CC BY
35
Вестник ПСТГУ 2004/3 «История». с. 160-176
Деятельность обер-прокуроров Св. Синода в эпоху Екатерины II
И.А. Иванов
выпускник исторического факультета ПСТГУ 2004 г., аспирант кафедры Истории России, преподаватель Традиционной гимназии
Статья посвящена теме, которая, несмотря на её очевидную важность для истории России и Русской церкви, явно недостаточно освещена. Деятельность обер-прокуратуры, одного из центральных руководящих учреждений русской церкви синодального периода, до сих пор была темой немногочисленных исследований. В статье дана не только общая картина деятельности пяти обер-прокуроров екатерининского века (от И.И. Мелиссино до знаменитого А.И. Мусина-Пушкина) в связи с религиозной политикой императрицы, но и вводится в научный оборот ряд архивных материалов, выявленных автором в ходе исследования.
С упразднением в 1700 г. Петром Великим патриаршества начался новый период в истории Русской Православной Церкви, получивший название синодального. Органом, возглавившим Церковь, стал Святейший Правительствующий Синод, который принадлежал к высшим органам государственного управления. В компетенцию этого учреждения входила задача проводить политику императора в религиозной сфере. Но, в то же время, Св. Синод обладал властью, принципиально отличавшейся от светской. Он олицетворял собой власть патриарха и церковного Собора. В этой сфере император так же обладал значительными правами, будучи по российским законам главой Православной Церкви.
Для контроля над деятельностью Синода в 1722 г. была введена должность обер-прокурора, которую занимал светский чиновник. Обер-прокурор назначался самим императором, и, по сути, являлся посредником между ним и членами Синода. В соответствии с данной ему инструкцией, он должен был стать органом государственного надзора в Святейшем Синоде, «оком царевым и стряпчим дел государственных» 1. Предложения, исходившие от обер-прокурора, чаще всего отражали взгляд царя на религиозные вопросы. Иногда обер-
161
прокурор проявлял и собственную инициативу в церковных делах.
В период исследуемого нами времени - царствования Екатерины Великой - было пять обер-прокуроров: И.И. Мелиссино (17631768 гг.), П.П. Чебышев (1768-1774 гг.), С.В. Акчурин (1774-1786 гг.), А.И. Наумов (1786-1791 гг.), А.И. Мусин-Пушкин (1791-1797 гг.). До 1763 г. должность обер-прокурора в Святейшем Синоде занимал поставленный еще при Елизавете Петровне кн. Алексей Козловский (1758-1763 гг.).
После кратковременного пребывания на российском троне Петра III, не скрывавшего своего негативного отношения к Православной Церкви, настало царствование Екатерины II - императрицы-философа XVIII века.
На обер-прокурорском посту потребовалась такая личность, которая вполне разделяла бы воззрения на религию и церковь, господствовавшие в просвещенной части современного Екатерине II западноевропейского и российского общества. Таким лицом, первым обратившим на себя внимание императрицы, оказался директор Московского университета Иван Иванович Мелиссино 2.
И.И. Мелиссино был назначен Екатериной Великой на пост синодального обер-прокурора в 1763 г., и, по этому случаю был пожалован ею чином действительного статского советника3. Одновременно Мелиссино получил право на высший, в сравнении с размерами вознаграждения прежних обер-прокуроров, 2-х тысячный оклад годового жалования.
Во второй половине XVIII в. одной из самых злободневных проблем стоявших перед Русской Православной Церковью была раскольническая. В 1763 г. новый обер-прокурор представил Екатерине II «Мысли о раскольниках и о средствах к обращению их» 4.
Несмотря на утопичность предложенных идей Мелиссино, некоторые его «мысли» начали вскоре претворяться в жизнь. В обращении к Синоду обер-прокурор заявил о необходимости полной свободы для раскольников 5. Последующий за этим императорский указ 6 также имел много общего с идеями обер-прокурора. В нем говорилось о милости к раскольникам и об их свободе. Отколовшиеся от лона Церкви должны были составить анкеты. Таковых следовало обложить двойным окладом и «увещевать ко обращению в правоверие». По предложению обер-прокурора Св. Синод 17 декабря 1764 г. предписал епархиальным архиереям освободить разосланных по монастырским темницам для обращения в правоверие раскольников, и не применять к ним никаких мер, кроме увещания7. И.И. Мелиссино занимался раскольническим вопросом вплоть до своей отставки. Плодом
его деятельности стали обращения раскольников в православие, что подтверждают рапорты архиереев 8.
Будучи директором Московского университета И.И. Мелиссино ревностно заботился об обучении студентов. Поэтому на посту обер-прокурора он всячески пытался продолжить свою просветительскую миссию. По его инициативе из обучавшихся в семинариях учеников, которые дошли уже до риторики и «подают хорошую надежду в понятии и пред прочими взяли преимущество в честных поступках», были отобраны десять человек для поездки в Англию 9. В Оксфордском и Кембриджском университетах юноши могли бы научиться восточным языкам и высшим наукам, включая, конечно, и богословие. Квалифицированных специалистов и людей науки было тогда в России немного. Вернувшиеся из-за границы в 1773 г. студенты в присутствии духовной комиссии сдавали экзамен по латинскому, греческому, еврейскому, немецкому и французскому языкам. Успех обучающихся был полным.
