Брак и семья у греков в XIX – XX вв. Текст научной статьи по специальности «История и археология»

Брак и семья у греков в XIX - XX вв.

(рукописная версия статьи: Греки // Брак у народов Центральной и Юго-Восточной Европы. М.: Наука, 1988. С. 206-228)

«Благонравие, послушание, страх перед стариками, как и вообще перед людьми старшего возраста, и трудолюбие - вот главные моменты в воспитании детей у современных греков» - так начинал докторскую диссертацию о свадебных обычаях своих соотечественников, защищенную в Халле в 1880 г., Ф. Сакеллариос, уроженец Эпира (Sakellarios, 1880, S. 5). Действительно, без изучения греческой семьи - фундаментальной социальной и экономической ячейки общества, основного источника ценностных ориентиров - невозможно далеко продвинуться в понимании любых сторон греческой истории последних веков. Но даже на фоне общей слабой изученности греческой народной жизни (за исключением устного творчества) проблемы семейной жизни исследованы удивительно мало. До некоторой степени лучше известны благодаря нескольким подробным описаниям свадебные обряды. К сожалению, авторы этих описаний либо руководствовались теорией «пережитков» Дж. Фрезера (Abbott, 1969, p. 147-191), либо пытались непосредственно искать в современных обрядах древнегреческое (в лучшем случае византийское) наследие (Wachsmuth, 1864, S. 81-105; Lawson, 1910, p. 554-562). Хотя и нельзя отрицать наличие древнегреческих архаизмов в свадебной обрядности нового времени (ср.: бросание на голову невесты яблока - mhlopoletv), однако многое в ней роднит греков с современными народностями Малой Азии: турками, армянами, курдами, айсорами и др. (Державин, 1904; Акритас, 1936, с. 84-85; Серебрякова, 1979, с. 101105), с одной стороны, и народами Балкан - с другой. Это обстоятельство требует тщательного анализа исходя из общих представлений об обрядовом койнэ, сформировавшемся в первые века христианской эры

на территории Восточной Римской империи, и его последующей истории (Анфертьев, 1979). Точно так же нуждаются в оценке возможности славянских, албанских, влашских, турецких влияний на региональные варианты брака и брачных отношений в Греции, имея в виду существенную полиэтничность ее населения в период османского владычества, частично сохраняющуюся до сих пор. В настоящей работе нет возможности разбирать все эти сложные вопросы, затрагивающие самую суть этнической истории Греции267.

После второй мировой войны несколько оживилось этнографическое изучение Греции, причем, помимо собственно греческих, в этом сыграли большую роль преимущественно американские исследователи. Особое значение имели работы М. Шейн-Димен, Э. Фридль, И. Т. Сандерса. Состоявшаяся в феврале 1975 г. под эгидой Нью-йоркской академии наук конференция на тему «Региональные вариации в современной Греции и на Кипре: К перспективе этнографии Греции» позволила до некоторой степени оценить результаты этих работ фтеп, 1976), результаты, впрочем, весьма скромные. Все же некоторые аспекты семей-но-брачных отношений сделались яснее. Весьма существенным было замечание одного из участников дискуссии (К. Цукаласа) о том, что по крайней мере в прошлом роль приданого в браке обусловливалась доминирующим в данном районе способом производства: там, где преобладало мелкое землевладение, приданое заключалось прежде всего в земельном участке; в районах, где господствовали чифтлики (крупные хозяйства с использованием наемного труда), приданое, естественно, состояло из движимого имущества; наконец, там, где сохранялась сложная семья типа славянской задруги, был развит институт продажи невесты (фактически продавалась ее рабочая сила) фтеп, 1976, р.

267 Древнегреческие брачные обряды и брачное право кратко описал В. В. Латышев в своей книге «Очерк греческих древностей» (Латышев, 1889, с. 241-243); к указанной у него библиографии следует добавить книгу: (Samter, 1911); многочисленные работы М. П. Нильссона по проблемам древнегреческой народной религии, а также посвященный семейному праву раздел в написанной Л. Жернэ части введения к изданию: Platon. Oeuvres complètes. P., 1951. Т. 11, pt 1: Les Lois, liv. I-II.

380). Очевидно, что эти фундаментальные различия в экономической подоплеке брака оказывают влияние на все его аспекты. Мы в дальнейшем будем касаться главным образом первой из указанных форм брака, как более подробно описанной. Следует заметить, впрочем, что она является преобладающей в сельских местностях и в наши дни в связи с исчезновением института чифтликов после 1927 г. (Campbell, 1976, p. 21).

Традиционная греческая семья была основной ячейкой общества как в аспекте непосредственной производственной деятельности, так и в идеологическом плане, являясь, в частности, элементарным коллективом в том, что касалось отправления религиозных нужд, и будучи вся в целом носительницей престижа (источником которого служила тгц» -честь) (Campbell, 1976, p. 20-21). Как правило, это была семья расширенного типа, хотя нуклеарные семьи могли выделяться из нее путем постройки или покупки собственного дома (Gavrielides, 1976, p. 269270). Многим исследователям неотъемлемой чертой греческой семьи представляется ее патриархальный характер. Действительно, положение женщины в греческой семье характеризовалось в прошлом демонстративной покорностью, приниженностью (Abbott, 1969, p. 182), причем это проявлялось уже в свадебных обрядах (Акритас, 1936, с. 100). Во многих районах Греции и по сей день сохраняется установка на то, что женщина должна вести скромную, ориентированную на домашнее хозяйство жизнь в отличие от активного, деятельного мужчины, которому предоставляется значительная свобода в поведении, как это ярко показала М. Шейн-Димен на примере деревни, населенной этнографической группой куцовлахов (Schein, 1971, p. 52-61). Рядом формальных признаков подчеркивается, что жена вступает в семью мужа, но не муж в семью жены; она принимает его фамилию в поссесивной форме и даже его личное имя в особой форме (типа Георгина - жена Георгия) и т. п. (Allen, 1976, p. 189; Hoffman, 1976, p. 334-335) Все же положение женщины в обществе не может считаться однозначно определенным, как показала, в частности, дискуссия на той же конференции в 1975 г. (Dimen, 1976, p. 382). Счет родства и передача имен осуществляются по билатеральному принципу (Gavrielides, 1976, p. 271; Hoffman, 1976, p. 333-334), хотя в отношении передачи имен не исключено, что это яв-

ляется инновацией268. Жена в традиционной греческой семье не входит окончательно в семью мужа, но считается по многим признакам членом отцовской семьи, служа посредником между обеими. Это проявляется и в имущественном плане, так как ее приданое ни в коем случае не попадает в полную власть мужа или главы его семьи, но остается ее собственностью (фактически, правда, собственностью главы отцовской семьи). Неравенство мужа и жены проявляется все же в том, что в случае смерти одного из супругов или развода мужчины имеют право (и обыкновенно используют его) жениться снова, а женщины почти никогда замуж не выходят (Allen, 1976, p. 185; Hoffman, 1976, p. 335)269. Примечательной чертой положения греческой женщины является практика наследования дома по женской линии. По имевшимся в нашем распоряжении материалам мы не могли установить пространственные и хронологические рамки этого института. Из общих соображений кажется, однако, что в эпоху полного господства патриархальной семьи вирилокаль-ность брака должна была решительно преобладать (уксорилокальность могла возникать только в том случае, если в родительской семье жены не было наследников мужского пола). В настоящее время унаследование дома дочерью институционализировано на островах (Парос (Dimen, 1976, p. 382); Фера, где земля наследуется старшим сыном, а дом - старшей дочерью (Hoffman, 1976, p. 333-334); Тинос, где дочери стараются предоставить или родительский, или купленный специально к свадьбе дом, притом, что брак обычно неолокален (Dubisch, 1976, p. 320-321)), и распространено в городских условиях Афин (Safilios-Rotschild, 1976, p. 415). Для долины Фурни (Арголида) Н. Гавриелидис приводит следую-

268 Материалы, собранные среди греков, иммигрировавших в США, показывают, что у них передача имен склонялась в пользу патрилинейности в первом поколении и лишь затем выравнивалась в сторону билатеральности (см.: Tavuchis, 1971, р. 152-162).

269 Следует заметить, что еще перед второй мировой войной развод в Греции был делом непростым, причем муж, не доказавший неверность жены, должен был фактически содержать ее после развода. См. (Иванова, 1974 г); эти материалы, записанные в Ташкенте среди греков-эмигрантов, были использованы нами в извлечениях, любезно предоставленных в наше распоряжение собирательницей, поэтому архивная пагинация при цитировании не указывается.

