CC BY
76
УДК 343
З. З. Зинатуллин, Ф. Ф. Зарипов
ЧЕЛОВЕКОЛЮБИЕ И ГУМАНИЗМ -СТЕРЖНЕВЫЕ ДОМИНАНТЫ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЙ ПОЛИТИКИ СОВРЕМЕННОЙ РОССИИ
Раскрывается гуманистическое и человеколюбивое содержание назначения уголовного процесса как правового инструмента реализации уголовно-процессуальных принципов, а также таких ключевых институтов уголовного процесса, как уголовно-процессуальное преследование и уголовно-процессуальное принуждение, уголовно-процессуальное доказывание и реабилитация, досудебных и судебных стадий производства по уголовным делам. Вносятся предложения по совершенствованию и увеличению гуманистического начала уголовно-процессуального законодательства и его применения; обосновывается необходимость устранения из уголовного процесса упрощенных производств, в которых игнорируются уголовно-процессуальные принципы и основы доказывания по уголовным делам, а также не согласуются с конституционными установками о защите прав и свобод человека и гражданина. К л ю ч е в ы е с л о в а: гуманизм, человеколюбие, назначение и принципы уголовного процесса, ключевые процессуальные институты и производства, их роль в защите прав и свобод человека и гражданина при производстве по уголовным делам.
HUMANITY AND HUMANISM - ROD DOMINANT CRIMINAL PROCEDURE POLICY OF MODERN RUSSIA
Formulate the definition of criminal procedure policy, the authors thoroughly reveal the humanistic and humane content purpose of criminal proceedings as a legal instrument for the implementation of such policies, the underlying criminal procedural principles, as well as most key institutions of the criminal proceedings as a procedural criminal prosecution and criminal procedure compulsion, criminal procedure proof and rehabilitation, pre-trial and trial stages of criminal proceedings. This makes suggestions how to improve and increase the humanistic principles of criminal procedure legislation and its implementation, and the necessity to eliminate from the criminal process, simplified production, which ignored the criminal procedural principles and the basis of evidence in criminal cases, as well, that are not consistent constitutional units to protect the rights and freedoms of man and citizen.
K e y w o r d s: humanism, humanity, purpose and principles of the criminal process, key procedural institutions and production, and their role in protecting the rights and freedoms of man and citizen in proceedings in criminal matters.
Поступила в редакцию 22 июля 2016 г.
Одним из основных, базовых признаков любого государства всегда выступает проводимая им внутренняя и внешняя политика.
Политика есть «наука государственного управления»1, наука о том, куда направлять его механизмы и руководить ими.
Уголовный процесс является одним из видов государственной деятельности, правовым инструментом реализации уголовно-процессуальной политики государства.
1 Даль В. И. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 2004. Т. 3. С. 215.
© Зинатуллин 3. 3., Зарипов Ф. Ф., 2016
С учетом доминантных, основополагающих положений Конституции РФ, провозгласивших Россию демократическим правовым государством, в котором высшей ценностью является человек, его права и свободы (ст. 1 и 2 Конституции РФ), и других сущностно-содержательных характеристик российской уголовно-процессуальной политики2, полагаем возможным определить ее дефиницию как пропитанную идеями гуманизма, демократизма, социальной справедливости и законности и основанную на них уголовно-процессуальную деятельность органов следствия, прокуратуры и суда по реализации политики Российского государства в области борьбы с преступностью, охране и защите прав и свобод человека и гражданина посредством применения содержащихся в уголовно-процессуальных нормах предписаний на всех этапах производства по уголовным делам.
Важнейшей чертой современной российской уголовно-процессуальной политики является ее гуманизация, в равной мере распространяющаяся как на действующее уголовно-процессуальное законодательство, так и на практику его применения.
Гуманизм (от лат. ИитатБ - человечный) в русской словесности трактуется еще и как «человеколюбие»3. На наш взгляд, именно в человеколюбии наиболее ярко проявляется основное содержание такой мировоззренческой и одновременно нравственной категории, как гуманизм.
