CC BY
40
ЧИТОНГЕ Х. УРБАНИЗАЦИЯ И ВОДНЫЙ КРИЗИС В АФРИКЕ: КАРТОГРАФИРОВАНИЕ ПОРЯДКОВ ДЕФИЦИТА ВОДЫ. (Реферативная статья).
Ключевые слова: порядки дефицита воды; водные ресурсы; урбанизация; африканские города; индикаторы дефицита воды.
CHITONGE H. Urbanisation and the water challenge in Africa: mapping out orders of water scarcity // African studies. - London, 2020. -Vol. 79, N 2. - P. 192-211.
Keywords: orders of water scarcity; water resources; urbanisation; African cities; water scarcity indicators.
Для цитирования: Михель Д.В. Реф. ст.: Читонге Х. Урбанизация и водный кризис в Африке : картографирование порядков дефицита воды // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Сер. 9: Востоковедение и африканистика. - 2021. - № 1. - С. 74-80.
Хорман Читонге (профессор Кейптаунского университета, ЮАР) анализирует вопрос о нехватке водных ресурсов в Африке в условиях продолжающейся урбанизации. В фокусе его внимания находятся проблемы урбанизации и водоснабжения в трех африканских странах -ЮАР, Уганде и Замбии, а основная идея состоит в том, что нынешняя нехватка воды в быстро растущих городах африканского континента вызвана не только скудостью естественных водных ресурсов, но и целым рядом социальных причин - неравенством, дискриминацией, плохим управлением, слабостью государственных институтов.
Первые десятилетия XXI в. характеризуются продолжающимся ростом городского населения, особенно в развивающихся странах. В отличие от периода 1960-1980-х годов, когда главной причиной роста была сельская миграция, в последнее время этот рост обусловлен другими причинами - прежде всего, воспроизводством самого городского населения. В Африке южнее Сахары чис-
ленность населения крупных городов удвоилась с 1990 по 2012 г., а в таких городах, как Киншаса, Лагос, Лусака, Найроби, Дар-эс-Салам, она удвоилось всего за 15 лет. Ссылаясь на данные ФАО, автор напоминает, что за прошедшее столетие общая численность населения Земли увеличилась в 4,4 раза, тогда как потребление воды в 7,3 раза. В целом продолжающаяся урбанизация связана со всё большим потреблением воды, которое оказывается всё более сложно обеспечить в растущих городах глобального Юга.
Проблемы урбанизации и связанной с этим нехватки воды давно находятся в сфере внимания специалистов. Так, по данным Всемирного экономического форума за 2016 г., не менее 2,7 млрд людей во всем мире испытывают нехватку воды не реже одного раза месяц, а 70% людей во всем мире к 2050 г. будут жить в условиях умеренного или серьезного дефицита воды. Начиная с 1980-х годов в дискуссиях по вопросу о нехватке воды основное внимание уделялось изменению климатических условий. При этом подчеркивалась важность изменения самого подхода к потреблению воды и утверждалось, что оно должно стать более экономным. Как отмечает автор, несмотря на обширную литературу, посвященную проблеме нехватки воды, в настоящее время до сих пор не существует ясного и универсального понимания того, что следует понимать под дефицитом воды.
В литературе по проблеме дефицита воды используется четыре подхода с соответствующими индикаторами дефицита: (1) индекс Фалькенмарк (Ш), также известный как индекс водного стресса; (2) коэффициент критичности (СЯ), также известный как индикатор ООН; (3) индекс Международного института управления водными ресурсами (IWMI) и (4) индекс водной бедности (WPI). Из этих четырех индексов 1Б является наиболее широко используемым, главным образом из-за его простоты и ясности. Использование индекса Ш основано на фиксации баланса между макроводоснабжением (возобновляемыми ресурсами пресной воды) и макроспросом на воду (забор пресной воды), а также водой, необходимой для поддержания экологического баланса. Использование индекса Ш позволяет оценивать уровень потребления водных ресурсов в конкретной стране, исходя из ряда пороговых значений. Так, если количество возобновляемых водных ресурсов (водосток) в стране на одного человека в год составляет менее 1700 кубометров
в год, то страна испытывает водный стресс; если менее 1000 кубометров в год, то в стране имеется дефицит воды; если менее 500 кубометров в год, то имеется абсолютный дефицит воды.
Подход с использованием индекса СЯ аналогичен подходу, основанному на индексе в нем также оценивается соотношение забора воды из всех доступных источников со всеми имеющимися водными ресурсами. Он позволяет утверждать, что страна испытывает дефицит воды, если ежегодный забор составляет от 20 до 40% годового водоснабжения (возобновляемой пресной воды), и сильный дефицит, если этот показатель превышает 40%. Однако оба подхода имеют и свои недостатки: они не позволяют учитывать уровень потребления воды на уровне домохозяйств, не учитывают техническую и социальную способность страны к адаптации в условиях нехватки воды, не учитывают тот факт, что не вся доступная вода пригодна для питья из-за ее загрязнения, а также другие факторы.
