CC BY
169
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 13. ВОСТОКОВЕДЕНИЕ. 2011. № 4
А.Б. Захарьин
БУДДИЗМ И ХРИСТИАНСТВО В КИТАЕ. РЕЛИГИЯ И ВЛАСТЬ. ИСТОРИЯ И СОВРЕМЕННОСТЬ
Многовековое взаимодействие в Китае различных конфессий — конфуцианства, буддизма, даосизма, христианства, ислама—делает Китай уникальной страной для изучения противоречивых отношений между государством и религиями. Прошлое накладывает неизгладимый отпечаток на современность, и хотя нынешнее правительство КНР постулирует приверженность современным международным ценностям свободного вероисповедания, в реальности отношения китайского государства с религиями складываются на основе многовековых традиций.
Целью статьи является анализ современных отношений между китайскими религиями и государством с учетом исторического наследия. Делается попытка дать ответ на вопрос, существуют ли различия в отношении государства к буддийской и христианской религии и, если да, то каковы они.
Ключевые слова: Китай, Тибет, религия, верующие, буддисты, христиане, протестанты, католики, иезуиты, многобожие, лама, сангха, государство, культурная революция, домашние церкви.
The almost two-thousand-year-long presence of the eastern and western religions in China presents the country as a unique object of research that aims to explore the contradictory relations between the Chinese state and the four main religions — Buddhism, Taoism, Christianity and Islam. The past experience of any civilization makes an unforgettable impact on the present situation, which is often poorly understood by contemporaries, and, although the modern Chinese government announces commitment to modern international values of religious freedom, in reality the relations between the Chinese state, the religious institutions and believers are formed on the basis of the contradictory past.
This article aims to analyze the attitude of the Chinese state to Buddhism and Christianity in view of the historical heritage. An attempt is made to answer the question, whether there are differences in the status of the Buddhist and Christian religions in modern China, and if so, what these differences are.
Key words: China, Tibet, religion, believers, Buddhists, Christians, Protestants, Catholic, Jesuits, Polytheism, Lama, Sangha, State, Cultural Revolution, home churches.
Как заявляет Государственное управление по делам религий КНР, «граждане КНР пользуются свободой религиозных убеждений. Ни один государственный орган, общественная организация, частное лицо не может заставить граждан верить или не верить, запрещено
50
дискриминировать граждан, которые имеют или не имеют ту или иную религиозную веру»1.
Конституция КНР устанавливает свободу вероисповедания (ст. 36 Конституции КНР). В соответствии с ней, китайское правительство декларирует свободу вероисповедания как одно из основных прав китайских граждан. Однако Государственное управление по делам религий делает примечательную оговорку: «Никто не может использовать религию, чтобы участвовать в деятельности, которая нарушает общественный порядок, ухудшает здоровье граждан или несовместима с образовательной системой государства. Религиозные организации и религиозные дела не должны быть предметом иностранного влияния»2.
Провозглашая общий принцип свободы религии, ст. 36 Конституции КНР одновременно накладывает ограничения на религиозную практику. Все религиозные мероприятия должны быть зарегистрированы и одобрены правительством, т.е. находиться в ведении утвержденных правительством представителей власти, проводиться в местах и в сроки, утвержденные правительством. Любая деятельность, не отвечающая этим требованиям, объявляется незаконной. Государственный контроль распространяется поэтому на всю религиозную сферу: проведение религиозных служб, проповеди, публикацию религиозных материалов, религиозное образование, а также на сотрудничество с иностранными организациями3. Последняя конституция КНР (1982) свидетельствует о том, что государственная политика в отношении религий полна противоречий.
Контроль над религиями в Китае всегда имел место, при этом формы контроля варьировались в зависимости от эпохи, провинции и характера самой религиозной деятельности. Буддизм признается властями Китая «традиционной китайской религией», в то время как христианство и ислам — «не китайскими» и даже «враждебными» китайской культуре. В действительности хорошо известно, что и буддизм первоначально не был китайской религией: он пришел из Индии около I в. н.э., и первые буддийские тексты, созданные на санскрите и пали, были непонятны китайским адептам. Несмотря на это, китайцы считали и считают буддизм китайской религией. Почему?
Основную причину «мирной экспансии буддизма» ряд исследователей видит в том, что буддизм никогда не насаждался силой, а постепенно укоренялся в почве китайской культуры4. В частности,
1 Бюро по делам религий <http://www.sara.gov.cnIGB/zgzj/> 21.03.2008.
2 Там же.
