CC BY
21
Е. П. Серапионова (Москва)
Чешская левая печать о русской революции 1917 г. и ее последствиях
В статье сравниваются позиции чешских левых и левоцентристских партий в отношении революционных процессов в России в 1917 г., оценка ими февральских и октябрьских событий. Кроме того автор рассматривает эволюцию взглядов лидеров этих партий в отношении СССР спустя 20 лет. В качестве основного источника использованы материалы партийной прессы.
Ключевые слова: Русская революция 1917 г., чешские социал-демократы, национальные социалисты, оценки российских революционных событий в 1917 и в 1937 гг.
Целью настоящей работы является сравнение реакции со стороны чешских левых на революционные события в России в 1917 г. и оценки ими этих же событий 20 лет спустя.
В 1917 г. левое направление чешской политики представляли в основном Чешская социал-демократическая партия в Австрии (централисты), Чешская национально-социальная партия (национальные социалисты) и Чехославянская социал-демократическая рабочая партия (автономисты). Все они ставили своей задачей построение социалистического общества, но стратегия и тактика при этом у них резко отличались. Централисты отдавали приоритет классовой борьбе и достижению власти, считая разрешение национальных проблем вторичным. Национальные социалисты, наоборот, полагали, что прежде всего надо бороться за решение национального вопроса, завоевание независимости, а уже потом решать социальные проблемы. Автономисты находились между этими крайними полюсами, нередко занимая противоречивые позиции по национальному вопросу1.
Так как чешские социал-демократы (и централисты, и автономисты) в то время уже выступали за скорейшее заключение мира, мира без аннексий и контрибуций, то известие о Февральском перевороте в России было воспринято ими положительно ввиду того, что он, по их мнению, должен был ускорить окончание войны. В социал-демократической прессе говорилось, что русское восстание является революцией за мир.
Самые первые сообщения о революционных событиях были неточны и противоречивы, но уже 1 марта 1917 г. чешская пресса довольно подробно описывала восстание в Петрограде, указывая, что беспорядки произошли из-за нехватки продовольствия на фоне усилившихся антивоенных настроений в стране. Обращалось внимание на то, что восставшим удалось одержать победу очень быстро и почти бескровно, так как армия встала на сторону восставших и поддержала отречение от престола императора Николая II. Это как раз отвечало концепции чешской социал-демократии о ненасильственной революции. Печатный орган центристов «БёШску deník» писал по этому поводу: «Существует мнение, что революция должна быть кровавой и насильственной. Наоборот, революция вообще не должна быть кровавой. Война - всегда кровопролитие. Революция -это быстрый переворот. И настоящие революционеры должны стремиться, чтобы он проходил без кровопролития. Главное - изменение общественных отношений, а насилие как средство достижения этого менее всего желаемо. Всегда предпочтительнее добиваться переворота иными средствами»2. Основные достижения февральской революции чешские социал-демократы видели в установлении демократии, провозглашении республики, введении гражданских свобод3. Они хоть и приветствовали свержение царизма, но как позитивный момент специально отмечали, что лично царю и его семье опасность не угрожала4.
Введение 8-часового рабочего дня дало основание чешской рабочей печати трактовать февральские события как не только политический переворот, но и успешную попытку социальных преобразований. Чешские социалисты были едины с либералами в положительной оценке февральских событий в России, они указывали на огромное значение победы революции для всей Европы, для роста влияния левых сил5.
Непосредственные отклики чешских левых на октябрьские события в России не были столь однозначны и отличались разнообразием. Уже 8 ноября 1917 г. «Бё1шску deník» опубликовал статью известного немецкого социолога М. Вебера, посвященную анализу развития революционных событий в России от Февраля к Октябрю. В статье Вебер утверждал, что крестьяне в России ввиду нерешенности земельного вопроса и сохранения крестьянской общины по своей сути являются сплошь революционерами и социалистами. В отличие от чешских земель, где между рабочими и аграриями ведутся нескончаемые споры и существует политический раздел, россий-
ские крестьяне вместе с промышленным пролетариатом - истинные носители революционности. Внимания заслуживает мысль Вебера о том, что главный враг русской революции - война и, чем дольше она длится, тем больше шансов, что к власти в России придет какой-либо диктатор и заключит мир6.
