CC BY
24
ТЕМА НОМЕРА
Ю.В. Ярмак
Через кризис к обновлению (ценности общественной целостности)
В статье представлен политико-методологический уровень анализа проблем нынешнего кризиса. В основу своей научной, методологической позиции, направленной на поиск путей осмысления кризиса и вместе с тем выхода из него, автор кладет современную интерпретацию тектологических идей А.А. Богданова. В статье показывается значение богдановского методологического инструментария для системной организации опыта. В частности, речь идет о значении перемены точки зрения на мир опыта (как одном из тектологи-ческих принципов), политического, экономического, финансового. В свою очередь, такая перемена, в соответствии с позицией автора статьи, может быть сформирована на основе подлинного диалога государства с обществом и, наоборот, общества с государством. Это необходимо, как полагает автор статьи, для того, чтобы, в частности, разрушить две классические российские схемы политической культуры: 1) наверху все знают: «...приедет барин — барин... рассудит»; 2) «авось, небось и как-нибудь» пронесет. Нарушение этих схем должно способствовать уходу от перспектив социального взрыва.
Ключевые слова: кризис, обновление, ценности, глобальные проблемы, социальная адаптация, финансовый кризис, экономический кризис, диалог, государство, общество, профессионализм, инновационность, целое, часть, пластичная система, закон расхождения (дезин-грессия), идеология, элита, закон конъюгации (связи и взаимодействия в системе), мир опыта, организационный мир, перемена точки зрения на мир опыта.
Оценить время, в котором ты живешь, достаточно трудно, а сложное и большое понятным может быть лишь на расстоянии. Понять наше время особенно трудно, потому что мы живем внутри обстоятельств большого кризиса. Кризис носит глобальный характер. Он занимает огромные цивилизационные пространства. Способы его осмысления — локальные. При этом «народ осмысливающий» самый разнообразный: от высших представителей государственной власти до
© Ярмак Ю.В., 2009
самых неожиданных представителей маргинальных общественных структур. Приведу примеры.
Первого июня 2009 года в парке Царицыно прошел очередной «глобальный» сбор хиппи.
По мнению некоторых его участников, именно «дети цветов», в отличие от других социальных групп, счастливы в условиях экономической депрессии, ибо именно их философия вырабатывает самые мощные биопсихологические ферменты стойкости к любому экономическому кризису. Они считают, что быть счастливыми — профессиональная обязанность хиппи, а стать независимыми от проблем мира — надежный выход из обстоятельств безденежных мучений и депрессий. Они (хиппи) играют в игру под названием «общество радости».
Это — позиция малой и самоустраняющейся от социальной активности общности. Но, может быть, она может стать условным маячком, который освещает позиции Других. Тех, кто внешне вполне социально адаптирован и анализирует особенности финансового и экономического кризисов, исследует особенности возникающих при этом трудностей, проблемы их разрешения на либеральном или ином пути развития. В числе Других и те, кто осмысливает кризис в рамках обыденного сознания. Но как бы ни разнились оценки кризиса, результатом осмысления могло бы стать одно, достаточно простое высказывание: «Кризис — это когда большинству плохо!» В нашей же стране социально незащищенные или слабо защищенные группы людей — именно то большинство, которое и составляет важную критическую массу, за пределами которой возможны неуправляемые процессы, и — одновременно — ключевой объект воздействия всей политической конструкции государства, системно-функционального ее предназначения. Очевидно, что эти обстоятельства требуют комплексного подхода в оценках кризиса.
О кризисе достаточно много пишут и говорят. Но чтобы дать его системный анализ, важно представить и описать его элементы, необходимо найти критерии для выделения этих элементов. Что положить в основу такого анализа? Этот вопрос является сложным.
Очевидно, что, помимо других, в этой системе будут взаимодействовать финансово-экономические комплексы и люди, влияющие на их функционирование. Среди последних — это прежде всего политики топ-уровня, крупные бизнесмены, государственные чиновники федерального, регионального и местного масштаба. Как правило, именно эта когорта во многом влияет на характер развития кризисных явлений, то ли усиливая их негативные последствия, то ли ослабляя их. В зависимости от осознания элитой своей ответственности перед обществом, от степени связанности ее управлен-
ческих решений с понятиями нравственности во многом зависит уровень «комфортности» общества в тисках кризисных потрясений.
