CC BY
77«свобода и обида» сэра питера стросона. предисловие переводчика
'freedom and resentment' by sir p.f. strawson. translator's foreword
Евгений Логинов, МГУ имени М.В. Ломоносова. Evgeny Loginov, Lomonosov Moscow State University.
Иллюстрация Юли Корольковой. Illustrated by Yulia Korolkova.
Введение к русскому переводу статьи Питера Стросона «Свобода и обида». Дается краткое описание текста и его места в истории философии. Объясняется мотивация для некоторых переводческих решений
Introduction to the Russian translation of P.F. Strawson's article 'Freedom and Resentment'. The summary of the article is given and its place in the history of philosophy is briefly described. The motivation for some translator's solutions is explained.
Ключевые слова: свобода, обида, негодование, Стросон, ответственность.
Keywords: freedom, resentment, indignation, Strawson, responsibility.
УДК: 1(091)
стр. 199
DOI 10.24412/2587-9З08-2020-15-199-20З
Питер Стросон — один из самых влиятельных оксфордских мыслителей XX века. В своих произведениях он разрабатывал проблемы философии языка, логики и метафизики. Стиль Стросона характеризуется раскованностью и свободой, характерной для многих оксфордских философов того периода. Зти свойства делают многие произведения Стросона (и его коллег) очень богатыми мыслью. Но одновременно с этим раскованность порой оборачивается энигматичностью, которая продуцирует различные толкования того, что было сказано, казалось бы, с намерением быть ясным.
Русскоязычный читатель уже имел возможность познакомиться с некоторыми идеями Стросона: с его критикой теории дескрипции Б. Рассела (см., напр., [Стросон 1982]); развиваемым Стросоном взглядом на истину ([Стросон 1998], мы анализируем этот взгляд в [Беседин и др. 2019, 67—68]); его фундаментальным метафизическим трудом «Индивиды» [Стросон 2009]; тем отпором, который он вместе с Г.П. Грай-сом дал натуралистической революции у.В.О. Куайна [Грайс, Стросон 2012], и некоторыми другими его идеями. Особенно привлекают отечественных философов наиболее классицистская, «кантианская» сторона работ Стросона (для примера см. [Брюшинкин 2011; Блохина 2012; Чалый 2017]), что неудивительно, учитывая силу кантоведческих традиций в нашей стране и ту огромную роль, которую Стросон сыграл в истории кантоведения англоязычного (подробнее об этом см. [Хауэлл 2017]).
Хотя роль Стросона в историко-философских штудиях огромна, судьба его наследия в теоретической философии неоднозначна. Создаваемая им метафизика не произвела впечатление на современников и почти не востребована и по сей день, несмотря на то, что метафизика сегодня может быть описана как активно развивающаяся академическая дисциплина. Во всяком случае, мне об этом впечатлении и об этом влиянии неизвестно. Логические идеи Стросона, насколько я могу судить, тоже не стали частью логического мейнстри-ма — опять же, несмотря на расцвет логической науки в наше время. Парадоксальным образом самым востребованным фрагментом наследия Стросона оказался, как представляется, тот, который сам он, судя по всему
стр.
(см., напр., [Б^аутеоп 2008, ххуп]), вовсе не считал своей величайшей заслугой, — его моральная философия (ее анализ см. в [Беседин 2015; Чалый 2015]).
Основная идея Стросона в области моральной философии проста: мы должны обратиться к анализу нашей действительной моральной жизни в поисках оснований для наших теорий. Если мы перестанем рассматривать себя как оторванных от жизни философов, то по крайней мере некоторые старые философские споры можно будет окончить. Такая идея может звучать антифи-лософски или скептически, но Стросон использует ее продуктивно: твердо стоя на почве моральной жизни, он предлагает свое решение проблемы свободы воли и детерминизма. Оно состоит в том, что тезис детерминизма не связан с той свободой, которая нужна нам для того, чтобы быть морально ответственными. Зто решение, отрезающее проблему моральной ответственности от метафизики, породило ее современное обсуждение. Можно сказать, что до Стросона «моральная ответственность» не была темой среди других философских тем, особой областью философского исследования.
