CC BY
80
ЭКО. - 2012. - №2
Л.М.КОРЫТНЫЙ
«Нет повести печальнее на свете...». Так и просятся эти шекспировские строки вместо эпиграфа. Более «долгоиграющей» и грустной экологической истории, чем с Байкальским целлюлозно-бумажным комбинатом (БЦБК), на отечественных просторах не было и нет. В «заложниках» у нее уже несколько поколений работников комбината и жителей г. Байкальска, многих ее участников уже нет в живых, а у других появились внуки и правнуки.
Все это продолжается уже более 50 (!) лет. «Но воз и ныне там». Комбинат работает, сбрасывает в Байкал сточные воды, загрязняет атмосферу байкальского побережья.
Ключевые слова: Байкал, экология, Байкальский целюлозно-бумажный комбинат, Академия наук
БЦБК: экологический сериал
Л.М.КОРЫТНЫЙ, доктор географических наук, заместитель директора Института географии СО РАН, Иркутск. E-mail: [email protected]
Эта история настолько поучительна, а сюжет ее настолько закручен, местами «уходит в мифологию» и достигает временами такой остроты интриги, что напрашивается параллель с любимыми российским зрителем сериалами. Среди его героев: чиновники, администраторы, ученые, писатели, журналисты, инженеры, жители региона, экологи-общественники, а в последних сериях - «новые русские» и их менеджмент, иностранцы разных мастей и даже высшее руководство страны.
Сказано и написано по этой проблеме немало, в том числе три книги1, а уж документов, статей, выступлений, «круглых столов», интервью, телепередач - не счесть. Я тоже публиковал хронику этих событий в издаваемой мною уже почти 15 лет эколого-географической газете Байкальского региона «Исток», а недавно собрал ее в виде главы в книге «Эхо эколого-эко-номических скандалов»2.
Эти материалы (в сокращенном виде) представляю уважаемым читателям «ЭКО».
1 Слово в защиту Байкала. Сборник материалов дискуссии. 1987; Суходолов А.П. Целлюлозно-бумажная промышленность Байкальского региона: история, эколого-экономические проблемы, перспективы развития. (1995); Гольдфарб С.И. Байкальский синдром. Расследование экологического преступления века (1996).
2 Корытный Л.М. Эхо эколого-экономических скандалов. - Новосибирск: Изд-во СО РАН, 2011.
Серия первая.
Строительство. 1950-е — середина 1960-х гг.
Конечно, сейчас определить, в чью умную голову пришла идея о строительстве на берегу Байкала предприятия по химической переработке древесины, невозможно. Решение наладить выпуск отечественного вискозного корда на Байкале было принято 3 апреля 1954 г. (распоряжение СМ СССР № 3499-р), а уже в июне были подписаны документы о составе комиссии по выбору площадки.
Миф 1. Чтобы не проиграть соперничества с США, необходима была высококачественная отечественная целлюлоза, из которой будут вырабатывать сверхпрочный авиационный корд.
Опровержение - академик Б.Н. Ласкорин (1971 г., комбинат, увы, уже вовсю работает): «Ни одного грамма, ни одного килограмма байкальской целлюлозы авиация не использовала для покрышек. Ни один самолет, даже если бы он взлетел, не смог бы на этом корде приземлиться. В то время была неправильная ориентация, пришлось сделать срочный рывок в развитии мощностей по производству синтетического корда - на нем в итоге и летаем».
Миф 2. Для такого производства необходимо постоянство состава маломинерализованной воды, что имеется только на Байкале.
Опровержение. Близкая по составу вода есть, в частности, в Ладожском, Онежском, Телецком озерах. Да и нужна ли такая вода, тем более что сам корд для авиации не нужен? Думается, что причины выбора байкальской площадки вполне прозаические: «сдвиг» производительных сил на восток, удобное место рядом с Транссибом, под рукой лесосырьевая база.
Конечно, о планетарном статусе великого озера, о возможных экологических проблемах чиновники и власти тогда и не задумывались. А общественность и население не имели информации. Сибирские ученые впервые узнали об этом в 1958 г., когда в Иркутске проходила конференция по развитию производительных сил Восточной Сибири, и сразу насторожились. Но советоваться с ними лесному ведомству тогда и в голову не приходило. 3 апреля 1959 г. СМ СССР утвердил площадку недалеко от железнодорожной станции Солзан на юго-восточном побережье Байкала в 35 км от ст. Слюдянка. В том же году было
утверждено разработанное Гипробумом (Ленинград) проектное задание на строительство завода по производству 100 т/год сульфатной кордной целлюлозы, а в следующем году началось строительство. Но уже Постановлением ЦК КПСС и СМ СССР № 1083-471 от 6 декабря 1961 г. мощность завода увеличивалась вдвое, причем строительство поручалось могучему оборонному ведомству - Министерству среднего машиностроения СССР, а основными его строителями стали заключенные лагерей.