Современный кризис высветил множество примеров, свидетельствующих о том, что не только в России, но и в США, Европе есть огромные проблемы с дефицитом ответственности элиты перед обществом. Но в России эти трудности дополняются слабостью российской экономики, запущенностью отраслей социально-бытового сектора, низким уровнем жизни населения. В нашей стране самые низкие минимальные (а значит, и все остальные) зарплаты. По данным Евростата и Росстата, этот показатель выглядит следующим образом (евро в месяц): Люксембург — 1642, Голландия — 1382, Франция — 1321, Англия — 1010, Эстония — 728, Португалия — 525, Латвия — 232, Болгария — 123, Россия — 961. В то же время, по оценкам некоторых специалистов, представители когорты богатых, якобы много потерявшие во время кризиса, внакладе не остались. Они заработали на государственных кредитах. Например, А. Мордашов был успешен и в дивидендах (20,5 млрд руб.), и прямой прибыли (10,1 млрд руб.) в тяжелый 2008 год2.
Ко всему сложному кризисному комплексу добавляется серьезнейшая российская проблема, связанная с коррупцией, отсутствием должного профессионализма в политико-управленческом и хозяйственном аппаратах страны на местном, региональном и федеральном уровнях.
Отрицательным фактором можно считать и то, что у управлю-щий нашей экономикой элиты, успешно сидящей в последние несколько лет на «нефтяной игле», произошло «головокружение от успехов». которых в принципе — без «иглы» — нет. В начальный период втягивания страны в общемировые кризисные процессы не разрабатывались долгосрочная стратегия и идеологии развития страны в условиях кризиса. Те программы, которые были провозглашены в 2005—2007 годах3, базировались на благоприятной конъюнктуре в сфере продаж нефти и газа. Возможно, аналитика и проводилась в тиши кабинетов. В нашей стране длительно не разрабатывались гумани-
1 См.: Деловая среда. Личные деньги: льготы, вклады, кредиты // Аргументы и факты. 2009. № 33.
2 См.: Мединский В., Хинштейн А. Олигархи просят кредиты... // Комсомольская правда. 2009. 13—20 августа; Кричевский Н. Большой шантаж // Профиль. 2009. № 31. С. 10.
3 Здравоохранение, образование, жилищная политика, сельское хозяйство, а также заявленные в президентском Послании 2006 г. тесным образом связанные с указанными, еще три группы приоритетов: а) восстановление перспективных перерабатывающих отраслей промышленности; б) улучшение демографической си туации; в) укрепление обороноспособности страны.
тарные механизмы диалога государства с обществом. К сожалению, не разрабатывались и обратные механизмы осуществления диалога между обществом и государством. И еще одно. В нашем обществе по-прежнему сильны социально-психологические корни и традиции политической культуры, основанной на привычке граждан оценивать социальные проблемы сквозь призму видения их политическими лидерами, представителями элиты. При этом авторитет, а порой и харизма этих лиц заслоняют от людей реальные причины появления проблем. Поиск ответов на вопросы о причинах проблем в обществе (за пределами элиты) ведется достаточно вяло, скорее интуитивно. Часто это связано и с такой формой социальной памяти, которая базируется на страхе публично высказываться, ибо, возможно, последуют санкции. По крайней мере, действуют в основном две классические российские схемы политической культуры: 1) наверху все знают: «... приедет барин — барин... рассудит»; 2) «авось, небось и как-нибудь» пронесет. Вторую схему еще А.А. Богданов в своей «Тектологии» назвал одним из важнейших российских организационных принципов.
Между тем, финансовые, экономические вопросы возникали и возникают не в безвоздушном пространстве, а в социуме. И чем глубже разрывы в этом социуме, тем сложнее они преодолеваются. Особенность же современного социума проявляется в том, что он стал глобальным по сути и фрагментированным по факту государственных границ, внутригосударственных социальных делений. Разорванным оказался не только глобальный социум, с его золотым миллиардом и прочими, но и отечественный социум с его миллиардерами/миллионерами и прочими.
Для России эти разрывы произошли не вдруг и не сразу. Они имеют глубокие политические корни не только в «эпохе» приватизации и до нее, но и во времени прежде господствовавшего советского планового развития общества. Однако мы коснемся лишь последнего периода российского развития, даже совсем близких к нам лет.
С первой декады 2008 года замедлился российский экономический рост. Произошел спад спроса на внешнем рынке наших экспортных товаров: нефть, черные и цветные металлы, минеральные удобрения, другие химические продукты. Снизились контрактные экспортные цены на них. К концу 2008 года помимо снижения физических объемов экспорта сырой нефти упала и ее стоимость на международном рынке — с более чем 100 до менее чем 40 дол. за баррель. Серьезные потери ощутило государство и от сложных проблем, созданных Украиной — главным транзитером голубого топлива в Европу, в поставках российского газа 18 европейским странам. В этой же «обойме» находилась более чем миллиардная задолженность украинских партнеров за наш газ, потребленный ею прежде.
