разбазаривали семенные фонды, задерживали выплату пенсий и пособий инвалидам войны и семьям военнослужащих. Президиум поручил прокурору республики усилить надзор за точным соблюдением законности сельскими Советами. Грозненский облисполком в июле 1944 г. обязал исполкомы нижестоящих Советов при подготовке решений тщательно изучать законодательство. Прокурорам было предписано усилить надзор за законностью решений исполкомов Советов. Ростовским облисполкомом были выявлены нарушения законов при вынесении решений и постановлений районными, городскими исполкомами Советов. За первое полугодие 1944 г. было допущено 188 нарушений законов при принятии различных решений.
Одна из главных причин нарушений законности - юридическая неграмотность работников Советов, которые пришли в советские органы только в период войны и не имели опыта советской работы. Поэтому наряду с повышением партийной и административной ответственности за нарушение законов Верховные Советы автономных республик, край-
облсоветы принимали решения о проведении правового всеобуча советских работников. Именно этим вопросам посвящались выступления партийных и советских работников в местной печати. Во всех республиках, краях, областях региона проводились совещания и семинары советских работников, депутатов, актива, постоянно действующих комиссий революционной законности, посвященные вопросам изучения и разъяснения советского законодательства военного времени.
Второе направление деятельности Советов депутатов трудящихся в военных условиях приобрело особую остроту и актуальность, так как гитлеровская Германия прилагала максимум усилий для морального и идейно-политического разложения советского общества, его подрыва, делала ставку на «пятую колонну», для чего не жалела средств, применяла все возможные методы и средства.
Известно, что еще до начала войны, и особенно в первый ее период, гитлеровская разведка засылала в нашу страну агентов для подрывной деятельности. С началом войны они активизировали свою работу, стали переходить к организации саботажа, проведению диверсий, террористических актов, шантажу. Вражеские агенты распространяли провокационные слухи
о непобедимости гитлеровской армии, пытались деморализовать население, его волю к сопротивлению. Фашисты стремились разобщить народы Северного Кавказа, разжигая националистические и религиозные реакционные воззрения и традиции, призывая под националистические знамена эмигрантов.
Желая ослабить сопротивление народов Северного Кавказа, гитлеровцы вначале маскировали свои планы ограбления оккупированной советской территории, массового истребления и использования советских людей в своих интересах. Заискивая перед мусульманским населением, гитлеровцы уверяли его в своем уважении к исламу. Оккупанты широко использовали все средства массовой информации и пропаганды, в том числе и печать. В Краснодарском крае они выпускали агитационные листки «Кубань» (г. Краснодар), «Майкопская жизнь» (г. Майкоп), «Новое время» (г. Кропоткин), «Возрождение Кубани» (г. Тихорецк), «Станичник» (станица Славянская), в Ставропольском крае -«Утро Кавказа», «Ставропольское слово» (г. Ставрополь), «Пятигорское эхо» (г. Пятигорск), в Ростовской области - «Новое слово», «Освобождение» и др. [6, л.17-18, 32, 72].
Все это потребовало от Советского правительства принятия решительных мер к усилению охраны тыла действующей армии, организации беспощадной борьбы с диверсантами и провокаторами. Правовой основой
деятельности советских органов в решении поставленной задачи служили постановления, принятые СНК СССР в первые же дни войны: «Об охране предприятий и учреждений и создании истребительных батальонов», «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами, диверсантами противника в прифронтовой полосе», а также указы Президиума Верховного Совета СССР «Об ответственности за распространение в военное время ложных слухов, возбуждающих тревогу среди населения», «О военном положении».
В краях, областях, республиках Северного Кавказа с первых же дней войны начали создаваться истребительные батальоны, Местные советские органы, а также комитеты обороны городов принимали свои постановления, в которых уже детально определялись порядок организации истребительных батальонов, их техническое и материальное обеспечение.
Депутаты, актив, штатные работники исполкомов Советов депутатов трудящихся в целях борьбы с парашютными десантами организовывали и сами участвовали в круглосуточных дежурствах на важнейших промышленных и оборонных объектах в городах, селах, станицах и аулах, помогали местным комитетам обороны, партийным комитетам в подборе командного и рядового состава истребительных батальонов.
