CC BY
9УДК 343.14(574) DOI 10.25724/VAMVD.IBCD
ББК 67.410.204 (5Каз)
С. И. Молбасин
ДЕПОНИРОВАНИЕ ПОКАЗАНИЙ В СИСТЕМЕ СРЕДСТВ ДОКАЗЫВАНИЯ
ПО УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОМУ КОДЕКСУ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН
В число функций следственного судьи по Уголовно-процессуальному кодексу Республики Казахстан входит такой вид деятельности, как депонирование показаний потерпевшего и свидетеля. Данное обстоятельство вызывает потребность осмысления сути этого действия и его места в структуре доказывания, а также в системе следственных действий, что предполагает необходимость выявления признаков, по которым оно может быть отграничено от других способов собирания доказательств. Обосновывается, что депонирование показаний отличается от других способов собирания доказательств целью, основаниями и процессуальной процедурой. Целью депонирования показаний потерпевшего и свидетеля является резервирование доказательственной информации для передачи суду, рассматривающему дело по существу. Процессуальная процедура депонирования показаний характеризуется тем, что ее субъектом может быть только следственный судья (субъектная исключительность), а также условиями проведения данного судебного действия, его структурой и кругом лиц, чьи показания являются предметом депонирования.
Ключевые слова: депонирование показаний, следственный судья, доказывание, собирание доказательств, допрос, следственные действия, резервирование показаний.
S. I. Molbasin
DEPOSITING TESTIMONIES IN PROVING PROCEDURE ACCORDING
TO THE CRIMINAL PROCEDURE CODE OF THE REPUBLIC OF KAZAKHSTAN
Activity of an investigating judge according to the Criminal Procedure Code of the Republic of Kazakhstan includes such function as depositing testimonies of a victim and a witness. This circumstance causes the necessity to understand the essence of this function and its place in the proving structure as well as in the system of investigative actions. It, in its turn, presupposes the necessity to develop features by which depositing can be determined from other ways of collecting evidence. Author of the article proves that the depositing testimony differs from other methods of collecting evidence by a purpose, basis and procedure. The purpose of depositing testimony of a victim and a witness is to reserve evidentiary information for transmission to the court to hear the case. The procedure of depositing testimony is characterized by the following: its subject can be only an investigative judge (subject exclusivity) as well as the conditions for conducting this judicial action, its structure and the number of persons whose testimonies are to be subjects to deposit.
Key words: depositing testimonies, an investigating judge, proving, collecting evidence, interrogation, investigative actions, reserving testimony.
Депонирование показаний — новый аспект доказывания в уголовном судопроизводстве Республики Казахстан, процессуальная форма которого схожа с порядком допроса. Данное средство доказывания было «импортировано» из правовых систем зарубежных стран наряду с институтом следственных судей. А. С. Гамбарян отмечает, что «в отдельных правовых системах депонирование доказательств, в частности показаний, применяется в рамках различных правовых режимов: 1) депо-
нирование показаний в досудебном производстве с целью выявления доказательств по делу; 2) депонирование (хранение) доказательств с целью ознакомления с ними в суде; 3) депонирование доказательств на основании невозможности их представления в суде; 4) депонирование показаний на основании обеспечения безопасности свидетеля» [1, с. 159]. Как видим, цели депонирования несколько варьируются, но при этом его существо как средства доказывания не изменяется: оно
направлено на «консервацию» показаний, как правило, свидетеля и потерпевшего.
Что касается порядка депонирования показаний свидетеля и потерпевшего, то он, как отмечает И. И. Никитченко, в правовых системах зарубежных государств различается. Так, автор выделяет три типа института депонирования показаний: англо-американский, классический европейский и неклассический европейский [2, с. 120]. Англоамериканский порядок депонирования характеризуется четким следованием состязательным началам: каждая сторона допрашивает своих свидетелей; допрос стороной обвинения свидетелей защиты не допускается без их согласия. Кроме того, в англо-американском уголовном процессе показания, зафиксированные сторонами в досудебном производстве, в дальнейшем передаются судье, рассматривающему дело по существу. По классической европейской модели депонирования «монополия» формального допроса свидетелей в досудебной стадии принадлежит публичным субъектам, осуществляющим досудебное расследование. Защита может лишь ходатайствовать перед следователем об их допросе [2, с. 120]. «Неклассический европейский» тип депонирования показаний, по мнению И. И. Никитченко, свойственен новым правовым порядкам некоторых стран Содружесчтва Независимых Государств: Украине, Казахстану, Армении и др. [2, с. 120]. Как отмечает ученый, «в современных уголовно-процессуальных системах некоторых постсоветских государств (Украина, Казахстан) наметился специфический процесс конвергенции элементов англо-американской и классической европейской правовых систем, что ярко проявилось именно в институте депонирования», характеризующемся тем, что субъектом депонирования является должностное лицо судебных органов, осуществляющих досудебный контроль (следственный судья, судья-магистрат) [2, с. 120]. Таким образом, по своему типу депонирование показаний в казахстанском уголовном процессе относится к неклассической европейской модели.
