CC BY
98
токи / струи, вода как река и речное пространство, вода как паводок - водополье, половодье]; образное (вода как живое существо]; ценностное (вода как необыкновенное зрелище, вода как стихия]. Проведенный лексико-семантический, компонентный и контекстуальный анализ показывает, что в концептосфере В. А. Солоухина можно выделить особый концепт вода, который у писателя наполняется разным содержанием и выражает аксиологическое значение.
Примечания
1. Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М., 1959. С. 6.
2. Караулов Ю. Н. Русская языковая личность и задачи её изучения. URL: http://destructioen.narod.ru/ karaulovjasikovajajichnosthtm (дата обращения: 03.08.2016].
3. Там же.
4. Ожегов С. И., Шведова Н. Ю. Толковый словарь русского языка / РАН. Ин-т рус. яз. им. В. В. Виноградова. 4-е изд., доп. М.: Азбуковник, 1999.
5. Лукин В. А. Художественный текст: Основы лингвистической теории и элементы анализа. М.: Изд-во «Ось-89», 1999. С. 72.
6. Основина Г. А. О взаимодействии заглавия и текста // Русский язык в школе. 2000. № 4. С. 62.
7. Словарь русского языка: в 4 т. Т. 1 / АН СССР, Ин-т рус. яз.; под ред. А. П. Евгеньевой. 2-е изд., испр. и доп. М.: Рус. яз., 1981. С. 194.
Notes
1. Vinogradov V. V. O yazyke hudozhestvennoj literatury [About the language of fiction]. M. 1959. P. 6.
2. Karaulov Yu.N. Russkaya yazykovaya lichnost' i zadachi eyo izucheniya [Russian language personality and tasks of its study]. Available at: http://destructioen.narod.ru/karaulov_jasikovaja_lichnost.htm (date accessed: 03.08.2016).
3. Ibid.
4. Ozhegov S. I., Shvedova N. Yu. Tolkovyj slovar' russkogo yazyka [Dictionary of the Russian language] / RAS. In-t of Rus. n.a. V. V. Vinogradov. 4th publ., add. M. Azbukovnik. 1999.
5. Lukin V.A. Hudozhestvennyj tekst: Osnovy lingvisticheskoj teorii i ehlementy analiza [Literary text: the foundations of linguistic theory and elements of analysis]. M. Publishing house "Os'-89". 1999. P. 72.
6. Osnovina G. A. O vzaimodejstvii zaglaviya i teksta [On the interaction of title and text] // Russian language in school. 2000, No. 4, p. 62.
7. Slovar' russkogo yazyka - Russian dictionary: in 4 vol. Vol. 1 / AS USSR, In-t of Rus. lang.; under the editorship of A. P. Evgenieva. 2nd publ., rev. and add. M. Rus. yaz. 1981. P. 194.
УДК 81
М. А. Пшибиева
Числительное «два» во фразеологических единицах разноструктурных языков
В данной статье рассматривается смысловой потенциал числительного «два» во фразеологических единицах (ФЕ) русского, кабардино-черкесского, английского и французского языков, в аспекте отражаемых в них культурно-типологических особенностей понятия числа. Раскрыты значение и особенности употребления числительного «два» во фразеологических единицах четырех разносистемных языков. Объектом и предметом исследования является значение ФЕ с компонентом-числительным «два», а также выявление влияния символики данного числа на значение ФЕ. Материалом исследования являются устойчивые сочетания с числительным «два», отобранные из текстов художественной литературы русского, кабардино-черкесского, английского и французского языков. В основу исследования положен принцип сочетаемости ФЕ со словами определенных лексико-грамматических классов. Сопоставительно-типологическое исследование числительного «два» во ФЕ четырех разноструктурных языков способствует выявлению межъязыковых сходств и различий, что имеет важное практическое значение в процессе преподавания фразеологии иностранных языков.
