CC BY
77
ИСТОРИЧЕСКИЕ НАУКИ / HISTORY
Болдырева О.Н.
Аспирант кафедры иностранных языков, межкультурной коммуникации и регионоведения ассистент кафедры русского языка как иностранного и общегуманитарных дисциплин Калмыцкого государственного университета ЧЕРЕЗ УРАЛЬСКИЕ ГОРЫ В КИТАЙ (НА ОСНОВАНИИ «ЗАПИСОК О РУССКОМ ПОСОЛЬСТВЕ В
КИТАЙ (1692-1695) И. ИДЕСА И А. БРАНДА)
Аннотация
Данная статья посвящена посольству во главе с Избрантом Идесом и секретарем посольства Адамом Брандом, которое в 1692 — 1695 гг. было послано в Китай по поручению Петра I.
В работе автор постарался выявить и обосновать необходимость отправки Идеса в Китай. В статье ставится задача рассмотреть довольно большой материал по Сибири и Китаю, представленный Идесом и Брандом в своей книге «Записки о русском посольстве в Китай (1692—1695)». Особое внимание автор обращает на записки Адама Бранда. В работе проанализированы характерные особенности жизни народов Сибири и китайцев, о которых автор узнал из «Записок».
В результате анализа автор делает вывод о том, что ценность записок Идеса и Бранда заключается в том, что они рассказали о тех народах, по землях которых проезжали — коми, ханты, манси и другие, о том, что дневники Избранта Идеса и Адама Бранда — исключительно ценный источник по этнографии и географии Сибири и Китая.
Ключевые слова: Записки, русское посольство, путешественники, Сибирь, Урал, Китай, дипломатические отношения
Boldyreva O.N.
Postgraduate student of the Department of foreign languages, intercultural communication and regional studies lecturer of the Department of Russian as a foreign language and Humanities disciplinesKalmyk State University “THROUGH THE URAL MOUNTAINS IN CHINA (ON THE BASIS OF “NOTES ABOUT THE RUSSIAN EMBASSY IN
CHINA (1692-1695)” BY I.IDES AND A.BRAND)”
Abstract
This article is devoted to the Embassy, headed by Izbrant Ides and Secretary of the Embassy Adam Brand, which in 1692 1695 was sent to China by Peter I. The author tried to identify and justify the need to send Ides in China. In the article there is a problem to examine a rather extensive material of Siberia and China, presented by Ides and Brand in their book «Notes about the Russian Embassy in China (1692-1695) ». The author pays special attention to notes of Adam Brand. This paper is analyzed the features of life of the peoples of Siberia and the Chinese, which the author learnedfrom the Notes.
As a result of this analysis the author concludes that the value of the notes Ides and Brand is that they talked about the peoples on whose lands passed - Komi, Khanty, the Mansi and the other, that the diaries Izbrant Ides and Adam Brand - exceptionally valuable source for Ethnography and geography of Siberia and China.
Keywords: Notes, Russian Embassy, travelers, Siberia, Ural, China, diplomatic relations
Данная статья посвящена посольству во главе с Избрантом Идесом и секретарем посольства Адамом Брандом, которое в 1692 -1695 гг. было послано в Китай по поручению Петра I.
Избрант Идес (1657 - 1708 гг.) был немецким купцом, но по происхождению голландцем. По словам востоковеда и историка М.И. Казанина, он приехал в Россию торговать, в качестве русского посланника совершил поездку в Китай. Идес был помощником Петра и один из промышленных деятелей Петровского времени. Он принадлежал к группе иностранных купцов и наемников, проникших в Россию в поисках наживы или карьеры[1].
Об Адаме Бранде сведений немного. Неизвестно, когда он родился и умер. Он был уроженцем Любека (Германия). В молодости он начал заниматься торговыми делами в Москве. Любек в то время был одним из лидеров по торговле с Россией. Бранд сопровождал Идеса в Китай, видимо, в качестве члена свиты посла, но точных данных нет. В 1698 г. в Гамбурге Адам Бранд выпустил первое издание своих записок о путешествии в Китай.
Существует несколько версий о причине отправки Идеса в Китай, однако большинство историков склоняются к варианту, что после заключения Нерчинского договора в 1689 г. остался ряд неурегулированных вопросов: не было получено какого-либо подтверждения ратификации Нерчинского договора со стороны китайского императора Канси, нерешенными остались вопросы о границе, беженцах и перебежчиках, торговых отношениях. Поэтому возникла необходимость посылки посольства, и подходящим для этого оказался торговец Избрант Идес.