3 Kindopp Jason and Hamrin Carol Lee. God and Caesar in China. Washington, 2004. P. 3.
4 LingHaicheng. Buddhism in China. Beijing, 2004. P. 1-14.
51
буддизм не конфликтовал с традиционным даосизмом. Буддийские адепты терпимо относились к тому, что население поклонялось местным даосским святым. Подобная веротерпимость отражалась и в языке: многие даосские понятия были заимствованы буддистами и стали передаваться в религиозных текстах теми же иероглифами, например, «путь». Даосская обрядность также нередко усваивалась религиозной практикой буддизма5.
На уровне догматики буддизм демонстрировал совместимость с религиозными представлениями китайцев, и прежде всего с даосской идеей многобожия. Буддизму удалось ассимилировать местных китайских богов и святых и отождествить их с буддийскими божествами через учение о воздаянии и неизбежности реинкарнации, т.е. о новом рождении индивидуального «я». Китайский народный буддизм поэтому предполагал веру в многочисленных святых, каждый из которых имел свой прототип в системе буддизма, свою область влияния и свою манеру откликаться на просьбы верующих. Религиозные практики народного китайского буддизма также обнаруживают значительное сходство с традиционными китайскими: поднесение даров идолам цветами и фруктами, сопровождаемое просьбами о благах, сжигание благовоний перед статуями богов, врачевание заболевших посредством магических обрядов, существование в среде верующих большого количества суеверий и примет, — все это делает буддизм действительно китайской религией, существенно отличающейся от христианства и ислама. С принятием буддизма жители Поднебесной не только полностью сохраняли своих святых, но обретали и целый сонм новых, со всеми дополнительными благами. Любая из монотеистических религий, будь то ислам или христианство, не имела бы подобного успеха, так как неминуемо обрекала бы местное население на болезненный отказ от многобожия.
Существовала и еще одна ключевая для традиционной китайской духовности концепция, принятая буддизмом и позволившая ему вписаться в китайскую культуру, — это концепция человека. Для китайской традиции важнейшим был вопрос о том, как жить в гармонии с миром. Китайцы верили, что человек — не от Бога и Дьявола, а часть тварного мира, хотя и лучшая его часть. Христианское или мусульманское представление о человеке как о существе-носителе провоцируемых Дьяволом пороков, без божьей помощи обреченного на вечное страдание, было китайцам абсолютно чуждо. Они не сжигали ведьм на кострах и не пытали еретиков. Корни человеческих пороков они усматривали в нарушении естественных законов бытия, а путь спасения — в правильном образе жизни и
5 Roberts J.A.G. A History o/China: Second Edition. N.Y., 2006. P. 44-46.
52
медитации. Они полагали, что счастье приносит удобная одежда и вкусная еда. Они изобретали и рукодельничали, строили жилища и готовили пищу, доводя свои навыки до вершин мастерства и видя высшую духовность в самой биологической жизни, в удовлетворении естественных потребностей и труде6.
Буддизм, хотя и предлагал считать страдание основой человеческой жизни и проповедовал не свойственные китайскому менталитету отказ от деторождения и вегетарианство, нисколько не настаивал на правильности этого пути для всех, а ограничивал необходимость подобных предписаний для одной лишь монашеской общины. Миряне могли быть приверженцами буддийских ценностей в той мере, в какой им это казалось правильным.
В социальном плане буддийская монашеская община (сангха) являлась определенного рода аналогом китайской сельской общине, базировавшейся на семейных и родовых связях, общинном труде и более или менее равном распределении получаемого продукта.
Важным было также и то обстоятельство, что в своем начальном движении по китайской деревне буддизм распространялся поступательно, волнами, охватывая одно поселение за другим. Строя часовни, храмы и монастыри и имея в качестве «паствы» широкие крестьянские массы, буддийские монахи передвигались из одной деревни или провинции в другую и обретали, таким образом, все больше сторонников среди крестьян. В этом отношении противоположной была реализовавшаяся в более позднее время прозеле-тическая активность христианских проповедников. Показательно, например, что иезуитские миссии закреплялись в крупных городах и обращали в католичество представителей городской элиты, в то время как жизнью китайской деревни иезуиты не интересовались.
Вышесказанное объясняет то, что, в отличие от христианства и ислама, буддизм нередко находился под патронажем китайского государства. В сегодняшнем Китае управление буддийскими общинами находится в ведении особой организации, «патриотической» по определению властей, а именно — Китайской ассоциации буддистов (КАБ). Однако по причине индивидуалистичного характера религиозных практик и из-за отсутствия регулярных собраний верующих правительству не удается держать под полным контролем деятельность буддистов. Примечательно также, что правительство, официально признавая законными разные религии и формально не поддерживая ни одну из них, тем не менее делает явное исключение для буддизма. Так, стоящие на традиционной платформе атеизма
6 В Китае существует представление о пяти аспектах счастья: 1) здоровье; 2) долголетие; 3) наличие потомства (культ семьи); 4) богатство; 5) естественная смерть.
