CC BY
6
«Что я делаю, когда заболеваю ...»: БЕ-ЛРБ тест, определяющий индивидуальную готовность к действию в случае заболевания
Н.Д. Семенова1, 2,
канд. психол. наук, ведущий научный сотрудник; доцент кафедры клинической психологии Факультета клинической психологии и социальной работы С.Ш. Юсупова2,
студентка Факультета клинической психологии и социальной работы
1 Московский научно-исследовательский институт психиатрии - филиал Национального медицинского исследовательского центра психиатрии и наркологии им. В.П. Сербского Минздрава РФ (107076, г. Москва, ул. Потешная, д.3, к. 10).
2 Федеральное государственное автономное образовательное учреждение высшего образования "Российский национальный исследовательский медицинский университет имени Н.И. Пирогова" Минздрава РФ (117997, г. Москва, ул. Островитянова, д. 1).
В данной работе затрагиваются вопросы, связанные с индивидуально-специфическими поведенческими стратегиями и реакциями человека, только начинающего испытывать дискомфорт в самочувствии. Методикой для исследования индивидуальной готовности к тем или иным действиям в случае начинающегося заболевания является предлагаемый в работе тест ВЕ-АРВ, разработанный группой немецких авторов и получивший широкое распространение в Германии. Методика представляет определенный интерес и может войти в методический арсенал исследователей и врачей.
Ключевые слова: начинающееся заболевание, индивидуальная готовность к действиям, тест ВЕ-АРВ.
«What do I do when I get sick ...»: BE-APB test that determines individual readiness for action in case of illness
N.D. Semenova1, 2,
Candidate of Psychological Sciences, Lead Researcher; Associate Professor of the Department of Clinical Psychology of the Faculty of Clinical Psychology and Social Work.
S.Sh. Yusupova2,
student of the Faculty of Clinical Psychology and Social Work.
1 Moscow Research Institute of Psychiatry - branch of the National Medical Research Center of Psychiatry and Narcology named after V.P. Serbsky of the Ministry of Health of the Russian Federation (107076, Moscow, Poteshnaya str., 3, room 10).
2 Federal State Autonomous Educational Institution of Higher Education "N.I. Pirogov Russian National Research Medical University" of the Ministry of Health of the Russian Federation (1 Ostrovityanova str., Moscow, 117997).
This paper addresses issues related to individual-specific behavioral strategies and reactions of a person who is just starting to experience discomfort in well-being. The BE-APB test proposed in work, developed by a group of German authors and widely used in Germany, is the method for studying individual readiness for specific actions in the case of incipient disease. The technique is of particular interest and can be included in the methodological arsenal of researchers and doctors. Keywords: discomfort in well-being, individual-specific behavioral strategies, BE-APB test.
ВВЕДЕНИЕ
Любому человеку знакомо состояние ухудшения самочувствия, оно испытывалось неоднократно. Усталость, тошнота, головокружение, нарушения в деятельности кишечника, респираторные симптомы, головные боли, боли в горле и в суставах, низкотемпературная лихорадка и т.п., — с такими симптомами легкого нездоровья человек, начиная с детства, уже свыкся.
Синяки, ссадины и ушибы, незначительные травмы у большинства людей не вызывают особой озабоченности — они убеждены, что все это, в том числе и боль, пройдет. С другой стороны, человек уже понимает, что не все болезни проходят сами по себе и в определенных случаях необходимо обратиться к врачу. Врач прописывает лекарство, человек покупает лекарство в аптеке, и далее—добросовестно принимает его,
либо не принимает, по каким-то причинам не желая следовать медицинским рекомендациям. «Модель болезни», созданная самим человеком, может существенно отличаться от ее (болезни) медицинского толкования. Врач часто опирается на стандарты биомедицинского подхода, между тем, актуальное следование пациента рекомендациям врача, как было неоднократно показано [10, 12, 18], — суть функция модели болезни самого пациента, как человека, модели «здравого смысла», «житейского представления» и т.п. Многие люди, следуя или не следуя рекомендациям врачей, в конце концов, выздоравливают. Некоторым, однако, знаком опыт медицинского стационара, «больничный» опыт. Этот опыт может служить основой для проявления особого беспокойства, в случае начинающегося, еще непонятного человеку заболевания [23, 30].
