CC BY
73
УДК 93/99/4/9/
ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ГОСУДАРСТВЕННЫХ И ПАРТИЙНЫХ ОРГАНОВ КУРСКОЙ ОБЛАСТИ ПО ОРГАНИЗАЦИИ ПОМОЩИ ДЕЙСТВУЮЩЕЙ АРМИИ В ТЫЛУ ВОРОНЕЖСКОГО ФРОНТА ВЕСНОЙ-ЛЕТОМ 1943 ГОДА
© 2011 В. Н. Замулин1, К. В. Яценко2, В. А. Кудинов3, Л. М. Рянский4, А. А. Проскурин5, Е. О. Алексапольская6
'методист управления НИР, канд. ист. наук, e-mail: valery-zamulin@yandex.ru 2зав. каф. истории России, докт. ист. наук, профессор, e-mail: historuss@mail.ru 3проректор по НИР, канд. пед. наук, e-mail: kudinov@kurskuni.ru 4доцент каф. истории России, канд. ист. наук, e-mail: historuss@mail.ru 5аспирант каф. истории России, e-mail: historuss@mail.ru 6аспирант каф. истории России, e-mail: historuss@mail.ru
Курский государственный университет
Статья посвящена одному из важных проявлений единства фронта и тыла в Великой Отечественной войне - помощи местных органов власти и гражданского населения освобожденных районов Курской области, оказанной Красной армии накануне и в ходе битвы на Курской дуге. Рассматриваются такие направления этой деятельности в тылу Воронежского фронта, как военно-мобилизационная работа, строительство оборонительных сооружений, помощь раненым.
Ключевые слова: Великая Отечественная война, военные мобилизации, оборонительное строительство, помощь раненым.
События 1943 г. на Курской дуге стали демонстрацией не только возросшей за годы войны мощи Красной армии, но и единства фронта и тыла, в том числе самоотверженности тружеников прифронтовых районов Курской области. Местные органы власти и гражданское население, перенесшее немецко-фашистскую оккупацию, в экстремальных условиях развернули разнообразную деятельность по оказанию помощи действующей армии. В данной статье будут рассмотрены некоторые направления этой деятельности в тылу Воронежского фронта, оборонявшего южный фас Курского выступа.
Одной из главных проблем в этот период становится пополнение рядов Красной армии, понесшей в начале 1943 г. значительные потери. Так, в ходе Воронежско-Харьковской стратегической наступательной операции безвозвратные и санитарные потери советских войск составили более 153 тыс. человек, в ходе Харьковской оборонительной - более 86 тыс. Воронежский фронт за два с половиной месяца боев потерял около 154 тыс. человек [Гриф секретности снят 1993: 185-187]. Согласно донесению его командующего Ф. И. Голикова, некомплект семи стрелковых дивизий 69-й армии на конец марта 1943 г. составил 45 тыс. человек [Русский архив 1997: 129].
В то же время на территории освобожденных районов Курской области находилось значительное количество мужского населения, подлежавшего направлению в армию - молодежь, достигшая к этому времени необходимого для призыва возраста, лица старших возрастов, по тем или иным причинам остававшиеся под оккупацией (в том числе бывшие окруженцы и военнопленные). В связи с этим здесь предстояло провести призыв и мобилизацию в РККА военнообязанных 1893-1921 гг. рождения и призывников 1922-1925 гг. рождения [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп.1. Д. 3142. Л. 100].
Мобилизация развертывалась по мере освобождения районов и восстановления советских, партийных органов, военкоматов. К концу февраля она проводилась уже в
46 районах Курской области. Непосредственно ею занимались военкоматы, и в первую очередь призывные комиссии, в состав которых обычно входили военком и представители от райкома ВКП(б), райисполкома, РО НКВД и воинских частей [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3136. Л. 9]. Там, где на первых порах военкоматы отсутствовали, эти функции брали на себя армейские органы. Так, например, в докладной записке Рыль-ского РК ВКП(б) в обком партии отмечалось: «Вследствие отсутствия военкомата работу по мобилизации военнообязанных проводит непосредственно армия...» [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2851. Л. 224].
