CC BY
89
ИЗВЕСТИЯ
ПЕНЗЕНСКОГО ГОСУДАРСТВЕННОГО ПЕДАГОГИЧЕСКОГО УНИВЕРСИТЕТА имени В. Г. БЕЛИНСКОГО ГУМАНИТАРНЫЕ НАУКИ № 23 2011
izvestia
penzenskogo gosudarstvennogo pedagogicheskogo universiteta
imeni V. G. BELINSKoGo
humanities
№ 23 2011
УДК 322.24 (471.327)
ДЕКРЕТ ОБ ОТДЕЛЕНИИ ЦЕРКВИ ОТ ГОСУДАРСТВА ОТ 20 ЯНВАРЯ 1918 г.
И ОБНОВЛЕНЧЕСТВО В ПЕНЗЕНСКОЙ ЕПАРХИИ:
ПЕРВЫЕ УРОКИ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ
© К. Г. АРИСТОВА
Пензенский государственный педагогический университет им. В. Г. Белинского,
кафедра истории и права e-mail: kirarist@mail.ru
Аристова К. Г. - Декрет об отделении Церкви от Государства от 20 января 1918 г. и обновленчество в Пензенской епархии: первые уроки советской власти // Известия ПГПУ им. В. Г. Белинского. 2011. № 23. С. 306-312. - В статье на материале архивных данных рассматривается один из аспектов советской политики в отношении Церкви - изменение согласно Декрету от 20 января 1918 г. правового положения Церкви, подрыв ее организационного единства на примере Пензенской епархии. В основу исследования положена специфика взаимодействия Церкви и власти в Пензенском регионе в период реализации положений Декрета, которая заключается в наличии развитого на тот момент обновленческого движения во главе с Владимиром Путятой. В этой связи выявлено влияние обновленцев на разрушение структурного единства на уровне центрального управления Пензенской епархией и основной церковной единицы - прихода.
Ключевые слова: Пензенская епархия, обновленчество, Церковь, декреты.
Aristova К. G. - The Decree about the separation the Church from the State of January, 20th, 1918 and obnov-lenchestvo in the Penza diocese: the first lessons of the Soviet power // Izv. Penz. gos. pedagog. univ. im.i V. G. Be-linskogo. 2011. № 23. P. 306-312. - One of the aspects of the Soviet church policy - the changing of the legal status of church according to the Decree of January, 20th, 1918, blasting its organizational unity is being examined on a material of archive documents of Penza diocese. The peculiarity of interaction between the Church and the Penza region authorities during the time when the Decree’s statements were being into action professed by the obnovlenchestvo movement led by Vladi-mir Putjata is laid into the basis of the given research. Thereupon the influence of obnovlentsy on the destruction of structural unity at the level of the central management by the Penza diocese and parish as the basic church unit is revealed.
Keywords: Penza diocese, obnovlenchestvo, Church, Decrees.
Октябрьская революция коренным образом изменила отношение государства к Русской Православной Церкви. Провозгласив курс на отделение церкви от государства, политическое руководство Советской России в начале 1920-х годов не только не предоставило ей независимости и не отказалось от идеи влияния на нее, но в упорной борьбе различных партийных группировок вырабатывало определенную «церковную политику», отрабатывало новые формы и методы давления на Церковь. одним из основных направлений политики советского режима стало уничтожение Церкви, разрушение ее структурного единства.
основувподрывеорганизационногоиправового единства Церкви заложил принятый 20 января 1918 г. декрет СНК «Об отделении церкви от государства и школы от церкви». Он заложил основы будущего бесправного положения Церкви, провозглашал национализацию церковного имущества, запрещал религиоз-
ным обществам владеть собственностью, лишал Церковь прав юридического лица.
Из ведения Церкви была изъята метрикация и право совершения некоторых нотариальных действий (заверениедокументов,метрическихвыписейидухов-ных завещаний). Духовные учебные заведения были закрыты. Богадельни, приюты и больницы при приходах и монастырях были переданы в ведение местных отделов социального обеспечения.
