CC BY
232
МИХАЛЕВА А.Ю. ДЕВИЧЕСТВО КАК ФЕНОМЕН РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.
Студентка Тамбовского государственного университета им. Г.Р. Державина
Аннотация: в статье рассматривается такая пора в жизни женщины, как девичество по сруктурным, ментальным, визуальным параметрам.
Ключевые слова: девичество, славницы, монащество, вековухи, образ жизни и др.
Девичество — короткая пора в жизни девушки, отмеченная ощущением свободы, вольной беспечной жизни в доме родителей. Русская девушка выступает в качестве непосредственной носительницы и своеобразной хранительницы известных, подлежащих активному воспроизводству, традиций и ценностей. Поэтому будет целесообразным рассмотреть быт, традиции, а также нравственную сторону жизни девушек на Руси.
Весь период жизни женщины условно можно разделить на три этапа: девичество, замужество и материнство. Этим событиям всегда сопутствовали соответствующие обряды, например, такие как крещение и свадьба. Самой интересной и беззаботной является пора девичества, состояние девушки до вступления в брак. Этот период наполнен праздничной, яркой, игровой и эмоционально насыщенной атмосферой. На первый план выходят брачно-любовные мотивы, гадание, привлечение женихов, обретение «красоты», под которой понимались идеальные свойства девичества: чистота, здоровье, физическая привлекательность, высокая детородная потенция.
Венцом жизни крестьянской женщины являлось замужество. По крестьянским понятиям человек неженатый был человеком вне социума, поскольку семья всегда была основой жизненного благосостояния, опорой для дальнейшего процветания рода. Таким образом, главной цели девушки были подчинены все ее устремления, а также все основные обряды, праздники и гадания.
Девичество - состояние до замужества, а также состояние женщины, не вступавшей в брачные отношения. Возрастные рамки девичества сильно варьировались в разных странах и в разные эпохи в зависимости от изменения принятого возраста вступления в брак. В древности и в Средние века девушка считалась пригодной для брака уже с 12 лет, хотя заключение брака было возможно и с семи лет, но такой брак все равно должен был быть подтвержден в более позднем возрасте. На Востоке пригодной для замужества признавалась 10-летняя девочка, в 12,5 лет она считалась уже засидевшейся. Тем не менее, существовала и легальная форма, определяющая брачный возраст: обычно она устанавливала возраст 16, 18 или 21 год для вступления в брак в зависимости от того или иного региона Европы. Таким образом, девичество начиналось примерно с 10-12 лет и заканчивалось реальным возрастом вступления в брак. В древности в среднем 13-14 лет для Востока и 15-16 лет для Европы; в Средние века 16-18 лет в Европе; с XVI века европейский возраст брачности для женщин составлял 24-28 лет, в зависимости от социального положения и региона, в славянских странах - 18-20 лет. По мере повышения брачного возраста границы девичества расширялись.
Девичество играло важную роль в развитии женщины: в этот период девушка получала необходимое образование и навыки для будущей семейной жизни, овладевала ведением хозяйства и нередко получала навыки сексуального воспитания. В деревне такого рода воспитанием служили деревенские посиделки, хороводы и иные формы общения молодежи.
В русской традиции девичество обозначалось словом «пора» и считалось временем, отпущенным девушке для выбора брачного партнера. «Быть в поре» - это значит быть готовой к замужеству. Девушку в «поре», в «самой красной жире», называли «дева», «девица», «деваха», «девонька», «девьё», «девка». В период девичества девушка вступала примерно в 13-14 лет, его начало связывалось с появлением «девоченья». Это событие зачастую сопровождалось специальными ритуалами, целью которых было превращение девочки в женщину и обретение ею репродуктивных возможностей.
По достижении девушкой 15-16 лет наступала самая важная фаза девичества - «расцвета и спелости», которая длилась около пяти лет и должна была закончиться замужеством. Девушек в этом возрасте называли «невестами» (то есть буквально «непознанными мужчинами»), «славницами», величали по имени отчеству, выражая тем самым уважение к ним и уверенность в том, что они выполнят свое предназначение на земле: вступят в брак и родят здоровых детей.
Девочек с раннего возраста воспитывали в строгости. В связи с тем, что самым главным предназначением женщины считалось рождение детей, в воспитании девушек особое внимание уделялось такому аспекту как целомудрие. Целомудрие девушки - это хранение своего тела и души в чистоте и целости для Бога и мужа. Очень четко в воспитательном укладе русской культурной традиции прослеживается связь целомудрия, чистоты и веры в Бога. Это объясняется тем, что с принятием христианства на Руси вера в Бога, заключающаяся в выполнении установленных заповедей, была необычайно сильной. Воспитание детей происходило в соответствии с христианскими канонами, поэтому понятия «целомудрие и девственная чистота» рядоположные в духовной русской традиции. Но при этом не порицался брак, деторождение и «законное соединение, не позволяющее неистовству похоти воспламеняться к беззаконным деяниям».
