Научная статья на тему 'Деформация конституционного правосознания'

Деформация конституционного правосознания Текст научной статьи по специальности «Право»

CC BY
2756
240
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
Ключевые слова
ПРАВОСОЗНАНИЕ / ПРАВОВОЙ ИДЕАЛИЗМ / ИНФАНТИЛИЗМ / ИНДИФФЕРЕНТНОСТЬ / СУБЪЕКТИВИЗМ / SENSE OF LAW / LAW NIHILISM / LAW IDEALISM / DEFORMATION / INFANTILISM / SUBJECTIVISM

Аннотация научной статьи по праву, автор научной работы — Кабаненко Мария Сергеевна

Исследуются проблемы деформации конституционного правового сознания. Отмечается, что формы её разнообразны: нигилизм, идеализм, инфантилизм, индифферентность, субъективизм. Предлагаются пути их преодоления.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.
iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.
i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.

Deformation the constitution sense of law

The article is devoted to problem to deformation of constitutional sense of justice. It was noted that it has difference form: law nihilism, idealism, infantilism and subjectivism. It offers ways of overcome them.

Текст научной работы на тему «Деформация конституционного правосознания»

УДК 340

ДЕФОРМАЦИЯ КОНСТИТУЦИОННОГО ПРАВОСОЗНАНИЯ

DEFORMATION THE CONSTITUTION SENSE OF LAW М. С. КАБАНЕНКО (M. S. KABANENKO)

Исследуются проблемы деформации конституционного правового сознания. Отмечается, что формы её разнообразны: нигилизм, идеализм, инфантилизм, индифферентность, субъективизм. Предлагаются пути их преодоления.

Ключевые слова: правосознание, правовой идеализм, инфантилизм, индифферентность,

субъективизм.

The article is devoted to problem to deformation of constitutional sense of justice. It was noted that it has difference form: law nihilism, idealism, infantilism and subjectivism. It offers ways of overcome them.

Key words: Sense of law, law nihilism, law idealism, deformation, infantilism, subjectivism.

Под конституционным правосознанием понимают «особый вид правового сознания, в котором отражаются представления и чувства отдельной личности, социальной группы, общества в целом о конституции, её роли в правовом регулировании, правах человека, способе справедливого и демократического правления» [1]. Конституционное правосознание - фактор, оказывающий прямое влияние на эффективность процесса реализации конституционно-правовых норм [2]. Характерно, что оно «формируется на стыке правового и политического сознания, соединяя их компоненты - идеи о власти, властеотно-шениях, роли государства в регулировании общественных, в том числе экономических, отношений и идеи о праве, правовом регулировании в единое целое» [3]. Поэтому основными носителями профессионального конституционного правосознания выступают чиновники. Это более высокий уровень правосознания по отношению к обыденному, но ниже, чем теоретический (научный).

Чиновники обладают правовыми знаниями и, что наиболее важно, умеют применять их на практике [4]. Однако это не исключает их антиконституционного поведения, вызванного дефектами правосознания.

Н. В. Витрук называет его «деформацией правового сознания должностных лиц» [5]. А это явление весьма опасное для общества. Ведь именно Конституция представляет собой нормативную модель организации жизни общества, охватывающую все его сферы и наиболее важные проявления. Эта модель носит демократически-правовой характер и призвана придать такой же характер развивающейся российской государственности. Однако без должного уважения, почтительного отношения к Конституции, стремления к претворению её положений в жизнь воплощение этой модели в общественной практике эффективным и всеобъемлющим быть не может.

Конституционное правосознание как самостоятельное явление подвергается различного рода деформациям, которые являются преградой для практического воплощения идей Конституции РФ. В юридической литературе выделяют различные виды деформаций конституционного правосознания: нигилизм, конституционно-правовой идеализм, конституционно-правовой инфантилизм [6], индифферентность, репрессивные и криминальные деформации, а также конституционный фетишизм [7]. Предложенные виды вызывают ряд замечаний. Рассмотрим некоторые из них.

© Кабаненко М. С., 2013

Конституционно-правовой инфантилизм представляет собой неумение использовать нормы конституционного законодательства вследствие отсутствия необходимых знаний. Недостаток знаний правовых положений законодательных актов способен повлечь возникновение безразличного отношения к требованиям, нормам и ценностям права и формирование правовой индифферентности. Формой выражения правового инфантилизма конституционного правосознания является неинформированность о принятых правовых актах, о нормах, регламентирующих деятельность органов власти, системы политических прав, нацеленных на включение в жизнь страны, управление ее делами, что снижает способность активного участия в конституционном правоприменении [8].