Миф 3. Солзанская площадка настолько благоприятна по инженерно-геологическим условиям, что корпуса завода можно ставить прямо на берегу Байкала.
Опровержение - член-корреспондент АН СССР В.П. Со-лоненко и др.: «Завод строится в зоне 9-10-балльной сейсмичности, совсем неподалеку от него знаменитый залив Провал, образовавшийся 100 лет назад в результате разрушительного землетрясения. Надо обязательно укрепить строительные конструкции, а также передвинуть некоторые объекты по крайней мере на несколько километров от Байкала. И уж никак нельзя строить в этих местах большой город».
Мнение, поддержанное Президиумом Сибирского отделения АН СССР, было передано «наверх». И к нему прислушались, от намерения строить здесь город с населением более 300 тыс. человек отказались.
Значительно позднее было осознано, что в это время здесь, на Байкале, рождался феномен советской жизни - протестное экологическое движение, ставшее возможным в начале 1960-х, в период «хрущевской оттепели».
Первыми слово взяли сибирские ученые. Иркутяне М.М. Одинцов, В.А. Кротов, Г.И. Галазий, Н.А. Флоренцов, В.П. Солоненко, К.К. Вотинцев и др., поддержанные в Новосибирске руководителями Сибирского отделения АН СССР академиками М.А. Лаврентьевым и А.А. Трофимуком, пытаются достучаться до высоких московских кабинетов с предупреждениями о негативных последствиях сооружения БЦБК. Не услышав вразумительных ответов, директор Лимнологического института СО АН СССР, в то время еще совсем молодой ученый Г.И. Галазий опубликовал 26 декабря 1961 г. в «Комсомольской правде» письмо «Байкал в опасности». В нем, в частности, говорилось:
«Есть три выхода. Можно построить комбинаты так, что промышленные стоки будут выпариваться, а твердые остатки -утилизоваться. Если при этом еще наладить вторичное использование очищенной воды, то никакого загрязнения Байкала не произойдет. Если этот способ по какой-то причине неприемлем, то сброс промышленных сточных вод следует производить за пределы Байкала. Такая возможность есть.
Третий вариант - не строить вообще на Байкале целлюлозных комбинатов. Так, завод кордной целлюлозы можно построить в районе Братской ГЭС, может быть, на базе Братского комбината. Древесина там в несколько раз дешевле, чем в Прибайкалье. Не нужно также строить тепловой электростанции. Лесоразработки вблизи Братска не повлекут за собой облысения гор, обмеления рек, которые неизбежно произойдут, если сносить прибайкальские леса.
Я призываю проектировщиков, инженеров, работников и руководителей Госплана РСФСР и Госплана СССР высказать свои предложения, направленные на то, чтобы, не затягивая сроков и не удорожая строительства, вместе с тем оградить Байкал от ущерба. Уверен, что такой выход найдется. Давайте же искать, руководствуясь не ведомственными интересами, а пользой дела. Ведь Байкал - наша общая гордость и наше общее богатство».
Возможно, это письмо стало первооткрывателем нового жанра - открытых писем к населению. Г.И. Галазий за бескомпромиссную защиту озера получил к концу жизни почетное народное звание - рыцарь Байкала.
Одновременно формируется журналистско-писательский протестный поток. Достаточно только назвать некоторые публикации: В. Чивилихина «Светлое око Сибири» («Октябрь», 1963); О. Волкова «Туман над Байкалом» («Литературная газета», 6 февраля 1965); Л. Соболева, С. Сартакова, Ф. Таурина, М. Сергеева и др. «В защиту Байкала» («Литературная газета», 18 марта 1965). Приведу цитату из речи на XXIII съезде КПСС М. Шолохова:
«А может быть, мы найдем в себе мужество и откажемся от вырубки лесов вокруг Байкала, от строительства там целлюлозных предприятий, а взамен их построим такие, которые не будут угрожать гибелью сокровищнице русской природы - Байкалу?» (цит. по: Правда. - 1966. - 2 апр.).
