CC BY
67
Д. С. Федотова
Ульяновский государственный университет (Ульяновск)
БРОНИРОВАНИЕ КАК ЭЛЕМЕНТ НЕКОТОРЫХ ГРАЖДАНСКО-ПРАВОВЫХ ДОГОВОРОВ
Бронирование как правовое средство используется при реализации различных гражданско-правовых договоров: аренды, возмездного оказания услуг, перевозки и др. Оно не является самостоятельным договором, о чем свидетельствует отсутствие у него самостоятельных обязательных элементов договора (предмет, цена, взаимные права и обязанности и др.). По тем же причинам нельзя считать бронирование и разновидностью предварительного договора. Его также нельзя признать и услугой. Бронирование и резервирование в силу лексического значения являются разными понятиями даже в правовом поле.
Автор делает вывод о том, что бронирование - это секундарное право, поскольку имеет правовую регламентацию, предшествует конкретному правовому отношению, представляет собой правовую возможность, не может быть нарушено контрагентом, право принадлежит только заявителю брони. Бронирование обеспечивается ограничением прав перевозчика на совершение действий в отношении имущества, которое защищено броней.
Ключевые слова: бронирование, резервирование, договор перевозки пассажира, секун-дарное право
DOI: 10.34076/2410-2709-2020-127-135
Бронирование мест распространено на различных видах транспорта и является обязательной процедурой при осуществлении воздушных пассажирских перевозок, используется в сфере грузовых перевозок, например на морском транспорте. Также повсеместно применяется бронирование жилых помещений, туристических туров, мест в гостиницах, билетов на зрелищные мероприятия, новых абонентских номеров, а также бронирование лиц, выполняющих трудовые функции. Например, в соответствии с п. 3 постановления Правительства РФ от 9 октября 2015 г. № 1085 «Об утверждении Правил предоставления гостиничных услуг в Российской Федерации», бронирование представляет собой предварительный заказ мест и (или) номеров в гостинице заказчиком (потребителем). Согласно п. 2 ст. 23 Федерального закона от 26 февраля 1997 г. № 31-ФЗ «О мобилизационной подготовке и мобилизации в Российской Федерации» граждане, подлежащие бронированию, освобождаются от призыва
на военную службу по мобилизации и последующих призывов в военное время на время предоставленной отсрочки. Поэтому представляется необходимым выявить общие черты, присущие бронированию как правовому средству.
Не вызывает сомнений то, что бронирование представляет собой один из видов гражданско-правовых средств. Во-первых, оно является правовым инструментом. Во-вторых, с его помощью субъекты гражданского права достигают своих правовых целей, а именно ограничения права всех иных лиц на передачу определенного имущества во владение и пользование. В-третьих, бронирование базируется на гражданско-правовых нормах и облечено в юридическую форму, его применение влечет правовые последствия [Алексеев 1987: 15; Малько, Шундиков 2003: 67; Пугинский 1984: 87; Сапун 2002: 56]. При этом его правовая сущность до настоящего времени не выявлена.
Цивилистами предложены взаимоисключающие варианты объяснения правовой природы бронирования и его квалификации в качестве:
договора имущественного найма [Тарасов 1968: 210];
предварительной заявки [Гречуха 2002: 214];
договора перевозки [Комментарий к Кодексу торгового мореплавания 2002: 193]; возмездной услуги [Тарасов 1968: 210]; предварительного договора [Брагинский, Витрянский 2003: 417];
преимущественного права требования [Морозов 2012: 296-297].
Дореформенное русское слово «бронирование» употребляется (повторим) в гостиничном и туристическом бизнесе, на транспорте, а также в отношении работников, которые на время исполнения своих трудовых функций освобождаются от мобилизации. Во всех этих случаях данное слово означает
Можно сказать, что бронирование всегда персонифицировано, а резервирование - нет
защиту чего-либо или кого-либо (гостиничных номеров, мест на самолет, работников и т. п.). Такая защита должна быть надежной, как «броня».