С наибольшей симпатией октябрьский переворот встретили централисты. Особые восторги у них вызвал Декрет о мире. Председатель партии Э. Буриан, главный редактор газеты «Delnicky de-ník» Р. Мерта обвиняли буржуазную прессу и издания автономистов в замалчивании истинных событий в России и брали на себя защиту этого политического переворота от любой критики, хотя сами не располагали точной информацией, а в основном, особенно на первых порах, перепечатывали сведения из иностранной печати.
Централисты высоко оценивали и Декрет о земле, отмечая при этом, что он привел к повороту в настроениях крестьян, которые до того поддерживали правых эсеров и центр, а после его провозглашения стали симпатизировать левым эсерам, связанным с большевика-ми7. Централисты допускали возможность развертывания гражданской войны, но склонны были обвинять в обострении внутренней обстановки скорее либералов и меньшевиков, но не большевиков. Они несколько наивно полагали, что большевики выступили против Временного правительства, чтобы добиться скорейшего созыва Учредительного собрания, а также выражали надежду, что в России установится совместная власть всех социалистических партий8. Их положительное восприятие октябрьского переворота, скорее всего, было связано с недостатком информации о конкретной ситуации в России, расстановке политических сил, целях и задачах партии большевиков, а также их методах революционной борьбы. Они оказались в плену деклараций о мире, земле, свободах и равенстве, которые до конца так и не были воплощены в жизнь.
Более сдержанную позицию в отношении октябрьских событий заняли, как это ни странно, автономисты во главе с будущим главой КПЧ Б. Шмералем. 9 ноября партийный орган, газета «Pravo lidu» писала о перевороте как о «всеобъемлющей и многоликой борьбе за власть, борьбе за демократию и против нее, борьбе одних — за выход из хаоса, борьбе других - против демократии»9. Как положительный момент опять отмечалось, что переворот в Петрограде не был кровавым. Причины переворота воспринимались ими как результат конфликта военного командования и Временного правительства с советами рабочих и солдатских депутатов. По их мнению, переворот
был направлен против А. Керенского, в котором большевики видели потенциального диктатора. Автономисты полагали, что власть большевиков вряд ли установилась надолго, а потому занимали осторожную выжидательную позицию. Кроме того, большинство автономистов опасалось, что события в России негативно скажутся на решении чешского вопроса.
Теоретические представления автономистов о революции совершенно не соответствовали страшной картине насилия, царившего в России. «Pravo lidu» указывала, что к середине ноября в России уже существовали по крайней мере пять правительств, шла гражданская война. Взаимное недоверие, насилие, террор и диктат использовались враждующими сторонами в невидимых ранее масштабах. Автономисты не могли согласиться с актами мщения и убийства, грабежами общественных и правительственных зданий, поджогами дворцов - всем тем, что происходило тогда в России, к тому же в условиях продолжавшейся войны, когда миллионы людей и так гибли на фронтах и в тылу. Октябрьская революция воспринималась этой частью чешской социал-демократии скорее как «антипример».
Партия автономистов уже не была едина. Оппозиция Шмералю, шедшая за Ф. Модрачком, заняла наиболее непримиримую позицию в отношении большевистского переворота. Сам Модрачек полагал, что в отличие от всех прежних победивших революций, которые произошли в результате укрепления военной силы, октябрьский переворот означал лишь «завершение разложения военной власти и дезорганизации политической жизни в стране». Он подчеркивал, что октябрьский переворот ставит судьбу России в зависимость от узких интересов одной партии, которая опирается на нежелание населения и армии продолжать войну. Большевизм он охарактеризовал как определенный тип слепоты. Тактику большевиков Модрачек называл «безудержным доктринерством и безоглядной демагогией», говоря, что большевики используют в своих целях все «материальные устремления и слабости масс в ущерб государству».
Он предсказывал, что «если большевистское правительство не будет вовремя отстранено, то Россия перестанет на долгое время играть какую-либо роль в мировой истории». Модрачек считал, что русская революция не имеет опоры в массах, и отсюда делал неверные выводы о том, что победа в Гражданской войне будет на стороне антибольшевистских сил и русская революция не окажет никакого влияния на послевоенную Европу. Но он оказался прав в том, что, даже если большевики и заключат сепаратный мир с центральными
державами, этим война не закончится. Государство, находящееся в развале и не имеющее военного значения, по его мнению, не будет приниматься во внимание и играть роли в преобразовании Европы после войны. Выступая на страницах рабочей печати от имени своих сторонников, Модрачек заявил: «Мы - чешские социал-демократы -не большевики и большевиками не будем. Мы никогда в условиях опасности не будем вонзать кинжал в грудь народа»10. Именно так он оценивал предательскую по отношению к национальным и государственным интересам военную политику большевиков. Несмотря на все эти различия в оценках октябрьского переворота со стороны чешской социал-демократии, ни для одного из ее направлений путь большевиков не являлся непосредственным примером для подражания. Никто не помышлял об использовании большевистского опыта на чешской почве.