В сфере уголовного процесса человеколюбие проявляется, прежде всего, в защите человека от преступных посягательств на него, реальном обеспечении его прав и свобод, тактичном и внимательном отношении к нему, недопущении необоснованного применения любых мер государственно-правового воздействия на личность, справедливом осуждении лица, виновного в совершении преступления, и недопущении осуждения лица, невиновного в таком деянии, а в случае совершения такового - в его полной реабилитации, восстановлении доброго имени во всех областях социальной жизни.
Человеколюбие в указанном понимании получило реальную основу в Декларации прав и свобод человека и гражданина от 22 ноября 1991 г., в Конституции РФ от 12 декабря 1993 г., в федеральных законах, ратифицировавших «Конвенцию прав и основных свобод и протоколов к ней» (ФЗ от 30 марта 1998 г. № 54) и «Европейскую конвенцию по предупреждению пыток и бесчеловечного и унижающего достоинство обращения или наказания и протоколов к ней» (ФЗ от 28 марта 1998 г. № 44), а также в Уголовно-процессуальном кодексе РФ 2001 г., который, несмотря на значительное число внесенных в него изменений и дополнений, действует и сегодня. УПК РФ 2001 г. в отличие от своих предшественников пронизан правовыми нормами, нацеленными именно на защиту прав и свобод человека и гражданина, прежде всего это относится к уголовному процессу и уголовно-процессуальным принципам. Формулируя в ст. 6 УПК РФ назначение российского уголовного процесса, законодатель решил дать ответ, для чего нужен государству такой правовой инструмент, и согласно Конституции РФ указал на то, что он необходим для защиты: во-первых, «прав и законных интересов лиц и организаций, потерпевших от преступлений»; во-вторых, «личности от незаконного и необоснованного обвинения, осуждения, ограничения ее прав и свобод». Причем защита названных ценностей возлагается на государство (ст. 2 Конституции РФ). Приведенная конститу-
2 См.: Александров А. И. Уголовная политика и уголовный процесс в российской государственности : история, современность, перспективы, проблемы. СПб., 2003. С. 411-456.
3 См.: Даль В. И. Указ. соч. С. 377.
ционная установка становится доминантой российской уголовно-процессуальной политики, кредом всей уголовно-процессуальной деятельности.
Составными в структуре уголовно-процессуальной политики выступают уголовно-процессуальные принципы, между которыми наличествует теснейшая, имманентная взаимосвязь и взаимозависимость. Факт нацеленности государственной политики на защиту прав, свобод и законных интересов своих сограждан вызывает необходимость построения и соответствующей системы уголовно-процессуальных принципов.
При раскрытии гуманного, человеколюбивого характера и содержания уголовно-процессуальных принципов в качестве исходного посыла можно взять трактовку таких принципов, как обусловленных социумом руководящих правовых предписаний, выражающих сущность проводимой государством уголовно-процессуальной политики и призванных обеспечить на всех этапах производства по уголовным делам надлежащую уголовно-процессуальную деятельность по успешному выполнению назначения уголовного судопроизводства.
Система уголовно-процессуальных принципов, главной чертой которых является гуманизация и человеколюбие, закреплена в ст. 6.1-19 УПК РФ. Ограничимся анализом лишь некоторых уголовно-процессуальных принципов. Так, человеколюбивые начала принципа необходимости разрешения уголовного дела в разумный срок (ст. 6.1 УПК РФ) заключаются, во-первых, в реальном обеспечении каждому доступа к судебной защите его прав и свобод (ч. 1 ст. 46 Конституции РФ); во-вторых, чтобы разрешение судьбы привлекаемого к уголовной ответственности лица не затягивалось на неопределенное, тем более длительное время, чтобы такое лицо знало, что процессуальные решения по его делу будут приняты в установленные УПК РФ сроки. Нахождение в неопределенном состоянии оказывает негативное воздействие как на физическое, так и психическое состояние подозреваемого и обвиняемого.