щую поучительную статистику (начало 70-х годов XX в.): расширенные семьи составляют 3,3% всех семей (нуклеарные - 76,67%); из них такие, в которых живет муж дочери, составляют 71,43%, а такие, в которых живет жена сына, только 25,00% (Gavrielides, 1976, p. 269-270). Увеличение числа нуклеарных семей Гавриелидис характеризует как современную тенденцию, имеющую конкретные социально-экономические причины, но ничего не говорит о давности феномена уксорилокальности. В то же время у маниатов Южного Пелопоннеса уксорилокальность отмечается как новейшая тенденция, связанная с усилившимися контактами с другими территориями и забвением эндогамии (раньше вирилокальность поддерживалась и тем, что в глазах односельчан мужчина, живший в родительском доме жены, имел пониженный социальный статус) (Allen, 1976, p. 184). Следует, пожалуй, добавить, что в соответствии с предписанной им обычаем ролью именно женщины являются хранителями традиции, и в том числе знатоками и распорядителями в свадебных обрядах (Aschenbrenner, 1976, p. 219), тогда как мужчины в силу своей большей социальной активности более склонны и к восприятию новшеств.

В XIX в. нормальным брачным возрастом считалось и в основном считается и по сей день 15-17 лет для девушек и 16-20 лет для юношей (Abbott, 1969, p. 147; Акритас, 1936, с. 87; Иванова 1974)270. К лицам, не вступившим в брак вовремя, относились недоброжелательно, хотя к неженатым мужчинам несколько терпимее, тем более что юноши, по обычаю, должны жениться не ранее, чем родители (или они сами) выдадут замуж их сестер. В таких случаях братья иногда готовы и в наши дни пожертвовать сестрам часть своего наследства, чтобы легче было выдать их замуж и впоследствии возместить убытки приданым своих жен (Allen, 1976, p. 184). Случалось, однако, и так, что старшие братья, обремененные этой обязанностью (на младших она распространялась в

270 Северная Греция; см. (Иванова, 1974), однако, там же данные о высоком - 30 лет для девушек, 30-35 лет для юношей - брачном возрасте в Эпире, причем сам информатор объяснят это необычное для Греции явление необходимостью долго накапливать требуемое для брака состояние, не приходится сомневаться в том, что норма действительно могла варьироваться в зависимости от социально экономической обстановки и традиции конкретной местности.

меньшей степени), женились позже младших или даже оставались холостяками (Иванова, 1974, Эпир, Северная Греция). Встречаются данные о своеобразных обычаях, маркировавших переход девушек в состояние зрелости, после чего к ним можно было свататься. Такой обряд на Хиосе совершался в присутствии священника, старейшин и должностных лиц деревни, которых родители девушки приглашали вместе с родственниками и знакомыми. Священник читал молитву и произносил благословения, после чего девушка переодевалась в головной убор и платье замужней женщины (mavS»1iov, pphotipa) За этим следовала обычная пирушка с песнями (Kanellakes, 1890, S. 138-139).

Как и следует ожидать от среды с патриархальными установками, брак в недавнем прошлом обычно рассматривался как экономическая сделка, заключаемая родителями сторон. Браки по любви были, по утверждениям исследователей, редки (Abbott, 1969, p. 147). Впрочем, такого рода утверждения страдают сильным преувеличением. Хотя и сейчас случаются браки, при которых жених и невеста не знакомы друг с другом (Dubisch, 1976, p. 320), в нормальном случае родители стараются следовать в своем выборе привязанностям сына или дочери (Акритас, 1936, с. 87; Aschenbrenner, 1976, p. 215). Неподчинение родительской воле может, однако, стать источником острого конфликта. В современном обществе брак по любви получил более высокий статус, и теперь даже пожилые пары, случается, утверждают, что они женились по любви (Dubisch, 1976, p. 320), причем жители более отсталых в других отношениях регионов (особенно Фессалии) более привержены традиционным ценностям и в том, что касается брака-сделки (Safilios-Rotschild, 1976, p. 415). Следует заметить, что и те исследователи, которые подчеркивают роль родителей в выборе брачного партнера, не могут отрицать, что ухаживание в той или иной мере существует, так же как и то, что есть достаточно мест для общения молодежи до брака: деревенский источник, куда девушки ходят по воду, ярмарки, деревенские и семейные праздники, посиделки и т. п. (Abbott, 1976, p. 147; Иванова, 1974, Северная Греция) или просто вечерняя прогулка (Polta < итал. volta) (Dubisch, 1976, p. 320). Известный с древности способ для юноши объявить девушке о своих чувствах - кинуть ей яблоко или цветок на голову или на колени - весьма обычен (Wachsmuth, 1864, S. 83; Акритас, 1936, с. 84), хотя кое-где и

считался неприличным (Abbott, 1969, 147-148). Случаи добрачных половых сношений в таких условиях неизбежны, но огласку они, видимо, получают лишь при заключении поспешных браков, что носит отпечаток скандальности (Dubisch, 1976, p. 320). Вместе с тем даже засватанные юноша и девушка еще не так давно могли появляться на людях не иначе, как в сопровождении третьего лица (Иванова, 1974, Пелопоннес).

Из круга возможных брачных партнеров исключаются в первую очередь прямые родственники до двоюродных братьев и сестер включительно, а также члены семьи, связанной с данной отношениями кумовства (такой брак считался бы инцестуозным; неясность существует относительно брака детей крестного отца или матери с сиблингами крестника) (Allen, 1976, p. 188; Bialor, 1976, p. 234). Иногда запрещаются браки и с троюродными братьями и сестрами (Hoffman, 1976, p. 234); в других случаях (при особенно узком круге брачных партнеров) количество близкородственных браков становится столь велико, что исследователь объясняет этим высокий процент наследственных нарушений психики у жителей деревни (Gavrielides, 1976, p. 266).

В остальном степень эндогамности коллектива весьма разнится в зависимости от конкретных условий. В традиционном сельском обществе брак внутри своей деревни считается предпочтительным, хотя родители могут выдать дочь и за ее пределы (j та Xeva) или получить невестку извне (ало та Xeva). Речь идет, однако, как правило, о деревнях, находящихся на расстоянии не более нескольких километров (Abbott, 1969, p. 149; Allen, 1976, p. 184; Aschenbrennner, 1976, p. 215-216), так что распространенный в свадебных песнях акцент на бедах, ожидающих невесту, покидающую отчий дом, на чужой стороне (как в некоторых русских песнях), представляет в значительной мере условность. Женитьба юноши за пределами деревни возможна, но даже на островах с характерной для них уксорилокальностыю брака отмечается преобладание женщин среди экзогамных брачных партнеров (Dubisch, 1976, p. 320). То же касается браков с представителями иных этнических групп, с которыми поддерживались дружественные отношения, например влахов (Иванова, 1974, Северная Греция).

Первым из собственно свадебных обрядов является сватовство (ppoXevia). Сват (ppoXevhT»j) или сваха (ppoXev»tpa), причем чаще сва-

ха, выбираемые из числа родственников или друзей, засылаются обычно родителями жениха к родителям невесты, но изредка - наоборот (Abbott, 1969, p. 148; Allen, 1976, p. 185). При их посредничестве заключается предварительное соглашение (oumfrovia). Главный вопрос при этом - о характере приданого: будет ли оно состоять только из одежды, утвари и других предметов обихода или будет включать более серьезные вещи (деньги, недвижимую собственность и т. д.). Характер и размеры приданого играют не только экономическую роль, но и влияют на общественный престиж брачащихся семей (Bialor, 1976, p. 232, 235). Под влиянием современных социальных процессов возникает, видимо, известный протест против института приданого, накладывающего слишком тяжелые обязательства на семью невесты (достоверные данные имеются по греческим общинам Кипра (Peristiany, 1976, p. 346)). В городских условиях основным элементом приданого (не считая денег или ценных бумаг) становится дом, в селе - земельный участок с растущими на нем оливковыми деревьями и виноградниками, но, как уже говорилось выше, нередко также и дом. Очевидно, что в этих случаях именно приданое является основой благосостояния молодой семьи и оказывает существенное влияние на выбор невесты (Иванова, 1974, Северная Греция, Пелопоннес, о-ва Крит и Икария). Интересны следующие данные, характеризующие роль приданого в структуре земельной собственности Южного Пелопоннеса: в долине Фурни земельные наделы, полученные таким путем, составляют 39,62% от всей земли, находящейся в частной собственности, против 50,05%, полученных в наследство от отца (Gavrielides, 1976, p. 268). Имеются сведения и о том, что среди малоимущих слоев населения с целью избежать выплаты приданого и расходов на свадьбу (а также при совершении брака вопреки родительской воле) практиковалось, как и у многих других народов, фиктивное похищение с согласия невесты. Как правило, браки уводом завершались примирением с родителями, но иногда примирения так и не наступало (Иванова, 1974, о-ва Крит и Керкира).