Еще менее общего имели представления о социализме национальных социалистов и большевиков. Резолюция состоявшегося в декабре 1917 г. съезда этой партии свидетельствовала о ее значительном полевении, в резолюции говорилось о стремлении к коллективному производству, признавалась классовая борьба и необходимость согласованных международных акций. Вместе с тем национальные социалисты понимали социализм как философскую теорию, способную опираться на чешскую традицию и реализовывать идеалистические устремления к совершенствованию человека, улучшению условий его жизни, избавлению его от угнетения. Экономическое предпринимательство должно было сочетаться с самоуправлением рабочих коллективов. Зародыши социалистического общества национальные социалисты видели в профсоюзном и кооперативном движениях. Тактикой, которую они избрали, стала национальная солидарность всех классов и слоев общества для достижения общенациональной задачи обретения государственной независимости.
В 1918 г. в связи с поражением Австро-Венгрии в Первой мировой войне и ее распадом образовалась Чехословацкая республика. Это было демократическое государство, где продолжали действовать левые партии - национальных социалистов, социал-демократов, а с 1921 г. и коммунистов11.
Лишь в 1934 г. Чехословакия официально признала СССР, а в 1935 г. заключила с ним союзнический договор. Мы привыкли говорить о том, что имидж СССР в странах Восточной Европы, в том числе и в Чехословакии, многократно улучшился, а влияние возросло в связи с победой во Второй мировой войне, но, как свидетельствуют
документы, и во второй половине 1930-х гг. восприятие Страны Советов, по крайней мере у части чехословацкого общества, было весьма положительным. В обзоре чехословацкой прессы, отправленном в Москву из советского посольства в Праге и посвященном 20-летию Русской революции, ее оценки весьма позитивны, акцент сделан на достигнутых СССР за прошедшее двадцатилетие успехи. Это, конечно, может объясняться выборкой работников посольства: по случаю юбилея отбирались, понятно, отзывы левой печати (и, по закону юбилейного жанра, положительные)12. Но этим позитивные отзывы чехословацкой печати 20 лет спустя можно объяснить лишь отчасти, так как выше приводились примеры оценок также левой печати в 1917 г., но достаточно критические.
Вероятно, сказались, с одной стороны, советская пропаганда, а с другой — действительно достигнутые СССР за эти 20 лет успехи. «Prager Presse» от 6 ноября 1937 г. опубликовала статью чехословацкого пресс-атташе в Москве Мельча под названием «Баланс Советов». В ней указывалось, что «промышленное производство СССР занимает 1-е место в Европе и 2-е место во всем мире». Отчасти там же оправдывались политические процессы, говорилось, что борьба против троцкистов и вредителей «ведется такими средствами, которые приняты в революционное вре-мя»13. Хотя ранее чехословацкая пресса, включая и левую печать, довольно подробно освещала политические процессы в СССР и высказывалась по этому поводу резко негативно. Так, например, по поводу репрессий, последовавших вслед за убийством Кирова, «Social-Demokrat» (25.XII.1934 г.) писал: «Москва делает всё, чтобы в своих правящих методах приблизиться к гитлеровской Германии... Считаем всю комедию с до сих пор неосвещенным покушением на Кирова демагогическим маневром правителей. Гнусно смотреть, как та клика, которая когда-то ползала в пыли перед Зиновьевым, лизала ему сапоги, теперь заседает в суде над изгнанным бывшим божком»14.
Бывший чехословацкий посланник в Москве Б. Павлу опубликовал в газете словацкого крыла аграрной партии «Slovensky Denik» (Братислава) передовицу, где перечислял все экономические и культурные достижения СССР и заявлял, что «прогресс СССР во всех отраслях огромный и он шагает твердо к лучшему будущему»15.