Что испытывает человек с того момента, когда начинает осознавать, что, как ему кажется, он заболевает или уже заболел? Какие чувства охватывают его, как он представляет себе свое заболевание, какими «теориями» пытается объяснить возникновение и суть недомогания, какие действия намеревается предпринять, чтобы справиться с ним? Данные вопросы ставятся и рассматриваются многими исследователями [14, 15, 22 и др.].
ВНУТРЕННЯЯ КАРТИНА БОЛЕЗНИ
В отечественной клинической психологии данные вопросы изучались сквозь призму «внутренней картины болезни» (ВКБ). Изучались факторы, влияющие на ее формирование и динамику, ставилась проблема психологической типологии ВКБ, рассматривались вопросы нозологической специфики и динамики ВКБ в зависимости от характера болезни и обстоятельств, в которых она протекает [1, 2, 5].
Психологические характеристики ВКБ как продукта активной деятельности пациента можно исследовать с первых этапов зарождения и до развертывания полной картины [7]. ВКБ — вторичный, психологический по своей природе феномен, некое новообразование, имеющее сложную структуру; это образование динамичное, меняющее свое содержание в зависимости от пола, возраста, степени витальной угрозы и длительности болезни [7].
В структуре ВКБ выделяют ряд компонентов [2, 5]:
- сенсорный, который весьма неоднороден и включает ощущения (преимущественно болезненные), а также сопутствующий этим ощущениям эмоциональный тон;
- интеллектуальный компонент включает информацию о болезни, знания о ней, почерпнутые из опыта болезни и из других источников;
- эмоциональный компонент, в виде эмоциональной реакции на болезнь, представляет наиболее динамичную часть ВКБ;
- мотивационный компонент—личностный смысл болезни и ее последствий с точки зрения ценностей больного.
ВКБ — явление формирующееся, представляющее из себя сложный по строению «со-мато-перцептивный образ» [6, 7], с позиций теории деятельности рассматриваемый как феномен сознания. Началом формирования ВКБ служит возникновение «чувственной ткани» образа, некоего строительного материала. Ощущения человека, начинающего испытывать дискомфорт в самочувствии, сначала трудноуловимы, разрозненны, нечетко локализованы, они с трудом вербализуются и плохо рефлексируются. У заболевающего человека еще нет интроспективного образа, налицо лишь предпосылки к его созданию. Далее следует этап первичного означения — как опосредование телесного ощущения системой эталонов и категорий. Выраженное в слове качественно меняет телесные ощущения: они становятся конкретными, получают определенную локализацию. Все это дает возможность их когнитивной оценки и рефлексии. Следующим шагом является этап вторичного означения или создание «концепции болезни». Здесь собственные телесные ощущения уже соотносятся с социокультурными эталонами, стереотипами, существующими в данном обществе мифами относительно здоровья и болезней. На данном этапе ощущения человека приобретают уже качество симптомов того или иного заболевания. Завершающим этапом является становление личностного смысла болезни — соотнесение болезни с системой мотивов и ценностей человека [6, 7].
Особый интерес представляет вопрос о методических возможностях изучения ВКБ [2, 4, 5]. Создание всеобъемлющей методики для иссле-
дования ВКБ — задача чрезвычайно сложная. Для изучения ВКБ привлекаются психосемантические методики разного типа, модифицированные проективные методы (рисуночные или сконструированные по типу ТАТ), те или иные опросники, личностные методики (варианты методики «Локус контроля болезни и здоровья»), а также различные экспериментальные процедуры (по типу «плацебо»).
