CC BY
36
•шчд
ЭО!: 10.30570/2078-5089-2021-101-2-183-201
Д.С.Шевский
ЧТО ТАКОЕ КРУШЕНИЕ СССР?1
Дмитрий Сергеевич Шевский — стажер-исследователь Международной лаборатории региональной истории России Национального исследовательского университета «Высшая школа экономики». Для связи с автором: [email protected].
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РФФИ и ЭИСИ в рамках научного проекта № 20-011-32088.
Аннотация. В статье представлено обоснование подхода к анализу крушения Советского Союза как пересечения ряда разноплановых процессов и явлений. По мнению автора, имеющая место сегодня разноголосица при обсуждении причин распада СССР во многом объясняется тем, что исследователи не пытаются определить суть изучаемого ими феномена и зафиксировать совокупность его признаков. Отсутствие рефлексии над тем, в чем именно заключалось крушение СССР и когда он прекратил свое существование, приводит к выдвижению на первый план отдельных составляющих этого процесса. В результате одни авторы связывают крушение СССР с плачевным состоянием экономики, другие считают главным взлет национализма, третьи делают акцент на роли конкретных акторов и т.д.
Для того чтобы определить, что именно означало крушение СССР и когда оно произошло, автор выделяет основополагающие характеристики самого этого образования, подразделяя его на СССР-систему и СССР-государство, и прослеживает, как эти характеристики менялись. Проведенное им исследование показывает, что крушение СССР распадается на как минимум два разных, хотя и связанных процесса: крушение системы и крушение государства. Крушение системы заключалось в смене самоописания, важнейшими элементами которого были дискурс неоспоримости достижений Октябрьской революции 1917 г., монополия на власть и монолитность КПСС, конфронтация с капиталистическими странами и социалистическая (огосударствленная) экономика. Слом этих «несущих конструкций» и предопределил будущий распад государства, дав возможность реализоваться деструктивным факторам в виде фискального кризиса, раскола элит и массовой мобилизации.
Ключевые слова: крушение СССР, теория систем, самоописание, фискальный кризис, конфликт элит, массовая мобилизация
Несмотря на то что СССР перестал существовать почти 30 лет назад, последствия его распада до сих пор отражаются на многих аспектах политической и социальной динамики на постсоветском пространстве. Распад СССР представляет интерес не только для историков, но и для
2 См., напр., обзор в Rowley 2001;
Вдовин 2011; Robinson 2017.
3 См., напр. Илюхин 1992; Greenstein 1996;
Brown 1997; Харрисон 2001; Зубок 2011.
4 См., напр. Гайдар 2007; Безбородов, Елисеева и Ше-стаков 2010; Miller 2016 и др.
5 См., напр. Котц и Вир 2013.
6 См., напр. Dallin 1992; Валлерстайн 2001: 264; ДеБолт 2006; Юрчак 2014 и др.
7 См. Ненароков и др. (сост.) 1992; Чешко 1995; Bunce 1999; Beissinger 2002, 2009 и др.
8 Rowley 2001.
9 Pipes 1999; Малиа 2002. Критику этого взгляда см. Коэн 2011.
10 См. обзор в Robinson 2017.
11 Tilly 1997; Motyl 1999.
политологов, так как этот относительно недавним и хорошо задокументированный случай позволяет пролить свет на то, как вообще функционируют авторитарные системы с высоким уровнем государственного вмешательства в экономику, доходы которых связаны с продажей полезных ископаемых (в первую очередь нефти).
Трудов, посвященных распаду СССР, огромное множество2, и, поскольку рассмотреть всю существующую литературу физически невозможно, целесообразно сосредоточиться на ее классификации. Один из вариантов — использовать в качестве критерия причины, с которыми связывается крушение СССР. Некоторые исследователи склонны ставить во главу угла действия конкретных акторов, и прежде всего деятельность Михаила Горбачева на посту генерального секретаря ЦК КПСС, а затем президента3, однако такой подход не пользуется широкой поддержкой ни среди историков, ни среди политологов. Другая упоминаемая в литературе причина распада СССР — это экономи-ка4. Подобная трактовка тоже не слишком популярна, ибо сами по себе экономические проблемы не могут привести к краху государства; более того, некоторые авторы полагают, что до 1990 г. вообще нельзя говорить о кризисе советской экономики5. Поэтому даже «экономоцентристы», пишущие о бедственном положении в экономике страны, не рассматривают его как самостоятельный фактор, учитывая и политические реформы. Следующая причина — эрозия идеологии6. При всей привлекательности данной объяснительной модели, ее сторонники лишь констатируют, что деидеологизация отчетливо проявилась в период перестройки, выводя за скобки вопрос об истоках самой перестройки. Наконец, одним из самых распространенных объяснений крушения СССР является резкий рост националистических настроений7. Но и в этом случае, за редкими исключениями, остаются без внимания условия, сделавшие всплеск национализма возможным, что едва ли позволяет считать его главной причиной (а не одним из факторов) случившегося.
Другой подход к классификации — вычленение «парадигм», которых придерживаются авторы. Всего можно выделить три такие «парадигмы»8 — «тоталитарную» (эссенциалистскую), ставящую знак равенства между режимом и государством и, соответственно, постулирующую изначальную обреченность СССР9; «модернизаторскую» (эволюционную), допускающую возможность реформирования СССР10; и «импер-скую»11, отождествляющую СССР с империями прошлого.
Чем же обусловлено такое разнообразие объяснений крушения СССР? Согласно нашей гипотезе, обоснование которой будет предложено ниже, дело заключается в том, что исследователи не определяют четко сущность изучаемого события, а потому фокусируются на отдельных его следствиях (outcomes). Практически у всех рассмотренных работ имеется общая черта — отсутствие внятного определения того, что конкретно представляло собой крушение СССР и когда была пройдена точка невозврата в этом процессе.
ЛСТОРПШАЯ PfTPOCHffll№ риэаышлш п гпютш
Распространенный вариант ответа на последний вопрос — формальная ликвидация СССР 8 декабря 1991 г. Но правомерно ли утверждать, что после «парада суверенитетов», когда часть республик уже не признавала союзное правительство, подписание главами России, Белоруссии и Украины документа о прекращении существования СССР имело решающее значение для его крушения? Сомнительно, ибо Беловежские соглашения лишь зафиксировали de jure уже случившуюся de facto территориальную дезинтеграцию. Не менее сомнительным кажется и вариант, связывающий крушение СССР с фактическим отделением от него сначала прибалтийских, а потом и закавказских республик. Помимо прочего, и в первом, и во втором случае во главу угла ставится территориальная целостность. Но неужели «сущность» СССР заключалась именно в ней, так что ее нарушение можно считать ключевым критерием его крушения? Едва ли; это скорее лишь наиболее заметный и легко эмпирически фиксируемый аспект исторической динамики Советского Союза, не более того. По этой причине вместо термина «распад», отсылающего главным образом к территориальному измерению, в статье будет использоваться термин «крушение».