В статье 217 Уголовно-процессуального кодекса Республики Казахстан (далее — УПК РК) определяется, что депонирование показаний представляет «допрос следственным судьей потерпевшего, свидетеля на основании ходатайства прокурора, следователя, начальника органа дознания, подозреваемого или его адвоката, участвующего в деле в качестве защитника, в случае если имеются основания полагать, что более поздний их допрос в ходе досудебного расследования либо судебного заседания может оказаться невозможным в силу объективных причин» [3]. Как
видится, основание депонирования определяется широко: невозможность производства допроса в последующие временные периоды производства по делу. Кроме того, установлен и предмет депонирования — только показания свидетеля и потерпевшего, которые должны быть сохранены для оглашения в главном судебном разбирательстве. Данным обстоятельством достигается обеспечение справедливого судебного разбирательства, положения о котором закреплены в Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Согласно этому документу «каждый обвиняемый в совершении преступления имеет право допрашивать показывающих против него свидетелей или иметь право на то, чтобы эти свидетели были допрошены, и иметь право на вызов и допрос свидетелей в его пользу на тех же условиях, что и для свидетелей, показывающих против него» (п. d ч. 3 ст. 6) [4]. В связи с этим возникает острая необходимость в качественном закреплении показаний названных лиц, что оправдывало бы то, что в главном судебном разбирательстве перепроверка таких показаний невозможна по причине, определившей собственно потребность в депонировании, — отсутствие свидетеля и потерпевшего в судебном разбирательстве. Отсюда и допрос в порядке депонирования должен быть проведен с учетом интересов сторон по уголовному делу и с выполнением всех законных требований, что примиряло бы резервирование показания с положениями п. d ч. 3 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод.
Депонирование показаний с момента его внедрения в уголовное судопроизводство Республики Казахстан стало широко применяемым процессуальным действием. Так, согласно правовой статистике с 2015 по 2018 гг. следственными судьями проведено 3 346 депонирований показаний. Из них в 2015 г. — 548, в 2016 г. — 703, в 2017 г. — 1 096, в 2018 г. — 994 [5]. Как мы видим из приведенных данных, количество случаев применения депонирования показаний с каждым годом увеличивается. Это обстоятельство актуализирует вопрос о месте депонирования показаний в системе элементов доказывания, которые в соответствии с ч. 1 ст. 121 УПК РК выражаются в собирании, исследовании, оценке и использовании доказательств. Как известно, основными способами собирания и проверки доказательств являются следственные действия. Анализ УПК РК дает основание считать, что способом депонирования служит допрос. Определение казахстанским законодателем депонирования показаний потерпевшего и свидетеля в главе 26 УПК РК «Допрос и очная ставка», а также описание данной процедуры в ст. 217 УПК РК указы-
вают на его сходство с допросом. Однако это, по мнению А. Н. Ахпанова, не исключает возможности рассматривать процедуру депонирования как самостоятельную разновидность следственных действий наряду с допросом и очной ставкой [6, с. 174]. Очевидно, для того чтобы обособить депонирование от допроса, т. е. определить его место в системе следственных действий, необходимо выделить признаки, отличающие его от других средств доказывания. Прежде всего, депонирование — допрос как способ получения показаний, совмещаемый с их резервированием посредством определенной процессуальной формы (процедуры). Процессуальная же форма характеризуется такими чертами, дифференцирующими традиционный допрос от депонирования, как:
— особый статус субъекта, проводящего депонирование показаний (субъектная исключительность);
— цель проведения депонирования показаний;
— основания, условия и порядок проведения данного судебного действия;
— структура депонирования показаний;
— круг лиц, чьи показания являются предметом депонирования.