Сокращение российского производства и экспорта стало ощутимым практически во всех отраслях промышленности. Число предприятий, оценивающих спрос на свою продукцию «ниже нормы», составило 80%, чего не было с 1991 года. Спад промышленного производства, по оценкам Института экономики РАН и Аналитического центра при Правительстве РФ, за период с июля по ноябрь 2008 года составил 8,7%. Это практически мгновенно сказалось на финансовом положении предприятий, особенно в отраслях стройиндустрии, химическом производстве, легкой промышленности, машиностроении. «Вливание» 170 млрд руб. — средств из Резервного фонда и Фонда национального благосостояния — в коммерческие банки с целью поддержки реального сектора не принесло серьезного результата. Наиболее существенным было снижение экономической активности в обрабатывающих отраслях. В общем и целом на первой стадии кризиса в России падение производства составило 20% и падение национальной валюты — 25%1.
Замедление темпов роста коснулось и второй компоненты спроса — потребительских расходов населения, рынка труда. По официальным данным, за январь—ноябрь 2008 года цены на продовольствие в стране выросли на 12,5%, стоимость лекарств — на 15%. Особенно со второй половины 2008 года стала возрастать безработица. К концу года она составила (по расчетам, соответствующим методологии МОТ, по данным Росстата) 6 млн человек, или 6,7% экономически активного населения2. Существенные увольнения коснулись некоторых промышленных гигантов, являющихся градообразующими предприятиями. К июню 2009 года, по оценкам некоторых специалистов, явная и скрытая безработица составляла уже от 8 до 13 млн человек.
Как результат — социальный разрыв увеличился. Следует признать, что государство не бездействовало. В ноябре 2008 года был утвержден «План действий, направленных на оздоровление ситуации в финансовом секторе и отдельных отраслях экономики» с указанием приоритетов в антикризисных программах. К концу года по нему был подготовлен пакет соответствующих законопроектов.
«План действий... » влиял на деловую практику, но не влиял на развивающуюся социальную дифференциацию, подстегиваемую кризисом. Можно привести множество примеров реагирования российского правительства на глобальный кризис. Но, думаю, важнее понять, насколько эффективно блокируются в результате этих действий системные проблемы, насколько эффективно использу-
1 См.: Леонтьев М. Главная тема // Профиль. 2009. № 2. 26 января. С. 10.
2 См.: Россия в цифрах // Власть. 2009. № 4. С. 6.
ются обстоятельства кризиса для формирования условий активного подъема, последующего обновления всех сегментов социально-экономической, политической, гуманитарной сферы российского общества.
Вместе с тем развитие возможно, если извлекаются уроки из практики ранее принятых решений, обстоятельств использования управленческих методик, казавшихся абсолютно правильными, но в реальности опровергнутых жизнью или даже ставящих под сомнение выбор некоторых принципиальных управленческих концепций. И здесь важна профессиональная критическая аналитика, которая позволила бы наладить диалог между государством и обществом, между различными сегментами социума.
Оценивая состав правительства, которое и должно существовать для принятия конкретных и адекватных решений, соответствующих обстановке и государственной стратегии, следует сказать, что назначения и расстановка новых лиц в нем должны идти с некоторым опережением тех событий, которые уже происходят в социально-экономическом пространстве страны или «накатываются». Лица должны быть инновационными и профессионально подготовленными. И совсем не обязательно должны осуществляться назначения из состава уже апробированных персон, действующих в правительственной команде. Достаточно большое количество разнообразных и больших регионов страны, несомненно, имеют подходящие кадры с соответствующей компетентностью, креативом и масштабным мышлением. Психология командной работы на правительственном уровне, думается, не всегда срабатывает в правильную сторону. Уж слишком разноплановыми являются особенности и направления развития отраслей, их трудоемкость, завязки на социальную сферу и многое другое, для того чтобы на первое место выдвигалась лояльность руководителей к первым лицам, а не их профессионализм. Проверенность кадров и доверие к ним — хорошо. Но, как отмечал А.А. Богданов в «Тектологии», время серьезных перемен и масштабных организационных обстоятельств требует нового взгляда, новой системы координат в оценках и принятии решений, требует перемены точки зрения на мир опыта1. С точки зрения тектологичности принимаемых решений в сфере кадровой политики она, мягко говоря, далека от совершенства.
