CC BY
41Протоиерей Василий Стойков
чуриковщина, как одна из мистико-рационалистических сект нашего времени. (История и учение)
Лекция по кафедре сектоведения, прочитанная 12 октября 1956 г.1
В течение XVШ-XIX вв. в России появилось немало рационалистических и мистических сект. Из последних самой распространённой была появившаяся в нач. XVIII в. хлыстовщина, которая с течением времени разделилась на множество толков с различными оттенками. На почве хлыстовского учения выросли известные в настоящее время секты «иоаннитов», чуриковцев, иннокентиевцев.
Чуриковцы, называемые еще «братцами-трезвенниками», о которых нам надлежит говорить, заимствовали у хлыстов учение о Христе, о перевоплощении Христа, о переселении душ и др. На религиозной доктрине чуриковцев заметно отразилось также влияние и рационалистических сект (в частности, толстовцев и молокан), о чем можно заключить на основании отношения «трезвенников» к Свящ. Писанию, которое они признают источником вероучения, но толкуют по своему соображению.
Поэтому чурковщину следует отнести к разряду мистико-рационалистических сект.
Основатель секты Ив. Ал. Чуриков происходил из религиозной семьи (род. в 1862 г. в Самарской епархии). Он был малограмотным, но отличался практическим умом. В 1890-93 гг. его постигает ряд несчастий, под впечатлением которых он продаёт своё имущество, говоря, что богатство портит человека, и отправляется в странствование по России. В это время он знакомится с жизнью и учением т. наз. «опрощенцев», толстовцев и хлыстов.
В 1894 г. Чуриков прибыл в Петербург и поселился на Васильевском острове, начал посещать столичные храмы и особенно интересовался службой прот. Иоанна Сергиева (Кронштадтского).
Проживая в столице, Чуриков, будучи человеком наблюдательным, обратил внимание, что в городе обитает множество людей, нужда которых заставила скитаться по ночлежным домам, вокзалам, трактирам; предаваться страшным порокам пьянства, воровства, разврата. Как человек верующий, воспитанный на традициях православной семьи, Чуриков был поражён таким образом жизни христиан и решил заняться обращением грешников на путь покаяния. С этой целью он вступил в «Общий Комитет Трезвости гор. СПб» и начал посещать ночлежные дома, трактиры и т. п. заведения, уговаривая пьяниц оставить вредный порок.
Открытка с И. А. Чуриковым
1 Текст данной лекции, сохранившейся в личном деле заслуженного профессора протоиерея Василия Стойкова, набрали студенты 3 курса бакалавриата Санкт-Петербургской духовной академии Максим Архипов, Павел Лихолай и Василий Савин (2020-2021 учебный год). Изображения взяты из открытых источников.
Беседы Чурикова с пьяницами имели успех. К нему на квартиру стали приходить за советом жены пьяниц, пьяницы и др. безнравственные люди. Образовался круг почитателей, которые стали величать Чурикова «дорогим братцем Иоанном, целителем, вождём трезвости» и всюду распространять о нём лестные слухи. Лесть окружавших развила в Чурикове дух самомнения и сектантской гордости (прелести). Он оставил «Комитет Трезвости», перестал посещать публичные места и начал у себя на квартире проводить беседы на евангельские, апостольские, пророческие и житийные темы. При этом к Свящ. Писанию применял аллегорический метод толкования с целью применить толкуемое к своей личной деятельности.
Не желая быть обнаруженным в своих мудрованиях, Чуриков старается официально открыть свои собрания под вывеской «Общества Ревнителей Православной Веры». Но ему это не удаётся. Вместо учреждения «общества» Чурикову предложили (в 1897 г.) отправиться на прежнее местожительство (в Самарскую губернию). Возвратившись на родину, «братец Иоанн» выдаёт себя за единственного обладателя и проповедника Христовой истины, которую он Самим Богом послан возвестить миру; утверждает, что он учитель истинной веры и образец правильной, доброй христианской жизни, проповедник, чудотворец, ходатай пред Богом за весь грешный мир и, подобно Христу, страдалец и чуть-ли не мученик за проповедуемую истину (Свящ. М. Иванов. Секта Чурикова, стр. 8).
В 1898 г. Чуриков снова появляется в Петербурге. Последователи встречают его с большим триумфом. Он окружает себя «сестрицами» и снова начинает проводить запрещённые ему беседы, на которые стекалось немало слушателей.
