CC BY
22
Published in the Russian Federation
Oriental Studies (Previous Name: Bulletin of the Kalmyk Institute for
Humanities of the Russian Academy of Sciences)
Has been issued as a journal since 2008
ISSN: 2619-0990; E-ISSN: 2619-1008
Is. 6, pp. 1176-1188, 2019
DOI: 10.22162/2619-0990-2019-46-6-1176-1188
Journal homepage: https://kigiran.elpub.ru
УДК 026:61
Частица ще в калмыцком языке: этимология, функционирование и семантика (на материале Национального корпуса калмыцкого языка и по данным информантов)
Анна Владимировна Дыбо1, Виктория Васильевна Куканова2, Наталья Григорьевна Егорова3
1 Институт языкознания РАН (стр. 1, д. 1, Большой Кисловский пер., 125009 Москва, Российская Федерация)
член-корреспондент РАН, доктор филологических наук, заведующий отделом урало-алтайских языков
ORCID: 0000-0002-6077-7183. E-mail: advbo@mail.ru
2 Калмыцкий научный центр РАН (д. 8, ул. И. К. Илишкина, 358000 Элиста, Российская Федерация)
кандидат филологических наук, ведущий научный сотрудник, директор ORCID: 0000-0002-7696-4151. E-mail: vika.kukanova@gmail.com
3 Калмыцкий государственный университет им. Б. Б. Городовикова магистрант
ORCID: 0000-0001-5359-6029. E-mail: natalia_egorova13@mail.ru
Аннотация. Введение. Частицы всегда выступали той частью речи, которую относили к словам со «скрытой семантикой». В калмыцком языкознании данная часть речи менее всего исследована, существуют фрагментарные работы; к сожалению, до сих пор не выявлен еще полный инвентарь частиц, не проведена их классификация в зависимости от функциональной нагруженности и семантики и мн. др. Цель. В статье анализируются этимология, функционирование и семантика частицы ще на материале Национального корпуса калмыцкого языка и по данным информантов. Материалом послужили тексты Национального корпуса калмыцкого языка, размер которого составляет около 9 млн токенов, из них почти 7 млн словоупотреблений. Методом сплошной выборки были изъяты примеры с анализируемой частицей ще 'ладно, хорошо; ну'. Результаты. Согласно данным Национального корпуса калмыцкого языка, частица ще не является высокочастотной, в текстах используется редко, в основном в фольклорных произведениях и исторических преданиях, а также в произведениях писателей и поэтов, язык которых можно отнести к торгутскому диалекту. По данным информантов, в настоящее время частица почти не используется в калмыцкой речи. Частица ще выполняет дискурсивные функции в речевом акте: во-первых, она передает согласие на побуждение, выраженное в предыдущем высказывании, во-вторых, она может вводить побуждение в начале речевого акта, которое выражено в последующей предикации. Согласно этимологическому анализу, частица ще реконструируется как П.-Монг. *jiya, которая в свою очередь восходит
к П.-Алт. *dioge. Из монгольских языков частица была заимствована в некоторые тюркские языки (казах., киргиз., тув. и др.), кроме того, видимо, частица *jiya вошла и в тунгусо-маньчжурские языки, где начальный *j был передан при заимствовании как г. Ключевые слова: калмыцкий язык, корпусная лингвистика, агглютинация, морфология, изменяемость / неизменяемость, частицы
Благодарность. Настоящее исследование выполнено при поддержке РФФИ (проекты: № 18012-00611 «Структурно-вероятностная морфология монгольских языков» и № 19-512-44017 «Структурно-вероятностная интегральная модель монгольских языков»). Для цитирования: Дыбо А. В., Куканова В. В., Егорова Н. Г. Частица ще в калмыцком языке: этимология, функционирование и семантика (на материале Национального корпуса калмыцкого языка и по данным информантов). Oriental Studies. 2019;(6): 1176-1188. DOI: 10.22162/26190990-2019-46-6-1176-1188.
UDC 026:61
Kalmyk Particle ^e: Etymology, Functioning and Semantics (a Case Study of Kalmyk National Corpus and Informant Discourse)
Anna V. Dybo1, Viktoriya V. Kukanova2, Natalia G. Egorova3
1 Institute of Linguistics of the RAS (bldg. 1/1, Bolshoi Kislovodsky St., Moscow 125009, Russian Federation)
Corresponding Member of the RAS, Dr.Sc. (Philology), Head of Department for Uralic and Altaic Language Studies
ORCID: 0000-0002-6077-7183. E-mail: adybo@mail.ru
2 Kalmyk Scientific Center of the RAS (8, Ilishkin St., Elista 358000, Russian Federation) Cand.Sc. (Philology), Leading Research Associate, Director
ORCID: 0000-0002-7696-4151. E-mail: vika.kukanova@gmail.com
3 Gorodovikov Kalmyk State University (11, Pushkin St., Elista 358000, Russian Federation) M.A. Student
ORCID: 0000-0001-5359-6029. E-mail: natalia_egorova13@mail.ru
Abstract. Introduction. Particles have always served as a part of speech with somewhat 'hidden semantics'. In Kalmyk linguistics, this part of speech remains most understudied, and despite there had emerged certain fragmentary works, no complete description and classification of particles -neither functional, nor semantic - have been made. Goals. The paper analyzes etymology, functioning and semantics of the particle we. Materials. The work examines informant discourse and texts of Kalmyk National Corpus (http://kalmcorpora.ru), the latter including approximately 9 mn tokens of which 7 mn are actual word usage patterns. The continuous sampling method was employed to select examples with the analyzed particle we 'all right, okay; well'. Results. The insight into Kalmyk National Corpus shows the particle we is not used that frequently, and is rarely found in texts -primarily in folklore, historical narratives, and works by Kalmyk writers and poets whose language tends to be identified as Torghut dialect. Analysis of informant discourse attests to that the particle has almost become obsolescent to contemporary Kalmyk speech. Still, it performs discursive functions: firstly, it may express consent to the incentive of the preceding statement; secondly, it may introduce an initial incentive to be expressed in further predication. The etymological analysis concludes the particle we is reconstructed from the Proto-Mongolic *jlya which can be traced to the Proto-Altaic *didge. The particle was borrowed from Mongolic languages into some Turkic ones (Kazakh, Kyrgyz, Tuvan, etc.), and is likely to have entered Tungusic languages too: *jlya with the initial *j transformed into *g.
Keywords: Kalmyk language, corpus linguistics, agglutination, morphology, alterability / inalterability, particles
Acknowledgements. The reported study was funded by RFBR (projects no. 18-012-00611 'Structural Probabilistic Morphology of Mongolic Languages' and no. 19-512-44017 'Structural Probabilistic Integral Model of Mongolic Languages').
For citation: Dybo A. V., Kukanova V. V., Egorova N. G. Kalmyk Particle ^e: Etymology, Functioning and Semantics (a Case Study of Kalmyk National Corpus and Informant Discourse). Oriental Studies. 2019;(6): 1176-1188. DOI: 10.22162/2619-0990-2019-46-6-1176-1188.