Нет, конечно, отказываться от планов строек коммунизма, тем более близившихся к завершению, у нас было не принято. Но и просто отмолчаться, когда пристают академики с научными доводами, а писатели во главе с нобелевским лауреатом - с гуманитарными, уже не получается. Тем более что основные нападки идут на эти злосчастные промстоки...
Миф 4 - председатель Госкомитета, министр СССР Г. Орлов: «Проектные решения дают полную гарантию очистки промышленных сточных вод, впадающих в озеро Байкал». Зам. председателя Госкомитета по лесной, целлюлозно-бумажной, деревообрабатывающей промышленности и лесному хозяйству при Госплане СССР Н. Чистяков: «Совершенно бесцветная и прозрачная, вода стоков не будет содержать примесей, которые существующий ГОСТ считает вредными для питьевой воды».
Опровержение. Во-первых, даже после введения действительно уникальной системы очистки (которая ранее не планировалась, но была в ответ на протесты срочно запроектирована и сооружена, составив более четверти стоимости комбината) в Байкал и по сей день систематически выливается 40-50 т стоков в год, содержащих целый букет загрязняющих веществ.
Во-вторых, вода Байкала - абсолютно особая жидкость, которой обязан весь эндемичный живой мир великого озера, и то, что годится для любого другого объекта, для Байкала непригодно. Для него должны быть индивидуальные нормы воздействия, которые, кстати, не утверждены до сих пор.
В-третьих, как и любое производство, БЦБК не застрахован от аварийных ситуаций, когда сбросы загрязняющих веществ увеличиваются не в разы - на порядки. Такие аварии не редкость и сейчас, а сколько их было в пусконаладочный период - никто не знает: тогда сведения о таких ситуациях были строго засекречены.
Но если все это было известно и тогда, как же все-таки удалось отбиться чиновникам Госплана и лесного ведомства, проектировщикам, строителям? Здесь нельзя не сказать о грустном - помогли. ученые. К огромному сожалению, и тогда, и сейчас нередко вид из окон московских кабинетов совершенно иной, чем из сибирских. Вот и в нашей истории столичные обитатели составляли подавляющую часть различных ведомственных и экспертных комиссий. Особую роль здесь сыграл ака-
демик Н. Жаворонков, возглавлявший в АН СССР Отделение общей неорганической химии, не раз и не два спасавший губителей Байкала. Чего стоят только его известные высказывания о том, что Байкал спокойно выдержит несколько комбинатов, и что реки несут в озеро гораздо больше различных веществ. Как мог химик не отличать естественный сток от техногенного загрязнения? Увы, его поддерживали и академик А. Виноградов, и даже президенты Академии А. Александров, М. Келдыш и многие другие. Получилось, что Академия наук поддерживает проектные решения по БЦБК, и только ученые Сибирского отделения - против. В такой ситуации начальство всегда выбирает те советы, которые устраивают.
Так или иначе - но в 1966 г. первая очередь БЦБК заработала.
Серия вторая.
В годы застоя. Середина 1960-х — середина 1980-х
Выделим из событий этих двух десятилетий ряд характерных эпизодов.
Эпизод первый: лесной
Одной из предпосылок строительства БЦБК было мнение лесного ведомства: в бассейне оз. Байкал имеется так много леса, что можно построить несколько заводов по его переработке (и еще один, Селенгинский, был вскоре построен неподалеку от Байкальского). Это тем более выгодно, что лес можно сплавлять по текущим в Байкал рекам молем, т.е. россыпью, а потом по Байкалу привозить к комбинату в плотах.
Не знаю, чего больше было в этом мнении - глупости или лукавства. Ведь профессионалы должны знать, что байкальский бассейн - отнюдь не самый богатая лесосырьевая база на юге Сибири. Абсолютное большинство лесов здесь - или находятся в малолесных районах лесостепных котловин, или это горные леса водоохранного и прочего природоохранного значения, в которых и формируется основной сток в Байкал. И вообще рубки на крутых горных склонах - прямой путь к резкому усилению эрозии.
В итоге промышленные рубки в бассейне Байкала с конца 1950-х гг. резко усилились. При этом сплошь и рядом вырубленный лес не компенсировался приростом; в частности, для самой ценной породы, сосны, - в бассейне втрое, а в
некоторых лесхозах - в 5-6 раз! Очень быстро многие реки бассейна, в том числе такие крупные, как Баргузин, Турка, Голоустная, оказались в результате молевого сплава захламлены бревнами и топляком. К концу 1960-х гг. 20 рек Бурятии общей протяженностью около 1500 км потеряли свое рыбохозяйственное значение.