Мелиссино получал от Екатерины не только устные, но и письменные приказания или рескрипты, уполномочивавшие его передать Синоду то или иное поручение верховной власти. Функция Синода чаще всего сводилась к утверждению резолюций императрицы. Такое положение дел не всегда могло устраивать членов Св. Синода и свой протест, знак несогласия с «волей монаршей» они могли выразить своим пассивным отношением к его предложениям. При таком положении дел не всегда благополучными были отношения обер-прокурора с синодальными членами.
Не всегда благосклонна к обер-прокурору была и власть. Императрица иногда игнорировала привилегию обер-прокурорской должности, передавая свои распоряжения по духовному ведомству через самих же синодальных членов. В свою очередь, и Синод позволял делать доклады верховной власти без участия Мелиссино.
Во многих важных вопросах роль представителя государственных интересов в синодальном учреждении оставалась незначительной. Дела, которые не должны были затягиваться и требовали скорейшего утверждения, государыня решала сама. Можно заметить, что в эпоху Екатерины посредничество обер-прокурора не являлось еще обязательным и необходимым условием всех сношений верховной власти с высшим церковным учреждением. Единственной возможностью обер-прокуратуры проявить свою инициативу была подача предложений.
Особо важное значение имело предложение Мелиссино, связанное с положением монастырских земель в Малороссии. Напомним, что 26 февраля 1764 г. произошла секуляризация церковных земель в Российской империи. Государство навсегда отобрало у духовного ве-
домства архиерейские и монастырские вотчины 10. Учрежденная Екатериной комиссия о церковных имениях успешно выполнила трудную задачу, возложенную на нее правительством. Заметим, что секуляризация состоялось без участия обер-прокуратуры.
В августе 1766 г. обер-прокурор, следуя желанием императрицы, обратился к Синоду с предложением распространить секуляризацию монастырских имуществ и на Малороссию 11. В качестве главных побудительных причин этой меры обер-прокурор указывал на многочисленные беспорядки в управлении церковными вотчинами и бесконечные судебные процессы между владельцами имений. Секуляризация монастырских имений на Украине была проведена в 1786 г. без малейшего участия синодальных обер-прокуроров 12.
В то же время некоторыми своими распоряжениями Екатерина II старалась смягчить негативную реакция духовенства на свои секуля-ризационные реформы. В качестве примера можно привести ее шаги в отношении телесных наказаний священников 13. В синодальном определении от 15 января 1767 г. говорилось «о нечинении священникам, иеромонахам преосвященными архиереями по случающимся делам пристрастных и кровопролитных расспросов и никаких телесных наказаний». До этого священнослужители наказывались за «неправедную жизнь» бичеванием, тяжелой работой и т.д. Однако на низшее духовенство, т.е. на протодьяконов, дьяконов, монахов и клириков, запрет не распространялся. Мелиссино решил помочь и этим обездоленным. Он выступил инициатором отмены телесных наказаний и для низших духовных чинов. В мае 1767 г. обер-прокурор предложил Св. Синоду обратить внимание на некорректность решенного дела 14. Но со стороны Синода заявление Мелиссино было проигнорировано. Дело сдвинулось только в 1771 г. - 2 мая вышел указ Екатерины II о том, что священникам, иеромонахам, протодиаконам, иеродиаконам, диаконам и прочим «не творить» никаких телесных наказаний. Дозволялись лишь наказания, состоявшие в духовных трудах, отрешении дохода и прочем. Те же священнослужители, которые вели себя непорядочно, т.е. пили, творили бесчиния и подавали соблазн пастве, исключались из причта 15.
Наиболее яркое событие, связанное с деятельностью И.И. Мелиссино за обер-прокурорским столом, произошло в 1767 году. Это небезызвестный факт предложения Св. Синоду особых обер-проку-рорских «18 Пунктов» 16, предназначенных служить руководством при составлении наказа для синодального депутата комиссии 1767 г., призванной Екатериной II к составлению проекта Нового Уложения.
«Пункты» Мелиссино, затрагивавшие разнообразные стороны
церковно-общественной жизни, были составлены в форме вопросов, на которые предлагалось ответить Синоду в положительном или отрицательном смысле. Ответы эти должны были быть мотивированы с точки зрения закона.
«Пункты» задавались вопросом, не следует ли предоставить совершенную свободу вероисповедания иностранцам, приглашаемым в русскую землю самим же правительством, можно ли предоставить полнейшую свободу в заключении брачных союзов между православными и иноверцами, не следует, «в виду предупреждения большего зла», позволить публично совершать им свои богослужения и иметь собственное духовенство. Большинство «Пунктов» обер-прокурора было посвящено обрядовой стороне православного вероучения. Так, предлагалось «в рассуждении Св. Писания» позаботиться об ослаблении и сокращении православных постов; не допускать детей, не достигших семилетнего возраста, до причастия; очистить церковь от «суеверия» и всех «притворных» чудес; убавить некоторые «продолжительные церковные обряды» и отменить многие «излишние» праздничные дни, а вместо всенощных и вечерен, установить чтение кратких молитв, с обязательным поучением народа. Был также предложен вариант женатого епископата, разрешение жениться или выходить замуж после третьего брака, предлагалось отменить обычай поминовения усопших и др. 17.
Синодальным иерархам было весьма непросто дать ответы на обер-прокурорские «Пункты», поскольку они затрагивали многие устоявшиеся обрядовые основы Православной Церкви и не могли уложиться в традиционное сознание. Принятие «Пунктов» означало бы отрицание многовекового опыта ортодоксального богослужения, а, следовательно, грозило новым расколом.
