CC BY
288
УДК - 32.001 А.В. Зайцев*
ДЕЛИБЕРАТИВНАЯ ДЕМОКРАТИЯ И ОБЩЕСТВЕННЫЙ ДИАЛОГ В КИТАЕ
Рассказывается о противоречивом процессе приобщения современного Китая к ценностям делиберативной демократии. Несмотря на то что эта модель демократии зародилась на Западе и в настоящее время рассматривается как дополнение к либеральной демократии, в Китае либеральные ценности отвергаются, а делиберативные ресурсы используются в соответствии с национальной спецификой. В то время как зарождающееся в Китае гражданское общество и китайские интеллектуалы рассматривают делиберативные процедуры и общественный диалог как путь к демократической трансформации существующего режима, китайская власть черпает в делиберации ресурсы для собственной легитимизации и самовоспроизводства.
Ключевые слова: делиберативная демократия, диалог, власть, гражданское общество, государство.
Deliberative democracy and social dialogue in ttina. ALEXANDER V ZAITSEV (Kostroma State University named after N.A. Nekrasov, Kostroma).
The article describes the contradictory process of initiation of modern China to the values of deliberative democracy. Despite the fact that this model of democracy was born in the West and is now seen as a complement to liberal democracy, in China liberal values are rejected and deliberative resources are used in accordance with national specifics. While China's nascent civil society and Chinese intellectuals consider deliberative procedures and public dialogue as a path to a democratic transformation of the current regime, the Chinese authorities use deliberation to draw resources necessary for their own legitimation and self-reproduction.
Key words: China, deliberative democracy, dialogue, power, civil society, democratic transformation, state.
Долгое время после окончания Второй мировой войны и даже после распада коммунистических режимов в Западной Европе либеральная демократия практически всеми западноевропейскими политологами и обществоведами рассматривалась как наилучшая и даже чуть ли не как универсальная модель общественнополитического и социально-экономического устройства современного общества. Однако в настоящее время либеральная модель демократии подвергается довольно существенной критике. Дело в том, что на определенном этапе эволюции демократической теории и практики возникла необходимость коррекции классической либеральной демократии, смещения акцентов от электорально-агрегативных аспектов к совещательным, диалоговым, переговорным, консульта-
тивным. В значительной степени это было связано с апатией избирателей, утратой политической активности, кризисом представительной модели демократии, трендом к расширению объема непосредственного участия граждан в политическом процессе.
В отличие от устоявшейся демократической практики, где голосование все еще является центральным элементом демократического процесса (электоральная демократия), теоретики делиберативной демократии утверждают, что подлинная легитимность законодательных актов и политических решений может возникнуть лишь через их предварительное публичное обсуждение, открытость, терпимость к чужому мнению, готовность скорректировать свою первоначальную позицию в случае появления в про-
* ЗАЙЦЕВ Александр Владимирович, кандидат философских наук, доцент кафедры философии и политологии Костромского государственного университета им. Н.А. Некрасова, Кострома.
E-mail: aleksandr-kostroma@mail.ru © Зайцев А.В., 2013
цессе дискурса «лучшего аргумента», нежели артикулированный ранее. Делиберативная демократия сочетает в себе элементы представительной демократии (representatative democracy), прямой демократии (direct democracy) и демократии участия (participatory democracy).
Латинское понятие «deliberatio» пришло в современный политический лексикон из словаря римского права и означает «обсуждать», «размышлять», «советоваться», «взвешивать за и против», «проводить консультации». В современном англо-американском дискурсе слово делиберация (deliberation) понимается еще и как обсуждение или дискуссия. Делиберативная концепция демократии не заменяет либеральную или республиканскую модели демократического устройства социума. Она их дополняет, корректирует, реформирует, смещая акценты с электоральных процессов к дискурсивно- диалоговым процедурам интеракции государства и гражданского общества [і].
Современный китайский политолог Ю. Кепинг (Yu. Ping) в статье под названием «Делиберативная демократия: последние достижения в теории и практике современных западных демократий» отмечает, что делибера-тивная демократия это, по сути дела, «свобода граждан путем равноправного диалога, обсуждения, рассмотрения и т. д., участвовать в принятии государственных решений и политической жизни». Общественные консультации и переговоры являются «необходимой частью демократического процесса принятия решений». Вследствие кризиса представительной и мажоритарной моделей демократии западноевропейские теоретики, по словам Ю. Кепинга, разрабатывают новую модель демократии - теорию делиберативной демократии - и «настойчиво призывают к расширению политического диалога и повышению роли диалога в демократическом процессе принятия решений»[8].