Лишение Русской Православной Церкви статуса юридического лица предоставило советской власти рычаги по разрушению целостности церковного организма на основных организационных уровнях: на уровне центрального епархиального управления и, что немаловажно, дало возможность вторгнуться в основную единицуцерковногоуправления, в его «ядро» - приход.
Отличительнойособенностьюразвитиягосудар-ственно-церковных отношений в Пензенском регионе
в период проведения в жизнь Декрета от 20 января 1918 г. явилось наличие в Пензенской епархии развитого обновленческого движения, наиболее раннего в России, во главе с бывшим архиереем и авантюристом Владимиром Путятой.
Революционныесобытияфевраля-октября1917г. вызвали глубокиеизменения во всех структурах общества, порождая побочные негативные явления в них. Не осталась в стороне от революционных потрясений и Церковь, в недрах которой стали появляться отдельные элементы, использующие революцию в своих целях, та самая «пена», которая неизбежно возникает при всяких изменениях существующих общественнополитических отношений, когда вместо ожидаемых достижений вдруг начинают возникать нездоровые проявления - обычный побочный продукт неотла-женного процесса [14]. Одним из таких негативных проявлений стало создание в Пензе раскольнической группировки «Народная Церковь» под руководством изверженного из сана бывшего пензенского архиепископа Владимира Путяты, который, прикрываясь революционными лозунгами, пытался удержать свою власть правящего архиерея. В условиях прихода к власти большевиков и провозглашения курса на борьбу с религией, раскол внутри Церкви мог сыграть на руку власти, чем Путята не преминул воспользоваться в своих интересах.
Дальнейшие взаимоотношения власти с церковью раскольнической Владимира и законной в лице присланного на Пензенскую кафедру епископа Иоан-наПоммера,обладавшегонезауряднымиспособностя-ми церковного иерарха и самоотверженно отстаивающего каноническую чистоту Церкви, впоследствии канонизированного Русской Православной Церковью, -один из первых примеров проведения государством в отношении Церкви политики, основанной на принципе «разделяй и властвуй».
Созданный в марте 1918 г. Пензенский комиссариат по отделению Церкви от Государства уведомлял: «Согласно декрету НКо свободе совести, церковных и религиозных обществах, Церковь существует отдельно от Государства. В силу этого положение Церкви в Г осударстве, ее правовой характер коренным образом изменяются. Церковь в Советской Республике суще-ствуеткакчастноеРелигиозноеобщество, подчиняясь общим положениям о частных Обществах и Союзах. Церковь теперь не имеет права юридического лица, а потому не имеет права владеть собственностью.
На основании изложенного Комиссариат по отделению Церкви от Государства требует, чтобы все церковныерелигиозныеобществавПензенскойгубер-нии зарегистрировали себя в Коллегии Внутренних Дел. Подобной регистрации должны подлежать и все церковные учреждения, ведающие религиозными общинами, одинаково и учреждения просветительского и миссионерского характера. Все церковные и религиозные общества и учреждения религиозного характера, не заявившие государству о своем существовании и нелегализованные ею, считаются несуществующими,
и всякие их действия и распоряжения - незаконными, не имеющими силы для своих членов, и будут преследоваться Государственной властью.
Всецерковныерелигиозныеобщества,имеющие здания и предметы, предназначенные специально для богослужебных целей, должны войти с просьбой в Совет Народного Хозяйства о предоставлении им права на бесплатное пользование поименованными зданиями и предметами. Здания и предметы, имеющие специальное назначение для богослужебных целей, на пользование которыми религиозными обществами не будет приобретено право, будут считаться не нужными для сих обществ, и Г осударственной властью будут употребляться по ее усмотрению» [5]. Таким образом, существование и функционированиелюбых религиозных структур становится возможным только после их официальной регистрациив органах советской власти.