The article explores the semantic potential of the numeral "two" in phraseological units of Russian, Kabardi-no-Cherkess, English and French languages, in the aspect of cultural and typological features of the concept of number eflected in them. The meanings and features of use of the numeral "two" in the phraseological units (PhU) of four different system languages are revealed. The object and subject of the study is the meaning of PhU with the numeral component "two", and identifyingof the influence of the number symbolism on the meaning of PhU. The material of our study is set expressions with the numeral "two", selected from Russian, Kabardino-Cherkess, English and French literary texts. The research is based on the principle of collocability of PhU with the words of certain lexical and grammatical classes. Comparative-typological research of the numeral 'two' in the PhU of four different
© Пшибиева М. А., 2016 104
structure languages facilitates the identification of interlingual similarities and differences, that is of practical importance in teaching of foreign languages phraseology.
Ключевые слова: фразеологизмы, часть речи, числительное, символика, культура.
Keywords: phraseological units, part of speech, numeral, symbolism, culture.
Данная статья посвящена выявлению общих и специфических особенностей числительного «два» в устойчивых сочетаниях русского, кабардино-черкесского, английского и французского языков. Изучение имен числительных с точки зрения отражения в них этнокультурных, ментальных, философских особенностей понятия числа является наиболее перспективным на примере разноструктурных языков. Сопоставление материала по четырем языкам обусловлено следующими факторами культурно-научного взаимодействия. Представляется, что сопоставление языков различных групп даст новый научный и интересный материал для исследований и окажется продуктивным при сопоставительно-типологическом изучении аналогичных языковых фактов. Как пишет А. Г. Назарян, «лексико-грамматическая (или категориальная] сочетаемость фразеологизма выражается в его способности употребляться со словами определенных лексико-грамматических классов (существительным, глаголом, прилагательным, наречием, числительным) или подклассов (существительным одушевленным, неодушевленным, конкретным, абстрактным, вещественным, собирательным и т. п.; глаголом переходным, непереходным, местоименным, конкретным, абстрактным, статистическим, динамическим, предельным, непредельным, активным, неактивным и т. п.; прилагательным качественным, относительным, конкретным, вещественным и т. п.; наречием качественным, количественным, обстоятельственным и т. п.; числительным количественным, порядковым, собирательным и т. п.]. На основании этого окружение ФЕ может быть субстантивным (в том числе субстантивно-прономинальным), глагольным, адъективным адвербиальным, нумеративным. Соответственно у фразеологизма бывает валентность на существительное (в том числе на существительное-местоимение], глагол, прилагательное, наречие, числительное» [1]. В своей работе Е. С. Кубрякова отмечает, что постепенное выделение такой части речи, как числительное, «означало осознание самостоятельности понятийной категории числа как могущей обособить слова, выражающие это понятие, в особую часть речи. Такое понимание самостоятельности числительных особенно ярко проходит в учении А. А. Потебни» [2].
ФЕ демонстрируют определенную специфику функционирования чисел. Безусловно, русский, кабардино-черкесский, английский и французский относятся к разным языковым группам и даже языковым семьям, что определяет различные формы употребления числительных во фразеологизмах. Фразеологизмы с числительными оказываются двояко обусловленными лингвистическими единицами в культурно-типологическом отношении: через специфику фразеологической картины мира и через специфику выражаемого ими числа. Исключением не являются и фразеологизмы с компонентом-числительным два. Числительное «два» образовалось благодаря различению «я» и «ты». Вначале люди использовали только понятия «один» и «больше, чем один», затем появились первые десять чисел, которые стали играть важную роль в жизни народов древнего мира и были названы в честь богов или почитаемых космических тел. Согласно Э. Кассиреру, «этимология начальных числительных во многих языках позволяет предположить связь с базовыми словами, образованными для различения трех лиц: наличие общих этимологических корней слов со значением "ты" и "два" можно считать доказанным, в частности, в отношении индоевропейских языков. Ибо возможность речевого общения обусловлена, по Гумбольдту, обращением и ответной репликой, т. е. основана на напряжении и раздвоении, образующихся в отношениях "я" и "ты", затем как раз и преодолеваемых в акте речевого общения, так что этот акт оказывается подлинным "посредником между мыслительными усилиями двух лиц". Опираясь на это спекулятивное основоположение языка, В. фон Гумбольдт был первым, кто смог в своем сочинении о двойственном числе выявить внутренние основы употребления этой формы, до того часто рассматривавшейся грамматикой как простой балласт, излишнее ухищрение языка. Он доказывает, что двойственное число по своему происхождению является, с одной стороны, объективным, с другой - субъективным, в связи, с чем его исконное значение отчасти чувственное, отчасти духовное. Первому направлению, для которого двойственность - данный от природы, ощутимый факт, язык следует, согласно Гумбольдту, тогда, когда использует двойственное число преимущественно как выражение чистого предметного созерцания. Это употребление распространено почти по всем языковым семьям» [3]. Наш выбор данного числительного обосновывается тем, что оно, во-первых, относится к сакральным числам, т. е. наполненным большой символикой и смыслом, а также тем, что оно отражает двойственность мира, является числом любой оппозиции, а, как известно, сумма оппозиций лежит в основе миропонимания и мировоззрения.