Греки, как, впрочем, и другие пароды, называют одним и тем же словом ярогка271 и ту часть приданого, которая представляет собой движимое и недвижимое имущество семьи невесты, передаваемое в рас-

271 Слово восходит к винит. падежу др.-греч. ppoiZ - приданое.

поряжение жениха, и изготовленные ею самой предметы домашнего обихода (одежда и пр.), а также обязательные подарки, вручаемые ею гостям. Эта часть приданого имеет, конечно, меньший экономический вес, но связанные с ней психологические аспекты весьма важны. Еще до наступления брачного возраста девушка (под надзором и при содействии старших женщин семьи) постоянно занята изготовлением приданого и тем самым мысленно готовится к предстоящему супружеству. Она должна его изготовить самостоятельно (покупной является только материя), причем как можно бол кого i а, - ведь по качеству

приданого окружающие судят о трудолюбии невесты. Девушка должна изготовить себе столько приданого, чтобы ей хватило его на всю жизнь (Иванова, 1974, Северная Греция).

Сватовство сопровождается сложной церемонией. Так, в Северной Греции по заключении сделки сваха получает от родителей невесты кольцо и богато вышитый платок и относит их в дом жениха, где обменивает на кольцо, пришитое красной шелковой нитью к черному шелковому платку, и золотую монету (floupi), а также цветы и сласти для невесты и подарки для остальных членов ее семьи. Эти взаимные подарки называются ог|Ца8ш, (букв, «знаки»), а обмен ими рассматривается как слово (loyog), которое ни при каких обстоятельствах не может быть нарушено. С этого времени молодые становятся «связанными» (ouvSemevoi) если не формально, то фактически (Abbott, 1969, p. 148). При сватовстве же назначается срок свадьбы, которая может состояться и через два месяца, и через два-три года (Иванова, 1974, Северная Греция).

Помолвка (appabrnva) или обручение (8акти118юца, от слова Sa-KTuliSi - обручальное кольцо) (Wachsmuth, 1864, S. 82-83; Sakellarios, 1880, 9-12; Abbott, 1969, p. 150-154; Акритас, 1936, 89; Иванова, 1974, Северная Греция, острова Крит и Керкира) может совершаться за несколько месяцев или за год до свадьбы. Ее главная цель - подписание брачного контракта родителями жениха и невесты, вступающими таким образом в отношения свойства (oumpeBepia), сельским священником и свидетелями (maptopoi). Участие в церемонии священника означает, что будущий брак санкционируется церковью, которая становится в то же время его гарантом. Основная часть праздника происходит в доме невесты (подписание контракта, обмен сторон свадебными кольцами, т. е.

собственно обручение), но завершаться он может в доме жениха. В течение всего цикла свадебных обрядов, открываемого обручением, происходят постоянные перемещения групп участников обряда (со строго фиксированным составом) между домами жениха, невесты и шафера, а также обмен подарками в разных направлениях. Сами торжества, связанные с обручением, могут не ограничиваться одним днем, продолжаясь на следующий день или через некоторое время (например, через месяц) в виде обмена визитами и дарами. С момента обручения жених получает право иногда посещать и видеть свою невесту, но не может оставаться с ней наедине. Во время крупных праздников (рождество, пасха, масленица) он шлет ей разные мелкие подарки. Вообще на их общение накладываются разнообразные запреты. Так, на Хиосе жених должен обращаться к невесте: «Map»», а она к нему: «Bpe»; если же кто-то из них нарушит запрет, помолвка считается расторгнутой (несмотря на общую презумпцию нерасторжимости помолвки) (Kanellakes, 1890, S. 139).

Примерный порядок помолвки следующий. В дом невесты приходят родители жениха и его друзья, исполняющие роль свидетелей, под предводительством священника. Хозяева и гости обмениваются благо-пожеланиями. Затем все садятся, а сват, через некоторое время встав, торжественно объявляет о цели прихода. Тогда священник и родители обеих сторон подходят к иконостасу (eikovootdoi), под которым на столе лежат упомянутые выше огщаЗш. В присутствии «свидетелей» священник расспрашивает родителей об условиях брачного договора. За этим следует собственно религиозная часть церемонии, открывающаяся приличествующими случаю молитвами. Священник берет кольца и протягивает кольцо невесты родителям жениха и наоборот - «меняет кольца» (allaXei та SaKtuliSia). Входит невеста и целует всем по очереди руки, получая в ответ одну-две золотые монеты, - важная процедура, называемая cepofilhma - целование рук. Далее она подносит гостям сладости, кофе, вино, ракию, что называется Kepaoma - угощение. Будущим свекрови и свекру, а также свату она дарит по паре шерстяных носков. Затем все переходят в дом жениха, который встречает их на пороге и, в свою очередь, целует им руки. В доме им также подают угощение. Между тем к невесте приходят подружки, поздравляют её, танцуют и поют особые, предназначенные для помолвки песни.

Обычный свадебный сезон у греческих крестьян - конец октября (около дня св. Дмитрия, т. е. 26 октября по ст. ст.). В это время происходит перерыв во всех полевых работах, наличие досуга дополняется изобилием молодого вина (Abbott, 1969, p. 155). Напротив, самым неподходящим временем, как и у других народов, пользовавшихся юлианским календарем, считается май. Не подходит для женитьбы високосный год, нельзя также жениться при ущербной луне. Из дней недели самым неблагоприятным считается среда. Плох также и четверг, в который вообще не рекомендуется делать какие-либо серьезные дела. Наконец, понедельник (Aewépa, т. е. второй день недели) не годится, так как, согласно этимологической игре слов, женившемуся во второй день придется это проделать вторично. Обычный день свадьбы - воскресенье, но вся процедура может занимать до пятнадцати дней, включая неделю до и неделю после свадьбы.

Важнейшую роль в свадебной церемонии играют кум (коиц.я£род лат. compater; vovóg), выступающий в роли шафера, и кума (коиц.я£ра, vová) (Wachsmuth, 1864, S. 87; Allen, 1976, p. 189; Bialor, 1976, p. 234; Gavrielides, 1976, p. 271). Семьи часто связаны отношениями кумовства на протяжении нескольких поколений, поэтому лицо, выполняющее роль шафера на свадьбе, может быть как крестным отцом самого жениха, так и будущим крестным отцом его детей. В последнем случае он, возможно, выступит в роли шафера также на свадьбе своего крестного сына и т. д. Кумовья не только руководят многими действиями в период подготовки к свадьбе и ее проведения, но и сами в этой связи несут значительные расходы.

Собственно свадьба (у£цод или capá, т. е. веселье) начинается в воскресенье, за неделю до венчания. В этот день жених посылает невесте какой-либо подарок либо приходит сам, тем или иным способом объявляя, что свадьба состоится через неделю (Wachsmuth, 1864, S. 8385; Abbott, 1969, p. 156-157). В Северной Греции жених обычно сперва посылает невесте некоторое количество хны, а затем приходит сам, целует руки будущим тестю и теще, после чего они переходят к деловым вопросам. Если, согласно предварительному договору, семья невесты обещала ему только деньги, он их именно в этот момент и получает, а на недвижимую собственность ему дают письменную гарантию. Вечером

жених веселится в своем доме с друзьями, а невеста зовет к себе с той же целью подружек, которые будут помогать ей в течение всей предстоящей недели.

В понедельник начинаются приготовления к свадьбе. На севере Греции невеста с помощью подружек красит волосы хной, полученной накануне от жениха, причем поется особая песня. Эта крайне грустная песня называется, однако, tpayo^Si tfj cap©j - песня веселья (т. е. свадьбы); такое противоречие обычно для свадебной обрядности (Abbott, 1969, p. 157)272.

Вторник - день в ритуальном отношении неблагоприятный - обычно проводится в праздности. В среду на севере Греции принято «укладывать приданое» (Sirnlrovouv т» ppotka), в чем участвуют замужние женщины из семей друзей и родственников. Женщина, их созывающая, имеет особое название для своей должности: Kaleotpa. Большая часть приданого укладывается в нарядно расписанные сундуки, а предметы, предназначенные для подарков, выставляются напоказ (Abbott, 1969, p. 157-158)273.