В данной работе мы в основном затрагиваем вопросы, связанные с индивидуально-специфическими поведенческими стратегиями и реакциями человека, испытывающего недомогание. Как уже было сказано, ощущения человека, только начинающего испытывать дискомфорт в самочувствии, с трудом вербализуются и рефлексируются. ВКБ лишь начинает свое формирование. Насколько различаются люди в своем поведении при возникновении первых признаков недомогания и далее, при усугублении недомогания, вплоть до того момента, когда становится очевидной необходимость обращения к врачу. Методикой для исследования индивидуальной готовности к тем или иным действиям в случае начинающегося заболевания и является предлагаемый ниже тест BE-APB (см. ПРИЛОЖЕНИЕ).
ТЕОРЕТИЧЕСКИЕ И ЭМПИРИЧЕСКИЕ
ИССЛЕДОВАНИЯ ИНДИВИДУАЛЬНОЙ ГОТОВНОСТИ К ДЕЙСТВИЮ В СЛУЧАЕ ЗАБОЛЕВАНИЯ
Теоретическую основу здесь составил конструкт поведение в случае заболевания, изучаемый медицинской психологией с привлечением важнейших разработок медицинской социологии. Исследуются ощущения, познавательные процессы, эмоциональные реакции и актуальные действия человека в ситуации болезни [24, 29].
Ориентировочную основу для создания инструмента BE-APB составили именно такие исследования, проходящие на стыке медицинской психологии и социологии [16, 17, 27]. Так, различают социологическую и психологическую модели поведения в случае заболевания. Психологическая модель — это действия заболевшего человека, в которых учитываются не только такие моменты как степень витальной угрозы со стороны болезни, но и социокультурные и психосоциальные условия среды, вос-
приятие и толкование человеком ситуации, его возможности и способности для преодоления болезни. Результаты индивидуального анализа ситуации и определяют собственно поведение, направленное на конструктивное разрешение ситуации начинающегося заболевания. Социологическая модель фокусируется на тех или иных ролях заболевшего человека, динамично сменяющих друг друга при взаимодействии человека с медицинской системой, как таковой. Здесь описывается динамика, состоящая из нескольких фаз: 1) восприятие симптомов; 2) роль «больного» как социальная роль; 3) контакт с системой здравоохранения; 4) роль «пациента»; 5) решение задач, предписываемых ролью «пациента» и/или изменение роли «пациента». Отметим и соотношение ролей: в большинстве случаев пациенты — это больные, однако можно быть «пациентом» и не быть при этом «больным», и наоборот [29].
Немецкие исследователи, изучавшие поведение в случае заболевания в рамках медико-психологической и медико-социологической модели, в основном опирались на известные в свое время работы Johannes Siegrist [31]. Для описания действий больного он использовал выражение «поиск помощи» вместо «действия в случае заболевания», и фокусировался на «интрапсихических» процессах (восприятие, отношение, социальные ценностные характеристики). Находясь в позиции «поиска помощи» — еще до момента принятия врачебной помощи — которую, по Михаэлю Балинту [9], называют «неорганизованной фазой болезни», индивид проходит несколько ступеней принятия решения, связанных с особенностями восприятия симптомов. На первой ступени симптомы часто игнорируются и/или преуменьшаются, предпринимаются попытки заняться самолечением. Вторая ступень определяется следующим: вышеописанные действия не приносят результата, и заболевающий решается обратиться за советом или помощью к пользующемуся у него авторитетом «доверенному лицу». Этим лицом может быть супруг, близкий человек, родственник и др. Тем самым индивид начинает взаимодействовать со своим социальным окружением. Нередко это «доверенное лицо» оказывает на индивида давление, заставляя его обратиться за помощью к специалисту. Третья ступень определяется тем, что заболевающий все еще
не решается обратиться к врачу и пытается совладать с болезнью иначе — консультироваться с продавцом в аптеке, обращаться к частнопрактикующим врачам (преимущественно «народной», «восточной» и прочей медицины), целителям и т.д. Наконец, наступает четвертая ступень: когда все эти меры оказываются безрезультатными, заболевший, в конце концов, приходит к врачу.
В русле подхода Johannes Siegrist [31] описаны также два полярных типа поведения: поиск медицинской помощи и избегание (отторжение) медицинской помощи [26]. Готовность обратиться к врачу незамедлительно зависит не только от личных установок и тех или иных невротических включений, но и от норм социальной группы, к которой принадлежит индивид [26, 31].