Впрочем, всякая новизна относительна. Так, Дж. Уоллес предполагает, что в одной из проповедей
Дж. Батлера мы находим предвосхищение идей Стросона [Wallace 1994, 8; Butler 1841, 77-87]. В.В. Васильев утверждает, что положение о том, что «моральные реакции зависят не от абстрактных рассуждений, а от природных чувств и импульсов» [Васильев 2020, 353-354], сердце моральной философии Стросона, является важным и для философии Юма1. И Уоллес, и Васильев правы. Можно пойти и в более глубокую древность: разве не обсуждает ответственность Аристотель в «Никомаховой этике» (III. 1-5) и в «Эвдемовой этике» (II. 7-9)? Дж. Барнс считает возможным находить рассуждения о моральной ответственности уже у софистов [Barnes 1982]. Но факт остается фактом: до Стросона мы не обнаруживаем того расцвета теорий моральной ответственности, которое наблюдается сейчас, и этот расцвет непосредственно связан именно со Стросоном.
Главной работой Стросона по моральной философии является его лекция 1960 года «Freedom and Resentment», опубликованная в 1962 году, перевод которой и представлен ниже. Проблемы с ее переводом возникают уже с названия. Слово «resentment» в наших философских кругах ассоциируется скорее с идеями Ницше, а это не тот контекст, который нужен. Поэтому калька исключается. Остаются адаптирующие переводы: негодование, возмущение, обида... Единственно правильного варианта тут, полагаю, нет: терминология моральной психологии — вещь искусственная. Например, Стросон считает, что resentment возникает во мне, когда ущерб причинен мне, а, например, indignation (что также можно перевести на русский как «негодование» и «возмущение») — когда ущерб причинен третьим лицам. Ясно, однако, что в обычной английской речи эти слова не различаются так строго. Для перевода я выбрал слово «обида» как аналог «resentment» именно в связи с личностным аспектом, который в русской «обиде» выражен, как мне кажется, чуть сильнее, чем в русских «негодовании» или «возмущении». фразы «Я негодую» и «Я возмущен» представляются мне более высокопарными и обязывающими,
чем фраза «Я обижен». Против варианта «обида» можно возразить, указывая на то, что resentment в большей степени связан с некоторыми проявлениями чувства, чем обида, которую можно и затаить. Этим аспектом я, однако, пренебрег, так как тема выражения эмоций в противоположность их утаиванию у Стросона не так важна; важно фактические наличие эмоций. Кроме того, я не вижу никакой проблемы в том, чтобы испытывать любую эмоцию и никак этого не показывать. Против данного переводческого решения можно было бы также заметить, что в русском языке обида — это один из видов возмущения. Однако такое понимание обиды не кажется мне обязательным. Оно возможно, если не связывать с возмущением яркого проявления оскорбленных чувств. Но если такую связь предполагать, на что, как мне кажется, у нас есть все права, то обида как то, что может быть тихим и не обременяться явным проявлением, оказывается скорее лишь чем-то сродни возмущению, чем его подтипом.
Еще два трудных для перевода слова — это «blame» и «agent». Первое я передаю как «осуждение», оставляя «порицание» для «condemnation». Тут главное не смешивать разные английские слова в переводе, хотя особой естественной разницы между осуждением и порицанием, blame и condemnation, я не вижу. «Agent» я перевожу словом «деятель», дабы не создавать у читателя ощущения шпионского романа. Мне известно, что многие отечественные аналитические философы используют слово «агент», но оно, я полагаю, связано главным образом либо с представительством, либо с факторами неживой природы (например, в химии или медицине). Впрочем, в основном мое решение основано лишь на эстетических предпочтениях: ни у «агента», ни у «деятеля» нет в точности нужного здесь смысла.
Пожалуй, самый трудный для перевода термин Стросона — «reactive attitude». Я предполагаю, что тут терминология Стросона наследует терминологии Ч. Стивенсона, у которого термин «attitude» является чем-то вроде непропозиционального аналога кан-товских максим [Hare 2002, 288]. Видимо, частично
1. Впрочем, Васильев не говорит, что Юм в прямом смысле был предшественником Стросона.