Индифферентность конституционного правосознания проявляется в правовой пассивности, в безразличном отношении к основным задачам и ценностям государства, реализации конституционных прав и свобод личности. Сущностной стороной правового равнодушия конституционного правосознания является его ценностная ориентация на сглаживание возможных противоречий между законностью и целесообразностью, попытка обойти первую в целях реализации последней, стремление реализовать свои интересы вне рамок Конституции РФ [9].

Репрессивная деформация проявляется в возможности применения любых мер наказания, вплоть до несанкционированного насилия [10], а криминализация конституционного правосознания - в потере духовных, нравственных, культурных ориентиров в жизни, которые заменяются криминальными установками. Виды конституционного правосознания, которые выделяют при этом, интересны и содержательны, но, как представляется, требуют дальнейшей аргументации. Например, положение о том, что формой конституционного инфантилизма является неин-формированность населения. Думается, что неинформированность (информированность) является не формой, а возможной причиной деформации правосознания. А включение в индифферентность конституционного правосознания такого признака, как пассивность, затрудняет отграничение его от конституционного инфантилизма. Непонятно, почему в

репрессивную деформацию включается применение не только насилия незаконного, но и законно применяемого, а криминализация переводится из уголовного правосознания в конституционное.

Вызывает сомнение понимание конституционного фетишизма В. В. Никитяевой. По её мнению, он проявляется как правовая установка на непринятие проводимого в стране курса реформ, недовольство новым укладом жизни, несогласие с теми или иными политическими решениями и акциями, вражда по отношению к государственным институтам власти [11]. Но правовой фетишизм принято понимать как превышение возможностей правового регулирования. Автор же в его основу кладет такие свойства правосознания, как непринятие реформ, враждебное отношение к государственному аппарату, насильственное изменение политического строя, т. е. всё то, что характерно для правового нигилизма.

Основное предназначение действующей Конституции Российской Федерации - нормализация политической и социальной обстановки в стране, обеспечение эффективной деятельности всех органов государственной власти, органов местного самоуправления, признание основных прав, свобод и интересов личности высшей ценностью в деятельности государства.

Сказанное не исключает того, что деформация конституционного правосознания может выражаться в форме конституционного идеализма. В качестве примера можно сослаться на конституционные положения о правовом государстве. Закреплённая в Конституции РФ модель общественного и государственного устройства (особенно это характерно для периода коренных преобразований в обществе), на наш взгляд, представляет собой скорее желаемый идеал, видение должного порядка, нежели реальное механическое отображение существующих общественных отношений. «Судьба идеала всегда находится в пространстве будущего», а «претворение в действительность любого идеала, в том числе и облаченного в форму Основного закона, неминуемо сопровождается известным разочарованием» [12]. К тому же «правовое государство в условиях социальных антагонизмов и непартийного противо-

борства не более чем утопия, и всякие конструкции по снятию социальной напряжённости остаются иллюзорными, ибо жизнь никогда не укладывалась в модели» [13].

Правовой идеализм проявляется в стремлении пересмотреть Конституцию РФ. В большинстве случаев сторонниками изменения Конституции РФ движет всё тот же конституционно-правовой фетишизм, т. е. сформированная в сознании убежденность в необходимости изменения положений Конституции как единственном средстве преодоления кризисных явлений в государстве. В этом случае именно конституционные положения видятся причиной всех бед российского государства. Сторонникам этой позиции справедливо возражает профессор

В. А. Туманов. «Пора понять, - пишет он, -что не Конституция виновата в том, что плохо функционирует система здравоохранения, плохо выплачиваются зарплата и пенсии; что Основной Закон государства не ответственен за ошибки правительства, своеволие региональных властей, инертность бюрократического аппарата» [14], иначе получается, что «если распадается семья, то виноват в этом Кодекс о браке и семье, а болезни происходят из-за отсутствия закона о здоровом образе жизни» [15].

Основным препятствием на пути претворения в жизнь положений Конституции РФ, как представляется, выступает конституционный нигилизм - наиболее распространённая и опасная форма деформации конституционного правосознания [16]. «Пренебрежение... к Конституции и конституционной логике - опасная вещь, причём и в большом, и в малом» [17], а когда этой вредной привычкой страдают сами представители публичной администрации, это может оказаться не просто опасным, но и губительным для государства [18]. Конституционный нигилизм представляет собой «самое опасное и вредное явление для молодой российской демократии» [19]. Неуважение к Конституции, её игнорирование ведёт к аналогичному отношению к другим законам и к праву вообще.