Гуманистическое содержание закрепленных в ст. 8 и 8.1 УПК РФ принципов следует, прежде всего, из того, что правосудие трактуется как разрешение судом (судьей) инкриминированного подсудимому обвинения по существу, представляющее собой установление виновности (невиновности) такого лица в предъявленном ему обвинении и постановлении законного, обоснованного и справедливого приговора. Правосудие как основная форма реализации судебной власти может быть осуществлено только на основе непосредственно исследованных в судебном разбирательстве и беспристрастно оцененных судом доказательств. В силу этого никакого правосудия в досудебном производстве быть не может4, как не может быть и правосудия с постановлением обоснованного5 приговора без исследования в судебном следствии доказательств, что, к сожалению, допускает законодатель в установленных главами 40 и 40.1 УПК РФ упрощенных видах уголовно-процессуальных производств.
Что касается требования справедливости постановляемого судом приговора, то именно в этой нравственно-правовой категории и заложено в основном то, что мы называем человеколюбием. Справедливость торжествует тогда, когда виновное в совершении преступления лицо осуждается судом с учетом всех его лич-
4 Об этом см.: Зинатуллин 3. 3., Абашева Ф. А. Правосудие по уголовным делам : может ли оно быть досудебным? // Рос. юстиция. 2008. № 12.
5 «Обосновать» означает только одно - «подкрепить доказательствами» (см.: Ожегов С. И. Словарь русского языка. М., 1978. С. 395).
ностных качеств к мере ответственности, соразмерной содеянному злодеянию. Только при таких условиях человеколюбие и гуманизм при отправлении правосудия достигают своего апогея.
Глубоко пропитан человеколюбием впервые закрепленный на законодательном уровне принцип уважения чести и достоинства личности (ст. 9 УПК РФ). Его закрепление в УПК РФ есть практическая реализация положений ст. 8 Декларации прав и свобод человека и гражданина 1991 г. и ст. 2 и 3 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. В силу того что в названном принципе особенно ярко отражаются человеколюбивые черты российского уголовного процесса, позволим воспроизвести содержание ст. 9 УПК РФ полностью. Согласно ч. 1 данной статьи «в ходе уголовного судопроизводства запрещается осуществление действий и принятие решений, унижающих честь участника уголовного судопроизводства, а также обращение, унижающее его человеческое достоинство либо создающее опасность для его жизни и здоровья»; в ч. 2 указывается на то, что «никто из участников уголовного судопроизводства не может подвергаться насилию, пыткам, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению». Из содержания ст. 9 УПК РФ видно, что в качестве объектов правовой охраны при реализации данного принципа выступают такие принадлежащие человеку естественные блага, как его здоровье, честь и достоинство. На необходимость охраны данных ценностей указывается и в ст. 21 и 23 Конституции России. Необходимо согласиться с авторами, предлагающими дополнить ст. 9 УПК РФ ч. 3 следующего содержания: «Каждому, чьи честь и достоинство при производстве по уголовному делу были унижены, гарантируется их восстановление предусмотренными настоящим Кодексом способами и справедливая компенсация причиненного морального вреда»6. Надлежит согласиться и с теми, кто считает недопустимыми доказательствами любые сведения об обстоятельствах уголовного дела, полученные в результате унижения чести и достоинства любого участника следственного действия7. И это также должно получить свое законодательное закрепление. Наполненный человеколюбием стал также закрепленный в ст. 11 УПК РФ принцип, получивший наименование «Охрана прав и свобод человека и гражданина в уголовном судопроизводстве». Не анализируя все содержание ст. 11 УПК РФ, отметим, что в ней, по существу, речь идет о нескольких уголовно-процессуальных принципах. Так, ч. 3 ст. 11 УПК РФ содержит все необходимые основания для выделения в качестве самостоятельного такого глубоко гуманного принципа, как обеспечение безопасности участников уголовного процесса, а ч. 4 данной статьи - принципа возмещения причиненного преступлением вреда, гуманистическая сущность которого просто очевидна.