Не считаться со всем этим было невозможно. В начале 1969 г. Советом министров СССР принимается постановление, направленное на комплексное и рациональное использование природных богатств в бассейне оз. Байкал. Центральным пунктом в нем было запрещение промышленных рубок в бассейне. Так что сырье для комбината пришлось возить за сотни и даже тысячи (!) километров. Был прекращен и молевой сплав, хотя его последствия не устранены до сих пор. Несколько позже была прекращена и перевозка древесины по озеру в плотах.
Эпизод второй: нормы
В 1966 г., во время пуска первой очереди комбината, были согласованы весьма жесткие нормы содержания веществ в промышленных стоках: надеялись на сверхмощную очистку. Но первые годы работы очистных показали, что достичь этого сложно. И тогда нормы были резко изменены, по некоторым компонентам - в разы, то есть сбрасывать стало можно больше. И не беда, что Министерство мелиорации и водного хозяйства, главное ведомство, отвечающее тогда за Байкал, эти нормы не согласовало, - будем работать по ведомственным нормам. А водный министр эти нормы потом потихоньку утвердил. Так загрязнение озера было узаконено. В районе сброса начала формироваться зона загрязнения. И вообще эти нормы пересматривались за всю историю чуть ли не десять раз, что выдавалось за основные меры по защите Байкала. А в 1973 г. в строй вступила вторая очередь комбината.
Эпизод третий: публицистический
Весь этот период продолжаются выступления писателей в защиту Байкала. Причем они сосредоточились на показе уникальности озера и его всепланетарного значения, убеждая тем самым в приоритетности его экологической, а не лесохозяйственной и иной производственной ценности. Об этом красноречиво говорят названия публицистических очерков Ф. Таурина «Здравница духа», О. Гусева «Священный Байкал», В. Распу-
тина «Байкал у нас один». Конечно, все это не только про комбинат, но редкое произведение обходится без его темы. Уже в 1970-х гг. один из ведущих отечественных писателей В. Распутин основал вместе с Э. Балаяном Байкальское движение -особое экологическое объединение; байкальская тема остается одной из центральной в его творчестве до сих пор.
Эпизод четвертый: ведомственная наука
Когда Минлеспромбум и комбинат устали отбиваться от нападок ученых и прессы, был придуман гениальный ход: в науку был введен «троянский конь». Скромный экспедиционный отряд Петрозаводского университета был преобразован в Институт экологической токсикологии (ИЭТ) под руководством энергичного кандидата медицинских наук А.М. Бейма. Теперь на каждое мнение ученых Сибирского отделения АН СССР появлялось противоположное мнение ИЭТ. А это уже называется «научная дискуссия», и из этих мнений легко выбрать нужное.
Тем более что у ИЭТ нашлись влиятельные защитники и в Москве во главе все с тем же академиком Н.М. Жаворонко-вым. Вот фраза из его письма в Государственную комиссию по Байкалу: «Промышленное значение Байкала состоит в том, что он служит мощным очистителем воды, и наша забота: сохранить его способность очищать воду. Поэтому лозунг "Не трогайте Байкал" - это неправильный лозунг. Уникальное озеро можно и нужно эксплуатировать, но так, чтобы сохранить его очистительные свойства». Как говорится, комментарии излишни.
О содержании исследований ИЭТ говорят его много раз повторяющиеся выводы: «Вопрос о необходимой для сохранения Байкала степени разбавления решен»; «Установленные предельно допустимые концентрации обеспечивают чистоту озера»; «С помощью радиоактивных изотопов установлено, что на относительно небольшом расстоянии от места сброса промстоков обычное качество байкальской воды остается неизменным»; «Общая минерализация стоков сопоставима с минерализацией некоторых притоков Байкала, таких как Бугульдейка, годовой сток которой втрое больше, чем объем стоков комбината» (дескать, вот откуда главные опасности для Байкала!).
Как удобно ведомству держать «карманный институт»! Правда, со временем ИЭТ был передан в Министерство природных ресурсов, но суть его работ не изменилась.