При постановке вопроса о том, когда именно рухнул СССР, и становятся очевидными истоки путаницы и разноголосицы при обсуждении причин крушения: различные процессы (территориальные, национальные, экономические, политические, идеологические), характеризующие тот или иной аспект крушения СССР, смешиваются, а потому даются абсолютно разные и никак не связанные между собой трактовки этого события. Соответственно, вопрос о сущности феномена крушения СССР трансформируется в вопрос о том, какие параметры наиболее полно описывали Советский Союз.
В связи с вышесказанным предлагаемое исследование будет строиться следующим образом: сначала будут определены «несущие конструкции», обеспечивавшие существование Советского Союза, а затем выявлены точки, когда эти «конструкции» были снесены.
Чем был СССР? При вычленении базовых характеристик Советского Союза воз-
никает методологическая трудность, сопряженная со спецификой самого этого образования. Дело в том, что СССР представлял собой практически уникальную политико-экономическую систему — и в то же время имел все черты обычного государства. Поэтому в дальнейшем мы будем проводить различие между СССР-системой и СССР-государством, начав свое исследование с параметров СССР-системы, дабы проследить, когда изменилась ее суть и она перестала существовать в прежнем виде, и лишь потом обратившись к анализу СССР-государства. Такой методологический ход обусловлен тем соображением, что для понимания столь комплексного события, как крушение СССР, необходимо четко зафиксировать следствия, «исходы» (outcomes) не менее комплексного процесса, которые привели к данному результату. Именно разбиение
12 Подробнее см., напр. George and Bennett 2005; Trampusch and Palier 2016.
этого процесса на несколько отдельных, пусть и связанных между собой, позволит зафиксировать реальные каузальные цепи, сделавшие эти «исходы» возможными, и поможет оценить альтернативные объ-
яснения1-
13 Karklins 1994; Гайдар 2007; Бар-сенков 2014: 79 и др.
4 Луман 2007.
15 Там же: 80, 270—271.
16 Там же: 78.
17 Жижек 2012: 118.
18 Медушевский 2014: 151.
СССР как система. Как именно вычленять ключевые особенности СССР, которые делали его таким, каким он был? Один путь — рассмотреть фигурирующие в научной литературе перечни13 и найти в них общее, другой — использовать определенные теоретические модели, которые позволят аргументированно выделить эти «несущие конструкции». Второй подход, на наш взгляд, открывает возможности для более объективной оценки, потому мы будем придерживаться его.
Поскольку мы предлагаем трактовать СССР как систему, логично обратиться к теории систем и прежде всего к системной теории Никла-са Лумана как одной из самых разработанных в социологической и политологической литературе14.
В основе этой теории лежит идея аутопойесиса (самовоспроизводства), который возможен только через самоописание, базирующееся на коммуникации. Коммуникация как единство трех элементов — информации, сообщения и понимания — представляет собой механизм кон-ституирования системы, обеспечивающий ее воспроизводство15. Важно отметить, что самоидентификация социальной системы через различение себя и окружающей среды происходит именно путем самоописания, а потому оно является необходимым условием самого ее существования16. То есть бытующий на уровне официальной идеологии дискурс тождествен самоописанию, которое создает структуры (потенции), воспроизводящие и поддерживающие систему.
Главнейшим легитимирующим основанием советской системы была, используя терминологию Алена Бадью, верность «событию-истине» в виде Октябрьской революции 1917 г.17 Данный дискурс постулировал, что в 1917 г. были «изобретены» принципиально новые социально-политические условия и порядки — строгое следование открытым Карлом Марксом законам социального развития, отказ от частной собственности, отсутствие классов, всеобщее равенство и т.д. Даже в брежневское время, когда отсылки к достижениям революции уже во многом имели ритуальную природу, сам дискурс «верности» оставался мощным основанием проводимой политики и фундаментальных документов. В этом отношении весьма показательно, что при обсуждении проекта конституции 1977 г. противники включения в нее международных норм, касающихся прав человека, мотивировали свою позицию тем, что «большевики более полувека грозились создать нечто новое, свою социалистическую демократию» и негоже им теперь возвращаться «к традиционным „вечным истинам" народного суверенитета, социальной справедливости и т.д.»18. Более того, когда Горбачев объявлял перестройку, он видел ее смысл в возвращении к исходным идеям главного творца «события-истины» Владимира Ленина. Неоспоримость
19 Там же.
20 Ноу в 1989; Полынов 2010: 22—36; Зубок 2011.
достигнутого в результате Октябрьской революции определяла все остальные структурные параметры СССР. В силу мессианского характера идеологии предполагалось, что заблуждаться могут отдельные граждане, но не коммунистическая партия, являющаяся «передовым отрядом» (из Конституции 1936 г.) или «руководящей и направляющей силой общества» (из Конституции 1977 г.). И поскольку отклонение от артикулированной компартией позиции трактовалось как «тунеядство» или «хулиганство»19, руководство страны мало интересовали реальные настроения граждан. Логичным следствием монополии на истину стал отказ от внутрипартийных дискуссий, закрепленный решением о запрете фракций, принятым в марте 1921 на X съезде ВКП(б).
В полном соответствии с теорией Лумана, указывающей на принципиальное значение самоотграничения социальной системы от окружающей среды, важным аспектом самоописания СССР было противопоставление себя капиталистическому миру. Это выражалось не только в отрицании западных ценностей и стремлении превзойти капиталистические страны (в первую очередь США) по экономическим показателям, но и в военном противостоянии. Вообще, военная угроза, мнимая или реальная, являлась одним из ключевых факторов политики СССР на протяжении всего его существования20.
Последним ключевым аспектом самоописания СССР была специфическая структура экономики, предполагавшая монополию государства на средства производства и запрет на рыночные отношения.
Таким образом, получается, что «несущими конструкциями», которые и делали СССР тем, чем он был, являлись: (1) верность исторической логике развития, заявленной в период революции 1917 г.; (2) монолитность коммунистической партии и ее монополия на руководство всеми сферами социального бытия; (3) конфронтация с Западом; (4) огосударствленная экономика.
В период перестройки эти системообразующие характеристики изменялись не одномоментно. Соответственно, если исходить из логики теории Лумана, можно ли вообще ставить вопрос о том, когда СССР перестал существовать не de jure, как государство, а de facto, как система? То есть, переформулируя вопрос, можно ли говорить, что СССР (условно) января 1987 г. не был тождествен СССР января 1991 г.?
Один из вариантов ответа может быть таким: несмотря на то что в 1991 г. была уже другая политическая система, что идея «верности» Октябрю 1917 г. утратила свою востребованность, что на смену конфронтации с Западом пришло активное и успешно реализуемое стремление к тесному сотрудничеству с западными странами и, по сути, формировались капиталистические отношения, само государство как территориальное целое и субъект международного права оставалось практически неизменным.