Основные приготовления ложатся на четверг и пятницу. В них входит в первую очередь изготовление праздничных хлебов, заготовка дров, передача приданого, приглашение гостей (Wachsmuth, 1864, S. 85-86; Abbott, 1969, p. 158-165; Иванова, 1974, Северная Греция). Состав действий в разных районах Греции, естественно, весьма различен. Общие черты прослеживаются прежде всего в символическом использовании одинаковых категорий лиц и предметов, наделенных, как предполагается, особой магической силой. Отдельные операции поручаются, скажем, девушкам или детям, причем их особо ответственные этапы - девушке или ребенку, оба родителя которых живы; другие, напротив, - замужним женщинам или старухам. В разных комбинациях используются монеты, мука, сласти, различные виды растений и плодов (орехи, миндаль, мирт, лимоны и пр.): их кладут в тесто, осыпают ими различных участников церемонии и т. д. В эти же дни жених и невеста отдельно или вместе устраивают вечеринки для своих друзей и подруг.

272 Мы не касаемся в настоящей статье текстов свадебных песен (хорошую

библиографию можно найти в книге: (Leclanche, 1967); основным изданием остается: (Passow, 1860).

В Северной Греции самый наполненный заботами день предсвадебной недели - это четверг, причем кое-где только в этот день серьезные приготовления и начинаются. В таких местах в этот день вторично красят волосы невесты хной. Вечером в доме жениха и в доме невесты собираются родственницы и пекут праздничные хлебы (та яроХ'цха). Семь свадебных лепешек готовят следующим образом. Муку просеивают три девушки. Тесто замешивает девушка, оба родителя которой живы, вместе с тремя женщинами, состоящими в первом браке (ярютоотефауог). При этом воду в квашню подливают дети. В других местах, однако, приготовление таких хлебов поручается родной (или, если таковой нет, двоюродной) сестре жениха. Упомянутые выше замужние женщины кладут в тесто монеты. После свадьбы на эти монеты девушки покупают булочки и мед и едят их с большой торжественностью. В тесто могут класть также крючок и петлю, символизирующие мужское и женское начала (ароетко ка! Вг^ико), кольцо или медную монету. Все операции по приготовлению теста сопровождаются обрядовыми песнями. Когда тесто поднимется, дружка невесты (ка1гц£па), участвующая в церемонии, посыпает его сезамом и украшает миндалем. Эта лепешка будет использоваться для причастия во время церковной церемонии. Остальные шесть, изготовленные другими участницами обряда, будут распределяться среди родственников после службы. В некоторых районах изготовляют два больших круглых калача, которые невеста в день свадьбы несет на руках по пути к дому жениха. Она ломает их на полдороге и бросает куски в толпу; эти куски тщательно собираются и хранятся, так как считается, что они оказывают магическую помощь роженицам.

Пока эти хлебы готовятся, жених тайно посылает в дом невесты мальчика с небольшим количеством муки. Подружки заманивают невесту в угол и посыпают ее этой мукой (т^у а1еирюуоиу). То же делают с каждым из родственников жениха, приходящих в дом невесты, и наоборот.

Вечером одна из подружек невесты надевает мужской головной убор, изображая таким образом жениха, и красит волосы невесты хной, между тем как прочие девушки поют, стоя вокруг них.

В это же время жених в сопровождении друзей приходит к шаферу, встает перед ним на колени и, целуя ему руку, приглашает в свой дом. В тот же вечер он посылает невесте пирог, который она ломает в знак окон-

чательного признания власти мужа. День завершается большим пиром в доме жениха (фгАла, букв, «дружба»).

В других районах перечисленные ритуальные действия совершаются в пятницу, а в четверг принято посещать баню. КаАеотра невесты созывает ее подружек, которые устраивают у нее танцы под музыку, а затем сопровождают ее в общественную баню, где все вместе моются, причем расходы оплачиваются женихом. Затем они возвращаются в дом невесты и снова танцуют. Если вечером не ожидается пирушки, они уходят рано. Обычно же позднее к ним присоединяется партия жениха, также побывавшая в бане, и танцы могут продолжаться до утра.

Пятница обычно начинается тем, что группа юношей идет в лес по дрова ('5 та Х^Аа) для предстоящего праздника. Их возвращение выливается в торжественную церемонию. Во главе процессии следует лошадь, на седле которой укреплен длинный шест с развевающимся флагом. К концу шеста привязан красный платок и на него надето яблоко или апельсин. На краю села процессию встречают игроки на барабанах и свирелях, и с этой музыкой, а также соответствующей песней она движется к дому жениха.

После полудня происходит передача приданого (ярошояараЗоог). Священник в сопровождении знатных лиц деревни (лрокргтог) приходит к невесте и составляет перечень приданого (то лрогкосоцфюуо, букв, «брачный договор»). На нем ставят свои подписи или значки невеста и ее родители, а затем приданое складывают на видном месте, чтобы соседи могли его видеть и завидовать. Часа за два до захода солнца зовут родственниц, чтобы они «перевернули» (уор^оиу) приданое, т. е. снова разложили его в порядке по сундукам. При этом в приданое бросают леденцы с пожеланиями, чтобы оно стало «сладким, как сахар». Этот ритуал также сопровождается особой песней. Наконец, одну из старух назначают охранять приданое до следующего дня, когда шафер сообщит ей, что можно позволить отправлять приданое в дом жениха.

Вечером, после захода солнца обе стороны делают приглашения (каАеоцата) своим друзьям. При этом используются разнообразные предметы, например свечи, калачи (коиАо^ред) или кусочки белой ткани, завязанные узелком, которые торжественно несут приглашаемым (ярокаАеоцепог). Знаком приглашения со стороны невесты были бон-

боньерки (mpompoviepeg) - коробочки с мелкими монетами, которые затем сохраняются ее подружками на память. Эта часть обряда оказалась настолько устойчивой, что даже после второй мировой войны невесты из среды греческих эмигрантов в Ташкенте получали от своих бабушек к свадьбе, кроме свадебного платья, по 50-100 бонбоньерок. Другая разновидность приглашения выглядит так: два мальчика, один из которых несет светильник, а другой флягу с вином, украшенные цветочными венками и с букетиком завернутой в бумагу гвоздики, вручают букетик будущему гостю и говорят: «Возьмите эту гвоздику, она от такого-то. Он зовет вас на веселье (т. &„ свадьбу)». Приглашенный отпивает из фляги, принимает гвоздику и желает долгих лет жизни вступающим в брак.

Суббота накануне венчания - начало центральной части свадебного цикла, занимающей три дня (Wachsmuth, 1864, S. 86-87; Abbott, 1969, p. 165-167; Kanellakes, 1890, S. 140). В этот день вечером уже начинается свадебный пир с обильной едой и питьем. Но основное содержание этого дня заключается в перевозке приданого в дом жениха272. Едва ли не повсеместно в Греции в этот день совершается обряд бритья жениха и мытья невесты в бане. Жених должен также принять участие в заклании скота для праздничного стола. При заклании им первого животного старики наблюдают, как и куда брызнет кровь, и по этой и другим приметам делают выводы о судьбе будущего брака. Вечерние пирушки устраиваются обычно порознь в домах жениха и невесты. Следует иметь в виду, что в этот день, как и в последующие, гости вносят свой вклад в обеспечение праздника едой, питьем и необходимой утварью, так как семьи жениха и невесты не в состоянии выдержать всех необходимых расходов. Есть данные о том, что иногда и организационную часть брали на себя специально выбранные из числа гостей лица, чьих распоряжений не мог ослушаться даже отец жениха (Акритас, 1936, с. 95-98)68.

На севере Греции суббота накануне свадьбы протекает приблизительно-следующим образом. Друзья жениха верхами едут к его дому, там спешиваются, пьют с гостями и танцуют. Двое из их числа демонстративно скачут по деревне на конях, которым суждено везти приданое.

273 Впрочем, приданое могло вывозиться и одновременно с выводом невесты в день свадьбы. См.: (Иванова, 1974, Северная Греция).

Затем они возвращаются к дому жениха, и кавалькада в полном составе движется к дому невесты, везя подарки жениха ее родителям и родственникам. Раздав подарки, выпив и станцевав, они нагружают лошадей приданым, причем на каждую лошадь сажают маленького мальчика. Свадебную подушку выносит другой мальчик, который, пока процессия еще не тронулась с места, подбегает к жениху, передает ему подушку и получает за это награду. По прибытии приданого к дому жениха его складывают во дворе, а мать жениха из окна кидает на него леденцы. Участникам обряда дают подкрепиться, затем они поют и танцуют вокруг груды приданого. Вслед за этим призывают цирюльника, он торжественно бреет жениха, окруженного друзьями. Поется специальная песня.