Необходимо отметить, что отрицаются либо игнорируются как отдельные конституционные положения, так и в целом Основной закон РФ. «На Конституцию у нас, мягко го-

воря, никто не молится, включая и первых лиц. Если же она мешает, её игнорируют. Соответственно, нет и конституционной законности, а есть конституционный нигилизм, неуважение к главному Закону государства. Этот Закон сразу же после его принятия стал нарушаться всеми структурами власти. Нарушается и в настоящее время» [20].

Конституционный нигилизм является достаточно устойчивым явлением, обладающим способностью к саморазвитию и переходу от менее опасных к более опасным своим проявлениям (от правовой некомпетентности к отрицанию социальной значимости права, а затем и к проявлениям навыков неправового или даже противоправного поведения). Со временем конституционный нигилизм, как и правовой нигилизм, в целом способен видоизменяться, принимать различные формы [21]. Полагаем, что конституционный нигилизм выражается в двух формах: правовом релятивизме и правовом субъективизме.

В конституционном правосознании правовой релятивизм проявляется посредством подрыва престижа Конституции РФ, её социальной ценности и значимости в жизни общества и государства. Правовой релятивизм конституционного правосознания выражается в виде прямого преднамеренного нарушения конституционно-правовых норм; несоблюдения и неисполнения конституционных предписаний, когда субъекты (граждане, должностные лица, государственные органы, общественные организации) не соотносят своё поведение с требованиями конституционных норм.

Наиболее ярким примером конституционного релятивизма может служит правотворческая деятельность Президента РФ Б. Н. Ельцина. 21 сентября 1993 г. президент издал печально знаменитый Указ № 1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации» [22], с появлением которого «в один миг вся правовая пирамида оказалась опрокинутой» [23]. Ни Заключение № 2-3 Конституционного Суда РФ [24], объявившее, что данный указ не соответствует Конституции и служит «основанием для отрешения Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина от должности», ни Постановление Президиума Верховного Совета РФ № 5779-1 «О немедленном прекращении пол-

номочий Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина» [25] не остановили открытого президентского «наступления».

Дальнейшие указы обеспечили достижение поставленной цели: ими последовательно была изменена и поставлена в зависимость от Президента как действовавшая система органов государственного управления [26], так и система законодательства. Своеобразную черту «подвёл» президентский Указ от 24 декабря 1993 г. № 2288 «О мерах по приведению законодательства Российской Федерации в соответствие с Конституцией Российской Федерации» [27], согласно которому признавались недействующими и не подлежащими применению «как противоречащие Конституции Российской Федерации» сразу 46 законодательных актов.

Таким образом, первый период «жизни» российского президентства по объективным и субъективным причинам стал периодом противоречий, противостояния, создал основу для неограниченного «усиления» института президентства вопреки конституционным, законодательным и судебным установлениям. Эти первые годы функционирования данного института продемонстрировали бессилие юридических «инструментов» в отношении воли политического лидера, опирающегося на поддержку части населения страны.

Следующая форма конституционного нигилизма - правовой субъективизм правосознания. Он проявляется как одностороннее отношение к конституционно-правовым предписаниям: признание своих прав и отрицание своих обязанностей. Носители такого дефекта легко превышают свои полномочия, пренебрегают интересами общества.

Об этом свидетельствует, в частности, недопустимо большое количество положений конституций республик, уставов иных субъектов РФ, противоречащих федеральной Конституции, которые устраняются с большим трудом.

5 октября 1995 г. Президент РФ издал Указ № 1007 [28], которым предписывал органам государственной власти субъектов РФ устранить имеющиеся в законодательстве субъектов противоречия с положениями Конституции РФ и федеральных законов [29]. Субъекты РФ в большинстве случаев не устранили имеющиеся противоречия.

Это заставило Президента РФ в 1997 г. издать Указ, в котором были зафиксированы конкретные предписания и поручение Генеральному прокурору обеспечить соответствующий надзор за исполнением постановления Конституционного Суда РФ с привлечением к ответственности за злостное его неисполнение.

Указ не был исполнен и в 1999 г. Уже Государственная дума пытается решить этот вопрос - принимает закон [30], устанавливающий срок в два календарных года со дня вступления его в силу для приведения законодательства субъектов РФ в соответствие с Конституцией РФ (ст. 30) и предписывающий исполнять неукоснительно принятые Конституционным судом РФ решения о не-конституционности тех или иных положений законов субъектов федерации.