СССР как государство. При таком ответе возникает другой вопрос: каковы важнейшие признаки государства, позволяющие определить,
есть оно или нет? Теорий государства и признаков его распада множество, но мы остановимся здесь лишь на одной из них — теории дезинтеграции, или слома, государства (state breakdown).
Согласно Джеку Голдстоуну, сломом государства следует считать «любое событие, которое включает в себя кризис центральной власти, мятеж элит, массовые восстания и широкое распространение насилия или гражданскую войну»21. Рэндалл Коллинз несколько уточнил понимание данного феномена, отказавшись от критерия массового насилия в пользу массовой мобилизации и формализовав соответствующий концепт в виде трех пунктов:
1) структурный кризис, зачастую в форме фискального кризиса (который нередко является следствием поражения в войне);
2) разобщенность элит по вопросам дальнейших действий;
3) массовая мобилизация снизу22. Когда в условиях отсутствия консолидированной демократии эти
три фактора накладываются друг на друга, можно говорить, что государства как такового уже не существует.
Каждый из трех признаков крушения государства достаточно полно описан в литературе, потому мы остановимся на них чуть позже и очень кратко. Сейчас же отметим главное — все эти признаки наблюдались в СССР задолго до декабря 1991 г.
Таким образом, мы имеем два разных подхода к пониманию «сути» крушения СССР:
— как системы, через призму теории систем;
— как государства, через призму теории государственной дезинтеграции.
Если найти связь между используемыми в данных подходах критериями и разместить эти критерии на временной шкале, то точка их пересечения и будет той самой точкой невозврата, достижение которой сигнализирует о том, что СССР прекратил свое существование.
Когда произошло Как отмечалось выше, с точки зрения теории систем Лумана важ-
крушение СССР? нейшими составляющими самоописания СССР были: верность «событию-истине 1917 г.», монополия и монолитность КПСС, конфронтация с Западом и государственная собственность на средства производства вкупе с запретом на рыночные отношения. Рассмотрим, как менялись эти составляющие.
Верность «событию-истине 1917 г.» Провозглашение гласности стимулировало дискуссии о прошлом СССР и причинах кризиса, с которым он столкнулся. С выходом в свет ранее запрещенной литературы и критических публицистических статей становилось все более ясно, что корни существующих проблем кроются не только в политике Иосифа Сталина, но и в идеях, предложенных Лениным. В частности,
21 Goldstone 1991:12.
22 Collins 2011: 578.
23 Селюнин 1988.
24 Ципко 1988—1989.
25 Согрин 1994: 38. 26 Там же: 58.
в статье Василия Селюнина, опубликованной в 1988 г. в популярном журнале «Новый мир»23, проводилась мысль о том, что Сталин был последователем Ленина. Еще дальше шел в своих заключениях Александр Ципко, в нашумевшей статье которого «Истоки сталинизма» пороки системы напрямую связывались с деятельностью Ленина и доказывалось, что «злой Сталин» в действительности был истинным марксистом24.
Примечательны и изменения позиций известных общественных деятелей: так, в 1987 г. философ и публицист Федор Бурлацкий, противопоставляя социалистическую и западную демократии, говорил о преимуществах первой, а уже год спустя предлагал ориентироваться на вто-рую25. В конце 1989 г. о том, что Маркс не учел потенциал капитализма, писал и сам Горбачев26. Эти и многие другие факты позволяют утверждать, что к 1989 г. «истинность» достижений Октября 1917 г. утратила былую очевидность.
27 См., напр. Kiernan 1993; Robinson 1995.
Монополия и монолитность КПСС. Ключевым событием, дискредитировавшим КПСС в глазах населения, стал первый Съезд народных депутатов, созванный в мае 1989 г.27 Съезд наглядно продемонстрировал, что именно партия является главным тормозом на пути реформ. Более того, юридически Съезд представлял собой альтернативу власти партии, а раскол внутри него (создание Межрегиональной депутатской группы) легитимировал фракционность. Роль Съездов народных депутатов в политической дестабилизации в позднем СССР заслуживает отдельного исследования, здесь же отметим главное: с лета 1989 г. монополия и монолитность КПСС значительно ослабли.
28 Материалы 1987: 66.
29 Полынов 2010: 34.
Конфронтация с Западом. Весной 1986 г. на XXVII съезде КПСС Горбачев публично объявил: «Мы предприняли серию односторонних шагов, ввели мораторий на развертывание ракет средней дальности в Европе, сократили их число, приостановили все ядерные взрывы»28. Как отмечают историки, впервые за все время противостояния с Западом СССР отказался от симметричных действий в военной сфере29. Два года спустя, уже в ООН, Горбачев вновь указал на готовность СССР к одностороннему сокращению вооружений. Последующие конкретные действия, помимо сокращения вооружений включавшие в себя отказ от использования силы на территории стран Варшавского договора, лишь подтверждают принципиальные изменения во внешней политике Советского Союза, старт которым был дан в 1986 г.
Государственная собственность и запрет на рыночные отношения. Первым значимым шагом на пути демонтажа прежней экономической системы стал закон «О кооперации», принятый в мае 1988 г. И хотя по разным причинам закон этот пробуксовывал, важно, что он узаконивал частную собственность, пусть и в ограниченных масштабах. Конечно, было бы преувеличением видеть в его принятии свидетельство
30 См., напр. Сита-рян 2010: 71—73.
безоговорочной переориентации СССР на рыночные отношения, но до этого ничего подобного не было даже на уровне публичного дискурса (при том что в Политбюро соответствующие идеи зрели давно30). Поэтому можно утверждать, что начало отказу от «социалистической экономики» было положено в 1988 г.
31 Подробнее см. Lachmann 1997.
Исходя из вышесказанного, мы считаем, что к 1989 г. ключевые составляющие СССР как системы претерпели кардинальные изменения (за исключением полного отказа от «социалистической экономики»). То есть к началу 1990 г. Советского Союза в его прежнем виде уже не было.
Обратимся теперь ко второму «измерению» СССР — СССР как государству.
Напомним, что говорить о крушении государства позволяет сочетание структурного кризиса (часто принимающего форму фискального), внутриэлитного конфликта и массовой мобилизации. Эти три процесса взаимосвязаны — фискальный кризис ведет к нехватке ресурсов, что усиливает борьбу за эти ресурсы, в ходе которой одна из частей элиты (или контрэлиты) мобилизует в свою поддержку население. Важно подчеркнуть, что в отсутствие конфликта элит массовая мобилизация обречена на неудачу31.
32 Goldstone 1991. 33 Turchin 2013.
34 Miller 2016:152. 35 Гайдар 2007: 241.
36 Там же.
37 Обоснование важности этого показателя см. Алексеев и Нефедов 2006.