Еще в далеком прошлом был известен тот факт, что именно от девственной чистоты зависит
здоровье будущего потомства. Поэтому нравственно падшую девушку считали испорченной,
недостойной замужества и строго наказывали. Этот факт подтверждает открытие науки телегонии
в XIX веке, суть которой заключается в возможности отдаленного влияния предыдущего (первого)
полового партнера на признаки последующего потомства, рожденного от другого полового
партнера. То есть решающее влияние на всё потомство женщины имеет первый в её жизни
мужчина. Именно он закладывает генофонд потомства женщины, вне зависимости от того, когда и
от кого она будет рожать своих детей. Он, нарушивший девственность, становится генным отцом
будущих детей женщины. При этом наследуются не только внешние признаки первого полового
партнёра, но и его болезни, в частности венерические, психические заболевания, заболевание 1
крови.
Так называемая «сексуальная революция» — это не изобретение нашего века. Это проблема тысячелетия. Известен печальный опыт человечества: на картах давно нет тех государств, где сквозь пальцы смотрели на распущенность и разврат, жившие в условиях беспредельной сексуальной свободы народы плодили всё больше олигофренов. И в конце концов они вырождались и исчезали с карты Земли. В русской же традиции большую роль в продолжении рода и сбережении генофонда народа сыграло отношение религии к внебрачным отношениям, это считалось большим грехом. Также не меньшую роль сыграло то, что наши предки действовали, исходя из инстинкта самосохранения, они априори знали: первый в жизни женщины сексуальный контакт оставляет в системе генетической наследственности след до конца её жизни. И не только потому, что в организм попадают гормоны и сильно действующие ферменты, которые изменяют механизм наследственности до конца детородного периода. Рост числа психозов и неврозов в ХХ веке и их география имеют некоторую связь с изменением отношений в обществах, поэтому необходимо переходить к сохранению девственности до вступления в первый брак.
Таким образом, желание избежать проблем с физическим и психическим здоровьем потомства, обусловленных конфликтностью генетической информации, передаваемой ребёнку от разных мужчин, имевших половые отношения с его матерью, и заставляло наших предков уклоняться от браков как с утратившими девственность по несчастью и с явными гулящими девушками.
Культ девственности - это довольно позднее изобретение некоторых народов. На Руси до принятия христианства девственность не считалась чем-то важным, и даже после крещения Руси в некоторых областях, например, у поморов, женщина с добрачным ребенком имела больше шансов выйти замуж, так как она доказала свою способность рожать здоровых детей. Далее в славянских обрядах стал широко распространен обычай "посада": невеста должна была сесть на особое священное место. Но уже не смела сделать это, если потеряла ранее девственность. Когда в первую брачную ночь невеста оказывалась нецеломудренной, брак мог быть расторгнут. Иногда такой девушке в знак позора на шею одевали хомут - знак того, что она больше сейчас походит на животных, которым неведомы никакие культурные запреты.
Девственность издавна считалась символом чистоты и непорочности. Наибольшую ценность невинности придало христианство, слившее в образе Богоматери Мать и деву и разобщившее тем самым материнство и сексуальность. Именно христианство наложило на девственность ограничения, отцу семейства необходимо было быть уверенным, что ребенок именно его. Мужчина хотел быть уверен, что чужие гены не уничтожат в будущем его собственные, а
Ромах О.В. Образ жизни славянской Руси. М., 1991, с. 29.
впоследствии не нанесут ущерб роду. Отсюда - ограничения сексуальности, ценность девственности как критерия чистоты. Девственность была канонизирована в легенде о непорочном зачатии. При этом Иоанн Златоуст в конце IV века отговаривал вдов от повторного замужества: «Мы, мужчины, сделаны таковыми: мы больше всего любим то, чем никто до нас не пользовался и не потреблял, дабы быть первым и единственным хозяином» - и сравнивал женщин с одеждой и мебелью.
С приходом православия интимные отношения даже между супругами стали считаться греховным, исключением было только «соитие ради зачатия». Глубокие чувственные поцелуи также относились к ряду грехов и наказывались 12 днями поста. Все проявления сексуальности считались нечистыми и греховными. Эротические сновидения воспринимались как дьявольское наваждение. В этом нужно было покаяться. Половое воздержание было обязательным и длительным процессом: по всем воскресеньям и церковным праздникам, все постные дни, в пятницу и особенно в субботу. Наибольшее количество запретов накладывалось церковью на женскую сексуальность. Женщинам запрещалось наносить какой-либо макияж, так как это считалось очень сильным источником соблазна.
Девичья «чистота» начинает цениться на Руси с X века. Женская невинность начинает тесно переплетаться с персональной и даже семейной честью. И вплоть до XIX века русское крестьянство решительно осуждало добрачные связи. Если такое и случалось, то всегда встречало отрицательную оценку общественного мнения деревни.