Трудно предположить, что Синод оставил «Пункты» Мелиссино без внимания и составлял «Наказ» 18 для Уложенной комиссии без учета обер-прокурорского запроса. Из сравнения синодского «Наказа» с «Пунктами» Мелиссино видно, что многое из предложенного им в виде вопросов было использовано, хотя и не в столь радикальной форме. Так, «Пункты» Мелиссино об искоренении суеверий отразились в соответствующих синодских пунктах. В отделе о браках Синод принял во внимание перечень поводов к разводу Мелиссино. Духовно-гражданская комиссия разделила отчасти также его взгляды по вопросам о сокращении праздников, браках с иностранцами и разрешении более трех браков 19. И то, что в синодском деле по сочинению «Наказа» не упоминаются предложения Мелиссино, еще не означает, что Синод мог совсем проигнорировать предложения обер-прокуро-
ра. Хотя стоит заметить, что от официального обсуждения этого предложения синодальные члены уклонились.
Мелиссино был уволен от должности обер-прокурора 28 октября 1768 г. с награждением чином тайного советника. Его преемником стал бригадир Петр Петрович Чебышев20, оказавшейся в кресле обер-прокурора прямо из офицеров армии 21.
Некоторое время он исправлял обязанности обер-прокурора, а 17 февраля 1770 г. был утвержден в должности «за прилежное и рачительное исполнение» своих служебных обязанностей 22. Нового представителя прокуратуры в церковном управлении можно отнести, как и Мелиссино, к числу достаточно просвещенных для того времени людей екатерининской эпохи. Они придерживались современных философских взглядов на жизнь, религию и церковь, поэтому часто взгляды обер-прокурора не совпадали с мнением членов Св. Синода.
Некорректные поступки нового обер-прокурора вспоминали даже потомки 23. По воспоминаниям современников, Чебышев был нередко невоздержен, и «когда синодальные члены не соглашались с его мнением, рассуждали о делах не так, как бы ему хотелось и, особенно, когда подписывали уже свое решение, не по мысли настойчивого обер-прокурора, то он, разумеется, про себя, чуть слышно (а все ж таки слышно) провожал каждую подпись гнилым словом...» 24. Из воспоминаний известна еще одна знаменитая фраза П.П. Чебышева: «Да никакого Бога и нет!» 25.
Св. Синод вынужден был признавать назначенного императрицей обер-прокурора, поскольку в основе почти всех его предложений лежала высочайшая воля. Инициатива обер-прокурора проявлялась в критике постановлений и распоряжений высшего церковного учреждения. При Чебышеве столкновения обер-прокуратуры с синодальными иерархами сделались особенно частыми и резкими. Наибольшее число подобных конфликтов происходило на почве «тяжебных» дел, связанных со злоупотреблениями. Обер-прокурор становился на роль защитника государственных интересов, и находил себе союзника в лице синодального члена - протопопа Андрея.
Любопытный инцидент разыгрался в 1769 г. по поводу диспута магистра Д.С. Аничкова, который представил в Московский университет сочинение «Рассуждение из натуральной богословии о начале и происшествии натурального богопочитания». 25 августа 1769 г. в университете прошел диспут при защите этой диссертации. Присутствовавший там архиепископ Амвросий сделал Синоду доношение по поводу того, что сочинение Аничкова содержит выражения, в которых автор «явно восстает противу всего христианства, богопроповедниче-
ства и богослужения...» 26. В ответ, обер-прокурор Чебышев заявил, «что в том сочинении таковых закону православному противностей им не усматривается» 27, предписал, не согласившись с определением Синода «не исполнять для представленных от меня ... резонов», — изъять «из повытья» (делопроизводства) дело, которое и было списано как нерешенное, в 1787 году28.
Обер-прокурор занимался разнообразными делами и разбирательствами в духовном ведомстве. Он интересовался хозяйственными вопросами, заботился об упорядочивании работы синодских служащих и консисторий 29. Как человек военный, Чебышев проявлял заботу и о синодальных солдатах. Вместе с тайным советником Иваном Бецким обер-прокурор занимался проблемой сирот. В 1772 г.30 и в 1773 г.31 синодальный обер-прокурор предложил принимать этих младенцев в воспитательный дом.
В 1769 г. Петр Петрович предложил напечатать в Московской Синодальной типографии «Чин поминовения православных воинов за веру и отечество на брани убиенных» 32. После баталий в турецкой компании по инициативе обер-прокурора всем флотским церквам было предписано служить ежегодно благодарственный молебен о победе над турецким флотом33. Совершались по предложению Чебы-шева в городских церквах благодарственные молебны и в честь выздоровления будущего императора Павла 134.
Чебышев предложил вызывать погодно в Санкт-Петербург архимандритов для священнослужения и проповеди, «достойных быть кандидатами в епископы и о назначении им содержания» 35. Известна идея обер-прокурора о составлении сборника проповедей для воскресных и праздничных дней. Малограмотным священникам, каковых было в России большинство, такой сборник был крайне необходим. Идея Чебышева рассылать сборник священнослужителям всех епархий была продуктивной36. Через год он предложил проводить выбор проповедей, которые произносились священниками37. То есть пастырская речь должна была подвергаться оценке и редактированию.