Глубоким человеколюбием пропитан и закрепленный в ст. 14 УПК РФ принцип, получивший наименование «презумпция невиновности», в котором развиваются положения ст. 49 Конституции РФ, а также ч. 2 ст. 6 Конвенции о защите прав человека и основных свобод. Человеколюбие данного принципа выражено в том, что нельзя считать человека виновным в совершении преступления (т.е. назвать его преступником), пока это не будет доказано соответствующей совокупностью до-
6 Москалькова Т. Н. Уважение чести и достоинства личности как принцип советского уголовного процесса : автореф. дис. ... канд. юрид. наук. М., 1988. С. 8. См. также: Зинатуллин Т. 3., Закиров А. Ф. Уважение чести и достоинства личности в российском уголовном процессе. Ижевск, 2005. С. 8-9.
7 См.: Якимович Ю. К. Понятие, назначение, дифференциация уголовного процесса // Принципы уголовного судопроизводства. Томск, 2015. С. 124-125.
казательств о наличии в его деянии обвинения в материально-правовом содержании (фактическая фабула преступления, его юридическая формулировка и правовая квалификация состава преступления) и отражено в обвинительном приговоре суда, вступившем в законную силу.
Гуманистическая составляющая принципов неприкосновенности личности, неприкосновенности жилища, тайна переписки, телефонных и иных переговоров, телеграфных и иных сообщений, а также принципа обеспечения подозреваемому и обвиняемому права на защиту (ст. 10, 12, 13, 16 УПК РФ) в комментариях, на наш взгляд, не нуждается.
Реализуя установку ч. 3 ст. 123 Конституции РФ, законодатель в ст. 15 УПК РФ закрепил принцип состязательности сторон, распространив его действие «на все судебные стадии процесса»8. Гуманистическое и человеколюбивое содержание данного принципа состоит в том, что: а) участники судебного разбирательства наделены равными процессуальными правами по представлению и исследованию доказательств, а также по участию во всех частях судебного разбирательства; б) суд не является органом уголовного преследования; суд обязан разрешать обвинение по существу и принять по уголовному делу законное, обоснованное и справедливое решение и тем самым осуществить правосудие по делу.
Человеколюбивые начала закрепленного в ст. 17 УПК РФ принципа заключены в том, что судьи, а также прокуроры, следователи и дознаватели, во-первых, должны оценивать всю совокупность собранных и исследованных по делу доказательств исключительно по своему внутреннему убеждению, руководствуясь при этом только требованиями уголовно-процессуального законодательства и своей совестью; во-вторых, что при таком подходе к оценке доказательств для оценивающего их «никакие доказательства не имеют заранее установленной силы» (ч. 2 ст. 17 УПК РФ), включая и случаи признания обвиняемым (подсудимым) своей вины в инкриминированном преступлении (ч. 2 ст. 77 УПК РФ). Невозможно понять нашего законодателя, игнорирующего эту доминантную норму в установленных главами 40 и 40.1 УПК РФ особых уголовно-процессуальных производствах.
В многонациональном государстве, каковым и является Россия, каждый участник уголовного процесса вправе давать объяснения и показания, заявлять ходатайства, приносить жалобы, знакомиться с материалами дела, выступать в суде на своем родном языке или на том, которым он владеет, а также бесплатно пользоваться помощью переводчика, а при необходимости получать следственные и судебные документы в переводе их содержания на родной язык участника уголовного процесса или на язык, которым он владеет (ч. 2 и 3 ст. 18 УПК РФ).
Гуманизм заложен и в содержании ст. 19 УПК РФ, закрепившей в качестве принципа право каждого участника уголовного процесса свободно обжаловать в установленном законом порядке действия (бездействие) и решения суда и осуществляющих производство по уголовному делу должностных лиц государства.
Гуманистическими и человеколюбивыми чертами наделены и многие другие институты и нормы российского уголовного процесса. Обратим внимание лишь на те из них, которые, на наш взгляд, относятся к числу наиболее значимых в деле наиболее успешного выполнения назначения российского уголовного процесса, да к тому же вызывают определенные вопросы в законодательной и правоприменительной деятельности и, конечно, вписываются в наименование данной статьи.
8 Комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу Российской Федерации / отв. ред. Д. Н. Козак, Е. Б. Мизулина. М., 2002. С. 95.