Координацией деятельности различных организаций в этой сфере занимались партийные органы, являвшиеся ведущим звеном в местных структурах власти. Обком ВКП(б), учитывая всю важность мобилизации, предложил всем райкомам партии принять в ней самое активное участие. Для проведения агитационно-пропагандистской работы, а также сопровождения команд призываемых к месту назначения в помощь военкоматам было выделено необходимое количество коммунистов и комсомольцев, которые делали доклады, проводили беседы с призывниками и военнообязанными о международном положении СССР, задачах Красной армии в Отечественной войне, о Сталинградской битве. На конкретных фактах рассказывалось также о зверствах фашистов на оккупированной территории Курской области [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3136. Л. 85].
В ходе мобилизации среди призываемых наблюдался высокий патриотический настрой. Во многих районах военнообязанные, не дожидаясь повесток, сами приходили в военкоматы с просьбами о скорейшем направлении их на фронт. К концу февраля более двух тысяч курян подали заявления о зачислении их добровольцами в РККА. На призывные пункты военнообязанные являлись, в большинстве своем, организованно, с представителями сельсоветов; активно помогали призывным комиссиям в выявлении и недопущении в армию бывших полицейских, старост и других лиц, находившихся на службе у оккупантов [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3136. Л. 4, 6, 9, 18].
По данным на 5 марта 1943 г., райвоенкоматами Курской области было направлено в запасные полки 27596 человек, в том числе 19884 военнообязанных в возрасте до 50 лет и 7712 призывников 1922-1925 гг. рождения. Было также выявлено и направлено на сборно-пересыльные пункты 8134 бывших военнопленных и окруженцев [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3136. Л. 3-4]. На 1 июля 1943 г. в РККА было направлено уже 179933 человека [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3142. Л. 100-101].
Направление большого количества курян в части Центрального, Воронежского фронтов, Степного военного округа позволило значительно пополнить их в один из самых решающих моментов войны. В общем количестве пополнения, поступившего в Красную армию с апреля по июль (782 тысячи человек [Кардашов 1983: 38]), доля мобилизованных с территории Курской области составляла, по нашим подсчётам, более 10%.
Опыт проведения военно-мобилизационных мероприятий, накопленный местными органами власти весной-летом 1943 г., пригодился и в дальнейшем, поскольку по мере освобождения все новых районов Курской области эта работа продолжалась. Например, военный отдел Белгородского горкома партии, приступивший к работе 20 августа 1943 г., первое время больше всего внимания уделял оказанию помощи горвоенкомату в проведении мобилизации в РККА людей, остававшихся на временно оккупированной территории, привлекая для этой цели партийно-комсомольский и советский актив. Горком выделил своего представителя в комиссию для проведения переучета и перерегистрации, организовал агитпункт на призывном пункте горвоенкомата, где проводилась массово-политическая работа по составленному плану [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3142. Л. 142].
У, 1/7111-1/7 • О 77 /ЭТ^-Ц/1 Р01 II I 1-111 1 I/~1Л 11 11 I 1-111 1/~>Л >*"» 1 I /У П К урско го госу >д арс^и венно го у универси^и е^и а 2011 № 2 (18)
Немаловажным аспектом военно-мобилизационной работы была борьба с дезертирством. Как видно из документов, случаи уклонения от призыва в армию были нередкими. Например, в Обоянском районе имел случай дезертирства целой команды призываемых - 300 человек; 60 человек были преданы трибуналу как злостные дезертиры. В Медвенском районе имелись факты дезертирства из воинских частей (из 95-й танковой бригады) [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3141. Л. 85 об., 121]. В Большесолдат-ском районе во время проведения военкоматом поверочной регистрации было выявлено 8 военнообязанных, уклонившихся от учета, 6 призывников, уклонившихся от призыва, один членовредитель и 39 дезертиров [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3136. Л. 106]. Дезертиры скрывались в лесах, собирались в вооруженные группы, терроризирующие население.