Происходит подрыв стройной системы центрального епархиального управления - согласно Декрету об отделении Церкви от государства, 9 марта 1918 г. Пензенский Епархиальный Совет и Духовная Консистория, как и другие епархиальные органы, объявлялись упраздненными.
Духовная консистория была административнораспорядительным и судебным органом при Архиерее. Сфера ее деятельности охватывала метрикацию, кадровые вопросы православного духовенства и монахов, осуществляла суд над лицами духовного звания по вопросам внутрицерковного канонического порядка, а также над светскими лицами в области семейнобрачных отношений [17]. Тем самым ее упразднением нарушалась стройная система функционирования сложного церковного организма.
Пензенская епархия во главе с епископом Иоанном встала перед необходимостью создания новых органов управления и их регистрации в Коллегии по отделению Церкви от Государства. Однако процесс создания новых структур управления осложнялся той внутрицерковной обстановкой, которая сложилась благодаря раскольнической деятельности изверженного из сана бывшего Архиепископа Владимира Пу-тяты. Провозглашенная Свободная Народная Церковь была создана исключительно с целью удержания им церковной власти и поставлена в оппозицию легитимной и канонической Русской Православной Церкви. Ставка была сделана на лояльность и угодничество советской власти, Путята рисковал и шел ва-банк, не гнушаясь никакими средствами.
Стратегия обновленцев при создании собственной системы управления прослеживается в докладе заведующего отделом юстиции Пензенского Губис-полкома П. Я. Пугул заведующему 8-м отделом НКЮ тов. Красикову:«.. .пользуясьсуматохойиошеломлен-ностью среди остальной части духовенства в начале проведения декрета Владимир с группой смельчаков из более консервативной части духовенства и ищущих приключенийподростковбуржуазнойинтеллигенции, даже рабочих,сорганизовал вокругсебядовольнозна-чительную часть прихожан и силой завладел несколь-
кими церквями: Старым Спасителем, Новым Спасителем и Собором. Завладев таким образом несколькими церквями, Владимировцы повели усиленную организационную работу. Прежде всего, они не сопротивлялись Советской власти и по требованию Комиссариата по Отделению Церкви от Государства сразу сдавали все метрические книги и описи имущества церквей. Сдав книги и представив опись имущества, они быстро сорганизовалицерковноеобществоиихзарегистриро-вали.ВскореобразовалсяизВладимировцев«Христи-анский Союз» во главе с исполнительным Комитетом и «Народный Епархиальный Совет» во главе с Владимиром. Все эти организации руководители Владимирского движения, согласно требованию Комиссариата, вовремя зарегистрировали и начали настаивать на роспуске старых Иоанновских учреждений» [13].
Сыграв на лояльности к советской власти, обновленцы с легкостью прошли процедуру регистрации своих образований, создав параллельную структуру церковного управления во главе с бывшим архиепископом Владимиром.
Препятствия со стороны советской власти в признании каноничной церковной власти в лице епископа Иоанна и епархиальных структур были ожидаемы и объяснимы. Существование организационно сильной и поддерживаемой большинством верующего населения епархиальной власти шло вразрез с целями и задачами Советского государства.
Так, 11 апреля 1918 г. духовенство во главе с епископом Иоанном делает попытку пройти процедуру регистрации органов епархиальной власти - Епархиального Управления - путем подачи ходатайства о регистрации и проекта У става на утверждение Комиссару по отделению Церкви от Государства [11].
Однако Комиссариат по Отделению Церкви от Государства отреагировал на данное заявление однозначно, направив его и Устав в Следственную Комис-сию:«Наотношениеот22ноябряза№1334,возвращая обратно Устав бывшего Епархиального Управления, Отдел сообщает, что подлинное заявление упомянутого Управления о регистрации его за подписью Епископа Иоанна препровождено в Следственную Комиссию 20 августа за № 650 и 9 октября за № 799. При этом сообщается, что отдел по отделению Церкви от Государства Устав бывшего епархиального Управления не рассматривал и ответа ему не давал» [12].
