CC BY
103
Д.Н. ЖАТКИН, А.А. РЯБОВА
Д.Е. МИН - ПЕРЕВОДЧИК ПРОИЗВЕДЕНИЙ В. ВОРДСВОРТА
Один из лучших русских переводчиков второй половины XIX в. Д.Е. Мин активно обращался к творчеству выдающегося представителя «озерной школы» В. Вордсворта, в разные годы перевел одну его балладу, три сонета и четыре лирических стихотворения. Утверждение Ю.Д. Левина о том, что Мин, интересовавшийся английскими романтиками, «перевел семь стихотворений» [1, с. 216] Вордсворта, в этой связи следует считать неточным, поскольку исследователю остался неизвестен перевод сонета «To the Torrent at the Devil's Bridge, North Wales, 1824», выполненный под названием «Водопад».
Большинство баллад Вордсворта «лирические», т.е. представляют собой бессюжетную зарисовку, рассказ о встрече автора с человеком, чья судьба или образ мыслей поразили его («We Are Seven» («Нас семеро»)), или монолог-рассказ героя о своей судьбе («The Complaint of a Forsaken Indian Woman» («Жалоба покинутой индианки»)). Лиризм также предполагал необходимость отчетливого выражения точки зрения автора и наличие определенной дистанции между автором-рассказчиком и героем баллады. Вместе с тем баллада Вордсворта «Goody Blake and Harry Gill. A True Story» («Гуди Блейк и Гарри Джил. Правдивая история», 1798), сюжет которой заимствован из «Зоономии» («Zoonomia», 1794-1796) Эразма Дарвина, ближе к народной «драматичной» балладе и по законченности сюжета, и по повествовательной технике, и по тематике, и по характерному нравственному пафосу, и по ставшему традиционным вмешательству высших сил в дела героев. Это произведение, впервые увидевшее свет в сборнике Вордсворта «Lyrical Ballads» («Лирические баллады», 1798), было переведено Мином в 1852 г. под названием «Гарри-Гилль» и опубликовано в альманахе «Пантеон литературы» в 1888 г.
Вордсворт рассказывал о гуртовщике Гарри Джилле (у Мина - Гарри-Гилль), которого Бог лишил тепла за жестокое отношение к бедной женщине Гуди Блейк (у Мина - Гуди-Блэк). Всю суровость наказания, ниспосланного на Гарри свыше, Вордсворт представлял через повтор фразы «His (jaws and) teeth they chatter, chatter (chatter, chatter) still» трижды в начале и дважды в конце баллады. Мин также использовал отмеченный стилистический прием, однако переводы значимой для Вордсворта фразы у него различны: «А все дрожит он», «Гарри-Гилль дрожит давно», «Дрожит во всякую погоду» в начале баллады и «Стучат, стучат о зубы зубы», «Стучит зубами целый век» в финале баллады.
Описывая одежду, которая не спасает больного от холода, Вордсворт подчеркивал непрестанность напасти, - русский переводчик, используя несколько иную лексику, по-своему интерпретировал отдельные эпизоды, при этом сохраняя замысел оригинала: «Of waistcoats [жилеты] Harry has no lack, // Good duffle grey, and flannel fine; // He has a blanket [одеяло] on his back, // And coats [пальто] enough to smother nine [для девятерых]» - «Уж мало ль у него одежи, // Плащей, камзолов и всего:// У всей у нашей молодежи // Нет столько их, как у него», «In March, December, and July [В марте, декабре и июле], // Tis all the same with Harry Gill» - «А все дрожит он; даже летом // Ему, как в зиму, холодно», «At night, at morning, and at noon [Ночью, утром и в обед], // Tis all the with Harry Gill; // Beneath the sun, beneath the moon [Под солнцем, под луной], // His teeth they chatter, chatter still!» - «Дрожит во всякую погоду, // Поутру, в полдень
и в ночи, // Идет ли солнышко по своду, // Блестят ли месяца лучи», «That day he wore a riding-coat [пальто для верховой езды], // But not a whit the warmer he: // Another was on Thursday [в четверг] brought, // And ere the Sabbath [в субботу] he had three [три]» - «Весь день ходил он в рединготе,// Во вторник он купил другой, // Купил две шубы он к субботе, // Но не согрелся ни в одной», «’Twas all in vain, a useless matter, // And blankets [одеяла] were about him pinned» - «Не греет мех, не греют шубы, // Ему все также холодно», «...live as long as live he may, // He never will be warm again» - «И сколько б ни жил он на свете, // Он не согреется опять».