Близким по значению к рассматриваемому понятию является термин «резервирование». На немецкий язык «бронировать» переводится как «reservieren» и «buchen», а на английский - «reserve» или «book». Здесь уместно вспомнить, что на транспорте применяется букинговый договор, предусматривающий предварительное закрепление места на судне в целях предстоящей перевозки грузов. Между тем нельзя сказать, что в русском языке анализируемые понятия совпадают. Их семантическое отличие обусловлено разным значением слов «резервировать» (оставлять про запас, в резерве) и «бронировать» (закреплять за кем-либо, чем-либо). Таким образом, можно сказать, что бронирование всегда персонифицировано, а резервирование - нет. Абсолютно на всех, кроме забронировавшего лица, налагается запрет на получение блага, являющегося
объектом брони. Поэтому пока не известен конкретный пассажир, речь идет о резервировании мест, а как только договорной перевозчик заключает договор воздушной перевозки с пассажиром, то речь уже идет о бронировании. При этом осуществляется персонификация и того случая, на который произведено бронирование. Он всегда должен быть конкретным, в то время как резервирование может производиться на всякий, т. е. неопределенный, случай.
Следует также отметить, что слово «бронирование» употребляется в отношении тех благ, потребление которых данном лицом производится впервые. Если один и тот же номер в гостинице предоставляется конкретному лицу систематически, то он резервируется, а не бронируется. Например, вполне приемлемо звучит фраза «зарезервировать денежные средства», однако никто не употребляет выражение «забронировать финансы».
Бронирование нельзя признать договором аренды уже потому, что оно осуществляется в отношении не индивидуально-определенной вещи, а пассажирского места и провозной емкости, которые индивидуально определены будут только при регистрации на рейс. Кроме того, у пассажира не возникает права владения и пользования имуществом перевозчика до тех пор, пока он не заключит договор перевозки пассажира. Нельзя квалифицировать данные отношения как возникающие из договора аренды транспортных средств с экипажем также потому, что пассажир, в отличие от арендатора, не вправе сдавать транспортное средство в субаренду и от своего имени заключать с третьими лицами договоры перевозки (ст. 638 ГК РФ).
Не может бронирование рассматриваться и как договор перевозки пассажира и багажа. Оно всегда предшествует заключению договора перевозки и не порождает обязанности доставить пассажира и его багаж в пункт назначения. Только после того как пассажиру будет выдан проездной билет, он будет считаться стороной договора и приобретет соответствующее право требования доставить его в пункт назначения.
Вряд ли можно признать бронирование и предварительным договором. Как известно, каждая из сторон такого договора приобрета-
ет право требования к другой стороне заключить договор перевозки на условиях предварительного договора (ст. 429 ГК РФ). Причем это право обеспечено судебной защитой. При бронировании перевозчик не имеет средств для принуждения пассажира заключить договор перевозки, он может лишь аннулировать бронирование в определенных случаях. Пассажир, будучи обладателем брони, в любой момент может отказаться от заключения подобного договора. Кроме того, в данном случае не выполняется закрепленное ст. 429 ГК РФ правило о том, что форма предварительного договора должна соответствовать форме основного договора. Формой договора перевозки пассажира является проездной билет, который должен быть напечатан на бланке установленной формы согласно приказу Минтранса России от 8 ноября 2006 г. № 134 «Об установлении формы электронного пассажирского билета и багажной квитанции в гражданской авиации».
Таким образом, правоотношения бронирования не могут возникать ни из договора имущественного найма, ни из договора перевозки пассажира, ни из предварительного договора. Следует рассмотреть вопрос о том, является ли бронирование гражданско-правовым договором в принципе.
В силу п. 93 приказа Минтранса России от 25 сентября 2008 г. № 155 «Об утверждении Правил формирования и применения тарифов на регулярные воздушные перевозки пассажиров и багажа, взимания сборов в области гражданской авиации» при добровольном отказе пассажира от полета взимается плата за операции по аннулированию бронирования перевозки. Тем самым действия по аннулированию бронирования рассматриваются в качестве дополнительных услуг. На наш взгляд, такая квалификация небезупречна.
Казалось бы, наличию субъективного права перевозчика аннулировать бронь должна корреспондировать субъективная обязанность пассажира заключить договор перевозки и использовать предоставленное место в процессе доставки в пункт назначения. Если это так, то можно говорить о правоотношении, возникающем из договора на оказание услуг по бронированию. Однако в действительности все обстоит иначе. Даже если предположить, что бронирование яв-
ляется услугой, оказываемой на основании договора, то одностороннее расторжение договора, известное немецкому праву как «Rucktritt» (дословно «отступление», «шаг назад») [Palandt 2008], следует рассматривать как меру оперативного воздействия и действие организационного характера [Карапетов 2007], представляющее собой одностороннюю сделку [Денисевич 2002]. Более того, следует согласиться с А. В. Егоровым, который относит право на одностороннее расторжение договора к секундарным правам [Егоров 2011]. Следовательно, во-первых,
У пассажира нет субъективной обязанности заключить договор перевозки, а потому нарушить ее он не может
нельзя нарушить возможность односторонними действиями расторгнуть договор, а во-вторых, действия организационного характера являются неимущественными и ничего общего с оказанием услуг не имеют.