Столь же несистемными в условиях кризиса были и формы взаимоотношений власти с крупным бизнесом. Выдававшиеся государством денежные средства для поддержки производственной сферы и
1 См.: Богданов А.А. Тектология. Всеобщая организационная наука : В 2 кн. М.: Экономика, 1989. Кн. 1. С. 50—66.
трудовых коллективов не только весьма серьезно запаздывали и запаздывают с приходом на конечные пункты предназначения, но и откровенно «заматываются» олигархами в своих частных интересах. Сверхбогатые люди отнюдь не разоряются. Идя к государству за гос-помощью с протянутой рукой, никто из них не продал ни яхт, ни замков на теплых побережьях, ни личных самолетов, ни футбольных клубов. Но сформировавшаяся ситуация породила массу социальных проблем типа тех, что стали известными по приморскому поселку Светлогорье (осень 2008 года), градообразующим предприятиям в Пикалево, Байкальскому ЦБК (лето 2009 года), ряду других мест, которые по итогам приватизации 90-х годов попали в руки разных хозяев, а ныне оказались заложниками прежних системных ошибок. И таких мест в стране сотни.
Кризис требует не «ручного управления», а системного. Главный результат, как это видится по первому году финансово-экономического кризиса, — комплексность социальных проблем, которые накрепко связаны с макроэкономическими, финансовыми, структурными характеристиками отечественного хозяйства. Кризисные явления по своей сути глубоко пронизывают всю социокультурную и политическую ткани российского общества. И среди них нельзя найти ту, которая была бы не системной, не комплексной, не «долгоиграющей». Следовательно, и решать их надо системно. С учетом того, что кондратьевские циклы, предположительно, будут определять критическое состояние и нашего, и мирового хозяйства примерно до 2020—2025 годов, надо думать о том, что без серьезных системных мер в управлении нам не обойтись.
Тектология А.А. Богданова предлагает методологический инструментарий для системной организации опыта. Это может успешно использоваться в качестве своеобразного каркаса и для исследования, в том числе современного кризиса. В рамках сформированного Богдановым сложного методологического аппарата есть несколько чрезвычайно простых в изложении, но крайне сложных в реализации принципов. Остановимся на нескольких из них. Один принцип уже был упомянут выше, он декларирует необходимость прихода (в условиях системных кризисов и в процессе общественной организации и дезорганизации) к перемене точки зрения на мир опыта1. Оказывается, что каждый виток происходящих социальных переустройств требует серьезной перемены взгляда не только на организационный мир, но и на мир опыта: стратегического, оперативного, технологического, культурного и т.д. Такой взгляд не может сформироваться
1 См.: Богданов А.А. Тектология. Всеобщая организационная наука. Кн. 1. С. 50—66.
в безвоздушном пространстве, где одни говорят, а другие слушают, не понимая или не принимая первых. Знаменитое пушкинское «народ безмолвствует» должно завершиться продуктивной коммуникацией во благо сегодняшнего и завтрашнего дня, чтобы превратиться в диалог, а не в бунт «страшный и бессмысленный». И, что крайне важно для России, «социальное безмолвие» должно завершиться солидарностью между властью и гражданами. В этом, собственно, как отмечал И.А. Ильин, и кроется истинная политика1.
Время серьезных социальных изменений требует не только новых точек зрения на оценку сложившихся ситуаций, но и новых взглядов на организационно-управленческий опыт руководителей. Как известно, Россия только в течение XX века и в современном XXI веке постоянно сталкивается со сложнейшими социально-политическими и экономическими обстоятельствами, которые требуют кардинального переосмысления и переорганизации всей системы деятельности политических элит общества.
История подтверждает правоту утверждений Богданова о всеобщности связей. Всеобщие непрерывные связи и взаимодействия в системе названы Богдановым законом конъюгации. Отсутствие таких связей влечет нарушение единства в комплексах, затем расхождение, порой конфронтацию звеньев и элементов. В роли звеньев и элементов социальных комплексов (систем) можно рассматривать как отдельные социальные страты в современном обществе, так и политические группировки элит, отдельных лидеров. Конъюгация в условиях современного кризиса может обнаружиться и сработать, в частности, через диалог. Она может проявиться в разных аспектах как связующий «фермент» межэлитных связей и как социальные связи между политической элитой и остальным социумом. Этим ферментом в разные исторические периоды выступают разные «материалы»: общая политическая цель, идеология, менталитет, политические традиции, необходимость объединения для выхода из кризиса. Но в современном российском обществе различные диалогические формы только начинают складываться. Диалог возникает лишь изредка, например когда первые лица государства выезжают в регионы и на конкретные производства. Но эти локальные диалоги не становятся катализаторами для дальнейшего роста качественного диалога в обществе, расширения его географии и предметности.