Подход с использованием индекса IWMI - более гибкий и принимает во внимание целый ряд экономических и инфраструктурных факторов, характеризующих водопотребление. Так, он позволяет утверждать, что недостаточный уровень водоснабжения может зависеть не только от маловодья в его физическом смысле, но и от плохо устроенной инфраструктуры водоснабжения. Например, для Демократической Республики Конго, обладающей богатыми водными ресурсами, этот поход показывает, что присущий для нее дефицит воды является «дефицитом второго порядка», поскольку обусловлен, в первую очередь, отсутствием необходимого количества средств для поставки воды потребителям. Между тем и этот подход не совершенен, поскольку он не учитывает «дефицит третьего порядка», когда нехватка воды обусловлена отсутствием развитых институтов управления, и «дефицит четвертого порядка» (с. 196), когда нехватка воды обусловлена социальными отношениями и политическими процессами. Так, могут наличествовать и обильные естественные источники воды, и развитая инфраструктура водоснабжения, но в тех или иных местах население всё же может страдать от нехватки воды, что свидетельствует о других типах дефицита.
Индекс WPI учитывает целый ряд факторов, которые остаются невидимыми для подходов, использующих другие индексы, в
том числе факторы потребления воды на уровне домохозяйств, потенциал управления водными ресурсами, качество воды, характер удовлетворяемых с помощью водоснабжения нужд и т.д. Однако ввиду его всеобъемлющего характера он оказывается слишком сложным для интерпретации.
Все упомянутые индексы предоставляют информацию о во-допотреблении в весьма обобщенном, «агрегированном» виде: они позволяют анализировать ситуацию в национальном и даже региональном масштабе, но все же упускают из виду много важных деталей. При этом связанные с их использованием подходы в политическом плане едва ли следует считать адекватными. Так, подход с использованием индекса Ш, по сути, предполагает разработку политики по ограничению численности населения, поскольку дефицит воды в рамках этого подхода напрямую увязывается с ростом численности населения.
Проблема нехватки воды оказалась в центре внимания международной общественности около полувека назад, в особенности после конференции ООН по водным ресурсам 1977 г. и конференции ООН по устойчивому развитию 1992 г., когда дефицит воды был поставлен в зависимость от роста численности населения, изменения климата и расширения масштабов экономической деятельности. В последнее время обеспокоенность в этом плане в основном связывается с неустойчивостью нынешних моделей водопользования. Только недавно был осознан тот факт, что растет не только население планеты, но и в еще большей степени растет объем водопользования: если в течение ХХ в. общая численность людей в мире выросла в 3 раза, то количество потребляемой воды - в 6 раз.
В современной литературе все чаще говорится о «водном кризисе». В Европе, Африке и Латинской Америке в 2010 г. доступность воды на душу населения составляла лишь треть от того, что имело место в 1950 г. Между тем 70% от общего объема всей потребляемой воды уходит теперь на нужды сельского хозяйства: это обстоятельство позволяет утверждать, что именно в рамках этой отрасли необходимо принятие мер по более эффективному водопользованию. Неоспорим тот факт, что изменение климата сказывается на доступности воды во многих частях мира, особенно в Африке и на Ближнем Востоке. Но еще более на дефицит воды влияют возросший масштаб расходов воды и общее улучшение
уровня жизни в развивающихся странах, в особенности в Китае, Индии и Африке, где всё большая часть населения теперь живет в условиях комфорта и обильно потребляет воду, пользуясь стиральными машинами, современной канализацией, бассейнами и т.д. Наряду с этим обстоятельством имеет место и еще одна устойчивая тенденция - неравномерность доступа к воде между до-мохозяйствами, причем даже в условиях одного и того же города. Короче, проблема нехватки воды сегодня заключается не столько в ее абсолютной нехватке, сколько в неравном доступе к имеющимся ресурсам. Тем самым, если бы водные ресурсы распределялись более справедливо, то негативное воздействие нехватки воды было бы уменьшено.
Автор статьи настаивает на том, что для более адекватного понимания и решения проблемы нехватки воды необходимо использование подходов, учитывающих всё многообразие факторов дефицита - естественных, экономических, политических, социальных, культурных. В частности, им предлагается «подход порядков дефицита» (orders of scarcity approach), позволяющий выделить несколько порядков дефицита воды. Так, дефицит первого порядка относится к физическому недостатку водных ресурсов. Дефицит второго порядка характеризуется слабостью инфраструктуры водоснабжения и свидетельствует о том, что на ее содержание не хватает финансовых средств; это дефицит «экономической нехватки воды» (с. 201). Дефицит третьего порядка обусловлен особенностью функционирования институциональных механизмов и связанных с ними социальных договоренностей; например, в городе имеется развитая инфраструктура водоснабжения, но почти все трубы ведут в пригороды с проживающим там средним классом, тогда как бедные кварталы города не обеспечены адекватным водоснабжением; таким образом, этот тип дефицита существует на макроуровне, где нехватка воды у определенных людей обусловлена особенностями принимаемых решений и функционированием институтов управления водным хозяйством. Дефицит четвертого порядка действует на микроуровне и часто остается невидимым; он определяется барьерами в отношениях, построенных на основе этнической, классовой, религиозной или политической принадлежности. С точки зрения автора, выделенные порядки дефицита воды не следует рассматривать иерархически; их следует анализировать с учетом локальных условий: для одних стран большую
значимость может иметь анализ с учетом дефицита первого порядка, для других - второго, третьего или четвертого.