1. Введение
Описание грамматики калмыцкого языка является актуальной проблемой на современном этапе. Очевидно, что двигаться к реализации этой фундаментальной задачи следует постепенно, исследуя отдельные грамматические темы, создавая тем самым базис для последующего комплексного исследования структуры и семантики калмыцкого языка: «Углубление и накопление знаний, фиксация объективных изменений в языке, совершенствование приемов описания — все это можно осуществить путем исследований более частного порядка, которые затем с определенной периодичностью (10-15 лет) необходимо обобщить в фундаментальной академической грамматике» [Кононов 1984: 4].
Национальный корпус калмыцкого языка (далее — НККЯ) позволяет собрать материал для описания морфологии и синтаксиса калмыцкого языка. Академические грамматики, посвященные фонетике, морфологии и синтаксису [ГКЯ 1983; Пюрбеев 20101], являются единственными до настоящего времени обобщающими трудами.
Данная статья является продолжением ряда публикаций, объектом которых являются частица калмыцкого языка [Куканова 2019а; Куканова 2019б]. Серьезных и комплексных исследований указанной части речи в калмыцком языкознании не проводилось (за исключением работы [Мулаева 2011], где рассматривались только модальные частицы), хотя данная часть речи во многих (в том числе и в калмыцком) языках носит частотный характер; кроме того, традиционно к частицам всегда относятся так называемые «проблемные» лексемы, которые трудно классифицировать в силу сложностей выделения их значения и функции.
1 Первое издание было опубликовано в 1977 г.
В связи с малоизученностью этой особой служебной части речи определяется необходимость исследования частиц в калмыцком языке. Целью данной работы является анализ этимологии, функционирования и семантики частицы ще на материале Национального корпуса калмыцкого языка и по данным информантов.
2. Материал и методы исследования
Материалом для исследования послужили тексты Национального корпуса калмыцкого языка [НККЯ], размер которого составляет около 9 млн токенов, из них почти 7 млн словоупотреблений [Куканова 2013]. В корпус вошли тексты художественного (в том числе и фольклорные произведения), газетного стилей; незначительный процент текстов принадлежит научной функциональной сфере. В хронологическом отношении корпус можно охарактеризовать как информационную систему с текстами преимущественно второй половины ХХ и начала XXI в. Для проведения данного исследования мы использовали ту версию корпуса, которая является локальной и доступна в специализированной программе ТеХАпа^ег [Куканова, Каджиев 2014]. Кроме того, для анализа привлекались также тексты песен эпоса «Джангар», включенные в отдельную базу данных (далее — БД «Джангар»). Методом сплошной выборки были изъяты примеры с анализируемой частицей ще. В работе используется корпусный подход к исследованию материала, что свидетельствует о том, что результаты, полученные в ходе анализа, носят объективный характер. Кроме того, некоторые моменты уточнялись непосредственно в работе с информантами, т. е. использовались методы полевой работы. В качестве информантов выступили носители калмыцкого языка, для которых язык выступает не толь-
ко средством коммуникации, но и объектом изучения и орудием труда [Богданова 2001: 58].
3. Общая характеристика частицы
ще
Как мы уже упоминали в работе [Кука-нова 2019а], частицами мы называем, как это традиционно принято в грамматиках монгольских языков, неизменяемые слова с нечетко выраженной синтаксической функцией (в отличие от, например, послелогов и союзов). Еще одно свойство, присущее словам, определяемым как частицы, в языках «алтайского типа», это пограничность в смысле выделимости их как отдельных слов или же аффиксов, входящих в состав словоформ других, изменяемых слов. Частица ще по своим позиционным характеристикам со всей определенностью должна быть выде-
лена как отдельное слово. По критериям П. П. Дамбуевой [Дамбуева 2001: 220-221], она ближе к так называемым модальным словам.
Описываемая частица зафиксирована в словаре [Ramstedt 1935: 108] в виде dzä, dze (обе формы маркированы как олётские) с переводом 'ладно, хорошо' и с примером: Oda jovij! — dzä! 'Пойдем сейчас! — Ладно!'.
В Калмыцко-русском словаре лексема ще переводится как 'ладно, хорошо'2 [КРС 1977: 224]. В словаре имеется также омонимичная нашей частице лексема с другим значением, «префикс» по терминологии В. И. Рассадина, образующий композиты с глаголами и именами, придавая им семантику «изнемогать», «изнеможение»:
(1) Бригадир ^лэ^эд ще_ги-щэ-дг3, бол-х.
бригадир.№ш ждать-Conv.Ant страдать-Dur-Ptcpl.Hab стать-Ptcpl.Fut
'Бригадир, наверное, изнемог от ожидания4'
[НККЯ. Эрендженов К. Э. Олна засг].
(2) Kyykh ще гитлэн
девушка.№ш изнеможение.А^
'Девушка, до изнеможения рыдая, сидела'
уул-яд
плакать-Conv.Ant
суу-на. сидеть-Pres
[НККЯ. Бутаев С. Седкур бурхни туу^].
Согласно материалам НККЯ, цепочка _ ще_ употребляется 217 раз; лексема-структурный компонент сложного слова насчитывает 174 словоупотребления. В 43 словоупотреблениях мы имеем дело с ще как дискурсивной частицей. Омонимия в НККЯ была снята вручную.234
Как показано выше, частица ще не является высокочастотной в калмыцком языке: она в основном встречается в фольклорных и исторических текстах (например, в «Халь-мг баатрлг дуулвр»5, «Мазн Баатр болн Ов-лан Цаhан» «Дервн еерд мо^лыг дарсн
2 В [ГКЯ 1983: 283-295] анализируемая частица не описана.
3 В примерах знак нижнего подчеркивания «_» маркирует сложные слова.
4 Здесь и далее перевод научного сотрудника Калмыцкого научного центра РАН Т. А. Михалевой.
5 В данном сборнике содержатся разные фольклорные тексты.
туу^» и др.), а также у ряда калмыцких писателей — Т. О. Бембеева (1930-2003), Г. Д. Даваева (1913-1943), Э. М. Кектеева (1916-1965), Н. М. Манджиева (1905-1936), Б. Г. Очирова (1938-1999). Кроме того, в эпических песнях эпоса «Джангар» (напомним, которые включены в отдельную базу данных) эта частица также редко встречается — 17 словоупотреблений. Отметим, что данная частица обнаружена только в песнях Багацохуровского цикла, в остальных циклах и репертуарах не встретилось ни одного примера. Интересно, что художественные тексты, в которых обнаружены примеры с употреблением частицы ще, принадлежат авторам, которые проживали в восточных районах Калмыкии, традиционно считающимися территорией проживания субэтнической группы калмыков-торгутов. Считается, что торгутский диалект наиболее консервативен: он в большей степени сохраняет архаичные черты [Убушаев 2006: 22].