Делиберативная модель демократии действительно смещает акцент с механизмов представления интересов граждан в органах власти к разработке механизмов и процедур их непосредственного участия в публичной выработке и принятия политических решений, а также их легитимации посредством общественных консультаций, переговоров, обсуждений, дебатов представителей гражданского общества и власти. По мнению ранее уже цитировавшегося китайского политолога Ю. Кепинга, «делиберативная демократия, попросту говоря, есть свобода граждан путем равноправного диалога, обсуждения, рассмотрения и т. д. участвовать в принятии государственных решений и политической жизни» [8]. В отличие от индивидуалистических ценностей либеральной демократии коллективистские процедуры патрисипаторной (участия) демократии и делиберативной (совещательной) демо-
кратии гораздо более соответствуют социокультурным и историческим традициям Китая и других государств с политической культурой, основанной на так называемых азиатских ценностях.
С конца 1980-х годов китайские практики делибе-рации, диалога и консультаций изучались независимо от западных теорий делибративной демократии. В них было мало межкультурного диалога, там не было движения в направлении западной модели делибератив-ной демократии, которые могли бы помочь китайским институциональным дизайнерам в выборе стратегии, инструментов и техники для осмысления и внедрения в собственную общественно-политическую практику опыта европейско-американской патриципаторной и делиберативной политики.
Однако постепенно ситуация стала меняться. В ноябре 2004 г. в китайском городе Ханчжоу прошла Международная конференция по совещательной демократии и китайским практикам участия и совещательным институтам. Цель конференции была далека от чисто теоретических вопросов или просто обращения к символической открытости государства с однопартийной политической системой к идеям современного демократического устройства. Непосредственное участие в конференции приняли некоторые наиболее влиятельные ученые, работающие в сфере изучения делиберативной модели демократии и специфических процессов китайской демократизации. А в 2006 г. на основе докладов, сделанных на этой конференции, на английском языке была издана коллективная монография под названием «Поиски делиберативной демократии в Китае» [7]. Среди ее авторов оказались не только известные китайские политологи (Чэнь Шеньонг, Бао-ганг Хи и др.), но и многие видные теоретики делиберативной демократии из США (Джеймс С. Фишкин, Этан Дж. Лейба и др.) и Австралии (Дж. Дразек, Дж. Стокс).
Идеи делиберативной демократии широко обсуждаются не только учеными-политологами, но также и в среде китайского политического руководства, в партийной печати, дискутируются в обществе, особенно среди интеллигенции, и находят свое практическое применение как на макро-, так и, особенно, на низовом уровне государственного и местного управления в современном Китае.
Политолог Баоганг Хи ввел в употребление новое понятие - «авторитарной делиберации» [3] - для того, чтобы признать ограниченный характер общественных обсуждений и дебатов по узловым политическим вопросам в Китае. По его мнению, авторитарная публичная делиберация существует потому, что китайские политические лидеры никогда не были конкурентоспособны, в т. ч. и потому, что не избирались всенародным голосованием. Однако в изменившихся
условиях и они вынуждены в процессе коммуникации с обществом обмениваться мнениями, выдвигать аргументы и контраргументы, подкрепляя это соответствующими доказательствами, иначе говоря, китайское руководство оказалось просто обречено на публичный диалог с обществом. Авторитарный политический режим использует демократический потенциал и политическую риторику делиберативной демократии для самовоспроизводства неоавторитар-ной власти, для сглаживания социальных конфликтов, преодоления поляризации и социальной напряженности в обществе.
Современный неоавторитаризм, в отличие от «классических» авторитарных режимов, не может существовать, не обращаясь к идеям демократии, пусть и неполной, ограниченной, ущербной. Поэтому авторитарная делиберация в Китае возможна как логически, так и эмпирически. «Надо отметить, что понятие авторитарной делиберации кажется внутренне противоречиво: авторитаризм не может быть полностью делиберативным, а подлинная делиберация должна быть демократичной, - пишет Б. Хи. - Тем не менее, термин «авторитарная делиберация отражает противоречивые и сложные реалии китайского местного самоуправления. Теоретическая и практическая напряженность между делибера-тивностью и авторитаризмом дает возможность на превращения ее в движущую силу на пути к демократии» [3, р. 135].