стр. 201
из-за влияния Стивенсона термин «attitude» становится общеупотребимым среди англоязычных этиков. До того это слово использовалось не терминологизи-руясь — например, в общей философии, в выражениях вроде «the attitude of mind», умонастроение или склад ума (см. такое употребление, например, у Спенсера [Spencer 2009, 4L оригинальная публикация 1862 года), и в более строгом смысле — в литературной критике, например у A.A. Ричардса [Richards 2001, 102-100], у которого термин «attitude» прямо ассоциирован с эмоциональными, неинтеллектуальными «responses» — ответами, откликами, реакциями. В сочетании с прилагательным «reactive» термин «attitude» изредка использовался в психологических и психиатрических работах [Сагг 1926, 296; Mira у López 1940? 119], в текстах психоаналитиков [Glover 1966, i48] и трудах по педагогике [O'Shea 1912, 292]. В философию морали понятие «reactive attitude» вводит, судя по всему, именно Стросон.
Что касается существительного «attitude», то со стилистической точки зрения его лучше всего, пожалуй, было бы передать как «отношение», имея в виду некий характер мыслей, чувств и поведения по отношению к другому лицу, как, например, в выражении «Я отношусь к ней с нежностью». Однако такой перевод, кажется, смешивал бы «attitude» с «relationships», межличностными отношениями типа дружбы, родства и т.п., что могло бы рождать совершенно неверное понимание текста Стросона. Устойчивым переводом для «attitude» в психологической и философской литературе является «установка», понимаемая как готовность действовать и вести себя определенным образом в некоторых обстоятельствах. В некоем синкретичном смысле — в смысле характера мыслей, чувств по отношению к другому лицу, отражающемуся в предрасположенности к определенному характеру поведения (не обязательно имеющему возможность осуществиться актуально) в отношении этого лица — термин «установка» в последние годы довольно устойчиво используется как аналог «attitude» в дискуссиях о моральной ответственности среди отечественных аналитических философов, и я следую этой традиции.
Прилагательное «reactive» дает не меньше поводов
стр.
для раздумий. Образованное от существительного «reaction» — реакция, ответ, отклик, — оно призвано показать, что установки в отношении другого лица, о которых идет речь, формируются вследствие некоторого его поведения, действий, слов, проявленного отношения и т.п. в качестве реакции и ответа на них. В этом смысле, опять же, с точки зрения стиля лучше всего, наверное, было бы перевести «reactive» как «ответный». Но в дискуссии о моральной ответственности, строящейся в основном вокруг Стросона, принято различать «reaction», «response» и «answer». И если уж за чем-то из этого резервировать слово «ответ», то явно не за первым. Вариант «реагирующая установка» кажется мне неточным, так как реагирует не установка, а человек с помощью установки. Прилагательное «реакционная», образованное от русской «реакции», имеет совершенно неподходящий тут смысл. В итоге я предпочел прилагательное «реактивный».
Я понимаю, что по-русски фраза «реактивная установка» скорее может вызвать ассоциации с военной техникой, но это та жертва, на которую я готов пойти. Такое решение, на мой взгляд, позволяет сохранить терминологическое единство проблемного поля (где слово «ответ» чаще используется для «answer» или «response») и подчеркнуть, что речь идет о новом, специальном и техническом термине.
Статья «Свобода и обида» была впервые опубликована в 1962 году в «Proceedings of the British Academy». Затем она неоднократно переиздавалась. Настоящий перевод выполнен по изданию [Strawson 2008, 1-28]. Печатается с разрешения Галена Стросона, сына философа, распорядителя его литературного наследия.
За обсуждение терминологических тонкостей я благодарю В. Васильева, М. Гаврилова, А. Беседина, А. Мишуру и С. Левина. Особую благодарность выражаю А. Мерцалову и А. Юнусову.
БИБЛИОГРАфИЯ
1. Barnes 1982 — Barnes J. The Presocratic Philosophers, rondon and New York: Routledge, ig85.
2. Besedin A.P. Peter Strawson's Naturalistic Argument
for Moral Responsibility // Moscow University Bulletin. Series 7: Philosophy. aoi5. № 6. P. 8-16. (In Russian.)
3. Blokhina 2012 — Blokhina N.A. Peter Strawson on Kantian Theory of Analytic Metaphysics // The Bulletin of Ryazan State University named for S.A. Yesenin. 2012. № 56.
P. 57-48. (In Russian.)
4. Butler ±84± — Butler J. Fifteen Sermons Peached at the Rolls Chapel, to Which Are Added Six Sermons Preached on Public Occasions, etc. A New Edition. London: Tegg, i84i.