Между тем у пассажира нет субъективной обязанности заключить договор перевозки, а потому нарушить ее он не может. В связи с этим нельзя рассматривать аннулирование бронирования как одностороннее расторжение договора либо односторонний отказ от его исполнения. Отказ от заключения договора перевозки пассажира выступает отказом обладателя секундарного права от предоставленных ему возможностей. Как верно отмечается в юридической литературе, такой отказ «фактически блокирует единственную возможную форму объективизации этого права - собственно его осуществление. Поэтому для данного вида прав вполне обоснованным является „классическое" последствие отказа от права - прекращение» [Опыты цивилистического исследования 2018]. Только после отказа пассажира от секундар-ного права возможно аннулирование брони. Следовательно, аннулировать секундарное право можно исключительно по воле пассажира. Если пассажир не оплатил перевозку либо не заключил договор перевозки пассажира, то таким образом он изъявил свою волю на то, чтобы своим правом не воспользоваться. Перевозчик это право нарушить не может.
В соответствии с п. 8 приказа Минтранса России от 28 июня 2007 г. № 82 «Об утверждении Федеральных авиационных правил „Общие правила воздушных перевозок пассажиров, багажа, грузов и требования к обслуживанию пассажиров, грузоотправителей, грузополучателей"» (далее - Общие правила воздушных перевозок) под бронированием понимается закрепление на воздушном судне пассажирского места и провозной емкости для перевозки пассажира, багажа, груза на определенный рейс и дату. Как отмечает В. Н. Гречуха, бронирование является своеобразной «гарантией перевозки пассажира и багажа на день (дату), рейсом и по маршруту, на которое оно было произведено» [Гречуха 2016].
Исходя из смысла п. 26 данных Правил бронирование всегда предшествует заключению договора перевозки пассажира. В противном случае не имело бы смысла правило о том, что бронирование аннулируется без предупреждения пассажира в случае, если пассажиром не произведена оплата перевозки в установленный перевозчиком срок и ему не оформлен билет.
С точки зрения права можно выделить несколько существенных признаков бронирования:
1) в отношении обладателя имущественных либо иных прав устанавливаются обременения, которые проявляются в виде запретов, но не обязываний;
2) за забронировавшим закрепляются льготные права на пользование чем-либо, получение чего-либо;
3) бронирование чего-либо всегда является предварительным действием, которое не означает приобретение субъективного права на конкретное благо (имущество, услугу и т. п.);
4) заказчику при бронировании предоставляются возможности одностороннего совершения юридических (а не фактических) действий. Объектом притязания служит будущее субъективное право;
5) нарушить предоставленные заказчику правовые возможности нельзя в принципе;
6) действия по бронированию осуществляет заказчик (пассажир, постоялец).
Рассмотрим эти признаки подробнее. В словаре Д. Н. Ушакова бронирование определяется как «запрет, налагаемый властью на какие-либо предметы общего пользования с целью обеспечить их для кого-либо, для каких-нибудь государственных нужд» [Ушаков 2019]. Таким образом, бронирование есть запрет.
С. С. Алексеев писал, что глубинный слой материи права образует «троица» - позитивные обязывания, дозволения и запреты [Алексеев 2001: 324]. В данном случае речь идет об общих дозволениях, запретах и обя-зываниях. Однако содержательно они сходны с индивидуальными одноименными правовыми явлениями.