Требование целомудрия от невесты, а в некоторых деревнях и от жениха, диктовалось представлениями крестьян о том, что превращение девушки в женщину, а юноши в мужчину могло произойти только в ходе выполнения обрядов, соблюдаемых в определенном порядке. Нарушение их последовательности рассматривалось как нарушение хода жизни, посягательство на ее основы . Существовало представление, что девушка, потерявшая девственность до брака, будет бесплодной, рано останется вдовой, или оставит вдовцом мужа, что семье грозят голод и нищета. Поэтому брачная ночь считалась очень значимым обрядом свадебного ритуала.
Она заканчивала серию обрядовых действий, связанных с переходом девушки и парня из одной половозрастной категории в другую. Этот переход на символическом уровне осмыслялся как смерть и воскресение. Девушка и парень после брачной ночи, по древним представлениям, возрождались в новом качестве, что выражалось в перемене прически, головного убора, одежды, поведения. Брачная ночь превращала парня, вьюношу, молодца в молодого, а девушку, девку, девицу, деву в молодицу, молодушку, молодку.
По христианским нормам потеря невинности считается большим грехом, поэтому родители весьма строго смотрели за тем, чтобы дело во взаимных отношениях молодежи не дошло до половой связи, так как это является позором не только для самой девушки, но и для родителей, воспитавших ее. Беременность девушки составляет уже для родителей крайнюю степень позора и бесчестия. К девушке, потерявшей невинность, относились с пренебрежением и «обходили выбором в замужестве». Вопросы, связанные с честью девушки, могли, по желанию обиженной, рассматриваться на сходке общины. В их числе были оскорбления действиями символического характера: вымазать дегтем ворота, поднять подол, подрезать косу. Повсеместно у русских ворота, вымазанные дегтем, означали позор для всей семьи, и прежде всего для девушки, которая жила в этом доме. После этого она подвергалась насмешкам, презрению, оскорблениям.
Но традиция хранила и возможность защититься от напрасно возведенного позорящего обвинения. Девушка могла обратиться к старосте и просить его собрать сходку, чтобы снять с себя позор, доказав невинность. Состав сходки в этом случае был необычным; на ней должны были присутствовать все парни общины. Девушка, по инициативе которой был созван сход, выходила перед всеми и трижды вызывала оскорбителя словами: «Кто меня обесчестил, выходи ко мне и обвиняй меня перед всеми!» Затем она просила общество защитить ее «правым судом». Община всегда соглашалась провести расследование. Призванная для этого женщина удалялась с девушкой, осматривала ее и о результатах сообщала сходке. Если девушка оказывалась невинной, участники сходки кланялись ей в ноги со словами: «Прости нас, ради Бога, ты не виновата, а мы над тобой смеялись и думали, что ты останешься в вековушках». Девушка в свою очередь кланялась «обществу». «Благодарим и вас покорно за мое оправдание». Если после оправдательного решения сходки кто-либо оскорблял все-таки девушку, община взимала с него
Балашов Д. М., Марченко Ю. И., Калмыкова Н. И. Русская свадьба. М.: 1985- с. 25
штраф в пользу обиженной, а родственники девушки расправлялись с ним кулаками при одобрении общественного мнения. Оправданную общиной девушку охотно брал хороший, по местным представлениям, жених. Неоправданная долго не выходила на улицу от позора. Подобный вопрос ставился на сходке и в том случае, если парень публично заявлял свои права на девушку, с которой был близок, когда она оказывалась просватанной за другого. Оскорбление в этом случае совершалось публично, и потому оскорбитель всегда был налицо. Оскорбитель должен был доказать сходке, что сказал правду, и после этого обязательно жениться на оскорбленной им девушке. Девушка не смела отказать ему, подвергалась общему осмеянию и в течение года после замужества не должна была выходить в хоровод и на другие сборища. Последнее считалось наказанием за потерю чести в девичестве. Если же разбирательством устанавливалось, что оскорбитель оклеветал девушку, мир приговаривал его к большому штрафу и изгнанию из деревни на год, а родственники оскорбленной расправлялись с ним по-своему. По возвращении в свою деревню он еще в течение двух лет не допускался в хоровод.
Таким образом, добрачная невинность девушки вплоть до XIX века считалась необходимой не только для того, чтобы иметь здоровое потомство, но и чтобы сохранить доброе имя и честь семьи. Сохранение невинности до брака было обязательным условием для девушки. Этого требовало не только воспитание, но и религия. В современном мире взгляды коренным образом изменились. В наше время отношение к невинности более лояльное, каждая девушка в праве сама выбирать хранить ли невинность до брака или потерять ее раньше. В воспитании девушек, также как и юношей, не уделяется должного внимания такому важному понятию как «целомудрие». Вообще если говорить о современном обществе, то можно отметить тенденцию к ранней потере невинности представителями обоих полов.