Еще ранее, 27 июня 1918 г. Комиссариат прини-маетрешениеподвергнутьарестучленовЕпархиально-го Управления: «Священники Архангельский, Пуль-хритудов, Медведев, Лентовский и секретарь б. Консистории Беренский арестованы как пособники Епископу Иоанну; эти лица, став во главе Епархиального управления, направили свою деятельность к тому, чтобы не дать возможности Комиссариату по Церковным делам проводить в жизнь декрет Народных Комиссаров об отделении Церкви от Государства.
К тому же эти лица при ликвидации местной Консистории выдалинезаконно жалование служащим Консистории за полгода с той целью, чтобы чинов-
ники бывшей Консистории не работали с Советской Властью; за такое незаконное действие эти лица предаются суду Военно-Революционного Трибунала как устроители саботажа» [8]. Попытки поддержания организационной жизни в Епархии вменялись в вину членам епархиального управления как саботаж.
Таким образом, своим отказом в регистрации каноничных епархиальных органов управления во главе с назначенным патриархом Тихоном епископом Иоанном, а также арестом его членов, Комиссариат по Отделению Церкви от Г осударства фактически и юридически поставил всю систему управления Епархией вне закона.
Закономерен тот факт, что активное и непосредственное участие в расшатывании церковной Епархи-альнойструктурыоказалопензенскоеобновленчество во главе с Владимиром Путятой.
Так, 15 июня 1918 г., непосредственно перед арестом членов Епархиального Управления, собранием членов обновленческого Христианского Союза было постановлено: «Просить Народную власть объявить во всеобщее сведение об окончательном ликвидировании признанного «нелегальным» Епархиального Совета и замене его легально существующим закономерным выборным во главе с народным избранником Архиепископом Владимиром, которым передать все (церковного характера) дела «упраздненных церковных органов» [9].
Архивные данные содержат обращение Христианского Союза в Совет Комиссаров с просьбой «напечатать в советской газете «Известия» объявление о создавшемся зарегистрированном и легализованном временном (впредь до созыва Епархиального Съезда - Собора) Епархиальном Управлении на выборных началах и о передаче ему всех религиозных дел православных общин епархии вместо упраздненных Консистории и Епархиального Совета, доныне продолжающих, несмотряназапрет, свою подпольнуюде-ятельность под именем «Пензенского Епархиального Управления» [10].
Попытки завладеть с помощью местной власти всеми делами епархии со стороны раскольников продолжаются и после ареста членов Епархиального Управления. Об этом свидетельствует заявление обновленческого Совета Пензенского Епархиального Управления в отдел Управления Пензенским Губи-сполкомом 17 декабря 1919 г.: «Избранный 11 декабря народом Епархиальный Совет уполномочил двух членов принять текущие дела по Управлению епархией, находящиеся в помещении Рождественской церкви. Прибывшие встретили сопротивление со стороны членов упраздненного Совета. Считая [необходимым -К. А.] иметь в своем распоряжении все епархиальные дела, в том числе и текущие, Епархиальный Совет просит передать ему все означенное делопроизводство, равно как и саму Рождественскую церковь, при которой оно находится» [6].
Итак, любые попытки каноничной епархиальной власти во главе с епископом Иоанном вести теку-
щие дела епархии встречали яростное сопротивление не только со стороны Комиссариата по отделению Церкви от Государства, но и со стороны стихийно возникшего и входящего в силу пензенского обновленчества во главе с бывшим архиепископом Владимиром.
Подобная борьба за власть узаконенных гражданской властью раскольнических структур под предводительством Владимира Путяты ослабляла и расшатывала и без того подорванный советской властью церковный организм.
На данном этапе сохранение каноничного епархиального управления в условиях его отрицания советской властью стало возможным только благодаря самоотверженной деятельности епископа Иоанна, сосредоточившего в своих руках всю полноту канонической церковной власти.