ОшЕОТАЬ 8ти01Е8. 2019. 18. 6
Возможно, что употребление частицы ще имеет архаичный характер, поскольку по данным информантов в настоящее время изучаемая частица, в том числе и в значении 'ладно, хорошо'6, зафиксированном в словаре Г. Й. Рамстедта [Ramstedt 1935: 108], не используется в калмыцкой речи [ПМА], что и отражено в помете редко в [КРС 1977: 224]. Согласно сведениям, полученным от информанта, в 1940-е гг. данная лексема уже имела оттенок устаревшего слова.
К частице ще не примыкает никаких других частиц, она функционирует отдельно (самостоятельно), не образует цепочек. Частица ще в дискурсивной функции всегда находится в инициальной позиции: во всех обнаруженных примерах она находится в начале высказывания в отличие от подобных частиц в русском языке, которая может занимать место и в начале, и в середине, и в конце высказывания (ср. ладно, хорошо, ну из русского языка). Кроме того, дискурсивная частица может функционировать как отдельное (изолированное) высказывание, передающее согласие на побуждение, которое содержится в предыдущем высказывании (см. примеры ниже).
4. Функционирование и семантика частицы ще
По материалам корпуса, частица выполняет дискурсивные функции, ее можно отнести к дискурсивным словам', под которыми мы понимаем особые единицы, обладающие способностью структурировать дискурс (т. е. «единицы, которые, с одной
стороны, обеспечивают связность текста и, с другой стороны, самым непосредственным образом отражают процесс взаимодействия говорящего и слушающего, позицию говорящего: то, как говорящий интерпретирует факты, о которых он сообщает слушающему, как он оценивает их с точки зрения степени важности, правдоподобности, вероятности, и т. п. Именно эти единицы управляют процессом общения: они выражают истинностные и этические оценки, пресуппозиции, мнения, соотносят, сопоставляют и противопоставляют разные утверждения говорящего или говорящих друг с другом, и проч.» [Баранов и др. 1993: 7]).
Дискурсив преимущественно «работает» в диалогических высказываниях и, как правило, функционирует в ответной реплике. Дискурсив ще выражает согласие говорящего с тем, что содержится в предыдущем эксплицитно представленном или имплицитно содержащемся в речевом акте (утвердительном/отрицательном) сообщении, которое принадлежит собеседнику или чаще всего является директивой (просьбой, предложением, приказом, предупреждением и пр.).
Частица ще имеет, на наш взгляд, два основных значения:
1) «ладно, хорошо»; т. е. модальная частица-реплика, которая выражает согласие, при этом может функционировать изолированно (см. примеры (3)-(4)), а может вводить комментирующую реплику (см. пример (5), ср. рус. ладно1а в [Шимчук, Щур 1999: 81]):
(3)
— <...>Эн этот.Ргоп
— Ще! — ладно.РаП
хоюл-ан8 два-ЯМРаП
ги^эд, /
говорить-Сот'.АШ:
хурд-ы[н]-нь быстрый-Gen-Poss
Щола
поводья.Асс
'— <.. .> Из них двоих кто резвее, посмотрим! — Ладно! — воскликнули они / И поводья ослабили'.
уз-ий!
смотреть-Ной:
сулд-х-в.
ослабевать-Саш^:
[БД «Джангар». Багацохуровский цикл].
6 По данным информантов, в качестве утвердительной частицы преимущественно используется в калмыцком языке лексема э-э 'да; ладно, хорошо'.
7 По вопросу определения термина «дискурсивные слова» высказывалось множество точек зрения, однако до сих в научной литературе отсутствует единство взглядов. К дискурсивам можно отнести не только частицы, хотя они и являются ядром, но и десемантизированные полнозначные единицы и словосочетания (устойчивые обороты), находящиеся на периферии.
8 Форма хоюлан является устаревшей, часто встречается в эпических текстах.
(4) — Би
H.Pron.Nom
бичэ
He.Neg
бос-хла, / встать-Conv. Cond — Же, — ладно.Рай севец слуга.№т хорщцн-ад / храпеть-Conv.Ant
ода
сeйчас.Adv
сер^л. /
просыпаться-Caus.Impr
Нанур я.Бп-
зг~ощ
говоршъ-Conv.Ipfv
hap-Ha, / выйти-Pres
hapa
Гаря.Nom
Yдл-нэ-е, /
отдыхать-Pres-PerlPart
Нввр-м
coH.Acc-Possl
залу-с мужчина-Pl
кел-эд /
говорить-Conv.Ant
haxa
свинья.№т
байн
6ora4.Nom
Бий-им персона-Possl
серг-эд
пробудиться-Conv. Ant
дууд-ул.
звать-Caus.Impr
Щиещ
Дживджи.Nom
кеетэ
KaK.Conj
нвврс-нэ.
спать-Pres
'— Сейчас я останусь, меня не буди. Когда высплюсь, вызови ко мне мужчин.
— Ладно, — сказал слуга Дживджи и вышел; словно свинья похрапывая, богач Гаря спал'
[НККЯ. Бембеев Т. О. Теегин зеер].
В примере (4) Говорящий 1 высказы- содержится уступительная коннотация,
вает приказ, а Говорящий 2 выражает со- которая выявляется на материале русского
гласие на действие, озвученное в предыду- языка у подобных частиц [Колокольцева
щем высказывании. В данном дискурсиве 1998].
(5)
ХАР_БААТР: Буйн бол-тха, эзн-хан, /
черный.А4]_ добродeтeль.Nom становиться-Juss хозяин-xanNom
6orarbipb.Nom
Буру-huM тэе-щ хээрли-т, /
вина.Асс-Possl отпускать-Conv.Ipfv помиловать-Impr
Сээхлэ Гернзл-ин мaphaн-д
крaсaвицa.Nom Гeрeнзeл-Gen состязaниe-Dat
ор-лц-х / Селег нанд
входить-Soc-Ptcpl.Fut совeт.Acc я^
эцк-м вг-лэ, / Би
отeц.Nom-Poss1 дать-Rem я.Nom
белм-б ... <...>
готовый-PerlPart
ХАН: Же, ор-лц мaphaн-д, /
xanNom ладно.Рай: входить-Soc. Impr состязанж-Dat
Звр-сн хамг-чн куц-тхэ.
стрeмиться-Ptcpl.Pst Bce-ConcPart достигать-Juss
'Хар-баатыр: Пожалуйста, властитель-хан, простите милостиво меня. Участвовать в
состязании за красавицу Герензел посоветовал мне отец. Я готов...
Хан: Ладно, участвуй в состязании, пусть добьешься ты того, к чему стремишься'
[НККЯ. Очиров Б. Г. Ждоин YЗYPт].
Предварительно выбирая между Р9 и
не-Р, говорящий склоняется к Р, причем дискурсив ще не отражает его колебания в процессе размышления, происходящего во время речевого акта. Однако ще может маркировать так называемое «вынужденное» согласие, когда говорящий попадает в си-
1 Р — ситуация или объект.
туацию, ведущей к действию (или действиям), выполнение которых он сам не может обосновать для себя или других. В примере (5) персонаж дает согласие на действие собеседника, при этом обоснование необходимости выполнения действия из возможных существующих альтернатив, обозначенного в императиве, принадлежит именно собеседнику.