Есть предположение, что решение отправить в Китай Идеса объясняется его личной предприимчивостью, стремительностью Петра I в установлении дипломатических отношений, в том числе с империей Цин. Об этом свидетельствует быстрота, с которой было оформлено и отправлено посольство Идеса.
Работа написана на основании дневников Идеса и Бранда. В них оба дают довольно большой материал по Сибири и Китаю. В связи с тем, что экспедиция была масштабной, то путь из Москвы в Китай и обратно продлился целых три года. Много груза, включавший провиант, серебро, подарки и другое, необходимость конвоя, потребность в лошадях, повозках, судах, гребцах - все это объясняет возникновение трудностей и задержек в передвижении.
Из записок мы узнаем, что экспедиция до Урала двигалась по хорошо известной в то время дороге через Вологду, Великий Устюг, Сольвычегодск, Кайгородок, Соликамск. Сибирь посольство пересекло традиционно - по течению главных рек или их притоков.
Сначала предполагалось пересечь Уральские горы по трактовой дороге от Соликамска до Верхотурья, но из-за весенней распутицы маршрут разрешили изменить. Из Соликамска Идес и Бранд поплыли по Каме до Чусовой и далее вверх по этой реке до Уткинского острога (село Слобода). Затем путешественники переправились на восточный склон хребта и спустились по рекам Нице и Туре до города Тюмени. На обратном пути из Китая они пересекли горный хребет по Бабиновской дороге[2].
Из записок Идеса:
«Соликамск—очень красивый, большой и богатый город, где много именитых купцов. Особого внимания заслуживают в нем соляные варницы. Там имеется более пятидесяти соляных колодцев глубиной от 25 до 35 локтей (Локоть — древняя мера длины, равная примерно 40 см). Из воды этих колодцев ежегодно вываривают очень большое количество соли, которую отправляют отсюда в громадных, специально для этой цели построенных ладьях, или речных судах. Каждое из них берет от 800 до 1000 ластов, т. е. от 100 до 120 тыс. пудов.
... 14 мая я продолжил свое путешествие из Соликамска водой и по маленькой речке Усолке, примерно в полумиле от города, вновь достиг Камы. Плывя по Каме, мы оставили Европу и вступили в Азию, и я в первый день троицы сошел с судна на берег и в последний раз пообедал на европейской траве, покрывавшей красивый высокий зеленый холм. После этого, выпив бокал вина за благополучие милой Европы, я вновь сел на судно, чтобы продолжить путешествие далее по этой реке, что оказалось сопряженным с немалыми трудностями...»[1; 58—59].
«Попав таким образом из Европы в Азию и достигнув азиатской реки Чусовой, нашли мы эту реку далеко не столь приятной, как красавица Кама — замечательная река, богатая всякого рода рыбой. Берега реки от Соликамска досюда плотно населены, ...поля очень плодородны, ландшафт прекрасен; обширные луга пестрят всевозможными цветами, повсюду леса и перелески. На
4
все это стоит и очень приятно смотреть. И хотя берега Чусовой, текущей на запад и впадающей в Каму, не менее красивы, привлекательны и плодородны, путешествие вверх по ней показалось нам неприятным. Здесь из-за высокой воды мы за несколько дней продвинулись вперед очень мало, и нас тянули бечевой с берега. Наконец по прошествии двенадцати дней тяжелого бурлачения против сильного течения мы прибыли 25 мая к удобному берегу и увидели впервые сибирских татар, именуемых вогулами.
Должен сказать, что довольно плотно населенные земли по этой реке можно считать в числе самых красивых в мире. И когда я, чтобы немного размяться поутру или вечером, выходил на берег, то, удалившись по холмам, находил всевозможные и прекраснейшие цветы и растения, издававшие чудный аромат. Повсюду в очень большом количестве встречалась дичь крупная и мелкая»[1; 70—71] .
«1 июня мы благополучно прибыли в Уткинский острог. Это пограничное укрепление построено против башкирских и уфимских татар...
Выехав 10 июня из Утки на телегах и лошадях, проехали мы мимо слободы Аятской и пересекли огибающую ее реку Нейву. Далее мы последовали вдоль реки Реж до слободы Арамашевой и оттуда до Невьянского острога на вышеупомянутой реке Нейве. Это путешествие сухим путем до Невьянска (Невьянск (Невьянская слобода, теперь с. Невьянское) находился неподалеку от устья реки Нейвы. Его нельзя отождествлять с городом Невьянском, основанным позже в верховьях этой же реки) доставило мне величайшее наслаждение, так как по пути встречались прекраснейшие луга, леса, реки, озера и самые плодородные и прекрасно обработанные поля, какие только можно себе представить, все хорошо заселенные русскими; здесь можно было достать всякие припасы по сходной цене. От Невьянска я вновь отправился вниз по реке. Водный путь до Туры шел повсюду между берегами с густо заселенными русскими деревнями и слободками и с хорошо обработанными полями. 21 июня мы добрались до реки Туры, притока текущей с запада реки Тобол.