В 1900 г. Чуриков был направлен в Суздальский Спасо-Евфимиев монастырь для покаяния и исправления. В его отсутствие его последователи тайно проводили свои собрания на Лиговке, Измайловском, Охте, Невском проспекте, Васильевском острове, Екатерининском канале, Петербургской стороне и др. местах. Это наглядно говорит о том, что почитателей «братца Иоанна» появилось довольно много.
Через несколько месяцев заточения Чуриков возвратился из монастыря и ещё сильнее развил свою деятельность. Под его непосредственным руководством его «братчики» организовывали собрания и проводили беседы в Москве, Омске, Аккермане и др. городах.
Несмотря на широкий размах сектантской пропаганды, Чурикова всё же нельзя было сразу уличить, как явного сектанта. В помещении, где Чуриков проводил беседы, имелись иконы, пред которыми горели лампады. «Братец» начинал говорить всегда только после того, как слушатели пропоют «Отче наш» и «Царю Небесный». Беседы часто прерывались исполнением общеизвестных церковных молитв и песнопений. Чтения из Евангелия, апостольских посланий, пророческих книг и житий святых неизменно сопровождались призывом к покаянию и трезвой, нравственной жизни. На каждой беседе неизменно осуждалось пьянство, блуд, различного рода увеселения. Неоднократно из уст Чурикова можно было слышать грозное: «Покайся», а в ответ неслось: «Грешны; прости; дорогой братец; помолись, дорогой братец» и т. п.
На первый взгляд кажется, что в чуриковских собраниях нет ничего предосудительного. Но при ознакомлении с содержанием бесед проливается свет на сектантскую сущность учения Чурикова.
Прежде всего обращает [на себя] внимание своеобразное отношение «вождя трезвости» к тексту Свящ. Писания.
Чуриков никогда не объяснял Писания буквально. О чём бы ни читал он, всё понимал в переносном смысле и старался применить прочитанное для обличения гл. образом пьянства. Его толкования искажали истинный смысл Писания, поскольку основывались не на творениях св. отцов, а на личном понимании.
Такое понимание Св. Писания привело к тому, что Чуриков стал извращать церковные догматы. Из его бесед можно видеть, что он воскресение Христово понимал духовно — как воскресение слова Божия в сердцах людей, которые «были пьяницами и стали трезвыми, были сердитыми и стали кроткими, были слепы и прозрели» (Слово жизни. СПб., 1913, стр. 11).
Вознесение Спасителя, по мнению Чурикова, это вознесение Его учения; царство Божие — это слово Божие (там же, стр. 12). В учении его нет речи о таинствах, он только упоминает о покаянии и причащении, но понимает их в превратном смысле: покаяние — это исцеление через слышание слова Божия; причащение — усвоение учения Христова (там же, стр. 23-27). Поясняя 11-й член Символа веры, Чуриков говорит: «чаю воскресения трезвых через воскресение слова Божия в людях. Они должны ожить во Христе при первой духовной трубе проповедника» (Беседы 1911 г., № 1, стр. 5; № 4, стр. 4; № 16, стр. 5, 6).
Учение Чурикова о Христе носит яркий отпечаток хлыстовских воззрений. «Христос, — говорит он, — придёт таким же образом, как приходил и раньше в людях, как приходил потом в Иоанне Златоусте, Василии Великом, Григории Богослове. Таким же образом он приходил во всех святых, но Его не узнали в них... Он приходил чрез пророков, чрез апостолов, чрез отцов Церкви, чрез Серафимушку, чрез Иоанна Кронштадтского. И чрез всех своих ревнителей. Что делал Христос, то делали и апостолы, то делал и Иоанн Златоуст, и все Христовы ревнители. Христос всегда приходил и всегда будет приходить чрез своих ревнителей» (Слово жизни, стр. 20). В другом месте он прямо говорит, что Христов было много (Авраам, Моисей, Давид, Даниил и др.). «И все Христы творили великие знамения и чудеса и тем спасали человечество. ... Поэтому можно сказать, — утверждает Чуриков, — что и отец Иоанн Кронштадтский — чудотворец, . был также Христос, потому что целил людей именем Иисуса Христа» (Беседы. 1911 г., № 16, стр. 9-10).