Попыткисозданияпараллельныхоргановуправ-ления Пензенской епархией и роль в этом процессе государственных органов власти уже на этом этапе послужили предпосылкой создания обновленческих структур в общероссийском масштабе.
Еще одним важным направлением удара власти по церковной организации явилось разрушение и подчинение основной структурной единицы Церкви - при-хода.Издесьнемаловажнуюрольсыгралиобновленцы.
До изменений структура основной единицы церковного управления - прихода, была закреплена Постановлением Поместного Собора 1918 г.: «Приходом в Православной Церкви называется общество православных христиан, состоящее из клира и мирян, пребывающих на определенной местности и объединенных при храме, составляющее часть епархии, находящееся в каноническом управлении своего епархиального архиерея под руководством поставленного последним священника-настоятеля. Избрание и назначение на священнослужительские должности при-надлежитепархиальномуархиерею,который при этом принимает во внимание и кандидатов, о коих ходатайствует приходское собрание». Органами управления прихода являлось приходское собрание и приходской совет: «В состав приходского совета входят все члены причта, церковный староста или его помощник, миряне обоего пола, избираемые из лиц, имеющих право участия в приходском собрании в определенном приходским собранием числе, сроком на три года» [18]. Существовалсвоегородапаритет:мирянвприходском совете должно было быть не меньше, чем священников и псаломщиков, хотя председателем приходского собрания и приходского совета автоматически являлся настоятель. Таким образом, управление РПЦ, согласно решению Поместного Собора, имело четкую и эффективную в управлении структуру: каждый священник назначался правящим архиереем с учетом мнения прихода, являлся при этом главой органов управления прихода - приходского собрания и приходского совета. Таким образом, существовала стройная система церковного управления, соответственно чтобы ее нарушить, требовалось либо нарушить центральное управление, что было проблематично, либо разрушить основную единицу управления - приход.
Декрет о свободе совести, церковных и религиозных обществах от 20 января 1918 г. и Инструкция к нему подрывали организационное единство РПЦ, имели своей целью разрушение церковной жизни изнутри в надежде на то, что представители трудовых масс в Церкви будут бороться с церковной иерархией, как они боролись с эксплуататорами, и тем самым подорвут единство Церкви.
Ключевым моментом стала регистрация религиозных общин. Советская власть искусственно создала новую единицу в структуре Русской Православной Церкви - религиозное общество как альтернативу приходу, причем его функционирование теперь связывалось с официальным его признанием государством - регистрацией. Для этого было необходимо сформировать группу членов-учредителей общины, затем составить и зарегистрировать ее устав. Только после регистрации открывалась возможность заключения договора на аренду храма, который вместе со всем его имуществом считался народным достоянием. При каждом случае передачи храма непременно должен был присутствовать председатель исполкома, призванный контролировать и разъяснять процедуру официальной регистрации во избежание недоразумений. К тому времени община должна была составить и утвердить списки учредителей. Принимался заранее подготовленный устав общины, зарегистрированный в губернском отделе юстиции. Устав включал в себя два раздела: «Общие положения» и «Внутренняя организация общины». Второй раздел подразделялся на главы: «Внутренняяорганизацияобщины», «Деятельность общины», «Управление делами общины».
Согласно положениям устава, верующие обязывались не допускать антивластных действий. К их перечню были отнесены «политические собрания враждебного советской власти направления, раздача или продажа книг, брошюр, листков и посланий, направленных против советской власти или ее представителей, произнесение проповедей и речей, совершение набатных тревог для созыва населения в целях возбуждения его против советской власти». В связи с перечисленными положениями верующие обязаны были подчиняться всем распоряжениям местного Совета рабочих и крестьянских депутатов, в том числе и распорядку пользования колокольнями. Религиозные общины получали в распоряжение здания храмов и богослужебные предметы на следующих условиях: оберегать вверенные им предметы и здания, не проводить в получаемых в пользование помещениях собраний, проповедей против советской власти, а также не заниматься благотворительной деятельностью, содержать храм на свои средства, допускать в помещения представителей Советов.