Приведем примеры ФЕ, содержащих числительное «два», из текстов художественной литературы на русском, кабардино-черкесском, английском и французском языках.
1. Слава и деньги дали ему, казалось, одно - уже полную свободу делать в своей жизни, чего моя нога хочет, жечь с двух концов свою свечу, посылать к черту все и вся [4].
ФЕ жечь с двух концов свою свечу означает 'иметь возможность позволить себе многое в жизни, прожигать жизнь, наслаждаться жизнью, безрассудно растрачивать силы, здоровье'. В русской культуре число «два» может иметь как положительное, так и отрицательное значение. Прежде всего, оно считается основой любых бинарных оппозиций: мужской - женский, создатель - создание и т. п.
2. А у меня вон целых семеро, - нахмуриваясь, сказал Василий. - Изба два шага, а их куча. Тоже невелика сласть там дети. Нам, видно, чем раньше помереть, тем выгоднее [5].
ФЕ два шага употребляют по отношению к чему-либо небольшому по своим размерам. В русском языке фразеологизмы с числовым компонентом «два» выражают, в основном, значение малого количества.
3. И, должно быть, это было для него не менее обидно, чем то, что только после «Мужиков» заговорили о нем: ведь и пьесы его далеко не лучшее из написанного им, а кроме того, это ведь значило, что внимание к нему привлек театр, то, что тысячу раз повторялось его имя на афишах, что запомнились: «двадцать два несчастья», «глубокоуважаемый шкап», «человека забыли» [6].
Числу «два» приписывали раньше символические значения, такие как «дух, зло, мрак, неравенство, нестабильность, подвижность, дерзость, смелость, спор, материя, несходство, разделение между множественностью и монадой, дефект, бесформенность, неопределенность, гармония, терпимость, корень, подножие горы, источник идей, мнение, ошибка, изменяемость, робость, импульс, смерть и т. д.» [7]. Данный пример, содержащий отрицательную коннотацию, является доказательством вышесказанного. ФЕ двадцать два несчастья употребляют по отношению к человеку (неудачнику]. Так, в пьесе А. П. Чехова «Вишневый сад» называют конторщика Епиходова, с которым ежедневно случается какая-нибудь неприятность.
4. Уэзырмэс и псалъэ т1у ямыщ1у щытми, нартхэр арэзы хъуащ [8] - Озирмесу не прекословили, нарты согласились.
ФЕ псалъэ т1у ямыщ1у обозначает (дословно «не делая из (одного] слова два»] 'не прекословя, не возражая'. Числительное т1у является количественным и означает «два». В кабардино-черкесском языке фразеологизмы с числовым компонентом «т1у» = два (и производные] выражают, за редким исключением, значение больших количеств (в отличие от русского] и имеют как положительную, так и отрицательную коннотации.
5. Л1ипл1 хуэмыху нэхърэ л1ит1 хъуа-щ1а (кабардино-черкесская пословица] [9] - Лучше двое умелых, чем четверо неумелых мужчин.
Л1ипл1 означает 'четверо мужчин', т. е. л1ы - мужчина, пл1ы - четыре. Л1ит1 - двое мужчин, т. е. л1ы - мужчина, т1у - два. В данном примере числу т1у - «два» - противопоставляется число пл1ы - «четыре». По мнению М. М. Маковского, число «четыре» являлось древним символом силы, мужества, духовного совершенства, целостности, универсальности, мироздания, четырех сторон божественного творения [10]. В данной пословице число «два» усиливается прилагательным «умелые» в противоположность большему числу четырех, но «неумелых».