После таких суждений оставалось только сделать вывод, что и сам Чуриков — Христос, ибо спасает людей от пьянства. Однако у Чурикова не хватило смелости сделать этого, да и не было необходимости. Последователи его сами объявили Христом, о чём особенно ясно и недвусмысленно сказано ближайшим учеником Чурикова, московским «братцем» Дмитрием Григорьевым: «Тот Христос, Которого в Церкви изображают на досках, — гов. он, — был для древних людей и умер, а теперь Христос вновь народился (наш дорогой братец) и ведёт нас к вечному блаженству» (И. Восторгов. К вопросу о братцах. Стр. 13).
Если Чуриков умел еще скрывать свои неправославные взгляды под личиной православия, то в беседах московских «братцев» Ивана Колоскова и Дм. Григорьева еретическое учение чуриковцев обнаружилось во всей наготе. Вот слова самого Григорьева: «Вы учите, что Христос жил, умер, воскрес и вознесся на небо., а я знаю, — гордо утверждает он, — что Христос жил, умер и тело Его истлело в земле; дух же его вошел в меня, как и всякого, кто знает и проповедует Евангелие.» (И. Восторгов. Стр. 12). Это кощунственное мудрование основывается на учении Чурикова о том, что «Христов» может быть много. Здесь Григорьев только развивает мысль своего учителя-еретика.
Церковное учение о Страшном Суде, воскресении мертвых и будущей жизни московские «братцы» заменили хлыстовским лжеучением о переселении душ, которые, по их мнению, должны скитаться в этом мире, пока судьба их не определится (И. Восторгов. Стр. 29). Далее «братцы» говорят, что церковное учение о необходимости покаяния — это обман, что покаяние было нужным только до времени пришествия Христа. Говоря так, они, очевидно, не без умысла скрывали от слушателей свидетельства Свящ. Писания о даровании апостолам власти отпущения грехов (Ин 20:23) и о том, что апостолы по вознесении Христовом проповедовали покаяние и крещение для отпущения грехов (Деян 2:38).
По мнению «братцев», в Церкви богоустановленного благодатного священства нет, имеются только фарисеи, называющиеся монахами, митрополитам, архиереями, архимандритами и т. п. именами (И. Восторгов. Стр. 27).
Таинства миропомазания и елеосвящения «братец» Колосков отверг и заменил их своим помазанием обыкновенным маслом, которое якобы должно подавать исцеление (И. Восторгов. Стр. 21). При этом он ссылается на пример апостолов (Мк 6:12-13), очевидно, забывая, что он не апостол и не имеет апостольского преемства. Московские «братцы» отвергли также церковное бракосочетание, называя его
благословением для разврата. Вместо брака они проповедовали свободную любовь, основываясь на том, что Господь не осудил блудницу (И. Восторгов. Стр. 23-24).
Григорьев утверждал, что Православная Церковь — не богоустановленное общество, поэтому в православные храмы ходить не следует. Истинная церковь, по его мнению, это общество, которое возглавляется не мертвым, но живым «Христом»: в Петербурге — Чуриковым, а в Москве — им (Григорьевым) и Колосковым.
На основании тщательного расследования, произведенного известным миссионером Айвазовым, была установлена хлыстовская сущность воззрении «братцев» — Григорьева и Колоскова, и они были отлучены от Церкви в 1910 г.
Чуриков, узнав, что сектантская деятельность его ближайших учеников разоблачена, поспешил подать Петербургскому митр. Антонию прошение, в котором говорил, что не имеет ничего общего с московскими «братцами», считает себя сыном Церкви и слушателей своих располагает держаться православной веры. Для устранения подозрений он даже просит, чтобы на его беседах присутствовал священник (Церк. Вестн. 1911, № 14-15, стр.428). Кроме того, по требованию Миссионерского Совета, Чуриков дал письменное исповедание своей веры, в котором говорил, что верует так, как учит Церковь и как это учение изложено в Катехизисе митр. Филаретом. Затем ему было предложено написать более подробное и конкретное исповедание, что он и сделал с большой готовностью (Слово жизни. Стр. 43-50).
Ни письменное изложение веры, ни устные заявления Чурикова пред духовной властью не обнаруживали в нем сеятеля сектантства, он казался вполне православным.
И хотя многие видели в Чурикове хитрого сектанта, лицемерно скрывавшего свои убеждения, некоторые церковные авторитеты в деятельности «братца» не подозревали ничего опасного для православной веры. Таким был петербургский епархиальный миссионер Д. И. Боголюбов, который даже на страницах церковной печати старался защитить Чурикова, основываясь на его письменных исповеданиях (Боголюбов. Три документа. Церк. Вестн. 1911, № 14-15).