Поведение в случае заболевания изучалось и в классических работах о психосоматическом симптомообразовании в рамках модели стресса [3, 20, 21, 32]. Здесь указывается на «иерархию отрицания» в случае заболевания, воспринимаемого как стресс [11]:
1) признаки заболевания не принимаются во внимание;
2) признаки заболевания не оцениваются как угрожающие;
3) признаки заболевания не классифицируются по степени опасности;
4) шансы на выздоровление занижаются («Уже ничего не поделаешь!»);
5) отрицается собственная озабоченность и/или страх смерти;
6) собственная озабоченность и/или страх смерти расцениваются как необоснованные.
На эти и другие производные психологических и социальных наук опирались создатели вышеупомянутого теста BE-APB, представляющие кафедры медицинской психологии, психотерапии и психосоматической медицины Ульмского университета [8]. Обследовались здоровые индивиды [33], исследование далее вошло в клиническую часть лонгитюдного учебного плана (MPPP), разработанного данными кафедрами, в рамках непрерывного, интенсивного и ориентированного на пациента психосоматического и психосоциального содержания MPPP [8].
Из недавних по времени работ с использованием теста BE-APB, а также родственного
данному теста той же группы авторов [35, 36], следует указать на эмпирическое исследование Matthias David с соавт. [13]. В нем также подчеркивается особая важность социокультурного контекста и соответствующих эталонов, когда мы говорим о формировании субъективных представлений пациента о своем заболевании. Эти представления затем влияют на дальнейшее поведение в отношении здоровья и на решения, касающиеся лечения. Изучались убеждения пациентов о причинных факторах заболевания на большой выборке женщин (n = 482) крупного европейского города, обратившихся в клинику за помощью по поводу миомы. Авторы использовали модифицированную версию опросника Patient Theory Questionnaire [35, 36], где представлены 16 наиболее распространенных мнений о причинах данного заболевания (миомы) — и просили пациенток оценить их по пятибалльной шкале. Наиболее частыми ответами на вопрос о возможных причинах были следующие: «наследственная предрасположенность к миомам» (67,3 %), «перестройка в организме в определенный период жизни» (63,5 %), «стресс на работе или дома» (49,3 %) и врожденная склонность реагировать на психологический стресс соматическими расстройствами» (41,8 %). Интересно, что почти половина пациенток выборки указали на стресс и соматизацию как на причины данной болезни. Делается справедливое заключение о том, что врачам, наблюдающим женщин с миомами, следует учитывать эти наличествующие у пациенток дополнительные скрытые причины для обращения за медицинской помощью [13, 28].
ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ
Психологический тест BE-APB выявляет поведенческие приоритеты человека в случае так называемой «нормальной болезни». Данный тест, разработанный группой немецких авторов [34] и получивший широкое распространение в Германии [8, 19], представляет определенный интерес и будет входить в методический арсенал планируемого авторами статьи исследования. Тест переведен на русский язык, адаптирован и стандартизирован на соответствующей выборке русскоязычной популяции — исследовались жители г. Москвы (n = 300). Перевод на русский язык, а также сбор данных производился одним из авторов статьи (СНД). Данные приведены
в публикации Отделения медицинской психологии и социологии Лейпцигского университета, Германия [25].
ИНСТРУМЕНТ
Тест BE-APB представлен в ПРИЛОЖЕНИИ. После вводного предложения «Когда я заболеваю или у меня появляется телесное недомогание ...» следует перечень, состоящий из 49 утверждений, представляющих собой поведенческие приоритеты человека в случае «нормальной болезни». Например: «... Я обращаюсь к домашней аптечке и смотрю, могу ли я найти там что-то подходящее». Испытуемые формулируют ответ, помечая крестиком соответствующее место на пятибалльной шкале (от 4 до 0), где 4 = «верно», 0 = «неверно».
Далее мы приведем некоторые выборочные данные, касающиеся теста BE-APB, опуская ряд сведений, представляющих интерес для исследователя в области психодиагностики.