Учитывая то обстоятельство, что китайское государство поощряет и развивает совещательноконсультативные и диалоговые учреждения и институты, по мнению Б. Хи, потенциально существует возможность развития делиберативной демократии в Китае, даже при полном отсутствии электоральной демократии, неотделимой от базовых ценностей западноевропейской либеральной демократии. Он уверен, что, несмотря на слабость современной делиберативной демократии в Китае, она будет развиваться даже в условиях однопартийного политического режима, отсутствия политической конкуренции и подавления оппозиции.
Современный Китай действительно представляет собой гибридный политический режим, где наряду с монополизмом и авторитаризмом во главе с Коммунистической партией Китая, нередко трактуемый как «посттоталитарный, технократический неоавторитаризм». В этом режиме, наряду с авторитарной интенцией, представлен и демократический тренд в виде разнообразных патрисипаторных и делиберативных практик. Утвержденный в 1982 г. XII съездом КПК Устав партии восстановил регулярность проведения партийных форумов, отменил архаичный порядок пожизненного пребывания на руководящих постах, ввел практику периодического обновления руководства. Возобновилась прерванная на долгие годы деятельность так на-
зываемых восьми демократических партий. Однако реальных возможностей участвовать в политическом процессе, а тем более в политической конкуренции с правящей партией, они все еще лишены.
Воспринимая идеи делиберативной демократии, Китай упорно отвергает либеральные демократические институты западного толка, в т. ч. многопартийность и парламентаризм. Если европейские постсоциалистиче-ские страны строят демократию в значительной мере по западным лекалам, то КНР упорно отвергает какие-либо кальки и заимствования в сфере демократического строительства, опираясь в нем на конфуцианские традиции и свои национальные представления о взаимодействии народа и власти, государства и общества. Однако это не касается устойчивого интереса китайского истеблишмента к теории и практике делиберативной демократии.
Чуть более двух десятилетий тому назад в Китае были введены прямые выборы в собрания народных представителей административных единиц, начиная от уезда и ниже, а также непрямые выборы в органы законодательной власти более высокого административнотерриториального уровня. Провинциальные собрания обрели право принимать региональные законы. Другие инновации коснулись расширения автономии общественных негосударственных организаций, составляющих фундамент гражданского общества, введения института общественных слушаний, использования народных конгрессов для обсуждения текущих и перспективных политических вопросов, большей публичности и информационной открытости со стороны власти, появления права граждан, чтобы судиться с государством, и так далее.
По мнению китайского политолога Чжоу Вэя, элементы делиберативной демократии в Китае присутствуют на двух основных уровнях: общенациональном и местном. Так, на национальном уровне после ряда изменений в действующем законодательстве в конце 1990-х - первой половине 2000-х годов, появилась целая «система публичных слушаний» [6, р. 7]. В качестве примеров он приводит публичные обсуждения проблем образования, ограничения использования фейерверков и корректировки цен на авиабилеты.
Широко обсуждалось в 2005 г. установление порога на личный подоходный налог граждан Китая, которое почти в течение всего этого года проходило в печатных и электронных СМИ и на интернет-форумах путем общественных консультаций с участием представителей власти, ученых и общественности. На Всекитайском собрании народных представителей был установлен новый порог в размере даже не 1500, как ранее предлагалось, а 1600 юаней [6, р. 8]. Такой результат в СМИ был интерпретирован как ответ власти на значительное число предложений об установлении
порога выше официально предложенных 1500 юаней. Впрочем, по признанию этого же автора, процедура принятия этого решения «не может быть расценена как дебаты» ввиду отсутствия реальной дискуссии и каких-то иных предложений, кроме выдвинутого самой же властью предмета публичной делиберации, а затем ею же и скорректированных параметров налогообложения граждан. В конечном итоге «без каких-либо конкретных рекомендаций правительство ответило народным ожиданиям символическим добавлением еще 100 юаней» [6, р. 9]. Поэтому данная процедура была не столько делиберативным актом, сколько формальной попыткой власти опереться на одобрение со стороны общества по фактически уже предрешенному политическому решению.
В политических реформах и строительстве демократии на местном уровне китайское правительство разработало и использует несколько институтов, имеющих атрибуты делиберативной демократии. Так, к примеру, это могут быть различные консультативно-делиберативные встречи. На них организаторы сначала доводят до аудитории тему и повестку, потом предоставляют возможность для граждан высказать свое мнение и, наконец, отвечают на поставленные вопросы. Цель таких встреч заключается не в принятии решений на основе большинства голосов, а в достижении консенсуса. Если его не удалось добиться, то проводится еще несколько раундов консультаций, вплоть до достижения взаимопонимания и формулировки общего мнения.