Но лицемерие «вождя трезвости» было скоро обнаружено. Вопреки устным заявлениям Чуриков проявил враждебное отношение к Церкви и священству. Он просил митр. Антония посылать на беседы священников. Однако он всякий раз отклонял намерение присутствовавших пастырей говорить что-либо для исправления его заблуждений и неправильных толкований Писания. А в июне 1912 г. один из посланных на беседу иереев был избит «трезвенниками» в присутствии самого Чурикова (Слово жизни. Стр. 52-57).
Отмечая этот факт, следует сказать, что Чуриков старался прямо не высказываться ни против Церкви, ни против иерархии, ни против православных христиан, но строил свои беседы так, что слушатели невольно воспитывались в духе вражды к православию.
Здесь уместно вспомнить тактику, принятую сектантами-рационалистами для борьбы с Церковью. В 1908 г. в Харькове сектанты открыли курсы для так наз. «молодых проповедников Евангелия», к которым был направлен призыв в следующих словах: «... Если вы начнете с критики форм, обрядов и традиций православия, то народная масса, веками сжившаяся с этими традициями, ... выгонит вас.». Поэтому, «вооружившись библейскими текстами, смело и беспощадно обличайте вековые и традиционные пороки жрецов. Читайте народу пророческие обличения ложных учителей. Например, Иез 34:3-6. К этим словам пророка вам не надо присоединять какого-либо толкования (слушатели сами сделают вывод) . Внушайте народу, что жрецы — народные обманщики, в своих выгодах они скрывают учение Христово — Мф 23» ... (Д. Боголюбов. Новейшая тактика сектантской пропаганды в православных приходах. Церк. Вестн. 1911, №47, стр. 1464-1468).
Знал ли Чуриков о тактике харьковских сектантов, трудно сказать, но нет сомнения в том, что он пользовался именно таким методом для сеяния плевел на церковной ниве.
И в этом мы убеждаемся на основании его бесед, из которых для наглядности приведем несколько выдержек. «Так и теперь многие говорят, — замечает
он, — мы Христовы, мы православные христиане. Если бы вы были Христовы, то делали бы дела Христовы» (Беседы. 1911 г., № 10, стр. 3).
Прочитав Тит 1:10: «Ибо есть много непокорных, пустословов и обманщиков» ..., Чуриков совсем бессвязно бросает гневное обличение: «Они пустословы, а не богословы, они подобны фарисею, гордившемуся своею святостью. Таковые развращают целые дома, уча тому, чему Бог не учил» (Беседы. 1911 г. № 15, стр. 5).
«Они только называются православными, а занимаются распутством и говорят: "Бог простил блудницу и меня простит". Нет не простит» (Бес. 1911 г. № 18, стр. 12).
«Я взял выдержку из книги Левит (гл. ХГУ), — говорит он в другом месте, — о том, что священникам было поручено врачевать людей, но они передали врачевство светским врачам, а сами стали исполнять одни только обряды» (Беседы. 1911 г. № 18, стр. 7).
Из этих слов без пояснения видно, к чему клонит Чуриков. Поэтому слушатели без всякого труда делали заключение, что ни Церковь, ни таинства, ни священники не нужны, ибо у православных пастырей нет благодати; что эта благодать почивает только на «братце», ибо он врачует недуги людей. Да и сам «братец» говорил: «Я чудеса творю, исцеляю больных, и всякий истинный посланник Божий должен чудеса творить» (Иером. Вениамин. Подмена христианства. СПб. 1912 г. стр. 23, 21).
Но на самом ли деле совершал чудеса этот лжеучитель? Действительным можно признать только то, что под его влиянием многие пьяницы и блудницы оставили свои пороки. Что же касается «чудес» и «исцелений», то они основаны исключительно на ложной славе, которую ему создали его слепые почитатели. Читая беседы Чурикова, можно видеть, что на его слова: «Христос сказал, Христос спас, совершил чудо, исцелил», толпа «сестриц» и «братчиков» в мундирах швейцаров выкрикивала: «Это ты, наш дорогой братец, сказал; ты нас спас, ты нас исцелил» (Подмена христианства, стр. 20). Заражаясь этими, далеко не безвозмездными, криками «сестриц» и «братчиков», слушатели и считали Чурикова чудотворцем, целителем. И многие из них доверчиво приходили к «братцу», испрашивали молитв и благословения, получали «целительное маслице», отказывались от врачебной помощи, вследствие чего иногда умирали, запустив болезнь (Слово жизни. Стр. 75).