25-го числа того же месяца прибыли мы в город Тюмень»[1; 78-79].
Из записок Бранда:
«16 мая пошли мы вверх по небольшой и узкой реке Чусовой, держась левой ее стороны... Здесь нами вновь овладело беспокойство, поскольку упомянутая река в определенное время выходит из берегов, а мы как раз были на ней в это время, и разлилась она так, что затопила все берега. Наши суда много раз задевали верхушки деревьев: глубина реки внушала нам большой страх, так как в случае быстрого спада воды мы бы все погибли. Однако же мы избежали этой судьбы и 19-го числа достигли небольшой слободы по имени Нижне-Чусовая, где и сошли на берег.
На следующий день, 20 мая, прибыли мы в другой город. В обоих городах видели мы много соляных варниц, дающих людям заработок. Начиная отсюда, путешествие было очень приятным, так как мы все время плыли мимо великолепных тенистых лесов по обоим берегам реки и красивых и привлекательных гор из чистого гипса и алебастра»[1; 74—75].
«Мы провели на реке Чусовой в общем более трех недель и каждый раз должны были выполнять невообразимо тяжелую работу, чтобы при помощи весел, шестов и канатов идти вверх по течению, ибо река здесь необыкновенно быстрая и извилистая, так что, когда мы бывали в одной излучине, где, как нам казалось, река кончалась, оказывалось, что мы были в самой ее середине, откуда течение сносило нас прямиком в другую излучину. Отсюда нам приходилось выгребать на другую сторону реки, где была большая глубина, но и там мы не могли шестами достать дна, что создавало новые трудности. Грести мимо каменных скал было не столько опасно, сколько невозможно, так как течение несло нас с такой быстротой от утесов, с такой силой и бешенством, что мы чувствовали себя как будто посреди великого океана. Если же мы гребли на другую сторону, то силой течения нас вновь относило на добрую четверть мили назад, и, таким образом, нам часто приходилось па два-три раза на день подвергаться такого рода опасностям. Нам пришлось на этой реке претерпеть также много мучений из-за комаров, которые целыми тучами окружали судно и немилосердно терзали нас. И как мы от них ни прятались, все было бесполезно, они нас продолжали мучить...
Между Соликамском и Уткой местность редко населена, так как большая часть этой области состоит из сплошных лесов и пустошей. Мы проехали также мимо множества громаднейших утесов, лежащих по реке Чусовой, которые грозно выглядят даже на большом расстоянии. Так как мы не могли далее двигаться водой, нам пришлось задержаться на девять дней в Утке, прежде чем сюда пришли подводы...
...12 июня прибыли в слободу, лежащую на реке, по имени которой слобода называется Аятская, а 13-го — в другую слободу под названием Арамашево на реке Реж, которая нам понравилась. Эта область превосходит другие не столько числом жителей, сколько главным образом плодородием почвы и богатыми урожаями, и, если прежде нам едва ли встречалась одна деревня на 60 верст, здесь богатые села, где можно было достать что угодно в избытке, попадались каждую версту...
Это короткое путешествие сухим путем было очень легким и приятным не только потому, что повсюду встречались люди, но и потому, что, к величайшему нашему удивлению, нивы и луга были в таком прекрасном состоянии, что было удовольствием любоваться ими. К этому надо прибавить еще запах различных прекрасных и ароматных растений. Кроме того, там и сям встречались поля, поросшие почти целиком махровым шиповником. Было так красиво, как я вряд ли когда-нибудь в жизни видел»[1; 84-86].
В своем путешествии члены посольства столкнулись с трудностями, лишениями и жертвами. В условиях бездорожья, пустынности и необжитости громадных пространств Урала, Сибири, Маньчжурии и Монголии приходилось мерзнуть, голодать, прорубать дорогу сквозь леса и принимать меры для борьбы с разбойниками и дикими зверями.
Несмотря на то, что ценность записок Идеса и Бранда заключается в том, что они рассказали о тех народах, по землях которых проезжали - коми, ханты, манси и другие, но нас как авторов диссертационной работы, тема которой связана с Востоком («Калмыцкое ханство в восточной политике России в XVII - XVIII вв.»), интересует описание ими цинского двора и маньчжурской дипломатии, приемов этикета и церемониала при дворе богдыхана, его сановников и наемных иезуитских советников.