Если сравнивать нравственность отношений между парнями и девушками сегодня и несколько десятков лет тому назад, то результаты не радуют. Так, важность сохранения девства подтверждает один красноречивый эпизод, полностью подтвержден документально. Один из немецких гинекологов, которые во время Второй мировой обследовали русских 15-25-летних девушек перед их отправлением на принудительные работы в Германию, обнаружил, что почти все они целомудренны. Он даже официально обратился к Гитлеру с предложением о необходимости немедленного вступления в переговоры о перемирии, так как народ такой высокой морали победить невозможно. Таким образом, можно говорить о высоком уровне нравственного воспитания девушек в России. Хранящееся в душе российского народа целомудрие - не признак отсталости от «цивилизованного» мира, а признак истинной цивилизованности, идущей из глубины веков. Эта осознанная забота о нормальной генетике будущих поколений, либо же бессознательная традиция, была стимулом к тому, чтобы и без контрацептивов и угрозы заражения венерическими болезнями и СПИДом, многие поколения издревле воспитывали в детях уважительное и бережное отношение к девственности, сохранения которой до вступления в первый брак в русской традиции считалось в прошлом одной из важнейших нравственных и этических «ценностей» общественного уровня значимости.
Однако с тех времен произошел страшный упадок основных моральных ценностей. Брак для многих перестал быть "тайной", а стал чем-то похожим на контракт, который можно когда угодно разорвать. Обычными стали и добрачные, и внебрачные половые отношения. Тем временем это угрожает непредусмотренными последствиями как для будущего семей этих людей, так и для генофонда всей нации.
Главным предназначением женщины на Руси считалось замужество и рождение детей. Девушек, которые всегда пользовались популярностью у противоположного пола, называли славницами, славутками. «Славутость» - понятие, которое включало в себя целый набор качеств: приятный облик, обаяние, умение хорошо одеваться, вести себя по правилам, принятым в обществе, и «честное» имя. «Славутость» считалось свойством, которой расцветает вместе с девичеством.
На протяжении жизни многих поколений у русских людей сложился определенный стереотип девичьей красоты, «красавой, «красулей» называли девушки «доброго надлежащего роста», крепкого телосложения, с высокой грудью, крутыми бедрами, круглым, гладким, белым лицом, румяной, белозубою, чернобровою. Все это свидетельствовало о физическом здоровье девушки и заключенной в ней жизненной энергии. Напротив, тонкая талия, маленькие руки и ноги, бледное лицо, волнистые мягкие волосы и хрупкость всего облика (идеал девушки в дворянской среде) в русской деревне воспринимались как верные признаки физической недостаточности, болезней и бесплодия.
Особую привлекательность девушке придавали хорошие прямые волосы, заплетенные в толстую косу. Кроме того, девушка должна была иметь особую походку, которая называлась «частая»: мелкие шажки с колыханием груди и покачиванием бедер. Русские девушки в своем желании соответствовать идеалу красоты белили лицо, красили щеки, чернили брови, распрямляли вьющиеся волосы помадой. Богатые девушки покупали косметику в лавках и на ярмарках, бедные довольствовались домашними средствами.
Способов приблизить к образцу свою фигуру также было много. Необходимую полноту южнорусские девушки имитировали, надевая на себя в праздничный день несколько рубах, северорусские девушки отправлялись на гулянье в сарафане, подшитом толстым слоем льняной кудели или шерстяными очесами, в толстой кофте на вате или же набрасывали на плечи несколько шалей - одна на другую. Чтобы имитировать пышную грудь под рубаху подшивали «хлопки» из льняной кудели. Толщину ног увеличивали, надевая несколько шерстяных вязаных чулок или онучей. Внешней красоты пытались достичь также с помощью магических действий. Каждая девушка знала так называемые заговоры «на красоту» - от бабушки, матери или рассказов подруг.
Но «славутость» предполагала не только красивую внешность, но и такое поведение, которое свидетельствовало бы, что девушка обладает качествами, необходимыми для вступления в брак и поддержания его устойчивости. Особенно ценилось умение правильно вести себя в жизненных ситуациях. Девушка, не отличающаяся этим качеством, войдя в большую семью мужа, могла учинить в ней раздор. «Славнице» полагалось быть доброжелательной, ласковой, послушной, вежливости, учтивой, в меру скромной и в меру раскованной. Эти качества позволяли ей расширить круг своих потенциальных женихов, заручиться симпатией их родителей. Чтобы нравиться парням, девушка должна была обладать веселым нравом, умением плясать, петь, вести остроумные разговоры.
«Славутость» предполагала безупречную репутацию. Девушке полагалось блюсти себя и хранить честное имя, то есть не прослыть «совсем заблудящейся» и не утратить девственность до свадьбы. Утрата девственности влекла за собой и утрату «славутость».