Нарушение данных положений влекло за собой уголовную ответственность. По предложению властных структур в текст договора обязательно вносилось следующеедополнение: «.договорэтотСоветомрабо-чих и крестьянских депутатов может бытьрасторгнут».
Реалии общинно-религиозной жизни дополнялись практикой грубого вмешательства государства
в деятельность общины. Все вопросы, которые предполагались к обсуждению на заседаниях органов руководства религиозной общиной, должны были быть утверждены предварительно в административном отделе Пензенского Губисполкома. Там же подлежали утверждению и списки членов общины.
Из Устава вытекало неписаное обязательство -налаживание взаимоотношений с органами государственной власти. Ответственность за все это разделяли и несли руководители общины. Получалось, что вся деятельность общины оказывалась практически под пристальным вниманием и наблюдением властей, могущих трактовать положения Устава по своему усмотрению [19].
Итак, самоеважноеизменение, обеспечивающее подрыв единицы церковного управления, было сделано. Т еперь ответственность за все возлагалась на учредителей - группу мирян численностью 20 человек. Так появились двадцатки, и это была мера совершенно продуманная. Подрывалась власть настоятеля, власть священника на приходе, и более того, он становился под контроль мирян, этой двадцатки, так как она несла ответственность за любые действия священнослужителя, которые могли не понравиться властям, и тем самым вынуждены были его контролировать. Естественно, что на группу мирян влиять было гораздо легче, чем на священника [16]. Приглашение, наем или увольнение того или иного служителя культа зависело от группы верующих. В Инструкции НКЮ и НКВД от 27 апреля 1923 г. оговаривалось, что увольнение неугодных обществу служителей культа предоставля-етсяусмотрениюрелигиозногообщества:«Священник может быть председателем собрания верующих или церковного совета лишь постольку, поскольку он сам состоит членом группы верующих и последними будет избран в председатели». Властное вмешательство всякогородавысшихцерковныхучрежденийзапреща-лось и каралось ст. 123 Уголовного Кодекса.
Переложение ответственности на двадцатки уже летом 1918 года предполагало разделение внутри прихода, противопоставление настоятеля мирянам и воздействие на приходскую жизнь через этих самых мирян, в число которых попадали люди, связанные с властями.
В Пензенской Епархии проблема регистрации религиозных обществ усугублялась наличием обновленческого движения под водительством бывшего архиепископа Пензенского Владимира Путяты и его следствием - дуализмом церковного управления и борьбой за каждую церковь в городе Пензе и уездах.
Благодаря наличию к моменту регистрации обновленческого движения, для пензенских обновленцев указанная процедура регистрации была уникальным шансом без борьбы с каноничной епархиальной властью завладеть пензенскими церквями. Для местных властей, а в последующем и для власти на государственном уровне, это был первый удачный опыт получения быстрого результата по разрушению церковного организма путем использования при регистрации религиозных обществ обновленчества как раскола церкви.
Так, в циркуляре № 8 Пензенского Комиссариата по отделению Церкви от Государства от 9 июня 1918 г. указывается: «.в текущее время Комиссариат посвятит серьезное внимание регистрации церковных общин у гражданской власти, учету принадлежащего им имущества и передаче такового обратно во временное пользование. .общины, незарегистрированные у гражданской власти, являясь обществами незаконными, могут оказаться в нежелательном для них положении, а имущества, теперь принадлежащие народу, будут считаться ненужными им, а потому могущими быть отобранными Советской властью для другой цели» [7]. В сложившихся условиях статус религиозного общества, а, следовательно, и право на заключение договора аренды храма могли получить не только инестолькоструктурыРусскойПравославнойцеркви, а любые другие, удобные для власти группы граждан.