53
члены правящей коммунистической партии официально не только не могут стать христианами или принять ислам, но не должны быть даже заподозрены в симпатиях к указанным религиям. Однако исповедующие буддизм члены компартии зачастую не только не подвергаются каким-либо преследованиям, но могут и снискать в партийной среде репутацию «просвещенных оригиналов». Очевидным сигналом неофициальной поддержки буддизма со стороны властей является и спонсирование правительством религиозного паломничества и туризма. Многие буддийские святыни, прежде всего известные монастыри и храмы, нередко входящие в состав больших храмовых комплексов и находящиеся в основном в горах (такие, например, как Эмэйшань или Лошань), превращены государством в популярные объекты туризма. На поддержание этих комплексов в порядке, на их развитие и рекламу работает огромная туристическая машина, финансируемая государством.
Превращение буддизма в культурный бренд, продаваемый на ги-гантстком внутреннем рынке, способствует вливанию значительных денежных средств в экономику монастырей, до 1949 г. державшуюся исключительно на натуральном хозяйстве и пожертвованиях паломников. После создания системы государственной туриндустрии, превратившей буддийские святыни в товар массового спроса, в буддийские храмы и монастыри стали поступать немалые средства от продажи входных билетов, массовых экскурсий, сувениров. При этом религиозные комплексы стали дробиться на сектора с отдельной входной платой. Стоимость входных билетов для иностранцев оказалась в разы превосходящей цены на билеты для граждан КНР. Еще одной самостоятельной статьей дохода стали монастырские гостиницы и харчевни, в которых туристам любых социальных слоев, наряду с паломниками, предоставлялась возможность переночевать и пообедать. Результатом религиозно-коммерческого туризма стал неслыханный рост числа адептов буддизма. За последние годы их количество достигло нескольких десятков миллионов человек7, хотя к соответствующим цифрам следует относиться с определенной долей осторожности.
Несмотря на то что очевидная симпатия и временами даже открытая поддержка буддизма со стороны китайских властей ставят его в привилегированное положение, проблемы буддийских общин в Тибете остаются весьма болезненными и для китайского правительства, и для самих тибетцев. Там проблемы вероисповедания оказываются тесно связанными с проблемами политики и экономики.
На протяжении веков Тибет представлял собой теократию, при которой сосредоточение в одних руках политической, экономиче-
7 Overmyer Daniel L. The China Quarterly Special Issues. New Series. N 3. Religion in China Today. Cambridge, 2003. P. 136-139.
54
ской и религиозной власти было освященной традицией данностью. В 1950 г. Народно-освободительная армия Китая (НОАК) заняла район Чамдо, подавив сопротивление плохо вооруженной тибетской армии. С 1951 г., когда представители Далай-ламы под давлением китайского правительства подписали с Пекином Соглашение по мирному освобождению Тибета, предоставлявшее Китаю права на Тибет, китайское присутствие в Тибете постоянно росло. С середины 1950-х гг. на тибетских землях Кам и Амдо, включенных в состав китайских провинций, началось проведение реформ, вызвавших отрицательную реакцию местного населения. Начавшиеся в этих землях восстания перекинулись к 1959 г. и на Центральный Тибет, т.е. на территорию, контролировавшуюся тибетским правительством. Подавление восстаний сопровождалось закрытием и разрушением монастырей, буддийские статуи вывозились в Китай и переплавлялись, произведения религиозного искусства тибетцев, не представлявшие очевидной коммерческой ценности, безжалостно уничтожались. Множество тибетцев были репрессированы, уничтожены или бежали из страны. При этом китайские источники информировали население о том, что на территории Тибета «проводятся демократические реформы», имеющие целью «ликвидацию отсталого феодального режима».
Часть членов правительства Тибета вместе с Далай-ламой бежали в Индию, где с 1959 г. в городе Дхарамсала стало работать тибетское правительство в изгнании. В 1965 г. китайскими властями был официально провозглашен Тибетский автономный район (ТАР), на территорию которого были введены войска, на жительство в Тибет стало переезжать большое количество ханьцев.
В период культурной революции 1966-1976 гг., когда Тибет был охвачен беспорядками, спровоцированными Мао Цзэдуном и его соратниками, были разрушены почти все монастыри и храмы. Сохранявшиеся произведения буддийского искусства и книги были уничтожены, а монахи репрессированы. Согласно заявлениям тибетского правительства в изгнании, китайцев на территории Тибета стало больше, чем коренного населения, хотя официальная китайская перепись населения, проведенная в Тибетском Автономном Районе (ТАР) в 2005 г., таких сведений не приводит. Большинство этнических китайцев, видимо, проживает в районе Лхасы, тогда как в остальных районах ТАР преобладают тибетцы. Естествеенно, китайцы доминируют и на тибетских территориях, ранее включенных в состав китайских провинций. В соответствии с официальной статистикой за время китайского правления в Тибетском автономном районе сборы зерна и поголовье скота утроились, а средняя продолжительность жизни увеличилась с 36 до 67 лет, численность же самого населения выросла почти в три раза, приблизившись в
55
2009 г. к трем миллионам человек. Однако беспорядки на религиозной почве свидетельствуют о том, что жители Тибета не согласны с правительственным курсом.