Статус русской деревни определялся наличием в нём девушек, о которых по всей округе идёт добрая слава, чем больше таких «славниц», тем выше статус деревни. Они обычно возглавляли праздничные гулянья молодежи, занимали почетные места на зимних посиделках, их первыми набирали в хоровод, из них составляли первые пары в кадрили.
Следует заметить, что девушек на Руси довольно сильно баловали. Их, в большинстве случаев, избавляли от самых тяжёлых деревенских работ (мать часто перекладывала самые тяжелые обязанности на невестку), не будили слишком рано, давали самый лучший кусок, всячески угощали, наряжали за немалые деньги, отпускали на посиделки с парнями, и так далее. Им давали возможность насладиться своею молодостью и красотой. Предполагалось, что в замужестве девушку ожидает столь тяжёлый труд, что наработаться она ещё успеет. То есть родители старались дать дочерям свободу: возможность «нагуляться», «навеселиться», но при этом родители требовали от нее послушания, покорности, уважения к себе и к другим членам деревенского сообщества, трудолюбия, сохранения целомудрия до свадьбы.
Трудолюбие - одно из главнейших требований, предъявляемых деревенским сообществом к девушке. И хотя жизнь молодых незамужних девушек в крестьянской среде была немного более вольной, чем у остальных членов общества, тем не менее, хозяйственных работ в разное время года было много. С начала весны и до самого октября начинались земледельческие работы; с октября и до начала зимы следовало обработать собранный урожай; зимой ткали, шили, пряли, чинили утварь, играли свадьбы.
Свои трудовые обязанности девушки не воспринимали как обузу или наказание, ежедневный труд был частью их жизни, и любая девушка брачного возраста уже умела делать все, что необходимо выполнять женщине-хозяйке: жать, ткать, шить, ухаживать за скотом, готовить еду, нянчить детей и многое другое. Тем не менее, всякая работа, которую выполняли девушки, превращалась в игровое действие: они пели, шутили, соревновались в быстроте и ловкости друг с другом, кокетничали перед парнями.
Не смотря на то, что девушки умели выполнять практически всю женскую работу, существовали и исконно девичьи занятия, такие как
выращивание льна и конопли. Вообще это была довольно трудная работа, которую следовало успеть сделать с начала июня до Рождества: лен надо было посеять, убрать и обработать -вымочить, просушить, а затем отделить один слой от другого и получить ровное чистое волокно для пряжи. Из пряжи девушки ткали полотна и продавали их.
Сбор ягод и грибов также возлагался на девочек и девушек. Девушки собирались вместе и с песнями шли в лес, а парни, прихватив гармонь, могли пойти за ними. Грибов и ягод надо было собрать достаточно много, чтобы частично заготовить их на зиму, а остальное продать помещикам в усадьбе, или в городе на базаре.
Еще одним чисто девичьим занятием считалась прядение. Прясть должна была уметь каждая девушка, считалось, что уровень ее мастерства как пряхи указывает на степень готовности к замужеству. С конца ноября девушки пряли каждый вечер кроме праздников и воскресных дней. Девушки пряли вместе, собравшись на посиделках, отстающим старались помочь, но совсем ленивую девицу могли и прогнать с посиделки. Монотонная работа прядения сопровождалась шутками, песнями, играми, девушкам нравилось рассказывать друг другу страшные истории.
Ткать девушкам было необходимо, чтобы сделать вещи себе на приданое. Иногда девушки продавали самодельные тканые полотна и на вырученные деньги покупали городские вещи, считавшиеся очень модными среди молодежи. Ткачество было серьезным и кропотливым делом, требующим серьезного отношения. Перед началом работы девушка мылась в бане, одевалась во все чистое и молилась образу Божьей Матери. Ткацкий стан был в каждой семье, и обучаться этому искусству девочка начинала примерно с 10 лет, чтобы к брачному возрасту стать умелой ткачихой.
Самым любимым занятием среди девушек считалось вышивание, считалось, что девушка, которая умеет искусно вышивать, готова к замужеству. Вышивкой девушки украшали подарки своим суженым, а также вышивали на вещах из своего приданого: полотенцах, скатертях, рубахах. Узоры вышивок были довольно сложными и изображали либо геометрический орнамент, либо стилизованные фигурки животных, птиц, цветов. Считалось, что такой узор имеет некий потайной смысл, известной лишь самой рукодельнице, да и само вышивание - сакральный процесс. Таким образом, девушке-крестьянке приходилось много трудиться в течение года, но эта работа была необходимым условием взросления и становления ее как будущей жены и хозяйки. При этом каждой девушке хотелось быть более умелой, проворной и аккуратной, чем ее товарки, чтобы заслужить одобрение со стороны семьи и деревенской общины, а главное, привлечь к себе внимание парней.