С названных позиций интерес представляет, прежде всего, институт уголовного преследования. В соответствии с ч. 1 ст. 20 УПК РФ уголовное преследование в зависимости от характера и тяжести совершенного преступления осуществляется в публичном, частно-публичном и частном порядке. В силу конституционного указания о том, что «защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства» (ст. 2), доминирующим является уголовное преследование, осуществляемое в публичном порядке. Что касается уголовных дел, по которым уголовное преследование осуществляется в частном порядке, то их немного. К ним относятся составы преступлений, предусмотренные ч. 1 ст. 115, ч. 1 ст. 116 и ч. 1 ст. 128.1 УК РФ. В результате их совершения вред причиняется сугубо личным интересам, и связаны они с причинением вреда здоровью личности и умалением его человеческого достоинства. Вопрос об уголовном преследовании причинителя такого вреда отдан на усмотрение потерпевшего, по заявлению которого уголовное дело может быть не только возбуждено, но и прекращено производством. Исключение из этого правила установлено для случаев, когда любое из названных выше преступлений совершено в отношении лица, которое в силу зависимого или беспомощного состояния либо по иным причинам, включая и случаи неизвестности данных о личности совершившего преступление лица.
Человеколюбивое содержание ч. 1 и 4 ст. 20 УК РФ очевидно. Думается, что законодатель был прав, когда к категории уголовных дел частного обвинения относил и состав преступления, предусматривавший ответственность за оскорбление личности (ст. 130 УК РФ). Человек, его права и свободы есть высшая ценность (ст. 2 Конституции РФ). Оскорблять человека, унижать его достоинство нельзя ни при каких обстоятельствах. Известны случаи, когда оскорбление приводило человека к фатальным последствиям. Вместе с тем приходится констатировать, что оскорбление личности в России весьма распространено, в определенной степени стало обыденным явлением, что, конечно, должно быть хотя бы несколько нивелировано.
Гуманистическим и человеколюбивым началом пронизан и установленный ч. 3 ст. 20 УПК РФ порядок производства по уголовным делам так называемого частно-публичного обвинения, возбуждаемого не иначе как по заявлению потерпевшего или его законного представителя и за исключением установленных ст. 25 УПК РФ случаев, не подлежащих прекращению в связи с примирением обвиняемого с потерпевшим.
Соглашаясь с отнесением к категории дел частно-публичного обвинения составов преступлений, предусмотренных ст. 137, ч. 2; 139, ч. 1; 145, 146, ч. 1; 147 УК РФ, сомнение вызывает отнесение к таковым составов преступлений, предусмотренных ч. 1 ст. 131 и ч. 1 ст. 132 УК РФ, как не согласуемых с конституционной нормой о праве каждого на свободу и личную неприкосновенность (ч. 1 ст. 22 Конституции РФ). О нарушении не только правовых, но и нравственных норм (ч. 3 ст. 55 Конституции РФ) речь не может идти. Интимная связь между людьми - сфера сугубо личных отношений; половая связь между взрослыми и полностью дееспособными людьми - обычное жизненное явление. Вопрос о том, имеет ли место при этом изнасилование или мужеложство, носит сугубо оценочный характер и разрешается самими партнерами, что и составляет проявление гуманных отношений между людьми.