К тому же большое значение имело и международное положение - угроза, нависшая над Чехословакией, и заключенный с СССР союзнический договор. Тот же автор продолжал: «Внешняя политика
СССР является большой опорой демократических режимов в Европе, и Чехословакия может только пожелать дальнейшего укрепления советской экономики и огромной военной силы его [СССР. - Е. С.], которая служит делу защиты международного мира».
7 ноября 1937 г. «Prager Presse» опубликовала статью Ярослава Папоушка под заголовком «ХХ лет СССР», в которой подчеркивалась политика мира, проводимая СССР в сталинскую эпоху, сближение Советского Союза с Лигой Наций и его готовность сотрудничать с государствами, заинтересованными в сохранении мира для организации коллективной безопасности. Там же особо отмечались дружественные отношения Чехословакии и СССР. В статье Кубки в том же номере рассказывалось о советской литературе, ее развитии от романтизма и формализма к социалистическому реализму, сообщалось, что 1937 г. объявлен «пушкинским годом».
Газета национальных социалистов «Ceské Slovo» от 7 ноября 1937 г. опубликовала передовую статью Йиржи Бенеша под заголовком «Государство Сталина». В ней было много перекличек со статьями Мельча и Папоушка. В частности, Бенеш отмечал укрепление международного положения СССР: «Советский Союз, 20 лет тому назад не ставший колонией европейских великих держав только потому, что великие державы были слишком заняты своей собственной войной, в сталинскую эпоху стал сам великой державой и совместно с другими великими державами решает вопросы мира или войны в Европе». Московский корреспондент левых взглядов был полностью в плену у сталинской пропаганды и вставал на сторону советских властей и по вопросам политических процессов. Он писал: «Казнь троцкистов и вредителей является казнью тех, которые дезорганизовали армию, уничтожили заводы, организовали катастрофы на железных дорогах и которые являются преступниками, договаривавшимися о своих преступлениях с заграничным врагом для того, чтобы ослабить государство и вовлечь его в новую войну». При этом Бенеш добавлял, что «средства, которыми советская страна чистит государство, суровы, но необходимы». Заканчивалась статья Й. Бенеша призывом понять, что «русский народ принес огромные жертвы не только для себя, но и для нас (чехов и словаков. - Е. С.)». «Мы должны понять, - продолжал он, - что борьба русского народа за свой мир и за свою лучшую жизнь является борьбой и за нас и за наших детей»16.
Газета опубликовала также положительные статьи Яна Славика о 20-летней истории СССР, Антонина Хоудека о Красной армии как
о «самой большой армии мира», Алоиса Гатины о борьбе СССР за здравоохранение народа, в которой утверждалось, что СССР в деле обеспечения детей и матерей перегнал самые культурные страны мира, а также статью Иозефа Горы о советской литературе. Национальный социалист О. Вюнш в газете профсоюза железнодорожников «Zeleznicní Listy» писал о значении советско-чехословацкого пакта как союза не только государств, но и народов двух стран, подчеркивая, что в случае войны каждый из них может положиться на другого»17.
Лев Сыхрава в передовой легионерской газеты «Národní Osvo-bození» также писал об искренней дружбе и передавал СССР наилучшие пожелания в связи с юбилейной датой от «всех сознательных
чехов»18.
Орган социал-демократов газета «Pravo Lidu» в связи с 20-летним юбилеем Русской революции поместила передовую Яна Ване-ка «20 лет СССР», в которой автор утверждал, что «СССР преодолел свою первоначальную изоляцию во внешней политике и своим экономическим развитием завоевал себе первоклассную позицию в мире». «Социалисты убеждены, — продолжал он, — что сотрудничество могучего Советского Союза с демократической Европой необходимо. Они желают СССР и его народам, чтобы он стал еще могущественней для того, чтобы служить еще большей гарантией для единого неделимого международного мира».
Та же газета опубликовала и большую статью Милоша Ванека о 20-летней истории СССР, и, как указывалось в обзоре, «несмотря на некоторые враждебные места, он в конце признает, что индустрия СССР до сих пор являлась препятствием войне и что можно надеяться, что она и в будущем будет служить международному миру»19.