Результаты факторного анализа, а также последующей доработки, позволили выделить 8 факторов-шкал:
1. Обеспокоенность в связи с заболеванием (...Я сразу же начинаю беспокоиться, не стоит ли за этим что-то более серьезное.).
2. Отрицание/стоицизм (.Я не придаю серьезного значения моим недомоганиям.).
3. Самопомощь (.Я обращаюсь к домашней аптечке и смотрю, могу ли я найти там что-то подходящее.).
4. Народная медицина (.Я стараюсь лечиться с помощью травяных настоев.).
5. Поиск совета (.Я спрашиваю совета у друзей и знакомых.).
6. Ориентация на биологическую медицину (.Я иду к специалисту.).
7. Ориентация на психосоциальные моменты (.Я стараюсь разобраться с социальными и житейскими проблемами, которые отчасти способствовали моей болезни.).
8. Поиск смысла (.Я принимаю болезнь отчасти как испытание, из которого я могу извлечь уроки.).
То, как часто и с какой интенсивностью осуществляется индивидом та или иная стратегия поведения, требует отдельного обсуждения, которое мы оставляем за рамками данной статьи. Авторы, разработчики теста, пытались ответить на вопрос, чем и как объясняется широкий
спектр поведенческих приоритетов человека при возникновении у него первых признаков недомогания.
Восемь шкал выстроены таким образом, что они следуют хронологии заболевания. На начальной стадии индивид колеблется между беспокойством (шкала 1) и отрицанием (шкала 2). После того, как осознает, что болен и, если симптомы заболевания кажутся ему все же безобидными, он старается вылечиться своими силами (шкала 3) и при этом прибегнуть к средствам народной медицины (шкала 4). Если же симптомы заболевания усугубляются, и человек чувствует себя обессиленным и растерянным — он обратится за помощью, лежащей в пределах его социального окружения (шкала 5). Если же заболевание оказалось серьезным, длится уже более трех дней, и человек при этом действительно испытывает страдания, то неизбежным становится его визит к врачу (шкала 6). Если болезнь принимает затяжной, хронический характер, и ее лечение требует длительного времени, то на первый план выходят психосоциальные стратегии (шкала 7), а также философские и/или духовные устремления (шкала 8).
Так, простудное заболевание (грипп, ОРВИ и т.п.) в начальной стадии может проявляться в виде слабовыраженных симптомов: усталость, мышечная слабость, боль и воспаление в горле, низкотемпературная лихорадка, плохая концентрация и т.п. Большинство людей не обращает на эти симптомы особого внимания (шкала 2), связывая их с усталостью, утомлением, возрастом, стрессом, несоблюдением диеты, «плохими днями» и т.п. Тогда как часть людей, тех, кто внимательно прислушивается к реакциям своего организма, фиксируются на этих неспецифических симптомах, связывая их с наличием у себя той или иной болезни. Эти люди, склонные к ипохондрии, сразу же станут проявлять беспокойство (шкала 1). Если вирус гриппа развивался в организме неактивно и постепенно редуцировался, то даже лица с ярко выраженной ипохондрической тенденцией успокоятся (шкала 2). Если же вирус оказался сильнее, тогда и бывшие до того момента невозмутимыми лица начинают проявлять беспокойство (шкала 1). Хотя «беспокойство» и «отрицание» образуют пару противоречащих друг другу явлений, в период заболевания у одного и того же человека
обе реакции могут быть в равной степени задействованы.
В то время как одни, заболев, первым делом испробуют на себе «бабушкины рецепты» (шкала 4), другие без промедления обратятся к профессионалам — врачам (шкала 6). Если же народные средства не помогают, то даже самые ярые приверженцы подобного самолечения будут вынуждены обратиться в медицинское учреждение (шкала 6). Народная медицина и медицина официальная находятся здесь не в состоянии антагонизма, а в единстве, и рассматриваются как дополняющие друг друга, нежели альтернативные явления.