Борьба с этим явлением велась совместно партийными и советскими органами, военкоматами, органами внутренних дел, прокуратурой. В соответствии с постановлением Военного совета Воронежского фронта № 0058 от 31 мая 1943 г. «О поддержании твердого государственного порядка в тылу фронта» 14 июня бюро Курского обкома партии и облисполком наметили целый комплекс мер по борьбе с вражескими элементами - шпионами, бандитами, а также с дезертирством. Районным органам власти поручалось провести строгий учет всего постоянно проживавшего в городах и селах населения с выдачей удостоверений установленного образца; запрещалось передвижение граждан по территории области без специальных справок местных органов власти; движение местного населения в городах и селах устанавливалось с 4.00 до 22.00 часов, а в ночное время категорически воспрещалось; строго регламентировался прием на ночлег военных и гражданских лиц. Во всех населенных пунктах предписывалось организовывать десятидворки во главе с уполномоченными, на которых возлагался целый ряд обязанностей, в том числе - выявлять и задерживать всех лиц, не имеющих соответствующих документов. Ряд задач возлагался на истребительные батальоны из местного населения: они должны были организовать охрану важных народнохозяйственных объектов и повседневное патрулирование в населенных пунктах, а также периодическое прочесывание местности (лесных массивов, оврагов, кустарников, нежилых строений, оставленных оборонительных сооружений) с целью выявления и задержания врага) [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 1125. Л. 223-225].
Однако во многих случаях при выполнении этого постановления советскими и партийными органами не было проявлено должной оперативности. В ряде районов оно не было доведено до населения, десятидворки не организованы, патрульная служба по населенным пунктам не налажена, а передвижение в них жителей часто происходило вплоть до 24 часов. Об этом шла речь в обращении Управления войск НКВД по охране тыла Воронежского фронта, поступившем в конце июня 1943 г. в Курский обком ВКП(б). В нем отмечалось, что руководство районов не организовало должного контроля за выполнением решений Военного совета фронта, обкома и облисполкома, пустив это дело на самотек, и содержалось требование принять самые решительные меры к устранению выявленных недостатков [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3143. Л. 166].
После этого областные руководящие органы активизировали борьбу с дезертирством. На места была направлена директива №140 от 16 июля 1943 г. за подписью секретаря обкома М. И. Захарова, а 30 августа на бюро был специально рассмотрен вопрос об усилении борьбы с дезертирством на территории области. Как в директиве, так и в решении бюро отмечалась недостаточность этой работы со стороны райвоенкоматов, органов НКВД, районных партийных и советских органов (в частности, в Валуйском, Шебекинском, Старооскольском, Обоянском районах). Бюро обратило внимание секретарей райкомов ВКП(б) на то, что они несут полную ответственность за состояние
борьбы с дезертирством и уклонением от призыва в районе, обязало их взять этот вопрос под свой непосредственный контроль и периодически на заседаниях бюро РК ВКП(б) обсуждать доклады райвоенкомов, начальников РО НКВД и председателей сельсоветов о борьбе с дезертирством на территории района. Предлагалось также ежемесячно утверждать планы этой работы. Оба документа рекомендовали шире использовать в борьбе с дезертирством общественность села, партийно-советский актив, членов семей военнослужащих, согласовывать ее с командованием частей действующей армии и погранотрядами [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 1127. Л. 88-89; ГАОПИКО. Ф. П-37. Оп. 1. Д. 196. Л. 53].
Активное участие приняли куряне и в строительстве оборонительных сооружений для Воронежского фронта.
Как известно, подготовка Красной армии к решающим сражениям 1943 года предполагала создание на Курском выступе целой системы мощных оборонительных сооружений, о которые разбилось бы вражеское наступление. Задача заключалась в строительстве прочной глубоко эшелонированной полевой обороны с максимальным развитием инженерных сооружений на всю оперативную глубину. Особое внимание обращалось на организацию противотанковой обороны (рвов, надолбов, эскарпов и т.д.) и широкое развитие системы траншей и ходов сообщения.