Также устроен следующий пример, где персонаж дает согласие на продолжение речи собеседника:
(6) Бас KOGY-г хойр
тоже.А^ мальчик-Acc два.Num
hартл, / — вврд-ин зэцг
выходить- Conv. ойрат-Gen новость.Nom Term
Ще, кввун,
^.Part мальчик.Nom
кун
человек.№т мед^л-нэ-в, — понимать- Саш-Pгes Рег1РаТ: ги-в.
говорить-Pгes
ав-ч
взять-Conv.Ipfv ги-сн-д, / — говорить-Ptcpl. Pst-Dat
кел, —
рассказывать.1трг
'Еще юноши, пока двое не вынесли: «Ойратов весть сообщу», — когда сказали. Он: «Хорошо, юноша, говори», — сказал'
[НККЯ. Коллективный автор. Дервн еерд моцклыг дарсн тууж].
2) «ну» (частица в начале побудительного предложения, выражающая побуждение слушающего к тому или иному действию, а также к продолжению речи, ср. рус. ну1а в [Шимчук, Щур 1999: 96]), последнее значение зафиксировано в [КРС 1977: 224]:
(7) НЕГ-ДГЧ-НЬ:
один-Ord.Num-Poss
бабушка.Nom
болн
aConj
би
H.Pron
ввсн-д-нь
сено-Dat-Poss
хар
черный.Adj
hал
огон^А^
щолм-д-нь жоломейка-Dat-Poss ор-ул-на-в.
входить-Caus-Pres-Per1Part
АЛМС_ЭМГН: старуха-ведьма.Nom
Ще, шулун йов.
ну.Раг: быстро.Adv идти.1трг
'Первый: Бабушка, я огонь разожгу в их жоломейке и сене. Старуха-ведьма: Ну, иди быстрей'.
[НККЯ. Очиров Б. Г. Ждоин YЗYрт].
Частица ще может выполнять функцию инициации речевого акта, связанного с просьбой, направленной говорящему. Другими словами, говорящий побуждает слушающего к действию, обозначенному в императиве:
(8)
Ундас-гсн10 ундн хэр-в, / Олс-гсн хот цад-в, /
жаждать- жажда.Nom уходить-Pst голодать- еда.Nom наесться
Ptcpl.Pst Ptcpl.Pst Pst
Овдэн, уру соль-гсн HYдн чикр-в. /
наверх.Adv вниз.Adv менять-Ptcpl.Pst глаз.Nom исправиться-Pst
— Ще, кввун, кел, / Ю соцс-в-ч, ю
^.Part мальчик.Nom говорить. Impr что.Ате слышать- Pst- что.Acc
Per2Part
уз-в-ч? — зэрлг бол-в.
видеть-Pst- говорить- приказ.Nom стать-Pst
Per2Part
Conv.Ipfv
10 В калмыцком языке аффикс причастия прошедшего времени -сн восходит к ойратской форме *^ап/^еп/^оп/^бп [Яхонтова 1996: 87] и писался таким образом вплоть до начала ХХ в., о чем свидетельствуют письменные памятники и, возможно, произносился без утраты согласного звука: в [Котвич 1929: 288] прямо
не указано, что он именно таким образом произносился, однако он дается как сно и ксно, где явно зафиксированы произносительные варианты, поскольку отражено, что звук q оглушается, а также имеется «неясный» согласный, скорее всего, в этот период сосуществовало два варианта произношения.
'Изжаждавшаяся жажда ушла, изголодавшийся живот наелся, наверх и вниз поменявшиеся глаза выправились.
— Ну, мальчик, говори, что слышал, что видел? — повелел'.
[НККЯ. Коллективный автор. Хальмг баатрлиг дуулвр].
В примере (8) ще деликатно вводит просьбу в начале речевого акта, которая выражена в последующей предикации. Частица здесь выполняет контактоустанавливаю-щую функцию, т. е. имеет исключительно прагматическую роль, в этом примере она не выражает модальных значений.
Мы видим, что употребление частицы в целом совпадает с употреблением русских частиц ладно и побудительного ну. Отметим, что, хотя в словаре [Шимчук, Щур 1999: 81-82] у ладно не отмечено побудительных употреблений, однако они встречаются; в НКРЯ их обнаруживается несколько десятков, например: (9) Но человек с ореховыми глазами приказал: — Ладно. Узнайте, кто это сделал и разберитесь. Кто-то из приближенных даже хихикнул от неожиданности, человек с ореховыми глазами посмотрел на него с лёгким раздражением и убил его. [НКРЯ. Алексей Слаповский. Не сбылась моя мечта (1999)]; (10) Пушкин с неё писал. Ладно. Пойдём-ка, Гриша, посмотрим, что там в чемодане лежит. [НКРЯ. Людмила Улицкая. Пиковая дама (1995-2000)].
Русское ладно образовано от прилагательного ладный 'добротно сделанный, хорошо устроенный; вполне соответствующий требуемому качеству' [МАС 1986: 160]. Ср. также похожее по употреблению английское дискурсивное слово well, связанное с well 'in a successful or satisfactory way' [Longman].
5. Этимология частицы ще
Калмыцкая частица ще имеет параллели в других монгольских языках, восходя к П.-Монг. *jiya: письм.-монг. jaya, (zaya-bala 'for certain' [Lessing 1960: 1022]), монг. жаа 'да, же, хорошо, слушаюсь, ладно; ну, итак; ну?, дальше?' [БАМРС 2001: 151]; заа 'ладно, хорошо, прекрасно (в ответ на просьбу); ну, итак' [БАМРС 2001: 201]; бур. заа, зай 'ладно, хорошо (в ответ на просьбу); ну, итак; ну?, дальше?' [БМРС 1951: 260]; ойр. щаа (щай) 'ну; ладно; хорошо' [Тода-ева 2001: 139]; диал.Вн.Монг. заа 'ладно, хорошо; ну, итак' [Тодаева 1981: 151]; ор-дос. ja 'хорошо, ладно, да; также побуди-
тельное' [Mostaert 1968: 175]; дагур. жээ 'да, так; ладно, хорошо; ну, итак' [КДРС 2014: 80]; дже (джа) 'хорошо, ладно' [Тодаева 1986: 143]; монгор. Минхэ джа (БЙа [Smedt, Mostaert 1933: 154-155]) препозитивная частица, употребляющаяся в начале утвердительного предложения, следующего непосредственно после вопросительного предложения [Тодаева 1973: 153]; дунс. за, шира-юйгу за [MGCD 1990: 416].
Таким образом, на на прамонгольском уровне морфема восстанавливается именно как частица приблизительно с теми же значениями, что в калмыцком («ладно; да; ну»). Нерегулярности в отражении палатализации первого согласного перед *г обычны для сочетаний типа *1'уа, отражая разновременность процессов перелома гласных.