Как выявили авторы, разработчики теста [34], беспокойство в связи с заболеванием (шкала 1) и доверие к биомедицинской системе (шкала 6) находятся в косвенном соотношении, то есть, они не полностью независимы друг от друга. Между шкалами имеется корреляция: беспокойство в связи с заболеванием является решающим мотивом для посещения врача, который сможет устранить причину такого беспокойства.
Стратегия самопомощи (шкала 3) представляет собой важный момент в динамике поведения заболевающего человека. Самопомощь и поиск совета у врача (шкала 6) частично исключают друг друга. Тот, кто желает лечиться сам, может субъективно обойтись без помощи врача. Меры самопомощи частично предполагают приверженность средствам народной медицины (шкала 4): между этими шкалами имеется корреляционная взаимосвязь.
Самопомощь поддерживает и еще одну связь, хотя и очень слабую, со шкалой 1 (отрицание/ стоицизм). Наличие такой связи объяснимо: многие заболевания, например, сезонные простудные заболевания, рано или поздно проходят сами или вылечиваются при помощи народных средств [31].
Важную роль в динамике поведения в случае заболевания играют стратегии по типу психосоциальной ориентации (шкала 7). Имеется, хоть и слабая, связь шкалы 1 (обеспокоенность в связи с заболеванием) со шкалой 7. Обеспокоенность в связи с заболеванием коррелирует как с психосоциальной ориентацией, так и с ориентацией на биологическую медицину (шкала 6). Индивид, обеспокоенный заболеванием (шкала 1), склонен к полипрагма-
тизму: если выбранная стратегия не устраняет имеющееся беспокойство, предпринимаются дальнейшие шаги — не вместо первоначальных, но в дополнение к ним. Психосоциальная ориентация коррелирует со шкалой 4 (народная медицина). Это объясняется имплицитной идеологией народной медицины — целостным, холистичеким подходом. В народной медицине медикаментозные или физические меры часто комбинируются с мерами психологическими и психосоциальными. Корреляция между шкалой 7 и шкалой 4 как раз и отражает эту идеологию.
С возрастом, пять нижеперечисленных шкал начинают существенно коррелировать. Пожилые люди более склонны к отрицанию, подавлению и стоицизму (шкала 2), в меньшей степени прибегают к самопомощи (шкала 3), больше нуждаются в социальной поддержке (шкала 5), больше доверяют биомедицинской системе (шкала 6) и стремятся к поиску смысла (шкала 8). Пожилые стоически реагируют на тягостные проявления заболевания, они быстрее изъявляют готовность обратиться к врачу и более спокойно, по сравнению с молодыми, относятся к тому обстоятельству, что, быть может, придется смириться с фрустрацией, связанной с обстоятельствами заболевания.
Ни одна из шкал не демонстрирует связи предпочитаемых стратегий с полом индивида. Мужчины и женщины, как оказалось, не отличаются в плане готовности к тем или иным специфическим действиям в случае начинающегося заболевания.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ И ПЕРСПЕКТИВЫ
Представленный здесь тест может быть использован в исследовании. Нижеперечисленные четыре шкалы вполне достоверны, и их можно применять в индивидуальной диагностике: обеспокоенность в связи с заболеванием (шкала 1), народная медицина (шкала 4), ориентация на психосоциальные моменты (шкала 7) и поиск смысла (шкала 8). Остальные шкалы — отрицание/стоицизм (шкала 2), самопомощь (шкала 3), поиск совета (шкала 5) и ориентация на биологическую медицину (шкала 6) — можно использовать в исследовательских целях в области медицинской психологии, медицинской социологии и социальной медицине, в экономике здравоохранения.
Литература
1. Лурия Р. А. Внутренняя картина болезни и ятрогенные заболевания // М.: Медицина. -1977. - Т. 112.
2. Николаева В. В. Влияние хронической болезни на психику: психологическое исследование. - Изд-во Моск. ун-та, 1987.
3. Селье Г. Стресс без дистресса // Журнал неврологи iM. БМ Маньковського. - 2016. -№. 1. - С. 78-89.