6. Вы бжьакъуит1 удэплъэк1э куэд плъагъун (кабардино-черкесская пословица] [11] - Многого не увидишь, если глядеть между двумя рогами вола.
Бжьакъуит1 - означает скудость ума, дословно 'два рога', т. е. бжьакъуэ - «рога», т1у - «два». В данном примере число «два» обозначает очень малое количество.
7. He felt like Buridans ass, which starved between two bundles of hay [12] - Он чувствовал себя в положении буриданова осла, умиравшего с голоду между двумя охапками сена.
ФЕ an ass between two bundles (или bottles) of hay - буриданов осел (о человеке, не решающемся сделать выбор] [этим. франц. Tane de Buridan; французскому философу Х1Ув. приписывается рассказ об осле, умершем от голода, так как он не решался сделать выбор между двумя одинаковыми охапками сена]. В данном примере показывается, что число два является также символом противоречия, антагонизма, поэтому оно считается злым началом, числом дурным, нечистым.
8. - You can be assured your state won't be forgotten.
- Of course, Mr. Secretary, interjected Ardie, that's a two-way street [13].
- Если я стану президентом, я не забуду о вашем штате.
- Конечно, господин министр, - воскликнул Арди, - услуга за услугу.
ФЕ a two-way street - это (дословно - 'улица с двусторонним движением'] взаимная услуга, сделка, выгодная обеим сторонам, взаимозависимое положение.
9. I knew this correspondence - school business had become a mighty profitable game-makes sub-
urban real-estate look like two cents [14] - Я слыхал, что заочное преподавание - дело весьма выгодное: в сравнении с ним наша контора по продаже земельных участков - грошовое дело.
ФЕ two cents - 'грош цена', 'в подметки не годится'. В данных примерах числительное «два» употребляется в значении «малое количество». На русский язык ФЕ из английского и французского языков чаще всего переводятся без употребления числительного «два» либо заменяются другими числительными.
10. - A nous deux, Josette, reprit la vielle fille, car il faut voir a cousher monsieur de Troisville [15] - Ну, к делу, Жозетта, - сказала старая дева, - мы еще должны подумать, где уложить господина де Труавиля.
ФЕ - a nous deux обозначает, давай (те) к делу! что же, приступим?
11. Et de deux! Dit de le chapelain tout essouffl [16] - И с плеч долой! - ответил, капеллан, весь запыхавшись.
ФЕ - et de deux! - 'и с плеч долой', 'и дело с концом'. Данные примеры показывают, что во французском языке ФЕ с компонентом числительным deux чаще всего являются символом быстроты, мгновенности, краткости и выражают интенсивность действия.
Выявив особенности фразеологизмов с числительным «два» в контексте общей фразеологической картины мира, мы пришли к общему выводу, что дискурсивный потенциал слов-числительных, являющихся элементом устойчивых словосочетаний, в рассматриваемых языках с коммуникативной точки зрения в значительной степени совпадает. Общим в дискурсивных практиках следует считать то, что числительное «два» на материале указанных языков выражает универсальную бинарную оппозицию «один» - «два» («много»]. Во всех рассматриваемых языках числительное «два» имеет амбивалентную структуру и может обозначать как доброе, так и злое начало. Также анализ примеров показывает, что числительное «два» помимо своего прямого номинативного значения имеет значение некоторого количества (больше двух], а по метафорическому переносу приобретает значения интенсивности действия, выгоды, приобретения.
Примечания
1. Назарян А. Г. Фразеология современного французского языка: учеб. 2-е изд. перераб. и доп. М.: Высш. шк., 1987.
2. Кубрякова Е. С. Язык и знание: На пути получения знаний о языке: Части речи с когнитивной точки зрения. Роль языка в познании мира / РАН. Ин-т языкознания. М.: Языки славян. культуры, 2004.
3. Кассирер Э. Философия символических форм. Т. 1. Язык. М.; СПб.: Университет. кн., 2001.