Очевидно, с заимствованиями из монгольских языков в тюркские мы имеем дело в следующих случаях:
- кумык. же 'диал., част. усил. 'ну, ну-ка, скорей, быстрей' [КРС 2011: 120];
- карач. дже 'межд. 'ну' [КБРС 1989: 240];
- башкир. йз 'част. усил. означает согласие 'ладно, хорошо'; усил. употр. в риторическом вопросе 'ну'; межд. выражает призыв или побуждение к действию 'ну, ну-ка, а ну'; выражает требование не надоедать, не приставать и т. п. 'ну, а ну' [БРС 1996: 247];
- казах. жз 'част. 'ну, ну-ка'; союз 'или'; 'да, хватит, ладно, оставь' [КРС 2008: 314];
- киргиз. же 'довольно, будет, ну' [КРС 1965: 242];
- тув. чаа 'част. 'ладно, хорошо, пусть; ну' [ТРС 2008: 349]; че 'межд. ну, давай[те]' [ТРС 2008: 367];
- хакас. че 'межд. 'ну'; разг. давай (выражает побуждение к действию; част. вопр. а, ну, ну а; част. ладно, хорошо, да (выражает согласие); против. союз 'но, а, да' [ХРС 2006: 959];
- алт. ]е 'межд. ну, но-но; част. ладно, хорошо; но' [АРС 2018: 195].
Судя по распространению (кыпчакские и сибирско-тюркские языки), это заимствование следует датировать поздним средневековьем.
Кроме того, явный монголизм представляют собой следующие частицы тунгусо-маньчжурских языков: эвенк. 'ну!, вот!'; эвен. 'ладно'; ма. 'ладно, хорошо; ну, итак; ну? дальше?' [ССТМЯ 1975: 279]. Слова нег. 'очень', сол. зэхэи 'очень, порядочно', нан. 'очень' находятся в достаточно далеких семантических отношениях с этой группой, так что их объединение в одну этимологию в [ССТМЯ 1975: 279] спорно.
Возможно также, что ранним заимствованием из монгольских языков являются следующие тунгусо-маньчжурские частицы: нан. гЭЭ 'межд. ладно, согласен, хорошо; ох, ага; союз но; част. 1) усиливает утвердительный, контактирующий характер выражения вот, ну вот, и вот; 2) усиливает приглашение, побуждение к чему-либо ну вот, ну-ка' [НРС 1980: 123]; орок. гэ 'межд. ну!, ну, вот!'; ульч. гэ 'межд. ну!, ладно!, хорошо!, итак!'; ороч. гэ 'межд. ну!, вот!'; уд. гэ 'межд. ну!, итак! (побуждение)'; нег. гэ 'межд. ну! вот!'; сол. гэ 'ладно, хорошо'; эвенк. гэ 'ну!, ну-ка!, так!, хорошо!'; эвен. гэ 'межд. ну!, ну-ка!, эй!, вот!' [ССТМЯ 1975: 176]. Позволяет предположить такое заимствование следующий факт: известен по крайней мере один случай заимствования из монгольских языков, когда начальное *з было проинтерпретировано как г («фонетическое соотношение нестандартно ни для родства, ни для заимствования; бродячее слово?» [Дыбо 2015: 221]): Пмонг.
'копье' [БАМРС 2001: 155], вероятно, было заимствовано в маньчжурский и чжурчжэньский языки, откуда перешло в южно-тунгусские и северо-тунгусские языки: ма. гида, чж. ульч. гида,
орок. гида, нан. гида; ороч.гида, уд.гида,
нег. гида, сол. гида, эвенк. гида, эвен. гид [ССТМЯ 1975: 148-149].
Для П.-Монг. частицы *ji'ya была предложена следующая алтайская этимология. П.-Алт. *dioge 'хороший, лучший': ПТюрк. *jeg 'хороший, лучший', др.-тюрк., кара-ханид. jeg, тур. yeg, yey, аз. jeg (dial.), тур-км. jeg; чуваш. si, sye 'верх, поверхность' [EDT 1972: 909-910; VEWT 1969: 194; ЭСТЯ 1989: 165-166; TMN 1967: 184-185; Федотов 1996: 115-116] || Ср. П.-Кор. *tjoh-'хороший' [KED 1967: 1488] || др.-яп. *da-'хороший' [JLTT 1987: 845] || [EDAL 2003: 478-479]. Как видим, значения алтайских когнатов хорошо интерпретируют происхождение монгольской частицы.
6. Выводы
Согласно данным Национального корпуса калмыцкого языка, частица ще не является высокочастотной, в текстах используется редко, в основном в фольклорных произведениях и исторических преданиях, а также у писателей и поэтов, язык которых можно отнести к торгутскому диалекту. По данным информантов в настоящее время частица почти не используется в калмыцкой речи. Согласно этимологическому анализу, частица ще реконструируется как П.-Монг. *3/ya, которая в свою очередь восходит к П.-Алт. *dioge. Из монгольских языков была заимствована в некоторые тюркские языки (казах., киргиз., тув. и др.), кроме того, видимо, частица *3zya вошла и в тунгусо-маньчжурские языки, где начальный *з трансформировался в согласный г. Частица ще выполняет дискурсивные функции в речевом акте: во-первых, она передает согласие на просьбу, выраженную в предыдущем высказывании, во-вторых, она может вводить просьбу в начале речевого акта, которая выражена в последующей предикации.
Сокращения
аз. — азербайджанский; алт. — алтайский; балкар. — балкарский; башкир. — башкирский; бур. — бурятский; дагур. — дагурский; диал. Вн.Монг. — диалекты Внутренней Монголии; др.-тюрк. — древнетюркский; др.-яп. — древ-неяпонский; казах. — казахский; калм. — калмыцкий; караханид. — караханидско-тюркский; киргиз. — киргизский; кумык. — кумыкский; ма. — маньчжурский; монг. — монгольский;
нан. — нанайский; нег. — негидальский; орок.
— орокский; ороч. — орочский; Пмонг. — письменно-монгольский; П.-Алт. — протоалтайский; П.-Кор. — протокорейский; П.-Монг. — прото-монгольский; ПТюрк. — пратюркский; сол. — солонский; тув. — тувинский; тур. — турецкий; туркм. — туркменский; уд. — удэйский; ульч.
— ульчский; хакас. — хакасский; чж. — чжурч-женьский; шор. — шорский; эвен. — эвенский; эвенк. — эвенкийский; якут. — якутский
Acc — аккуазив; Adj — прилaгaтeльноe; Adv
— наречие; Caus — каузатив; Conj — союз; ConcPart — уступительная частица; Conv. Ant — рaздeлитeльноe дeeпричaстиe; Conv. Cond — условноe дeeпричaстиe; Conv.Ipfv — соeдинитeльноe дeeпричaстиe; Conv.Term — прeдeльноe дeeпричaстиe; Dat — датив; Dir
— дирeктив; Dur — дуратив; Gen — генитив; Juss — юссив; Hort — гортатив; Impr — императив; Neg — отрицание; Nom — номинатив; Num — числительное; Ord.Num — порядковое числительное; ReflPart — возвратная частица;
Полевые материалы автора
ПМА — Полевые материалы автора: Мучиряев Сергей Гучинович; Михалева Татьяна Алексеевна; Манджиева Байрта Барбаевна.