Эпизод пятый: воздушный
Что же мы все время о воде и о воде. Ведь первое, что видит приезжающий на Южный Байкал, - клубы дыма над БЦБК. Характерный запах чувствуется за десятки километров от Бай-кальска, и всем пассажирам главной дороги страны - Транссиба - он хорошо знаком. Я уж не говорю о жителях Байкаль-ска и окрестностей. Этот «дым» - смесь сероводорода, метил-меркаптана и других органическо-сернистых соединений - для здоровья отнюдь не полезен.
В значительной степени страдают от атмосферных выбросов БЦБК и биогеоценозы близлежащих склонов хребта Ха-мар-Дабан. Наиболее чувствительной оказалась пихта. Зона воздействия достигла нескольких сотен гектаров. Зафиксированы негативные изменения и в горных почвах, в том числе увеличение количества токсичных тяжелых металлов. И все это смывается ливневыми потоками в Байкал.
Таким образом, поскольку негативные последствия воздействия БЦБК на атмосферу, гидросферу, биосферу были налицо (как бы их ни пыталась скрыть ведомственная наука), в частности, росла зона загрязнения в Байкале, и последствия этого для озера было трудно прогнозировать, один за другим появлялись документы, «постфактум» признающие ошибочность размещения комбината на байкальском берегу. О Постановлении 1969 г. уже говорилось. Назовем еще два высшего уровня: постановления ЦК КПСС и СМ СССР «О дополнительных мерах по обеспечению рационального использования и сохранения природных богатств бассейна озера Байкал» (1971) и «О мерах по дальнейшему обеспечению охраны и рационального использования природных богатств бассейна озера Байкал» (1977).
Во исполнение последнего постановления была сформирована программа научно-технических работ по деминерализации промышленных стоков Байкальского ЦБК и полной утилизации загрязняющих веществ в этих стоках или переработке их в нетоксические вещества. К концу 1970-х гг. была завершена огромная работа многих НИИ по созданию Территориальной комплексной схемы охраны природы бассейна озера Байкал, и там также был поставлен вопрос о необходимости прекращения
сброса загрязняющих веществ БЦБК в Байкал. Но в начале 1980-х гг. началась «чехарда» в высшем руководстве страны, обострилась международная обстановка, и снова всем стало не до Байкала.
Серия третья.
В годы перестройки. 1985—1991 гг.
На «волне гласности» вновь внимание обращено к байкальской проблеме. В феврале 1986 г. создается авторитетная комиссия во главе с председателем Госплана СССР Н.В. Талызиным, которая вскоре посещает Байкал. В материалах Комиссии, которые поступают высшему руководству страны, в соответствии с «духом времени» появляется ряд принципиально новых моментов. Впервые открыто признается, что загрязнение Байкала комбинатом имеет место, и последствия этого могут быть непредсказуемы. Более того, как вспоминает В. Распутин, Н.В. Талызин без излишней дипломатии сказал в Иркутске: «Сейчас и дураку ясно, что целлюлозный комбинат нельзя было строить». В документах комиссии появляются слова «перепрофилирование», «закрытие комбината».
На основе заключения комиссии и многочисленных консультаций, в основном в московских коридорах, 13 апреля 1987 г. появляется постановление ЦК КПСС и СМ СССР № 434 «О мерах по обеспечению охраны и рационального использования природных ресурсов бассейна оз. Байкал в 1987-1995 гг.». В нем, кроме констатации неудовлетворительной ситуации, был намечен ряд важных конкретных мер, в частности, по началу разработки генеральной концепции развития производительных сил в Байкальском регионе, по строительству и реконструкции очистных сооружений на промышленных и коммунальных объектах, по усилению внимания к экологическим функциям лесов и многим другим природоохранным мероприятиям. Многие из них впоследствии были реализованы.
Естественно, постановление не обошло своим вниманием и БЦБК. Однако решение по нему оказалось непродуманным. Предусматривалось достижение сразу четырех в значительной степени взаимоисключающих целей:
- модернизация существующего варочного оборудования;
- строительство трубопровода БЦБК - Иркут для отвода за пределы бассейна озера очищенных сточных вод предприятия;
- перепрофилирование комбината на мебельно-сборочное производство с полным прекращением стоков;
- закрытие комбината к 1993 г.
Противоречивость целей бросается в глаза: если перепрофилировать, то зачем закрывать? И зачем тогда заниматься модернизацией? Но наибольшие споры вызвало предложение о строительстве трубопровода.