Статус субъекта, проводящего депонирование показаний, является одним из отличительных признаков этого правового института. Так, единственный субъект, уполномоченный проводить указанное процессуальное действие по УПК РК, — следственный судья, что придает депонированию «субъектную исключительность», которая подчеркивает, что следственный судья, в отличие субъектов досудебного производства (прокурора, следователя, дознавателя, начальника органа дознания), также проводящих допрос, является представителем судебной власти, не относящимся ни к одной из сторон и не заинтересованным в исходе уголовного дела. Незаинтересованность и объективность следственного судьи при депонировании показаний выражается, в частности, в том, что он не правомочен инициировать данную процедуру. Этим правом наделены сами заинтересованные лица — стороны по уголовному делу (прокурор, следователь, дознаватель, начальник органа дознания, потерпевший, его представитель, подозреваемый, обвиняемый или их защитники). В число субъектов, правомочных ходатайствовать перед следственным судьей о проведении депонирования, входят должностные лица, которые сами уполномочены проводить допрос по находящемуся в их производстве уголовному делу. Если депонирование показаний понималось бы как действие, тождественное традиционному допросу, то ничто бы не мешало перечисленным должностным
лицам самостоятельно проводить его и фиксировать показания без помощи следственного судьи. Депонирование показаний не просто вид допроса, а познавательное действие иного качества, требующее иных оснований и условий для своего проведения и особого порядка осуществления.
Основанием для депонирования, как уже отмечалось выше, являются обстоятельства, свидетельствующие о том, что более поздний допрос свидетеля и потерпевшего в ходе досудебного расследования либо судебного заседания может оказаться невозможным в силу объективных причин. К таким обстоятельствам законодатель относит:
— постоянное проживание свидетеля или потерпевшего за пределами Республики Казахстан;
— выезд указанных лиц за границу;
— тяжелое состояние их здоровья;
— применение к ним мер безопасности;
— несовершеннолетний возраст свидетеля, потерпевшего.
Процедура депонирования показаний более сложна по своей структуре, чем традиционный допрос, проводимый субъектами должностного обвинения. Согласно ст. 217 УПК РК депонирование показаний свидетелей и потерпевшего производится в судебном заседании в присутствии прокурора, подозреваемого (при возможности обеспечения его участия), его защитника, а в случаях необходимости и других участников процесса. Как видится, технология депонирования показаний схожа с процедурой допроса в главном судебном разбирательстве. Мы полагаем, что депонирование показаний является транспозицией технологии допроса, свойственной судебному разбирательству, в досудебное производство. Такая транспозиция обеспечивает дополнительные гарантии соблюдения принципа состязательности и равноправия сторон в досудебном расследовании. Именно эти гарантии при проведении депонирования показаний составляют основу его отличия от иных следственных действий.
Еще одним существенным признаком, дифференцирующим традиционный допрос от депонирования показаний, являются цели их проведения. Как известно, основная цель проведения допроса — получение информации о преступлении, необходимой для правильного разрешения уголовного дела. Полагаем, что при проведении депонирования показаний преследуется иная цель. По нашему мнению, она дополняется потребностью резервирования доказательственной информации для передачи конечному адресату — суду, рассматривающему дело по существу.