Чебышев не имел фактической возможности беспрепятственно оказывать влияние на членов Св. Синода. Чаще всего предложения обер-прокурора, которые касались кардинального изменения каких-либо сторон церковной жизни, всегда вызывали энергичное противодействие высшего органа церковного управления. Так, на рассмотрение Синода поступило дело о тамбовском епископе Феодосии38, который занимался набором священнических детей для военной службы. Во избежание «подрыва» авторитета высшей иерархии Св. Синод оставил Феодосия без всякого наказания. Чебышев высказал протест,
но члены Синода заявили, что они находят совершенно невозможным изменить что-либо в постановлении, поскольку признают его правильным и законным.
Примечательно еще одно многотомное дело из синодального архива о поступках Севского епископа Кирилла39. Преосвященный занимался симонией, т.е. посвящением в сан за деньги. После окончательной секуляризации церковных земель материальные средства духовенства сократились, и многие архиереи прибегали к разным способам для пополнения казны епархиального управления. Самыми простыми из них были - симония и взятки. Епископ Кирилл Фло-ринский принадлежал к числу таких архиереев. Синод, признавая действия Севского архиерея противозаконными, но, уважая его добровольное признание, простил преосвященного.
Обер-прокурор опротестовал состоявшееся постановление, как не отвечающее требованиям законов40. В очередном предложении Чебышева говорилось о составлении нового законного определения 41. Судьба этого обер-прокурорского предложения неизвестна. Однако в скором времени и сам представитель государственных интересов в церковном управлении был обвинен в незаконном пользовании казенными деньгами синодального ведомства и отстранен от должности.
Архивные материалы свидетельствуют о том, что П.П. Чебышев весьма свободно относился к синодальным материальным средствам. Он позволял себе делать крупные заимствования из синодальной казны, без предписаний на то Св. Синода. Весть о денежных «злоупотреблениях» обер-прокурора распространялась быстро. В кротчайший срок Екатерина II приказала провести ревизию сбережений. Выяснилось, что Чебышев взял 10 тысяч 440 рублей. Деньги были забраны обер-прокурором «по его собственноручным роспискам и письменным приказам» 42.
По словам митр. Платона Левшина, при объявлении Чебышеву императорского указа о его отстранении от должности в Св. Синоде тот бранился, а синодальные члены даже отправились служить в связи с этим благодарственный молебен. Не поехали только прот. Андрей гвардии Преображенского полка и митр. Платон Левшин из тех соображений, что «не хорошо радоваться несчастью ближнего». Чебышев явился к митрополиту, пал ему в ноги и завил, что лишь теперь узнал, что тот истинный святитель 43.
На место уволенного от службы П.П. Чебышева указом от 12 мая 1774 г. был назначен исполняющий обязанности синодального обер-прокурора статский советник Сергей Васильевич Акчурин 44. На па-
мять о деятельности П.П. Чебышева, как обер-прокурора Св. Синода, потомкам остались его заботы по сооружению и украшению Алек-сандро-Невской Лавры.
С.В. Акчурин45 занимал обер-прокурорский пост 12 лет - больше, чем кто-либо из его предшественников и преемников в XVIII веке. Однако поражает небольшое количество предложенных им постановлений. За время его пребывания на посту обер-прокурора в Синоде не зафиксировано ни одного крупного его столкновения с синодальными членами.
Между тем, случаев к пререканию с синодальными членами могло быть немало. Чаще всего Акчурин совершенно не вмешивался в дела и не оказывал никакого давления на Синод. Например, в 1778 г. киевский священник Клявинский прислал жалобу на незаконные поборы с духовенства и «любостяжание» епархиального начальства. Синод нашел обвинения несправедливыми и не дал ход делу. Клявинский написал письмо обер-прокурору, с надеждой на поддержку и защиту. Ак-чурин письмо представил Синоду, но ничего для помощи жалобщику не сделал. Донос вторично был оставлен без расследования 46.
Сохранились документы 1781 г., о деле, напрямую затрагивающем обязанности обер-прокурора. В январе того года синодальный обер-прокурор получил донос «о наложенных преосвященным переяславским на духовенство своей епархии новых поборах и чинимых при производстве в священнослужительские чины и при прочих просьбах отягощениях». Доносчик обращался в письме к Акчурину: «Вы воображаете монаршее око, как долг велит войти в бедное состояние своих подчиненных, потому самому мне другого нет способа, как прибегнуть под защиту Вашу» 47. Акчурин предложил рассмотреть Синоду жалобу. Любопытно, что Св. Синод не захотел проверить ее справедливость воочию и дело «закрыл». О реакции обер-прокурора на такое довольно смелое решение Синода неизвестно, т.к. документов в архиве не сохранилось.
Через несколько лет после назначения Акчурина обер-прокурором Синода Екатерина II снова подтвердила его права и обязанности следить за казной подведомственного ему учреждения 48. В свою очередь, обер-прокурор обязан был предоставлять денежный отчет по духовному ведомству генерал-прокурору Сената.