5. Carr ig25 — Carr H.A. Psychology, a Study of Mental. Longmans, Green, 1925.
6. Chaly 20i5 — Chaly V.A. Peter Strawson's Moral Methaphysics as a Precusor to John Rawl's Theory of Justice I/ Prepodavatel XXI vek. 20i5. № 2. P. 256-246. (In Russian.)
7. Chaly 2017 — Chaly V.A. Kant's Critical Theory as an «Analytical Argument» in PF. Strawson's Interpretation // Humanities Research in the Russian Far East. 2017. № 5. P. i55-i58. (In Russian.)
8. Glover ig56 — Glover E. Selected Papers on Psychoanalysis: On the Early Development of Mind. International Universities Press, ig56.
9. Hare 2002 — Hare R.M. A Philosophical Autobiography. Utilitas. 2002. Vol. 14. P. 26g-5o5.
10. Howell 2017 — Howell R. Analytic Work on Kant — Idealism, Things in Themselves, and the Object of Knowledge // Kantian Journal. 2017. № 4- P 5i-5o. (In Russian.)
11. Mira y Lopez ig45 — Mira y Lopez E. Psychiatry in War. Norton, 1945.
12. O'Shea 1912 — O'Shea M.V. Everyday Problems in Teaching. Bobbs-Merrill Company, 1912.
13. Richards 2001 — Richards I.A. Principles of Literary Criticism. Routledge Classics, 2001.
14. Spencer 2009 — Spencer H. First Principles. Cambridge University Press, 2009.
15. Strawson 2008 — Strawson PF. Freedom and Resentment and Other Essays. London and New York: Routledge, 2008.
16. Vasilyev 2020 — Vasilyev V.V. David Hume and the Riddles of His Philosophy. Moscow: LENAND, 2020. (In Russian.)
17. Wallace 1994 — Wallace R.J. Responsibility and the Moral Sentiments. Cambridge: Harvard University Press, ig94-
CTp.
18. Беседин aoi5 — Беседин А.П. Натуралистический аргумент П. Стросоиа в пользу моральной ответственности // Вестник Московского университета. Серия 7: философия. aoi5. № 6. С. 8-16.
19. Беседин и др. aoig — Беседин А.П., Беликов A.A., Зда-невич A.B., Логинов Е.В., Мерцалов A.B., Юнусов А.Т. Пролегомены ко всякой будущей теории истины // финиковый Компот, aoig. № ±1\. С. i-8g.
20. Блохина sola — Блохина H.A. Питер Стросон о кантианских основаниях аналитической метафизики // Вестник Рязанского государственного университета имени
С.А. Есенина, 2012. № 56. С. 67-48.
21. Брюшинкин зон — Брюшинкин В.Н. Логика Канта и метафизика Стросона // Кантовский сборник, зон. № 5 (57). С. 7-17.
22. Васильев 2020 — Васильев В.В. Дэвид Юм и задачи его философии. М.: ЛЕНАНД, 2020.
23. Грайс, Стросон 2012 — Грайс Г. П., Стросон П.ф. В защиту догмы II Эпистемология и философия науки. 2012. № 2. С. 206-225.
24. Стросон ig82 — Стросон П.ф. О референции // Арутюнова Н.Д. (ред.). Новое в зарубежной лингвистике. Выпуск XIII. Логика и лингвистика (Проблемы референции). М.: Радуга. С. 55-86.
25. Стросон igg8 — Стросон П.ф. Значение и истина // Грязнов А.ф. (ред.). Аналитическая философия: становление и развитие (антология). М.: Дом интеллектуальной книги, Прогресс-Традиция, igg8. С. 2i5-25o.
26. Стросон 200g — Стросон П.ф. Индивиды. Опыт дескриптивной метафизики. Калининград: Изд-во РГу имени И. Канта, 200g.
27. Хауэлл 2017 — Хауэлл Р. Аналитическая работа над Кантом — идеализм, вещи в себе и объект знания // Кантовский сборник. 2017. № 4- С. 5i-5o.
28. Чалый 20i5 — Чалый В.А. Моральная метафизика Питера Стросона как предшественница теории справедливости Джона Ролза // Преподаватель XXI век. 20i5. № 2. С. 256-246.
29. Чалый 2017 — Чалый В.А. Критическая теория Канта как «Аналитический аргумент» в трактовке П.ф. Стросо-на II Гуманитарные исследования в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке. 2017. № 5. С. i55-i58