В результате проведенных совместных мероприятий партийных и советских органов в Краснодарском крае было создано 86 истребительных батальонов, в Северной Осетии - 11 истребительных батальонов, насчитывавших
1 700 чел. В Ставропольском крае истребительные батальоны состояли из 2 454 чел. В начале сентября 1942 г. по инициативе ЧеченоИнгушского обкома партии был создан Грозненский коммунистический истребительный батальон, в который вошли в основном коммунисты и комсомольцы.
Наряду с пешими батальонами в регионе действовали кавалерийские истребительные подразделения. Так, только в Краснодарском крае в 27 районах были сформированы казачьи сотни для борьбы с вражескими парашютистами и диверсантами. Для патрулирования на реках и островах организовали специальные подразделения, имевшие на своем вооружении легкие катера и моторные лодки. Наибольшее распространение эта организационная форма нашла в Ростовской области и Краснодарском крае. По нашим подсчетам, выполненным на основе архивных документов и материалов, в 1941-1942 гг. на Северном Кавказе было создано более 300 истребительных полков, батальонов и отрядов.
В помощь истребительным батальонам на предприятиях, в учреждениях, колхозах,
сельской местности создавались отряды местной обороны или самообороны, вооруженные за счет местных ресурсов, батальоны охраны специального назначения, караульные части народного ополчения. По решению Махачкалинского городского комитета обороны во второй половине ноября 1941 г. была сформирована особая рота из руководителей областного и городского партийного и советского актива в количестве 200 чел. для охраны объектов, борьбы с вражеской агентурой и обеспечения правопорядка. Истребительные батальоны, как известно, оказали помощь Красной Армии в оборонительных боях, в освобождении Северного Кавказа [7, л. 14, 97-98, 151].
В условиях войны резко активизировались националистические элементы в отдельных районах Северного Кавказа. Часть населения не желала участвовать в войне против немецких оккупантов. Уклоняясь от призыва в армию, мужское население уходило в горы, в леса. Иногда уже мобилизованные местные жители организованно, с оружием в руках дезертировали из воинских частей и вливались в эти отряды. Они непосредственно участвовали в боях на стороне немецких войск, а также действовали в тылу Красной Армии, где вели подрывную работу. В Ставропольском крае в 19411944 гг. насчитывалось 109 банд. В Краснодарском крае на 1 июля 1943 г. было зарегистрировано 29 бандитских групп, к 25 июля их число уже достигло 77. Они грабили колхозников, забирали скот, продукты, уничтожали посевы, запугивали и терроризировали население, убивали советских работников.
Первым шагом восстановленных в 1943 г. советских органов и милиции Северного Кавказа стало очищение тыла от вражеских и уголовных элементов, задержание и изоляция лиц, терроризировавших советских людей. Объем работы правоохранительных органов и органов госбезопасности заметно вырос. Первоочередной была охрана правопорядка в городах, станицах, всех освобожденных районах. Возобновили свою работу краевые, областные, республиканские прокуратуры. Только в марте 1943 г. в Краснодарском крае число восстановленных прокуратур составило 33, в апреле - 60, в мае -69 при активном участии депутатов, руководителей местных Советов. Был создан краевой штаб по борьбе с бандитизмом, выделены подразделения пограничников для прочесывания лесов. Основная тяжесть работы легла на специально созданные отряды по борьбе с бандитами. Все это дало свои результаты. К концу 1943 г. бандитизм благодаря принятым мерам пошел на спад. На Северном Кавказе в 19411943 гг. были ликвидированы 962 повстанческие группы, в первой половине 1944 г. пресечено
действие 145 групп, что составило 1/3 бандформирований по всей стране [8, с. 36, 184].
Повстанческие движения, многочисленные бандпроявления против Советской власти послужили причиной принудительного переселения некоторых народов Северного Кавказа. Официальные документы Совета Народных Комиссаров, Президиума Верховного Совета СССР, Народных комиссариатов внутренних дел и государственной безопасности СССР объясняют причины депортаций действиями защитного свойства на проявления бандитизма, поддержку фашистских оккупантов. С этим нельзя не согласиться: ведь все это происходило в чрезвычайных условиях войны, войны, в ходе которой решалась судьба страны, государства, Отечества. Однако народы не могут и не должны нести ответственность за преступления перед государством отдельных социальных групп и людей. В правительственных актах военного времени даже не предпринимались попытки дать ответ на вопросы, почему отдельные группы тех или иных народов выступали против Советской власти, что лежало в основе их недовольств и как можно избежать подобных эксцессов в будущем. Всего выселению подверглись представители 58 национальностей - русские, лакцы, лезгины, азербайджанцы, чеченцы, балкарцы, карачаевцы, ингуши, немцы, турки, сваны. Общее число депортированных с территории Северного Кавказа составляет 801 789 чел.