На уровне сельских поселение проводится что-то вроде местных ассамблей по таким вопросам, как, к примеру, коллективное землепользование, или же создание и развитее сельскохозяйственных предприятий, а также безопасности жизнедеятельности и защиты окружающей природной среды. Эти общественные слушания осуществляются на основе принципов местного самоуправления. Но в то же время под жестким контролем власти и строго в пределах предусмотренной законом компетенции.
При этом демократические делиберативные процедуры не только институционализиуются, но и под неусыпным административно-партийным руководством весьма существенно бюрократизируются и формализуются. Так, к примеру, в 2004 г. «правительство провинции Фуцзянь выдало требования, чтобы каждая деревня проводила по крайней мере четыре публичных заседания в год», и определило «подробные процедуры отбора участников и проведения заседаний, роль председателя, ...процесс принятия решений», и так далее [4, р. 284]. Сверху вниз регулярно «спускаются» обязательные к исполнению директивы по количеству и формам проведения «круглых столов» и
других квазиделиберативных мероприятий. Это обстоятельство еще более наглядно демонстрирует верность определения об «авторитарной делиберации» в Китае.
Гражданское общество в Китае очень слабо. В соответствии с Положением о регистрации ассоциаций, создание неправительственных организаций граждан должно пройти строгую процедуру одобрения со стороны китайских органов государственной власти. Большинство таких общественных структур могут функционировать лишь в сфере здравоохранения, образования или защиты окружающей среды. При этом даже НКО, спонсируемым государством, для того, чтобы принять участие в какой-либо международной конференции, должно на это получить разрешение со стороны правительства.
В 1994 г. Китай был подключен к Всемирной паутине. Уже к середине 1998 г., количество китайских интернет-пользователей достигло одного миллиона человек, а к 2009 г. их число перевалило за 298 миллионов, т. е. составило более чем 22,5% от населения страны [5, р. 3]. Власть Китая с помощью интернет-ресурсов осуществляет «взаимодействие между правительством и народом, расширяя в формате он-лайн диалог между лидерами и гражданами». Так, например, «многие представители Национального Народного Конгресса открыли свои блоги в Интернете». А в июне 2008 г. Председатель КНР Ху Цзиньтао общался он-лайн с пользователями Интернета через Народную сеть. И таких примеров немало. Политический класс КНР в развитии делибративных процессов видит путь к обеспечению легитимации и упрочении своей власти и, в соответствии с этим, принимаемых в процессе формального обсуждения своих политических и административно-управленческих решений.
Осознавая делиберативный потенциал Интернета, власти КНР строго контролируют содержание дискурса в сети, не позволяя распространять оппозиционные и, тем более, антипартийные или противоправительственные взгляды. Но, тем не менее, осуществлять этот контроль и политическую цензуру очень и очень сложно, а, по сути дела, и невозможно. Поэтому в интернет-пространстве идет неформальный делибера-тивный диалог независимых от государства факторов, формируется, развивается и институционализируется сетевое гражданское общество. При этом все большее количество китайских интеллектуалов рассматривает развитие делиберативных процессов в рамках авторитарных институтов власти как путь к демократии. Не случайно Чжоу Вэй, после изучения существующих делиберативных практик, сделал вывод о том, что, несмотря на существующие изъяны и недостающие звенья в институциональном дизайне и дискурсивнокоммуникативной монополии государства, незрелая
делиберативная демократия не только существует в Китае, но и имеет потенциальную траекторию к ее дальнейшему развитию и углублению с перспективой постепенной трансформации в настоящую демократию, правда, с сильной китайской спецификой [6, р. 15].
В этой связи серьезный интерес вызывает точка зрения Дж. Нейсбита, руководителя Института Китая (Вена), которую он изложил на политологическом форуме в Ярославле в сентябре 2009 г. По мнению этого компетентного эксперта, в Китае разворачивается процесс создания собственной версии демократии. Ее Дж. Нейсбит назвал «вертикальной демократией», в отличие от «горизонтальной демократии», исторически утвердившейся в Западной Европе и в США [2].