В течение дня жених посылает невесте цветы, золотые нити (те1ш), вуаль (окелг|), подбитый мехом жакет (кроиое11а) и головной убор для свадебного обряда - одним словом, полный свадебный костюм. Эти подарки называются каушш или каушкг, либо лоВеогд - залог(?). Вечером жених посылает невесте ужин (о 8а<луод), состоящий из трех-четырех блюд и лепешку (кИкг). Невеста между тем закрыта в комнате со своими подружками, которые, слыша, что ужин прибыл, кричат изнутри, что не пустят пришедших, если те не откупятся пятью пиастрами и лепешкой. Лепешку несет одна из ближайших родственниц жениха, она же откупается от подружек невесты, и ее пускают в комнату. Невеста получает лепешку, стоя в углу, и ломает ее пополам о свое колено. В это время мужчины-участники церемонии проходят в комнату, подкрепляются, а сопровождающие их юноши пускаются в танец во дворе. К танцу присоединяется невеста в ярком шелковом головном платке в сопровождении брата или ближайшего родственника-мужчины. После трех туров медленного танца сиртос она уходит и гости также удаляются. На обратном пути их встречает жених, и они все вместе с оркестром во главе заходят к шаферу и отводят его в дом жениха, где начинается пир. Танцы продолжаются до зари, когда молодежь провожает шафера до дому, а затем бродит по улицам, распевая серенады (яатгуаЗед). Аналогичный «семейный праздник» (оиууеугк») имеет место в доме невесты. В обоих случаях приглашают па них особые лица, называемые лареотекацеуог, угощающие приглашаемого лепешкой и вином или ракией. Хозяин и собравшиеся гости обмениваются короткими привет-

ственными песнями (гости поют хором). Далее исполняются «застольные песни» (tpapeZiKa). Гости приносят свои взносы, выражающиеся в заколотых ягнятах (ofacta), кухонной утвари, светильниках и пр. В некоторых местах эти взносы называются KavioKi - подарки (Иванова, 1974, Эпир). К каждому предмету привязывают благопожелания, подписанные гостем, такого, например, рода: «Пусть живут, пусть старятся (т. е. живут до старости. - А. А.), пусть бог дарует им богатство Авраама, Исаака и Иакова». Взносы сдаются особому лицу, называемому Ke11apTX»j - келарь.

Наконец, настает день венчания (oTEfavroma) (Wachsmuth, 1864, S. 88-98; Sakellarios, 1880, S. 15-23; Abbott, 1969, p. 167-182; Kanellakes, 1890, S. 140-142; Акритас, 1936, с. 92-95; Иванова, 1974, Северная Греция). Невеста встает рано утром и в последний раз участвует в уборке дома. Затем она занимается своим туалетом. Сестры и подружки расчесывают и заплетают ей волосы. Родственники осыпают ее серебряными монетами, которые девушки подбирают и хранят на счастье. Затем она одевается в свадебное платье, присланное женихом накануне. Голову украшают золотыми нитями, свисающими до колен, а лицо закрывают длинной розовой вуалью. Один из братьев завязывает ей на три узла пояс вокруг талии. Одевшись, невеста целует руки всем присутствующим и, опустив глаза долу, проходит через комнату в угол, который будет ее местом во время предстоящей церемонии. Этот угол, называемый «углом невесты», украшается изящным ковром и зелеными растениями по сезону (преимущественно плющом), долженствующими символизировать юность и свежесть. Подружки возлагают на голову невесте венок из искусственных цветов, распевая песню, в тексте которой содержатся очевидные намеки на ее поведение в течение последующего обряда: она должна быть неподвижной и молчаливой. Невеста в ответ одаривает подружек креповыми платками (oa^i) в знак того, что и они сами вскоре вступят в брак.

Жених посылает подарки родителям, сестрам и братьям невесты: у нее тоже наготове полная корзина подарков членам его семьи. Эти взаимные подарки могут состоять из юбок, поясов, передников, туфель, кружевных воротничков и т. п. Одевание и бритье жениха также составляет торжественную церемонию, в которой ему помогают друзья,

называемые на севере Греции славянским словом цяратгцт (ср.: болг. братим - побратим). Они иногда остаются ночевать в его доме с предыдущего вечера. Одевшись, он должен встать на нижний жернов ручной мельницы, на которой крестьяне мелют овес (в других районах для той же цели может употребляться, скажем, большой медный поднос; этот вариант вызывает в памяти то, что при короновании византийского императора последний стоял на щите, - сходство не случайное, но определяемое структурной, а тем самым, вероятно, и генетической близостью свадебного и коронационного обрядов). Жених целует руки своим родителям, и они его благословляют.

Когда жених готов, составляется процессия, в которой, кроме него, участвуют священник и собравшиеся гости. Мужчины могут ехать на лошадях, женщины чаще идут пешком. Перед отправлением посылают двух парней с флягами вина с предупреждением к дому невесты, где они получают за сообщение подарки. После их возвращения с известием, что невеста готова, процессия пускается в путь. По пути заходят к шаферу, символически бреют его, женщины поют при этом особые песни. Он присоединяется к процессии вместе с дружкой невесты (его женой, матерью или сестрой). В руках он несет украшенную цветами флягу с вином и лепешку, а дружка невесты - покрытую шелковым платком корзинку, в которой находятся венки (та отефауа), отрез материи на платье и леденцы.

Шествие приближается к дому невесты. На Крите в этот момент обе стороны стреляют из ружей в знак радости (на Крите ружье - необходимая принадлежность каждого дома)274. На севере Греции жених должен перебросить яблоко или гранат через крышу дома невесты. Характерное для свадебного ритуала многих народов столкновение между партией жениха и невесты приобретает в Греции самые разнообразные формы. Это может быть притворная стычка между друзьями жениха и родными невесты. Обычно подружки невесты захлопывают дверь перед носом жениха и не открывают ее, пока он или шафер не откупятся подарками, либо в знак выкупа заставляют петь и плясать его друзей. На Крите женщины из партии жениха поют перед запертыми дверями с

274 Критский материал здесь и ниже взят из: (Иванова, 1974).

просьбой их открыть, а им отвечают изнутри краткими шутливыми песенками. В других случаях дорогу перегораживают веревками, требуют в качестве выкупа курицу (обычный символ плодовитости).

Наконец жениха пускают в дом. Вместе с ним заходят шафер и другие представители его партии. Родители невесты ожидают сидя. Жених целует руки ими другим родственникам невесты - по старшинству, после чего следует веселое застолье. В других местах жених прежде всего подходит к невесте, принимает стакан вина из рук ее сестры, которая вслед за тем повязывает ему шею красивым платком и трижды ударяет по лицу. В то же самое время невеста набрасывает аналогичный платок на шею шаферу и завязывает его на три узла. Символика узлов, характерная для свадебной церемонии, тесно связана с особой формой зловредной магии, перед которой испытывается особый страх в течение всего этого дня. Речь идет о «завязывании» (8еца), вследствие которого мужчина не может выполнять свои супружеские обязанности. Обратный магический процесс - «развязывание» (1'огд) включает в себя много иногда довольно сложных и многокомпонентных ритуалов. Столь же разнообразны и сложны ритуалы превентивной защиты от «завязывания»275. В данном случае превентивной защитой служит завязывание узлов, так сказать, легкой рукой. В другом варианте обряда близкие действия наполнялись, однако, иным смыслом: подружки невесты дарят жениху шарф и пытаются ударить его ладонью по щеке или осыпать пудрой, но братимы его защищают, так как исполнение намерений девушек считается плохим предзнаменованием для жениха; завязывается веселая потасовка. В этой же версии обряда жених не должен садиться за стол вместе со всеми, ему подавали отдельно яичницу. Объяснение этого, отмирающего в XX в. запрета состоит в том, что его нарушение якобы грозит смертью теще. По некоторым данным, существовал обычай, согласно которому священник надевал жениху и невесте кольца не в церкви, как обычно, а еще в доме невесты.

Повсеместно важным моментом церемонии был выход невесты из дома, причем она должна была всячески изображать, что она противится уходу из отчего дома, что ее уводят силой. Здесь характерен обычай при-

275 Богатый материал из рукописи, завершенной неким Георгием с о-ва Калимноса в 1799 г., опубликован в статье: (Rouse, 1899, p. 154-161).

мерки туфель. Туфли (обязательно белые) в отличие от остального костюма, присланного женихом накануне, приносит в день свадьбы один из братимов, который и должен одеть их ей на ноги. Подружки пытаются туфли похитить, невеста притворяется, что они ей не подходят, братим откупается деньгами. Наконец он выводит невесту, причем оба держатся за концы одного платка. Невеста прощается с родными, ее сажают па лошадь, перед отправлением дают стакан вина, она делает из него три глотка и бросает стакан через плечо назад. В других случаях невеста, выйдя из своего угла, крестится; затем, дойдя до порога, трижды кланяется до земли и совсем уже на выходе из дома опрокидывает правой ногой стакан вина.