Оно не было новым. Еще в 1960-е гг. его предлагал заместитель Председателя СО АН СССР, один из его основателей академик А.А. Трофимук, считая это одним из путей спасения Байкала. Тогда оно было решительно отвергнуто лесобумажным ведомством. Сейчас же - поддержано, причем работы на трассе трубопровода начались мгновенно, даже без обязательной экологической экспертизы. Это сразу же вызвало подозрения: не является ли труба поводом забыть и о модернизации, и о перепрофилировании, и о закрытии?
Нашлись и существенные аргументы против этого строительства. Нельзя было гарантировать отсутствия влияния стоков на р. Иркут, затем - на Ангару и здоровье живущего на берегах населения, а также на рыбные ресурсы водотоков. Строительство предполагалось в сейсмо-, селе- и морозоопасной зоне, с большим аварийным риском и опасностью загрязнения природных сред. Да и сама 75-километровая просека для трубопровода неизбежно принесла бы окружающей среде значительный вред.
Начались возражения ученых и разбуженного гласностью населения. Далее события развивались стремительно весь 1987 г.
Июнь. На ряде заседаний иркутские ученые во главе с председателем Президиума ИНЦ Н.А. Логачевым выступили с обоснованной критикой проекта строительства трубопровода, несмотря на негативную реакцию партийного руководства области и страны (как же можно противиться партийному постановлению!). Начало протестов общественности и сбора подписей против строительства.
Июль. Начало прорубки просеки для будущего трубопровода, несмотря на отсутствие акта на пользование землей, согласования с местными Советами и природоохранными органами, разрешения экологической экспертизы. На заседании бюро Иркутского обкома партии осуждена «оппозиционная позиция»» Н.А. Логачева.
Август. Созданная по инициативе первого секретаря Иркутского обкома партии комиссия из ведущих ученых и специалистов региона во главе с Н.А. Логачевым высказалась против строительства трубы и за ускорение перепрофилирования БЦБК. Но уже начат завоз строителей из Башкирии и Западной Сибири.
Сентябрь-октябрь. В регионе создан ряд общественных экологических организаций, главная задача которых - недопущение строительства трубы. Собрано около 50 тысяч подписей жителей. В Госстрое СССР, Президиуме АН СССР, Байкальской комиссии и других инстанциях продолжаются экспертизы и консультации, после которых возражения против строительства становятся все более обоснованными. Подготовлены аргументированные письма: Н.А. Логачева - председателю СМ СССР Н.И. Рыжкову, Иркутского обкома (который к тому времени перешел на «антитрубные позиции») - в ЦК КПСС.
Ноябрь. Прорублено уже 6 км просеки, завезены стальные трубы и другое оборудование. На заседании Президиума СО АН СССР после доклада Н.А. Логачева принимается решение о нецелесообразности строительства трубы, несмотря на возражения А.А. Трофимука. Президиум АН СССР после некоторого колебания также склоняется к этому решению, прежде всего благодаря решительной позиции председателя СО АН СССР академика В.А. Коптюга. В конце месяца после усиления протестов общественности и представления руководству БЦБК актов от Западно-Байкальской природоохранной прокуратуры по поводу нарушения природоохранного законодательства строительство приостановлено.
Декабрь. В Иркутске новая комиссия во главе с председателем Государственного комитета по науке и технике СССР Б.Л. Толстых высказалась за отмену пункта Постановления № 434 о строительстве трубопровода (несколько лет назад такое могло только присниться в кошмарном сне!).
19 марта 1988 г. Принято постановление о прекращении строительства трубопровода.
Так закончилась «трубная» история. Тогда она воспринималась как победа здравого смысла, нового мышления (в том числе руководства области и страны) и новой силы - общественного экологического движения. Я и сам участвовал
2 ЭКО №2, 2012
в этом - подписывал письма и протесты, участвовал в митингах, поддерживал руководство Иркутского научного центра, которому на первых порах было ох как нелегко. Мы пребывали в состоянии эйфории, считая случившееся началом новой экологической политики в обновляющейся стране.
А теперь посмотрим на прошедшее «сквозь даль времен». Недостаточно очищенные стоки не пошли в Иркут и остались на месте, продолжая загрязнять Байкал, поскольку никакой серьезной модернизации, не говоря уж о перепрофилировании или закрытии, за последующие два с лишнем десятилетия так и не произошло. Постановление № 434 в части БЦБК постигла плачевная судьба всех предыдущих. Вскоре и КПСС не стало, и страны, и рыночные ветры заставили по-иному решать байкальскую проблему. Так, может, надо было проложить эту злосчастную трубу, не пожалеть выделенных на это 100-120 млн рублей, и был все же прав академик А.А. Трофимук?