В структуру депонирования показаний входит, во-первых, сама процедура допроса, где допро-
сить потерпевшего или свидетеля может не только следственный судья, но и иные участники уголовного процесса; во-вторых, собственно резервирование этих показаний — закрепление в виде протокола депонирования; в-третьих, передача протокола депонирования конечному адресату — судье. В связи с этим нужно обратить внимание на проблему повторного допроса депонентов при рассмотрении дела по существу. УПК РК не содержит норм, прямо разрешающих или запрещающих данную процедуру. Однако из смысла ст. 217 УПК РК вытекает, что депонирование производится только в тех случаях, когда есть основания полагать, что более поздний допрос в ходе досудебного расследования либо судебного заседания может оказаться невозможным в силу объективных причин. Соответственно, подразумевается, что повторного допроса в суде при наличии уже депонированных показаний не должно быть. Между тем в законодательстве отдельных стран Содружества Независимых Государств, например, в УПК Киргизской Республики (далее — УПК КР) [7] предусматривается процедура повторного допроса депонентов. Так, ч. 2 ст. 201 УПК КР устанавливает, что повторный допрос потерпевшего, свидетеля при рассмотрении дела по существу допускается в случае возникновения необходимости в уточнении их показаний или по обстоятельствам, которые не были выяснены в ходе допроса следственным судьей в досудебном производстве. Однако в УПК КР не указано, каким образом будет производиться такой допрос потерпевшего, свидетеля при рассмотрении дела по существу. Очевидно, что не составит труда повторно допросить лиц, чьи показания были депонированы в связи с опасностью для их жизни и здоровья. Не совсем понятна технология повторного допроса лиц, выехавших за пределы государства или постоянно проживающих в другой стране. Конечно, нельзя упускать из внимания и такую возможность, как повторный допрос посредством средств аудио-или видеосвязи либо организация присутствия этих лиц в судебном разбирательстве. Однако при этом могут возникнуть определенные сложности. На них в свое время, когда еще обсуждался проект нового УПК РК, указал Ч. Д. Кенжетаев. По его мнению, к подобным проблемным аспектам можно отнести отсутствие организаторов такого рода мероприятий на месте пребывания депонента либо незаинтересованность самого депонента (особенно не собирающегося возвращаться) в каком-либо продолжении часто нервного для него процесса дачи показаний [8, с. 43]. Полагаем, что приведенные обстоятельства могут стать существенной преградой для повторного допроса депонентов.
Кроме того, могут возникнуть и иные трудности, например, связанные с временем проведения рассматриваемого процессуального действия с использованием научно-технических средств (аудио, видео). Так, не исключено, что главное судебное разбирательство проходит в дневное время суток, а лицо, чьи показания подлежат перепроверке, находится в такой географической точке, где уже наступила ночь. В данном случае может иметь место нарушение требований проведения подобного рода процессуальных действий. Как уже отмечалось, основной целью депонирования показаний является передача показаний в зарезервированном виде конечному адресату — судье, рассматривающему дело по существу. Исходя из этого мы полагаем, что показания, полученные в ходе депонирования, не должны подвергаться перепроверке путем допроса депонентов в главном судебном разбирательстве, и разделяем мнение С. И. Коневой о том, что «доказательства, полученные следственным судьей в рамках процедуры превентивного судебного контроля в досудебном производстве в качестве способа формирования судебных доказательств, должны приниматься судом первой инстанции как факты» [9, с. 106—107].
В отличие от традиционного допроса круг лиц, чьи показания подлежат депонированию, ограничен: в уголовном судопроизводстве Казахстана ему могут подвергнуться только потерпевшие или свидетели. По замыслу законодателя именно названные лица в силу объективных причин могут отсутствовать при рассмотрении дела по существу, а их показания будут рассматриваться в суде как доказательства, не требующие проверки путем повторного допроса. Иные же способы проверки, очевидно, не исключаются. Между тем в уголовном процессе некоторых зарубежных государств состав участников, чьи показания подлежат депонированию, шире. Об этом пишут и некоторые ученые. УПК Литвы [10], Проект УПК Республики Армения [1, с. 164], доктринальная модель уголовно-процессуального доказательственного права Российской Федерации, подготовленная коллективом авторов, возглавляемым профессором А. С. Александровым [11, с. 81], предусматривают институт депонирования показаний подозреваемого, обвиняемого. А. С. Гамбарян и С. Симонян отмечают, что среди ученых и практиков есть как сторонники, так и противники рассматриваемого вида депонирования показаний. Первые рассматривают данный институт в качестве средства отрицания презумпции недобросовестности следователя или предотвращения фальсификации доказательств со стороны следователя (в том числе получения показаний в результате пыток). Вторые
аргументируют свою точку зрения тем, что депонирование может превратиться в «царицу доказательств», и органы предварительного расследования будут злоупотреблять им в целях получения признательных показаний подозреваемого, обвиняемого [12, с. 79—80]. Высказывается также мнение о том, что депонирование показаний указанных лиц представляет собой бессмысленную подмену допроса в суде [13].