Девушка «в самой поре» чтобы нравиться парням должна была, хорошо одеваться, так как на гуляньях и посиделках успехом у парней пользовались в первую очередь красиво одетые девушки. Особенно активно обсуждались девичьи наряды в праздник, когда все буквально высыпали на улицу, и в первую очередь интерес проявляли матери парней. Девушки старались продемонстрировать свои наряды разными способами. В праздники переодевались по три-четыре раза за день. Отправляясь на гулянье в соседнюю деревню, везли с собой не менее двух костюмов.
Девушке полагалось, по общему мнению, иметь три вида одежды: для будней - «платьице ежедённое», для праздников - «платьице воскресённое», и для свадьбы - «платьице подвиняшное». Обычай требовал, чтобы праздничный гардероб состоял не из одного-единственного «платьица воскресённого», а из нескольких полных костюмов: один для Пасхи, другой для Рождества и Святок, третий для гуляний в праздничные дни, четвертый для посиделок и гуляний в будние дни, пятый для выхода в церковь по воскресеньям и т. д. Праздничный костюм шили из дорогих тканей, по возможности фабричного производства. Поэтому на невестившуюся дочь работала обычно вся семья, но прежде всего мать и сама девушка. Они выращивали лен и коноплю, пряли, ткали, шили, продавали холсты, овощи, ягоды, грибы, молочные продукты. Девушки работали по найму в богатых хозяйствах на жатве, сенокосе и уборке овощей. Все вырученные ими деньги шли только по одному назначению - на наряды и приданое.
На большей части территории России в XVIII - середине XIX века девушки носили «стародавние костюмы», то есть костюмы традиционного типа, или, как еще принято их называть, национальные. Костюмы девушек из разных областей, естественно, различались, однако при всем том многие особенности были общими.
На Русском Севере, в Центральной России, Поволжье, Сибири девушки носили рубаху и сарафан. В селах, расположенных к югу от Москвы, - в Рязанской, Курской, Воронежской, Орловской губерниях, еще в середине XIX века одеждой девушки была только рубаха, которую подвязывали красивым пояском и подтягивали ее на уровне талии так, что спереди подол доходил до середины икры, а сзади спускался почти до щиколоток. В казачьих станицах Дона девушки поверх рубахи надевали кубилёк - платье в талию с узким лифом, застегивавшимся на множество мелких серебряных или жемчужных пуговиц, и широкой юбкой, два передних полотнища которой оставались не сшитыми. Кубилёк подпоясывали серебряным или шитым поясом с пряжкой.
Костюм всегда дополнялся головным убором - обычно с открытым верхом и с множеством украшений.
В костюмах девушек-славниц, помимо традиционных вещей, появлялись галоши, зонтики от солнца и даже перчатки. Хотя, основу составляли все же предписанные традицией вещи: рубаха, сарафан или понева, в зависимости от местного обычая, душегрея и головная повязка, оставляющая открытым темя. Но шилась одежда уже из очень богатых материалов: для рубахи использовался беленый лен, для сарафана — парча, шелк, или дорогой фабричный кумач. Основным цветом одежды девушки становился красный. Головные повязки девушек-невест вообще являли собой маленькие короны: они делались на твердой основе из парчи и шелка, украшались золотым шитьем, речным жемчугом и стразами. Узоры, изображаемые на них, несли в себе символику плодородия (растительные мотивы, птиц, и т.п.) Эти узоры сохранялись на девичьих уборах вплоть до начала XX века.
Дополнением к девичьему костюму служили всевозможные украшения, самыми популярными из которых были серьги. На русском Севере предпочтение отдавали серьгам, которые по своей форме напоминали белых бабочек. «Крылышки» делали из речного жемчуга, перламутра или белого бисера, нанизанного на конский волос или тоненькую проволочку, а сердцевину - из меди или серебра. Популярными у девушек северных районов были и серьги-пясы - небольшие жемчужные сетки в форме трапеции. Серьги-голубцы (по названию птицы) получили широкое распространение по всей России. Они состояли из полой или литой подвески - часто в виде стилизованной летящей птички, декорированной гравировкой, цветной эмалью, вставками из камней или стекол, мелкой зернью, - и закрепленных на ее нижнем конце металлических стерженьков, украшенных бусинками, жемчужинками, бисеринками, зернью или мелкими драгоценными или полудрагоценными камнями. Похожими на эти сережки были и любимые девушками «орлики». Они назывались так потому, что на конце каждого из стерженьков висело маленькое изображение летящей птички.
Таким образом, вырисовывается портрет русской девушки-славутницы: крепкая, физически здоровая, ухоженная, трудолюбивая, с безупречной репутацией и покладистым характером. Также большую роль в образе славутницы играл нарядный богато украшенный костюм, яркий своеобразный головной убор, всевозможные украшения, подвески, перстни. То есть образ складывается как из внутренних качеств, склада характера, так и из внешних: природных данных, ухоженности и разнообразия нарядов.