В 2008 г. в Тибете произошли массовые волнения, начавшиеся с мирной акции протеста, которая была приурочена к годовщине изгнания Далай-ламы. Вскоре волнения переросли в массовые беспорядки. В провинции Сычуань было совершено нападение на китайский полицейский участок, в ответ на что, по некоторым данным, китайская полиция, стремившаяся разогнать митинг протестантов, открыла ружейный огонь.
Изменения происходят и в жизни крупных городов Тибета, прежде всего Лхасы, где благодаря мощным финансовым инвестициям со стороны китайского правительства имеет место определенный хозяйственный подъем, который, по мнению ряда социологов, выгоден прежде всего более квалифицированным китайским переселенцам, но который отправляет на социальное дно коренных тибетцев. Тибетские дети учат китайский язык в школе, и их поступление в вуз напрямую зависит от того, в какой степени они овладеют китайским, а также английским языками. Знание родного языка, таким образом, становится для тибетских школьников и молодых тибетцев все менее престижным. Взрослые тибетцы не владеют в необходимом объеме китайским языком и потому не имеют возможности получить достойную и хорошо оплачиваемую работу. Ассимиляция тибетцев ханьцами ведет к постепенному вытеснению на периферию тибетского языка и буддийской культуры. Некоторые меры по их спасению предпринимаются тибетским правительством в изгнании и мировой общественностью, однако китайское правительство неуклонно пресекает соответствующие попытки, считая их вмешательством во внутренние дела страны.
Как отмечалось выше, традиционные буддийские центры и монастыри Китая все в большей степени становятся объектами массового туризма и паломничества, однако на поездки туристов в Тибет, как и прежде, накладывается множество ограничений. Это относится прежде всего к иностранцам: почти все из них, в особенности представители иностранных средств массовой информации, обязаны получать специальные разрешения правительства для въезда в Тибет. Кроме того, иностранцы обязаны находиться на территории Тибета только в составе группы при сопровождении китаеязычного гида. Еще одним аспектом политики китайских властей в отношении Тибета является широкомасштабная, легко осуществимая в условиях тотального контроля над средствами массовой информации критика Далай-ламы, его сторонников и иностранных лидеров, оказывающих правительству в изгнании прямую или косвенную поддержку. В официальной версии китайских властей Далай-лама рисуется как угроза
56
стабильности, миру, единству и развитию Тибета и всего Китая8. Понимая, что фигура Далай-ламы является ключевой для тибетцев, китайское правительство пыталось вмешиваться в процесс выбора кандидатов на этот пост. Традиционно ритуал отбора кандидатов осуществлялся несколькими старшими монахами. Через шесть лет после того, как в 1989 г. скончался десятый Панчен-лама, Далай-лама провозгласил маленького мальчика его преемником. Однако вскоре по распоряжению китайского правительства мальчик был арестован, а вместо него на должность был назначен официальный представитель властей9. В 2007 г. китайское правительство провозгласило свое право утверждать любые назначения лам, в том числе и следующего Далай-ламы10. Эти меры не могли не привести к росту массового недовольства в Тибете, так как многие тибетцы считают Далай-ламу не только духовным, но и политическим лидером и, по-видимому, готовы и далее бороться с китайским засильем в Тибете и добиваться его полной независимости.
Очевидно, что, несмотря на известный традиционный патронаж китайских властей в отношении «своего» буддизма, государство становится его непримиримым врагом там, где на кону встают проблемы национальной политики и государственной безопасности. Пример Тибета показывает, как самая мирная на Земле религия с ярко выраженным пацифистским содержанием может стать объектом жестоких репрессий и подавления, когда преследуются цели любой ценой расширить жизненное пространство для доминирующей нации.