Депортация породила и другую, менее изученную проблему - переселение на «освобожденные» территории населения из других регионов. Это еще одна трагедия депортаци-онной политики периода Великой Отечественной войны, проявления которой дают о себе знать до сих пор. После выселения коренного населения началось насильственное заселениие опустевших земель. В Старо-Юртовском районе бывшей Чечено-Ингушетии были приняты 811 семей из Кизляра, Ростовской области, в Шатоевском районе - 81 русская и 140 дагестанских семей. В Гудермесский район, где оставался русский и кумыкский колхозы, на поселение прибыли
2 800 чел., в Ачхой-Мартановский район - 410 семей из Грозного и Дагестана, в Галашкин-ский район - 50 семей из Дагестана и 250 русских семей. Существует информация (из воспоминаний современников тех далеких событий, пока не подтвержденная архивными источниками) о том, что в эти районы переселялись детские дома. Проблема переселения ждет своих исследователей. Оно происходило вяло, так как, во-первых людей опять срывали с насиженных мест, во-вторых, чувство вины
перед теми, кого выселили и в чьих домах, хотя и по принуждению, приходилось жить, в-третьих, те, кто избежал депортации, нападали на переселенцев, движимые чувствами обиды и мести. Оставленные переселенными и изгнанными с родных мест дома и хозяйственные постройки разрушались. Количество вселяемых составило 40% от числа выселенных. Все это чрезвычайно усложнило работу местных государственных органов власти, которым теперь приходилось решать проблему адаптации переселенцев к новому месту жительства и работы [9, л. 7-8, 43].
Третье важное направление деятельности Советов депутатов трудящихся краев, областей и республик Северного Кавказа по соблюдению правопорядка в годы войны - охрана государственной собственности. Законодательство военного времени предусмотрело повышенную ответственность за хищение государственного и кооперативно-колхозного имущества. Уже 22 июня 1941 г. Президиум Верховного Совета СССР издал Указ, в котором говорилось, что дела о преступлениях, предусмотренных Законом от 7 августа 1932 г. об охране социалистической собственности, передаются на рассмотрение военных трибуналов. Военная обстановка диктовала необходимость усиления контроля за соблюдением Указа Президиума Верховного Совета СССР от 10 февраля 1941 г., который запрещал самовольную продажу, обмен и отпуск на сторону имевшихся на предприятиях излишков оборудования и материалов без специального распоряжения СНК СССР. Вопрос об охране предприятий был также в центре внимания советских органов.
Исполкомы Советов, постоянные комиссии по охране социалистической собственности, отделы милиции, депутаты проверяли всех сторожей и охранников на государственных предприятиях, в учреждениях, колхозах, совхозах, укрепляли их состав надежными работниками. На предприятиях оборонного значения была введена вооруженная охрана. Охранные батальоны обеспечивали неприкосновенность наиболее важных объектов военного, оборонного характера. Местные Советы через свои исполкомы, постоянные комиссии, депутатов, актив вели большую разъяснительную работу среди рабочих и служащих заводов, предприятий, учреждений, сельского населения о необходимости соблюдения правил противопожарной безопасности, светомаскировки.
Формы и методы деятельности Советов и их органов по обеспечению охраны кооперативно-колхозной собственности до оккупации и после нее имели свои особенности. До оккупации при непосредственной помощи сельских Советов в колхозах создавались специальные посты,
дозоры, конные патрули по охране урожая в поле, на токах, в хлебных амбарах. В ряде районов действовали комсомольско-молодежные патрули с участием молодых депутатов местных Советов, которые охраняли хлеб на полях, гурты скота и другое имущество. Особенностью охраны кооперативно-колхозной собственности в условиях прифронтовой полосы являлась борьба с диверсантами, которые нередко имели специальные задания по подрыву или уничтожению материальной базы колхозов: техники, зернохранилищ. На территории, уже освобожденной от врага, исполкомы Советов оказывали большую помощь колхозам в быстрейшем восстановлении хозяйства. Именно в этот период усилилась борьба с нарушениями Устава сельхозартели, практикой неправильной выплаты трудодней, необоснованным изъятием скота из личного пользования, неправильного начисления налога, усилилась практика привлечения к ответственности колхозников за невыработку обязательного минимума трудодней [10, л. 1, 8, 9, 2-5, 16-17, 36].