Говоря о возможности дальнейшего углубления практики депонирования в Казахстане, констатируем следующее. Вероятность расширения круга лиц, чьи показания подлежат депонированию, посредством внедрения института резервирования показаний подозреваемого, обвиняемого в уголовном процессе Республики Казахстан очень низка. Это обусловлено тем, что здесь уже имеется действенный правовой инструмент получения и закрепления признательных показаний подозреваемого и обвиняемого — институт заключения процессуального соглашения, реализующийся в формах сделки о признании вины и соглашения о сотрудничестве [3]. Правовая статистика свидетельствует о том, что он успешно применяется в практической деятельности органов досудебного расследования и прокуратуры [14, с. 344]. Исходя из этого полагаем, что сегодня нет острой необхо-
димости внедрения института депонирования показаний подозреваемого и обвиняемого в уголовный процесс Республики Казахстан.
В результате анализа сказанного можно сделать выводы о том, что депонирование показаний в уголовном процессе Казахстана является судебным действием, состоящим из допроса как способа получения показаний, резервирования этих показаний в виде протокола депонирования, и передачи данного протокола конечному адресату — судье, рассматривающему дело по существу. Выделение отличительных признаков депонирования показаний: особого статуса следственного судьи как субъекта депонирования показаний («субъектная исключительность»), цели и условий проведения данного судебного действия, его порядка (процедуры), структуры, а также круга лиц, подпадающих под депонирование, — дает основание признать его самостоятельным процессуальным действием в системе средств доказывания. В этом качестве депонирование показаний выступает процессуальным инструментом, предоставляющим дополнительную возможность закрепить значимые для уголовного дела показания потерпевшего и свидетеля, которые в силу объективных причин не могут принять участие в предстоящем судебном разбирательстве.
1. Гамбарян А. С. Правовые режимы депонирования доказательств (показаний) и их специфика в уголовном процессе Республики Армения // Судебная власть и уголовный процесс. 2016. № 1. С. 159—166.
2. Никитченко И. И. Депонирование личных доказательств в ходе досудебного производства по уголовным делам // Вестник Калининградского филиала Санкт-петербургского университета МВД России. 2014. № 1 (35). С. 120—124.
3. Уголовно-процессуальный кодекс Республики Казахстан от 4 июля 2014 г. № 231-V (по сост. на 21.01.2019) URL: https://online.zakon.kz (дата обращения: 06.03.2019).
4. Конвенция о защите прав человека и основных свобод (заключена в г. Риме 4 ноября 1950 г.) (с изм. от 13.05.2004) (вместе с Протоколом № 1 (подписан в г. Париже 20 марта 1952 г.), Протоколом № 4 об обеспечении некоторых прав и свобод помимо тех, которые уже включены в Конвенцию и первый Протокол к ней (подписан в г. Страсбурге 16 сентября 1963 г.), Протоколом № 7 (подписан в г. Страсбурге 22 ноября 1984 г.)) URL: https://legalacts.ru (дата обращения: 20.03.2019).
1. Gambaryan A. S. Legal regimes for depositing of evidence (testimony) and their specifics in the criminal procedure of the Republic of Armenia. Judicial power and criminal procedure. 2016; 1: 159—166.
2. Nikitchenko I. I. Depositing personal evidence in pre-trial criminal proceeding. Vestnik of the Kaliningrad branch of the St. Petersburg University of the Ministry of Interior of Russia. 2014; 35 (1): 120—124.
3. Criminal Procedure Code of the Republic of Kazakhstan No. 231-V of 4 July 2014 (with amendments and additions of 21/01/2019). Available from: https://online.zakon.kz. Accessed: 3 June 2019.
4. Convention on protection of human rights and fundamental freedoms (Issued in Rome on 11/04/1950) (as amended on 13/05/2004) (with the Protocol No. 1 (signed in Paris on 20/03/1952), with the Protocol No. 4 on ensuring certain rights and freedoms in addition to those already included in convention and its first protocol (signed in Strasbourg 16/09/1963), with Protocol No. 7 (signed in Strasbourg 22/11/1984). Available from: https:// legalacts.ru. Accessed: 20 March 2019.
5. Отчеты о работе судов первой инстанции по рассмотрению уголовных дел в период с 2015 по 2018 год. URL: https://qamqor.gov.kz (дата обращения: 20.03.2019).