При С.В. Акчурине проявилось стремление усилить субординацию к обер-прокурорской власти светских чиновников духовного ведомства и навести порядок в делопроизводстве. В июле 1777 г. Акчурин дал предписание синодальному обер-секретарю А.И. Наумову, будущему императорскому представителю в Синоде, с целым рядом
наставлений о совершенствовании канцелярских порядков 49. Свои требования он обращал к провинциальным чиновникам, к прокурору синодальной московской конторы и к секретарям консисторий. При назначении в 1788 г. нового прокурора конторы Гурьева синодальный обер-прокурор дал ему инструкцию, где предписывалось еженедельно доставлять обер-прокурору рапорты о всех решенных делах 50. Заметим, что Акчурин не выходил за рамки инструкции, данной обер-прокурору еще Петром Великим.
Можно еще отметить благожелательное отношение обер-прокурора к своим подчиненным - канцелярским служащим. Их просьбы, как и еще более низших чинов, не оставались без его внимания. Особо следует сказать о деятельности обер-прокурора по ведомству православного исповедания. По инициативе Акчурина, в 1779 г. была «сочинена ведомость о числе состоящих всей империи соборных, ружных, приходских и домовых церквях, также сколько для священ-нослужения и народного учения принадлежит в каждую церковь в полный церковный круг книг, и на какую цену по собранным же из всех епархий ведомостям какого числа книг недоставало» 51. При подсчете недостающих церковных и служебных книг, оказалось, что требуется более 140 тыс. экземпляров. Московской типографии срочно было указано напечатать недостающие книги и разослать их в бедные приходы 52.
Акчурин старался сохранять добрые отношения с влиятельными архиереями, и отношения обер-прокуратуры с членами высшего церковного учреждения при нем заметно улучшились. По ходатайству митрополитов Гавриила и Платона за свою служебную деятельность Акчурин получил орден Св. Анны, чин тайного советника, сенаторское звание и деревню. В июне 1786 г. Екатерина уволила Акчурина от должности обер-прокурора и назначила на его место статского советника А.И. Наумова 53, ранее являвшегося обер-секретарем синодальной канцелярии.
Факт назначения на обер-прокурорский пост выслужившегося синодского чиновника, единственный в XVIII в., да и впоследствии мы не находим подобных примеров, что заслуживает особого внимания. Назначение нового обер-прокурора не повлекло за собою значительных изменений в отношениях государства и Синода. Синодальным членам этот человек был давно известен и поэтому отношение иерархов к нему было благожелательным. Будучи всего лишь чиновником, А.И. Наумов не обладал ни особыми связями, ни особой близостью ко двору, он никогда не играл заметной роли в Св. Синоде.
Новый обер-прокурор также предпринял попытку усовершенст-
вовать делопроизводство в Св. Синоде. Связано это было, в частности, с тем что члены Синода и обер-прокурор мало знали о делах, происходящих в консисториях. В марте 1789 г. обер-прокурор Св. Синода обязал все учреждения духовного ведомства доставлять в синодальную канцелярию копии с получаемых ими императорских указов 54. Просматривая поступавшие в Синод от епархиальных архиереев частные дела, Наумов обратил внимание, что те, получая «от светских персон и команд» императорские указы различного характера 55, не сообщали Св. Синоду ни об их получении, ни об исполнении таковых или же докладывали после исполнения.
Однако еще с мая 1723 г. все коллегии и канцелярии, получившие подобного рода указы, обязаны были сообщать Сенату о распоряжениях со стороны властей, чтобы «за неизвестием о таких указах не происходило в делах помешательство». А в июне того же года Синод сделал этот указ обязательным для исполнения и всеми духовными учреждениями. Наумов предписал подчиненным доставить точные сведения обо всех именных указах, полученных ими со времени вступления на престол Екатерины II. В будущем было приказано немедленно присылать копии со всех указов и в ежемесячных ведомостях уведомлять Св. Синод об исполнении тех или иных распоряжений 56.
Более раннее предложение А.И. Наумова 1786 г. касалось также делопроизводства. Дело гласило: «По словесному Синодального господина обер-прокурора и кавалера предложению, о присылке в Святейший Синод о находящихся в епаршеских консисториях и духовных правлениях при делах канцелярских служителях годовых ведомостей за руками их» 57. Еще обер-прокурор предложил, чтобы «во означенных ведомостях те канцелярские служители исключая секретарей, каждой свое имя, и против онаго показание службы и протчих надлежащих обстоятельств, кроме рекомендаций о качествах их, писали своеручно» 58. Можно оценивать это предложение Наумова как проверку профессиональных качеств и способностей канцелярских служащих при духовных консисториях.
В августе 1789 г. по предложению обер-прокурора было сделано синодальное постановление о том, чтобы присылаемые из епархий экстракты по делам, касающимся духовных лиц, которые влекли за собой лишение сана, присылались в Синод с подписью обвиняемых59. Последние часто жаловались на некорректность решенного дела. Теперь им разрешалось делать свои замечания и возражения. Такой порядок способен был удовлетворить как обвиняемых, так и обвинителей. Перед своим уходом с поста обер-прокурора Наумов стал
инициатором сбора ведомостей о числе лиц церковного клира, взятых на военную службу 60. Предложение «о изтребовании от всех епархиальных преосвященных Архиереев перечных ведомостей, сколько под рассмотрением господ генерал-губернаторств и губернаторов, взято в военную службу из церковников» было направлено на выявление точного количества призывников, отправленных епархиальными архиереями. Не все архиереи присылали ведомости сразу - обещали подготовить их позже.