Большое место в правоохранительной деятельности местных Советов депутатов трудящихся краев, областей и республик Северного Кавказа занимали мероприятия, направленные на укрепление трудовой дисциплины. Задачи укрепления трудовой дисциплины ставились и рассматривались рядом с вопросами усиления оборонно-охранных мероприятий. Материалы о нарушителях трудовой дисциплины немедленно передавались в народные суды. Наибольший процент судебных дел составляли дела об опоздании на работу и самовольных отлучках в рабочие часы. Наряду с мерами уголовного и административного воздействия по-
стоянные комиссии революционной законности проводили большую профилактическую работу по разъяснению рабочим цены потерянного времени. В результате во время войны в сравнении с довоенным периодом сократилось число правонарушений на производстве.
В годы войны охране личных, имущественных и иных прав советских граждан также уделялось внимание местных органов власти. Деятельность Советов Северного Кавказа в этой области были связаны с охраной прав воинов Красной Армии, их семей. Посягательство на личную собственность советских граждан приобрело повышенную общественную опасность. Исполкомы строго следили за тем, чтобы в сроки и в размерах, предусмотренных законом, семьи фронтовиков и инвалиды войны были обеспечены пенсионным довольствием, чтобы права граждан неукоснительно соблюдались должностными лицами, государственными и общественными организациями.
Таким образом, не только содержание правоохранительной деятельности Советов Северного Кавказа претерпело изменения в военное время, изменились также ее организационно-правовые формы: усилился контроль за охраной общественного порядка и государственной безопасности, были повышены административные санкции и уголовная ответственность, налагавшиеся судами, гражданскими и военными организациями в отношении лиц, нарушавших законы и общественный порядок. Чрезвычайные условия войны, беспощадная борьба с врагом требовали строжайшего соблюдения законности всеми звеньями Советов депутатов трудящихся, должностными лицам и гражданами страны.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЕ ССЫЛКИ
1. Правда. 1941. 18 сент.; Ведомости Верховного Совета СССР. 1942. № 2,6; Сборник Постановлений СССР. 1942.
№ 34.
2. История Советского государства и права: в 3 кн. М., 1985. Кн. 3: Советское государство и право накануне и в годы
ВОВ (1936-1945).
3. Государственный архив Краснодарского края (ГАКК). Ф. Р-687. Оп. 3. Д. 39.; Государственный архив Ростовской
области (ГАРО). Ф. Р-3737. Оп. 1. Д. 21.; Государственный архив Ставропольского края (ГАСК). Ф. Р-1852. Оп. 24. Д. 5.
4. Центр документации новой и новейшей истории Краснодарского края (ЦДНИКК). Ф. 1774. Оп. 1. Д. 1780; ЦДНИКК
Ф. 2061. Оп. 1. Д. 74.
5. Центр документации новейшей истории Республики Дагестан (ЦДНИРД). Ф. 1. Оп. 22. Д. 129; Центр документации
новейшей истории Ростовской области (ЦДНИРО). Ф. 9. Оп. 1. Д. 324; Центр документации новейшей истории Кабардино-Балкарской Республики (ЦДНИКБР). Ф. 1. Оп. 1. Д. 662.
6. Ростовский государственный архив социально-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 43. Д. 1732; Там же.
Оп. 88. Д. 286; ЦдНИКРБ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 1341; Дагестанская правда. 1941. 30 мая; Там же. 1943. 19 янв.
7. ЦДНИКРБ. Ф. 1. Оп. 1. Д. 352; ЦДНИРД. Ф. 1. Оп. 22. Д. 16; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 88. Д. 501.
8. Мартианов В.Е. Органы внутренних дел и юстиции в борьбе с последствиями гитлеровской оккупации Кубани //
Сборник работ преподавателей гуманитарных наук. Краснодар, 1994; Бугай Н.Ф. Правда о депортации чеченских и ингушских народов // Вопросы истории. 1990. № 7.
9. Бугай Н.Ф. Указ. соч.; РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 386.
10. Центральный государственный архив Чеченской республики (ЦГАЧР). Ф. Р-235. Оп. 1. Д. 32, Д. 12; ГАРО. Ф. 3737. Оп.1. Д. 1; ЦДНИРО. Ф. 9. Оп. 1. Д. 308.