38 Гайдар 2007: 158.
39 Народное хозяйство 1990: 424.
40 Котц и Вир 2013: 102.
Фискальный кризис. В самом общем виде фискальный кризис можно определить как неспособность государства платить своим бене-фициарам32. По многим причинам оценить масштаб фискального кризиса в СССР традиционными методами33 не представляется возможным, потому обратимся к конкретным фактам, свидетельствующим о неблагополучном состоянии экономики. В первую очередь это дефицит продовольственных товаров и почти трехкратный рост внешнего долга за время правления Горбачева34. Кроме того, в 1986—1988 гг. доходы бюджета сократились на 31 млрд рублей, а расходы выросли на 36 млрд35. Дефицит государственного бюджета СССР в 1988 и 1989 гг. составлял порядка 10— 11% ВВП (94,4 и 97,7 млрд рублей соответственно)36. Еще одно свидетельство кризиса — снижение сбора зерновых37. Наметившись еще в 1981— 1985 гг., когда зерновых собирали меньше, чем в 1975—1980 гг.38, эта тенденция продолжала нарастать: так, в 1986 г. было собрано 43824 тыс. тонн зерна, а в 1989 г. уже только 34041 тыс. тонн39.
Даже те, кто, опираясь на заключения западных специалистов и официальную советскую статистику, отрицает наличие в указанный период фискального кризиса, фиксируют падение уровня потребления и внутринационального продукта с 1990 г.40 Соответственно, даже по самым оптимистичным оценкам с 1990 г. в стране наблюдался фискальный кризис.
Конфликт элит. В СССР конфликт элит проявил себя максимально отчетливо, приняв институционализированные формы. Контуры
' Согрин 1994: 55.
' Ogushi 2008: 112.
3 Пихоя 2000: 548.
44 Шу 1978: 190—193.
45 Лахман 2010: 32.
грядущего конфликта четко обозначились в ходе первого Съезда народных депутатов, когда с образованием Межрегиональной депутатской группы Горбачев утратил роль единственного в стране политического авторитета41. Наглядным свидетельством дальнейшего углубления раскола стало создание в начале 1990 г. Демократической платформы в КПСС (вспомним действовавший с 1921 г. запрет на формирование фракций). Изначально это течение выступало в поддержку Горбачева и его курса, но уже полгода спустя, на XXVIII съезде КПСС, ряд видных представителей Демократической платформы объявил о своем выходе из партии, что ускорило делегитимацию последней, выразившуюся, в частности, в массовом отказе обычных граждан от партбилетов42.
Следующим этапом в институционализации конфликта элит можно считать провозглашение суверенитета республиками Советского Союза, что на деле означало верховенство республиканского законодательства над союзным. Первой на этот путь встала Эстония, еще в ноябре 1988 г. изменившая статью 74 своей Конституции, что позволило ей отменять постановления, исходившие из Москвы. Прекрасной иллюстрацией сложившегося к концу 1990 г. положения дел служит следующий эпизод, описанный в книге Рудольфа Пихоя. Когда в начале 1991 г. на заседании ЦК КПСС представитель Литвы Миколас Бурокявичюс упомянул, что компартия Литвы запрещена, Горбачев пришел в искреннее удивление: «Подождите, почему она запрещена, если есть указ, отменивший антиконституционные акты в Литве?» — и в ответ услышал: «Михаил Сергеевич, указ не работает»43.
Важной вехой в институционализации конфликта элит стала так называемая «война законов» 1990—1991 гг. между советским и российским правительством. В исторической социологии подобная ситуация, когда новые политические акторы предъявляют претензии на контроль над частью территории, налогами и т.д., обозначается как «множественный суверенитет»44. Значимая характеристика состояния множественного суверенитета заключается в том, что оно позволяет контрэлитам таким образом извлекать ресурсы из неэлит, что другие элиты, дабы не утратить доступ к соответствующим ресурсам, вынуждены это терпеть45.
Из приведенных выше фактов очевидно, что о полноценном конфликте элит в СССР можно говорить как минимум с конца 1989 г., хотя наибольшую значимость он приобретает с середины 1990 г.
Массовая мобилизация. Применительно к мобилизации населения критерий массовости очень условен и с трудом поддается опера-ционализации. Однако, учитывая, что с конца 1920-х годов и вплоть до 1987 г. никаких значимых оппозиционных политических выступлений в СССР не было, практически любые митинги с антивластной повесткой численностью в несколько тысяч человек могут с некоторыми оговорками трактоваться как массовая мобилизация.
Широкое распространение при Горбачеве получили митинги с требованием национальной независимости. Чаще всего в этом контексте
46 Барсенков 2002:143.
47 Горбачев 1995: 461.
48 Барсенков 2002: 145.
вспоминают прибалтийские республики, но такие митинги проходили также в Молдавии (ноябрь 1989 г.) и в Грузии (апрель 1989 г.).
Накануне первого Съезда народных депутатов в Москве состоялся многотысячный митинг в поддержку демократических кандидатов, по сути направленный против КПСС46. С 1989 г. начались массовые забастовки шахтеров, которые оказывали существенное воздействие как на высшее руководство страны, так и на общество в целом. О степени их влияния свидетельствует, в частности, тот факт, что в Кемерово по требованию забастовочного комитета были закрыты магазины, продающие алкоголь47. Сугубо экономические требования шахтеров очень быстро трансформировались в политические (изменение избирательного законодательства, отмена 6-й статьи Конституции и т.д.), в чем немалую роль сыграли члены Межрегиональной депутатской группы48. Важно подчеркнуть: все подобного рода массовые акции — и национальные, и рабочие, и общегражданские — были направлены на изменение status quo и так или иначе осуществлялись если не под руководством, то в тесной связи с действиями контрэлит.
На основании сказанного можно утверждать, что с 1989 г. массовые митинги стали важной составляющей общественной жизни в СССР, чем дальше, тем больше приобретая дестабилизирующий характер.
Крушение СССР Теперь мы можем рассмотреть, насколько взаимосвязаны круше-
ние СССР-системы и СССР-государства. Логично предположить, что самоописание системы обеспечивает стабильность, а конкретные признаки прекращения существования системы выражают себя в государственной дезинтеграции. Иными словами, смена самоописания выступает предпосылкой государственной дезинтеграции, давая возможность актуализироваться деструктивным силам.
Размывание веры в «событие-истину 1917 г.» запустило процессы делегитимации режима. Легитимность здесь понимается как убежденность людей в том, что «существующие политические институты лучше 49Linz 1978:17. любых других, какие могут быть установлены»49. Сомнения в обоснованности status quo давали моральное право не считаться с запретом на фракционность, так как ссылка на монополию КПСС на истину пере-
50 Юрчак 2014. стала приниматься даже на формальном уровне50. Одновременно они
обеспечили идейную базу для массовых протестов против власти, подорвав саму возможность трактовки инакомыслия в категориях «хулиганства» и «тунеядства».