Серия четвертая.
На рубеже веков. 1990-2000-е гг.
В эти бурные десятилетия попытки решения проблемы БЦБК не прекращались. Выделим несколько характерных эпизодов.
Эпизод первый: перепрофилирование
После отказа от строительства трубы были резко интенсифицированы проектные разработки различных вариантов перепрофилирования. Поскольку они продолжаются до сегодняшнего дня, кратко остановимся на них.
1. Производство целлюлозно-бумажной продукции на основе новых природощадящих технологий - основное направление ведомственных предложений. Только иркутским институтом «Сибгипробум» разработано здесь до десятка вариантов, многие - весьма перспективные. Их суть - отказ от хлорного отбеливания, переход на замкнутый водооборот, резкое расширение ассортимента продукции: различные виды бумаги, бумажно-беловых товаров, картона, потребительской тары, вспомогательных продуктов (скипидара-сырца, талового масла и др.).
2. Создание производства модульно-сборочного домостроения и мебели, пиломатериалов. При этом сохраняется «древесный профиль» комбината и города.
3. Альтернативные предложения (большинство не имеет должного технико-экономического обоснования) - выпуск микропроцессорной техники, контрольно-измерительной аппаратуры, создание предприятий по розливу байкальской воды, напитков, кондитерских изделий и т.д.
4. Превращение Байкальска в международный рекреационный центр. В последние годы этой идее способствовало создание здесь горнолыжного курорта.
5. Закрытие комбината с переносом его производства на другие площадки.
Рассматривалась и комбинация вариантов. Предпочтение отдавалось диверсификации производства: создание в Байкаль-ске группы разноплановых предприятий должно помочь решить проблему занятости жителей города.
На подготовку проектов перепрофилирования затрачено немало сил и средств. Почему же ни один из них так и не осуществился? Здесь множество причин, среди которых две важнейшие: отсутствие консенсуса между ведомством (предприятием), местной и региональной властью, природоохранными органами; отсутствие средств.
Продолжение истории относится уже к новой стране. Череда документов по комбинату продлилась в декабре 1992 г. постановлением правительства России № 925 «О перепрофилировании БЦБК и создании компенсирующих мощностей по производству целлюлозы», подписанным и.о. премьер-министра Е.Т. Гайдаром. Тяжелая экономическая ситуация в стране объясняла решение сохранять до 1996 г. выпуск растворимой целлюлозы в объеме 160 тыс. т/год, но предписовалось за это время подготовить ТЭО размещения компенсирующих мощностей, провести международный конкурс проектов экологически безопасных и экономически обоснованных технологий, а также комплекс рекультивационных и других природоохранных работ.
Увы, постановлением не были определены источники финансирования, что предопределило его невыполнение. Тем более, что в эти годы БЦБК удалось, в отличие от множества предприятий, увеличить объемы производства, в том числе на экспорт, и стать основным донором бюджета всего Слюдян-ского административного района...
Эпизод второй: ФЦП
Эта аббревиатура означает «Федеральная целевая программа». Решение о подготовке такой ФЦП по БЦБК и г. Байкальск было принято в начале 1996 г. во исполнение вышеупомянутого постановления СМ 1992 г. по предложению созданной к тому времени правительственной комиссии по Байкалу. Цель программы была прежняя: создание полностью бессточного и не имеющего аэропромвыбросов производства, с одновременной диверсификацией экономики Байкальска. Помимо БЦБК и администраций Слюдянского района и города, к разработке программы были привлечены все тот же Сибгипробум, Лимнологический институт СО РАН, а также консультационная компания CH2 V Hill, рекомендованная Агентством США по международному развитию.
Разработчики ФЦП остановились на одном варианте перепрофилирования: создание производства натронно-перекисной химико-термомеханической массы (НПХТММ) мощностью до 120 тыс. т/год, а на этой основе - производства писчебумажных материалов мощностью до 140 тыс. т/год, с последующей организацией альтернативных видов экономической деятельности. Два таких завода успешно работали в Канаде. Программа была рассчитана на 1997-2006 гг.; ее финансирование предполагалось в сумме 3400 млрд руб. (в ценах 1996 г.), причем 40% - средства самого комбината, а основу остальных, предполагалось, составит беспроцентный кредит правительства РФ (т.е. фактически тоже финансы комбината).