Выстраивая описание героев баллады на противопоставлении, Вордсворт следующим образом представлял цветущего Гарри: «Young Harry was a lusty drover, // And who so stout of limb as he? // His cheeks were red as ruddy clover; // His voice was like the voice of three» [Молодой Гарри был здоровым гуртовщиком, // И кто так же крепок телом, как он? // Его щеки были румяны, как цветущий клевер; // Его голос был сравним с голосом троих]. Мин вводил в портретное описание русскую идиому «маков цвет»: «А был он фермер сильный, тучный, // Румяный словно маков цвет; // Имел он голос громозвучный, // Силач, каких в деревне нет». Русский переводчик довольно точен и в передаче характерных черт героини Вордсворта Гуди Блейк: «Old Goody Blake was old and poor; // Ill fed she was, and thinly clad [плохо питалась и плохо одевалась]; // And any man who passed her door // Might see how poor a hut she had. // All day she spun in her poor dwelling: // And then her three hours’ work at night» - «Бедна была старушка Гуди, // Жила поденным лишь трудом; // Бывало, все дивились люди, // Как у сердечной беден дом. // Весь день прядет она, бывало, // И долго за полночь прядет». Следующая далее фраза Вордсворта «Remote from sheltered village-green, // On a hill’s northern side she dwelt, // Where from sea - blasts the hawthorns lean, // And hoary dews are slow to melt» [Вдали от деревни, // На северной стороне холма она жила, // Где от порывов морского ветра боярышник гнется, // А влага долго не испаряется] получила у Мина вовсе не соответствующую оригиналу интерпретацию: «Жила она у нас лет сорок, // В Дорсетском графстве, под горой, // Где уголь каменный так дорог // И к нас привозится водой». Стремясь усилить воздействие описания судьбы несчастной Гуди на читателя, Мин несколько трансформирует строфы о ее соседях: «By the same fire to boil their pottage, // Two poor old Dames, as I have known, // Will often live in one small cottage; // But she, poor Woman! housed alone. // ‘Twas well enough when summer came, // The long, warm, lightsome summer-day,// Then at her door the canty Dame// Would sit, as any linnet, gay» [На огне грели свой котелок// Старики Дейм, насколько я знал, // Они жили в маленьком домике; // А она, бедняжка, жила одна. // Было хорошо, когда наступало лето, // Длинный, теплый, светлый летний день, // Тогда у ее дома старушка Дейм // Сидела, как коноплянка весела] - «У нас все бедные старушки // Ведут хозяйство сообща; // Но Гуди-Блэк одна в лачужке // Жила, на Бога не ропща. // Еще ей летом было сносно, // Когда день долог, ночь тепла, // Весь день прядет она под сосной, // Как коноплянка, весела».
Некоторые строфы, например те, в которых подробно повествуется, с каким отсутствием сострадания Гарри замышлял месть и с каким злорадством он застал Гуди за разорением его плетня, в переводе Мина стали ярче и выразительнее: «And vowed that she should be detected - // That he on her would vengeance take» [И поклялся, что если он поймает ее, // То он отомстит ей] - «И в сердце каменном о мщеньи// Немилосердно замышлял»; «He softly creeps -‘tis Goody Blake; // She’s at the hedge of Harry Gill!» [Он тихо крадется - Гуди
Блейк; // Она у забора Гарри Джилла!] - «И с дикой радостью во взорах // Глядит - то Гуди-Блэк сама!»; «And fiercely by the arm he took her, // And by he arm he held her fast, // And fiercely by the arm he shook her, // And cried, «I’ve caught you then at last!» [И беспощадно за руку он схватил ее, // И за руку он держал ее крепко, // И беспощадно за руку он тряс ее, // И кричал: «Я поймал тебя наконец!»] - «И злобно руку ей пожал он // Рукой тяжелой, как свинец, // И злобно руку потрясал он, // Крича: «Попалась наконец!».