Но Чуриков об этом ничего не знал или не хотел знать. Люди, окружавшие его, постоянно твердили ему, что он великий чудотворец, которого несправедливо преследуют церковники по зависти. Принимая лесть за правду, Чуриков дошел до предела гордыни и духовной прелести, что обнаружилось в кощунственном применении к себе слов Евангелия, относящихся к Спасителю. Так, он начал распространять свои портреты за собственноручной подписью «Братец Иоанн Самарский. См. от Иоанна Г. 8. 48 и Г. 10. 20».
Открывая Евангелие на этом месте, читаем: «Кто от Бога, тот слушает слова Божии. Вы потому не слушаете, что вы не от Бога (Ст. 47). На это иудеи отвечали и сказали Ему: Не правду ли мы говорим, что Ты самарянин и что бес в Тебе? (Ст. 48). Иисус отвечал: Во мне беса нет; но я чту Отца Моего; а вы бесчестите Меня».
«Многие из них (иудеев) говорили: Он одержим бесом и безумствует; что слушаете Его (Ст. 20). Другие говорили: Это слова не бесноватого; может ли бес отверзать очи слепым».
Из этого видно, что Чуриков прямо поставил знак равенства между словами: са-марянин и самарский, а под отвергшими Спасителя иудеями понимал православных, которые не вразумляются «чудесами» «учителя трезвости».
Все эти мудрования в сочетании с антицерковными выпадами Чурикова заставили Епархиальные власти обратить на него серьезное внимание. В начале 1913 г. Миссионерский Совет призвал Чурикова для увещания. На основании его писем и изданных в 1911 г. бесед миссионер Айвазов обличил его сектантскую деятельность, после чего Совет обратился к Чурикову с предложением прекратить беседы. Чуриков запротестовал и с различными угрозами на устах ушел. Теперь уже не было сомнения в том, что Чуриков — опасный сектант, враждебно настроенный к Церкви. Поэтому Миссионерский Совет с целью ограждения православных от чуриковских заблуждений издал
сборник под названием «Слово жизни о чу-риковцах» (СПб., 1913 г.), в котором с достаточной, убедительностью доказывалось, что учение Чурикова опасная ложь, прикрываемая авторитетом Свящ. Писания.
Но нашлись апологеты Чурикова и московских «братцев». Это были Столыпин, Громогласов, Линдеман и другие. Они утверждали, что «братцы» — это народные санитары, особенно одаренные вожди трезвости и христианской нравственности. Их не следует обвинять в неправославном учении, ибо «братцы» — не ученые дог-матисты, а только лишь учители добродетельной жизни. И как бы в противовес и опровержение «Слова жизни» издали в Москве в 1913 г. «Сборник речей о трезвенническом движении». Это еще лишний раз укрепляло самомнение Чурикова, хотя он и до этого без всякого смущения продолжал развивать свою деятельность. При материальной помощи своих почитателей он в том же 1913 году построил на ст. Обухово молитвенный дом, а около станции Вырица — целый поселок, где организовал коммуну, под именем «Новый Иерусалим», известную еще под названием «Коммуна-бич» (См. Ис. 28, 18). Это был своеобразный сектантский монастырь, в котором чу-риковцы, беспрекословно подчиняясь своему «братцу», исполняли различные работы по хозяйству: обрабатывали поле, ухаживали за скотом, работали в мастерских, вывозили продукцию для продажи на петербургских рынках. Членам коммуны запрещалось употреблять мясо, вино; пение светских песен, чтение книг, кроме Библии и житий; употребление лекарств и пользование врачами.
После Октябрьской Революции (1917 г.) Коммуна была официально зарегистрирована как «Общество трезвости братца Иоанна Чурикова». До 1927 г. Чуриков еженедельно выезжал для бесед на ст. Обухово, а с этого времени и до 1931 г. его деятельность сосредоточилась исключительно в Вырице. Для распространения своего учения он посылал лично испытанных проповедников в районы Ленинградской и других областей. У него была организована целая сеть так называемых «агитпропов», где проводились беседы, прославляющие Чурикова, как Христа и целителя, раздавалось «маслице» и беседы «братца Иоанна», принимались пожертвования для благоустройства «земного рая» — «братцевой» коммуны. Кроме этих «агитпропов», после революции были созданы молодежные ячейки под названием «Чуртрезвомол», через которые привлекалась молодежь.