Поддерживая курс нашего государства на развитие предпринимательской деятельности и проявляемый при этом гуманизм в виде законодательного ограничения возможности осуществления уголовного преследования по предусмотренным
ст. 159-159.6, 160 и 165 УК РФ преступлениям, уголовные дела по которым отнесены к категории дел частно-публичного обвинения, считаем, что такие ограничения должны носить определенные пределы. Мошенник, нанесший крупный и, тем более, особо крупный материальный ущерб собственнику, не должен оставаться на свободе ввиду законодательного запрета на применение к предпринимателю в качестве меры пресечения заключение под стражу (ч. 11 ст. 108 УПК РФ), либо ввиду прекращения уголовного преследования за примирением сторон (ст. 25 УПК РФ). Сказанное в равной степени относится, по нашему мнению, и к лицам, привлекаемым к уголовной ответственности по ч. 3 и 4 ст. 160 УК РФ. Считаем также не согласуемым с конституционным положением о защите равным образом всех существующих в Российской Федерации форм собственности (ч. 2 ст. 8 Конституции РФ) содержащуюся в ч. 3 ст. 20 УПК РФ дифференциацию возможного прекращения производства по делам частно-публичного обвинения, квалифицируемым в том числе и по ст. 159-159.6, 160 и 165 УК РФ, в зависимости от принадлежности собственности индивидуальному предпринимателю или коммерческой организации в связи с осуществляемой ими предпринимательской или иной экономической деятельностью либо государственному или муниципальному предприятию, государственной корпорации, государственной компании, коммерческой организации с участием в уставном (складочном) капитале (паевом фонде) государства или муниципального образования либо если предметом преступления явилось государственное или муниципальное имущество.
Человеколюбие положено и в основу прекращения уголовного дела в отношении лица, обвиняемого в совершении преступлений небольшой и средней тяжести, если оно примирилось с потерпевшим и загладило причиненный вред (ст. 25 УПК РФ, ст. 76 УК РФ), а также прекращения уголовного преследования в связи с деятельным раскаянием (ст. 28 УПК РФ) и по делам о ряде преступлений в сфере экономической деятельности, при соблюдении указанных в ст. 28.1 УПК РФ и 76.1 УК РФ условий.
Черты человеколюбия прослеживаются и в таком носящем сугубо властный характер институте, как уголовно-процессуальное принуждение (раздел IV УПК РФ), в частности в строгой регламентации порядка применения мер принуждения (задержания подозреваемого, избрании мер пресечения и иных мер процессуального принуждения).
С позиции гуманизма и человеколюбия самое позитивное отношение вызывает глава 18 УПК РФ, регламентирующая вопросы реабилитации лиц, указанных в ч. 2, 2.1 и 3 ст. 133 УПК РФ.
Человеколюбием пронизан и весь институт уголовно-процессуального доказывания (раздел III УПК РФ). Наше утверждение относится к положениям этого института, имеющим, в частности, отношение к предмету доказывания (ст. 73 УПК РФ), предъявляемым к доказательствам требованиям, регламентации процесса доказывания и многим иным положениям, развиваемым в так называемой Особенной части российского уголовного процесса, посвященной стадийному производству по уголовным делам, которое, как представляется, построено системно и логично.
Не вдаваясь в существующую дискуссию о структуре российского уголовного процесса9, отметим, что досудебное производство по уголовным делам включает
9 См.: Деришев Ю. В. Проблемы организации досудебного производства по УПК РФ. Омск, 2003 ; Совершенствование норм и институтов Уголовно-процессуального кодекса РФ. Омск, 2006 ; Зинатуллин 3. 3. Избранные труды : в 2 т. СПб., 2013. Т. 2. C. 305-475 ; и др.
в себя стадии возбуждения уголовного дела и производства по нему расследования. С позиции человеколюбия их социальная ценность в том, что в этих стадиях, наряду с необходимостью самого производства по уголовным делам, устанавливаются обстоятельства совершенных преступлений и виновность конкретных лиц в их совершении и тем самым создаются условия для принятия по уголовному делу законного и обоснованного процессуального решения, осуществления правосудия, выполнения того, что в ст. 6 УПК РФ обозначено как назначение уголовного судопроизводства.
Человеколюбие заложено в регламентацию условий и порядка проведения следственных действий (необходимость судебного решения на производство следственных действий, в ходе производства которых могут быть ограничены конституционные права и свободы граждан; в недопустимости применения к участникам процесса насилия, угроз или иных незаконных мер, а равно созданные опасности для их жизни и здоровья; запрет на производство процессуальных действий в ночное время и др.).