Идесу было дано поручение разузнать, как можно больше о Китайском государстве. Он привез российскому правительству хорошие новости о мирных намерениях Канси. В то время Россия была заинтересована в сохранении мира на своих восточных границах и развитии торговых отношений с соседними странами, в частности, с Китаем, поэтому настроение цинского правительства было немаловажным делом.
Свои дневники Идес и Бранд вели в разной форме: Избрант более статистически, уделяя внимание малейшим деталям, например, «скамья в доме, под которой проходит дымоход», «как китайцы разрезают мясо в кухмистерских», «хорошие дороги», а Адам писал художественно, его записи больше похожи на календарь, где каждый проведенный день в путешествии соответствует дате. Из записок мы узнаем, что посольство побывало в таких китайских городах, как Цицикар, Наун и Даурия, Даймичэн и Каракотон и другие, безусловно, в китайской столице Пекин и Великой китайской стене.
В данной статье автор основывался в большей мере на записях Адама Бранда. Бранд писал, что жители города Науна живут в хороших домах с чистыми комнатами, занимаются земледелием, разведением табака, огородничеством и т.д. Вера их заключается в том, что они ночью молятся сатане и подымают такой шум, что могут только напугать христианина. Бранд с уважением отзывался о китайцах, которые хорошо приняли их экспедицию. Им нужно было большое число юрт, которые надо было привезти «со стороны, иногда за десять-пятнадцать дней пути». Когда посольство прибывало на место, юрты всегда были уже установлены со всей необходимой утварью внутри. Для безопасности китайцы расставляли каждую ночь крепкие и очень умно устроенные караулы вокруг юрт. «Чем ближе были мы к Китайской стене, - писал Бранд. - Тем гуще было население. Последние три
5
дня. Отделявшие нас от нее, мы шли через высокие скалистые горы, не переставая удивляться тому, что среди таких утесистых громад пробита дорога... Пекин - удивительная и замечательная столица китайских богдыханов. Несмотря на великолепие и красоту домов, башен, арок, но «в этом прекрасном городе улицы находятся в плохом состоянии, ибо здесь очень мало таких улиц, которые были бы вымощены булыжником или кирпичом...На улицах, перекрестках, у городских ворот и у мостков стоят наготове лошади и ослы, на которых за небольшую плату можно ездить целый день по городу, причем хозяин животного бежит впереди и очищает дорогу. На всех улицах видишь много народу, глазеющего на что-либо удивительное, в одном месте танцуют на канатах, в другом толпа собралась вокруг рассказчика». Приглашенный послушать рассказчика должен заплатить медную монетку, называемую цянь. В середине у нее четырехугольная дыра. На большей части этих монет находятся четыре иероглифа.
Автором статьи не случайно были выбраны именно эти отрывки из дневника Адама Бранда, потому что по ним можно судить о том, что жизнь в современном Китае изменилась не намного. Сейчас Китай занимает первое место по численности населения. Из-за густоты населения дороги в самом деле можно встретить везде, даже в том месте, где никогда бы не подумал, что она там есть. Несмотря на научно-техническую революцию, дошедшую до Поднебесной раньше других, наряду с высотными домами и асфальтированными дорогами, как и писал Бранд, и в настоящее время можно встретить дороги из песка и земли, даже в таких крупных городах, как Пекин и Шанхай. Земледелие и огородничество до сих пор является любимым занятием у большинства китайцев. Иностранцев, действительно, они встречают всегда доброжелательно, готовы делать все, лишь бы у вас осталось хорошее впечатление от их страны. В современном Китае лошади и ослы заменены на рикши и велосипеды. Монетка-цянь существует и сейчас, однако ее больше уже применяют в качестве сувенира.
Все вышесказанное достоверно, так как увидено собственными глазами в Китае. Дневники Избранта Идеса и Адама Бранда -исключительно ценный источник по этнографии и географии Сибири. Его можно считать одним из первых этнографических трудов о России, хотя они написаны иностранцами. «Записки о русском посольстве в Китай (1692-1695)» Идеса Избранта содержат оригинальные сведения о вогулах и остяках (манси и ханты), тунгусах (эвенках), зырянах (коми) и других народах.
Идес и Бранд оставили нам яркие, красочные и правдивые описания путешествия по Уралу и Китаю. Это свидетельствует не только о добросовестности авторов при ведении полевых записей и последующей обработке материала, но и об их большой наблюдательности, об умении подметить и отразить в «Записках» наиболее важные особенности районов, через которые пролегал их путь.
