CC BY
24
Д. ЛЭЙТИН
ПОЛИТИЧЕСКАЯ НАУКА D. LAITIN
Political science // Encyclopedia of nationalism: Fundamental themes. -
San Diego et al.: Academic press.2001. - Vol. 1. - P.575-588.
"Энциклопедия национализма», изданная в 2001 г. одним из наиболее престижных западных научных издательств «Academic press», задумана как подведение итогов изучения феномена национализма всеми общественными науками в ХХ в. Статью «Политическая наука» для этого тома написал профессор Стэнфордского университета, один из мэтров современной американской политологии Дэвид Лэйтин.
Лэйтин определяет национализм максимально широко: «любые требования политической автономии, основанные на культурной общности (будь то языка, религии или обычаев) - это националистические требования"150. Констатируя, что политическая наука сравнительно поздно занялась проблемой национализма, он выделяет три направления политологии, которые более других продвинулись в этом отношении: политическая теория, теория международных отношений и сравнительная политология.
Либеральное направление политологии вплоть до Первой мировой войны игнорировало национализм. Вудро Вильсон, который был президентом Американской ассоциации политических наук до того, как
150 Можно сказать, что это даже слишком широкое определение. Например, сегодня далеко не все религиозно мотивированные движения имеют националистический характер. Это лишний раз свидетельствует об отсутствии в современных общественных науках достаточной четкости в определении нации и национализма. - Прим. реф.
стал президентом США, впервые сформулировал связь либерализма с национализмом следующим образом: демократии менее агрессивны, чем автократические государства. Шансы на установление демократии возрастают, если все граждане государства принадлежат к одной нации. Отсюда его план послевоенного урегулирования, основанный на идее «нацио-нального самоопределения». Неизбежные трудности, с которыми столкнулась реализация именно этого, и одного из его знаменитых 14 пунктов в условиях этнической неоднородности Восточной Европы, дискредитировали либеральный лозунг самоопределения наций. Фашизм и нацизм межвоенного периода заставили либералов забыть о нем.
Вопрос о поддержке национализма либералами встал вновь лишь в конце 50-х годов в условиях подъема антиколониальных движений в Африке и Азии. Но и тогда консервативно ориентированные политологи старались подчеркнуть родство националистических идеологий «третьего мира» с нацизмом, а некоторые либералы продолжали утверждать, что либеральные принципы обеспечивают защиту всем, независимо от национальности, а потому национализм не заслуживает поддержки и признания.
Таким образом, стандартный подход либеральной политической науки в ХХ в. состоял в делении мира на либералов и националистов. С этой традицией связано и предложенное впервые К.Хайесом (CHayes), а затем развитое Х.Коном (H.Kohn), Дж.Пламенацем (J.Plamenatz) и Э.Геллнером (E.Gellner) деление национализма на «интегральный» и «либеральный»; «этнический» и «гражданский», «культурный» и «полити-ческий», иначе говоря на плохой и хороший.
В связи с попытками либералов «судить» и оценивать национализмы с помощью таких оппозиций Лэйтин формулирует два вопроса: во-первых, как может либеральная теория, которая признает лишь моральное права индивида, оценивать программы тех, кто выступает от имени «наций»; во-вторых, как может теория, которая не придает никакого значения культуре и традиции, оправдывать вообще какие-либо политические границы? Есть, разумеется, и немало других, конкретно-историчес-ких оснований критиковать эти сформулированные либералами дихотомии. В последнее время, особенно в работах Э.Хааса (E.Haas) и Р.Брубейкера (R.Brubaker), был заявлен решительный отказ от этих еще недавно весьма популярных концепций.
Новое поколение либеральных политологов - Я.Тамир (Y.Tamir), Р.Хардин (R.Hardin) и У.Кумличка (W.Kumlicka) - вполне осознает, что современная либеральная теория не имеет выработанной позиции в
вопросе о претензиях националистов в адрес либерального государства. У них нет ответов на эти вызовы, но их заслуга в том, что они верно сформулировали ряд проблем, которые уже возникают, и все чаще будут возникать у либеральных государств в их отношениях с этнически или культурно консолидированными группами.