Источники
НККЯ — Национальный корпус калмыцкого языка [электронный ресурс] // Локальная база данных. URL: http://kalmcorpora.ru (дата обращения: 01.09.2019). НКРЯ — Национальный корпус русского языка [электронный ресурс] // URL: http:// www.ruscorpora.ru/new/ (дата обращения: 01.09.2019).
Longman — Dictionary of Contemporary English [электронный ресурс] // URL: https:// www.ldoceonline.com (дата обращения: 01.09.2019).
БД «Джангар» — Локальная база данных эпических песен эпоса «Джангар» [электронный ресурс] // Калмыцкий научный центр Российской академии наук (дата обращения: 01.09.2019).
Sources
[Kalmyk National Corpus: Local Database]
(accessed: September 1, 2019). (In Kalm.) [Russian National Corpus] (accessed: September 1,
2019). (In Russ.) [Jangar Epic Database] (accessed: September 1,
2019). (In Kalm.) Longman Dictionary of Contemporary English. Available at: https://www.ldoceonline.com (accessed: September 1, 2019). (In Eng.)
Литература
АРС 2018 — Алтайско-русский словарь / отв. ред. А. Э. Чумакаев. Горно-Алтайск: [б. и.], 2018. 936 с.
БАМРС 2001 — Большой академический монгольско-русский словарь. В 4-х тт. / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. Т. 2: Д-О. М.: Academia, 2001. 508 с.
Rem — давнопрошедшее время; Part — частица; PeriPart — лично-предикативная частица 1-го лица ед. ч.; Per2Part — лично-предикативная частица 2-го лица ед. ч.; Pl — множественное число; Possi — притяжательная частица 1-го лица; Poss — притяжательная частица 3-го лица; Pres — настоящее время; Pron — местоимение; Pst — недавнопрошедшее время; Ptcpl.Fut — причастие будущего времени; Ptcpl.Hab — многократное причастие; Ptcpl. Pst — причастие прошедшего времени; Soc — социатив
Author's Field Data
Informants: Sergey G. Muchiryaev, Tatiana A. Mikhaleva, Bayrta B. Mandzhieva.
Баранов и др. 1993 — Баранов А. Н., Плунгян В. А., Рахилина Е. В., Кодзасов С. В. Путеводитель по дискурсивным словам русского языка. М.: Помовский и партнеры, 1993. 207 с. БМРС 1951 — Бурят-монгольско-русский словарь / сост. К. М. Черемисов; под ред. Ц. Б. Цыдендамбаев. М.: Гос. изд-во иностр. и нац. словарей, 1951. 853 с. Богданова 2001 — Богданова Н. В. Живые фонетические процессы русской речи. СПб.: Филол. фак-т СПбГУ, 2001. 189 с. БРС 1996 — Башкирско-русский словарь / отв. ред. З. Г. Ураксин. М.: Дигора, Русский язык, 1996. 881 с. ГКЯ 1983 — Грамматика калмыцкого языка: фонетика и морфология. Элиста: Калм. кн. изд-во, 1983. 336 с. Дамбуева 2001 — Дамбуева П. П. Категория модальности в современном бурятском языке: дис. ... д-ра филол. наук. Улан-удэ, 2001. 353 с.
Дыбо 2015 — Дыбо А. В. Названия оружия: от праалтайского к монгольскому // Российско-монгольский лингвистический сборник / под ред. Г. Ц. Пюрбеева. М.: Институт языкознания РАН, Изд-во «Канцлер», 2015. С. 209-254.
КБРС 1989 — Карачаево-балкарско-русский словарь / под ред. Э. Р. Тенишева, Х. И. Су-юнчева. М.: Русс. яз., 1989. 832 с. КДРС 2014 — Краткий дагурско-русский словарь. Улан-Удэ: Изд-во БНЦ СО РАН, 2014. 236 с.
Колокольцева 1998 — Колокольцева Т. Н. Семантика и прагматика специфических коммуникативных единиц / Т. Н. Колокольцева // Семантика языка и текста. Волгоград: Перемена, 1998. С. 58-67.
Кононов 1984 — Кононов А. Н. Актуальные проблемы тюркского языкознания // Вопросы языкознания. 1984. № 6. С. 4-13.
Котвич 1929 — Котвич В. Л. Опыт грамматики калмыцкого разговорного языка. Изд. 2. Прага: Изд. КККР в Чехословацкой Республике, Ржевнице у Праги, 1929. xi + 418 с.
КРС 1965 — Киргизско-русский словарь / сост. К. К. Юдахин. М.: Советская энциклопедия, 1965. 503 с.
КРС 1977 — Калмыцко-русский словарь / под ред. Б. Д. Муниева. М.: Русский язык, 1977. 768 с.
КРС 2008 — Казахско-русский словарь / под ред. Р. Г. Сыздыковой, К. Ш. Хусаина. Ал-маты: Дайк-Пресс, 2008. 962 с.
КРС 2011 — Кумыкско-русский словарь / под ред. Б. Г. Бамматова. Махачкала: ИЯЛИ ДНЦ РАН, 2011. 406 с.
Куканова 2013 — Куканова В. В. О Национальном корпусе калмыцкого языка // Актуальные проблемы диалектологии языков народов России: Мат-лы XIII Междунар.конф. (г. Уфа, 13-14 сентября 2013 г.). Уфа: ИИЯЛ УНЦ РАН, 2013. С. 209-212.
Куканова 2019а — Куканова В. В. Модальная частица биз в калмыцком языке: структурные схемы, морфосинтаксические свойства, частотность (на материале Национального корпуса калмыцкого языка). Oriental Studies. 2019;(5): 1007-1025. DOI: 10.22162/26190990-2019-45- 5-1007-1025.
Куканова 2019б — Куканова В. В. Семантика модальной частицы биз в калмыцком языке (на материале Национального корпуса калмыцкого языка и данным информантов). Монголоведение. 2019;(19): 949-966. DOI: 10.22162/2500-1523- 2019-4-949-966.
Куканова, Каджиев 2014 — Куканова В. В., Каджиев А. Ю. Алгоритм работы морфологического парсера калмыцкого языка // Писменото наследство и информационните технологии: Материали от V международна науч. конф. (г. Варна, 15-20 септември 2014 г.) / отг. ред. В. А. Баранов, В. Желязкова, А. М. Лаврентьев. София; Ижевск, 2014. С. 116-119.
МАС 1986 — Словарь русского языка (Малый академический словарь под ред. А. П. Евге-ньевой): в 4-х тт. Изд. 3-е. М.: Рус. яз., 1986. 736 с.
Мулаева 2011 — Мулаева Н. М. Модальность возможности, необходимости и достоверности (на материале современного калмыцкого языка) / отв. ред. В. Н. Мушаев. Элиста: ЗАОр «НПП „Джангар"», 2011. 154 с.
НРС 1980 — Нанайско-русский словарь / сост. С. Н. Оненко; под ред. В. А. Аврорина. М.: Русский язык, 1980. 552 с.