Сонет Вордсворта «Nuns Fret Not at Their Convent’s Narrow Room.» (1806), опубликованный в сборнике «Poems» («Стихотворения», 1807), был посвящен проблемам поэтического творчества и размышлениям о самой форме сонета. Ограниченное требованиями соблюдения формы пространство данного жанра было способно, по мнению Вордсворта, вместить огромное разнообразие жизни: «In truth the prison, unto which we doom // Ourselves, no prison s; and hence for me, // In sundry moods, ‘twas pastime to be bound // Within the Sonnet’s scanty plot of ground». Перевод Мина «Отшельницам не тесно жить по кельям.» достаточно близко передавал эту мысль английского поэта: «И узники живут в тюрьме с весельем. // Вот почему так любо мне замкнуть, // В час отдыха, мысль вольную поэта // В размере трудном тесного сонета».
В оригинале Вордсворта и в переводе Мина тема развивается от описания созерцательного бытия в проникнутом духовностью мире («Nuns fret not at their convent’s narrow room; // And hermits are contented with their cells; // And students [студенты] with their pensive citadels» - «Отшельницам не тесно жить по кельям; // В пещерах жизнь пустыннику легка; // Весь день поэт не сходит с чердака») к отчетливому выражению предпочтения деятельной активной жизни («Maids at the wheel, the weaver at his loom, // Sit blithe and happy» - «Работница поет за рукодельем; // Ткач любит стан свой») и, далее, к провозглашению идеи совершенной гармонии, соединяющей частное и общее, человека и природу: «.bees that soar for bloom, // High as the highest Peak of Furness-Fells, // Will murmur by the hour in foxglove bells [цветках наперстянки]» - «.в Форнер-Фелльс к ущельям // Пчела с полей летит издалека, // Чтоб утонуть там в чашечке цветка». Упоминаемый в стихотворении Furness-Fells - полуостров между устьем реки Даддон и заливом Моркам в Озёрном крае, где жил английский поэт.
В сборнике «Poems» («Стихотворения», 1815) среди сонетов Вордсворта 1810-х годов, его лирических шедевров, в которых получили отражение впечатления и эмоциональные переживания от общения с природой, передано все многообразие чувств и настроений, обусловленных возвращением в родные края или воспоминаниями о дорогом человеке, выделяется сонет «September 1815» («Сентябрь 1815», 1815). В своем сонете Вордсворт поэтизировал осеннюю природу, представлял осень временем творческого вдохновения, причем в более ранней английской поэзии подобный мотив встречался только в поэме Уильяма Купера «The Task» («Задача», 1785). Стихи «For me, who under kindler laws belong // To Nature’s tuneful quire, this rustling dry // Through leaves yet green, and yon crystalline sky, // Announce a season potent to renew, // ’Mid frost and snow, the instinctive joys of song, // And nobler cares than listless summer knew» сопровождались авторским комментарием Вордсворта: «Это заключение, к моему великому сожалению, не раз вызывало мучительно грустные чувства в сердцах молодых людей, увлеченных поэзией и сочинительством, по причине контраста между их слабым и угасающим здоровьем и моим крепким телосложением, которое позволяет мне радоваться морозному и снежному времени, более благоприятному для Муз, чем само лето» [цит. по: 3, c. 139].
Д.Е. Мин в своём переводе «Близость осени» мастерски передал трепетное отношение английского поэта к осени: «А я, зимой поющий, как и летом, // Без трепета, в том шелесте глухом // Густых лесов и в ясном блеске том // Осенних дней, жду с радостным приветом // Снегов и бурь, когда сильней согрет, // Чем в летний зной, восторгом муз поэт». Русский переводчик по-своему интерпретировал некоторые строфы сонета, сохранив при этом общий смысл: «... while the fields, // With ripening harvest prodigally fair, // In brightest sunshine bask» [. поля // С созревшей жатвой в изобилии хорошей // В лучах яркого солнца греются] - «И жатвы с нив, под ясным небосклоном, // Не срезал серп»; «And whispers to the silent birds, «Prepare // Against the threatening foe your trustiest shields» [И шепчет притихшим птицам: «Готовьте // Против угрожающего вам врага самую надежную защиту»] - «И шепчет лист певцам весны со стоном: // Скорей на юг, ваш недруг недалёк!»