Однако вследствие того, что пензенское обновленческое движение было явлением новым в целом для советской власти, не говоря уже о местных масштабах, пензенские власти в начале развития конфликта между двумя группировками - каноничной и неканоничной - были в замешательстве и ждали разъяснений «сверху», в частности, по поводу возможной перерегистрации и поддержки обновленцев. Так, в Церковный Подотдел НКВД от завотделом Управления 12 октября 1921 г. был направлен запрос следующего содержания: «В Пензе, единственном месте РСФСР, существуют два течения в православной церкви: «Народная церковь» во главе с Владимиром, отлученным от церкви, и православная, признаваемая большинством приходов.
Народная церковь возникла в 1918 г. Вопрос особенно обострился в 1920 г., когда происходила регистрация церквей и заключение договоров с религиозными общинами на право пользования церквями. Представители групп претендовали на преимущество владения.
Постановлением Президиума Губисполкома от 24 сентября 1920 г. вопрос был разрешен в том смысле, что две церкви переданы новой церкви как бывшими в ее фактическом владении, две церкви на кладбище были поделены между двумя группами, а остальные были переданы общинам, руководствуясь общими положениями декрета. Так как Отдел Управления на практике при проведении регистрации имел дело с епархиальными советами той или иной направленности как объединениями существующих религиозных общин, что вносит противоречие в п. 12 Декрета об отделении Церкви от Государства, Постановлением от 7 сентября 1921 г. было решено произвести перерегистрацию, основываясь на точном смысле закона. Просим дать разъяснения: 1. рассматривается ли церковным подотделом борьба в Пензе между группами и выработаны ли какие-то мероприятия по данному вопросу, 2. какое должно быть решение при претендо-вании на одни и те же храмы двух группировок» [1].
Характерно, что в тот период у советского руководства еще не сформировалась официальная точка зрения по поводу использования политики разделе-
ния церкви изнутри. Так, Церковный Подотдел НКВД в ответ на первый вопрос указал, что разбираться в схоластических вопросах - не компетенция Губис-полкома. Однако далее следует подробное указание: «... надлежит руководствоваться фактическим соотношением борющихся групп, отстранив от этого дела церковников, использовать помещения церквей для научно-просветительских целей, заключать договоры с теми группами граждан, которые более охотно согласятся на эти новшества, отдать предпочтение лучшим хозяйственникам или тем группам, которые возьмут на себя обязательства содержать продовольствием тот или иной детский дом, отнюдь не допуская вмешательства в управление этими учреждениями.
Во время намеченной перерегистрации надлежит начать усиленную антирелигиозную пропаганду путем устройства примерных судов, диспутов, имея в виду использование церковных зданий в интересах Советской Власти» [2]. Таким образом, уже в это время намечается линия использования противоречий и игра на соотношении сил - на пензенском примере власть получила ценный опыт для выработки советской политики в отношении Церкви.
Так, исходя из Протокола заседания комиссии по перерегистрации от 6 февраля 1922 г., обновленцы получили следующие церкви, бывшие ранее в ведении ПензенскойЕпархии:СпасскийКафедральныйСобор, Богоявленскую, Успенскую, Сергиевскую и Воскресенскую церкви [3]. А согласно Протоколу от 13 февраля 1922 г. заседания Президиума Пензенского Исполкома по докладу комиссии о перерегистрации, данноераспределениецерквейутверждено,«заисклю-чением: Петропавловской, Боголюбской и Казанской церквей». Их решено было «временно не передавать общинам, поручив отделу управления обследовать состояние указанных церквей и своим заключением представитьнаутверждениеПрезидиумаГубисполко-ма» [4]. В последующем эти церкви также были переданы обновленцам.