Пюрбеев 2010 — Пюрбеев Г. Ц. Грамматика калмыцкого языка. Синтаксис. Изд. 2. Элиста: КИГИ РАН, 2010. 298 с.
ССТМЯ 1975 — Сравнительный словарь тунгусо-маньчжурских языков. Материалы к этимологическому словарю. Том I: А-Н,. Ленинград: Наука, 1975. ххх + 672 с.
Тодаева 1973 —Тодаева Б. X Монгорский язык: Исследование, тексты, словарь. М.: Наука, 1973. 391 с.
Тодаева 1981 — Тодаева Б. X Язык монголов Внутренней Монголии. Материалы и словарь. М.: Наука, 1981. 275 с.
Тодаева 1986 — Тодаева Б. X. Дагурский язык. М.: Наука, 1986. 191 с.
Тодаева 2001 — Тодаева Б. X. Словарь языка ой-ратов Синьцзяна (по версиям песен «Джан-гара» и полевым записям автора / отв. ред. Г. Ц. Пюрбеев. Элиста: Калм. кн. изд-во, 2001. 494 с.
Убушаев 2006 — Убушаев Н. Н. Диалектная система калмыцкого языка. Элиста: АОр «НПП „Джангар"», 2006. 257 с.
Федотов 1996 - Федотов М. Р. Этимологический словарь чувашского языка. В 2-х тт. Т. 2. С-Я. Чебоксары: Чувашский государственный институт гуманитарных наук, 1996. 509 с.
ХРС 2006 — Хакасско-русский словарь / под ред. О. В. Субраковой. Новосибирск: Наука, 2006. 1115 с.
Шимчук, Щур 1999 — Шимчук Э. Г., ЩурМ. Г. Словарь русских частиц / под ред. В. Гла-дрова. Берлин: Peter Lang — Europäische Verlag der Wissenschaften, 1999. 147 с.
ЭСТЯ 1989 — Этимологический словарь тюркских языков. Общетюркские и межтюркские основы на буквы «Ж» «Ж», «Й» / отв. ред. Л. С. Левитская. М.: Наука, 1989. 293 с.
Яхонтова 1996 — Яхонтова Н. С. Ойратский литературный язык XVII века. М.: Вост. лит., 1996. 152 с.
EDAL 2003 — Starostin S. A., Dybo Anna V., and Mudrak O. A. Etymological Dictionary of the Altaic Languages. Leiden; Boston: Brill Publ., 2003. 2096 p.
EDT 1972 — Clauson G. An Etymological Dictionary of Pre-13th Century Turkish (English and Turkish Edition). Oxford, At the Clarendon Press, 1972. XLVIII + 989 pp.
JLTT 1987 — Martin S. E. The Japanese Language Through Time. New Haven; London: Yale University Press, 1987. viii + 961 p.
KED 1967 — Martin S. E, Yang Ha Lee, Sung-Un Chang, A Korean-English Dictionary. New Haven; London: Yale University Press, 1967. xviii + 1902 p.
Lessing 1960 — Lessing F. D. Mongolian-English dictionary. Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1960. 1217 p.
MGCD 1990 — Menggu yuzu yuyan cidian (= Словарь монгольской языковой семьи). Xining: Qinghai renmin chubanshe (Синин: Народное издательство Цинхая), 1990. 844 p.
Mostaert 1968 — Mostaert A. Dirtionnaire Ordos. New York; London: Johnson Reprint Company, 1968. 951 p.
Ramstedt 1935 — Ramstedt G. J. Kalmückisches Wörterbuch. Helsinki: Suomalais-Ugrilainen Seura, 1935. ххх + 560 s.
Smedt, Mostaert 1933 — Smedt A. de, Mostaert A. Le dialecte monguor parlé par les Mongols du Kansou occidental. Pei-p'ing, 1933. III partie: Dictionnaire monguor-français. 521 p.
TMN 1967 — Doerfer G. Türkische und mongolische Elemente im Neupersischen unter besonderer Berücksichtigung älterer neupersischer Geschichtsquellen, vor allem der Mongolen- und Timuridenzeit. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag. Band II: Türkische Elemente im Neupersischen, alif bis ta, 1965, VIII + 671 S.; Band III: Türkische Elemente im Neupersischen, gim bis kaf, 1967, V + 670 S.
VEWT 1969 — Räsänen M.Versuch eines etymologisches Wörterbuchs der Türksprachen. Helsinki, 1969. XVI + 533 с.
References
[Abridged Dagur-Russian Dictionary]. Ulan-Ude: Buryat Scientific Center (Sib. Branch) of RAS, 2014. 236 p. (In Dag. and Russ.)
[Altaian-Russian Dictionary]. A. E. Chumakaev (ed.). Gorno-Altaysk, 2018. 936 p. (In Alt. and Russ.)
[Bashkir-Russian Dictionary]. Z. G. Uraksin (ed.). Moscow: Digora, Russkiy Yazyk, 1996. 881 p. (In Bash. and Russ.)
[Buryat Mongolian-Russian Dictionary]. K. M. Cheremisov (comp.); Ts. B. Tsydendambaev (ed.). Moscow: Foreign and National Dictionaries Publ., 1951. 853 p. (In Bur. and Russ.)
[Comparative Dictionary of Tungusic Languages: Etymological Materials]. Vol. I: A-H,. Leningrad: Nauka, 1975. XXX + 672 p. (In Tung.)
[Dictionary of Mongolic Languages]. Xining: Qinghai People's Publ., 1990. 844 p. (In Chin. and Mong.)
[Dictionary of the Russian Language]. In 4 vols. 3rd ed. Moscow: Russkiy Yazyk, 1986. 736 p. (In Russ.)
[Etymological Dictionary of Turkic Languages: Common and Inter-Turkic Stems Beginning with 'Y']. L. S. Levitskaya (ed.).
Moscow: Nauka, 1989. 293 p. (In Turk. and Russ.)
[Kalmyk Grammar: Phonetics and Morphology]. Elista: Kalmyk Book Publ., 1983. 336 p. (In Russ.)
[Kalmyk-Russian Dictionary]. B. D. Muniev (ed.). Moscow: Russkiy Yazyk, 1977. 768 p. (In Kalm. and Russ.)
[Karachay Balkar-Russian Dictionary]. E. R. Tenishev, Kh. I. Suyunchev (eds.). Moscow: Russkiy Yazyk, 1989. 832 p. (In Kar. and Russ.)
[Kazakh-Russian Dictionary]. R. G. Syzdykova, K. Sh. Khusain (eds.). Almaty: Dayk-Press, 2008. 962 p. (In Kaz. and Russ.)
[Khakas-Russian Dictionary]. O. V. Subrakova (ed.). Novosibirsk: Nauka, 2006. 1115 p. (In Khak. and Russ.)
[Kumyk-Russian Dictionary]. B. G. Bammatov (ed.). Makhachkala: Institute of Language, Literature and History (Dagestan Scientific Center) of RAS, 2011. 406 p. (In Kum. and Russ.)
[Kyrgyz-Russian Dictionary]. K. K. Yudakhin (comp.). Moscow: Sovetskaya Entsiklopediya, 1965. 503 p. (In Kyrg. and Russ.)