Масштабы этой работы были грандиозны, она велась непрерывно на протяжении нескольких месяцев. «Конца-краю нет, роем, как кроты, день и ночь...», - докладывал в конце июня по телефону командующий 6-й гвардейской армией И. М. Чистяков командующему Воронежским фронтом Н. Ф. Ватутину. Ставка ВГК из имевшихся в ее распоряжении 13 управлений оборонительного строительства (УОС) резерва Главного командования задействовала в районе Курского выступа 8, в составе которых насчитывалось 31 управление военно-полевого строительства (УВПС). Однако сил самой армии для ведения такого строительства было недостаточно, особенно с учетом нехватки техники. Поэтому не случайно к работам широко привлекалось местное население. Проблема мобилизации больших масс населения в освобожденных от оккупации районах была непростой, если учесть, что в рабочих руках остро нуждалось и народное хозяйство, где все приходилось восстанавливать заново. Поскольку большая часть мужского населения находилась в армии, этот груз в основном лег на плечи женщин и молодежи. Первое постановление военного командования о мобилизации гражданского населения Курской области на оборонительные работы датируется 22 февраля 1943 г. Это было постановление Военного совета Воронежского фронта, которое предусматривало выделение в распоряжение 38-го Управления оборонительного строительства 50000 курян. После этого мобилизации проводились неоднократно. Например, постановлениями Военных советов Воронежского и Центрального фронтов от 13 и 16 марта предлагалось мобилизовать 32200 человек и 1030 подвод [Курская область ... 1962: 30-31].
В соответствии с указаниями военного командования принимались постановления Курского облисполкома, обязывающие председателей горсоветов и райсоветов провести организаторскую работу в этом направлении. Помимо мобилизаций по постановлениям военных советов фронтов, решения о привлечении населения принимались также на уровне армий. В таких случаях их командование обращалось напрямую к органам власти районов. Например, Военный совет 1-й танковой армии 29 марта предлагал райкомам ВКП(б) и райисполкомам Обоянского и Ивнянского районов выделить на работы на срок до 1 мая по 3000 человек [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2962. Л. 90, 113]. С учетом того что в области в больших масштабах происходило привлечение рабочей силы на восстановительные и дорожные работы (только на строительстве железной дороги Старый Оскол - Ржава, сооружавшейся по решению ГКО для обеспечения войск Воронежского фронта, в начале июля работало более 19700 человек), можно по-
У,
1/7111-1/7 -~>/V1Л 11/~Ч11 • О 77 /ЭТ^-Ц/1 ГУ/~Ч II I 1-11! 1 I/~1У >1 11 I 1-111 -~11/~>У >ГУ1 I/~1 Т7
Ку
урско го госу >д арс^и венно го у универси^и е^и а 2011 № 2 (18)
нять сложность положения, в котором находились местные власти, от которых требовали еще и безусловного выполнения всех заданий по сельхозработам. В этом отношении довольно показательна докладная записка Прохоровского РК ВКП(б) от 11 апреля 1943 г. Обращаясь к первому секретарю обкома П. И. Доронину в связи с получением от военного командования нарядов на мобилизацию 8500 трудоспособных жителей района, райком заявлял, что выполнение этого задания в полном объеме поставит под угрозу срыва проведение весеннего сева, так как в районе имеется вместе с подростками всего около 10000 трудоспособных [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2851. Л. 147]. Для предотвращения таких ситуаций и обеспечения разумных количественных рамок мобилизации требовалось, прежде всего, четкое взаимодействие военных и местных гражданских органов власти.
Комплекс вопросов, связанных с проведением мобилизаций населения, организацией работ на строительстве, на протяжении нескольких месяцев постоянно находился в поле зрения областных партийных и советских структур. Газета «Курская правда» - орган Курского обкома ВКП(б) и областного Совета - писала в те дни: «На территории нашей области еще идут бои... Вполне естественно, что успех боевых операций наших войск во многом зависит от того, как население поможет Красной Армии сооружать укрепления... Командование воинских частей и местные Советы привлекают сейчас для трудового участия в помощь армии население городов и сел. Обязанность каждого гражданина - точно и аккуратно явиться на сборный пункт, получить задание... Любой военный объект должен быть пущен в ход вовремя, стало быть, выполнение норм должно стать законом для всех работающих... Возведем для нашей Красной Армии прочные укрепления, выполним свой долг перед освободительницей» [Курская правда. 1943. 12 марта].