Нередко Синод исполнял предложения обер-прокурора лишь, когда они его удовлетворяли. В противном случае синодальные члены просто их игнорировали. Оказывая незначительное влияние на ход дел в церковном управлении, Наумов в последние годы своего обер-прокурорства предоставлял самим синодальным членам право выбора своего временного заместителя61. Фактически обер-прокурор устранился от серьезных церковных дел. Впрочем, во вторую половину своего царствования Екатерина Великая - предпочитала бесконфликтность и спокойствие. Характер отношений к церкви не мог не передаваться на обер-прокуратуру.
А.И. Наумов пробыл за обер-прокурорским столом пять лет. К концу своей службы «за старостию и болезньми» он уже не мог полноценно выполнять обязанности обер-прокурора Синода. В связи с собственным прошением, он был уволен в июле 1791 года. «В уважении долговременной его безпорочной службы» императрица приказала «производить ему по смерть нынешнее его жалованье» 62.
Тогда же на должность синодального обер-прокурора был назначен Алексей Иванович Мусин-Пушкин 63. По словам графа, в начале 90-х годов XVIII в. Екатерина II узнала о его собрании российских древностей 64. Указом императрицы действительный статский советник и церемониймейстер А.И. Мусин-Пушкин стал «обер-прокурором нашего Синода» 65, с разрешением ему собрать в Правительствующий Синод рукописи и древние книги со всех церквей и монастырей Российской Империи для разных известий, к «российской истории относящихся».
Сразу после вступления в обер-прокурорскую должность Мусин-Пушкин составил предложение, не относящееся к управлению церковными делами «Дело о летописцах» 66. Собранные из епархий и монастырей «летописцы», относящиеся к российской истории, он предлагал преподнести Екатерине II, зная ее интерес к прошлому империи. Реестры найденных рукописей и книг (летописи, хронографы) из епархий содержат названия известнейших древнейших источников. Книги были описаны архиереями самым подробным об-
Иванов И.А. Деятельность обер-прокуроров Св. Синода в эпоху Екатерины II разом.
Такой обер-прокурор был ближе к интересам императрицы, чем его предшественники, этим объясняется и то, что Синод в его председательство получал Высочайшие указы через обер-прокурора. В остальном положение вещей не изменилось. Мусин-Пушкин был давно знаком со многими членами Синода, например, с митр. Гавриилом Петровым по совместной деятельности в Российской Академии.
Трудно проследить моменты столкновений синодальных членов с А.И. Мусиным-Пушкиным. Обер-прокурор чаще всего не вникал в суть спорных вопросов, и не вмешивался даже в дела, затрагивавшие материальные интересы государства. Разные аппеляционные дела проходили по-прежнему гладко. Во многих случаях Мусин-Пушкин находил полную поддержку у синодальных членов. Чаще всего они касались делопроизводства. Так, наблюдая за состоянием дел в синодальной канцелярии, Мусин-Пушкин настойчиво требовал от своих подчиненных, чтобы в пределах ее ничего не делалось без его ведома и распоряжений67. Статский советник всегда имел возможность пользоваться денежными средствами синодальной конторы 68.
Екатерина II часто давала графу различные поручения по духовному ведомству для передачи их Синоду. Многие ее повеления являлись результатами всеподданнейших докладов обер-прокурора. Передавая Святейшему Синоду монаршие распоряжения, обер-проку-ратура в лице Мусина-Пушкина, стала прилагать к рапортам о решенных делах особые краткие записки 69.
В 1794 г. Мусин-Пушкин был пожалован в президенты Академии Художеств. Это назначение могло привести к его уходу из Синода. Синодальные члены стали ходатайствовать об оставлении графа на обер-прокурорском посту. С такой просьбой обратился к императрице от лица Синода преосвященный Гавриил Петров 70. Резолюция Екатерины II была краткой: «С удовольствием вижу вашего преосвященства просьбу; я инако и не разумела» 71.
Во время царствования Екатерины Великой духовные школы стали выпускать все больше образованных приходских священников, что подняло уровень церковных проповедей. Кроме того, Синод издавал особые сборники с проповедями отцов Церкви. О распространении проповеди также заботился и обер-прокурор. Граф, например, рекомендовал епархиальным архиереям следить за тем, чтобы проповедники не говорили о предметах, не связанных с учением Христа. Епископы должны либо сами, либо с помощью «достойных доверия клириков» обеспечивать предварительную цензуру проповедей. Был лишь один случай за время пребывания за обер-прокурорским сто-
лом Мусина-Пушкина, который был оппозиционно воспринят многими иерархами — это предложение, касающееся «поведенческой» цензуры 72. Но подобное требование цензуры было связано с переменой во взглядах и внутренней политике Екатерины II под впечатлением Французской революции.
Существенным было участие обер-прокурора в издании и переводе книги А. Зерникава «De processione Spiritus Sancti» («Об исхож-дении Святого Духа»). В 1795 г. А.И. Мусин-Пушкин предложил, чтобы «сочиненное на латинском языке Адамом Зерникау, а покойным архиепископом Феофаном Прокоповичем сокращенное разсуждение «о происхождении Святаго Духа» переведено было на российский язык» 73. Ведь за весь XVIII в. так и не появилось ни одного полемического или апологетического сочинения, которое было бы способно прояснить обществу отношение к католичеству и привлечь внимание к различиям в вероучении. Да и существующие сочинения были известны только крайне узкому кругу специалистов. Мусин, согласно духу просвещения, попытался заполнить подобные лакуны.