«Славутостью» обладали далеко не все, а кому посчастливилось, вели активный образ жизни, пользовались популярностью, всеобщим вниманием и уважением, выходили замуж за достойного человека.
Таким образом, «славутость» - это свойство, необходимое для того, чтобы девушка привлекла женихов и успешно вышла замуж.
Между тем, встречались девушки, которые решали навсегда сохранить девственность и не выходить замуж. Такое решение уважалось и поддерживалось окружающими. Девушка вообще находилась под большим влиянием общества: семья, соседи, подруги, ровесники на посиделках все контролировали и следили за тем, что делает девушка. Славянская культура была направлена на продолжение тока жизни, и обществу важно было, чтобы девушка не ошиблась, не нарушила тока жизни. В случае если девушка в общем созрела, но не определились, хотят они замуж или нет это расценивалось как отсутствие славутности. И общество к такой девушке применяло все возможные методы воздействия, чтобы она наконец-то приняла решение.
Девушек, отказавшихся от замужества и посвятивших себя Богу называли «черничнчками». Черничницы определяли сферу духовного религиозного мира деревни на обыденном внецерковном уровне. Важно отметить, что черничество было очень распространенным явлением. Не было такого прихода, села, деревни, где бы не встречались эти женщины. Данный факт подчеркивался почти во всех заметках о черничках. В.Н.Бондаренко в «Очерках Кирсановского уезда Тамбовской губернии» даже перечисляет селения, в которых было особенно много черничек.
Это могло быть как сознательное решение, так и вынужденное. Кто мог вынудить девушку на такой шаг? Если девушка родилась очень слабой, у матери были сложные роды, или родители просто хотели отдать долг за что-то Богу, то они могли «завещать» свою дочь Церкви. Выполнение такого родительского обета было обязательным. Также причиной безбрачия могли быть: бедность, крайнее безобразие, отсутствие подходящего жениха или собственное нежелание.
Крайняя бедность, особенно в сочетании с сиротством, вынуждала девушек на всю жизнь посвятить себя служению Богу. По нормам обычного права традиционного общества, в том числе и русских общинников, — никто из молодых жизнеспособных его членов не должен остаться вне брака. В противном случае верили, что такой человек (как мужского, так и женского рода) мог оказать неблагоприятное воздействие на жизнеобеспечивающие источники данного общества. Каждый оставшийся по каким-либо причинам вне брака посвящал себя служению Богу. Поэтому обычным явлением русской деревни было «келейное черничество»; значительно реже встречались домашние чернички. Последние хотя и оставались в семье, но свой уклад жизни полностью подчиняли религиозным правилам.
Но не только экономические причины питали черничество как явление сельского мира. Его корнями были и религиозные мотивы. Не вынужденное, а добровольное посвящение себя Богу по причине глубоких религиозных чувств характеризует значительную часть посвятивших себя черничеству. Как правило, община поддерживала в этом случае девушку, принявшую такое решение, поскольку оно было сопряжено с ее уходом из семьи и жизнью самостоятельно, в «кельях». Причины такого решения могли быть самые разные: и несчастная любовь, и обет, данный девушкой в печальную минуту жизни, и безысходность ситуации, в которую она могла попасть. Она объявляла о нежелании выходить замуж сразу по достижении брачного возраста, не дожидаясь окончания этого периода. Далее черничка старалась вести замкнутый образ жизни, не наряжалась, не ходила на гулянья, не вступала в разговоры о замужестве. В Орловской губернии, когда девушка сообщала о нежелании вступать в брак, то есть объявляла себя черничкой, то раздавала все девичьи наряды, особенно красного цвета. В её доме на стол ставили ковригу хлеба с солонкой и прощались с ней, «как с покойником, с плачем и причитаниями». Во время прощания с отцом, матерью и роднёй она оплакивала свои девичьи наряды. Простившись с нарядами, смывала с себя все девичьи прикрасы и надевала старушечью одежду, обстригала косу, укладывала её сначала на стол, а затем, связав узлом, убирала на божницу. При этом произносила: «Как волосы не срастутся, так я не вернусь в девичью жизнь».
Безбрачие могло быть и результатом чрезмерной разборчивости девушки-невесты или ее родителей, отказывавших женихам одному за другим в ожидании лучшей партии. Безбрачие угрожало младшей дочери в семье, если замужество ее старшей сестры затягивалось: младшую нельзя было выдать замуж раньше старшей. «Не судьбу» девушки объясняли и Божьим наказанием - за нарушение установленных правил поведения, например за работу в праздничные дни, за игнорирование посиделок и молодежных гуляний, за непосещение церкви. Судьба воспринималась как нечто неотвратимое, мало зависящее от собственных усилий человека.