Сонет Вордсворта «To the Torrent at the Devil’s Bridge, North Wales, 1824» (сентябрь 1824), впервые опубликованный в сборнике «The Poetical Works» («Поэтические произведения», 1827), отразил удивление автора по поводу мощи потока, зародившегося на британской земле, содержал воспоминания о Греции и Рейне: «... Can such force // Of waters issue from a British source, // Or hath not Pindus fed thee, where the band // Of Patriots scoop their freedom out, with hand // Desperate as thine? Or come the incessant shocks // From that young Stream, that smites the throbbing rocks, // Of Viamala?». Среди упомянутых Вордсвортом реалий: «Pindus» - Пинд, горный хребет в Северной Греции, «Patriots scoop their freedom out» - национально-освободительная борьба Греции против турок, «That young Stream» - Рейн, «Viamala» - местечко недалеко от истоков Рейна, посещенное поэтом в 1790 г.
Перевод Д.Е.Мина «Водопад» представлял собой достаточно вольную интерпретацию темы и лишь отдаленно напоминал оригинал, сохраняя, пожалуй, только эмоционально значимый факт созерцания поэтом водопада: «There I <поэтом> seem to stand, // As in life’s morn; permitted to behold» - «Взгляни, поэт задумчивый, тогда // На водопад».
В своих сонетах Вордсворт придерживался традиций жанра, связанных еще с именем Петрарки - четырнадцать строф были поделены на два картре-на и два терцета с рифмой abba abba cdd ccd в «Nuns Fret Not at Their Convent’s Narrow Room.», abba abba cdd ece в «September 1815» и abba abba cde edc в «To the Torrent at the Devil’s Bridge, North Wales, 1824». Мин сохранял устоявшуюся форму, меняя только рифму в терцетах: cdd ccd, cdd cee и cdc ddc соответственно.
Опубликованное в сборнике «Lyrical Ballads and Other Poems» («Лирические баллады и другие стихотворения», 1800) стихотворение «There Was a Boy» («Был мальчик», 1799) было написано Вордсвортом в Германии в период формирования замысла поэмы «The Prelude, or Growth of a Poet’s Mind» («Прелюдия, или развитие сознания поэта», 1798-1805, опубл. 1850), посвященной становлению английского поэта-романтика и являющейся своеобразной автобиографией в стихах. Тонкий анализ внутреннего мира поэта можно видеть уже в стихотворении «There Was a Boy», представляющем собой своего рода набросок к поэме - сам Вордсворт признавал, что «это отрывок из поэмы» о его «поэтическом образовании» [цит. по: 3, c.147]. В основу «There Was a Boy» легло повествование о мальчике, обладавшем искусством свистеть на пальцах и подражать крикам птиц, которое во времена детства Вордсворта было известно каждому школьнику Озёрного края.
В переводе Д.Е. Мина, озаглавленном «Мальчик», успешно сохранена вся красота звуков и тишины природы, описанная В. Вордсвортом: «... - And they would shout // Across the watery vale, and shout again, // Responsive to his call, -with quivering peals; // and long halloos, And screams, and echoes loud // Redoubled and, redoubled; concourse wild // Of jocund din! And, when there came a pause // Of silence such as baffled his best skill: // Them, sometimes, in that silence, while he hung // Listening, a gentle shock of mild surprise // Has carried far into his heart the voice // Of mountain-torrents» - «И на призыв его, со всех сторон, // Над водною равниной раздавался // Их дикий крик, пронзительный и резкий. // И звонкий свист, и хохот, и в горах // Гул, перекатный эха - чудных звуков // Волшебный хор! Когда же, вслед за тем, // Вдруг наступила тишина, он часто // В безмолвии природы, на скалах, // Сам ощущал невольный в сердце трепет, // Заслышав где-то далеко журчанье // Ключей нагорных». Мин допустил лишь несколько незначительных отступлений от оригинала. Так, например, стихи «This boy was taken from his mates, and died // In childhood, ere he was full twelve years old [двенадцать полных лет]» переведены «Его уж нет! Бедняжка умер рано, // Лет девяти он сверстников оставил»; в стихи «.there // A long half-hour [полчаса] together I have stood // Mute-looking at the grave in which he lies!» переводчиком также внесено небольшое фактическое изменение: «.я готов // Там целый час стоять с глубокой думой // Над тихою могилой, где он спит».