[Nanai-Russian Dictionary]. S. N. Onenko (comp.), V. A. Avronin (ed.). Moscow: Russkiy Yazyk, 1980. 552 p. (In Nan. and Russ.)
[Unabridged Academic Mongolian-Russian Dictionary]. In 4 vols. G. Ts. Pyurbeev (ed.). Vol. 2: fl-O. Moscow: Academia, 2001. 508 p. (In Mong. and Russ.)
Baranov A. N., Plungyan V. A., Rakhilina E. V., Kodzasov S. V. [A Guidebook to Russian Conversational Words]. Moscow: Pomovsky & Partners, 1993. 207 p. (In Russ.)
Bogdanova N. V. [Russian Speech: Living Phonetic Processes]. St. Petersburg: St. Petersburg State University, 2001. 189 p. (In Russ.)
Clauson G. An Etymological Dictionary of Pre-13th Century Turkish (English and Turkish Edition). Oxford: Clarendon Press, 1972. XLVIII + 989 p. (In Eng. and Turk.)
Dambueva P. P. [Category of Modality in Modern Buryat]. Dr. Sc. (philology) thesis. Ulan-Ude, 2001. 353 p. (In Russ.)
Doerfer G. Türkische und mongolische Elemente im Neuper-sischen unter besonderer Berücksichtigung älterer neupersischer Geschichtsquellen, vor allem der Mongolen-
und Timuridenzeit. Wiesbaden: Franz Steiner Verlag. Vol. II: Türkische Elemente im Neupersischen, alif bis tä, 1965, VIII + 671 p.; Vol. III: Türkische Elemente im Neupersischen, gim bis käf, 1967, V + 670 p. (In Germ.) Dybo A. V. Names of weapons: from Proto-Altaic to Mongolian. In: [Russian-Mongolian Linguistic Collection]. G. Ts. Pyurbeev (ed.). Moscow: Institute of Linguistics (RAS), Kantsler, 2015. Pp. 209-254. (In Russ.) Fedotov M. R. [Etymological Dictionary of the Chuvash Language]. In 2 vols. Vol. 2: C - .3. Cheboksary: Chuvash State Institute for the Humanities, 1996. 509 p. (In Chuv. and Russ.) Kolokoltseva T. N. Semantics and pragmatics of specific communicative units. In: T. N. Kolokoltseva [Semantics of Language and Text]. Volgograd: Peremena, 1998. Pp. 58-67. (In Russ.)
Kononov A. N. Topical issues of Turkic linguistics.
Voprosy Jazykoznanija. 1984. No. 6. Pp. 4-13. (In Russ.)
Kotwicz W. L. [A Grammar of Spoken Kalmyk]. 2nd ed. Prague: Kalmyk Cultural Workers Commission, 1929. xi + 418 p. (In Russ. and Kalm.)
Kukanova V. V. About Kalmyk National Corpus. In: [Languages of Russia: Topical Issues of Dialect Studies]. Conf. proc. (Ufa; September 13-14, 2013). Ufa, 2013. Pp. 209-212. (In Russ.)
Kukanova V. V. Kalmyk modal particle 6u3: morphosyntactic properties, structural patterns, frequency of use (a case study of Kalmyk National Corpus and interview data). Oriental Studies. 2019;(5): 1007-1025. DOI: 10.22162/2619-0990-2019-45-5-1007-1025. (In Russ.)
Kukanova V. V. Semantics of the Kalmyk modal particle 6u3: a case study of Kalmyk National Corpus and interview data. Mongolian Studies. 2019;(19): 949-966. DOI: 10.22162/25001523- 2019-4-949-966. (In Russ.) Kukanova V. V., Kadzhiev A. Yu. An algorithm for a morphological parser of the Kalmyk language. In: [Written Heritage and Information Technologies]. Conf. proc. (Varna; September 15-20, 2014). V. A. Baranov, V. Zhelyazkova, A. M. Lavrentiev (eds.). Sophia; Izhevsk, 2014. Pp. 116-119. (In Russ.) Lessing F. D. Mongolian-English dictionary. Berkeley; Los Angeles: University of California Press, 1960. 1217 p. (In Mong. and Eng.)
Martin S. E. The Japanese Language Through Time. New Haven; London: Yale University Press, 1987. viii + 961 p. (In Eng.)
Martin S. E., Yang Ha Lee, Sung Un Chang, A Korean-English Dictionary. New Haven London: Yale University Press, 1967. xviii + 1902 p. (In Kor. and Eng.)
Mostaert A. Dictionnaire Ordos. New York; London: Johnson Reprint Company, 1968. 951 p. (In Fr. and Mong.)
Mulaeva N. M. [Modalities of Possibility, Necessity, and Authenticity: a Case Study of Modern Kalmyk]. V. N. Mushaev (ed.). Elista: Dzhangar, 2011. 154 p. (In Russ.)
Pyurbeev G. Ts. [Kalmyk Grammar: Syntax]. 2nd ed. Elista: Kalmyk Humanities Research Institute of RAS, 2010. 298 p. (In Russ.)
Ramstedt G. J. [A Dictionary of Kalmyk]. Helsinki: Finno-Ugric Society, 1935. XXX + 560 p. (In Kalm. and Germ.)
Räsänen M. Versuch eines etymologisches Wörterbuchs der Türksprachen. Helsinki, 1969. XVI + 533 p. (In Turk. and Finn.)
Shimchuk E. G., Shchur M. G. [Dictionary of Russian Particles]. V. Gladrov (ed.). Berlin: Peter Lang — Europäische Verlag der Wissenschaften, 1999. 147 p. (In Russ.)
Smedt A. de, Mostaert A. Le dialecte monguor parlé par les Mongols du Kansou occidental. Beijing, 1933. Vol. III: Dictionnaire monguor-français. 521 p. (In Mong. and Fr.)
Starostin S. A., Dybo A. V., Mudrak O. A. Etymological Dictionary of the Altaic Languages. Leiden; Boston: Brill Publ., 2003. 2096 p. (In Eng.)
Todaeva B. Kh. [Dagur Language]. Moscow: Nauka, 1986. 191 p. (In Russ.)
Todaeva B. Kh. [Dictionary of Xinjiang Oirat: a Case Study of Jangar Epic Songs and Author's Field Data]. G. Ts. Pyurbeev (ed.). Elista: Kalmyk Book Publ., 2001. 494 p. (In Oir. and Russ.)
Todaeva B. Kh. [Language of Inner Mongolia's Mongols: Materials and Dictionary]. Moscow: Nauka, 1981. 275 p. (In Mong. and Russ.)
Todaeva B. Kh. [Monguor Language: Study, Texts, Dictionary]. Moscow: Nauka, 1973. 391 p. (In Russ. and Mong.)
Ubushaev N. N. [Kalmyk Dialect System]. Elista: Dzhangar, 2006. 257 p. (In Russ.)
Yakhontova N. S. [17th-Century Oirat Literary Language]. Moscow: Vostochnaya Literatura, 1996. 152 p. (In Russ.)