В 2000 г. Конституционный суд РФ указал на то, что субъекты РФ не обладают суверенитетом. И в настоящее время часть противоречий не устранена. «Тем не менее и сейчас, - пишет председатель Конституционного суда В. Зорькин, - ссылки на государственный суверенитет или декларацию о нём содержатся в основных законах республик Саха (Якутия), Татарстан, Башкортостан и Чеченской. В некоторых конституциях субъектов РФ (их немало, и это не только республики) имеются положения о народе субъекта РФ как источнике власти, а в текстах основных законов Татарстана и Тувы -положения о гражданстве республики» [31].

Опасность деформаций конституционного правосознания вызывает необходимость его совершенствования. В этой связи можно наметить следующие пути их преодоления:

1) обеспечение верховенства федеральной конституции и законов, соответствия издаваемых актов конституционным принципам и нормам, баланса взаимодействия правовых актов центра и субъектов федерации, что, несомненно, является важнейшей задачей федеральной власти;

2) приведение действующего законодательства в соответствие с Конституцией РФ;

3) ликвидация пробелов и противоречий в конституционно-правовом регулировании, конституционном законодательстве;

4) развитие непосредственно самой Конституции РФ;

5) совершенствование практики применения конституционных норм.

Развитие конституционного правосознания представителей публичной администрации - едва ли не самый сложный из перечисленных путей на сегодняшний день, длительный, зависящий во многом от субъективных факторов.

Между тем, в системе правовых ценностей и идеалов в формирующемся демократическом обществе и правовом государстве осознание должностными лицами Конституции как основного (высшего) закона, выходит на одно из первых мест [32]. Без понимания и практического воплощения этого Конституция и публичная администрация, действительно, будут параллельными мирами, которые стремительно удаляются друг от друга [33].

Именно по этой причине уровень правовой культуры каждого из представителей бюрократической корпорации должен быть объектом особо пристального внимания и заботы государства, ведь результирующим является общий уровень административной культуры, по которому можно судить о том, насколько это государство приближается к идеалам демократического и правового.

Однако чтобы избавиться от привычки пренебрегать нормами Конституции, как и в случае с любой другой вредной привычкой человека, необходимо сочетание двух факторов: внешнее психологическое воздействие и желание самого человека. В этом смысле от государства сегодня зависит, во-первых, признание существующей проблемы и, во-вторых, разработка и реализация комплекса мер по оказанию такого внешнего психологического воздействия на членов бюрократической корпорации. И далеко не каждый представитель публичной администрации воспринимает конституционные нормы и принципы как стержень собственной правовой культуры и искренне стремится стать бюрократом нового типа, изменить сложившиеся поведенческие стереотипы и установки, чтобы стать вдруг «восприимчивым» к нуждам граждан и воплощать на практике демократические ценности и принципы правового государства.

Что касается изменения Конституции РФ как пути совершенствования конституци-

онного правосознания, то необходимо учесть следующее. Заявления о присутствии в Основном законе недоговоренностей, пробелов, о необходимости её изменения или даже пересмотра зачастую основываются на несогласии с политической позицией самой Конституции и её авторов по тому или иному вопросу и представляют собой попытку замаскировать под видом конституционно-правовой проблемы проблему политическую. Призывы к безусловному пересмотру Конституции РФ (т. е. к принятию нового Основного закона) представляются нам ничем иным, как проявлениями политического радикализма. Политический радикализм, с одной стороны, является благоприятной питательной средой для развития правового нигилизма и в первую очередь конституционного нигилизма, с другой - является следствием последнего. Когда Основной закон или право в целом воспринимаются как внешнее ограничение политических устремлений, как средство политической борьбы и инструмент поддержки осуществления определённой политической линии, возникает установка на необходимость пересмотра соответствующих правовых предписаний. По нашему глубокому убеждению, конституционное правосознание должно формироваться на основе восприятия непосредственно конституционно-правовых ценностей, принципов, а не различного рода политических идей и воззрений.

Таким образом, можно заключить, что деформации конституционного правосознания проявляются в форме правового релятивизма, правового субъективизма, правового фетишизма. Они представляют собой наиболее опасную разновидность деформаций правового сознания, потому что связаны с конституцией страны, а основными их носителями выступают представители государственного аппарата.

1. Кравец И. А. Формирование российского конституционализма (проблемы теории и практики). - М. ; Новосибирск, 2002. -С. 328.

2. Баринов Э. Э. Конституционное правосознание в Российской Федерации : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. - Ростов н/Д, 2001. -С. 11.

3. Там же.