Проходивший 1 - 3 апреля 1943 г. в Курске Х пленум обкома ВКП(б) в числе других задач по оказанию помощи фронту предложил Курскому горкому, райкомам партии обеспечить привлечение населения на строительство оборонных сооружений, аэродромов, посадочных площадок, выполняя все указания обкома и облисполкома в установленные сроки [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2897. Л. 3]. Выполняя это решение, целый ряд районов успешно справлялся с организацией оборонительного строительства, о чем говорилось на заседании бюро обкома 31 мая при рассмотрении доклада ор-гинструкторского отдела об итогах обсуждения на районных партсобраниях решений Х пленума [РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 43. Д. 1125. Л. 165].
Однако успешно решать вопросы, связанные с мобилизацией населения, удавалось не всегда. Об этом свидетельствует, в частности, донесение командующего 1-й танковой армией М. Е. Катукова Военному совету Воронежского фронта. Он докладывал, что на 7 апреля выход на работу по созданию оборонительного рубежа привлеченного населения Обоянского и Ивнянского районов составлял 15 - 20 % от требуемого количества [Русский архив 1997: 136].
Порой узковедомственный подход, вредивший делу, проявляли и представители военных. В этом плане небезынтересен документ, из которого видно, как «не поделили» между собой выделяемых людей два управления оборонительного строительства разных фронтов - 36-е (Юго-Западный фронт) и 38-е (Воронежский). Это - докладная записка заместителя начальника по политчасти 132-го Управления военно-полевого строительства (УВПС) майора Шинкаренко начальнику 36-го УОС подполковнику И. Ш. Маренному от 22 июня 1943 г. Приведем несколько цитат: «Не сумев наладить деловой связи с руководством района для проведения мобилизации, начальник 38-го УОС стал на путь дезорганизации руководителей района и местного населения... 20 и 21 июня начальник политотдела 38-го УОС с группой автоматчиков «посетил» боль-
шинство сельсоветов Валуйского района. Угрозами ареста и криком заставлял председателей сельсоветов не давать людей 132-му УВПС. Ссылаясь на несуществующую телеграмму Наркома обороны, требовал людей мобилизовывать только для 38-го УОС ... 19 и 20 июня на дорогах Новооскольского района 38-м УОС были расставлены вооруженные бойцы, которые под угрозой применения оружия забирали колхозников, идущих на рубеж к нам, и направляли на рубеж 38-го УОС. Пользуясь тяготением колхозников к работе поближе к дому, работники 38-го УОС спекулируют этим, заявляя председателям сельсоветов, что наряд для 132-го УВПС ошибочный и людей нужно давать только 38-му УОС. Больше того, работники 38-го УОС стали на путь прямого обмана руководства района, заявляя, что 38-й УОС является «главным управлением всех оборонительных работ» и ему дано право распределять местное население среди всех управлений. Этими действиями 38-й УОС вносит полную дезорганизацию в нашу работу по мобилизации местного населения . Согласно решению Курского обкома ВКП(б) Новооскольский район должен мобилизовать для 132-го УВПС 2000 человек. Сегодня на рубеже работает 1267 человек. Поступление людей прекратилось, продукты работающим колхозы не доставляют» [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3143. Л. 160-160 об.]. Конечно, в таких случаях трудно было ждать хорошей организации мобилизационной работы от местных советских и партийных органов.
Что касается самого процесса строительства, то здесь сложилась следующая организационная структура: в каждом районе создавались строительные колонны, которые, в свою очередь, делились на отряды, взводы, бригады. Во главе колонн были поставлены опытные организаторы. В приказах по колоннам отмечалось состояние выполнения плана работ, объявлялись благодарности лучшим строителям, указывалось на факты нарушения трудовой дисциплины. На рубежах проводилась разнообразная агитационно-пропагандистская работа - читки газет, сводок Совинформбюро, выпуск «боевых листков».
Объем строительства нарастал с каждым днем. В июне 1943 г. на оборонительных рубежах работало уже свыше 300 тыс. трудящихся Курской области - почти в три раза больше, чем двумя месяцами раньше [Колтунов, Соловьев 1970: 96]. Многие строители показывали образцы самоотверженного труда, в тяжелых условиях (строительство велось в основном вручную, часто под огнем вражеской авиации) перевыполняя поставленные задания.