Выход невесты всегда имеет торжественный и грустный характер. Невеста целует домашним руки; выступает медленно и с потупленными глазами - кацарюуег - чинится. Часто невеста и ее близкие плачут, звучит печальная музыка. Иногда родные при прощании дарят ей подарки, которые собирает брат или сестра. Родная или двоюродная сестра выводит ее из дому, держа за подмышки. Впрочем, по другим версиям, эту роль могут играть не только ее подружки или братья, но также шафер-кум и кума, т. е. люди из партии жениха. При проводах родные невесты танцуют, но партия жениха танцевать в этом доме не может. Всю процессию осыпают смесью риса, зерен, мелких конфет и денег; дети подбирают.

Движение процессии в церковь осуществляется в определенном порядке: либо впереди ведут невесту, а партия жениха идет сзади, либо партия жениха с оркестром оказывается впереди, а партия невесты сзади. Существенным здесь оказывается, таким образом, не само место партий в процессии, а их взаимная симметрия относительно центра. Стараются выбирать при этом не ту дорогу, которой партия жениха шла в дом невесты. Шествие сопровождается выстрелами из ружей зрителей (в апотро-пеических целях), с музыкой и пением. Подружки невесты чаще всего поют песню о верной жене (сюжет напоминает «Возвращение Одиссея»). В некоторых местах один из участников шествия несет барашка на большом вертеле. Во главе процессии может идти также юноша в юбке и с шестом, на конец которого надето яблоко и привязан белый платок (фАацлоиро - знамя), символизирующий чистоту невесты (этот

обычай характерен и для валашской среды). В других модификациях обряда тот же участник процессии зовется цла рактарг^ - знаменосец, а его знамя - цла рак (слово турецкого происхождения). Хотя некоторые информанты из Северной Греции считают этот обычай славянским, он широко распространен по всей стране. Роль байрака может выполнять национальный греческий флаг, кроме яблок, на его навершии могут быть укреплены цветы и калачи. В последнем случае калачи ломают, и куски их раздают присутствующим при возвращении в дом жениха. По некоторым сведениям, байрак делали лишь в тех случаях, когда невеста жила в другой деревне. Жених и невеста, как частично видно из предыдущего, могут двигаться в церковь как пешком, так и верхами. Если едут верхами, что чаще всего случается тогда, когда расстояние до церкви велико, кавалькада трижды объезжает церковь. На третий раз невеста останавливается перед церковными дверями, берет на руки мальчика, целует его три раза и дает ему яблоко, в которое воткнуты мелкие монеты. Свекор или другой старший родственник жениха снимает ее с лошади. Если идут пешком, на подходе к церкви поется песня, в которой невесту сравнивают с попавшей в сети куропаткой. Невеста перед входом в церковь останавливается и трижды кланяется. Внутрь ее вводит свекор или другой старший родственник жениха.

Священник встречает у порога, ведет ее к аналою. На аналое находятся свадебная лепешка и чаша с вином, которыми священник причащает жениха и невесту. По некоторым данным, невеста бросает стакан с вином, поданный священником, за спину. При чтении текста «Да покорится жена мужу» жених и невеста пытаются наступить друг другу на ногу, так как считается, что тот, кому это удастся, будет верховодить в семейной жизни. Главный момент церковной церемонии - это, однако, венчание. Венки для этой цели либо плетутся подружками невесты из виноградных, смородинных и хлопковых побегов, либо делаются из искусственных цветов, но могут быть изготовлены также из серебра и составлять церковное имущество, предоставляемое священником только на время венчания вместе с богато украшенным венчальным поясом и другим убранством невесты. Шафер-кум либо кума «меняет венки» (аНа^оиу та отфауа) жениха и невесты, а затем набрасывает кусок ткани, находившейся в корзине вместе с венками, па плечо невесте

либо окутывает этой тканью обоих новобрачных. При обходе аналоя на них бросают рис, смешанный с конфетами и мелкими монетами. На севере Греции сразу после венчания новобрачная прикалывает на верхнюю одежду присутствующих букетики желтых горных цветов сап-тро1о^1ои8о - цветок-бусина. Родители и все гости поочередно обнимают молодых, целуют в лоб и желают «прочного счастья» (отереюцепа). В некоторых местах высказывают тройное благопожелание: «Живите, седейте, старейте (т. е. живите до старости и седины. - А. А.)», сопровождая каждую его часть прыжком. На сцену появляются медные кувшин (укшицх) и таз (1ауг|т, 1г|ует), составляющие часть приданого невесты. Молодой берет таз, молодая - кувшин, и они помогают кумбару и кумбаре вымыть руки, за что те вознаграждают их бросаемыми в таз деньгами.

Молодой муж берет новобрачную под руку, и они медленно и чинно трогаются в путь к дому мужа. Односельчане, толпящиеся на краю дороги, их приветствуют. При подходе к дому особые песни поются подружками и матерью молодой.

Весьма важным моментом свадебного обряда считается вступление молодой в дом мужа (речь идет, разумеется, о традиционном вири-локальном браке). С ее действиями связано множество примет, правил и запретов. В этом ритуале апотропеические и карпогонические мотивы смешаны до полной неразличимости. Каждый участок маршрута новобрачной (двор, порог, дверной косяк, подножие лестницы, верхняя ступень лестницы) отмечаются особыми действиями ее самой и прочих участников церемонии. Например, свекровь встречает ее с хлебом и поясом, которые кладет на порог. Молодая должна перешагнуть через них: если она перешагнет правой ногой - это хорошая примета, левой - плохая. Или же она должна наступить правой ногой на лемех плуга, находящийся за порогом, или на топор, лежащий на пороге, или же она должна раздавить ногой перевернутую тарелку, лежащую на пороге. Перед входом в дом невеста трижды низко кланяется. Она рисует медом или маслом крестики на дверном косяке или на потолке, либо участники процессии вырезают их своими кинжалами. Кое-где молодая ломает над головой одну из медовых лепешек и бросает куски через плечо вокруг. В тех случаях, когда для этого используются два больших калача, куски од-

ного она бросает вверх по лестнице, а другого - во двор. Если эти калачи она несла от отцовского дома, один она ломает по пути, другой - входя в дом мужа. Важно отметить, что в этот момент (да и не только в этот) она сама и ее действия становятся источником магической силы; во всяком случае, куски лепешки собираются присутствующими и хранятся как магическое средство (или с той же целью немедленно съедаются).

Иногда свекровь встречает молодых у дома, пританцовывая, в других версиях - около ворот. В обоих случаях при входе молодых осыпают смесью риса, зерен хлопка и всяческих мелочей (из окна или другого возвышенного места). Опустевший деревянный поднос из-под этой смеси один из братимов бросает на крышу дома: если поднос упадет дном кверху, у молодых родится мальчик, если книзу - девочка. Если лицо молодой закрыто фатой (так невеста обычно идет в церковь, но часто лицо открывают еще в церкви и больше не закрывают), свекровь подымает фату и целует невестку, потом сына. Затем она приглашает их в дом, охватив обоих одним куском материи или полотенцем за плечи, и благословляет. Иногда она становится более активным действующим лицом, чем молодая. В таком случае это она ломает калач над головой невесты и разбрасывает куски.

Рассмотрим еще случай пространственного развертывания обряда на лестнице дома (Северная Греция). У подножия лестницы молодой дают кувшин, и она льет немного воды на ступени по мере подъема, либо сосуд ставят на ее пути, и она должна опрокинуть его ногой. Свекор и свекровь, которые в этом случае не присутствовали на церемонии венчания, стоят в это время на площадке и осыпают новобрачных леденцами, рисом, хлопковым семенем, нутом и монетами, собирая которые мальчишки устраивают свалку. Когда пара достигла верхней ступеньки, на пол постилают шерстяное одеяло, под которое кладут гранатовое яблоко. Новобрачная должна ступить на него и раздавить его ногой.

Наконец, молодые вступают в дом. Новобрачная кланяется родителям мужа, целует им руки и берет у них изо рта своим ртом золотые монеты, которые они сжимают зубами и знак того, что они будут отныне говорить друг другу только «золотые слова». Затем она приветствует всех собравшихся. Часто молодой (или молодому) сажают на колени мальчика, которому она дарит чулки и рубашку. Молодые принимают

поздравления и подарки, стоя за столом. Дарят деньги или домашнюю утварь: кастрюли, вилки, ложки, одеяло, покрывала, но по возможности делают и более существенные подарки: домашнюю скотину и пр. Поздравляют и целуют молодых по очереди, начиная с кумбара. В этом случае один из братимов подпускает поздравляющих только после того, как они скажут, что подарят.