4. Там же. - С. 12.

5. Витрук Н. В. Верность Конституции. - М., 200S. - С. 251.

6. Валуева О. Российская Конституция и публичная администрация: параллельные миры? // Сравнительное конституционное обозрение. - 2009. - № 3. - С. 53.

7. Никитяева В. В. Конституционное правосознание. Вопросы теории и практики. - Воронеж, 2002. - С. 125.

S. Там же. - С. 127.

9. Там же.

10. Там же. - С. 130-131.

11. Там же. - С. 132.

12. Мамут Л. С. Конституция и реальность // Конституция как фактор социальных изменений : сб. докл. - М., 1999. - С. 44-45.

13. Боботов С. В., Васильев Д. И. Французская модель правового государства // Советское государство и право. - 1990. - № 1.

14. Туманов В. А. Фундаментальная роль Конституции // Конституция и закон: стабильность и динамизм. - М., 199S. - С. 24.

15. Туманов В. Конституция - икона гражданского общества // Российская юстиция. - 1997. -№ 5. - С. 3.

16. О. Валуева полагает, что деформация правового сознания выражается только в одной форме - нигилизме. «В случае же деформации правового сознания, - пишет она, - мы имеем дело с феноменом правового нигилизма». См.: Валуева О. Российская Конституция и публичная администрация: параллельные миры? - С. 40.

17. Авакьян С. А. Конституционный нигилизм в думском варианте // Российская газета. -2002. - 3 апреля.

1S. Валуева О. Российская Конституция и публичная администрация: параллельные миры?

- С. 40.

19. Волостригов П. С. Конституция - моя опора... // Новости Югры. - 2003. - 11 декабря. -URL: http ://www.volo strigov .ru/opinion.=S4.

20. См.: Матузов Н. И. Правовой нигилизм и правовой идеализм // Теория государства и права : курс лекций / под ред. Н. И. Матузова и А. В. Малько. - М., 1997. - С. 594-595.

21. О формах правового нигилизма и их развитии, см. подробнее: Варламова Н. Правовой нигилизм: прошлое, настоящее... и будущее России? // Конституционное Право: Восточноевропейское обозрение. - 2000. - № 1. -

С. 90-91.

22. Сборник актов Президента и Правительства Российской Федерации. - 1993. - № 39. -Ст. 3597.

23. Лучин В. О. «Указное право» в России. - М., 1996. - С. 9.

24. Заключение Конституционного Суда РФ от 21 сентября 1993 г. № 2-3 «О соответствии Конституции Российской Федерации действий и решений Президента Российской Федерации Б. Н. Ельцина, связанных с его Указом “О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации” от 21 сентября 1993 г. № 1400 и Обращением к гражданам России 21 сентября 1993 г.» // Вестник Конституционного Суда Российской Федерации.

- 1994. - № 6.

25. Ведомости СНД и ВС РФ. - 1993. - № 39/40.

- Ст. 1662.

26. См.: Указ Президента РФ от 7 октября 1993 г. № 1597 «О порядке назначения и освобождения от должности глав администраций, автономной области, автономных округов, городов федерального значения» // Сборник актов Президента и Правительства Российской Федерации. - 1993. - № 41. - Ст. 3918.

27. Сборник актов Президента и Правительства Российской Федерации. - 1993. - № 52. -Ст. 5086.

28. См.: Указ Президента Российской Федерации от 5 октября 1995 г. № 1007 «О мерах по обеспечению взаимодействия федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов Российской Федерации при проведении конституционно-правовой реформы в субъектах Российской Федерации» // СЗ РФ. - 1995. - № 41. -Ст. 3875.

29. См.: Боброва Н. А. «Война законов» или о недопустимости ослабления гарантий верховенства федерального законодательства // Закон и право. - 2000. - № 2.

30. См.: Указ Президента Российской Федерации от 10 марта 1997 г. № 193 «О мерах по реализации постановления Конституционного Суда Российской Федерации от 24 января 1997 г. «По делу о проверке конституционности Закона Удмуртской Республики от 17 апреля 1996 года «О системе органов государственной власти в Удмуртской Республике» // СЗ РФ. - 1997. - № 10. - Ст. 1130.

31. Зорькин В. Сепаратизм в законе // Аргументы и факты. - 2009. - № 18.

32. Витрук Н. В. Верность Конституции. - М., 2008. - С. 265.

33. Валуева О. Российская Конституция и публичная администрация: параллельные миры?

- С. 54.

i Надоели баннеры? Вы всегда можете отключить рекламу.