Заголовки статей были сначала оптимистичны: «У БЦБК появилось будущее». Но шли месяцы, затем годы... Против проекта выступили иркутские общественные экологические организации во главе с «Байкальской экологической волной». Их не устраивал факт существования на берегу Байкала любого производства. Да еще в это время Байкал был включен в перечень участков Всемирного природного наследия, где такие предприятия, конечно, не рекомендуются. К тому же подоспел в стране финансовый кризис 1998 г., и о каком государственном кредите можно было говорить.
И опять ничего не вышло - ФЦП не прошла государственную экологическую экспертизу. Комбинат продолжил работу по прежней технологии, и прошло с того времени ни много ни
мало - еще 15 лет. А руководитель ФЦП, директор Лимнологического института СО РАН академик М.А. Грачев до сих пор считает предлагавшийся вариант наиболее перспективным.
Эпизод третий:
концепция плюс кредит Всемирного банка
Но разработки ФЦП не пропали даром. Во многом они вошли в концепцию «Программы перепрофилирования БЦБК и развития г. Байкальска», разработанной в 1999-2000 гг. коллективом специалистов Иркутского научного центра СО РАН, институтов Сибгипробум (Иркутск) и ВНИП (Санкт-Петербург), администрации г. Байкальск и общественных организаций под руководством д. э. н И.И. Думовой. Концепция была утверждена административным советом Иркутской области, а в апреле 2000 г. была одобрена Правительственной комиссией по Байкалу. В ней было четыре равноправных блока: технологический, экономический, экологический и социальный. Из пяти вариантов перепрофилирования БЦБК выбран переход на первом этапе к производству небеленой целлюлозы, внедрению замкнутого водооборота, проведения мероприятий по очистке подземных вод и рекультивации шламлигниновых карт, со строительством в дальнейшем кар-тонно-бумажной фабрики.
Тот же коллектив, вместе с БЦБК, вскоре начал подготовку практической реализации программы: разработку проектов и других документов, проведение некоторых природоохранных мероприятий и, главное, поиск источников финансирования. Конечно, найти около 300 млн долл. было непросто. Здесь было важно хотя бы начать.
И снова вмешался случай. В марте 2002 г. президент России В.В. Путин вместе с дочками катался на горных лыжах на курорте «Гора Соболиная» под Байкальском. Отдых отдыхом, но нельзя было на встречах с активом области обойти проблему БЦБК, тем более ее «атмосферный аспект» ощущался непосредственно. Думается, что именно этот визит стал причиной решения президента страны дать личные гарантии под открытие кредита Всемирного банка для перепрофилирования БЦБК. Решение о выделении кредита (экологического займа) на сумму 22,4 млн долл. было принято беспрецедентно быстро, и уже в 2002 г. было разработано технико-экономическое обоснование проекта. Казалось, вот оно - долгожданное решение проблемы.
Реализация проекта была рассчитана на 4 года. В 2003 г. запланированные мероприятия, носившие подготовительный характер, в основном выполнялись. В октябре 2003 г. договор о займе вступил в силу.
Но в 2004 г. резко ухудшились финансовые показатели комбината, и в результате у БЦБК сменился собственник. Управляющей компанией стало ООО «Лесопромышленная компания "Континенталь-Менеджмент" (КМ)», принадлежащая «Базовому элементу» - детищу одного из ведущих российских олигархов О. Дерипаски. Одним из первых действий нового собственника, получившего 51% акций БЦБК, стал, отказ от всех предыдущих договоренностей о программе перепрофилирования: дескать, не были достаточно учтены экономические обстоятельства, появилась необходимость в ряде кардинально новых технических решений, поэтому минимум вдвое должен быть увеличен объем инвестиций, в итоге пересмотрено ТЭО, и т. п. В итоге предложенный проект должен быть, по мнению КМ, пересмотрен с участием международных экспертов (естественно, подобранных КМ).
Стало ясно, что история БЦБК запущена на новый виток. Это подтвердила и контрольная миссия Всемирного банка, посетившая Байкальск в декабре 2004 г. Поскольку никаких мер принято не было, кредит Всемирного банка был отозван, что и являлось первоочередной задачей новых собственников и менеджмента. БЦБК продолжил работать в прежнем режиме. Однако было обещано в 2007 г. перейти на оборотный цикл водоснабжения, прекратив сбросы сточных вод в озеро. Как и положено сериалу, постепенно пружина интриги закручивается до предела.
О том, что было дальше, читайте в следующем номере.