Обратимся теперь к анализу положения китайских христиан, число которых огромно: считается, что не менее 17-20 млн человек посещают зарегистрированные в Китае христианские церкви. Однако официальные статистические данные, сообщаемые правительственными инстанциями, сомнительны, поскольку власти заинтересованы в занижении числа верующих христиан11. Приведенные цифры не включают детей в возрасте до 18 лет и миллионы официально не зарегистрированных верующих, собирающихся в домашних церквях; с учетом тех и других число христиан — от 60 до 100 млн человек, т.е. приблизительно около 7 % населения Китая являются христианами. В соответствии с данными 'Operation World' 2001 г.12. примерное число христиан в Китае составляет 91 575 млн человек, из них 23 млн относятся к церквям протестантского толка и 11,7 млн являются католиками. В конце 2006 г. руководитель Го-
8 http://searchl.china.com.cnlhlftiweb/search.jsp> 30. 04. 2008.
9 http://magada.ru/tibetskiy-avtonomnyy-rayon-v-90-e-gody-xx-v./
10 ВВС News World: Asia-Pacific. Panchen Lama returns to Tibet. 18.06.1999.
11 Lambert Tony. China's Christian Millions. Oxford, 2006. P. 19.
12 www.operationworld.org
57
сударственного управления по делам религий Йе Сяовэнь сообщил, что в Китае проживает 130 млн христиан. Таким образом, весьма вероятно, что Китай обладает третьим по величине христианским населением мира, уступая только США и Бразилии13.
По легенде христианство привез в Китай легендарный Святой Фома в I в. н.э.14. Однако первое документированное знакомство китайцев с христианством относится ко времени династии Тан (618-907). В 635 г. несколько несторианских миссионеров прибыли из Персии в Чанань (современный Сиань), тогдашнюю столицу Китая. Миссионеры были хорошо приняты при дворе императора, и им было поручено перевести несторианские тексты для дворцовой библиотеки. В 638 г. император Тайцзун впервые в истории страны издал указ о терпимости к чужой вере и приказал построить в столице христианский монастырь. После этого события несторианские монастыри появились почти во всех округах Китая.
Первыми известными католическими миссионерами в Китае были францисканцы. В 1234 г. Джованни Монтекорвино основал первую католическую миссию в Пекине. Позже распространение христианства оказалось связанным с деятельностью иезуитов. В 1579 г. Алессандро Валиньяно создал первую иезуитскую миссию в Китае, а некоторое время спустя в Китай прибыл иезуит-итальянец Маттео Риччи, ставший близким другом министра церемоний при дворе императора Чжу Ицзюна. Образованность и культурный лоск иезуитов привлекли к ним внимание китайской знати. В течение почти целого столетия иезуиты и другие католические миссионеры активно обращали в христианство элитарные слои города и знакомили китайцев с достижениями европейской цивилизации. Деревня как прозелитический объект мало интересовала иезуитских миссионеров, а обращаемые в христианство верхи были далеки от народа. Деятельность иезуитов поэтому постепенно начала вызывать недовольство и населения, и правительства. Хотя к концу XVIII в. в Китае насчитывалось уже около 30 тыс. христиан-католиков, в 1784 г. деятельность иезуитов была официально запрещена властями и продолжалась уже в нелегальных условиях.
В конце XVII в. в Китае появились и первые православные. Сначала это были только пленные русские, зачисленные затем в гвардию императора, но в 1692 г. православие приняли и китайцы. Заинтересованный в распространении русского православия в Китае, Петр I
13 CIA World Factbook.
14 Latourette Kenneth Scott. Annals of the American Academy of Political and Social Sciences. Vol. 152. 1930 // Christianity in China. China: Sage Publications, Inc. in association with the American Academy of political and Social Science. 1930. P. 63-71. <http:// www.jstor.org/stableIl016539> 30.03.2008.
58
направил миссионеров в Пекин, а китайское правительство стало рассматривать русских миссионеров как своих государственных служащих, обязанных нести религиозную службу в интересах тех православных, которые состояли на службе в китайской гвардии.
В середине XIX в. вместе с европейскими коммерсантами в Китай стали прибывать христианские проповедники из Европы и Америки, в основном протестанты. Их общины начали строить церкви, приюты, школы, больницы. Широкомасштабная цивилизаторская деятельность европейцев находила определенный позитивный отклик у китайцев. Однако со временем многие жители Китая начали усматривать в этой деятельности угрозу традиционной китайской культуре и признаки возможного закабаления. Отношение населения к христианству стало ухудшаться. Одним из лозунгов восстания ихэтуаней, произошедшего на рубеже Х1Х-ХХ вв., стало требование ликвидации иностранного влияния в Китае.
В 1920-1930-е гг. в северных районах Китая (в Харбине и Пекине) существенно выросло число православных — главным образом за счёт беженцев от революции и гражданской войны в России. Православные русские стали строить на севере страны церкви, их культурное и религиозное влияние постепенно росло; китайское правительство, у которого было много других проблем, мало интересовалось религиозной деятельностью русских эмигрантов.