4. Бунин И. А. Куприн // Собр. соч.: в 13 т. Т. 11. М., 2006. С. 398.
5. Он же. Сверчок // Собр. соч.: в 13 т. Т. 3. М., 2006. С. 256.
6. Он же. О Чехове // Собр. соч.: в 13 т. Т. 9. Гл. V. М., 2006. С. 225.
7. Ключников С. Священная наука чисел. М., 1995.
8. «Нартхэр». Къэбэрдей эпос. (Нарты. Кабардинский эпос. Редкол.: У. Герандоков, Х. Эльбердов, А. Шогенцуков, А. Шортанов. Налшык, 1951.]
9. Къэзэнокъуэ Жэбагъы. Налшык, 1966. (Казаноко Жабаги. Нальчик, 1966.]
10. Маковский М. М. Сравнительный словарь мифологической символики в индоевропейских языках: Образ мира и миры образов. М.: Гуманит. изд. центр «ВЛАДОС», 1996.
11. Юыщокъуэ А. Мазэныкъуэ и щхъуантЬ. Налшык, 1965. (Кешоков А. Мазэныкъуэ и щхъуантЬ. Нальчик, 1965.)
12. Aldington R. All Men Are Enemies. Рart II. СЬ VI. URL: http://librebook.ru/all_men_are_enemies
13. Knebel F., Bailey Ch. Convention. СЬ 12. URL: http://www.amazon.com/Convention-Fletcher-Knebel-Charles-Bailey/dp/B00005XDYT
14. LewisS. Babbitt. СЬ VI. URL: http://www.lib/ru/CARROLL/alice.txt
15 Balzac H. de. La Vielle fille. URL: http://freeditorial.com/ru/books/filter_author?name= Honore++++Bal-zac&page=4
16. DaudetA. Lettre de mon Moulin. URL: http://fb2.booksgid.com/klassicheskaya-proza/138419-alphonse-daudet-lettres-de-mon-moulin.html
Notes
1. Nazaryan A. G. Frazeologiya sovremennogo francuzskogo yazyka: ucheb. 2-e izd. pererab. i dop. [Phraseology of modern French: tutorial, 2nd publ., rev. and add.] M. Vyssh. shk. 1987.
2. Kubryakova E. S. YAzyk i znanie: Na puti polucheniya znanij o yazyke: CHasti rechi s kognitivnoj tochki zreniya. Rol' yazyka v poznanii mira [Language and knowledge: On the way of getting knowledge about language: Parts of speech from cognitive point of view. The role of language in cognition of the world] / RAS. The Institute of linguistics. M. Yaziki slavyan. cultury.2004.
3. Cassirer E. Filosofiya simvolicheskih form [Philosophy of symbolic forms]. Vol. 1. Language. M.; SPb. Un-iversitet. kn. 2001.
4. Bunin I.A. Kuprin [Kuprin] // Sobr. soch. - Coll. works: in 13 vol. Vol. 11. M. 2006. P. 398.
5. Also him. Sverchok [Cricket] // Sobr. soch. - Coll. works: in 13 vol. Vol. 3. M. 2006. P. 256.
6. Also him. O CHekhove [About Chekhov] // Sobr. soch. - Coll. works: in 13 vol. Vol. 9. Ch. V. M. 2006. P. 225.
7. Klyuchnikov S. Svyashchennaya nauka chisel [Sacred science of numbers]. M. 1995.
8. «Нартхэр». Къэбэрдей эпос. (Narty. Kabardinskij ehpos - The Narts. Kabardian epos). Ed. board: U. Gerandokov, H. Elberdov, A. Shogentsukov, A. Shortanov. Nalchik. 1951.
9. Къэзэнокъуэ Жэбагъы Налшык. 1966. (Kazanoko Zhabaghi. Nal'chik. 1966.)
10. Makovsky M. M. Sravnitel'nyj slovar' mifologicheskoj simvoliki v indoevropejskih yazykah: Obraz mira i miry obrazov [Comparative dictionary of mythological symbolics in Indo-European languages: an image of the world and worlds of images]. M. Humanit. ed. center VLADOS. 1996.