В июне 1797 г. граф Мусин-Пушкин именным указом Павла I, данным Правительствующему Сенату, был назначен сенатором, с устранением его от должности обер-прокурора Св. Синода.
Архивные материалы, публикации официальных документов свидетельствуют, что вопросы, разбираемые обер-прокурорами Св. Синода, имели существенный характер для жизни церкви. Но самые важные и значительные идеи, касающиеся церковного реформаторства, императрица Екатерина Алексеевна проводила сама. Вспомним секуляризацию церковных земель 1764 г., дело и суд Арсения Мацее-вича, вопросы, связанные с католической церковью - все эти и другие проблемы она решала единолично. Обер-прокурор занимался вопросами, которые государыня не считала существенными. Императрица сама определяла религиозную политику, используя должность обер-прокурора Синода для ее реализации. Несмотря на некоторую личную активность Мелиссино и Чебышева в 1760-1770-х гг., роль обер-прокурора Святейшего Синода во второй половине XVIII в. сводилась к исполнению частных функций и канцелярских обязанностей.
Примечания
1 Полное собрание законов Российской империи: Собрание 1-е. С 1649 г. по 12 декабря 1825 гг. СПб., 1830. (ПСЗ). Т. 6. № 4036; Полное собрание постановлений и распоряжений по ведомству православного исповедания Российской Империи (ПСПиР). СПб., 1910. Т. 2. № 680.
2 Иван Иванович Мелиссино происходил из знатного дворянского рода. Его
отец, Иван Афанасьевич Мелиссино, потомок древнего греческого рода, лекарь по профессии, приехал в Россию при Петре I. Иван Иванович родился в 1718 г. в Риге. В 1732 г. он закончил Сухопутный шляхетский кадетский корпус. В 1740 г. с офицерским чином прапорщика Иван поступил на статскую службу. С 1746 г. служил надворным советником в Ревельской генерал-губернаторской канцелярии. На пост директора Московского университета (1757-1763 гг.) с чином канцелярии советника и коллежского асессора И.И. Мелиссино был назначен императрицей Елизаветой Петровной по представлению куратора университета И.И. Шувалова. С 1763 по 1768 гг. - обер-прокурор Св. Синода. Уволенный от должности с чином тайного советника, Мелиссино с 1771 г. и до конца жизни был куратором Московского университета. Член Российской Академии, И.И. Мелиссино явился создателем «Вольного российского общества», «Общества любителей российской учености». В 1790 г. Мелиссино был инициатором создания русского перевода «Политического Журнала», выходившего в Гамбурге. Скончался Иван Иванович 23 марта 1795 года.
3 Российский государственный архив древних актов (РГАДА). Ф. 18. Оп. 1. Д. 225. Л. 7. (от 10 июня 1763 г.).
4 Propositions touchant les Roscolniks par Jean de Melissino // РГАДА. Ф. 163. Оп. 1. Д. 19. Л. 1.- 8 об.
5 Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 796. Оп. 45. Д. 336. Л. 3. - 4 об.
6 Там же. Л. 11. - 11 об.
7 Собрание постановление по части раскола, состоявшихся по ведомству Св. Синода. Кн.1. СПб., 1860. С. 616-618.
8 РГИА. Ф. 796. Оп. 48. Д. 340.
9 ПСПиР (в царствование Екатерины II). № 245 (от 1 июня 1765 г.).
10 ПС3. Т. 16. № 12060.
11 РГИА. Ф. 796. Оп. 43. Д. 399. Л. 7 об. - 11.
12 ПСЗ. Т. 22. № 16375.
13 РГИА. Ф. 796. Оп. 48. Д. 21. Л. 1. - 2 об.
14 Там же. Л. 11 - 12.
15 Там же. Л. 120.
16 РГАДА. Ф. 18. Оп. 1. Д. 225. Л. 1. См. также ж.: Чтения в Императорском обществе истории и древностей российских при Московском Университете (ЧО-ИДР). Кн. 3. Июль-Сентябрь. Отд. V М., 1871. С. 114-121.
17 Там же. Л. 1. - 6 об.
18 «Наказ» депутату Синода в Комиссии по составлении Нового Уложения, написанный архиепископом Петербургским Гавриилом. (10 мая 1767 г.) // Центральный исторический архив Санкт-Петербурга (ЦИА СПб). Ф. 19. Оп. 1. Д. 6689. Л. 4 - 8 об.
19 Титлинов Б.В. Гавриил Петров, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский (1730-1801). Его жизнь и деятельность в связи с церковными делами того времени. Пг., 1916. С. 310.
20 Чебышев происходил из старинного дворянского рода. По традиции прошлого времени детей с малых лет записывали на военную службу. Петр также был записан в Преображенский полк. В 1753 г. он был произведен из сержантов в прапорщики, а в 1768 г. в чине капитана гвардии переведен в армию бригадиром, в этом же году назначен обер-прокурором. Год смерти П.П. Чебышева неизвестен. См. кн.: История лейб-гвардии Преображенского полка. СПб., 1883. Т. IV. С. 237.
21 РГИА. Ф. 796. Оп. 49. Д. 275. Л. 1 - 1 об.
22 Там же. Ф. 796. Оп. 51. Д. 4. Л. 1.
23 «Не подражайте Чебышеву — мы проклинаем его». Так говорил Ярославский архиепископ Павел обер-прокурору Яковлеву. См.ст.: Из прошлого.// Русский вестник. 1868. Апрель. Т. 74. С. 467-469.