Литература
1. Идес И., Бранд А. Записки о русском посольстве в Китай (1692—1695) / Вступ. ст., пер. и прим. М. И. Казанина.—М., 1967.
2. Архипова Н.П., Ястребов Е.В. Как были открыты Уральские горы. - Свердловск: Сред.-Урал.кн.изд-во, 1990. - 224 с.: ил.+вкл 32 л.
3. Избрант (Эверт-Избрант-Идес) // Сибирская Советская энциклопедия / под общ. ред. М.К. Азадовского. - Т. 2. - М., 1931. - С. 204.
4. Обзор иностранных известий о Сибири // Сибирский сборник / под ред. В.А. Ошуркова. - Иркутск, 1890. - С. 42-48.
5. Усыкин Л. Сочетая государственное с личным // Полит. ру.
References
1. Ides I., Brand A. Notes about the Russian Embassy in China (1692-1695) / Introduction, translation and notes by M. I. Kazanina.-M., 1967.
2. Arkhipova I.E., Hawks E.V. How were opened the Ural Mountains? - Sverdlovsk: Mid.-Ural. publishing house, 1990. - 224 P.: ill.+en. 32 l.
3. Izbrant (Evert-Izbrant-Ides) // Siberian Soviet encyclopedia / under the general editorship M.K. Azadovsky. - V 2. - M, 1931. - P.
204.
4. Review of foreign news of Siberia // the Siberian collection / edited by V.A. Oshurkova. - Irkutsk, 1890. - P. 42-48.
5. Ousykin L. Combining state-private // Polit.ru.
Касумова М. Ю.
Кандидат филологических наук, ассоциированный профессор Университета «Фатих», Стамбул ВОСТОЧНЫЙ (ОСМАНСКИЙ) ДЕСПОТИЗМ В СОЧИНЕНИЯХ М. М. СПЕРАНСКОГО
Аннотация
В статье исследуются взгляды М. М. Сперанского на государственное устройство восточных обществ и проблему восточного деспотизма применительно к Османской империи.
Ключевые слова: Восток, деспотия, М. М. Сперанский, Османская империя, внешняя политика.
Kasumova M.
Candidate of Philology Sciences, Associate Professor Fatih University, Istanbul ORIENTAL (OTTOMAN) DESPOTISM IN THE WRITINGS OF M. M. SPERANSKY
Abstract
The article examines the views M.M. Speransky on polity Eastern societies and the problem of Oriental despotism in relation to the Ottoman Empire.
Keywords: Orient, despotism, M.M. Speransky, the Ottoman Empire, foreign policy.
К концу XVIII в. в западноевропейской общественной мысли сложилось представление о восточных обществах, как о деспотиях, в которых верховным собственником земли и всех основных средств производства являлось государство, олицетворяемое верховным правителем. В формирование данной концепции, безусловно, значительный вклад внесли Ш.-Л . Монтескьё и T.-Р. Мальтус. Однако для них Османская империя в географическом смысле была в известной степени отвлеченным понятием, являясь, скорее, философской моделью для демонстрации недостатков деспотического правления, чем политической реальностью. Россия же пребывала в постоянном контакте с Османской империей, поэтому русский реформатор М. М. Сперанский именно Турцию выбрал в качестве яркого примера деспотического государства.
В российских исследованиях, касавшихся вопросов политики и экономики, проблема частной собственности рассматривалась в основном теоретически. Самый полный анализ социальных и политических особенностей восточного деспотизма был предпринят именно М. М. Сперанским в записках 1802 - 1809 гг., т.е. в то время, когда он входил в ближайшее окружение Александра I. Выработка основных направлений и принципов реформирования российского общества требовала сравнительного анализа государственного, общественного и экономического устройства Российской империи, Западной Европы и Востока. Несмотря на то, что реформы в основном остались нереализованными, тем не менее, при непосредственном участии Сперанского формировалась внешняя и внутренняя политика империи, определялись воззрения царя и его приближенных на политические реалии Востока. При этом, Сперанский специально не рассматривал вопрос о социально-политическом устройстве восточных обществ, но анализ проблемы восточного деспотизма и попытки соотнести его с российской действительностью присутствуют в его работах.
Довольно сложно определить значение теоретических изысканий Сперанского для отечественной общественной мысли рассматриваемого периода, т. к. его записки не были опубликованы. Следовательно, можно было бы сделать вывод, что концепция деспотизма, разработанная реформатором, не оказала существенного влияния на взгляды его современников. Содержание записок
6