Поэтому, родители подраставшей девочки должны были заранее, до наступления брачного возраста, оповестить деревенское сообщество о том, что она встаёт на «спасённый путь». Это необходимо было сделать и не позже 20 лет, пока еще сватались женихи - иначе в глазах односельчан девушка была вековухой, то есть оставшейся в девичестве не намеренно, по обету, а случайно.
Крестьянская община, осуждая «засидевшуюся» девушку, была заинтересована в продолжении крестьянского рода и старалась помочь ей выйти замуж. В некоторых селах вплоть до XIX века сохранился древний обычай возить «засидевшуюся» девушку по селу на санках или в корыте, останавливаясь перед домами парней, с криками «Поспела, поспела!».
Чернички подразделялись на домашних и келейных. Первые жили в родных семьях, принимая участие в хозяйственной жизни, беспрекословно выполняли домашнюю работу, нянчили детей. В родительском доме им отводился чулан или отгораживался занавеской угол.
Образ домашней чернички складывался из комплекса моральных качеств и норм поведения. Они отличались смирением, трудолюбием, славились набожностью, соблюдали посты и усердно посещали церковь. Внутренний мир черничек характеризовался большой набожностью. Чернички были грамотными, читали религиозные книги, знали Евангелия, жития святых, могли петь в церковном хоре. Поэтому высокий уровень духовности жизни черничек вызывали одобрение крестьян. Только в том случае, если «вековуха», живя «в миру», посвящала свою жизнь служению Богу, она приобретала уважение окружающих и становилась необходимым членом общества. Бездетным вдовам черничество также давало определенное положение в общине.
Исследователь быта владимирских крестьян Е. Добрынкина в своей статье о черничках оставила образ типичной для владимирской деревни картины: «Проезжая деревню, можно видеть их черничек, идущих с поникнутыми головами, одетых скудно во все черное, с черными платками на головах, повязанных низко, «по-старьски». В знак смирения и «обетов благочестия» чернички
жили скромно, ходили, опустив голову. Они избегали лишних разговоров и встреч с чужими людьми. Главным предназначением чернички, жившей в семье, было «молиться за всю семью». Её не принуждали к крестьянской работе, однако она могла помогать семье в период сбора урожая.
Черничка-келейница, жившая вне семьи, не имея земельного надела, добывала себе пропитание обучением грамоте или выполняя заказы на какие-нибудь рукодельные работы. За умение читать по Псалтыри и обучение детей грамоте такие женщины пользовались уважением в общине. Чернички занимались также вязанием, вышивкой, сбором трав и лечением ими. Вязать чулки или вышивать рубашки и полотенца на продажу считалось допустимым для чернички. Так же они участвовали в похоронной обрядности: обмывали и обряжали покойника, читали молитвы у гроба, а также в дни поминок по усопшему, при необходимости, вели плачи-причитания по покойнику на кладбище в день похорон или в дни поминовения всех усопших. В некоторых случаях ими совершался весь обряд похоронно-поминального цикла. Крестьяне охотно обращались к черничкам, так как за сорокоуст — сорокадневное чтение Псалтыри по умершему — принято было платить им меньше, чем священнику.
Подвижническая жизнь чернички не была легкой. Но эта жизнь давала ей свободу посвятить себя служению Богу, не отрываясь от крестьянского мира и природы, поближе к которой строилась ее келья.
Постоянная религиозная сосредоточенность и внутренняя молитва, с которой жили чернички, внушали уважение к ним со стороны окружающих, в отличии от старых дев, не объявлявших о своем нежелании выходить замуж. Считалось, что они обладают каким-то высшим знанием, полученным непосредственно от Бога. Крестьяне, например, верили, что «неугасимое чтение» молитв по покойнику черничками полезнее для спасения его души, чем молитвы, читаемые священником. Отличие современных монашек состоит в том, что они не являются старыми девами, а только «богомольными», уважаемыми сельчанками. В наше время монахинями становятся и вдовы и замужние женщины.
Таким образом, девичество является ярким феноменом в истории русской культуры, который отличается праздничной атмосферой, всевозможными обрядами, гуляньями и играми, направленными на поиски жениха. Культура девичества на Руси несла больше значимости, смысла, имела больше традиций, обрядов, а также духовно-нравственных аспектов. Глобальные изменения в культуре, мировоззрении человечества несут утрату моральных ценностей, которые издревле являлись неотъемлемой частью жизни древнерусского народа.
Проанализировав воспитательный уклад русской культурной традиции, можно сказать, что духовно-нравственное воспитание основывалось на православном образе жизни. С разрушением такого базиса в современную жизнь вошли такие негативные явления, как гибель традиционных устоев семьи и резкое падение рождаемости. В обществе стали обесцениваться нравственные идеалы чистоты и целомудрия. Опора на духовно-нравственные основания традиционного уклада жизни может вернуть высокую жизненную ориентацию и изменить социальную реальность.