А. В. Малько утверждает, что понятие «запрет» выступает видовым по отношению к родовому понятию «ограничения» и должно быть обеспечено ответственностью, наказанием, мерами государственного понуждения и т. п. [Малько, Шундиков 2003]. В. А. Белов полагает, что юридико-техниче-ским средством правовых ограничений являются нормативные запреты [Белов 2012: 343]. Но ограничения устанавливаются в отношении неопределенного круга лиц, а в отношении конкретных участников гражданских правоотношений применяется такая правовая форма, как обременение, например обременение правами других (третьих) лиц. Как и ограничения, обременения характеризуют то, что субъект вынужден претерпевать, состояние его бесправия. Обременения, имеющие форму субъективных прав, «всегда устанавливаются в пользу конкретных лиц и непосредственно направлены на оформление фактического господства этих лиц над объектами чужих прав. Юридических возможностей обременения не касаются» [Там же: 347]. Бронирование мест является одним из видов обременений чужих прав, когда для фактического перевозчика устанавливается запрет на предоставление согласованного количества мест на определенный рейс иным лицам, отличным от пассажиров - контрагентов фактического перевозчика.
Обратной стороной наложения в результате бронирования запретов на лицо, обладающее имуществом либо иным благом, является закрепление за забронировавшим
лицом льготных прав на получение этого блага. В толковом словаре «броня» понимается как официальное закрепление за кем-, чем-либо льготных прав на получение чего-либо или владение, пользование чем-либо [Ушаков 2019].
Далее следует рассмотреть возможность признания бронирования секундарным правом. Данный вопрос крайне важно решить, поскольку секундарное право не может быть одновременно правом субъективным. А это, в свою очередь, влечет невозможность признания бронирования услугой, поскольку услуга может оказываться только путем исполнения субъективной обязанности, которая всегда корреспондирует субъективному праву требования в рамках единого правоотношения. Секундарное же право характеризуется тем, что ему не противостоит никакая субъективная обязанность. Оно обеспечивается состоянием бесправия. В. А. Белов верно отмечает, что «лица, на юридическое положение которых оказывает влияние факт реализации секундарных прав, находятся в состоянии связанности юридическими последствиями действий управомоченного лица» [Белов 2012: 335].
Укажем отличия секундарного права от правоспособности и от субъективного права: секундарное право всегда вторично по отношению к субъективному праву и носит акцессорный характер;
секундарное право всегда связано с конкретным правоотношением, а не является абстрактной возможностью;
объектом секундарного права выступают исключительно правовые явления, а не действия фактического характера;
секундарное право нельзя нарушить, поскольку право не предоставляет никаких возможностей, способных повлиять на се-кундарное право, лицам, противостоящим обладателю права;
секундарное право обеспечивается не субъективной обязанностью, а состоянием связанности (бесправия) контрагента;
секундарное право реализуется путем односторонних действий его обладателя.
Исходя из этих характеристик, попытаемся определить правовую природу бронирования.
Во-первых, стоит уяснить, что является объектом бронирования. Для примера возьмем сферу пассажирских перевозок. Если это право на заключение договора перевозки пассажира с предоставлением места на конкретном рейсе, то речь может идти о се-кундарном праве, которое будет вторичным по отношению к будущему субъективному праву требования оказания услуг перевозки. Иная ситуация будет складываться, если объектом притязания станут фактические действия по предоставлению пассажиру места. В этом случае о секундарном праве не может быть и речи.
На наш взгляд, о фактических действиях перевозчика в данном случае говорить нельзя. Сам по себе факт бронирования еще не дает пассажиру права на занятие конкретного места. Для того чтобы такое право появилось, необходимо заключить договор перевозки пассажира и багажа. Именно в рамках этого договора, а не в рамках отношений по бронированию перевозчик выполняет фактические действия, которые по содержанию являются услугами. Бронирование же предоставляет пассажиру возможность гарантированно воспользоваться субъективным правом, которое возникнет из договора перевозки. Таким образом, возникает право на приобретение субъективного права.
Стоит рассмотреть вопрос и о других действиях перевозчика, которые он совершает в рамках бронирования еще до заключения конкретного договора перевозки пассажира. Может быть, их следует квалифицировать в качестве услуг? При этом следует исходить из того, что услуга суть всегда действия, приносящие пользу иному лицу, отличному от заказчика. Она имеет неовеществленный результат и обладает свойством невозвратности. В судебной практике бронирование рассматривается как услуга. Например, в постановлении Верховного Суда РФ от 24 октября 2016 г. № 303-АД16-10144 по делу № А37-1433/2015 прямо говорится, что бронирование мест на рейсы воздушных перевозчиков является услугой. Мы с такой квалификацией не согласны.
Прежде всего отметим, что отношения по бронированию возникают с момента приема перевозчиком заявки пассажира.