Вслед за этим гости перекусывают, и священник громко читает список приданого, который скрепляется его подписью и подписью молодого, а также подписями свидетелей из числа присутствующих Список передают отцу новобрачной, который его бережно хранит, так как в случае ее преждевременной смерти он может востребовать приданое назад. Родные молодой дарят ее мужу петуха, затем отправляются домой и там развлекаются самостоятельно.

Одна из старших родственниц мужа проводит молодую в маленькую комнатку, где она празднует в компании кумбары и других женщин, пока жених со своими друзьями пирует в большой (оаАот). Сестры мужа усаживают ее на стул в углу. Пока она чинно идет в этот угол, одна из них держит у нее над головой ломоть хлеба с солонкой на нем. Молодая со своими товарками скромно удовлетворяются пением, в то время как в большой комнате, где тоже поют, дело доходит и до битья посуды. В Северной Греции принято, чтобы в разгар веселья кто-то выскочил во двор, схватил самого большого петуха, крутанул его дважды в воздухе и с размаху бросил. Тогда все бросаются ловить этого петуха. Застолье кончается ближе к вечеру, когда гости в сопровождении оркестра устраивают танцы посреди деревни, оставляя молодого в обществе молодой и ее женского окружения.

В других местах, например, в организованном на площади большом танце (сород) принимают участие оба молодые. На площадь выносят байрак, четыре обязательных тура танца ведут: первый - нун, второй - молодой (уацлрод), третий - нуна, четвертый - молодая (п6фГ|). В каждом туре свой порядок расстановки танцующих и свой текст, который сперва пропевают, а потом его мелодию повторяют на музыкальном инструменте. По окончании танца молодая целует руки всем участникам, начиная с нуна, а они дарят ей деньги. Далее молодая дарит каждому из братимов рубашку или чулки, или шарф. Каждый, получив подарок,

подпрыгивает. Она льет из кувшина воду, чтобы они могли вымыть руки, а девушки стараются насыпать им на ладони землю, запачкать. После этого все расходятся по домам.

В дальнейшем, как было уже сказано, происходят постоянные перемещения празднующих между двумя домами, так как в каждом следующем этапе в конкретном месте принимает участие строго определенный круг лиц. Все собираются, однако, в день венчания на большой пир (цеуа^г тралена) в доме молодого. Созывают гостей молодой и его братимы. Молодой каждому [глаш> целует руки. По не-

которым данным, последним приходят к кумбару и идут вместе с ним в дом молодого. Обычно каждый из гостей несет свой взнос - мясо с рисом и т. п. (см. выше). Молодые в застолье участвуют не постоянно, их приглашают к гостям время от времени. На людях они не целуются, но в шутку их заставляют одновременно целовать кому-нибудь руку, так чтобы губы их сблизились. Поднимают тосты в честь новобрачных, кумбара и кумбары, священника, гостей, мирян, хозяев. Приведем вариант последнего (Северная Греция): «Сколько отпечатков гвоздей в долине Вардара, столько блага пусть даст бог дому, где мы поем» (оригинал составляет два стиха пятнадцатисложного хорея с цезурой после четвертой стопы - обычного размера греческой песни). Молодая с лицом, покрытым фатой, под особую песню наливает вина гостям. В промежутках между песнями гостей играет оркестр. Принято побуждать музыкантов к игре, прикладывая монеты к их лбам и поднимая тосты в их честь. Приготовление пищи продолжается всю ночь, так чтобы ни один из гостей не остался обиженным едой или выпивкой. Молодая раздает подарки из своего приданого - родителям мужа, кумбару, кумбаре и всем прочим.

Важнейшей частью этого пира является танец (сород), обыкновенно начинающийся после прибытия отца молодой вместе с его гостями. Цепочку мужчин замыкает молодой, причем за правую руку его держит кумбар, а левой он сжимает руку жены. За нею следует кумбара и далее в определенном порядке родственницы молодого. Другая цепь, состоящая из родственниц молодой, пляшет сзади цепи молодого. Танец представляет из себя, в сущности, необходимую формальность и продолжается не более трех туров. Затем новоприбывшие угощаются и отбывают

восвояси. Постепенно начинают расходиться и прочие гости. Невеста, если она еще под фатой, фату снимает и остается с непокрытой головой, убранной цветами и золотой канителью. Под утро уходят кумбар и кумбара. Провожают их с музыкой. У себя дома кумбар угощает провожатых, и тогда все окончательно расходятся.

С понедельника молодая жена символически приступает к своим домашним обязанностям (Wachsmuth, 1864, S. 99; Abbott, 1969, p. 182183). В прошлом, вероятно, большую роль играло удостоверение в невинности невесты, но литературные данные об этом очень скудны276. Известно, однако, что осмотром постели занимался кто-либо из партии жениха. В случае благоприятного результата шли в дом невесты и пировали там. В противном случае, по некоторым данным, в этот день отменялись танцы и другие развлечения.

Между тем существует много данных о том, что должна делать в этот день молодая. Она помогает всем членам своей новой семьи в их утреннем омовении (viyimo), целует им руки и готовит завтрак. Исследователи не без основания указывают, что в этих утренних церемониях символизируется раболепная покорность жены мужу и его домашним, характерная для греческой семейной жизни. В некоторых местностях это подчеркивается тем, что молодая моет и целует родным мужа не только руки, но и ноги. В знак прощания с девичеством молодая раздает соседским девочкам золотую канитель из свадебного убора. С этого дня начинаются (и продолжаются всю неделю) испытания молодой на навыки к домашней работе. Специально затевают стряпню, ставят хлебы, бросают веник посреди комнаты - смотрят, будет ли подметать. Если кто-то из старших за обедом говорит: «Хочу пить», она должна встать и подать воды. Иногда в понедельник молодая посещает общественный источник. Идет в сопровождении девочки из мужниного дома, по дороге целует руки всем встречным (это она должна делать в течение 40 дней после свадьбы). Прежде чем набрать воду, бросает в источник деньги. Впрочем, чаще обряд первого посещения источника относится к среде, о чем см. ниже. Возможно, срок зависит от того, сколько времени молодая считается ритуально нечистой (после потери девственности). В

276 См., однако: (Иванова, 1974, Северная Греция).

пользу такого предположения говорит то, что в некоторых местах посещение источника совершается лишь через неделю после свадьбы, причем в течение этой недели она вообще не выходит из дому, так как ее не должны видеть на улице. В последнем случае затворничество молодой компенсируется тем, что она всю неделю ходит нарядная, ежедневно меняя платья (на понедельник полагается черное бархатное), и лишь после первого выхода на улицу и посещения источника одевает обычную одежду с фартуком.

В понедельник праздник продолжается, причем в ряде источников этот день характеризуется как самый пьяный и разнузданный (Pouqueville, 1820, р. 130-131; Акритас, 1936, с. 98). Утверждается, что участники пира обычно не в состоянии продолжать его долее утренней зари во вторник, а нередко он заканчивается и раньше. В других местах, напротив, это праздник для самых близких, которые при этом по-всякому дурачатся (в частности, танцуют, перебросив через плечо подарки невесты). Примерный порядок праздника таков. Около полудня родители молодой посещают ее новый дом, затем молодой наносит им ответный визит, а затем идет к кумбару. Между тем компания представителей его партии с музыкой обходит будущих гостей (сперва они приглашают родителей молодой, затем кумбара и только после этого - прочих гостей). Каждый из них должен внести свой вклад в виде пирога, который на севере Греции называют заимствованным из славянских диалектов словом лоиуатоа (ср.: болг. погача < итал.уОсасс/а?), подноса с жареным мясом и фляги вина. Молодежь несет эти блюда в дом молодого торжественно и с музыкой. Положено, чтобы расходы кумбара были больше, чем у остальных, и он обычно посылает целиком зажаренного барашка и кувшин вина. Обычно собранной на пир провизии и напитков хватает на всех с избытком, так что остатки их раздаются в порядке благотворительности беднякам. Особым образом маркируется участие в складчине бывшего дома новобрачной. По одним версиям, оно ограничивается тем, что ее мать присылает сласти. В других случаях разыгрывается целое представление, в ходе которого главный повар праздника, вооруженный большим ковшом, вместе с группой помощников осуществляет нападение на отцовский дом молодой и «силой» вынуждает ее родителей выдать необходимые припасы.