Как левые, так и правые антилиберальные направления политической мысли, которые Лэйтин объединяет под маркой «коммунитарной» традиции, придавали нации заметно большее значение и раньше начали осмысливать феномен национализма, чем либералы. Главное их достижение - включение наций и национализма как политической доктрины в исторический контекст. Этот подход плодотворен и сегодня: в последнее время конструктивистское направление предложило новые ответы на вопросы, поднятые в коммунитарной традиции анализа национализма.
У истоков антилиберального подхода к проблеме нации стоят работы Э.Берка о британском правлении в Индии, посвященные критике Дж.Милля. В этих сочинениях ясно сформулированы два принципиально антилиберальных тезиса. Во-первых, это убеждение Берка, что права принадлежат не только индивидам, но и нациям. Во-вторых, что не существует универсальных, транснациональных принципов права, и законы, выработанные одной нацией, не могут быть навязаны другой. Исторически сложившимися, но реальными считал нации и Гегель.
Марксисты продолжили эту традицию, одновременно принципиально изменив ее. Они рассматривали нацию как исторически сложившуюся социальную формацию, возникающую на определенном этапе развития капитализма, но считали, что в дальнейшем нации отомрут. Если националистические требования будут реализованы справедливым образом, то и национализм исчезнет как социальная сила. Этот подход в условиях Габсбургской монархии пытались реализовать австромарксисты О.Бауер и К.Реннер. В СССР советская власть, при всей непоследовательности национальной политики, тоже рассматривала нацию как исторический феномен - будучи реальной силой, с которой необходимо считаться, национальные чувства, по мере развития социализма, должны были ослабевать и терять роль одного из центральных факторов политической жизни. Интеллектуальный лидер современных западных марксистов Э.Хобсбаум стремился максимально жестко исторически ограничить феномен нации. Он посвятил много исследований демонстрации того, как национальные традиции были сконструированы в относительно недавнем прошлом, и старался
показать, что нации обречены на отмирание при переходе к поздней стадии капиталистического развития.
Этот подход вызвал оппозицию со стороны многих историков, подчеркивавших значительно более глубокие исторические корни наций. Примечательно, что наиболее известная книга этого направления «Нации до национализма» была написана политологом Дж. Армстронгом. Но ни один исследователь не оспорил фундаментального тезиса, что только в современную эпоху нация оказалась прямо связана с проблемой государства. И, конечно, коммунитарная традиция политических исследований внесла важный вклад в развитие теории национализма, тесно связав этот феномен с социальными и политическими условиями определенного времени.
В категорию сравнительной политологии Лэйтин объединяет очень разных исследователей, список которых он начинает именами С.Роккана (8.Коккап) и К. Дойча (К.БеийсЬ). Роккан исследовал на макроуровне роль религиозных и языковых различий в формировании европейских государств, предложив теоретические основы анализа взаимодействия национального фактора, экономики и государства. Дойч изучал процесс формирования наций на микроуровне, сосредоточившись главным образом на механизмах социальной коммуникации и возможностях воспроизводства определенных форм такой коммуникации в разных поколениях населения определенной территории. Предложенная им модель использовалась не только для анализа исторического материала, но и для оценки вероятности в будущем слияния наций-государств Западной Европы в единое государственное образование151.
Конструктивизм Дойча вызвал возражения со стороны большой группы социологов и историков, которые старались показать, что многие элементы, используемые при строительстве наций (среди них этнический миф), уходят корнями в глубокое прошлое. Эти исторические корни препятствуют предпринимаемым государствами (прежде всего крупнейшими европейскими государствами XIX в., а по их примеру и многими другими государствами в ХХ в.) попыткам культурной и языковой гомогенизации подвластного им населения. У. Коннор
151 Дойч оценивал такую перспективу как весьма маловероятную. Современный уровень консолидации ЕС не дает пока возможности оценить верность его прогноза. -Прим. реф.
(W. Connor) считал, что «строители наций» очень часто выступали скорее как «разрушители» тех наций, которые они стремились ассимилировать.