Следовательно, сами действия перевозчика по приему заявки предшествуют возникновению отношений по бронированию и в их содержание не входят. При этом прием заявки производится путем внесения данных в автоматизированную систему бронирования перевозчиком либо самим пассажиром (п. 13 Общих правил воздушных перевозок). Из этого следует, что действия по закреплению места на рейсе в качестве услуги рассматривать нельзя по двум причинам: 1) подобные действия предшествуют возникновению правовых связей между субъектами отношений по бронированию; 2) такие действия может совершать пассажир в отношении себя самого. Именно закрепление на воздушном судне пассажирского места для перевозки пассажира и именуется бронированием в п. 8 названных Правил.
Правовые возможности лица, получившего бронь, обеспечиваются не активными действиями обязанного лица, а состоянием его бесправия
После того как заявка на бронирование принята, перевозчик никаких активных действий не предпринимает. Его задача заключается в том, чтобы не предоставлять всем иным лицам, отличным от обладателя брони, закрепленного за ним пассажирского места. Но услуга не может быть в форме бездействия. Конечно, можно предположить, что перевозчик совершает активные действия каждый раз, когда к нему обращаются с заявкой на бронирование другие пассажиры. Предположительная активность перевозчика будет проявляться в проверке наличия свободных мест на рейс. Однако, как мы выяснили, такую проверку может проводить и сам пассажир, если он бронирует места через автоматизированную систему самостоятельно.
Кроме того, действия по учету свободных мест на рейс приносят перевозчику больше пользы, чем пассажиру, имеющему бронь. Перевозчик, производя такой учет, получает информацию о заполняемости воздушного судна и количестве проездных билетов,
которые нужно продать. К тому же перевозчик учитывает собственное имущество, а не имущество пассажира. Что касается обладателя брони, то ему все равно, каким образом перевозчик обеспечит закрепление за ним конкретного места и будет ли он совершать действия по учету забронированных и свободных мест или нет. Если перевозчик несмотря на произведенный им учет мест, отдаст забронированное место иному лицу, то цель бронирования достигнута не будет.
Таким образом правовые возможности лица, получившего бронь, обеспечиваются не активными действиями обязанного лица, а состоянием его бесправия. Проявляется это в том, что перевозчик теряет право на передачу забронированных мест всем иным лицам, кроме обладателя брони. Он находится «в состоянии связанности юридическими последствиями действий уполномоченного лица» [Белов 2012: 335]. При этом можно говорить о двойной связанности перевозчика. Он связан не только бронью, но и возможностью акцепта оферты, адресованной пассажиру. Ведь с момента бронирования в отношении конкретного пассажира начинает действовать предложение заключить договор перевозки.
Для признания возможностей обладателя брони секундарным правом необходимо ответить на вопрос о том, может ли оно быть нарушено в принципе. Имеются ли у перевозчика юридические возможности, способные повлиять на право пассажира заключить договор перевозки с предоставлением забронированного места на рейс? На наш взгляд, подобных возможностей у перевозчика нет. Забронированное пассажиром место на рейс в любом случае должно быть предоставлено перевозчиком при совершении обладателем брони односторонних действий в виде акцепта предложения перевозчика заключить договор перевозки пассажира.
Можно сделать вывод о том, что право бронирования является секундарным и обеспечивается ограничением прав перевозчика на совершение действий в отношении имущества, которое защищено броней.
Появившиеся в результате бронирования правовые связи между пассажиром и перевозчиком можно охарактеризовать как организационные, а следовательно, неиму-
щественные. Они схожи по своей направленности с правовыми связями оферента и акцептанта, после того как последний получил оферту. В обоих случаях речь идет об организации заключения в будущем имущественного договора. Никаких имущественных отношений на стадии бронирования не возникает.
На практике имеются случаи так называемого гарантированного бронирования гостиничных номеров, когда за это взимается плата. Более того, за отказ от бронирования или опоздание в заселении более, чем на сутки, с постояльца взимается плата за простой номеров. В данном случае у заказчика помимо права на гарантированное заселение появляется обязанность заселиться в установленные сроки. Получается, что при гарантированном бронировании не отель, а его
клиент гарантирует, что воспользуется забронированным за ним номером. Суды, на наш взгляд, ошибочно квалифицируют отношения по бронированию гостиничных номеров в качестве договоров возмездного оказания услуг. Такую квалификацию, например, дал Одиннадцатый арбитражный апелляционный Суд в постановлении от 6 июля 2018 г. по делу № А65-6177/2018.