Конечный результат этой работы впечатляет. На общую глубину 250-300 км Курский выступ был покрыт сплошной системой траншей, окопов, противотанковых рвов, наблюдательных пунктов, блиндажей и убежищ. Только траншей и ходов сообщения было отрыто по Воронежскому фронту - 4240 км, по Центральному фронту - до 5000 км (что в сумме примерно равно расстоянию от Москвы до Берингова пролива). Было возведено до 1,5 тыс. км противотанковых рвов, завалов и проволочных заграждений. Такого количества заграждений, применяемых в одной операции, еще не знала история войны [Колтунов, Соловьев 1970: 59; Маляров 2000: 347].
В начале 1943 г. на освобожденной территории Курской области была также проделана большая работа по оказанию помощи раненым. Важность этой задачи определялась тем, что, во-первых, здесь проходило развертывание большого количества госпиталей, прибывавших вместе с Красной армией, во-вторых, из-за близости линии фронта был очень велик наплыв раненых, госпитали были перегружены, что создавало дополнительные проблемы с инвентарем, питанием, транспортом. Начальник Главного военно-санитарного управления Красной армии Е.И. Смирнов, анализируя события зимы-весны 1943 г., в своих воспоминаниях позже напишет: «Организация лечения раненых и больных по специальностям в условиях большой подвижности ГБА и ГБФ (т.е госпитальных баз армий и фронтов. - Авт.), их непрерывного усиления вновь прибы-
У 1/7111-1/7 • О 77 /ЭТ^-Ц/1 1Л/~>1 II I 1-111 1 I/~1Л 11 11 I 1-111 1/~>Л >*"» 1 I /У П
Ку рского государственного университета.
2011 № 2 (18)
вающими госпиталями является делом сложным и трудным. В создании надлежащих условий для эффективного лечения и умелого ухода за ранеными и больными при массовом их потоке пальма первенства принадлежит организационным мероприятиям» [Смирнов 1991: 110].
С первых же дней после освобождения Курска обком ВКП(б) и облисполком поставили задачу быстрейшего развертывания и оборудования госпиталей в областном центре. За несколько дней были отремонтированы необходимые помещения и подготовлены к приему раненых 5 госпиталей (в зданиях Дома пионеров, школ № 21 по ул. Семеновской и № 7 по ул. Дзержинского и т.д.) [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3140. Л. 77]. Только с 9 по 12 февраля в открывшиеся госпитали г. Курска были приняты 897 раненых [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3760. Л. 16].
При организации медицинского обеспечения войск в 1943 г. был учтен опыт медицинской службы в контрнаступлении под Москвой и Сталинградом. Планирование работы медицинской службы фронтов осуществлялось, как правило, с учетом необходимости обеспечить в медицинском отношении не только оборонительное сражение, но и последовавшее за ним без оперативной паузы контрнаступление. С учетом этого на Воронежском фронте госпитальные базы армий, развернутые, как правило, в два эшелона, были максимально приближены к войскам. Однако первый эшелон госпитальной базы фронта находился в районах Воронеж, Липецк, Острогожск, Лиски, Новохоперск на удалении 175 км от линии фронта. В связи с отсутствием на Воронежском фронте сквозного железнодорожного направления и необходимостью вести эвакуацию раненых через Курск (по железнодорожному участку Центрального фронта до станции Ка-сторное) расстояние от госпитальных баз армий до первого эшелона ГБФ возрастало до 250-300 км. Такое расположение создавало значительные трудности с эвакуацией раненых за пределы армий и организацией маневра лечебными учреждениями, особенно в предстоящем контрнаступлении. Поэтому военно-санитарное управление Воронежского фронта было вынуждено принять меры к созданию в районе Солнцево группы госпиталей с функциями межармейской госпитальной базы за счет лечебных учреждений 38-й, 40-й армий и резервных госпиталей фронта. Е.И. Смирнов позже отмечал: «Эта госпитальная база имела госпитали всех профилей. Она по своей емкости была небольшой, но достаточной для приема. и специализированного лечения поступавших раненых и больных. Дислокация головной ГБФ была весьма удачной» (Цит. по: [Иванов, Георгиевский, Лобастов 1985: 98]).
