CC BY
182
О. Н. Лифантова
ЧЕЛОВЕК: ЭСТЕТИЧЕСКОЕ НАЧАЛО
(К ПРОБЛЕМЕ ЭСТЕТИКИ НАУЧНОГО ТВОРЧЕСТВА)
Ключевые слова: человек, наука, искусство, философия, эстетика, красота, творчество.
Man, science, art, philosophy, aesthetics, beauty, creativity.
В статье предлагается рассмотреть и божественное и природное начало человека как наивысшую красоту, совершенство. Человек представлен как гармоничное сочетание физической красоты и красоты внутренней, духовной. Красота личности утверждается в умении мыслить, познавать, творить. Исходя из этого, сделан вывод о том, что процесс творчества как в искусстве, так и в науке, представляет собой эстетический акт, ведущий к достижению прекрасной цели.
In article it is offered to consider both the divine and natural beginning of the person as the highest beauty, perfection. The person is presented as a harmonious combination of physical beauty and beauty internal, spiritual. The beauty of the person affirms as ability to think, learn, create. Proceeding from it, the conclusion that process of creativity both in art, and in a science, represents the aesthetic certificate conducting to achievement of the fine purpose is drawn.
Красоту в природе выявляет человек, а красота определяет место человека в природе. Уже в наши дни ученые приходят к выводу о том, что древние мыслители были во многом правы, когда пытались раскрыть сущность человека с точки зрения мировой математической гармонии. В 70-е годы XX в. была обоснована концепция так называемого «антропного космологического принципа», согласно которому человек и его сознание является не просто неразрывной частью мироздания, но и входит в число его физикоматематических констант, таких, например, как постоянная Планка. Как и в далекой древности, понимание человека немыслимо сегодня без осознания универсальной эстетики и гармонии Космоса. Во многих философских учениях человек рассматривается и как некая божественная модель космоса, а проникнуть в тайну человека так же сложно, как в непостижимую тайну Бога. Но и божественное и природное начало человека выглядит как наивысшая красота, совершеннейшее из всего эстетически возможного.
«Высоким выражением прекрасного являются живые существа, и в особенности человек. Последний гармоничным и пропорциональным сложением своих частей выступает как воплощение прекрасного и вместе с тем как главный предмет искусства» (Аристотель). Прекрасное в человеке начинает выступать признаком всеобщего человеческого начала. «Эстетическим началом» С. Кьеркегор называет то, благодаря чему «человек является непосредственно тем, что он есть». Эстетическое начало - сила, позволяющая человеку выделиться из животного мира, укрепить и развить в себе гуманистические потенции и ценности. Красота в человеке появляется в чувственности и становится основой духовности, культуры, индивидуальности. Красота, возвышенное, чувственное, духовное содержится в любом фрагменте общественной жизни.
Изначальная красота самого человека дает нам право называть и творения рук человека красивыми, прекрасными, совершенными. Здесь мы интерпретируем принцип: пре-
красное ведет к созданию прекрасного, на основе красоты создается более совершенная красота, от прекрасного самого по себе (Платон) - ко многим прекрасным вещам.
В наших рассуждениях о проявлении эстетических признаков в человеке утвердительным и безоговорочным будет следующее утверждение того, что красота личности выступает в разнообразных формах, но всегда неизменно будет обосновываться умением человека мыслить, познавать, творить и проявлять свои способности в социальной жизни. Поэтому, нам следует рассмотреть человека также и с точки зрения разносторонних способностей его личности. Эти способности и умения и будут считаться эстетическими аспектами различных видов человеческой деятельности.
Рассмотрим несколько точек зрения на прекрасное в человеке и совмещение в индивиде физической красоты и красоты внутренней, духовной.
Так, у Ф. Бэкона свое видение красоты человека: «Почти не наблюдается, чтобы очень красивые люди в других отношениях обладали большими достоинствами; как будто природа, выпуская их в свет, скорее, была озабочена тем, чтобы не допустить ошибки, а не тем, чтобы произвести совершенство. И поэтому, они оказываются лишенными недостатков, но не обладают возвышенностью духа и заботятся, скорее, о манерах, чем о добродетели. Но это не всегда справедливо: ведь Август Цезарь, Тит Веспасиан, Филипп Красивый французский, Эдуард IV Английский, Алкивиад Афинский, Исмаил, шах Персидский - все они обладали возвышенным и величественным духом и тем не менее были самыми красивыми людьми своего времени» [1].
Выражением совершенства человека С. Кьеркегор называет способность трудиться, а «высшим выражением совершенства» то, что «труд вменен человеку в долг» [2].
Заметим, что многие выдающиеся деятели науки выступали также как знаменитые музыканты, художники, писатели. Приведем примеры и проанализируем эти факты.
Чтение Евклида, Архимеда, Фалеса, Демокрита, Аристотеля вдохновляли гениев геометрии и физики. Музыка и живопись формировали интерес к научным исследованиям природы, космоса и давали некий толчок к развитию астрономии и математики. Книги о животных и путешествиях определяли открытия географии и биологии.
