CC BY
27
ДРОУЛИ
ИМПЕРСКИЙ ДИСКУРС ПРОТИВ НАЦИОНАЛИСТИЧЕСКОГО: СЛУЧАЙ РОССИИ
D.ROWLEY
Imperial versus national discourse: the case of Russia //Nations and nationalism - Cambridge, 2000. - Vol. 6, pt. 1. - S. 23-42.
Дэвид Роули - профессор Висконсинского университета (США). В реферируемой статье автор на примере России рассматривает два способа конструирования государственной власти - на имперской и националистической основе. То, что в Российской империи и СССР, так уж сложилось исторически, доминировал первый способ, позволяет объяснить, с одной стороны, почему русский национализм не являлся до сравнительно недавнего времени заметным явлением в политической жизни страны, и с другой - неудачи обоих проектов, поскольку современное государство, по мнению Роули, не может быть выстроено на основе имперского мышления. Царский режим потерпел крах из-за отсутствия национализма, который мог бы послужить фактором сплочения государства, но распад СССР (унаследовавшего имперские традиции) произошел по обратной причине - его обусловил рост национализма в стержневой республике - Российской Федерации.
С точки зрения национализма как политической доктрины можно выделить три основных причины, стимулирующих рост националистических притязаний: 1) когда политические границы государства не позволяют включить в его состав всех представителей данной нации (поэтому эти границы должны быть раздвинуты); 2) когда верховная власть в государстве не принадлежит представителям доминирующей
нации (следовательно, ее следует передать в их руки); 3) когда в государстве проживают представители иной нации или этнической группы (которые должны быть или ассимилированы, или изгнаны из страны).
В случае Российской империи наличествовало лишь третье условие - страна действительно была многонациональной, хотя русские и являлись крупнейшей этнической группой. У царской власти было два пути: подвергнуть остальные народы насильственной русификации или забыть об империи и создавать национальное государство для русских. «Однако за исключением отдельных случаев, правительство никогда не придерживалось последовательной политики русификации» (с.25). Никогда не рассматривалась и альтернатива распада империи и создания национального русского государства - это, по мнению Роули, могло бы означать для самодержца ограничение или даже потерю власти, поскольку в таком случае был бы реализован принцип суверенитета нации.
В целом, политическая и культурная элита империи всегда стремилась сохранить имперскую основу российской государственности: таким образом, она была носителем имперского, а не националистического мышления. Конечно, в целях поддержания идеологического единства власть делала периодически жесты в сторону «русскости», но они, скорее, носили символический характер и основывались на универсалистско-православной традиции, а не на националистической. «Более того, государство всегда с недоверием относилось к любым независимым проявлениям национализма» (с.26), стремясь удержать в своих руках всю полноту власти над обществом. Ряд известных западных специалистов по России, например Джеффри Хоскинг, обращают особое внимание на то, что именно политика создания империи и ее последующего сохранения главным образом за счет укрепления административного контроля препятствовала формированию нации.
Не приобрел политического влияния национализм и в начале XX в. Правые партии выше интересов нации ставили интересы империи, а левые - классовые. «Распад Российской империи в ходе войны и революции может быть объяснен также и отсутствием националистического мышления» (с.27). Во-первых, поддержка имперских амбиций предшествующего царского режима Временным правительством во многом способствовала его падению (а затем и краху Белого движения), в то время как Ленин сделал ставку на принцип национального самоопре-
деления для народов страны. Во-вторых, отсутствие национализма обусловило социальную нестабильность, предопределившую поражение автократического режима Романовых. Этим же можно объяснить и неудачу политики модернизации страны, особенно наглядную в сравнении с европейской традицией, в которой «преодоление классовых интересов, позволяющее проводить единую государственную политику в интересах всей нации, служило ключевой функцией национальной идентичности» (с.29). Поскольку в России в 1917 г. отсутствовало национальное единство, это усугубило и процесс распада всех государственных институтов.
Для ответа на вопрос о том, почему в России не сложилось влиятельного русского национального движения, необходимо обратиться к анализу факторов, способствующих изначальному становлению национализма. Опыт России показывает, что становления нации на уровне масс недостаточно - необходима сознательная политика на уровне элит. В Российской империи, с точки зрения Роули, сложилась если и не нация, то по крайней мере протонация, отвечающая критериям появления «настоящей нации», однако властвующая элита не сочла нужным к ней непосредственно обратиться. «Поскольку империя стремится управлять множеством народов, то правящая элита не могла реально следовать программе национализма (пусть даже и русского), не подвергая угрозе имперский проект государства» (с.32).
Этот фактор и стал главным препятствием на пути становления националистического мышления в России. В подобных условиях традиционный политический дискурс исключает национализм с его партикуляристским и светским характером. Российская элита мыслила в православно-универсалистских категориях, с их акцентом на сакраль-ность власти царя и претензией на исключительный статус Третьего Рима. Ни одно из так называемых «националистических» движений - от почвенников до черносотенцев - не ставило интересы собственно русского народа выше царской власти или православия как объединяющих факторов русской государственности. Таким образом, «особенность видения правящей элитой России концепции национальной идентичности способствовала политике сохранения империи, а не создания национального государства» (с.34).
Традиции имперской логики конструирования государства были продолжены и советской элитой. Несмотря на ленинский лозунг самоопределения народов, советские лидеры подавляли русский
национализм, а РСФСР в составе единого союзного государства не обладала атрибутами суверенитета, как другие национальные республики.
Распад СССР можно объяснить теми же причинами, что и распад Российской империи - советское общество не было скреплено узами принадлежности к единой нации. Следует учитывать, что Союз распался не просто в силу неэффективности коммунизма. Конец империи и крах политико-экономической системы - это различные феномены. Процесс либерализации советского режима к тому времени зашел уже достаточно далеко. Решающее значение в 1991 г. сыграло отступление советской идентичности перед идентичностью национальной. Впервые на арене истории выступил русский национализм. «И если можно представить себе дальнейшее существование Советского Союза без отдельных союзных республик, то без стержня империи - Российской Федерации — он существовать уже не мог» (с.35). Это стало неизбежным после того, как Ельцин сделал ставку на суверенитет России - обеспечив принятие соответствующей декларации и объявив о примате республиканских законов над союзными.
Вообще-то, считает Роули, образование нынешней Российской Федерации не означает триумфа русского национализма, о чем свидетельствует сохранение официальной дихотомии «российский/русский». Конечно, подъем национализма в республиках объясняется своекорыстными интересами местных элит, и, по мнению исследователей, «к распаду империи, скорее, привела слабость центра, чем сила периферии» (стр. 37). Однако не подлежит сомнению, что движущей силой национализма является соответствующий политический дискурс, легитимизирующий притязания элиты на управление суверенным государством, в случае России - еще и на противоборство с имперской альтернативой на момент провозглашения независимости. Таким образом, главный вклад Ельцина состоит в преодолении укоренившейся традиции политического дискурса, исключавшей национальный образ мышления с присущим ему «партикуляристским, светским и релятивистским характером» (с.38). Доктрина национальных интересов наконец становится безусловным приматом официальной российской политики. На уровне интеллектуальной элиты наиболее заметный вклад в концепцию «русского национализма» внесен, по мнению Роули, Александром Солженицыным.
Конечно, в дальнейшем российская элита может вернуться к имперским лозунгам и притязаниям. В этом плане ситуация нынешней
России не представляется однозначной. Но во всяком случае, обретение представителями элиты националистического строя мышления означает, что перед страной стоит выбор: пойти по европейской модели становления национального государства, или же торить дорогу исключительного и особого пути.
П.В.Камнев