Однако в тех случаях, когда за бронирование берут деньги, их следует рассматривать как предоплату за оказанные гостиничные услуги, а не как плату за бронирование. Что касается платы за фактический простой номеров, то она представляет собой гражданско-правовую ответственность за нарушение обязательства и носит штрафной характер. Никакого отношения к цене договора и к стоимости оказанных услуг она не имеет.
Список литературы
Palandt O. Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch. 67 Aufl. München, 2008.
Алексеев С. С. Правовые средства: постановка проблемы, понятия, классификация // Советское государство и право. 1987. № 6. С. 12-19.
Алексеев С. С. Восхождение к праву. Поиски и решения. М.: Норма, 2001. 752 с.
Белов В. А. Гражданское право: учеб. М.: Юрайт, 2012. Т. I: Общая часть. Введение в гражданское право. 521 с.
Брагинский М. И., Витрянский В. В. Договорное право. Договоры о перевозке, буксировке, транспортной экспедиции и иных услугах в сфере транспорта. М.: Статут, 2003. Кн. 4. 910 с.
Гречуха В. Н. Транспортное право: правовое регулирование деятельности воздушного транспорта: моногр. М.: Юстиция, 2016. 310 с.
Гречуха В. Н. Транспортное право: учеб. пособие. М.: МГИУ, 2002. Ч. 1. 348 с.
Денисевич Е. М. Односторонние сделки, направленные на прекращение гражданских правоотношений // Цивилистические записки: межвуз. сб. науч. тр. М.: Статут; Екатеринбург, 2002. Вып. 2.
Егоров А. В. Структура обязательственного отношения: наработки германской доктрины и их применимость в России // Вестник гражданского права. 2011. № 3. С. 241-274.
Карапетов А. Г. Расторжение нарушенного договора в российском и зарубежном праве. М.: Статут, 2007. 876 с.
Комментарий к кодексу торгового мореплавания Российской Федерации / под ред. Г. Г. Иванова. М.: Спарк, 2000. 420 с.
Малько А.В., Шундиков К. В. Цели и средства в праве и правовой политике: моногр. Саратов: Изд-во Саратов. гос. акад. права, 2003. 296 с.
Морозов С. Ю. Система транспортных организационных договоров: дис. ... д-ра юрид. наук. М., 2012. 491 с.
Опыты цивилистического исследования: сб. ст. / отв. ред. А. М. Ширвиндт, Н. Б. Щербаков. М.: Статут, 2018. Вып. 2. 368 с.
Пугинский Б. И. Гражданско-правовые средства в хозяйственных отношениях. М.: Юрид. лит., 1984. 224 с.
Сапун В. А. Теория правовых средств и механизм реализации права: дис. ... д-ра юрид. наук. Н. Новгород, 2002. 321 с.
Тарасов М. А. Транспортное право. Ростов-н/Д.: Изд-во Ростов. ун-та, 1968. 242 с.
Ушаков Д. Н. Толковый словарь. 85 000 слов. М.: Юнвес/ЛадКом/Стандарт, 2019. 768 с.
Диана Сергеевна Федотова - аспирант кафедры гражданского права и процесса юридического факультета Ульяновского государственного университета. 432970, Российская Федерация, Ульяновск, ул. Льва Толстого, д. 42. E-mail: fedotova_d_s@mail.ru.
Booking as an Element of Certain Civil Contracts
Booking is applied on many types of transport. However, its legal nature has not been revealed. Civil law experts propose mutually exclusive options for its qualification as a proprietary lease, prior request, shipping contract, fee-based service, preliminary agreement, etc.
The article proves that booking is not a contract, because it has no independent mandatory elements of a contract (subject, price, mutual rights and obligations, etc.). It cannot be considered a form of preliminary agreement for the same reason, and cannot be recognized as a service. The words «booking» and «reservation» do not have the same meaning in Russian language and are different concepts in the legal field.
The author concludes that booking is a secondary right. It has legal regulation and precedes a certain legal relationship. It represents a legal opportunity and cannot be violated by the counterparty. The right belongs only to the booking applicant. Booking is secured by limiting the carrier's rights to act in relation to the property protected by booking.