11. К1ыщокъуэ А. Мазэныкъуэ и щхъуант1э. Налшык, 1965. (A. Keshokov Мазэныкъуэ и щхъуант1э. Nal'chik. 1965.)
12. Aldington R. All Men Are Enemies. Part II. Ch. VI. URL: http://librebook.ru/all_men_are_enemies
13. Knebel F., Bailey Ch. Convention. Ch. 12. URL: http://www.amazon.com/Convention-Fletcher-Knebel-Charles-Bailey/dp/B00005XDYT
14. Lewis S. Babbitt. Ch. VI. URL: http://www.lib/ru/CARROLL/alice.txt
15. Balzac H. de. La Vielle fille. URL: http://freeditorial.com/ru/books/filter_author?name=Honorè++++ Bal-zac&page=4
16. Daudet A. Lettre de mon Moulin. URL: http://fb2.booksgid.com/klassicheskaya-proza/138419-alphonsedaudet-lettres-de-mon-moulin.html
УДК 821.161.1.
И. Г. Кульсарина
Репрезентация образа Башкортостана в русской поэзии второй половины ХХ - начала XXI в.
В статье раскрываются пути и принципы художественного воссоздания образа Башкортостана в творчестве поэтов второй половины ХХ - начала XXI в. Изображение башкирского края в русской литературе рассмотрено на основе анализа патриотической, дружественной, пейзажной и философской лирики А. Филиппова, Р. Паля, Г. Кацерика, В. Денисова и других авторов. Особое внимание уделено выявлению приемов использования инонационального материала в русскоязычном тексте. Среди этнических маркеров, репрезентующих башкирский край в поэзии, отмечены образы Урала, Салавата Юлаева, курая, ковыльных степей, кумыса. Анализируется сюжетообразующая и поэтическая функция мотивов башкирского фольклора в художественной структуре произведений современных авторов. Выделяется образ столицы республики - Уфы - в поэзии Г. Мо-лодцова, Т. Пономаревой, В. Луговского и др. Отмечается значимость разработки интернациональной темы в создании образа поликультурного Башкортостана в русской литературе.
The article describes the ways and principles of art recreation of the image of Bashkortostan in the works of poets of the second half of XX - beginning of XXI centuries. The image of Bashkir region in Russian literature is based on the analysis of Patriotic, friendly, landscape and philosophical lyrics of A. Filippov, R. Pal, G. Katsereka, V. Denisov and other authors. Special attention is paid to identification of the techniques of using foreign material in Russian text. Among ethnic markers that represent Bashkir region in poetry, the images of the Urals, Salavat Yulaev, kurai, grass steppe kumys are distinguished. The plot and poetic function of the motives of Bashkir folklore is analyzed in the artistic structure of works of modern authors. The image of the capital of the Republic - Ufa is distinguished in the poetry of G. Molodtsov, T. Ponamareva, V. Lugovskoy. The importance of creating an international theme in the image of the multicultural Bashkortostan in Russian literature is expressed in the article.
Ключевые слова: Башкортостан, русская литература, инонациональный материал, образ башкирского края, этнокультурные традиции, башкирский фольклор, идейно-художественные особенности.
Keywords: Bashkortostan, Russian literature, non-national material, the image of Bashkir land, ethno-cultural traditions, Bashkir folklore, ideological and artistic features.
Одним из наиболее приоритетных и перспективных направлений отечественного литературоведения последних десятилетий является исследование констант русского национального самосознания в соприкосновении с иной национальной средой. В творчестве многих известных русских писателей ярко отразилась многогранная культура полиэтнической России. Башкирский край стал объектом внимания художников слова еще с пушкинских времен и остается источником творческого вдохновения для многих современных авторов, которые успешно продолжают традиции своих предшественников, а также вносят свою лепту в создание образа башкирского края в отечественной литературе. Отражение темы Башкортостана в русской литературе XIX-XX вв. было объектом внимания М. Г. Рахимкулова, С. Г. Сафуанова [1]. Приемам репрезентации башкирской действительности в русской литературе XX в. посвящены работы И. Г. Кульсариной [2].
© ^льсарина И. Г., 2016 108