Римский архитектор Витрувий считал, что архитектор должен уметь письменно излагать свои мысли, искусно чертить и рисовать, изучить геометрию, быть сведущим в истории, со вниманием прослушать курс у философов, разбираться в музыке, кое-что понимать в медицине и следить за тем, какие толкования законов предлагают юристы, а также обладать хорошими познаниями в астрономии [3]. Изучение философии и физики, по мнению Витрувия, воспитывает в архитекторе также возвышенный характер, скромность, справедливость и добросовестность. Доводы, которыми Витрувий обосновывает необходимость для архитектора разбираться в музыке, носят более практический характер. Так, архитектор должен уметь строить боевые машины, подобные баллистам и катапультам. Сила, с которой они мечут снаряды, зависит от натяжения струн, а траектория полетов снарядов - от их настройки. Чтобы струны были настроены в унисон, следует убедиться в том, что все они имеют равную длину и одинаковую плотность. Советский академик А.Е. Арбузов говорил: «Не могу представить себе химика, незнакомого с высотами поэзии, с картинами мастеров живописи, с хорошей музыкой. Вряд ли он создаст что-либо значительное в своей области» [4]. «Меня всегда поражало, - делился мыслями писатель М. Зощенко, - что художник, прежде чем рисовать человеческое тело, должен в обязательном порядке изучить анатомию. Только знание этой науки избавляет художника от ошибок в изображении». Зощенко убеждался в том, что «задача писателя не только учить, но и ле-
чить людей, во всяком случае, от мук душевных, и в той мере, на которую способны слово и мысль. А для этого врачевания нужны знания физиологии и психологии» [5].
Это говорит о тесной взаимосвязи эстетического и логико-математического, искусства и науки. А. Эйнштейн утверждал, что в научном мышлении всегда присутствует элемент поэзии. Говоря об Эйнштейне, можно предположить, что именно глубокая внутренняя связь между пристрастием Эйнштейна к музыке, особенно к Моцарту, и его страстью к науке дала возможность великому ученому сделать ряд научных открытий. «Эйнштейн играл на скрипке и всю свою жизнь стремился понять эмпирическую закономерность как логическую необходимость. Выбрав Моцарта, Эйнштейн словно показал нам, какой порядок, какую «логическую единственность» он считает подходящими для природы. Светлая, ясная, лишенная тяжелых страстей, самолюбия, тщеславия, - пожалуй, в самом деле, лучше всего передает на своем языке ощущение простой и вместе с тем глубокой гармонии мира» [6].
Великий химик Бутлеров в молодые годы занимался живописью. Бородин известен как гениальный композитор и химик. Профессор химии, доктор медицины, генерал и знаменитый композитор Бородин большую часть дня проводил у лабораторного стола, собственноручно ставя опыты. Оствальд практически одновременно разработал физикохимическое учение о цвете (важнейшем критерии красоты), которое стало примером тончайшей эстетики химии, и тесно связанное с ним «Учение о прекрасном». Специалист в области химической кинетики М. Эйген прекрасно играл на скрипке. Норберт Винер, основоположник кибернетики, революционно изменил представления о роли информации и связал ее с философскими и психологическими концепциями. Норберт в семь лет цитировал по памяти Дарвина и Данте, в четырнадцать получил ученую степень бакалавра искусств. Труды Винера читаются как захватывающий роман, хотя и насыщены терминологией и формулами. Винер мог бы стать хорошим писателем, но стал гениальным ученым. «Химик Ньюлендс знал и любил музыку, по аналогии со звукорядом и систематизацией элементов по химическим свойствам в связи с атомной массой предложил периодическую систему «закон октав» [7].
Художник Яков Чернихов работал лаборантом в Институте микробиологии и из-под окуляров микроскопа выносил в свою графику картинки живого мира. Бальзак был «доктором социальных наук» (так его назвал К. Маркс), философом, историком, психологом, а гениальный замысел его многотомной «человеческой комедии» так или иначе связан с естествознанием. Ломоносов в своих поэтических произведениях высказывает научные гипотезы и открытия. А его стихотворение о стекле насыщено эстетикой - полезность и красота здесь главные критерии.
Письмо о пользе стекла. (Обращение к Шувалову)
Неправо о вещах те думают, Шувалов,
Которые стекло чтут ниже Минералов,
Приманчивым лучом блистающих в глаза:
Не меньше польза в нем, не меньше в нем краса.
Но что ж от недр земных родись произошло?
Любезное дитя, прекрасное стекло.
Увидев, смертные о как ему дивились!
Имеет от стекла часть крепости Фарфор;
Но тое, что на нем увеселяет взор,
Сады, гульбы, пиры и всё, что есть прекрасно,
Стекло являет нам приятно, чисто, ясно.
Вы вдвое пригоже, Стекло употребя.
Когда блестят на вас горящие алмазы,
Двойной кипит в нас жар сугубыя заразы!