«Vecerník Pravo Lidu» на своих страницах разместил статью Мартинека, в которой говорилось, что «СССР в сталинскую эпоху уничтожил экономическую основу капитализма в стране и создал фундамент социалистической экономики. СССР сталинской эпохи стал одной из самых крупных промышленных стран мира на основе социализма. Он перешел на новую внешнеполитическую линию и стал союзником Чехословакии. Как социалисты и чехословаки мы имеем совсем другое отношение к сталинскому СССР, чем к силам, существовавшим до сталинского коммунизма, которые расколом рабочего класса в Европе подготовили путь к фашизму». Далее Марти-нек писал, что СССР к своему 20-летию проводит «демократизацию ведущей партии СССР», и добавлял, что «партия Сталина стала но-
вым типом рабочей партии, дающей предпосылку для согласия обоих крыльев рабочего движения в международном масштабе»20.
8 ноября 1937 г. провинциальная социал-демократическая газета «Н1а8 Ы<!и» (Простеев) опубликовала передовицу члена исполкома II Интернационала Иозефа Стивина, в которой говорилось, что если бы в России не было диктатуры пролетариата, то там была бы реакционная диктатура, «хуже царского режима»: «Вместо теперешней диктатуры класса трудящихся была бы там диктатура богатых классов. Для нас нет вопроса, что лучше, так как третьей возможности нет»21. Далее в этой статье сравнивался фашизм и большевизм, причем автор был уверен, что большевистская диктатура всё же лучше, так как носит временный характер. «Мы должны, кроме того, считаться с тем, — писал он, - что в СССР в соответствии с духом марксизма-ленинизма диктатура будет только переходным этапом до того времени, когда в России всё будет построено на новой основе, в то время как фашистские диктатуры объявляют свое теперешнее состояние постоянным, т. е. вечными тысячелетними империями.. ,»22 Стивин подчеркивал, что СССР и Чехословакию объединяет борьба за мир против блока фашистских государств, блока капиталистов, который направлен против рабочих не только СССР, но и всего мира. «Это новый этап классовой борьбы в теперешней всемирной социалистической революции, которая происходит на наших глазах со времени мировой войны», — заключал он.
Излишне говорить о том, что чехословацкая коммунистическая пресса 7 ноября посвятила все свои страницы 20-летию Великого Октября, поместила на первых страницах приветствие Коминтерна и ЦК КПЧ в адрес СССР23.
Более умеренной и спокойной на фоне восторгов, похвал и поздравлений в связи с 20-летием русской революции была, пожалуй, независимая газета (близкая правящей группировке - Граду) «Ы<оуе №тпу», которая 7 ноября 1937 г. поместила передовую статью Губерта Рипки. В ней известный журналист, сторонник Града, восхищаясь грандиозным русским социальным экспериментом, всё же не забывал о том, какими жертвами он сопровождался. Он писал: «.гигантский советский эксперимент показал, что капиталистическая система не единственно возможная. Русская революция подтвердила. возможность социалистической справедливости. Демократические государства должны многому научиться у Советского Союза. Революция Ленина встряхнула человечество. Но мы должны осуществить освобождение рабочих и крестьян не по его пути, дабы избежать больших жертв, но по пути осуществления гуманитарных идеалов Масарика»24.
Таким образом, оценки русской революции со стороны левой печати в ЧСР через 20 лет после событий оказались более позитивными, чем непосредственно в 1917 г. Это представляется, на первый взгляд, удивительным, так как за эти 20 лет были опубликованы многочисленные работы первого президента Чехословакии Т. Г. Масарика, который пробыл в России около года (с апреля 1917 г.) и мог непосредственно наблюдать за ходом событий того времени. Его отношение к большевизму и октябрьскому перевороту весьма и весьма критическое в отличие от позитивной реакции на февральскую революцию и свержение царизма. Масарик считал большевистский переворот кризисом русского общества и писал, что он не имеет ничего общего ни с социализмом, ни с коммунизмом25. В интервью редактору газеты «Ceské Slovo» Беренде 5 октября 1932 г. Масарик, в частности, говорил: «Что касается большевизма и его будущего, то нельзя забывать, что руководители были и есть талантливыми, но то, что они делают, не было никогда коммунизмом, а только государственным капитализмом. Я это знаю из собственного опыта, потому что я был в 1917-1918 гг. в России. Большевизм в России был коммунистическим только в мелких и, по моему мнению, не основных вещах»26. Далее Масарик заявлял, что переживаемое столетие переходное, оно является продолжением Французской и других революций и что после мировой войны оно создало фашизм и большевизм. А надо сказать, что к мнению Масарика прислушивались, он как основатель государства пользовался в республике большим влиянием и авторитетом. Еще в начале 1930-х гг. чехословацкие социалисты устраивали дискуссии об СССР. Профессор Козак писал: «.. .нелегко сказать, является ли руководящей идеей СССР бесклассовое общество или классовая месть. С первым мы согласны - второе как демократы отвергаем. Поэтому нельзя сказать, что наши цели и цели России тождественны. Россия может приобщиться к Западу только
" " 27
посредством хозяйственных сношений»27.