Другое направление критики Дойча упрекало его в том, что он недооценивает сознательных усилий «предпринимателей от национализма», которые могут влиять на развитие тех или иных форм социальной коммуникации, в том числе делая одни более «прибыльными», а другие опасными по своим последствиям. Роль таких «предпринимателей от национализма» в избирательных кампаниях исследовали А. Рабушка (A.Rabushka), К.Шепсл (K.Shepsle) и Д. Горовиц (D. Horowitz).
Р.Бэйтс (R.Bates), например, показал, как региональные этнические лидеры могут использовать для мобилизации определенной этнической группы типичный для современного развития неравномерный экономический рост отдельных регионов.
Теория национализма Э.Геллнера во многом тоже находилась в русле политической экономии. Геллнер придавал особое значение в развитии национализма механизмам блокирования социальной мобильности, с которыми мигранты сталкивались в городах из-за языковой проблемы. Те из них, кто возвращался домой с этим травматическим опытом, способствовали резкому усилению национализма.
Сам Лэйтин во многом продолжил линию рассуждений Геллнера в своем исследовании русскоязычного населения бывших республик СССР. Он показал, что поведение русскоязычных, выбор ими жизненной стратегии и поколенческие изменения этих стратегий находятся в тесной зависимости от ожидаемых последствий этих действий для их экономического положения и статуса. Стремление переселиться в Россию или активно поддержать русское националистическое движение, таким образом, может быть просчитано в рамках теории «рационального выбора».
Другой видный теоретик национализма Б.Андерсон повлиял главным образом на исследования антропологов, а в области политологии он дал толчок оживленной полемике о различии националистических дискурсов в Европе и третьем мире (см. в частности, работы П. Чатержи (P. Chaterjee). На Андерсона опирается новое поколение «конструкти-вистов». Прежнее поколение - сторонники теории модернизации - изучало процесс конструирования наций как нечто положительное, в то время как современные постмодернисты склонны видеть негативные черты этого явления и подчеркивать
элементы манипуляции массовым сознанием со стороны «национальных предпринимателей».
В теории международных отношений понятия нации и государства очень долго совпадали. Политологам было удобно считать, что все значительные акторы на арене международных отношений представляют собой нации-государства. Только в 1950-е годы Э.Хаас организовал большой исследовательский проект, ориентированный на изучение наднациональных политических сообществ, организаций и групп интересов, которые могут ослаблять национальную идентичность и создавать квазинациональную идентичность на региональном уровне, охватывая группы государств. Хаас называл свой подход неофункционализмом. Участники проекта изучали возникновение таких наднациональных идентичностей не только в Европе, но и в Латинской Америке (Хаас и Ф.Шмиттер), в Восточной Африке - (Дж.Нау (J.Nye) и в Западной Африке (А.Джаллох (A. Jalloh).
Оппонентом неофункционалистов выступил, в частности, С.Хофман (S. Hoffman), который доказывал, что в процессе региональной интеграции нация не исчезает. Неофункционалисты представляли нацию как луковицу, которая просто исчезает по мере того, как снимаются отдельные слои, то есть передаются на наднациональный уровень все новые и новые полномочия. Хофман же сравнивал нацию с артишоком, от которого можно отламывать лепестки, но стержень, сердцевина все равно остается.
Распад СССР и Югославии вновь привлек внимание политологов к конфликтам нации и государства (конфликт осетин или абхазов с Грузией или сербов с Хорватией). Для их осмысления политологи Дж.Снайдер (J.Snyder) и Б. Уолтер ( B.Walter) предложили уже давно используемую в политической науке концепцию «дилеммы безопасности». Лидеры конфликтующих сторон должны решить, вооружаться ли им для защиты, или разоружаться, демонстрируя мирные намерения. Если одна из сторон вооружается даже без намерения нападать, другая сторона будет делать то же самое, что ведет к неотвратимому росту напряженности. Эта концепция помогла в свое время показать, что для объяснения конфликтов между государствами совсем необязательно искать вековые традиции вражды между ними. Эта же логика поведения лежит и в основе конфликтов наций без государств с государствами, которые стремятся их подчинить.