В настоящее время чуриковцев еще много в Ленинградской области, особенно в поселке Вырица. Но у них нет такой прочной организации, как при Чурикове. Они теперь и не собираются открыто для проведения своих бесед. Однако чуриковцев можно обнаружить по некоторым признакам, особенно в разговоре. В обращении друг с другом они стараются употреблять уменьшительные и ласковые слова. На упреки, относящиеся к ним, обычно ехидно улыбаются. Они очень любят рассказывать о своей бывшей порочной жизни и «чудесном» избавлении от пороков по молитвам «дорогого братца Иоанна». Многие из чуриковцев по-прежнему Чурикова считают «христом», поэтому почти каждая сектантская семья имеет у себя его портрет (с надписью «Братец Иоанн Самарский. См. от Иоанна Г. 8, 48 и Г. 10, 20»).
Си Г]- ■■
Открытка с подписью «Братец Иоанн Самарский. См. от Иоанна Г. 8. 48 и Г. 10. 20»
Чуриковщина и теперь, как и раньше, отвергает все церковные установления, начиная с обрядов и кончая таинствами. Но в этом отношении среди чуриковцев заметно разделение. Одни из них не посещают православных храмов, хотя Чуриков не запрещал этого. Другие изредка ходят в храм, отвергая, однако, церковные таинства. Есть и такие, которые, вопреки основному положению «трезвенников», требующему полного воздержания от вина, изъявляют желание причащаться Св. Таин. Некоторые из них, которых, правда, немного, совсем оставили секту и являются членами православных общин.
Последнее обстоятельство порождает надежду, что заблудшие постепенно возвратятся в Церковь, а чуриковщина отойдет в область предания. Однако не нужно самоуспокаиваться. Бдительность по ограждению православных общин должна быть постоянной, ибо чуриковщина, как секта тайная, еще довольно живуча.
В заключение этого краткого очерка следует сказать, что сектанты часто для привлечения последователей употребляют соблазнительную приманку. Такой приманкой у Чурикова был призыв к трезвой, нравственной жизни. Но под прикрытием этого призыва он сеял плевелы, которые заглушали истину. После этого неопытные в духовной жизни и неискусные в учении Христовом поддавались влиянию лжеучителя, и он мог вести слепых почитателей, куда сам хотел.
Но если бы христиане всегда помнили предсказания Спасителя о лжепророках, то не попадали бы так легко в пагубные сети ереси. Господь сказал: «Берегитесь, чтобы кто не прельстил вас. Ибо многие придут под именем Моим и будут говорить: я Христос, и многих прельстят» (Мф 24:4-5). «Тогда если кто скажет вам: вот здесь Христос или там, — не верьте. Ибо восстанут лжехристы и лжепророки и дадут великие знамения и чудеса, чтобы прельстить если возможно и избранных» (Мф 24:23-24).
К числу этих лжехристов несомненно принадлежит Чуриков и его московские «братцы» и их последователи.
Чуриковцы, подобно всем древним и новым еретикам, претендуют на обладание истиною. Но истина только в Церкви. Всякие религиозные искания вне Церкви приводят к пагубным последствиям: ереси, духовной прелести, кощунственной гордыни и погибели. Поэтому «не должно у других искать истины, которую легко заимствовать от Церкви. Ибо в нее как бы в богатую сокровищницу апостолы положили все, что принадлежит истине, так что каждый желающий может принимать от нее питие жизни. Она есть дверь жизни» (Св. Ириней Лионский. Против ересей, Кн. III, гл. IV).
Источники и литература
1. Боголюбов Д. И. Три документа. Церк. Вестн. 1911.
2. Вениамин, иером. Подмена христианства. СПб., 1912.
3. Восторгов И. К вопросу о братцах. М., 1911.
4. Иванов М., свящ. Секта Чурикова, и ее происхождение и учение. Ленинград, 1955.
5. Плотников К. История и обличение русского сектантства. Петроград, 1916.
6. Пругавин А. С. Братцы и трезвенники. М., 1912.
7. Слово жизни о чуриковцах. СПб., 1913.
8. Чуриков И. А. Беседы за 1911, 1912 гг. Изд. Трегубова.