Все госпитали были крайне перегружены. Наибольшие трудности были связаны с нехваткой запасов продовольствия на период распутицы, недостаточной обеспеченностью госпиталей перевязочными материалами, инвентарем, топливом, автотранспортом. Нагрузка на госпитали, дислоцировавшиеся в Курской области, еще более возросла в период Курской битвы. Шефская помощь со стороны различных организаций, предприятий, колхозов, всего населения в таких условиях была просто неоценима.
Примеры такой помощи курян имели место еще в ходе зимнего наступления Красной армии, когда госпитали не успевали за ее продвижением в отдельных районах и местное население само принимало на себя уход за ранеными и их полное обслуживание. Так, в Пристенском районе более полумесяца население содержало около тысячи раненых бойцов, обеспечивая их продуктами питания. Особую заботу о воинах проявили комсомолки села Марьино, которые сами делали перевязки, читали раненым книги, рассказывали о положении на фронтах, писали по их просьбе письма родным. Узнав о переброске раненых в Старый Оскол, жители района собрали им на дорогу продукты питания - 12 центнеров картофеля, 150 л молока, 120 кг хлеба. Из-за отсутствия транспорта большую часть раненых в Старый Оскол пристенцы перевезли сами
на коровах и санках. За хороший уход и оказание помощи в перевозке раненых командование Воронежского фронта объявило трудящимся района благодарность.
На третий день после освобождения Большесолдатского района был организован госпиталь на 80 человек, который был полностью обеспечен населением постельными принадлежностями. Около госпиталя всегда дежурило 10 подвод, которые возили раненых в Обоянский госпиталь. Госпиталь в районе пробыл 40-45 дней и за это время раненым было передано 550 подарков. В каждый подарок входило 5-10 яиц, 2 кг домашнего печенья, 400-500 граммов масла, 500 граммов мяса или зажаренная курица и 2-3 стакана махорки [Родионова 2010: 100-102].
Разнообразную помощь 5 госпиталям оказывали районные организации и население Великомихайловского района. Для устройства госпиталя в Великомихайловке была выделена ремонтная бригада из 6 человек, которая в течение 4 дней привела в порядок окна, двери, печи в выделенном здании. Был организован воскресник по уборке двора и помещений, в госпиталь выделено 4 агитатора и 21 человек для дежурства в палатах. Ежедневно местные жители приносили раненым по 7-10 кувшинов молока. В госпиталь, располагавшийся на территории Кузькинского сельсовета, колхозы выделили 15 колхозниц для стирки белья. Раненым регулярно поставлялось молоко: каждая колхозница не менее одного кувшина в неделю, что в среднем составляло 20 кувшинов в день [Из истории Курской битвы 2003: 119-120].
В свою очередь, армия также оказывала медицинскую помощь населению освобожденных районов. 27 апреля 1943 г. вышел приказ командующего войсками Воронежского фронта генерала армии Н.Ф. Ватутина и члена Военного совета Воронежского фронта генерал-лейтенанта Н. С. Хрущева о содействии органам здравоохранения в борьбе с инфекционными заболеваниями. Командирам и санитарным начальникам частей и соединений предписывалось всемерно усилить проведение санитарно-эпидемической разведки в районах расположения частей по выявлению очагов сыпного тифа и всемерно содействовать органам местной власти в развертывании строительства бань, дезинфекционных камер, а также предоставлять войсковые бани, дезкамеры для санобработки населения. В приказе особо требовалось от командиров не занимать для своих нужд помещения больниц и других лечебно-профилактических учреждений органов здравоохранения, предназначенных для обслуживания инфекционных больных [Суровая правда войны 2007: 202-203].
После освобождения территории Курской области от оккупации возобновилась деятельность областного комитета помощи раненым (под председательством секретаря обкома ВКП(б) по пропаганде и агитации А. И. Легасова). Он координировал и объединял усилия различных партийных, советских, общественных организаций в деле оказания помощи госпиталям.