Самой главной причиной изменения позиции чехословацких социалистов во второй половине 1930-х гг. и столь позитивной реакции левой печати на 20-летний юбилей Русской революции стало изменение внешнеполитических установок в ЧСР - признание СССР де-юре и заключение с ним союзнического договора, который рассматривался как гарантия против гитлеровской агрессии. Свою роль сыграло и изменение политики Коминтерна28 в отношении социалистических партий, которые перестали рассматриваться как предательские и враждебные.
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Подробнее о чешском рабочем движении см.: Серапионова Е. П. Чешские социалистические партии в 1917 г. // Европейское социалистическое движение. 1914—1917: Разрубить или развязать узлы? М., 1994.
С. 211- 237.
2 Delnicky denik. 1917. 18.03
3 Ibid. 01.04.1917.
4 Ibid. 28.03.1917.
5 Ibid. 24.03.1917.
6 Ibid. 08.11.1917.
7 Idid. 05.12.1917.
8 Ibid. 20.11.1917.
9 Pravo lidu. 09.11.1917.
10 Delnicky denik. 12.12.1917.
11 Учредительный съезд Коммунистической партии Чехословакии (КПЧ), выделившейся из Чехословацкой социал-демократической рабочей партии, прошел в мае 1921 г.
12 В конце обзора, в частности, сообщалось, что «чешская реакционная и немецкая генляйновская пресса в день 20-летия либо ничего не писала, либо помещала враждебные статьи». См.: Архив внешней политики Российской Федерации (далее — АВП РФ). Ф. Референтура по Чехословакии. Оп. 14. Д. 12. П. 30. Л. 162.
13 Там же. Л. 157.
14 АВП РФ. Ф. Референтура по Чехословакии. Оп. 12. Д. 24. П. 26а.
Л. 2.
15 Там же. Л. 161.
16 Там же. Оп. 14. Д. 12. П. 30. Л. 159.
17 Там же. Л. 161.
18 Там же.
19 Там же. Л. 159.
20 Там же. Л. 160.
21 Там же.
22 Там же.
23 Там же. Л. 162.
24 Там же. Л. 158.
25 Подробнее об отношении Масарика к Русской революции см.: Серапионова Е. П. Критика Т. Г. Масариком большевизма // Восточноевропейский социализм. Становление режима, попытки его модернизации, причины краха. М., 1992. С.21-31; У1сгк Я. Яшке геуо1исе а
T. G. Massaryk. Ke korenúm interpretace ruskych revolucí v roce 1917 v ces-kém prostredí. // Interpretace Ruské revoluce 1917 / Eds. J. Hanus, R. Vlcek. Brno, 2008. S. 9-27.
26 Ceské Slovo. 05.10.1931 // АВП РФ. Ф. Референтура по Чехословакии. Оп. 9. Д. 4. П. 21. Л. 118.
27 Ceské Slovo. 05.01.1933 // АВП РФ. Ф. Референтура по Чехословакии. Оп. 10. Д. 5. П. 22. Л. 5.
28 В сентябре 1935 г. чехословацкая печать сообщала о VII Конгрессе Коминтерна и принятой на нем «новой тактике» временного отказа от мировой революции, компромиссе с социалистическими и демократическими партиями для создания единого антифашистского фронта. - АВП РФ. Ф. Референтура по Чехословакии. Оп. 12. Д. 24. П. 26а. Л. 229.
E. P. Serapionova The Czech leftist media on Russian revolution of 1917 and its consequences
The article compares the positions of Czech leftist and left-central parties regarding the revolutionary processes in Russian in 1917, and their idea of the events of February and October. Besides that, the author dwells upon the evolution of the party leaders' views of the USSR 20 years later. As a main source party media were used. Keywords: Russian revolution of 1917, Czech Social Democratic Party, National Socialists, evaluation of the revolutionary events in Russia in 1917 and 1937.