Соответственно, подрыв монополии и монолитности КПСС и позволил институционализироваться конфликту элит. И именно по этим линиям внутриэлитного раскола, как было сказано ранее, проходила массовая мобилизация населения.
Традиционный дискурс конфронтации с Западом требовал громадных материальных затрат, что стало одним из важнейших факторов,
51 Гайдар 2007.приведших к фискальному кризису51. После смены конфронтационного
52 Gaddy 1996: 62.
53 См., напр. Lachmann 1997: 76—77; Безбо-родов, Елисеева и Шестаков 2010: 26; Пихоя 2016.
дискурса на «дружественный» обозначилась еще одна линия внутриэ-литного раскола — представители военно-промышленного комплекса стали активными противниками проводимой Горбачевым политики52.
Не вдаваясь в дискуссию о потенциальной эффективности социалистической экономики, отметим, что практически ни у кого из исследователей не вызывает сомнений, что в СССР она была неэффективной. На это указывает, в частности, состояние сельского хозяйства. Если в предреволюционные годы Российская империя была главным экспортером зерна в мире, то начиная с 60-х годов XX в. СССР стал крупнейшим его импортером. Большинство ученых согласно, что неэффективность советской экономики, наряду с военно-ориентированным бюджетом, и являлась одной из ключевых причин фискального кризиса. Попытки реформировать экономическую систему привели к тому, что управленческая номенклатура утратила заинтересованность в сохранении существующих порядков53.
Заключение Беглый анализ того, что обычно понимается под крушением СССР,
показал, что это событие распадается на как минимум два разных, хотя и связанных явления: крушение СССР как системы и крах СССР как государства. Крушение СССР-системы заключалось в смене самоописания, важнейшими элементами которого были верность «событию-истине 1917 г.», монополия и монолитность КПСС, конфронтация с Западом и социалистическая (огосударствленная) экономика. Слом этих «несущих конструкций» предопределил будущую дезинтеграцию СССР-государства, дав возможность реализоваться деструктивным факторам в виде фискального кризиса, раскола элит и массовой мобилизации.
Проблема существующей на сегодняшний день литературы, посвященной политической дестабилизации в позднем СССР, состоит в том, что исследователи не пытаются зафиксировать всю совокупность признаков, характеризующих крушение Союза. Отсутствие четкой экспликации ведет к выдвижению на первый план какого-то одного или нескольких факторов. Те, кто видит ключевой аспект крушения СССР в фискальном кризисе, делают акцент на экономике, те, кто считает главным конфликт элит, — на роли конкретных акторов, национализме и т.д. В настоящей статье мы постарались продемонстрировать, что само понятие «крушение СССР» имеет множество граней. Учет этого обстоятельства, на наш взгляд, открывает возможность для более глубокого осмысления произошедшего с СССР путем создания многофакторных моделей каузальных связей.
Библиография Алексеев В.В. и С.А.Нефедов. (2002) «Гибель Советского Союза
в контексте истории социализма» // Общественные науки и современность, № 6: 66-77. URL: http://ecsocman.hse.ru/data/667/835/1231/7.pdf (проверено 10.02.2021).
Барсенков А.С. (2002) Введение в современную российскую историю 1985—1991 гг.: Курс лекций. М.: Аспект Пресс.
Барсенков А.С. (2014) «Политика перестройки и реформирование советского общества в 1985—1991 годах» // Российская история, № 6: 77—99.
Безбородов А., Н.Елисеева и В.Шестаков. (2010) Перестройка и крах СССР, 1985—1993. СПб.: Норма. URL: http://ru-90.ru/sites/ default/files/texts/perestroyka_i_krah.pdf (проверено 10.02.2021).
Валлерстайн И. (2001) Анализ мировых систем и ситуация в современном мире. СПб.: Университетская книга. URL: https://socioline. ru/files/5/48/vallerstain_i._-_analiz_mirovyh_sistem_i_situaciya_v_ sovremennom_mire_-_2001.pdf (проверено 10.02.2021).
Вдовин А. (2011) Причины распада Советского Союза в российской научной и публицистической литературе: К 20-летию русской трагедии 1991 года. URL: http://www.russkie.org/index.php?module= fullitem&id=23934 (проверено 10.02.2021).
Гайдар Е.Т. (2007) Гибель империи: Уроки для современной России. М.: РОССПЭН.
Горбачев М.С. (1995) Жизнь и реформы. Кн. 1. М.: Новости.
ДеБолт Дж.У. (2006) «Причины и следствия неудач модернизации в России» // Социологические исследования, № 1: 20—31. URL: http://ecsocman.hse.ru/data/931/850/1219/003_DeBolt_20-31.pdf (проверено 10.02.2021).
Жижек С. (2012) Чума фантазий. Харьков: Гуманитарный центр.
Зубок В.М. (2011) Неудавшаяся империя: Советский Союз в холодной войне от Сталина до Горбачева. М.: РОССПЭН; Фонд «Президентский центр Б.Н.Ельцина».
Илюхин В.И. (1992) Обвиняется президент. М.: Палея.
Котц Д.М. и Ф.Вир. (2013) Путь России от Горбачева к Путину: Гибель советской системы и новая Россия. М.: Едиториал УРСС.
Коэн С. (2011) «Вопрос вопросов»: Почему не стало Советского Союза? М.: АИРО-XXI.
Лахман Р. (2010) Капиталисты поневоле: Конфликт элит и экономические преобразования в Европе раннего Нового времени. М.: Территория будущего.
Луман Н. (2007) Введение в системную теорию. М.: Логос.
Малиа М. (2002) Советская трагедия: История социализма в России, 1917—1991. М.: РОССПЭН.
Материалы XXVII съезда Коммунистической партии Советского Союза. (1987) М.: Политиздат.
Медушевский А.Н. (2014) «Основной закон СССР 1977 г.: государство и личность в эпоху „развитого социализма"» // Полития, № 3: 149—168. URL: http://politeia.ru/files/articles/rus/Medushevskiy_ Politeia-2014-3(74).pdf (проверено 10.02.2021).
Народное хозяйство СССР в 1989 г.: Статистический ежегодник. (1990) М.: Финансы и статистика.
ЛСТОРПШАЯ PfTPOCHffll№ риэаышаш п гпютш
Ненароков А.П., В.А.Горный, Л.Н.Доброхотов, А.И.Кожокина, А.Д.Котыхов и А.И.Ушаков, сост. (1992) Несостоявшийся юбилей: Почему СССР не отпраздновал своего 70-летия. М.: Терра.
Ноув А. (1989) «О судьбах нэпа» // Вопросы истории, № 8: 172—176.
Пихоя Р.Г. (2000) Советский Союз: История власти, 1945—1991. Новосибирск: Сибирский хронограф.