В последующие дни продолжаются символические акции, имеющие целью закрепить новый статус молодой (Wachsmuth, 1864, S. 100101; Abbott, 1969, p. 183-186; Иванова, 1974, Северная Греция): помимо домашних работ, она как бы заново приобщается к общинным ценностям: источнику, общественной печи и, наконец, церкви.

Во вторник, по некоторым данным, отдыхают; в других местах целый ряд церемоний падает и на этот день. На севере Греции новобрачная во вторник дарит по платку каждому из музыкантов, а также делает подарок, называемый там славянским словом Sapog, каждому человеку из партии жениха. В полдень собираются ее ближайшие родичи и помогают изготовить лепешку из рисовой муки и молока. Выглядит это следующим образом. Молодая стоит за столом посреди большой комнаты и формует тесто, а остальные в это время танцуют вокруг нее и время от времени останавливаются, чтобы делать на тесте надрезы монетами. По завершении этой процедуры составляется процессия, которая с музыкой несет лепешку в общественную печь. Вечером готовую лепешку с теми же церемониями несут домой и едят за ужином.

На среду, как уже говорилось выше, обычно приходится посещение источника. Новобрачная идет туда в своем будничном платье одна или в сопровождении двух ближайших родственниц мужа (или своей матери и свекрови). На ярком расшитом коврике, покоящемся на ее левом плече, она несет большой сосуд, держа его правой рукой, заведенной за голову. В некоторых местах один большой сосуд для переноски воды заменяется па два медных кувшина, служащих для умывания. Такие же сосуды несут сопровождающие ее женщины. В эти сосуды предварительно бросают гвоздику, цветы, зерна пшеницы и ячменя, монеты; все это затем опорожняется в источник в качестве умилостивительных жертв его духам. Сосуды моют, наполняют водой, несут ее домой и выливают перед входом. Иногда эту церемонию повторяют трижды, принося воду из трех разных источников. По другим версиям, молодая трижды наполняет сосуд и выливает воду у самого источника, причем, выливая воду в третий раз, сыплет мелкие деньги, тут же подбираемые детьми. Затем, насколько можно понять информатора, несет набранную в четвертый раз воду домой, где все должны ею умыться. В других вариантах обряда воду набирает и несет мальчик, у которого живы оба родителя (в древней

Греции такой мальчик назывался amfi9a1»g). Если воду набирать и нести в полном молчании, то это будет «безмолвная вода» (ац11г|то vepo) - весьма ценимое греками магическое средство.

Из других обрядов этого дня характерна церемония с веником, который вручают молодой, и она производит символическую уборку, идя по кругу и при этом как бы кланяясь своей новой семье. При этом ей кидают деньги, и она их сметает. В других местах, впрочем, она ни в коем случае не должна мести пол в течение недели после свадьбы, «чтобы не вымести со свету членов мужниной семьи» (Abbott, 1969, p. 188). Интересна также информация об обряде омовения невесты, имеющем, видимо, целью ее ритуальное очищение после потери невинности. Золовка (KouviaSa) отводит новобрачную к ее матери, где она и моется. Мать угощает обеих, затем они возвращаются в дом мужа.

В четверг молодая обычно посещает церковь (eKKlr|oiaZeTai), что имеет, по-видимому, смысл церковного очищения. Рано утром другие женщины новой семьи (или замужние родственницы) помогают ей причесаться и одеться, а затем ведут молодую в церковь (byaZouv fq vofr ' j T^v ¿KKlrsia). После утренней службы все возвращаются домой, где устраивается угощение. В других местах эта церемония приурочена к воскресенью, причем молодая продолжает считаться до некоторой степени ритуально нечистой: во всяком случае, в это воскресенье она еще не имеет права целовать иконы.

К пятнице (иногда к воскресенью) приурочивается важнейший ритуал послесвадебного цикла, называемый «возвращением» (epioTpo-fia, epioTpofiKia,), «переворотом» (apoyopioma), «второй свадьбой» или «противо-свадьбой» (avTiyamoj, avTicapa) (Sakellarios, 1880, S. 28; Abbott, p. 183-186; Иванова, 1974, Северная Греция). Речь идет о празднике в родном доме молодой, сопровождающемся пиром, иногда не менее богатым, чем собственно свадебный, и особыми песнями. Правда, находящиеся в нашем распоряжении данные о составе участников довольно скудны; ясно только, что при нем родителей новобрачной посещали не одни молодые, но и родня жениха. Но сперва молодая одна идет в отцовский дом, где мать моет ей голову водой, настоянной на желтых цветах и листьях грецкого ореха. Затем уже приходит жених, а после пира молодые остаются ночевать в этом доме и проводят там следую-

щий день. В воскресенье в полдень за ними приходит отец молодого и другие ближайшие родственники обоего пола.

После посещения дома молодой другие родственники с обеих сторон поочередно приглашают молодых в гости, угощают их и делают разнообразные подарки молодой (платье, посуду, даже мелкий рогатый скот). Но свадебный цикл в строгом смысле слова завершается пиром у кум-бара (Abbott, 1969, p. 184; Иванова, 1974, Северная Греция), который принимает у себя и партию жениха, и партию невесты. Там тоже поются особые песни и происходит обмен подарками. Справляется этот праздник обычно через неделю после «возвращения».

Несмотря на завершение свадебного цикла, особый общественный статус, особенно в отношении обрядовой жизни села, сохраняется молодыми еще по крайней мере в течение года. Новобрачная должна, в частности, соблюдать ряд запретов (Abbott, 1969, p. 188-189). Ей нельзя видеть мертвеца, так как это приведет к смерти кого-нибудь в ее новом доме, и присутствовать на чужой свадьбе - это может быть губительно для тех новобрачных - ее присутствие вызовет их разлуку через развод или смерть одного из них.

Специального рассмотрения требуют правила поведения молодой по отношению к мужу и его родным (Акритас, 1936, с. 99; Иванова, 1974, Северная Греция). Невестка должна мыть ноги свекру или старшему брату мужа. Если муж приказывает жене что-либо принести, она не отдает ему в руки принесенную вещь, но кладет ее около него, а сама отходит в сторону. До появления первого ребенка она вообще должна вести себя как можно более скромно, не смотреть свекру в лицо и преимущественно отвечать на задаваемые ей вопросы, но не начинать разговор самой. Впрочем, в прошлом существовал полный запрет для молодой говорить в присутствии родственников мужа, к сожалению мало описанный в литературе. В случае необходимости она должна была прибегать либо к языку жестов, либо шептать на ухо золовке или детям то, что хотела сказать, а те уже повторяли ее слова вслух. Срок такого молчания был от десяти дней до трех месяцев, после чего свекор или свекровь, получив особый подарок или без оного, разрешали ей говорить в своем присутствии. Строгие запреты налагаются на обращение по имени между молодой и членами ее новой семьи, причем муж и жена не могут

называть друг друга по имени даже наедине (этот запрет, впрочем, как и вышеперечисленные, в XX в. быстро уходит в прошлое). К молодой все обращаются словом уф^ (восходит к др.-греч. поцфг), означающим и невесту, и новобрачную, и невестку, и сноху. Она же обращается к свекру словом латера (зв. пад. от латерад - отец), к свекрови - цгтера - мать, к мужу и его старшим братьям (младших можно называть по имени) -афеутг (зв. пад. от афеутгд - господин, слово турецкого происхождения), к сестрам мужа (и старшим, и младшим) - кира, кера, коиратоа - госпожа (из др.-греч. кир!а -о госпожа). Последняя форма употребительна и по отношению к ятрови независимо от ее возраста. При разговоре о своем муже молодая называет его в третьем лице - екегуод - он. По некоторым данным, после рождения первого ребенка они называют друг друга в третьем лице «отец ребенка», «мать ребенка».

В традиционной греческой патриархальной семье обособление новобрачной пары определялось только тем, что каждой из них отводилась отдельная комната, в которой, в частности, молодая хранила свое приданое (Иванова, 1974, Северная Греция), которое, как указывалось выше, не переходило полностью в распоряжение семьи мужа. В остальном расширенная семья функционировала как единое целое, что является, по-видимому, наследием древней Греции, восходящим, в свою очередь, к индоевропейской эпохе. Эта форма семьи, хотя и подверглась определенным изменениям в период османского владычества, в основном продолжала господствовать вплоть до достижения Грецией независимости и даже частично возродилась после ликвидации чифтликов. В дальнейшем, начиная с 30-х годов XX в., в контексте общих социальных перемен наблюдается интенсивный процесс распада патриархальной семьи. Вместе с ней уходят в прошлое и описанные обычаи и ритуалы, структурно с нею связанные. Но динамика их исчезновения еще не описана, и весь процесс в целом ждет своего исследователя.