Передачей Пензенских храмов в безвозмездное пользованиеобновленческимобщинамбогоборческая власть подготавливала почву для последующего всеобщего закрытия церквей. Так, многие храмы, переданные обновленческим общинам и не посещаемые народом, начали умирать еще в начале 1920-х гг. Сохранившиеся документы свидетельствуют: «.в середине декабря 1922 г. Никольский храм в г. Пензе был передан в безвозмездное пользование так называемой обновленческой общине, и верующие почти совершенно перестали посещать его. От неуплаты налогов явилась большая задолженность. Поэтому год от года храм приходит все в большее запущение, т. к. за это время он ни разу не ремонтировался. Штукатурка с прекрасной живописью на ней целыми саженными пластинами отваливается как в куполах, так и в потолках алтарей и по стенам». Всего 4, 5 года хватило на то, чтобыдовести храмдотакогосостояния, естественно, его власть не преминет закрыть одним из первых, «по техническому состоянию».
В 1923 г. единственной церковью в Пензе, не поддавшейся натиску обновленцев, осталась Покровская церковь, настоятель которой Н. Николаевский не побоялся противопоставить себя всему городу [15].
Таким образом, процесс разрушения организационной целостности Церкви и ее децентрализация путем процедуры регистрации религиозных обществ в 1918 - 1922 годах на основе Декрета об отделении Церкви от Государства имел свою специфику в Пензенской епархии. Благодаря наличию к моменту регистрации обновленческого движения, для пензенских обновленцев указанная процедура регистрации была уникальным шансом без ожесточенной борьбы с каноничной епархиальной властью не только завладеть пензенскими церквями, но и встать у руля церковной власти. Попытки создания самостоятельных управленческих структур со стороны обновленцев уже на первоначальном этапе построения государственноцерковных отношений является отличительной чертой исторического развития этих отношений в Пензенском регионе.
Для местных региональных властей, а в последующем и для власти на государственном уровне, это был первый удачный опыт получения быстрого результата по разрушению церковного организма путем использования обновленчества как способа раскола церкви.
Провозгласив отделение церкви от государства, Пензенские губернские власти, используя противоречия внутри церкви, уже к 1922 г. выработают те механизмы борьбы с ней, которые будут использоваться в общероссийском масштабе в ходе кампании по изъятию церковных ценностей в 1922 г. и в последующий период, вплоть до перехода к массовым репрессиям 1930-х гг.
Пример использования государством раскола в церкви, так ярко проявившийся в Пензенской губернии, не только служит хорошим уроком для построения современных отношений между Государством и Церковью,нои предостерегаетЦерковьотвозможных ошибок.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
1. ГосударственныйархивПензенскойобласти(ГАПО). Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 1104. Л. 51.
2. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 1104. Л. 52.
3. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 1104. Л. 62.
4. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 1. Д. 1104. Л. 63.
5. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 4. Д. 93. Л. 14.
6. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 4. Д. 93. Л. 332.
7. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 4. Д. 96. Л. 15.
8. ГАПО. Ф. Р-2. Оп. 4. Д. 98. Л. 28.
9. Государственный архив Российской Федерации (ГАРФ). Ф. А-353. Оп. 2. Д. 709. Л. 65.
10. ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 710. Л. 68.
11. ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 710. Л. 230.
12. ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 710. Л. 247.
13. ГАРФ. Ф. А-353. Оп. 2. Д. 838. Л. 78.
14. Дворжанский А. И. История Пензенской Епархии. Кн.1: исторический очерк. Пенза, 1999. С. 268-269.
15. Дворжанский А. И. История Пензенской Епархии. Кн.1: исторический очерк. С. 296-297.
16. Митрофанов Г., протоиерей. История Русской Православной Церкви 1900-1927. СПб.: Сатис, 2002. С. 132.
17. Подмарицын А. Г. Русская Православная Церковь и государственные органы в Самарском регионе (19171941). Дис....канд. ист. наук. Самара, 2005. С. 31.
18. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917-1941. Документы и фотоматериалы. М.: Изд-во Библейско-богословского института святого апостола Андрея, 1996. С. 35.
19. Хрусталев Михаил Юрьевич. Русская Православная Церковь в центре и на периферии в 1918-1930-х годах (на материалах Новгородской епархии). Дис....канд. ист. наук. Архангельск, 2004. С. 17-18.