Применение данного подхода к африканскому континенту весьма плодотворно. Так, автор сравнивает ситуацию с потреблением воды в трех странах - ЮАР, Замбии и Уганде. В 2015 г. наиболее урбанизированной из них была ЮАР (64,8%), далее Замбия (40,9%), наименее урбанизированной - Уганда (16,1%). При этом физическая обеспеченность водными ресурсами наиболее плохой была в засушливой ЮАР, а наилучшая - в Уганде. Однако наилучшая обеспеченность пресной водой была в ЮАР (93,2% от общего числа населения), далее - в Уганде (79%), хуже всего в Замбии (65,4%). Эта же закономерность была характерна и для обеспеченности водой отдельно городского и сельского населения. Причем в случае с ЮАР водой было обеспечено почти все городское население (99,6%), а в случае Замбии ей было обеспечено лишь половина сельского населения (51,3%). Очевидно, что и ЮАР в целом и ее столица Кейптаун при большей скудости природных водных ресурсов решали проблему нехватки воды лучше, чем Замбия и Уганда и их столицы - Лусака и Кампала, что свидетельствует о более успешной работе по преодолению дефицита воды на уровне второго и третьего порядков, т.е. на экономическом и институциональном уровнях.
Случай Лусаки, где уровень производства воды на душу населения упал за период с 1990 по 2015 г. с 81,8 до 53,5% кубометров в год, ясно указывает на недостаточность инвестиций в инфраструктуру водоснабжения. В Кейптауне же снижение уровня производства воды на душу населения (со 120,7 до 90 кубометров в год) объясняется, прежде всего, ростом численности населения и ухудшением распределения воды в городе.
Динамика дефицита воды в еще большей мере сказывается, если сосредоточить анализ на особенностях потребления воды жителями трущоб или, как их называет автор, «неформальных городских поселений» (с. 207). Даже в таких городах, как Кейптаун, их обитатели испытывают больше проблем с водой, чем жители остальных городских кварталов. Ремонт лопнувших труб водоснабжения в трущобах всегда происходит хуже и медленнее, чем в остальных кварталах. В Кейптауне суточная норма потребления воды жителями трущоб составляет два двадцатилитровых контейнера, что значительно ниже, чем в благополучных кварталах города.
Не приводя конкретных примеров, автор также упоминает о случаях дефицита воды четвертого порядка: с ними сталкиваются беженцы, сироты, рабочие ферм и другие уязвимые социальные группы, которые испытывают нехватку воды, прежде всего, в связи с существованием скрытых форм этнического и политического неравенства. Очевидно, данные случаи имеют место во всех трех упомянутых странах, но в особенности в ЮАР - стране, которая приняла в последние несколько лет большой поток мигрантов из Замбии, а также известна своей жесткой политикой в отношении неформальных поселений в больших городах и сквоттеров, многие из которых подолгу живут в брошенных многоэтажных зданиях без всякой воды1.
По мнению автора, значение предлагаемого им подхода порядков дефицита, а также приведенных в связи с этим примеров, состоит в том, что нынешняя ситуация с дефицитом воды в Африке уже не может быть решена только методами «героической инженерии» (с. 208): одно только строительство новых дамб и прокладка новых труб уже не смогут принести ожидаемого результата. Не будет способствовать решению проблемы дефицита воды и сосредоточение внимания только на дефицитах первого и второго порядка, как это происходило до самого недавнего времени. В связи с этим автор призывает к использованию инновационных способов управления водоснабжением, подчеркивая значимость разрешения проблем, вытекающих из дефицитов третьего и четвертого порядков.
Д.В. Михель*
1 О репрессивной политике по отношению к сквоттерам см.: Михель Д.В. «Красные муравьи» очищают от сквоттеров деловые кварталы и пригороды в ЮАР: практика государственного насилия в новой Южной Африке // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 9: Востоковедение и африканистика. Реферативный журнал. - М.: ИНИОН РАН, 2019. -№ 2. - С. 26-38. О практике борьбы с потерями воды в больших южноафриканских городах см.: Вериава А. Вода и жизнь, не приносящие доход: размышления о возникновении потерь воды и борьбе с ними в Йоханнесбурге [реферат] // Социальные и гуманитарные науки. Отечественная и зарубежная литература. Серия 9 : Востоковедение и африканистика. Реферативный журнал. - М.: ИНИОН РАН, 2020. - № 2. - С. 98-104.
* Михель Дмитрий Викторович - доктор философских наук, профессор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте Российской Федерации; ведущий научный сотрудник отдела Азии и Африки Института научной информации по общественным наукам РАН.