По Богданову, при отсутствии или слабости организационных связей в действиях между субъектами начинает действовать другой закон — закон расхождения (дезингрессия). Именно этот закон активно проявлялся в нашей стране в период 80—90-х годов ушедшего
1 См.: Ильин И.А. Путь к очевидности. М.: Республика, 1993. С. 269.
столетия и проявляется в нынешнее время. В качестве самостоятельной системы политическая элита часто забывает, что она в конечном счете, зависит от существующей постоянной совокупности внешних воздействий. Без реакции элиты (политическая элита безучастна) на воздействия окружающего социального комплекса первая как раз и проявляет тенденцию к своей неустойчивости. Негибкость элиты проявляется в неумении слушать, понимать, сопереживать и уступать, без чего, в принципе, сложно рассчитывать на взаимодействие элементов общества и с трудом можно уберечь систему от дезингресии. Вот какова может быть цена простого понятия.
Богданов не только говорит о законе расхождения. В конечном счете, с его точки зрения, оказывается, что ключевым в достижении успеха по преодолению действия закона расхождения является разумная организация мышления1, которая позволяет формировать пластичную систему, пластичный комплекс в богдановской терминологии. С точки зрения его позиции получается, что чем более пластичен комплекс, тем больше в нем образуется комбинаций осмысленного использования имеющихся ресурсов при всяких изменяющих его условиях. Элементами же такого комплекса выступают (в условиях современного кризиса) различные субъекты социальной деятельности, а не только политические лидеры, представители политических элит или элитных группировок. Кризис требует проявлять тем большую способность к гибкому реагированию на окружающие условия, чем на более высоком уровне государственно-политической деятельности стоит субъект, принимающий решения. Негибкие решения не успевают за движением расходящейся системы.
Еще одним важным организационным принципом в тектологии Богданов называет соотносимость структурной устойчивости целого и устойчивости его наименьших частей. Это не парадокс. Демократические общества, обладая свойствами живого и всестороннего реагирования на воздействия внутренних и внешних факторов, сил, обстоятельств, сохраняют без изменений свой основной конструктивный каркас, вместе с тем стремятся не нанести вреда своему частному социальному носителю — гражданам. У нас же основная часть общества — граждане — обладает и наименьшей устойчивостью. Причем это относится не только к тем, кто живет за чертой бедности, но и к тем, кто с точки зрения внешнего социального статуса стремится к среднему классу общества. Классический набор: учителя, врачи, инженеры, библиотекари, высококвалифицированные рабочие. Од-
1 Как же явно это напоминает знаменитую позицию другого отечественного классика — М.А. Булгакова, который описал кризис в термине «разруха в головах».
ним словом, пирамида, загнанная в землю, и устойчивая лишь до поры до времени.
Излишняя жесткость несущего стержневого компонента современной общественно-политической конструкции, в которой важнейшим звеном является звено «непосредственный держатель власти — функциональная политическая элита», конечно же обеспечивала определенную стабильность и надежность работы различных институтов власти в докризисный период. В современных же условиях сохраняющиеся условия жесткости и коммуникативный разрыв, с одной стороны, могут привести к безнадежному закостенению системы (тогда произойдет возврат к прежнему авторитарному формату общества), с другой стороны, может произойти социальный взрыв.
Как же столь сложные системные проблемы разрешать? Скорее всего, такие комплексные задачи необходимо начинать решать с понятий и смыслов, восстанавливать системно. И первым, наиважнейшим звеном выступает система образования в области правильного принятия ответственных решений1. Иначе Россия может получить в конечном итоге одну из крайностей: или жестко организованное желание граждан переходить от перекрытия федеральных трасс к дорожной карте с указанием «Москва — источник всех бед», или уподобление большей части российского общества бездумным хиппи. Что хуже? Оба варианта — небытие России!
1 Исследования данных проблем ведутся в рамках Федеральной целевой программы «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009—2013 годы по проекту «Формы и уровни принятия решений в системах профессионального образования и науки (в условиях формирования экономики, основанной на знаниях)». Работа проводится при финансовой поддержке Федерального агентства по науке и инновациям, государственный контракт № 02.740.11.0366.