Пихоя Р.Г. (2016) «Как разваливалась социалистическая экономика в СССР (Об одной из причин распада страны)» // Социально-политические науки, № 4: 14—22.
Полынов М.Ф. (2010) Исторические предпосылки перестройки в СССР: Вторая половина 1940 — первая половина 1980-х гг. СПб.: Алетейя.
Селюнин В. (1988) «Истоки» // Новый мир, № 5: 162—189. URL: https://imwerden.de/pdf/novy_mir_1988_05_ocr.pdf (проверено 12.04.2021).
Ситарян С.А. (2010) Уроки будущего. М.: Экономическая газета.
Согрин В.В. (1994) Политическая история современной России, 1985—1994: От Горбачева до Ельцина. М.: Прогресс-Академия.
Харрисон М. (2001) «Стабильны ли командные системы? Почему потерпела крах советская экономика?» // Экономическая история. Обозрение, вып. 6: 120—141.
Ципко А.С. (1988—1989) «Истоки сталинизма» // Наука и жизнь, № 11, 12 (1988), 1, 2 (1989).
Чешко С.В. (1995) «СССР был болен или его „залечили"? (Попытка патолого-анатомического анализа)» // Мир России, № 1: 91—123.
Юрчак А. (2014) Это было навсегда, пока не кончилось: Последнее советское поколение. М.: Новое литературное обозрение. URL: https://www.pseudology.org/information/Yurchak_Eto_bylo_navsegda_ poka_ne_konchilos2.pdf (проверено 21.02.2021).
Beissinger M.R. (2002) Nationalist Mobilization and the Collapse of the Soviet State. Cambridge: Cambridge University Press.
Beissinger M.R. (2009) «Nationalism and the Collapse of Soviet Communism» // Journal of Contemporary European History, vol. 18, no. 3: 331—347.
Brown A. (1997) The Gorbachev Factor. Oxford: Oxford University Press.
Bunce V. (1999) Subversive Institutions: The Design and the Destruction of Socialism and the State. Cambridge: Cambridge University Press.
Collins R. (2011) «Explaining the Anti-Soviet Revolution by State Breakdown Theory and Geopolitical Theory» // International Politics, vol. 48, no. 4/5: 575—590.
Dallin A. (1992) «Causes of the Collapse of the USSR» // Post-Soviet Affairs, vol. 8, no. 4: 279—302.
Gaddy C.G. (1996) The Price of the Past: Russia's Struggle with the Legacy of a Militarized Economy. Washington: Brookings Institution.
George A.L. and A.Bennett. (2005) Case Studies and Theory Development in the Social Sciences. Cambridge (MA): MIT Press.
Goldstone J.A. (1991) Revolution and Rebellion in the Early Modern World. Berkeley: University of California Press.
Greenstein F.I. (1996) «Reagan and Gorbachev: What Difference Did They Make?» // Wohlforth W., ed. Retrospective on the End of the Cold War. Baltimore: Johns Hopkins University Press: 199—219.
Karklins R. (1994) «Explaining Regime Change in the Soviet Union» // Europe-Asia Studies, vol. 46, no. 1: 29—45.
Kiernan B. (1993) The End of Soviet Politics: Elections, Legislatures, and the Demise of the Communist Party. Boulder: Westview Press.
Lachmann R. (1997) «Agents of Revolution: Elite Conflicts and Mass Mobilization from the Medici to Yeltsin» // Foran J., ed. Theorizing Revolutions: Disciplines, Approaches. London: Routledge: 71—98.
Linz J.J. (1978) The Breakdown of Democratic Regimes: Crisis, Breakdown, and Reequilibration. Baltimore: Johns Hopkins University Press.
Miller Ch. (2016) The Struggle to Save the Soviet Economy: Mikhail Gorbachev and the Collapse of the USSR. Chapel Hill: University of North Carolina Press.
Motyl A. (1999) «Why Empires Reemerge: Imperial Collapse and Imperial Revival in Comparative Perspective» // Comparative Politics, vol. 31, no. 2: 127—145.
Ogushi A. (2008) The Demise of the Soviet Communist Party. London: Routledge.
Pipes R. (1999) «The Fall of the Soviet Union» // Edwards L., ed. The Collapse of Communism. Stanford: Hoover Institution Press: 35—50.
Robinson N. (1995) Ideology and the Collapse of the Soviet System: A Critical History of Soviet Ideological Discourse. Cheltenham: Edward Elgar.
Robinson N. (2017) Explaining Soviet Collapse. URL: https://ulir. ul.ie/bitstream/handle/10344/6121/Explaining%20Soviet%20collapse.pdf? sequence=2 (accessed on 10.02.2021).
Rowley D. (2001) «Interpretations of the End of the Soviet Union: Three Paradigms» // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History, vol. 2, no. 2: 395—426.
Tilly Ch. (1978) From Mobilization to Revolution. Reading (MA): Ad-dison Wesley.
Tilly Ch. (1997) «How Empires End» // Barkey K. and M. von Hagen, eds. After Empire: Multiethnic Societies and Nation-Building: The Soviet Union and the Russian, Ottoman, and Habsburg Empires. Boulder: Westview Press: 1—11.
Trampusch C. and B.Palier. (2016) «Between X and Y: How Process Tracing Contributes to Opening the Black Box of Causality» // New Political Economy, vol. 21, no. 5: 437—454.
Turchin P. (2013) «Modeling Social Pressures Toward Political Instabili-ty» // Cliodynamics, vol. 4, no. 2: 241—280.
'ULI U.
D/MT^CU
D.S.Shevsky
WHAT IS THE COLLAPSE OF THE USSR?
Dmitry S. Shevsky — Intern Researcher at the International Laboratory for Regional History of Russia at the HSE University. Email: shevskiyd@ mail.ru.
Abstract. The article justifies why the collapse of the Soviet Union should be analyzed as the intersection of a number of diverse processes and phenomena. According to the author, the existing discord within the discussion about the reasons for the collapse of the USSR can be largely explained by the fact that researchers are not trying to determine the essence of the phenomenon they are studying and to reveal the totality of its features. The lack of the reflection on what exactly the end of the existence of the USSR was and when it happened, leads to isolating individual components of the process. As a result, some authors associate the collapse of the USSR with the dire economic straits, others consider the rise of nationalism to be the main culprit, others emphasize the role of specific actors, etc.
In order to determine what exactly the collapse of the USSR meant and when it happened, the author identifies the fundamental characteristics of the entity itself, dividing it into the USSR-system and the USSR-state, and traces how these characteristics changed. His research shows that the collapse of the USSR can be divided into at least two different, albeit related processes: the collapse of the system and the collapse of the state. The collapse of the system meant a change in a self-describing narrative, the most important elements of which were the discourse of the indisputable achievements of the 1917 October Revolution, the CPSU's monopoly of power and its monolithic nature, confrontation with the capitalist countries and the socialist (state-owned) economy. It is the breakdown of these "load-bearing structures" that predetermined the future collapse of the state, making it possible for destructive factors to materialize in the form of a fiscal crisis, intra-elite conflict and mass mobilization.