При образовании КНР в 1949 г. на территории страны насчитывалось около 1,8 млн христиан, из которых 750 тыс. были протестантами. Новое коммунистическое правительство было решительно настроено на борьбу со всеми религиями, и прежде всего иностранными. К середине 1950-х гг. из КНР были высланы все иностранные миссионеры, более 6000 человек. Христианским церквям в Китае было запрещено поддерживать религиозные связи с единоверцами за пределами страны. Конституцией КНР свобода вероисповедания была разрешена только для религий, официально признанных государством, в частности, для католичества, протестантизма, православия, буддизма, даосизма и ислама. В 1951 г. китайские власти учредили Государственное управление по делам религий, которому было предписано осуществлять контроль над всей религиозной деятельностью в КНР.
Культурная революция 1966-1976 гг. смела все существовавщие католические и православные святыни. Священников высылали из страны или они спасались бегством, а оставшиеся подверглись жестоким репрессиям. Религиозные обряды и книги были запрещены. Упразднены были за практической ненадобностью даже ранее созданные правительственные организации, в частности, Государственное управление по делам религий. В конце культурной
59
революции в 1976 г. в Китае вовсе не осталось открыто функционировавших церквей15.
С 1979 г., со времени правления Дэн Сяопина, начался подъем христианства и новый этап отношений между властью и религией. Было разрешено более или менее свободное отправление религиозного культа. В 1980 г. в Пекине был реставрирован и открыт католический собор святого Иосифа. Власть перестала преследовать верующих, однако отношение к ним осталось суровым, хотя китайские власти и не раз заявляли о новых союзнических отношениях между государством и религиями.
В 2006 г. правительством были зарегистрированы более 50 000 протестантских церквей и мест религиозных собраний, что свидетельствует о весьма внушительном росте официального христианства. Однако еще более внушительным был рост незарегистрированных домашних церквей в Китае.
Доморощенные христиане оказались приверженцами фундаменталистских взглядов на христианские ценности. Основными чертами их идеологии было представление о раздельном существовании церкви и государства, о подотчетности человека в своих поступках Богу, а не правительству или священнику, о спасении через веру в Христа. Признание важности библейских пророчеств сочеталось у них с верой в сверхъестественное. Религиозное воспитание детей рассматривалось как абсолютно необходимое, а избрание на ведущие посты руководителей церкви должно было, по их мнению, производиться в соответствии с психологическими качествами и способностями кандидатов. Подобные представления находились в прямом противоречии с правительственными постановлениями, которые требовали для религиозных лидеров политической подкованности и лояльности по отношению к коммунистической партии Китая. Официальные религиозные положения выступают с критикой евангелизации личности, запрещают религиозное воспитание детей, ограничивают тематику проповедей и устанавливают необходимость для духовного руководства подчиняться и поддерживать коммунистическую партию. Эти разногласия приводят к недоверию официальной церкви, руководимой Государственным управлением по делам религий, и способствуют быстрому росту домашних церквей.
В отличие от «своего» традиционного буддизма, христианство встречает, пожалуй, самое негативное отношение китайского правительства. Несмотря на более, чем 1000-летнюю историю в Китае христианство по-прежнему рассматривается как иностранная религия и ассоциируется у китайских властей с западной экспансией.
15 Kindopp Jason and Harnrin Carol Lee. God and Caesar in China. Washington, 2004. P. 35.
60
Конфлиты между государством и христианскими организациями носят системный характер и постоянно являются предметом международного внимания в связи с вопросами нарушения прав человека.
В отличие от буддийских христианские институты имеют хорошо разработанную организацию. В то время как буддизм признает весьма свободное посещение храма, в основном по праздникам, христианские верующие организованы в общину при местной церкви, которая требует регулярного исполнения обряда и проводит еженедельные собрания для верующих. Тогда как буддийская храмовая община имеет весьма условную иерархию, иерархия христианской церкви определена строгим уставом. Но, главное, христианскую церковь отличает авторитарная доктрина, настаивающая на религиозной целостности и политической независимости. Более того, христианская доктрина требует от своих адептов проникновения во все конфликтные политические и общественные проблемы, от абортов и гомосексуальных браков до экономической политики, благотворительности, смертной казни и даже войны. Именно поэтому многие христиане очень активны и влиятельны в политике. Сегодня китайцы продолжают ассоциировать христианство не с его родиной — Ближним Востоком, не с Россией и Восточной Европой, а с Западом, и прежде всего протестантской Америкой.