Гуманистическими началами пропитаны и все судебные стадии уголовного процесса (обеспечение равенства сторон в судебном разбирательстве; четкое определение пределов судебного разбирательства; достаточная регламентация процессуального порядка производства в отдельных частях судебного разбирательства и порядка постановления судами приговоров; четкая регламентация оснований для постановления отдельных разновидностей приговоров и их содержания; предоставление осужденным возможности обжалования постановленных судом решений и приговоров в вышестоящий суд; регламентация порядка пересмотра обжалованных решений и приговоров в судах апелляционной, кассационной и надзорной инстанциях и т.д.).
Человеколюбивые начала нами видятся и в некоторых видах так называемых особых производств. Речь идет, прежде всего, о производстве по уголовным делам в мировых судах (глава 41 УПК РФ) и о производстве по уголовным делам в отношении несовершеннолетних (глава 50 УПК РФ).
В то же время не усматривается особого проявления человеколюбия в производствах по уголовным делам, осуществляемым судьей с участием присяжных заседателей. Наличие таких производств не свидетельствует о проявлении человеколюбия и гуманизма уголовно-процессуальной политики, скорее, имеет место несколько усложненное судебное разбирательство уголовного дела, которое к тому же вызывает вопросы, требующие надлежащего обоснования. К их числу относится, в частности, вопрос о правомерности наделения присяжных заседателей процессуальным статусом судей. Считаем, что решать судьбы людей могут только уполномоченные государством представители судебной власти (ст. 10 Конституции РФ) в лице профессиональных судей.
Никаких особенностей проявления гуманизма и человеколюбия нет и в производствах по уголовным делам в отношении перечисленных в ст. 447 УПК РФ лиц (глава 52 УПК РФ). Установленные особенности возбуждения уголовных дел, задержания подозреваемых и применения мер пресечения к таким лицам, с нашей точки зрения, отметает конституционное положение о равенстве всех перед законом и судом (ч. 1 ст. 19 Конституции РФ). Понимание этого привело законодателя к отмене Федеральным законом от 29 декабря 2010 г. № 433-ФЗ ст. 452 УПК РФ, допускавшей возможность рассмотрения уголовных дел в отношении членов Со-
вета Федерации, депутатов Государственной Думы и судей федеральных судов Верховным Судом РФ.
Негативное отношение, в том числе и в силу отсутствия в них проявлений гуманизма, высказано нами выше по поводу уголовно-процессуальных производств, предусмотренных главами 40 и 40.1 УПК РФ, а также дознания в сокращенной форме (глава 32.1 УПК РФ), введенного Федеральным законом от 4 марта 2013 г. № 23-ФЗ. Не комментируя негативные стороны данного дознания, сошлемся на высказывание авторитетных профессоров о том, что содержание главы 32.1 УПК РФ «неопровержимо свидетельствует о ликвидации при осуществлении ею дознания в сокращенной форме практически всех принципов уголовного судопроизводства как такового и доказывания по уголовному делу»10.
Таким образом, можно однозначно утверждать, что уголовно-процессуальная политика и действующее уголовно-процессуальное законодательство Российской Федерации глубоко пропитаны гуманизмом и человеколюбием. Данное обстоятельство позволяет нашему государству в полной мере выполнять конституционную обязанность по признанию, соблюдению и защите прав и свобод человека и гражданина (ст. 2 Конституции РФ).
10 Баев М. О., Баев О. Я. Заметки об очередных изменениях Уголовно-процессуального кодекса РФ (о новеллах Федерального закона № 23-Ф3 от 4 марта 2013 г.) // Судебная власть и уголовный процесс. Воронеж, 2013. № 2. С. 42.
Удмуртский государственный университет
Зинатуллин 3. 3., доктор юридических наук, профессор, заведующий кафедрой уголовного процесса и правоохранительной деятельности
Зарипов Ф. Ф., аспирант кафедры уголовного процесса и правоохранительной деятельности, полковник полиции
Udmurt State University
Zinatullin Z. Z., Doctor of Legal Sciences, Professor, Head of the Criminal Process and Law Enforcement Activity Department
Zaripov F. F., Post-graduate Student of the Criminal Process and Law Enforcement Activity Department,
Colonel of Police Tel.: 8(3412) 91-60-07