Keywords: booking, reservation, passenger carriage contract, secondary right
References
Alekseev S. S. Pravovye sredstva: postanovka problemy, ponyatiya, klassifikatsiya [Legal Means: Problem Statement, Concepts, Classification], Sovetskoe gosudarstvo i pravo, 1987, no. 6, pp. 12-19.
Alekseev S. S. Voskhozhdenie k pravu. Poiski i resheniya [Ascent to the Right. Search and Solutions], Moscow, Norma, 2001, 752 p.
Belov V. A. Grazhdanskoe pravo [Civil Law], Moscow, Yurait, 2012, vol. 1, 521 p.
Braginskii M. I., Vitryanskii V. V. Dogovornoe pravo. Dogovory o perevozke, buksirovke, transportnoi ehkspeditsii i inykh uslugakh v sfere transporta [Contract Law. Contracts On Transportation, Towage, Transport Expedition and Other Services in the Field of Transport], Moscow, Statut, 2003, vol. 4, 910 p.
Grechukha V. N. Transportnoe pravo: pravovoe regulirovanie deyatel'nosti vozdushno-go transporta [Transport Law: Legal Regulation of Air Transport], Moscow, Yustitsiya, 2016, 310 p.
Grechukha V. N. Transportnoe pravo [Transport Law], Moscow, MGIU, 2002, vol. 1, 348 p.
Denisevich E. M. Odnostoronnie sdelki, napravlennye na prekrashchenie grazhdanskikh pravootnoshenii [Unilateral Transaction Directed on the Termination of Civil Legal Relations], Tsivilisticheskie zapiski, Moscow, «Statut», Ekaterinburg, 2002, vol. 2.
Egorov A. V. Struktura obyazatel'stvennogo otnosheniya: narabotki germanskoi doktriny i ikh primenimost' v Rossii [Structure of the Obligation Relationship: Developments of the German Doctrine and Their Applicability in Russia], Vestnik grazhdanskogo prava, 2011, no. 3, pp. 241-274.
Ivanov G. G. (ed.) Kommentarii k Kodeksu torgovogo moreplavaniya Rossiiskoi Federatsii [Commentary on the Code of Merchant Shipping of the Russian Federation], Moscow, Spark, 2000, 420 p.
Karapetov A. G. Rastorzhenie narushennogo dogovora v rossiiskom i zarubezhnom prave [Termination of a Violated Contract in Russian and Foreign Law], Moscow, Statut, 2007, 876 p.
Mal'ko A. V., Shundikov K. V. Tseli i sredstva v prave i pravovoi politike [Goals and Means in Law and Legal Policy], Saratov, Izd-vo Saratov. gos. akad. prava, 2003, 296 p.
Morozov S. Yu. Sistema transportnykh organizatsionnykh dogovorov [System of Transport Organizational Contracts]: doct. jur. sc. thesis, Moscow, 2012, 491 p.
Palandt O. Kommentar zum Bürgerlichen Gesetzbuch, 67 Aufl, München, 2008.
Puginskii B. I. Grazhdansko-pravovye sredstva v khozyaistvennykh otnosheniyakh [Civil-Legal Means in Economic Relations], Moscow, Yurid. lit., 1984, 224 p.
Sapun V. A. Teoriya pravovykh sredstv i mekhanizm realizatsii prava [Theory of Legal Means and Mechanism of Law Implementation]: doct. jur. sc. thesis, Nizhnii Novgorod, 2002, 321 p.
Shirvindt A. M., Scherbakov N. B. (eds.) Opyty tsivilisticheskogo issledovaniya [Experiments of Civilistic Research]: collection of articles, Moscow, Statut, 2018, vol. 2, 368 p.
Tarasov M. A. Transportnoe pravo [Transport Law], Rostov-on-Don, Izd-vo Rostov. un-ta, 1968, 242 p.
Ushakov D. N. Tolkovyi slovar'. 85 000 slov [Explanatory Dictionary. 85,000 Words], Moscow, Yunves/LaDKom/Standart, 2019, 768 p.
Diana Fedotova - post-graduate student of the Department of civil law and procedure, Ulyanovsk State University. 432970, Russian Federation, Ulyanovsk, Lev Tolstoy str., 42. E-mail: fedotova_d_s@mail.ru.
Дата поступления в редакцию / Received: 25.04.2020
Дата принятия решения об опубликовании / Accepted: 31.05.2020