Ясно, что именно огромное политическое и общественное влияние христианских демократий, прежде всего США, породило страх китайского государства перед христианским сообществом вообще и «своими» христианами, в частности. В то время как коммунистическая партия КНР всеми силами пытается сохранить монополию на политическую власть и держать в страхе любую оппозицию, никакой речи о демократии и равенстве всех людей перед Богом идти не может. История дает убедительные доказательства китайским властям, что христианская паства является могучей и плохо контролируемой силой с хорошо выпестованными политическими, социальными и культурными воззрениями и требованиями. Христианская церковь немало способствовала краху коммунистических режимов в Восточной Европе. Польское движение «Солидарность», свергнувшее коммунистическое правительство в Польше, имело мощную идеологическую поддержку польских католических церквей. Религиозные протестантские группы играли ключевую роль в «революции свечей», в ходе которой пал коммунистический режим в Восточной Германии. Православная церковь России поддержала смену коммунистического правительства и крах СССР. Для китайских властей очевидно, что христианская церковь всегда видела врага в коммунистических правительствах, пропагандировавших безбожие, разрушавших церкви и репрессировавших служителей церкви. Однако в условиях полуторамиллиардного населения и ра-
61
стущего национального сепаратизма, страх китайских властей перед христианством не может не усиливаться страхом перед другими религиозными сепаратистскими движениями, в том числе буддийским в Тибете и исламистским в Синьцзяне. Христианская община Китая с точки зрения численности адептов (по некоторым оценкам, около 130 млн человек), возможно, не только не уступает, но превосходит численность компартии КНР (около 73 млн)16.
В официально зарегистрированных церквях правительственные постановления касаются практически всех аспектов религиозной жизни. Под бдительным контролем китайских властей находятся содержание проповедей, обязанности священнослужителей, проведение религиозных церемоний, запреты на религиозное воспитание детей до 18 лет, агитацию и прослушивание иностранных религиозных передач. Китайское правительство проводит так называемую политику трех определений: определенное культовое место, определенный ответственный лидер и определенный географический регион. Государственные правила запрещают религиозную деятельность, препятствующую промышленному и сельскохозяйственному производству, представляющую собой угрозу общественному порядку, а также «мешающую работе, учебе и жизни жителей». Очевидно, что подобные постановления легко позволяют властям контролировать и преследовать церковь по собственному усмотрению.
Государственное управление по делам религий должно утверждать не только место и время религиозных собраний, содержание проповедей, но и церковное руководство. Бюджетное финансирование, пускай скромное, но постоянное, дает государству вполне законные рычаги контроля над церковью. Этот традиционный способ борьбы с «еретиками» очень любопытен и может быть взят на вооружение: еретиков не отправляют на костер инквизиции, а вводят в круг союзников, над которыми устанавливается строжайший контроль.
Китайское правительство, а не христианские общины, имеет полную власть в назначении церковнослужителей на свои посты. В некоторых случаях, несмотря на протесты, подобные назначения получают приверженцы коммунистической партии — нехристиане.
Все это заставило христианские общины обратиться к практике проведения небольших нелегальных собраний в так называемых домашних церквях. Домашними церквями чаще всего служат частные дома верующих, специально снятые апартаменты или конференц-залы отелей. Власти готовы закрывать глаза на деятельность домашних церквей, если число собирающихся не превосходит полсотни
16 ChinaToday.com. Соттиш81 Райу о/СЫпа. < http://www.chinatoday.com/org/ срс/>. 30.04.2008.
62
человек и не привлекает общественного внимания. В крупных городах, таких как Пекин и Шанхай, участники религиозных собраний рискуют больше. Хотя в большинстве случаев они получают словесное предупреждение полиции, известны случаи штрафования, повреждения личной собственности, задержания, избиения, трудового перевоспитания и даже уголовного преследования с отбытием срока в месте заключения. Жалобами о репрессиях полны беседы с верующими, однако в прессу подобная информация, разумеется, не просачивается.
Одним из мощных инструментов контроля над верующими является запрещение религиозной печатной и аудиовизуальной продукции иностранного происхождения. В отличие от буддизма, позволяющего верующим, особенно мирянам, обходиться несложным ритуалом подношения даров божествам и не делающего акцента на чтении, обсуждении и пропаганде религиозных текстов, христиане-евангелисты в своей религиозной практике в значительной степени опираются на текст. Очевидно, что, контролируя издание религиозных материалов, Государственное управление по религиозным делам контролирует сознание верующих и темы религиозных дискуссий.
Одним из действенных инструментов контроля над верующими со стороны китайских властей является запрет на взаимодействие с христианами из других стран, в том числе приезжающими в Китай иностранцами. Вероисповедание иностранцев в китайских христианских церквях считается китайскими властями весьма предосудительным. Само собой разумеется, китайское государство препятствует развитию христианского образования. Созданная протестантскими миссионерами система христианского образования после прихода к власти коммунистического правительства в 1949 г. и образования КНР была разрушена. Христианские школы были преобразованы в обычные школы. В эпоху рыночных реформ последнего двадцатилетия XX в. правительство открыло несколько христианских университетов, с небольшим набором, находящихся под полным контролем властей. При запрете на религиозное школьное образование, религиозные материалы иностранного происхождения и контакты с христианами из других стран, уровень образования христиан Китая, даже занимающих высокие церковные посты, невысок. Нередко религиозная практика ограничивается несложным церковным обрядом, поминанием чудес Иисуса и не касается острых вопросов общественной и духовной жизни.