Стихотворение Вордсворта «To the Cuckoo» («К кукушке», 1804), впервые опубликованное в сборнике «Poems» («Стихотворения», 1807), было проникнуто воспоминаниями о детстве и осознанием красоты земли, которую английский поэт называл фантастическим волшебным местом «An unsubstantial, faery place». В переводе Мина «Кукушка» мир сравнивался с «царством снов». Вордсворт использовал разнообразный набор обращений к кукушке («O blithe NewComer!» [О веселый гость!], «O Cuckoo!» [О кукушка!], «.darling of the Spring!» [.любимец весны!], «O blessed Bird!» [О благословенная птица!], переведенный Мином при помощи однотипных устойчивых выражений: «Кукушка, гость весны!», «гость долин», «вешний гость лесов!». Некоторые фрагменты перевода в существенной степени утрачивают экспрессивность оригинала: «Or but a wandering Voice?» [Или всего лишь странствующий голос?] - «.иль пустой // Лишь голос с вышины», «Thy twofold shout I hear» [Твой двухзвучный глас я слышу] - «Я слышу твой двухзвучный стон». Кроме того, Мин иначе интерпретирует строфы «From hill to hill ’t seems to pass, // At once far off, and near» [Он кажется переходит с холма на холм // Сразу <слышен> повсюду] - «Вблизи, вдали - повсюду он // В воздушной синеве», «.that Cry // Which made me look a thousand ways // In bush, and tree, and sky» [. тот крик, что заставлял меня искать его в тысяче мест, // В кустах, и деревьях, и небе] - «.я искал // Везде, и в небе, и в тени // Дерев, и в недрах скал».
Стихотворение Вордсворта «September 1819» («Сентябрь 1819», 1819) из сборника «The River Duddon, a Series of Sonnets and Other Poems» («Сонеты к реке Даддон и другие стихотворения», 1820) созвучно сонету «September 1815» характерной поэтизацией осени. Вордсворт снова находил в осенней природе источник творческого вдохновения: «And, sooth to say, yon vocal grove, // Albeit uninspired by love, // By love untaught to ring, // May well afford to mortal ear // An impulse more profoundly dear // Than music of the Spring». В переводе Мина «Сентябрь» приведенные стихи звучат близко оригиналу: «Повсюду гулкие леса // Оглашены пернатых пеньем, // Хотя уж птичек голоса // Любви не дышат вдохновеньем. // Но пусть в священной тишине // Их песня страстью не согре-
та, - // Она сто раз отрадней мне, // Чем музыка весны и лета». Русский переводчик увеличивал количество стихов с тридцати до сорока, усиливал звучание заключительных стихов, наиболее полно отражавших авторский замысел. В финале стихотворения Вордсворт уповал на Бога как на защитника всего живого: «There lives Who can provide // For all his creatures; and in Him, // Even like the radiant Seraphim, // These choristers confide», - у Мина это преклонение перед Всевышним еще более акцентируется, в частности, русский переводчик называет его «Отцом любви, Владыкой славы»: «Жив Тот, чья благость сохранит // Все, что живет, от разрушенья, // Все, что живет, живет лишь Им, // Отцом любви, Владыкой славы, // И шестикрылый херувим, // И звучный хор певцов дубравы».
Опубликованное Вордсвортом в сборнике «Yarrow Revisited, and Other Poems» («Снова в Ярроу и другие стихотворения», 1835) стихотворение «A Wren’s Nest» («Гнездо пеночки») передавало эмоциональное впечатление лирического героя от созерцания красивого, уютного и защищенного жилища пеночки, построенного не только благодаря мастерству этой птички, но и благодаря помощи природы. В русском переводе «Гнездо пеночки» Мину удалось достаточно точно передать восторженность английского поэта: «Among the dwellings framed by birds // In field or forest with nice care, // Is none that with the Little Wren’s // In snugness [в уюте] may compare» - «Из гнезд, свиваемых весной // По рощам птичками, ничье// С такой не строится красой, // Как пеночки жильё».