Тема конфликтов проектов национального строительства, направленных на гомогенизацию населения определенного государства, с
проектами национального строительства, охватывающими лишь часть этого населения, и механизма перехода таких конфликтов в стадию открытого насилия стала предметом многочисленных исследований на материале не только бывшего СССР и Югославии, но также Судана -Ф.Денг (F.Deng), Шри Ланки - С.Тамбиа (S.Tambiah), Ирландии -Дж.МакГарри (J.McGarry) и Б.О'Лири (B.O'Leary).
Лэйтин предложил общую теорию условий перехода движений «национального возрождения» в насильственную стадию. Исследователи, как правило, концентрируются на комбинации двух факторов. Во-первых, фактор «стратегический», то есть использование политическими лидерами механизмов националистической мобилизации или опасения в среде этнического меньшинства, что если не предпринять решительных шагов в момент ослабления центральной власти решительных шагов, то когда центр снова усилится, ассимиляционное давление возрастет. Во-вторых, это дискурсивные факторы, то есть коллективная память о прошлых обидах и национальные стереотипы негативных ожиданий агрессии со стороны противника, если его руки будут развязаны. Большинство авторов игнорирует или отвергает более общие внешние факторы, такие, как капитализм и колониализм, ссылаясь на то, что далеко не во всех странах, подверженных влиянию этих сил, возникают насильственные национальные конфликты.
Мало внимания уделяется роли «третьей», расположенной вне данного государства, стороны. Лишь Брубейкер и П.Ван Хутен (P.Van Houten) подробно проанализировали роль «родного» национального государства в поведении национальных меньшинств соседних государств. Тема эскалации напряженности со стороны меньшинства в расчете на международное вмешательство (как в случае с косовскими албанцами) пока не получила должного развития.
Сравнительная политология много внимания уделяет проблеме националистических конфликтов в этнически или культурно неоднородных демократических государствах. Исследуя Голландию, А.Лейпхарт (A.Lijphart) сформулировал концепцию «консоциативной демократии», которая описывает, какую степень автономии демократическое государство может предоставить отдельным национальным группам. Критерий успеха консоциативной демократии -способность создания такой системы, в которой доминирующая национальная группа не может притеснять меньшинства, а меньшинства не имеют побуждений требовать полной независимости. Это направление получило развитие в работах Д. Горовица, который, сосредоточившись на
проблеме соотношения социальной и национальньной стратификации, пришел к выводу, что если они совпадают, это способствует эскалации напряженности. Механизмы сдерживания насилия изучались О'Лири и Макгарри на ирландском материале с точки зрения возможности соглашения государства с лидерами меньшинства по вопросу контроля над экстремистскими группами в националистическом движении. Формальную модель контроля над экстремистами внутри групп меньшинств построили Лэйтин и Дж.Фирон (J.Fearon).
Х.Линц (H.Linz) и А.Степан (A.Stepan) исследовали механизмы достижения договоренностей с умеренными лидерами движений меньшинств для получения стабилизирующих результатов в избирательных кампаниях. Эти исследования крайне актуальны сегодня для постсоветского пространства, в том числе и для России.
Ряд политологов, среди них Б.Позен (B.Posen), Дж.Снайдер и Б.Уолтер, подробно исследовали динамику межнациональных отношений в периоды слабости государства. Они показали, как влияют представления об открывшемся «окне возможностей» на поведение лидеров национальных движений и их определения цены независимости.
Очевидно, что Лэйтин поместил в область международных (international) отношений не только отношения между странами, но и между национальностями или народами, не имеющими независимого государства. Политологи, изучающие отношения между государствами, привыкли рассматривать их как отношения между «унитарными» или
152
цельными акторами .
Антропологи, Ф.Барт (F.Barth), и политологи, М.Янг (M.C.Young), занимающиеся национальными движениями, напротив, уделяют много внимания расколотости и нестабильности этих движений как политических акторов. Во-первых, сами границы этих групп весьма неопределенны и подвижны, особенно в обществах, где велик процент смешанных браков. Во-вторых, для таких движений характерно постоянное соперничество умеренных и радикальных лидеров, которые во многих случаях не имеют формального статуса. Вообще проблема лидеров таких движений, как адекватных партнеров по переговорам и
152 Это, разумеется, неверно, потому что понимание внешней политики невозможно без понимания соотношения политических сил внутри страны. Дело не только в том, что эта внешняя политика может заметно меняться при смене партий или лидеров у руля власти. Очень часто логика поведения правящей группировки на внешней арене выстраивается как часть стратегии внутриполитической борьбы, особенно накануне выборов. - Прим. реф.