Keywords: collapse of the USSR, systems theory, self-description, fiscal crisis, intra-elite conflict, mass mobilization
References Alekseev V.V. and S.A.Nefedov. (2002) "Gibel' Sovetskogo Sojuza v kon-
tekste istorii sotsializma" [The Death of the Soviet Union in the Context of the History of Socialism] // Obshchestvennye nauki i sovremennosf [Social Sciences and Contemporary World], no. 6: 66—77. URL: http://ecsocman.hse.ru/ data/667/835/1231/7.pdf (accessed on 10.02.2021). (In Russ.)
Barsenkov A.S. (2002) Vvedenie v sovremennuju rossijskuju istori-ju 1985—1991 gg.: Kurs lektsij [Introduction to Modern Russian History 1985—1991: Course of Lectures]. Moscow: Aspekt Press. (In Russ.)
Barsenkov A.S. (2014) "Politika perestrojki i reformirovanie sovetskogo obshchestva v 1985—1991 godakh" [The Policy of Perestroika and Reforming Soviet Society in 1985—1991] // Rossijskaia istorija [Russian History], no. 6: 77—99. (In Russ.)
Beissinger M.R. (2002) Nationalist Mobilization and the Collapse of the Soviet State. Cambridge: Cambridge University Press.
Beissinger M.R. (2009) "Nationalism and the Collapse of Soviet Communism" // Journal of Contemporary European History, vol. 18, no. 3: 331—347.
Bezborodov A., N.Eliseeva, and V.Shestakov. (2010) Perestrojka i krakh SSSR, 1985-1993 [Perestroika and the Collapse of the USSR, 1985— 1993]. St Petersburg: Norma. URL: http://ru-90.ru/sites/default/files/texts/ perestroyka_i_krah.pdf (accessed on 10.02.2021). (In Russ.)
Brown A. (1997) The Gorbachev Factor. Oxford: Oxford University Press.
Bunce V. (1999) Subversive Institutions: The Design and the Destruction of Socialism and the State. Cambridge: Cambridge University Press.
Cheshko S.V. (1995) "SSSR byl bolen ili ego „zalechili"? (Popytka pa-tologo-anatomicheskogo analiza)" [Was the USSR Ill or Was It "Cured"? (An Attempt at Pathologic and Anatomical Analysis)] // Mir Rossii [Universe of Russia], no. 1: 91—123. (In Russ.)
Collins R. (2011) "Explaining the Anti-Soviet Revolution by State Breakdown Theory and Geopolitical Theory" // International Politics, vol. 48, no. 4/5: 575—590.
Dallin A. (1992) "Causes of the Collapse of the USSR" // Post-Soviet Affairs, vol. 8, no. 4: 279—302.
DeBolt D. (2006) "Prichiny i sledstvija neudach modernizatsii v Rossii" [Causes and Aftereffects of Modernization Failures in Russia] // Sotsiologi-cheskie issledovanija [Sociological Studies], no. 1: 20—31. URL: http:// ecsocman.hse.ru/data/931/850/1219/003_DeBolt_20-31.pdf (accessed on 10.02.2021). (In Russ.)
Gaddy C.G. (1996) The Price of the Past: Russia's Struggle with the Legacy of a Militarized Economy. Washington: Brookings Institution.
Gaidar E.T. (2007) Gibel' imperii: Uroki dlja sovremennoj Rossii [Collapse of an Empire: Lessons for Modern Russia]. Moscow: ROSSPEN. (In Russ.)
George A.L. and A.Bennett. (2005) Case Studies and Theory Development in the Social Sciences. Cambridge (MA): MIT Press.
Goldstone J.A. (1991) Revolution and Rebellion in the Early Modern World. Berkeley: University of California Press.
Gorbachev M.S. (1995) Zhizn' i reformy [Live and Reforms]. Book 1. Moscow: Novosti. (In Russ.)
Greenstein F.I. (1996) "Reagan and Gorbachev: What Difference Did They Make?" // Wohlforth W., ed. Retrospective on the End of the Cold War. Baltimore: Johns Hopkins University Press: 199—219.
Harrison M. (2001) "Stabil'ny li komandnye sistemy? Pochemu poter-pela krakh sovetskaja ekonomika?" [Are Command Economies Unstable?
Why Did the Soviet Economy Collapse?] // Ekonomicheskaja istoriia. Obozrenie [Economic History. Review], issue 6: 120—141. (In Russ.)
Iliukhin V.I. (1992) Obvinjaetsjapresident [The President Is Charged]. Moscow: Paleia. (In Russ.)
Karklins R. (1994) "Explaining Regime Change in the Soviet Union" // Europe-Asia Studies, vol. 46, no. 1: 29—45.
Kiernan B. (1993) The End of Soviet Politics: Elections, Legislatures, and the Demise of the Communist Party. Boulder: Westview Press.
Kohen S. (2011) "Vopros voprosov": Pochemu ne stalo Sovetskogo So-juza? ["The Question of Questions": Why Did the Soviet Union End]. Moscow: AIRO-XXI. (In Russ.)
Kotz D.M. and F.Weir. (2013) Put' Rossii ot Gorbacheva k Putinu: Gi-bel' sovetskoj sistemy i novaja Rossija [Russia's Path from Gorbachev to Putin: The Demise of the Soviet System and the New Russia]. Moscow: Editorial URSS. (In Russ.)
Lachmann R. (1997) "Agents of Revolution: Elite Conflicts and Mass Mobilization from the Medici to Yeltsin" // Foran J., ed. Theorizing Revolutions: Disciplines, Approaches. London: Routledge: 71—98.
Lachmann R. (2010) Kapitalisty ponevole: Konflikt elit i ekonomi-cheskie preobrazovanija v Evrope rannego Novogo vremeni [Capitalists in Spite of Themselves: Elite Conflict and Economic Transitions in Early Modern Europe]. Moscow: Territorija budushchego. (In Russ.)
Linz J.J. (1978) The Breakdown of Democratic Regimes: Crisis, Breakdown, and Reequilibration. Baltimore: Johns Hopkins University Press.
Luhmann N. (2007) Vvedenie v sistemnuju teoriiu [Binfiihrung in die Systemtheorie]. Moscow: Logos. (In Russ.)
Malia M. (2002) Sovetskaja tragedija: Istorija sotsializma v Rossii, 1917—1991 [The Soviet Tragedy: A History of Socialism in Russia, 1917— 1991]. Moscow: ROSSPEN. (In Russ.)
Materialy 27 s"ezda Kommunisticheskoj partii Sovetskogo Sojuza [Materials of the 27th Congress of the Communist Party of the Soviet Union]. (1987) Moscow: Politizdat. (In Russ.)