В демократических политических системах главенствуют горизонтальные общественные коммуникации и связи. В Китае реляционный вектор идет сверху вниз, и власть единолично формирует базовые условия коммуникации и диалога, учитывая иерархическое построение существующей административнополитической системы (вертикаль власти). «Мне кажется, - заявил на политологическом форуме в Ярославле Дж. Нейсбит, - что новые модели вертикальной демократии могут служить своего рода вызовом для всего остального мира в XXI веке»[2]. И ситуация, складывающаяся в Китае, в чем-то довольно существенно напоминает российские поиски своей национальной модели демократии в соответствии с ее специфическим историческим опытом, евразийской национальной идентичностью, политическими традициями и политической культурой. Это, конечно, не конфуцианская, как в Китае, но весьма близкая к ней патерналистская и подданическая политическая культура. В итоге «китайская модель» демократии может оказаться значительно ближе для современной России, нежели уже апробированные в Старом и в Новом свете демократические модели, политические практики и политические институты.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Зайцев А.В. Делиберативная демократия, диалог и их место в констелляции дискурса публичной политики // Научные ведомости Белгородского государственного университета. 2013. № 15 (158), вып. 27. Сер. История. Политология. Экономика. Информатика.
2. Независимая газета-политика, 9 сентября 2009 г.
3. He B. Western Theories of Deliberative Democracy and the Chinese Practice of Complex Deliberative Governance // The Search for Deliberative Democracy in China / еd. By E.J. Leib and Н. Baogang. New York : Palgrave, 2006. Р. 133-148.
4. He В., Warren M.E. Authoritarian Deliberation: The
Deliberative Turn: Chinese Political Development//
Perspectives on Politics. 2011. Vol. 9, N 2. P. 269-289.
5. Jiang М. Authoritarian deliberation on Chinese Internet. URL: http:IIpcmlp.socleg.ox.ac.ukIsitesIpcmlp.socleg.ox.ac. ukIfilesIMinJiang_SpacesOfAuthoritarianDeliberation_ BookChapter.pdf. (дата обращения: 29.04.20іЗ).
6. Wei Z. In Search of Deliberative Democracy in ChinaH Journal of Public Deliberation. 20і2. Vol. S, N і, article
S. URL: http^^ww.publicdeliberation.netZcgiIviewcontent. cgi?article=n92&context=jpd. (дата обращения: 29.04.20іЗ).
7. The Search for Deliberative Democracy in China. Ed. By E. J. Leib and Н. Baogang. New York : Palgrave, 200б. 29б р.
s.
М. URL: http:IIwww.china.com.cn/xxsbItxt/2006-11I06I
content_7324!02.htm. (дата обращения 29.04.20іЗ).
REFERENCES
1. Zaitsev, A.V., 2013, Delebirativnaya demokratiya, dialog i ih mesto v konstellyatsii diskursa publichnoi politiki [Deliberative democracy, dialogue and their place in the constellation of public policy discourse], Nauchnie vedomosti Belgorodskogo gosudarstvennogo universiteta, no. 15 (158), Vip. 27. Seriya “Isroriya. Politologia. Ekonomika. Informatika”. (in Russ.)
2. Nezavisimaya gazeta - politika [The Independent newspaper, politics], September 9, 2009. (in Russ.)
3. He B., 2006, Western Theories of Deliberative Democracy and the Chinese Practice of Complex Deliberative Governance // The Search for Deliberative Democracy in China / ed. by E.J. Leib and H. Baogang, New York: Palgrave, P. 133-148. (in Eng.)
4. He B., Warren M.E., 2011, Authoritarian Deliberation: The Deliberative Turn: Chinese Political Development, Perspectives on Politics, Vol. 9, no. 2., P. 269-289. (in Eng.)
5. Jiang M.Authoritarian deliberation on Chinese Internet. URL: http://pcmlp.socleg.ox.ac.uk/sites/pcmlp.socleg.ox.ac.uk/ files/MinJiang_Spaces of Authoritarian Deliberation_Book Chapter. pdf. (Date of access 29.04.2013). (in Eng.)
6. Wei Z., 2012, In Search of Deliberative Democracy in
China, Journal of Public Deliberation, Vol. 8, no. 1. URL: http://www.publicdeliberation.net/cgi/viewcontent.
cgi?article=1192&context=jpd. (Date of access 29.04.2013). (in Eng.)
7. 2006, The Search for Deliberative Democracy in China, ed. By E. J. Leib and H. Baogang, New York: Palgrave, 296 p.
8. Ping Yu. Deliberative democracy: recent advances in the theory and practice of modern Western democracies. URL: http:// www.china.com.cn/xxsb/txt/2006-11/06/content_7324102. htm. (Date of access 29.04.2013). (in Chinese)