соглашениям, рассматривается рядом политологов как центральная (Дж.Паден, J.Paden и А. Подолефски, A.Podolefsky).
В целом, считает Лэйтин, специалисты в области международных отношений внесли значительный вклад в изучение межнациональных конфликтов. В особенности ценен тот скептицизм, которому политологи подвергли добродушные, но часто наивные рассуждения об урегулировании таких конфликтов, которые до сих пор часто составляют основу рекомендаций влиятельных международных организаций, например Human rights watch. Дж. Снайдер и К. Бэллантайн (K. Ballantine), в частности, показали, что требование свободы слова отнюдь не всегда продуктивно с точки зрения смягчения конфликтов, изучив несколько ситуаций, в которых наиболее острая, насильственная стадия наступала именно после ослабления контроля над средствами массовой информации. Также важны разработанные политологами концепции, объясняющие развитие межнациональных конфликтов не историческими претензиями и обидами, а теорией рационального выбора в вопросах безопасности.
Целый ряд проблем в изучении национализма, которые по логике вещей должны были бы оказаться в центре внимания политологов, там не оказались. В частности, речь идет об анализе националистических идеологий, начало которому положили работы Х.Кона и К.Хайеса. Маргинальна и роль политологов в продолжающейся уже два десятилетия дискуссии о факторах, способствующих возникновению национализма. Даже те ее участники, которых при всей условности границ между дисциплинами все-таки можно отнести к политологам (Армстронг, Андерсон, Чатержи), публиковали свои работы на эту тему не в политологических журналах.
В этой связи Лэйтин считает необходимым предложить список направлений, которые должны стать предметом рассмотрения политологов в будущем. Дж. Ротшильд (J.Rotschild) и Дж.Брюли (J.Breully) начали изучение национализма как политической стратегии завоевания и удержания власти. Брюли при этом предложил классификацию национализмов по политическим целям - сепаратизм, реформа или унификация. Он попытался построить модель, которая позволила бы определять шансы националистических движений на успех в зависимости от цели, социальных условий (развитый или развивающийся мир), отношения к ним великих держав, и, что особенно важно, силы и характера государства, в котором действует националистическое движение. Так еще раз была обозначена важность
ситуационного подхода к изучению национализма. Однако конкретные примеры, используемые Брюли для иллюстрации его тезисов, оставляют впечатление тщательно подобранных. Задача будущего - проверка этой теории на более широком материале и ее возможная корректировка.
Основываясь на работах С.Липсета и Роккана, политология изучала проблему формирования групповых идентичностей как формы обеспечения групповых интересов в демократических обществах. До сих пор, однако, больше внимания уделялось религиозным и классовым идентичностям. В отношении национальных или социально-культурных идентичностей продуктивным представляется подход, основанный на теории координационных игр, когда люди стремятся найти идентичность, которая была бы привлекательна для достаточно большого числа людей, помимо их самих. Важно установить, в каких условиях именно национальная идентичность оказывается для этого более подходящей, чем, например, гендерная, религиозная или классовая.
Другая важная тема, к которой должна обратиться политология, это соотношение институциональных, в том числе государственных, границ и границ наций в современных условиях. Механизмы урегулирования напряжения между ними в эпоху «после империй» должны принципиально отличаться от тех, которые историки изучали на материале XIX и XX вв.
Статья Лэйтина позволяет сделать вывод, что в изучении национализма политология не отграничена четко от других общественных наук, прежде всего от социологии и истории. Список авторов, чьи работы чаще всего служат теоретическим основанием для историков, социологов и политологов, по сути дела, общий - К.Дойч, Э.Геллнер, Э.Хобсбаум, Б.Андерсон. Политология еще только определяет те специфические аспекты темы, в изучении которых она должна сыграть ведущую роль в сравнении с другими направлениями исследования общества.
А.И.Миллер