Но больше красоты и больше в них цены.
Когда круг них Стеклом цветки наведены.
Вы кажитесь нам в них приятною весною,
В цветках наряженной, усыпанных росою.
Когда бы бисеру вам не дало Стекло?
Любовников он к вам не меньше привлекает,
Как блещущий алмаз богатых уязвляет Или еще на вас в нем больше красота,
Когда любезная в вас светит простота [8].
М. Пришвин пришел в литературу из науки. Всю жизнь он искал сочетания методов художественного и научного - поэзии образов и поэзии понятий. Агроном, этнограф, географ, став художником слова, М. Пришвин утверждал, что все дело в силе таланта ученого и художника, в умении «добиваться до сути» и воплощать ее в глубоких, стройных, эстетически завершенных понятиях, формулах, образах.
Леонардо да Винчи называл живопись «истинной философией», поскольку, по его мнению, искусство это и есть истина. Гениальный итальянский художник, архитектор, инженер, изобретатель, ученый и философ, проявивший себя практически во всех областях естествознания: анатомии, физиологии, ботанике, палеонтологии, картографии, геологии, математике, химии, аэронавтике, астрономии, оптике, механике, гидравлике, акустике. Автор более 7 тысяч листов записей, содержащих научные и архитектурные проекты, изобретения и зарисовки. Его острый, во все проникающий глаз художника и мудреца открывал все новые просторы познания мира.
Действительно, процессы научной деятельности и художественной, будь то живопись, музыка, скульптура, архитектура или поэзия, поразительно схожи.
«Мы встретились с Эрнстом Неизвестным и говорили о том, как познают и объясняют мир художники и ученые, - рассказывает М. Шемякин: «Я очень часто пользуюсь опытом микробиологии в скульптуре, - говорил Эрнст. Я прислал одному профессору книгу Р. Филонова, от которой он просто сошел с ума, потому что это почти полная расшифровка художником тех задач, над которыми они работают как ученые» [9].
Сотрудники одного из институтов генетики с помощью своих сложнейших микроскопов проникают в тончайшие генетические структуры и - что поразительно - они чувствуют себя настоящими художниками! Само устройство нашего организма они рассматривают с точки зрения эстетики. Форма, цвет, ритм - это связано с художественным творчеством и музыкой! Курчатов считал, что специальные познания - это своего рода техника ученого, похожая в какой-то мере на профессиональную технику художника и музыканта [10]. «Настоящая музыка и настоящая наука требует однородного мыслительного процес-
са», - писал Эйнштейн. Ученый живет в мире понятий, как композитор в мире звуков, как писатель - в мире своих героев. Интересно также утверждение профессора Х. Альвена: «Хотя имена великих ученых теоретиков хорошо известны, не каждый представляет себе каким образом они работают. Часть их работы напоминает деятельность художника. Подобно тому, как художник выражает свои мысли и чувства в красках, скульптор - в глине, музыкант - в звуках, так и профессионал от искусства науки использует формулы и законы, которые подобно всякому обогащенному отражению окружающего нас мира, являет собой степень красоты» [11].
Человек, обладающий обширными знаниями и умениями прекрасен в своем совершенстве. Прекрасное и истина - в сочетании специальных знаний с общей культурой и устремлением к творчеству. Люди, красивые и отважные, увлекаемые любовью к славе и страстью к открытиям, расширили посредством науки границы Вселенной.
Литература
1. Бэкон, Ф. О красоте людей / Ф. Бэкон // Сочинения: в 2-х тт.- М.: Мысль, 1972. Т. 2. - С. 450.
2. Кьеркегор, С. Сочинения / С. Кьеркьегор. - СПб., 2000. - С. 24.
3. Пидоу, Д. Геометрия и искусство: пер. с англ. / Д. Пидоу. - М.: Мир, 1979. - С. 15.
4. Пенкин, М. Искусство и наука / М. Пенкин. - М.: Современник, 1982. - С. 216.
5. Гулыга, А.В. Искусство в век науки / А.В. Гулыга. - М.: Наука, 1978. - С. 31.
6. Мороз, О.П. Прекрасна ли истина? / О. Мороз. - М.: Знание, 1989. - С. 32.
7. Дикерсон, Р. Основные законы химии / Р. Дикерсон, Г. Грей, Дж. Хейт. - М.: Мир, 1982. - Т.7. - С. 325.
8. Ломоносов, М.В. Избранные произведения / М.В. Ломоносов. - Архангельск: Северо-Западное книжное издательство, 1978. - С. 75-79.
9. Шемякин, М. Автопортрет со шрамами / М. Шемякин // Поиск. - 1990. - № 46.
10. Пенкин, М. Искусство и наука / М. Пенкин. - М.: Современник, 1982. - С. 4.
11. Мороз, О.П. Прекрасна ли истина? / О. Мороз. - М.: Знание, 1989. - 208 с.
© О. Н. Лифантова - асс. каф. философии КГТУ, [email protected].