В стихотворении «A Wren’s Nest» Вордсворт использовал много прилагательных в превосходной и сравнительной степени, намеренно преувеличивая совершенство гнезда; Мин прибегал к этому реже: «Yet is it to the fiercest sun // Impervious, and storm-proof» - «Не проникает яркий свет, // Ни дождик в глубь гнезда», «The hermit has no finer eye // For shadowy quietness» - «Что и пустынник не найдет // Для кельи гуще сень», «But still, where general choice is good, // There is a better and a best; // And, among fairest objects, some // Are fairer than the rest» - «Но если пеночки вполне // Искусны в стройке гнезд своих, - // Всё ж в выборе им мест одне // Искуснее других», «The prettiest of the grove!» -«То чудо между гнезд», «In clearer light the moss-built cell // I saw.» -«.проходя // При ярком свете место то», «The largest of her upright leaves» -«Поднял листы, как паруса».
Также у Вордсворта «And by the busy stream let both // Are sung to all day long» быстрый ручеек подпевает им <пеночкам> целый день, а у Мина - «Иль целый день отец и мать // Поют под такт ручью». Если в стихах Вордсворта «Tis gone! (so seemed it) and we grieved // Indignant at the wrong» гнездо исчезло (так казалось) и герои горевали, возмущенные плохим поступком, то в переводе Мина - «Свершил безжалостной рукой <враг> // Здесь подвиги свои!». Впрочем, указанные разночтения никоим образом не трансформировали авторского замысла.
Анализируя переводы произведений В. Вордсворта, осуществленные Д.Е. Мином, следует признать, что в данном случае деятельность русского переводчика была почти полностью подчинена стремлению к точной передаче содержания и формы подлинника. На переводы Мина не накладывался отпечаток его собственной поэтической манеры, и, следовательно, по ним можно судить о поэтической мощи подлинника. В этой связи вспоминаются предельно точные и емкие слова о Д.Е. Мине, принадлежащие его современнику М.Л. Михайлову: «По силе стиха, по мастерству, с каким владеет он языком, по глубокому такту, позволяющему ему уловлять и передавать главный характер подлинника, нашего переводчика <.> мы не обинуясь назовем первым после Жуковского переводчиком» [2, c. 49].
Литература
Цитаты из произведений В. Вордсворта и переводов Д.Е. Мина приведены в тексте статьи по изд.: Вордсворт У. Избранная лирика. М.: Радуга, 2001. 516 с.
1. Левин Ю.Д. Русские переводчики XIX в. и развитие художественного перевода / Ю.Д. Левин. Л.: Наука, 1985. 298 с.
2. Михайлов М.Л. Сочинения: в 3 т. / М.Л. Михайлов. М.: ГИХЛ, 1958. Т. 3. 496 с.
3. The Complete Poetical Works of William Wordsworth / With an Introduction by John Morley. London; New York: ALP, 1891. 432 p.
ЖАТКИН ДМИТРИЙ НИКОЛАЕВИЧ родился в 1976 г. Окончил Пензенский государственный педагогический университет. Доктор филологических наук, заведующий кафедрой русского и иностранных языков Пензенской государственной технологической академии, академик Международной академии наук педагогического образования, член Союза писателей России, член Союза журналистов России. Область научных интересов - русско-западноевропейские литературные связи XVIII-XIX вв., переводоведение и межкультурная коммуникация. Автор более 260 научных работ.
РЯБОВА АННА АНАТОЛЬЕВНА родилась в 1976 г. Окончила Пензенский государственный педагогический университет. Преподаватель кафедры русского и иностранных языков Пензенской государственной технологической академии, соискатель учёной степени кандидата филологических наук Саратовского государственного университета. Область научных интересов -история русского поэтического перевода XIX в. Автор 12 научных работ.