4. Смирнов В. М., Резникова Т. Н. Основные принципы и методы психологического исследования внутренней картины болезни. Методы психологической диагностики и коррекции в клинике. - 1983.
5. Соколова Е. Т., Николаева В. В. Особенности личности при пограничных расстройствах и соматических заболеваниях. - 1995.
6. Тхостов А. Ш. Интрацепция в структуре внутренней картины болезни: автореф. дисс. док. психол. наук. - 1991.
7. Тхостов А. Ш., Арина Г. А. Теоретические проблемы исследования внутренней картины болезни // В кн.: Психологическая диагностика отношения к болезни при нервно-психической и соматической патологии. - Л., 1990. - С. 32-38.
8. Allert G. et al. Das interdisziplinäre Längsschnittcurriculum „Medizinische Psychologie, Psychotherapie und Psychosomatik" an der Universität Ulm // PPmP-Psychotherapie^ Psychosomatik^ Medizinische Psychologie. - 2002. - Т. 52. - №. 08. - С. 355-362.
9. Balint M. Der Arzt, sein Patient und die Krankheit. - Klett-Cotta, 2010.
10. Bermejo I, Muthny FA. Laientheorie zu Krebs und Migration in Europa. Ein transkultureller Vergleich zwischen Deutschen und Spaniern [Lay theories of cancer and migration in Europe. A transcultural comparison between Germans and Spaniards]. Nervenheilk 2006; 25: 372-9.
11. Breznitz S. The seven kinds of denial // The denial of stress. - 1983. - С. 257-280.
12. Christeiner S. Frauen im spannungsfeld zwischen Gesundheit und Krankheit: Subjektive Befindlichkeitseinschätzungen und Ursachenattribuierungen von Laien [Women in the tension zone between health and illness: subjective assessments of sensitivity and causal attributions of lay-women]. Bielefeld: Kleine; 1999.
13. David M., Alpheus M., Kentenich H. Patients' beliefs about the causes of myomas: a pilot study from a large European city // Journal of Psychosomatic Obstetrics & Gynecology. - 2017. - Т. 38. -№. 4. - С. 301-309.
14. David M, Borde T. Warum bin ich krank? Kulturell-ethnische Aspekte der subjektiven Krankheitstheorie am Beispiel türkischstämmiger Migrantinnen [Why am I sick? Cultural-ethnic aspects of the subjective theory of illness in the example of Turkish-origin immigrants]. In: Neises M, Schmidt-Ott G, eds. Gender, kulturelle Identität und Psychotherapie [Gender, cultural identity, and psychotherapy]. Lengerich, Germany: Pabst Science Publishers; 2007:133-143.
15. David M, Borde T, Kentenich H. Warum bin ich krank? Subjektive Krankheitsursachenvorstellungen türki-schstämmiger und deutscher Patientinnen im Vergleich [Why am I sick? Subjective conceptions of the causes of illness of Turkish-originating and German patients in comparison]. In: Mattke D, Hertel G, Büsing S, Schreiber-Wilnow K, eds. Störungsspezifische Konzepte und Behandlung in der Psychosomatik [Disorder-specific concepts and treatment in psychosomatics]. Frankfurt: VAS-Verlag für akademische Schriften; 2002:20-25.
16. Herschbach P. Über den Unterschied zwischen den Kranken und Patienten. Psychother. Psychosom. Med. Psychol 1995; 45: 83-89.
17. Hornung R., Gutscher H. Gesundheitspsychologie: die sozialpsychologische Perspektive // Lehrbuch der Gesundheitspsychologie (65-87). Stuttgart: Enke. - 1994.
18. Hoth KF, Wamboldt FS, Bowler R, et al. Attributions about cause of illness in chronic obstructive pulmonary disease. J Psychosom Res 2011; 70: 465-72.
19. Kauderer- Hüber M, Zenz H, Buchwalsky R, Bruch L. Der Zusammenhang zwischen dem subjektiven Krankheitsbild von Herzinfarktpatienten mit Gesundheitsverhalten und Berufsaufnahme [The relationship between the subjective concept of illness of heart attack patients and health behavior and occupation]. In: Bischoff C, Zenz H, eds. Patientenkonzepte von Körper und Krankheit [Patient concepts of body and illness]. Bern: Huber; 1989: 60.