24 Сушков Н.В. Записки о жизни времени святителя Филарета, митрополита Московского. М., 1868. С. 223.
25 Фонвизин Д.И. Чистосердечное признание в делах моих и помышлениях. // Фонвизин Д.И. Драматургия, поэзия, проза. М., 1989. С. 303.
26 РГИА. Ф. 796. Оп. 50. Д. 342. Л. 1.
27 Там же. Л. 3.
28 Там же. Л. 3 об. - 4.
29 Там же. Ф. 797. Оп. 1. Д. 512.
30 Там же. Ф. 796. Оп. 53. Д. 443.
31 Там же. Оп. 54. Д. 434.
32 ПСПиР. № 501 (от 13 июля 1769 г.).
33 ПСПиР. № 610 (от 18 мая 1771 г.).
34 РГИА. Ф. 796. Оп. 52. Д. 303.
35 ПСПиР. № 512 (от 12 августа 1769 г.).
36 Там же. № 647 (от 14 марта 1771 г.).
37 РГИА. Ф. 796. Оп. 53. Д. 109.
38 ПСПиР. № 524 (от 16 сентября 1769 г.).
39 РГИА. Ф. 796. Оп. 53. Д. 122. Т.1-5 (с приложениями).
40 Там же. Л. 13.
41 Там же. Л. 23.
42 Там же. Ф. 796. Оп. 55. Д. 5. Л. 5 - 5 об.
43 См.: ЧОИДР. 1877. Март. С. 59.
44 РГИА. Ф. 796. Оп. 55. Д. 6.
45 Сергей Васильевич Акчурин (1722-1790 гг.) родился в дворянской семье. Отец его, Василий Григорьевич (1689-1760 гг.), - секретарь Канцелярии строений. По окончании гимназии при Российской Академии в 1754 г. Акчурин сначала поступил переводчиком в Коллегию иностранных дел, а затем секретарем конференции с чином майора. Во время русско-прусской войны (1756-1761 гг.), по достижении 7 класса, он был определен для дипломатической переписки к главнокомандующему Главной армией гр. П.С. Салтыкову и был его правой рукой. Акчурин обладал обширными познаниями, тонким и проницательным умом.
46 РГИА. Ф. 796. Оп. 47. Д. 190.
47 Там же. Оп. 62. Д. 476. Л. 1.
48 Там же. Оп. 62. Д. 272. Л. 1.
49 Там же. Ф. 797. Оп. 1. Д. 594.
50 Там же. Оп. 1. Д. 599.
51 Там же. Ф. 796. Оп. 60. Д. 62. Л. 1.
52 Там же. Л. 10.
53 Аполлос Иванович Наумов родился 4 декабря 1719 года. В 1764 г. был секретарем Московской Синодальной Конторы, а с 1772 г. в чине надворного советника перешел на должность секретаря в Св. Синод. В 1774 г. занимал должность синодального обер-секретаря. С 1786 по 1791 гг. - обер-прокурор Св. Синода. В 1791 г. подал прошение об увольнении «за старостию и болезнями» и 26 июля получил отставку. Скончался 2 мая 1792 г. в Санкт-Петербурге. Погребен на Смоленском кладбище. См. кн.: Статский календарь на 1765 год.
54 РГИА. Ф. 796. Оп. 70. Д. 108. Л. 1. - 1 об.
55 Например, о постройке и починке архиерейских домов, монастырей, церквей и т.д.
56 ПСЗ. Т. 22. № 16752.
57 РГИА. Ф. 796. Оп. 67. Д. 553. Л. 1.
58 Там же. Л. 1. - 1 об.
59 Там же. Ф. 796. Оп. 70. Д. 260.
60 Там же. Оп. 71. Д. 55. Л.1. - 1 об.
61 Там же. Д. 261.
62 Там же. Оп. 72. Д. 263. Л. 1.
63 Мусины-Пушкины - древнейший дворянский и графский род, происходящий от семиградского выходца Радши. Его потомок Михайло Тимофеевич Пушкин, по прозвищу Мусса, был в XV в. родоначальником Мусиных-Пушкиных. Алексей Иванович (1741-1817 гг.) был человек образованный, деятельный и энергичный. Член Российской Академии и известнейший собиратель русских летописей.
64 Записки для биографии графа А.И. Мусина-Пушкина // Вестник Европы. 1813. Ч. 21. С. 82.
65 РГИА. Ф. 796. Оп. 72. Д. 263. Л. 1 об.
66 Там же. Д. 280.
67 Там же. Оп. 76. Д. 307.
68 Там же. Оп. 74. Д. 477.
69 Там же. Ф. 797. Оп. 1. Д. 1585.
70 Титлинов Б.В. Гавриил Петров, митрополит Новгородский и Санкт-Петербургский. С. 384-385.
71 Там же. С. 385.
72 РГИА. Ф. 797. Оп. 1. Д. 1273.
73 Там же. Ф. 796. Оп. 76. Д. 194. Л. 1.
Activity of ober-prosecutors of the Saint Synod
IN THE EPOCH OF EKATERINA II I.A.Ivanov
The subject of the article is unsufficiently lighted in previous historiography. The author presents not only the common picture of activity of five ober-prosecutors (from I.I.Melissino up to A.I.Musin-Pushkin) in connection with religious policy of the empress, but also a lot of archive materials detected during his research.