6. Ахпанов А. Н. Депонирование показаний потерпевшего и свидетеля в уголовном процессе Республики Казахстан // Вестник Омского университета. Серия «Право». 2015. № 4 (45). С. 173—179.
7. Уголовно-процессуальный кодекс Киргизской Республики от 2 февраля 2017 г. № 20 URL: https://cbd.minjust.gov.kg (дата обращения: 06.03.2019).
8. Кенжетаев Ч. Д. Особенности депонирования показаний в уголовном процессе Республики Казахстан // Вестник института законодательства Республики Казахстан. 2016. № 2 (43). С. 43—46.
9. Конева С. И. Допросы в уголовном суде: моногр. Н. Новгород: Нижегородская академия МВД России, 2012. 407 с.
10. Уголовно-процессуальный кодекс Литовкой Республики от 14 марта 2002 г. № IX-785 URL: https://www.twirpx.com (дата обращения: 26.03.2019).
11. Зинченко И. А. Доктринальная модель доказательственного права о досудебном депонировании показаний обвиняемого в уголовном процессе // Вестник Калининградского филиала Санкт-Петербургского университета МВД России. 2015. № 3 (41). С. 81—84.
12. Гамбарян А. С., Симонян С. Судебное депонирование признательных показаний обвиняемого (необходимость и угрозы) // Расследование преступлений. 2015. № 2 (8). С. 78—83.
13. Попов А. А. Проблемы регламентации досудебного депонирования показаний в уголовном процессе // Пробелы в российском законодательстве. 2014. № 6. С. 196—200.
14. Ахпанов А. Н., Азаров В. А., Балгынтаев А. О. Процессуальные соглашения в уголовном судопроизводстве: законотворческий опыт Республики Казахстан // Криминологический журнал Байкальского государственного университета экономики и права. 2015. Т. 9. № 2. C. 343—350.
© Молбасин С. И., 2019
5. Reports on the work of courts of the first instance on hearing criminal cases from 2015 to
2018. information service of the committee on legal statistics and special accounts of the general prosecutor's office of the Republic of Kazakhstan. Available from: https://qamqor.gov.kz. Accessed: 20 March 2019.
6. Akhpanov A. N. Depositing testimony of a victim and a witness in the criminal procedure of the Republic of Kazakhstan. Vestnik of Omsk University. Series «Right». 2015; 45 (4): 173—179.
7. Criminal procedure Code of the Republic of Kyrgyziya No. 20 of 2 February 2017. Available from: https://cbd.minjust.gov.kg. Accessed: 6 March
2019.
8. Kenzhetaev Ch. D. Features of depositing testimony in the criminal procedure of the Republic of Kazakhstan. Vestnik of the Institute of Legislation of the Republic of Kazakhstan. 2016; 43 (2): 43—46.
9. Koneva S. I. Interrogations in criminal court. Monograph. N. Novgorod: Nizhny Novgorod Academy of the Ministry of Interior of Russia; 2012: 407 p.
10. Criminal procedure Code of the Republic of Litva No IX-785 of 14 March 2002. Available from: https://www.twirpx.com. Accessed: 26 March 2019.
11. Zinchenko I. А. Doctrinal model of law of evidence on pre-trial depositing testimony of the accused in the criminal procedure . Vestnik of the Kaliningrad Branch of the St. Petersburg University of the Ministry of Interior of Russia. 2015; 41 (3): 81—84.
12. Gambaryan A. S., Simonyan S. Judicial Depositing confessions of the accused (necessity and threats). Crime Investigation. 2015; 8 (2): 78—83.
13. Popov A. A. Problems of regulation of pretrial depositing testimony in criminal proceeding. Gaps in the Russian legislation. 2014; 6: 196—200.
14. Akhpanov A. N., Azarov V. A., Balgyntaev A. O. Procedural agreements in criminal proceeding: legislative experience of the Republic of Kazakhstan. Crimi-nological Journal of the Baikal State University of Economics and Law. 2015; V. 9; 2: 343—350.
© Molbasin S. I., 2019
Молбасин Сагынган Игенович, адъюнкт адъюнктуры Волгоградской академии МВД России; e-mail: molbassin sagyngan@mail.ru
Molbasin Sagyngan Igenovich,
associate postgraduate
of the Volgograd Academy of the Ministry
of the Interior of Russia;
e-mail: molbassin sagyngan@mail.ru
* * *