20. Lazarus R. S. Stress and coping as factors in health and illness // Psychosocial aspects of cancer. -1982. - T. 175.
21. Lazarus R. S., Folkman S. Stress, appraisal, and coping. - Springer publishing company, 1984.
22. Leist R, Schanzer K, Grigelat A, et al. Subjektive Krankheitstheorie und Inanspruchnahme psychosozialer Unterstützung durch Patientinnen mit Brustkrebs [Subjective theories of illness and utilization of psychosocial support by patients with breast cancer]. Geburtsh Frauenheilk 1998; 58: 27-32.
23. Lykins EL, Graue LO, Brechting EH, et al. Beliefs about cancer causation and prevention as a function of personal and family history of cancer: a national, population-based study. Psychooncology 2008; 17: 967-74.
24. Mechanic D., Volkart E. H. Stress, illness behavior, and the sick role // American Sociological Review. - 1961. - C. 51-58.
25. Merbach M., Wittig U., Brähler E. Vorstellungen von Gesundheit bei Migranten // Public Health Forum. - De Gruyter, 2003. - T. 11. - №. 1. - C. 13-14.
26. Moeller M. L. Krankheitsverhalten bei psychischen Stö rungen und die Organisation psychotherapeutischer Versorgung // Nervenarzt. - 1972. - T. 43. - C. 351-360.
27. Novak P. Krankheitsverhalten. In Wilker F, Bischoff C und Novak P (Hrsg.): Medizinische Psychologie und Medizinische Soziologie, 1994. S. 207 - 213; Urban und Schwarzenberg: München-WienBaltimore.
28. Petrie KJ, Weinman J. Why illness perceptions matter. Clin Med (Lond) 2006; 6: 536-9.
29. Pilowsky I. The concept of abnormal illness behavior // Psychosomatics: Journal of Consultation and Liaison Psychiatry. - 1990.
30. Rolf IA, Borde T, David M. Einflussfaktoren auf subjektive Krankheitskonzepte von Rettungsstellenpatient/innen [Factors influencing subjective concepts of illness in rescue center patients]. In: Braun C, Dmoch W, Rauchfuß M, eds. Psychosomatik - ein Mythos? Beiträge der 35. Jahrestagung der Deutschen Gesellschaft für Psychosomatische Frauenheilkunde und Geburtshilfe e.V. 2006 [Psychosomatics ? a myth? Contributions of the 35th annual meeting of the German Society for Psychosomatic Gynecology and Obstetrics Association 2006]. Frankfurt: Mabuse; 2007:153-6.
31. Siegrist J. Medizinische Soziologie, 4., völlig neu bearb // Aufl., München. - 1988.
32. Steptoe A. Invited review: The links between stress and illness //Journal of psychosomatic research. - 1991. - T. 35. - №. 6. - C. 633-644.
33. Zenz H. Arzt-Patient-Beziehung. In Mark N und Bischoff C: Psychosomatische Grundversorgung. 1994. Deutscher Ärzte-Verlag: Köln
34. Zenz H., Hrabal V., Böller E., Raffalsky K., Lohr M., Rohn L. Was tue ich, wenn ich einmal krank bin ... Ein multidimensionaler Test individueller Handlungsbereitschaften im Krankheitsfall. BE-APB. 1994. Zentrum für allgemeine wissenschaftliche Weiterbildung, ZAWiW.
35. Zenz H, Bischoff C, Hrabal V. Patiententheorienfrage-bogen (PATEF): Handanweisung [Patient theory questionnaire (PATEF) manual]. Göttingen: Hogrefe; 1996.
36. Zenz H, Bischoff C. Fragebogen zum Krankheitsbild des Patienten [Questionnaire on the concept of illness of the patient]. In: Bischoff C, Zenz H, eds. Patientenkon-zepte von Körper und Krankheit [Patient concepts of body and illness]. Bern: Huber; 1989: 187-90.