Несмотря на возможность зарубежных христианских организаций финансировать образовательную и просветительскую деятельность китайских церквей и христианских миссионеров, китайское
63
правительство ограничивает иностранную финансовую поддержку китайской церкви.
Таким образом, отношения между китайским государством и христианством исторически полны антагонизма. В отличие от буддизма, который практически во все времена находился и продолжает находиться под патронажем китайского государства, в христианах китайским властям не могут не видеться силуэты крестоносцев, вместе с библией несущих меч. В Китае четыре миллиона «католиков-патриотов». Однако десять миллионов верных Ватикану католиков до сих пор подвергаются репрессиям: священники и верующие арестовываются, а импровизированные домашние церкви закрываются. Правительство КНР обвиняет Ватикан в связях с «преступным режимом» Тайваня и во вмешательстве во внутренние дела КНР. Министерство иностранных дел КНР назвало «оскорбительной» канонизацию в 2001 г. китайских католических мучеников, погибших в период с 1648 по 1930 г., и выразило решительный протест от лица «правительства, народа и Католической Церкви Китая».
В интересах социального мира внутри страны, с одной стороны, и международного престижа — с другой, китайское государство готово разрешить христианскую церковь, однако ставит ее в положение полной политической, экономической и правовой зависимости от государства. Массовое появление «домашних церквей» в Китае свидетельствует о стремлении верующих христиан к настоящей свободе вероисповедания.
Несмотря на декларируемое равенство прав верующих, реальные отношения между властью и религией в XX в. сложны и противоречивы. Исторический контекст играет в этих противоречиях решающую роль. В условиях атеистической политики китайского правительства любое публичное вероисповедание сталкивается с существенными ограничениями в виде отсутствия финансирования, запретов на помощь со стороны иностранных организаций, утверждения на религиозные посты лояльных компартии служащих, государственного контроля над изданием религиозных материалов и полного запрещения религиозного образования детей. На протяжении веков китайское правительство научилось маневрировать и идти на компромисс с лояльными государству верующими. Более того, пример буддизма свидетельствует о том, как религия за счет спонсируемого государством религиозного туризма превращается в выгодный коммерческий бренд, приносящий в государственную казну миллионы юаней. Однако репрессии в отношении религиозных адептов в Тибете, Синьцзяне, контроль за христианскими церквями свидетельствуют о том, что и сегодня китайская власть умеет быть абсолютно беспощадной к тем, кто стоит на ее пути.
64
Список литературы
Малявин В.В., Торчинов Е.А. Буддизм в Китае // Буддизм: словарь. М., 1992. <http://www.sara.gov.cnlGB/zgzj/> 21.03.2008.
ChinaToday.com. Communist Party of China. < http://www.chinatoday.com/org/ cpc/>. 30.04.2008.
Kindopp Jason and Hamrin Carol Lee. God and Caesar in China. Washington, 2004.
Ling Haicheng. Buddhism in China. Beijing, 2004.
Overmyer DanielL. The China Quarterly Special Issues. New Series. N 3. Religion in China Today. Cambridge, 2003.
Roberts J.A.G. A History of China: Second Edition. N.Y., 2006. http://searchl.china. com.cnlhlftiweb/search.jsp> 30.04.2008.
http://magada.ru/tibetskiy-avtonomnyy-rayon-v-90-e-gody-xx-v.
ВВС News World: Asia-Pacific. Panchen Lama returns to Tibet. 1999. 18 июня.
Lambert Tony. China's Christian Millions. Oxford, 2006. www.operationworld.org CIA World Factbook.
Latourette Kenneth Scott. Annals of the American Academy of Political and Social Sciences. Vol. 152. 1930 // Christianity in China. China: Sage Publications, Inc. in association with the American Academy of political and Social Science. 1930. < http://www.jstor.org/stableIl016539> 30.03.2008.
Kindopp Jason and Harnrin Carol Lee. God and Caesar in China. Washington, 2004.
Welch Holmes. The Buddhist revival in China. Cambridge, 1968.
Welch Holmes. Buddhism under Mao. Cambridge, 1972.
Сведения об авторе: Захарьин Алексей Борисович, кандидат культурологии, старший научный сотрудник ИСАА МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail:
int207@inbox.ru