Medushevsky A.N. (2014) "Osnovnoj zakon SSSR 1977 g.: gosudarst-vo i lichnost' v epokhu „razvitogo sotsializma"" [1977 Basic Law of USSR: State and Individual in Epoch of "Developed Socialism"] // Politeia, no. 3: 149—168. URL: http://politeia.ru/files/articles/rus/Medushevskiy_Politeia-2014-3(74).pdf (accessed on 10.02.2021). (In Russ.)
Miller Ch. (2016) The Struggle to Save the Soviet Economy: Mikhail Gorbachev and the Collapse of the USSR. Chapel Hill: University of North Carolina Press.
Motyl A. (1999) "Why Empires Reemerge: Imperial Collapse and Imperial Revival in Comparative Perspective" // Comparative Politics, vol. 31, no. 2: 127—145.
Narodnoe khozjajstvo SSSR v 1989 g.: Statisticheskij ezhegodnik [National Economy of the USSR in 1989: Statistical Yearbook]. (1990) Moscow: Finansy i statistika. (In Russ.)
Nenarokov A.P., V.A.Gornyj, L.N.Dobrokhotov, A.I.Kozhokina, A.D.Ko-tykhov, and A.I.Ushakov, eds. (1992) Nesostojavshijsja jubilej: Pochemu SSSR ne otprazdnoval svoego 70-letija [Failed Anniversary: Why the USSR Did Not Celebrate Its 70th Anniversary]. Moscow: Terra. (In Russ.)
Nove A. (1989) "O sud'bakh nepa" [On the Fate of the NEP] // Vopro-sy istorii [Issues of History], no 8: 172—176. (In Russ.)
Ogushi A. (2008) The Demise of the Soviet Communist Party. London: Routledge.
Pikhoya R.G. (2000) Sovetskij Sojuz: Istorija vlasti, 1945—1991 [The Soviet Union: History of Power, 1945 — 1991]. Novosibirsk: Sibirskij khrono-graf. (In Russ.)
Pikhoya R.G. (2016) "Kak razvalivalas' sotsialisticheskaja ekonomika v SSSR (Ob odnoj iz prichin raspada strany)" [How the Socialist Economy in the USSR Collapsed (About One of the Reasons for the Collapse of the Country)] // Sotsial'no-politicheskie nauki [Sociopolitical Sciences], no. 4: 14—22. (In Russ.)
Pipes R. (1999) "The Fall of the Soviet Union" // Edwards L., ed. The Collapse of Communism. Stanford: Hoover Institution Press: 35—50.
Polynov M.F. (2010) Istoricheskie predposylki perestrojki v SSSR: Vtoraja polovina 1940 — pervaja polovina 1980-kh gg. [Historical Background of the Perestroika in the Soviet Union: Second Half of the 1940s — First Half of the 1980s]. St Petersburg: Aletheia. (In Russ.)
Robinson N. (1995) Ideology and the Collapse of the Soviet System: A Critical History of Soviet Ideological Discourse. Cheltenham: Edward Elgar.
Robinson N. (2017) Explaining Soviet Collapse. URL: https://ulir. ul.ie/bitstream/handle/10344/6121/Explaining%20Soviet%20collapse. pdf?sequence=2 (accessed on 10.02.2021).
Rowley D. (2001) "Interpretations of the End of the Soviet Union: Three Paradigms" // Kritika: Explorations in Russian and Eurasian History, vol. 2, no. 2: 395—426.
Selunin V. (1988) "Istoki" [The Origins] // Novyj mir [The New World], no. 5: 162—189. URL: https://imwerden.de/pdf/novy_mir_1988_05__ocr.pdf (accessed on 12.04.2021).
Sitaryan S.A. (2010) Uroki budushchego [Lessons for the Future]. Moscow: Ekonomicheskaja gazeta. (In Russ.)
Sogrin V.V. (1994) Politicheskaja istorija sovremennoj Rossii, 1985— 1994: Ot Gorbacheva do El'tsina [Political History of Modern Russia, 1985—1994: From Gorbachev to Yeltsin]. Moscow: Progress-Akademija. (In Russ.)
Tilly Ch. (1978) From Mobilization to Revolution. Reading (MA): Ad-dison Wesley.
Tilly Ch. (1997) "How Empires End" // Barkey K. and M. von Hagen, eds. After Empire: Multiethnic Societies and Nation-Building: The Soviet Union and the Russian, Ottoman, and Habsburg Empires. Boulder: Westview Press: 1—11.
Trampusch C. and B.Palier. (2016) "Between X and Y: How Process Tracing Contributes to Opening the Black Box of Causality" // New Political Economy, vol. 21, no. 5: 437—454.
Tsipko A.S. (1988—1989) "Istoki stalinisma" [The Origins of Stalinism] // Nauka izhizn' [Science and Life], no. 11, 12 (1988), 1, 2 (1989).
Turchin P. (2013) "Modeling Social Pressures Toward Political Instability" // Cliodynamics, vol. 4, no. 2: 241—280.
Vdovin A. (2011) Prichiny raspada Sovetskogo Sojuza v rossijskoj nauchnoj i publitsisticheskoj literature: K 20-letiju russkoj tragedii 1991 goda [The Reasons for the Collapse of the Soviet Union in Russian Scientific and Journalistic Literature: To Mark the 20th Anniversary of the Russian Tragedy of 1991]. URL: http://www.russkie.org/index.php?module=fullitem&id=23934 (accessed on 10.02.2021). (In Russ.)
Wallerstein I. (2001) Analiz mirovykh sistem i situatsija v sovremen-nom mire [Analysis of World Systems and the Situation in the Modern World]. St Petersburg: Universitetskaja kniga. URL: https://socioline.ru/files/ 5/48/vallerstain_i._-_analiz_mirovyh_sistem_i_situaciya_v_sovremennom_ mire_-_2001.pdf (accessed on 10.01.2021). (In Russ.)
Yurchak A. (2014) Eto bylo navsegda, poka ne konchilos': Poslednee sovetskoe pokolenie [Everything Was Forever, Until It Was No More: The Last Soviet Generation]. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie. URL: https:// www.pseudology.org/information/Yurchak_Eto_bylo_navsegda_poka_ne_ konchilos2.pdf (accessed on 21.02.2021). (In Russ.)
Zizek S. (2012) Chuma fantazii [The Plague of Fantasies]. Kharkiv: Gu-manitarnyj tsentr. (In Russ.)
Zubok V.M. (2011) Neudavshajasja imperija: Sovetskij Sojuz v kho-lodnoj vojne ot Stalina do Gorbacheva [A Failed Empire: the Soviet Union in the Cold War from Stalin to Gorbachev]. Moscow: ROSSPEN; Fond "Prezidentskij tsentr B.N.El'tsina". (In Russ.)