Комитет поддерживал связь с военно-санитарными управлениями фронтов, дислоцировавшихся на территории Курской области. Так, 15 июля 1943 г. А. И. Легасов обратился к начальникам военно-санитарных управлений Центрального и Воронежского фронтов с просьбой о высылке в Курский обком ВКП(б) следующих данных:
1) количество подведомственных госпиталей, расположенных на территории Курской области и в городе Курске;
2) количество раненых, находящихся на излечении в госпиталях и подлежащих эвакуации вглубь страны;
3) обеспеченность госпиталей медикаментами, мягким инвентарем, питанием, инструментами.
При этом А. И. Легасов особенно просил проинформировать, какая помощь оказывается госпиталям местными организациями и населением и какая помощь с их стороны требуется в ближайшее время [ГАОПИКО. Ф. П-1. Оп. 1. Д. 3140. Л. 76].
У, 1/7111-1/7 -~>/V1Л 11/~Ч11 • О 77 /ЭТ^-Ц/1 ГУ01 II I 1-11! 1 I/~1У >1 11 I 1-111 -~11/~>У >ГУ1 I/~1 Т7 К урско го госу >д арс^и венно го у универси^и /7^и а 2011 № 2 (18)
Победа на Курской дуге стоила Красной армии очень дорого, сопровождалась большими потерями - как убитыми, так и ранеными. Так, только в ходе Курской стратегической оборонительной операции санитарные потери войск Воронежского фронта составили 46350 человек [Россия и СССР в войнах ... 2001: 285]. Всесторонняя помощь трудящихся Курской области позволила широко развернуть лечение раненых, сократить их эвакуацию в тыл страны, обеспечить максимальное возвращение в строй. Участие населения в уходе за ранеными значительно облегчало труд медицинского персонала.
В настоящей статье использованы материалы и выводы научно-исследовательских работ, проводимых по государственным контрактам № 16.740.11.0105 и № 14.740.11.0208 в рамках федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы.
Библиографический список
Государственный архив общественно-политической истории Курской области (ГАОПИКО). Ф. П-1. Оп. 1. Д. 2851; Д. 2897; Д. 2962; Д. 3136; Д. 3140; Д. 3141; Д. 3142; Д. 3143; Д. 3760; Ф. П-37. Оп. 1. Д. 196.
Российский государственный архив общественно-политической истории (РГАСПИ). Ф. 17. Оп. 43. Д. 1125; Д. 1127.
Гриф секретности снят: Потери Вооруженных Сил СССР в войнах, боевых действиях и военных конфликтах: Статистическое исследование. М., 1993.
Иванов Н. Г., Георгиевский А. С., Лобастов О. С. Советское здравоохранение и военная медицина в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг. Л., 1985.
Из истории Курской битвы (Изгнание немецко-фашистских захватчиков с территории Белгородчины, освобождение города Харькова): сб. док-тов и материалов. Белгород, 2003.
Кардашов В. И. 5 июля 1943. М., 1983.
Колтунов Г. А., Соловьев Б. Г. Курская битва. М., 1970.
Курская область в период Великой Отечественной войны Советского Союза. 1941-1945 гг.: сб. док-тов и материалов. Т. 2. Курск, 1962.
Курская правда. 1943. 12 марта.
Маляров В. Н. Мобилизация трудовых и материальных ресурсов СССР на строительство оборонительных рубежей в годы Великой Отечественной войны (19411945 гг.): дисс. ... докт. ист. наук. СПб., 2000.
Родионова Е. Н. Деятельность партийно-государственных структур и населения Курской области по оказанию помощи раненым в годы Великой Отечественной войны: дисс. ... канд. ист. наук. Курск, 2010.
Россия и СССР в войнах ХХвека: стат. исследование. М., 2001.
Русский архив: Великая Отечественная. Прелюдия Курской битвы. Т. 15 (4-3). М., 1997.
Смирнов Е. И. Фронтовое милосердие. М., 1991.
Суровая правда войны. 1943-1945 гг. на Курской земле в документах архивов. Часть III: сб. док-тов. Курск, 2007.
